Две крайности одной сущности

В которой Ренна и Вергилий разговаривают.

***

Во сне Ренна слышала бесконечный мат Донована. Охренеть, она и тут не может отвязаться от него. Было больно, но отчего именно девушка понять не могла. Не могла вспомнить. Запах вокруг витал знакомый: машинное масло, дорогой одеколон и спирт. Очнулась. Ренна проморгалась, привыкая к свету — она видела только осыпающийся потолок с люминесцентными лампами и верхушки железный полок. Операционная Квентина. Она была здесь пару раз с ушибами и легкими ранами, но никогда не оказывалась на столе в центре, хотя, гаваец часто шутил, что с ее работой, рано или поздно, он все-таки покопается в ее кишках. Но кроме нее здесь был кто-то еще. Охотница не могла собраться с силами, чтобы привстать и осмотреться, поэтому пришлось вращать головой, чтобы охватить хоть какой-то угол обзора, кроме потолка. — Донован? — прохрипела она и сама удивилась своему голосу — она будто из мертвых восстала. — Донован, это ты? — А он не простой врач. Какого хрена?! Кровь застучала в голове как бешеная, от резкого перепада давления Ренна почувствовала теплую влагу в ушах. — Ты?.. — она с трудом приподнялась на локте, второй рукой стирая кровь с шеи. — Ты чего тут делаешь? — она покосилась на Вергилия, морщась от раскатистой боли в мозгу, которая ужасно перемешивалась с болью в груди. Полудемон пальцами эффектно захлопнул твердый блокнот с записями Квентина и положил ее на одну из полок, откуда взял. — Использует демонов для сывороток регенерации, — он склонил голову в сторону Ренны. — Умно. — Если Квентин узнает, что ты здесь — он с тебя десять шкур спустит… — охотница запнулась и сипло рассмеялась. — А, ну да… У него либо не получится, либо влетит Данте с воплями «Я должен его убить!» и… — предложение она уже закончила звериным рыком — внутренности скрутило от боли. — Лежи на месте, — интересно, а этот полукровка испытывает хоть какие-то эмоции? — Тебе крупно повезло, будь эта суккуба хоть немного опытнее — она не оставила бы тебя в живых. — Суккуба? Точно, память начала проясняться. Последнее что она помнила, это блондинку в шикарном синем платье, рогами и лисьим хвостом. И как вонзает ей нож в ногу. Ругань Донована была не сном — это она приходила в себя, пока он вез ее до Квентина и слышала, как ирландец кроет матом все, как всегда — и ее, и мироздание. Но если Донован был за рулем, то кто не дал ей умереть? Сомнительно, что он ехал настолько быстро, разве что реактивный ускоритель к своей ауди не пришил. — Да, я помню ее… — охотница медленно свесила ноги со стола, аккуратно потягиваясь, чтобы боль не добила ее окончательно. — Подкралась… Гр-р-р, — да когда ж эта пытка закончится? — Подкралась, — закончила она. Опираясь об стол, под внимательным взглядом Вергилия, она проковыляла к полудемону: он стоял рядом с полками, на которых покоились ее оружие и одежда. Не ходить же ей до старости в этом медицинском халате? Который Квентин, она была готова поклясться, использовал в своих игрищах с бесконечными любовницами. Она потянулась к син-гунто, как кости будто перекрутило в узел, а голова отозвалась на это гулким громом — кажется, кровь пошла еще и из носа. Ноги подкосились и ладони нашли только одну опору — Вергилия. Падение все же, было неизбежным, но и его не произошло. Полудемон ловко перехватил Ренну поперек живота и, перевернув, усадил на пол, спиной к шкафам. Делал он это настолько аккуратно, что девушка на мгновение забыла, кто перед ней. А, собственно, кто? Что она вообще знала о Вергилие? О его брате, например, предостаточно: любитель пиццы, мороженого, тяжелой выпивки, рока, охоты и красивых женщин. Что был, не смотря на прескверный характер, благородным мужчиной, хоть и скрывал это под маской любви к деньгам. А что насчет Вергилия? Что известно про него, кроме того, что он брат Данте? Что он не особо разговорчив? Так себе личностный портрет. Он пугал, да. Но был ли то страх перед демоном? Или?.. — Пиздец, больно, — констатировала Ренна, хватаясь за ребра. — С… Спасибо. — Вергилий! — кажется, вопль Донована с каждым разом становился все громче и громче, что могло привести к новому появлению оружия массового поражения. Информатор успел сделать один прыжок к полудемону, но на полпути встал, как вкопанный — ему в лицо, на уровне рта и глаз, уперлись три парящих сверкающих лезвия, будто сотканные из синего огня. Следом за ирландцем возникли Квентин и Данте. Донован негодующе сопел носом, глядя то на Вергилия, то на Ренну (а на Ренну особо недовольно). — Руки от нее убери, — конечно, не он сейчас должен был качать права, но это же Донован. Вергилий молча встал на ноги, не прерывая зрительного контакта — сейчас информатор был дня него целью. — Эй, отставить крики, — подала голос Ренна, махая рукой. — Все в порядке, он… он не дал мне свалиться, все нормально. — А с хуя ли ты вообще без разрешения со стола встала! — раздался возмущенный крик Квентина. Гаваец пристально посмотрел на Вергилия. — Так, красавчик, убирай свои спиртовые ножички, мне осмотреть Ренну надо. Клинки испарились в воздухе так же быстро, как и появились и Квентин подбежал к охотнице, обращая внимание на Вергилия, как на пыль. — У тебя мозги в ребрах, дорогая? — мужчина аккуратно подхватил ее на руки и переложил обратно на стол. — Поломали вместе с костями? — Я шла за шмотками, — устало ответила Ренна, тыльной стороной ладони заслоняя глаза. — Где мои винтовка и нож, черт… — Нож у меня, — подал голос Данте. — Интересная, кстати, вещь, — он покрутил лезвие в руке. — Расскажешь? — Это он сделал, — Гербон указала на гавайца. — Как и винтовку… — Винтовку я успел в багажник забросить, пока тебя в машину клали, — Донован скрестил руки на груди, все так же сверля взглядом Вергилия. — Помялась немного от падения, но я думаю Квентин все исправит. Донован, поняв, что ничего из ряда вон выходящего не произошло, тяжело выдохнул и поднял такой же тяжелый взгляд на Вергилия. — Я… прошу прощения, — произнес он. — Я слишком хорошо осведомлен о том, что ты натворил… — Эй, Данте, — полудемон обратился к брату. — Сообщи своим смертным шавкам, что не о чем беспокоиться? Заняться больше нечем? Так я уверяю, что если вы мне надоедите, ваши страхи и испуги закончатся крайне быстро, — ловкое движение большого пальца и катана показалась из ножен на пару сантиметров. — Так, умник, — у Данте незамедлительно в руке возник пылающий клинок и он, отпихнув Квентина в сторону, нос к носу встав перед Вергилием. — Убери Ямато, пока я твою задницу по мастерской не размазал… — Попробуй, — вызов. — А ну стоп! — вот уж последнее, что хотел Квентин, это чтобы два поехавших полудемона разъебали его гнездышко из-за своих разборок. — Если хотите начистить рыло друг другу — вон из мастерской! Здесь разрешен только один вид насилия — это садо-мазо, а вы явно не собираетесь отодрать друг друга, блять! А Ренна просто лежала и охуевала от своей жизни. Пока злобный гаваец пытался решить свои проблемы с не менее злобными братьями, она валялась и пыталась утихомирить боль, которая будто нарастала от криков вокруг. — Теперь понятно, почему у Пьеро нет друзей, — Донован облокотился о стол, не сводя взгляда с Вергилия. — Ты как? Я чуть не поседел, когда увидел, что этот урод лапает тебя. — Да не лапал он меня, — протянула Гербон. — Он не дал мне упасть, Донован, ты совсем мозги прокурил? — Ренна, ну Ренна, что я тебе говорил насчет этого засранца? — ирландец с толикой грусти покачал головой. — Сколько ты его знаешь? Меньше дня? Мне кажется, даже на голую Скарлетт Йохансон так быстро не дрочат: сперва присматриваются, оценивают… — Отвали, — оборвала его Ренна. — Я ничего не могу с этим поделать. Донован приуныл, но понимающе кивнул, и они молча смотрели, как Квентин от души ругается с сыновьями Спарды. — Как думаешь? — нарушил молчание ирландец, вытаскивая последнюю сигарету и закуривая. — У него большой член? — ДОНОВАН! — вот такого вопроса Ренна точно не ожидала, но ее лицо вспыхнуло, как спичка. До препирательств не дошло, потому что Квентин, все-таки, смог задавить братьев авторитетом и убедил их, что драться здесь не стоит. — До улицы два шага, епт, — он указал в сторону лестницы. — Выбивайте там все дерьмо друг из друга, подальше от моей мастерской! — он недовольно покосился в сторону Донована. — А ты, алкаш, сколько раз я тебе говорил не курить в операционной? Вы что, до ручки довести меня разом решили?! — А-а-а, не кипишуй, Квентин, — Донован козырнул другу и собрался ретироваться. — Ладно, Ренна, отдыхай и не рыпайся, хотя бы до завтрашнего утра, а вас, — он стрельнул взглядом на братьев, — попрошу пройти со мной — многое надо обсудить. Вестал хотелось рвать и метать — они вообще ни на шаг не отходили от Вергилия. С ним рядом все время кто-то ошивался — не проехать не пройти. Вот и теперь, из «Шаловливых шурупчиков» он вышел в компании того дредастого и своего брата. Опять. Они долго стояли рядом с разрисованным зданием, рыжий что-то втолковывал сыновьям Спарды, почти не дожидаясь их ответов, будто инструктировал. К сожалению, расслышать, о чем они беседовали, было невозможно, но демонесса была уверенна на сто процентов — о недавнем нападении. Она старалась держаться на большом расстоянии, потому что рана в ноге так и не зажила — нож был сильно не обычным, раз перекрывал регенерацию демонов — поэтому пришлось отправится в человеческую больницу, чтобы ее там подлатали. Как же абсурдно это звучит. Данте бросил что-то дредастому и, обратившись демоном, взмыл в воздух и был таков. Вестал победно ухмыльнулась — теперь ее красавчик остался наедине с человечком. Осталось дождаться, чтобы они отшагали от мастерской еще немного, чтобы на помощь кто-нибудь не прибежал и тогда можно действовать. И, будто по желанию Вестал, рыжий указал на помятую машину и запрыгнул на водительское сиденье — Вергилий последовал за ним. Охота начинается. — Если ты это не выпьешь, будет только хуже, — Квентин пихал Ренне в рот широкую, с долларовую монету, черную таблетку. — Лучше сразу убей — я еще после прошлых употреблений этой срани не оклемалась, — сжимая зубы, промычала охотница. — Я вообще против, чтобы меня пичкали прессованными внутренностями демонов. — Если бы не «прессованные внутренности демонов», как ты выражаешься, ты бы уже лежала в морге, — Квентину надоело ругаться, и он, свободной рукой перехватив челюсть подруги, натренированным движением надавил на желваки, заставляя ее со стоном разомкнуть зубы, и запихал таблетку, после чего вручил ей бутылку воды. — Пей. — Ненавижу тебя, — выдала Ренна, запив лекарство. — Сколько ты со мной провозился? — Часа два, — ответил гаваец. — Твои ребра, конечно, занимательный пазл, но больше б я не хотел видеть тебя в таком состоянии, смекаешь? Поразительно, как тебе при такой силе удара позвоночник не разворотили. — Сильно? — охотница ощупала свою грудную клетку и заглянула под халат — на коже красовался рубчатый шрам в виде многоконечной звезды. — Охуеть сильно, — Квентин взял фонарик и, поравнявшись с Ренной, посветил ей в глаза. — У тебя давление скакнуло как от перепада высоты, ты что тут делала, пока нас не было? — Ничего, встать пыталась, — отмахнулась девушка. — С Вергилием пиздела. — Хочешь сказать, что от одного присутствия этого блондинчика у тебя кровь из ушей начала хлестать? — рассмеялся Квентин, но, схватив злой взгляд подруги, примирительно поднял руки. — Да шучу я! Какой нормальный человек будет засматриваться на… него? Ты видела, он блять дырки для шурупов одним взглядом сверлить может! Не нравится он мне, в общем. Какой нормальный человек будет засматриваться на него? Ренна, не заметно для гавайца, тяжело вздохнула. Он рылся в железных ящиках, выискивая нужные медикаменты. — Слушай я… — начала она, задумалась. — Я смогу вечером домой поехать? Квентин замер и, не вставая, повернулся. — Ты, походу, ебанулась на отличненько, — констатировал он. — Давай-ка я тебе поясню: тебе разворотили грудак, пробили легкое, едва не сломали позвоночник. Я вообще поражаюсь, как ты на месте не умерла, и как тебя вообще довезли, но, окажись ты в руках обычных врачей, тебя бы не вывезли. Ну или инвалидом бы осталась, — он махнул рукой и снова вернулся к поискам чего-то. — Можешь потом в обе щеки расцеловать своего Вергилия, это он не дал тебе умереть. — Чего? — не поняла Ренна. — Я не знаю, какой уличной магией он воспользовался, но, пока Донован нарушал все мыслимые и немыслимые правила дорожного движения, этот демоняра не дал тебе умереть. Такие дела. Сердце пропустило удар. Зачем? — И все же… — тихо прошептала Ренна. — Я хочу домой. Квентин протяжно выдохнул «О-о-ох, бля-я-я». — Ебаный свет, Ренна, вот что я хочу сказать, — он встал, взял вещи охотницы и положил рядом с ней на стол. — При одном условии: ты будешь жрать любое говно, которое я вручу тебе. И никаких драк ближайшие три дня, поняла? Увижу твою сверкающую жопу в новостях, — он показательно хрустнул костяшками, — ну понимаешь. Винтовку я пока оставлю у себя — чинить буду. — Хорошо, — согласилась Ренна. — Думаю, Донован сможет скоординировать Данте ближайшие три дня, ничего не случится. Ага, как же.