Зеленый лед

      Казалось они так и будут жить — Локи со своими детьми прячась от Тора где-то в Нью-Йорке и Старк, который приезжает к ним несколько раз в неделю. Когда один, когда с женой и дочерью. Но как давно понял Тони — в жизни супергероев, даже бывших, ничего не бывает «просто». И этот раз не стал исключением. Тони Старк и его прекрасная красавица жена Пеппер Старк приехали на вечер благотворительного фонда, что организовывает «Старк Индастриз». Они только вышли из машины на красную ковровую дорожку. Только остановились в зоне для журналистов, чтобы Пеппер дала интервью, как исполнительный директор «Старк Индастриз», как Тони кто-то окликнул из толпы. Старк повернулся на голос, а в следующую секунду гремит выстрел, за ним еще один. Первая пуля попадает в легкое, Экстремис срабатывает и блокируют вторую пулю, когда она только начинает прорывать кожу. Падая на землю от силы удара, Тони слышит, как визжит Пеппер. А в этот момент, где-то за десятки километров от театра, в котором проходит благотво рительный вечер, в обычной квартире Нью-Йорка, кричит мальчишка — ему больно, до безумия больно, очень сильно. Он кричит, хватая голову руками, а вокруг него волны магии разбивают стекла, крушат стены, разрывают мебель на куски. По щекам его текут слезы, черные и густые, как сама тьма. Рагнар чувствует, что его отец умирает.       Пеппер трясущимися руками звонит Стиву, старается контролировать слезы, но у нее не получается. Локи держит вырывающегося Рагнара, не давая ему открыть портал. Старка везут на базу Щ.И.Т.а — там лучшее оборудование, в обычной больнице его точно не спасут. Локи сидит на полу в полной темноте, прижимая к себе сына, нашептывая ему какие-то заклинания, чтобы тот хоть немного успокоился. Экстремис обволакивает легкое Старка, не давая пуле провалиться еще глубже — Тони все еще жив только благодаря Экстремис. Локи создает вокруг них с Рагнаром барьер, который не дает абсолютному первобытному страху вырваться наружу, если Хеймдалль увидит массовую панику людей — он сразу поймет, где они. Операция длится четыре часа, пулю вытаскивают, но давать какие-либо прогнозы слишком рано — Тони в коме в отделении реанимации. Локи обещает Рагнару, что они сделают все возможное, чтобы спасти Старка, но только если Рагнар успокоится, Рагнар кивает и вбирает в себя тьму вокруг.              На базе Щ.И.Т.а полно камер и различных сенсоров. Если телепортироваться бездумно, то их сразу же засекут и ни о какой помощи речь уже идти не будет. Единственный плюс — сейчас глубокая ночь и вряд ли даже у Щ.И.Т.а в ночную смену дежурит максимальное количество агентов. Локи находит в погроме чудом выживший телефон. Пеппер завидев его номер трубку берет моментально:       — Где вы? — коротко, чем быстрее Локи выведает нужную информацию, тем больше у них будет времени.       — Мы в медицинском корпусе на базе Щ.И.Т.а. Я сейчас с ним, в палате, ему сделали операцию и вытащили пулю, но Тони в коме, — откуда Локи знает, что случилось Пеппер сейчас совершенно не волнует.       — Ты с ним одна?       — Да, сейчас да, — Пеппер кивает хоть Локи и не может ее видеть.       — Запри дверь. Еще лучше заставь ее чем-нибудь. И пусть П.Я.Т.Н.И.Ц.а заменит изображение с камер. Отключаюсь.       Пеппер берет телефон Тони и зовет П.Я.Т.Н.И.Ц.у. Искусственный интеллект ставит на повтор видео из палаты Старка. Пеппер выглядывает в коридор — повезло, рядом с палатой сейчас никого нет. Она запирает дверь на внутренний замок и пододвигает к ней тумбочку. Пространство в палате разрывает зеленая вспышка. Локи стоит рядом с кроватью, а Рагнар из воздуха падает прямо на Тони, сразу же разрывая на груди того бинты.       — У нас мало времени, они скоро засекут сигнатуры от портала, — говорит Локи, а Рагнар в это время уже чертит своей кровью на груди Тони какие-то руны, шепча заклинания. Кардиограмма у Тони начинает скакать, давление и температура то повышается, то падает. — Выключи эту штуку, писк может привлечь кого-то.       Пеппер выдергивает датчики и провода из рук Старка. Рагнар продолжает вырисовывать руны уже на руках и шее Тони. Заклинание сложное, долгое, он его придумал только что, и даже не уверен сработает или нет. Локи наклоняется над Старком, дует ему на висок, убирая часть боли. Пеппер видит, как Локи буквально из пустоты достает кинжал, режет им свою правую руку и начинает вырисовывать какие-то другие руны. Они мельче чем те, что рисует Рагнар, грубее. Локи начинает рисовать их от самых кончиков пальцев, тянет вверх до плеча, прочерчивает ими ключицы. Руны дымятся, если руны Рагнара впитываясь становятся золотыми, то руны Локи — черными, как татуировки. «Как проклятие», — думает Пеппер. А потом в дверь стучат:       — Пеппер, все в порядке? — голос Капитана Америки. Действительно, куда же без него.       — Да, Тони спит, — отвечает она из-за двери. «Нужно потянуть время», — думает Пеппер.       Ручка двери дергается, но открыть ее у Роджерса не получается.       — Пеппер, открой дверь.       — Все хорошо, правда, все хорошо, — Пеппер вжимается в стену у окна, закрывая лицо руками.       Рагнар закончил свое заклинание, но Локи еще нет, он только переходил ко второй руке. Роджерс дергает ручку еще раз. За дверью слышится несколько голосов — подошел кто-то еще.       — Локи, — тихо шепчет Пеппер, но он не реагирует, он ее и не слышит вовсе. Никого сейчас не слышит, только шелест заклинания у себя в голове.       Что-то врезается в дверь, а Локи только переходит своими рунами на грудь Старка, разрезая ее как лучами, которые тянутся к сердцу. Пеппер встает между дверью и кроватью, чтобы хоть как-то их задержать. Роджерс выбивает дверь, параллельно Локи сдирает с помощью ножа всю кожу со своей правой ладони. Пеппер бросается на грудь Стиву и только и может, что повторять: «не надо, не надо, не надо», но Роджерс громко кричит — «Здесь Локи!». Тор, что до этого стоял в коридоре, вбегает в палату. Локи кладет окровавленную ладонь ровно на сердце Старка, проворачивая руку, размазывая кровь и заканчивая свое проклятье.       — Локи! — ревет Тор, но Рагнар выпускает волну страха вокруг себя.       Локи успевает схватить Рагнара и прыгнуть в портал раньше, чем Тор добежал до них. Зеленое сияние прорезает комнату, закрывая портал. Тор в ярости прижимает Пеппер к стене, а она плачет, но не потому, что боится его, а потому, что видит, как на нее с койки смотрит Тони.       — Поставь мою жену на землю, — тихо говорит Старк, пытаясь сесть в кровати.       Золотые руны, что нанес Рагнар растворились и исчезли, а вот черные, руны Локи, так и остались.              Старка, как и Пеппер, с базы Щ.И.Т.а никто не отпустил. Их двоих заперли в одной из жилых комнат. То, что у них дома осталась маленькая дочь, которая не должна жить одна — Тора не волнует. Его интересует только одно: как Локи оказался в больничной палате и что он сделал со Старком. Роджерс, как хороший друг, связывается с Роуди, обрисовывает ситуацию и просит остаться с Натали, но Пеппер не устраивает такой вариант. От ее истерик достается каждому агенту, каждому Мстителю, а Тони лишь пожимает плечами, мол: «Я? Я ничего с этим делать не буду — не я в этом виноват, сами ее и успокаивайте», и, в какой-то степени, он прав. Их двоих таскают по допросам, но Старк действительно не в курсе, все-таки он был в коме, а Пеппер ничего не отвечает, она только и делает, что жалуется. Медицинские обследования тоже ничего не дают: Старк здоров, более того — он чувствует себя еще лучше, чем до ранения. Беннер поднимает медицинские записи и ничего не понимает — Старка не просто вылечили, его откатили назад, показатели совпадают с годом так две тысячи десятым. Анализы самих же рун ничего не дают — они засвечивают все результаты, из чего состоит кровь йотунов смешанная с магией никто не знает. Тор говорит, что не знает такие руны и зовет каких-то ученых асов из Асгарда, но и они не знают, как их расшифровать. Тони смотрит на этот цирк с непроницаемым выражением лица. Он знает эти руны, он видел их тогда у Иггдрасиля — это руны ледяных великанов. Если честно, Тони даже не интересно, что они значат. Он потом сам спросит это у Локи. Руны больше похожи на татуировку: они начинаются от ногтя среднего пальца и тонкой линией тянутся вверх до плеча, на обеих руках одинаково. Они проходят под ключицей, соединяясь в одну линию, то есть можно сказать, что линия татуировки начинается на левой руке и заканчивается на правой. На груди рисунок другой. Черные линии как лучи солнца отходят полукругом от сердца, плавно сходя на нет. А на месте сердца вместо рун — отпечаток руки Локи, но из-за того, что он провернул руку, создается впечатление, что руки — две, одна держит другую. Это больше напоминает Тони какие-то наскальные рисунки древних людей. Он шутит, что всегда хотел татуировку, а теперь отлично сойдет за своего в какой-нибудь этнической общине коренных американцев.              Тем временем по другую сторону миров, у корней мирового ясеня Иггдрасиля, Локи вымаливал перед ним свое прощение. Он стоял на коленях перед древом, положив руки на кору и пел, древу всегда нравилось, как Локи поет. В нескольких метрах от него, у источника Урд, древние, как сам мир, Норны показывали Рагнару в святых водах его отца. Живого и про́клятого.       — Отчаянный, — скрипела Верданди тихо смеясь.       — Локи всегда был таким. Безумцы ничего не боятся, — вторила сестре Урд.       — Только отчаянные безумцы готовы менять свою судьбу, — смеется Скульд, — вымаливай, вымаливай свое прощение, хитрец Локи. Думаешь магия тебя простит?       — Всегда прощала, — кивает Урд, уж она то знает, она видит его прошлое насквозь.       — Слишком много сил на спасение простого смертного, — качает головой Верданди.       — Простого ли? — хохочет Скульд. — Отца богов, сестра, отца богов. Много ли смертных ты знаешь, душа моя, которые породили богов?       — Асы не спешат это делать — пусть хоть один человек поможет, — соглашается Верданди.       Рагнар слушает их с улыбкой. Он очень хочет вернуться в Мидгард, к отцу, но сейчас — нельзя. Еще несколько лет — нельзя. Им с Локи придется вернуться в Асгард, не хочется, но жить им все равно больше негде. А что до магии так она простит Локи, всегда прощает, сделает его еще сильнее, чтобы отсрочить тот момент, когда она потеряет его навсегда.              Тони и Пеппер отпускают через два месяца. После пресс-конференций, фотоколлов и прочей ерунды, они наконец-то попадают домой и Тони запирается в мастерской. Он прослушивает разговор Локи и Пеппер, просматривает, заботливо сохраненные П.Я.Т.Н.И.Ц.ей на шифрованный сервер, видеозаписи с камер. Что касается рун, он ничего не понимает, но Тони очень рад, что Локи с Рагнаром успели прыгнуть в портал. Старк фотографирует руны и отцифровывает их. П.Я.Т.Н.И.Ц.а задает алгоритм сравнения — пытаясь расшифровать хоть что-то. У нее на это уйдет несколько недель, но ответов так и не будет. Старк в тот же вечер выпускает Экстремис и призывает броню. Приземляясь на крыше жилого дома Нью-Йорка, он прекрасно знает, что никого там не найдет. Квартира разгромлена. Такое ощущение, что внутри взорвалась бомба, которая не тронула весь остальной дом. Все их вещи тоже здесь, но плеер сына он не находит.       Где-то в Асгарде, Локи пользуется тем, что Тор все еще в Мидгарде, и возвращается в свой чертог. Леди Сиф качает головой, зря он вернулся, Тор будет в гневе. Брат действительно в гневе, а Локи только смеется на это и передразнивает его. Зачем тот проклял Старка и что со смертным теперь будет — Локи не отвечает, только увиливает как змея. Тор в отместку пытается снова запечатать его магию, но ничего не выходит. У него теперь не одно сердце, у Локи теперь два сердца, и нельзя сковать магией одно — пока бьется другое. Но Тор не знает об этом и не узнает никогда. Локи смеется абсолютно счастливо и безумно, наблюдая за тем, как золотые руны, сковывающих магию заклинаний, осыпаются на пол, отскакивая от него.       — Я сильнее тебя, Тор, — спокойно и абсолютно нормально говорит Локи, — смирись с этим наконец.              Через несколько месяцев, когда за Тони наконец-то перестают следить все, кому не лень — начиная от Щ.И.Т.а, заканчивая лучшим другом Роуди. Старк предупреждает Пеппер, что его не будет несколько дней, отключает GPS и каналы связи, шифрует выделенную линию для П.Я.Т.Н.И.Ц.ы и улетает в костюме Железного Человека. Старка ждет его личный храм в лесах Норвегии. Он не был в этом доме несколько лет, тот основательно подгнил, все-таки деревянный. Тони обещает себе, что отремонтирует его как-нибудь потом, обязательно отремонтирует. Все что ему нужно — это клетка, что он когда-то мастерил для ловли Локи. Тогда не пригодилась, зато сейчас настал ее звездный час. Тони более чем уверен, что на простую молитву Локи сейчас не откликнется, где бы он ни был. Установку он приводит в порядок за два дня — пришлось менять проводку. На проверку рун — еще один, нашел несколько ошибок. Вечером четвертого дня, Тони, сидя на голом полу, подключает клетку к питанию. По сути, клеткой ее не назвать — четыре столба, что стоят в метре друг от друга, создавая ровный квадрат. Нет замка, нет прутьев, нет потолка — какая же это клетка? Тони вписывает последние руны, имя Локи, своей кровью в центре каждого столба и подает электропитание. Столбы загораются синим сиянием, лишая ближайшую деревню освещения, гудят и вибрируют. Локи появляется в пространстве между столбов в синих и золотых искрах. Он смотрит на Тони, как хищник на жертву, облизывается. Очень эротично, засранец. А потом тихо произносит:       — Иди ко мне.       Тони на ходу смазывают руну «Локи» на одном из столбов, выпуская Локи из ловушки. Они отдаются друг другу на полу между этими треклятыми столбами, все равно в этом доме ничего нет: ни дивана, ни кровати. Локи притягивает его к себе так сильно, словно и не надеялся увидеть больше. Тони чувствует, как что-то изменилось. Любое прикосновение Локи ощущается сильнее, а удары его сердца — будто у Тони в груди. Локи переворачивает Тони на спину, а сам садится сверху, ведет в воздухе рукой, избавляя их от одежды. Когда Локи кладет руку ему на сердце, Тони кажется, что сейчас взорвется весь этот мир и парочка соседних. Они утопают в объятиях друг друга так, как будто им по пятнадцать лет, они только попробовали, что такое «секс», и им очень понравилось. В этом месте, храме Локи, что для него построил Старк, — Локи правитель и может делать все, что хочет. Чем он и пользуется. Локи стонет так громко, как не мог себе позволить до этого. Старк слышит это его «ты мой, ты только мой, навсегда», и окончательно теряется в ощущениях. Когда вспышка страсти прошла, они так и остались на полу — Тони спиной на жесткой плитке, а Локи сверху.       — Рагнар в порядке? — тихо спрашивает Тони. Локи кивает. Локи выглядит таким счастливым, что даже разговаривать не хочется, но надо. — В Асгарде?       Локи опять кивает. Он ведет рукой по рунам на груди Тони, любуясь своей работой — это его лучшее заклинание, самое сильное.       — Локи, что ты со мной сделал?       — Я проклял тебя, Старк, — мурлычет ему на ухо Локи, — ты теперь мой. Только мой. Навсегда.       Старк не понимает, а Локи лишь смеется в ответ, счастливо и тепло, прижимается крепче, тая в объятиях своего смертного. А потом жарко шепчет на ухо:       — Я разделил свое долголетие пополам. Одна половина мне — вторая половина тебе. Теперь ты не умрешь раньше меня.       — Зачем, Локи? Зачем ты это сделал? — Тони закрывает глаза. Если он правильно его понял, Старк больше не умрет в отведенный ему срок. А он об этом не просил.       — Я не выдержал. Не хотел видеть, как ты умираешь, — шепчет ласково Локи.       — Надо было закрыть глаза.       На сделки с Норнами идут только отчаянные или колдуны.       Локи — отчаянный колдун, а это еще хуже. Ему не нужны никакие сделки, он меняет будущее сам.