Макдоналдс строгого режима

— Да уж, Рич, это пиздец.       Денбро с Тозиером сидели в кальянной и курили. Балабол уже успел поделиться своей бедой с мстительным другом. — Надо убрать с дороги Хокстеттера, иначе он окутает Эдса своими мерзкими щупальцами, — сказал Ричи и сделал затяжку. — Посоветуй что-нибудь.       Билл на минуту призадумался. — Патрик — сложный противник. Намного сложнее других хулиганов. С ним, конечно, можно провернуть один трюк, только надо узнать о его страхах и использовать их против него. — Ты говоришь как злобный доктор, Билли-бой, — подтрунил Тозиер. — Бип-бип, Ричи!       Друзья залились звонким смехом. Они напоминали двух злодеев, что разрабатывали план по уничтожению мира. Близкое предположение, особенно при их желании мстить. Билл затянулся, и это помогло ему немного успокоиться. — Круто, что ты объединился со мной, Ричи. Я думал, что и ты меня кинешь. Видел сколько осуждения было в мою сторону за последние пару дней? — Признаться честно, сначала я тоже осуждал тебя. Но вот сегодня ощутил себя в твоей шкуре и всё понял. — В таком случае, предлагаю тост. За понимание! Чтобы каждая паскуда прочувствовала то, что чувствуем мы с тобой ежедневно! — Билл поднял бокал алкогольного мохито и чокнулся с Ричи.       Балабол одним махом осушил коктейль, а вот Билл оставил половину. — Не налегай так, а то мне придётся тащить тебя домой, — предостерёг Денбро. — Свою мамку ты бы дотащил. Ой, ты ж не Эдс. Прости-прости, твоя мамулечка самая милая женщина на свете! — хохотнул Балабол. — Кстати, раз уж мы тут сидим, может ты расскажешь, чего так прицепился к Супермену? Ты ему прям прохода не даёшь, постоянно что-то устраиваешь.       От упоминания Уриса Билл нахмурился. Теперь уже он осушил коктейль до дна в надежде, что целительная сила алкоголя поможет развязать язык. — Сложно это всё. Я никогда не понимал своих чувств. Сначала я любил его, тогда мы были детьми. Он стал моей музой, каждый день я писал маленькие рассказы, вдохновлённый его безгрешным образом. А потом оказалось, что он наркоман, и кроме того — переметнулся на сторону Бауэрса и стал его подстилкой. Вот эта новость полностью уничтожила мою любовь к Стэну. Почему я уверен, что Урис наркоман? У него бледная кожа, синяки под глазами, исколотое тело, отрешённый вид. Думаю, этого достаточно. Я могу назвать и другие признаки, но это затянется до ночи. Я стал ненавидеть его за то, что он убивает себя, пользуясь услугами Генри. — Билл, но сейчас парни вроде бы начали меняться. Вик больше не нарик, и по нему это видно, — Ричи попытался опровергнуть теорию Денбро. — Зато Стэн принимает! Ты видел, каким он вышел сегодня? Даже не постыдился своих рук! Он колется несколько раз в день! — Билл чуть повысил голос от выпитого алкоголя в сочетании с кальяном.       В помещении было шумно, поэтому на парней никто не обратил внимание. Билл сделал очень глубокую затяжку и закашлялся. Ричи лишь осуждающе покачал головой. — Я всё равно считаю, что ты торопишься с выводами. На твоём месте, я бы узнал все секреты Стэна, связывающие его с этими хулиганами.       Друзья какое-то время ещё курили, но за окном начало смеркаться. Они расплатились и покинули заведение. Попрощавшись, они разошлись по домам; каждый был погружён в свои мысли.

***

      Остаток рабочего дня подкинул Стэну много бумажной волокиты. Кроме того, из-за количества прибывающих посетителей, менеджеру пришлось бегать по всем станциям и контролировать действия работников. Ведь в их рядах было много новеньких. В этот день Стэнли набегался на несколько смен вперёд. Он снова решил помыться, так как чувствовал себя нечистым. Набрав полную ванну, Стэн медленно сполз в воду. А ведь когда-то он хотел вот так умереть. Урис небрежно намочил кудряшки и умыл лицо. Горячая вода расслабляла, и он был в состоянии, приближенном к дремоте.       Дверь в ванну приоткрылась, и вошёл Генри. Все его прелести скрывало полотенце, обмотанное вокруг бёдер. — Не помешаю? День выдался паршивым, и я тоже хотел расслабиться.       Стэнли жестом указал на противоположную сторону ванны. — Валетом. Только не закидывай стопы мне на плечи. В прошлый раз я подумал, что ты хочешь меня утопить, а это ноги оказались тяжёлыми, — хохотнул Урис.       Генри тоже залился громким смехом, вспоминая тот день. Отбросив минутную шутку, Бауэрс стянул полотенце и опустился в воду. Волос на его теле было куда больше, чем у Стэна. Последний всё время бросал шутки про тестостерон, но Генри умудрялся постоянно переводить стрелки на своего любимого человека. Так было и сейчас. — Зато у тебя усы растут быстрее! Стэнли-морж! Ахахахах! Всё, буду теперь тебя так называть. Не «Стэнли-котик», и даже не «Стэн-супермен», а именно «Стэнли-морж»!       Они засмеялись в унисон. От смеха Стэнли невольно закинул ногу на плечо Генри. Тот усмехнулся и многозначительно приподнял бровь. — Теперь ты хочешь утопить меня? — Моя нога совсем не тяжёлая, не то что твоя лапа сорок пятого размера, — в шутливой форме съязвил Урис. — Ну да, у тебя вот ножка Дюймовочки. Какой там у тебя размер? Тридцать девятый? — за такой прикол Генри получил лёгкую, едва весомую оплеуху ступнёй. — Очень смешно. И да, мои ноги сорок первого размера. Среднестатистический размер для мужской ноги. А вот ты — переросток! — хохотнул Стэн, за что получил резкий хват за нежное место. Кровь сразу же прилила к члену, и тот затвердел. — Вот возбужу тебя и оставлю с рукой, — буркнул Генри. — И да, у тебя и член миниатюрный. Ты прям принцесса. Может, из моржа тебя переквалифицировать в принцессу Стефанию? — Генри с озорством прикусил язык. — Зато я трахаюсь лучше тебя, ибо знаю анатомию лучше. Ты же не сможешь оспорить тот факт, что я способен довести тебя до оргазма одним только взглядом? — теперь настала очередь Стэна возбуждать Генри.       Кудрявый тяжело задышал и посмотрел на своего хулигана тем самым томным взглядом, о котором говорил ранее. Генри тут же убрал руку с члена Уриса и попросту погрузился в эти необычные глаза, что изредка меняли цвет. — Гипнотизёр! — на одном дыхании прошептал Бауэрс. — Нет, всего лишь ромашка Стефания. Ты же так назвал меня в честь неё? — Стэн продолжал смотреть Генри в глаза, только вот голову наклонил набок.       Член Генри готов был разорваться на части, он невольно попытался подрочить, но мягкая рука любимого пресекла это действие. — Я сам. — Самостоятельный ты наш! — воскликнул в придыхании Бауэрс. — Дерзай!       Стэнли изогнулся, словно кошка; его движения отличались особой грациозностью. Признаться, из него бы мог получиться отличный танцор, особенно в парных танцах. Кудрявый опустился ниже, его подбородок касался водной глади. — Теперь можешь закинуть ноги мне на плечи. Так будет удобнее тебя ласкать, — Стэн обвёл кончиком языка раскрасневшиеся губы.       Генри послушался, и теперь Стэнли предоставлялся полноценный обзор. Первым делом он мягко поцеловал головку члена, после чего стал вырисовывать кончиком языка различные узоры. Он специально выбирал траекторию движения так, чтобы «случайно» задевать особо массивные и чувствительные вены. Генри тяжело выдохнул, прикрыл глаза. Подушечки пальцев почти невесомо коснулись набухших яичек, а вот рот уже вобрал глубоко член. Все шло синхронно, словно стрелки часов, всё было точно, будто методику составлял сам Штирлиц, всё было и горячо, и холодно, потому что это был Стэн. Генри был на пике наслаждения и кончил прямо в рот своему любимому. Горячая сперма вытекала из уголков его губ, щеки и нос раскраснелись, а взгляд из томного принял лихорадочный вид. Стэнли ещё больше стал напоминать парня эпохи декаданса. Он раскинул руки, словно птица — крылья, обнажая свои многочисленные гематомы. Генри приподнялся и прильнул губами к каждой травме. Он касался очень нежно, чтобы Стэнни получал лишь удовольствие. Кудрявый тихонько постанывал, теперь уже он прикрыл глаза. Генри легонько лизнул плавные изгибы, его язык хоть и пытался это делать осторожно, но изредка всё же причинял боль, но Стэнли улыбался, и эта улыбка помогала Бауэрсу продолжить. Он плавно переместился к нежной шее, теперь уже не было и следа боли. Лишь удовольствие! — У тебя кожа как у бабочки. Чуть смахнёшь пыльцу, так становишься уязвимым и не можешь взлететь, — прошептал Генри на ухо Стэну. — Я знаю… — А ещё, ты мой личный сорт декаданса! — снова шёпот Генри, что пробирал Стэна до мурашек. — Я знаю… я твой декадент! — прохрипел Урис. — Ты слишком хорош, прямо как Дориан Грей, — вновь прошептал Бауэрс. — Он был мразью… — простонал Стэн. — Ты тоже не ангел, Стэн. Ты пал в мои чёртовы объятия, ушёл от друзей в логово, где кружила смерть. Ты перешёл на тёмную сторону, — теперь Генри самодовольно прикусил мочку уха, а Стэн блаженно ахнул. — Как Энакин Скайуокер… — Как Энакин Скайуокер!