* * *
Как оказалось, Сириус не был отречён, поскольку он смог приземлить свой мотоцикл на мощёный двор позади особняка Блэков у конюшни без проблем. Закатив мотоцикл в пустое стойло, он отцепил седельные сумки, перекинул их через плечо и побрёл через двор к кухонным дверям. По крайней мере, домашние эльфы не будут спать даже в это время ночи. Он поднял руку, чтобы постучать, но дверь открылась, прежде чем он действительно прикоснулся к дереву. Моргнув, Сириус посмотрел вниз на большеглазое, ушастое и морщинистое лицо Тэнси, которая носила аккуратное кухонное полотенце с гербом Блэков и одаривала его Тем Самым Взглядом, который был у мамы Джеймса всегда, когда тот пропускал что-то очевидное. — Ах, привет, Тэнси? — произнёс он робко. Он не видел эльфа с тех пор, как ему исполнилось тринадцать, но уже тогда она управляла дедушкиными кухнями с эффективностью и стилем. — Тэнси ждала мастера Сириуса уже несколько лет, — сурово сказал домашний эльф, — но Тэнси предполагает, что поздно лучше, чем никогда вовсе. — Прости, Тэнси; я не знал, был ли желанным гостем, или нет, — извинился Сириус. Тэнси засопела. — Мастер Сириус — последний наследник мастера Блэка! Конечно, мастера Сириуса ждут! Сириус почувствовал, как Дорри-Роуз зашевелилась в своей переноске под его пальто, и осознал, что ей, наверное, требовалось сменить пелёнки. — Тэнси? — Да, мастер Сириус? — Могу я войти? Моей дочери, наверное, требуется сменить пелёнки. Сириус не был полностью уверен, что произошло после этого, но несколькими минутами спустя он сидел за кухонным столом, поедая омлет, пока Тэнси ворковала над «маленькой госпожой Дорри», а другая, гораздо более юная эльфийка — Мимси — оттащила сумки Сириуса, обещая «выбрать комнаты для молодого мастера и маленькой госпожи!» Сириус просто позволил этому случиться: эльфы его дедушки всегда были добры к нему, в отличие от отвратительного маленького прихвостня его матери Кричера. — Тэнси? — Да, мастер Сириус? — Дедушка здесь? — Мастер Блэк спит наверху, но Тэнси может разбудить его, если это срочно, — задумчиво произнёс домашний эльф. — Это не очень срочно, Тэнси, но как, по-твоему, можем Дорри и я остаться здесь на некоторое время? Мать Дорри была убита ранее этим вечером, и это было самым безопасным местом, о котором я только мог подумать. Глаза Тэнси расширились. — Возлюбленная мастера Сириуса мертва? Тэнси жаль! Сириус попытался улыбнуться, но не особенно смог справиться с этим. Даже сама идея о том, что жена Джеймса, Лили, будет его, Сириуса, возлюбленной, казалась нелепой. Она была скорее его сестрой. — Это не твоя вина, Тэнси. Впрочем, я знаю, чьей виной это было, и, как только я поговорю с дедушкой и удостоверюсь, что всё готово для Дорри, я собираюсь выследить его, и заставлю его заплатить, — он сделал глубокий, успокаивающий вздох. — Джеймс Поттер тоже мёртв. — Тэнси грустно слышать, что друг мастера Сириуса мёртв, — тактично произнёс домашний эльф. — Друг мастера Сириуса был сыном мисси Дореи? — Тэнси было достаточно лет, чтобы быть там ещё до того, как родители Джеймса поженились, осознал Сириус, а Дорея Блэк была кузиной дедушки Арктура. — Да, это он, — удалось выдавить Сириусу. — Вот почему мы назвали нашу дочь в честь неё. Дорея Розамунда Блэк, — поскольку часть «Поттер» являлась секретом, которым он не будет делиться, пока не будет уверен, что сможет доверять своему дедушке. Затем Мимси вернулась на кухню в сопровождении главного домашнего эльфа дедушки Люрчера, чтобы сказать им, что комнаты были готовы. Эльф поторопил подняться Сириуса и Дорри наверх, где располагалась комната, в которой Сириус всегда проживал, когда был ребенком. Комната была вымыта и проветрена, а колыбелька поставлена у комода. Сириус осторожно изучил колыбельку, решил, что та безопасна до тех пор, пока в ней находится настоящий Блэк, затем опустил свою спящую дочь в неё. Ничего не произошло, так что он осторожно активировал безопасность колыбели и отслеживающие руны, затем разделся, быстро обмылся в прилегающей ванной и упал в кровать. Если повезёт, Дорри поспит подольше после той ночи, что у неё была.* * *
Дорри, к сожалению, этого не сделала. Вместо этого она последовала своему обычному режиму, проснувшись в точности в четверть седьмого, чтобы потребовать еду. Сириус выбрался из постели ровно на столько, чтобы вытащить свою дочь из колыбели и передать ту Мимси, затем упал обратно в постель и проспал до девяти, когда Люрчер разбудил его. — Мастер Блэк зовёт вас к завтраку, мастер Сириус, — твёрдо сказал стареющий эльф, откидывая покрывало Сириуса щелчком пальцев и широко раздвигая шторы, чтобы впустить бледное утреннее солнце. Сириус застонал, но покорно поплёлся в душ и переоделся в официальную одежду, которую разложил для него Люрчер. Дедушка Арктур был капризным стариком, но не был чистокровным фанатиком-расистом и, хоть и был строг, но мог быть и добрым. Одевшись, Сириус направился к двери, затем развернулся и закопался в седельной сумке, лежавшей прислонённой к комоду, ища флакон с Отваром Осторожности. Он знал, что, если бы не пил его регулярно, то занимался бы охотой за Питером даже теперь, с ребёнком на буксире, вне зависимости, насколько плохо это было бы для неё. Он заметил, что у него осталось не так много; они с Джеймсом собирались сварить больше на следующий день. Это воспоминание неожиданно оказалось слишком тяжелым для Сириуса, и он рухнул на ковёр, горько плача. Мой брат и его жена мертвы, и это всё моя вина. Если бы только я не пытался быть умным! Я должен был быть хранителем тайны; это не должно было продлиться долго. Теперь у моей дочери нет матери, и мне придётся растить её одному. Мой лучший друг мёртв, Питер предал нас, а Римус кто знает где. — Мастер Сириус? — Люрчер вернулся, выглядя извиняющимся, но решительным. Домашний эльф подал ему платок, который Сириус принял, чтобы высморкаться, пытаясь собраться. Он должен был объяснить происходящее кратко и связно своему деду, Лорду Блэку, ради его маленькой Дорри. Отвар Осторожности помогал ему лучше обдумывать ситуацию, так что он быстро выпил зелье и отставил пустой флакон в сторону. Потратив немного времени, чтобы ополоснуть лицо холодной водой, Сириус затем последовал за Люрчером вниз по лестнице в утреннюю столовую, где Арктур Блэк сидел в кожаном кресле, потягивая чай из кружки и читая Ежедневный Пророк. У маленького столика, стоявшего перед ним, имелось место, подготовленное для Сириуса: с тостами, кашей, беконом и яичницей-болтуньей — все под чарами стазиса, чтобы оставались свежими и горячими. Дорри была усажена на полу немного в стороне, одетая в старомодные ползунки и передник и игравшая с потрёпанным игрушечным гиппогрифом, который казался знакомым. Она подняла взгляд, как только Сириус вошёл в комнату, и помахала ему плюшевой зверушкой. — Папа! Гифи! — Она выглядела настолько радостной, что Сириус не был уверен, смеяться ему, или плакать. Впрочем, ему всё же удалось улыбнуться. — У тебя тут весьма неплохой гиппогриф, малышка. Кто дал его тебе? Годовалый ребёнок засиял. — Деда, — затем она взвизгнула, размахивая игрушкой во все стороны некоторое время, прежде чем обнять ту. Сириус беспомощно улыбнулся выходкам своей дочери и сел завтракать. Он не был голоден, но не собирался оскорблять Тэнси, отказываясь есть приготовленную ею пищу. Ему удалось съесть половину яичницы, два ломтика бекона и один кусочек тоста с мармеладом, когда хихиканье Дорри-Роуз и резкий вдох его дедушки заставили его поднять взгляд. Игрушечный гиппогриф парил в воздухе, подпрыгивая время от времени вместе с радостными взмахами Дорри-Роуз. Сириус взглянул на своего дедушку и подавил весёлое фырканье, глядя на выражение лица ошеломлённого и одновременно гордящегося малышкой старика. Маленькая Дорри-Роуз пошла в свою мать в том, что была чрезвычайно яркой и показывала случайную магию уже в течение шести месяцев. Вероятно, магия не была действительно случайной, поскольку она перекрасила волосы Джеймса в зелёный специально, а эта левитация казалась довольно преднамеренной. Дедушка заметил смех Сириуса и сердито взглянул на него, но это был любящий, принимающий взгляд. Дедушка Арктур всегда был принимающим, как и его сын Орион, отец Сириуса, но, к сожалению, когда Сириус рос, та тихая терпимость была полностью подчинена громкому, нетерпимому фанатизму матери Сириуса Вальпурге. Если бы его отец был хоть немного поддерживающим, Сириусу бы не пришлось сбегать из дома в шестнадцать лет. — Она проделывала подобное с тех пор, как ей исполнилось семь месяцев, — сказал Сириус, решив не ворошить прошлое, — заставляла вещи парить, призывала вещи, перекрашивала игрушки и волосы других в разные цвета и вызывала маленькие огоньки. Старый лорд Блэк улыбнулся. — Тогда это очень талантливая молодая леди. Сириус не сказал, что Дорри пошла в свою мать; слова застряли у него в горле, пока он с болью думал, что Лили Поттер мертва. — В любом случае, я надеялся, что ты сможешь объяснить мне это, — сказал дедушка, поправляя газету и разворачивая её, чтобы Сириус смог увидеть первую страницу. Сириус почти уронил свою чашку при взгляде на заголовок. Сами-Знаете-Кто побеждён! Роуз Поттер переживает Смертельное Заклятие! — Ну, — удалось сказать ему после паузы, потраченной на то, чтобы мысленно проклясть Ежедневный Пророк за совершенно расплывчатый стиль репортажа, — я не имею понятия о первом, но второе явно неверно. Арктур Блэк поднял бровь, глядя на своего внука. — Согласно Пророку, дюжина жертв Империуса явились с повинной в Министерство для дачи показаний, захваченные Пожиратели Смерти носят поблёкшие Тёмные Метки, а сам Дамблдор утверждает, что Тёмного Лорда больше нет. Невыразимцы, осматривавшие место происшествия в коттедже Поттеров, согласились, что Тёмный Лорд был убит своим собственным Смертельным Заклятьем, которое было каким-то образом отражено обратно в него после того, как он убил обоих Поттеров. Согласно Дамблдору, поскольку только Роуз Поттер была еще одним человеком в доме и происшествие имело место в детской, Тёмный Лорд, кажется, погиб после того, как проклятие, которое он бросил в неё, было каким-то образом отражено обратно в него. Позже в статье они обращаются к Роуз Поттер как к «Девочке Которая Выжила»; смехотворно, — хмыкнул он. Сириус попытался осознать это. С одной стороны, смерть Волдеморта принесла огромное облегчение. С другой, так много людей погибло, как и Джеймс с Лили, а большинство Пожирателей Смерти всё ещё были на свободе, включая его психованную кузину Беллатрикс. — Это действительно твоя дочь, Сириус? — уточнил его дедушка, многозначительно бросая взгляд вниз на кудрявого зеленоглазого карапуза, теперь ползшего по полу в сторону маленькой кучи из других игрушек. — Да, — твёрдо сказал Сириус. — Её зовут Дорея Розамунда Блэк-Поттер, и она мой первенец и наследник, а также наследник семьи Поттер по удочерению, — сделав глубокий вдох, Сириус продолжил, — Джеймс не мог иметь детей — был несчастный случай с зельем в школе — так что я пообещал помочь ему найти альтернативу. Я сварил зелье, которое выпила Лили, и, как только она забеременела, Джеймс провёл ритуал по Принятию в Род. Мы проделали всю бумажную работу и верно всё заполнили; Лили помогла. Это законно, это железобетонно, и Дорри — моя дочь, которую я могу воспитывать, как посчитаю нужным. Если бы Джеймс и Лили выжили, она бы была Роуз Поттер, но, со смертью их обоих, она Дорея Блэк. Так как я приёмный брат Джеймса, поместье Поттеров подпадает под моё руководство, пока маленькая Дорри либо не достигнет совершеннолетия, либо не выйдет замуж, что бы ни пришло первым. Затем она станет Леди Поттер, пока её второй сын не достигнет совершеннолетия. Я записал отдельно, что лишь я имею право заключать брак моей дочери, и я не сделаю этого, прежде чем она не достигнет четырнадцати лет. — Он сделал очередной вдох. — Я хочу, чтобы она была в безопасности, дедушка, и Джеймс с Лили были преданы кое-кем, кого мы все считали другом. Можешь позаботиться о ней за меня? — Ты хочешь оставить её здесь? — Арктур выглядел глубоко осуждающим. — Нет! Ну, да, но не больше чем на несколько дней! — взмолился Сириус. — Мне нужно выследить Петтигрю и заставить его заплатить за предательство Джеймса и Лили Волдеморту! Это всё моя вина! Я предложил доверить ему Тайну, и он продал их! Пожалуйста? — Очень хорошо, — сказал стареющий Лорд Блэк со вздохом, — но я представлю её тем из семьи, кому, я считаю, можно доверять. Я не молод, мой мальчик, и у меня нет энергии, чтобы гоняться за малышом весь день. Люрчер, Тэнси и Мимси не имеют её тоже; мне придётся приобрести нового эльфа или трёх. — Кому тогда? — нервно потребовал Сириус. — Лукреции, Кассиопее и Каллидоре определённо; юной Дорее требуется женское влияние в её жизни. Наверное, Поллуксу; возможно, также Цедрелле, если она соизволит ответить сове. Возможно, я даже приглашу Андромеду; я слышал, что её дочь — метаморф, и мне хотелось бы встретиться с её мужем. Сириус всегда тепло относился к своей кузине Андромеде, которая была исключена из семьи дядюшкой Сигнусом Блэком после того, как сбежала сразу после окончания обучения, чтобы выйти замуж за своего магглорождённого парня-хаффлпаффца, Теда Тонкса. Если представление Дореи его откровенно пугающим пратётушкам Блэк являлось ценой, которую он должен был заплатить, чтобы Андромеду пригласили обратно в семью, то он не будет этому препятствовать. — Я могу согласиться с этим, впрочем, я бы предпочёл, чтобы она вовсе не встречалась с дядюшкой Сигнусом, — он сделал паузу, позволяя протесту быть признанным, поскольку Сигнус безмерно гордился своей дочерью Беллатрикс и был почти столь же фанатичен насчёт чистоты крови, как и его сестра Вальпурга, мать Сириуса. — Я не против её встречи с Нарциссой, лишь бы её не оставляли с той наедине, и при условии, что никто не узнает, кем была мать Дорри. Я отказываюсь вызывать скандал и валять в грязи имена моих лучших друзей. — Это вполне приемлемо; я просто скажу, что её мать не была чистокровной и погибла во время Войны, — спокойно сказал Арктур. — Всё же возвращайся как можно быстрее. — Обязательно; моя дочь нуждается во мне, — убеждённо сказал Сириус. Затем он встал и обнял Дорри, которая моргнула на него с любопытством. — Папа? — Я скоро вернусь, малышка, — пообещал он ей с улыбкой. — Папа всегда возвращается, помнишь?* * *
Найти Петтигрю тем самым вечером и оказаться оклеветанным трусливой крысой в убийстве того и ещё двенадцати невиновных свидетелей — это всё оказалось слишком для Сириуса. Когда он, наконец, оправился от своего срыва, было слишком поздно: он оказался заперт в Азкабане без надежды на побег или суд. Дамблдор засвидетельствовал, что он был Хранителем Тайны Поттеров, а собственные подавленные вина и горе Сириуса, совмещённые с его беспорядочным эмоциональным состоянием, сократили время между заклинанием Петтигрю и пробуждением в камере до размытого лихорадочного сна. Две вещи сохраняли ясность его ума: невиновность в преступлениях, в которых его обвиняли, и его обещание дочери. Сириус не помнил, как Дамблдор спрашивал его о Роуз Поттер, или то, что его повторявшийся ответ «нет никакой Роуз Поттер» привёл к тому, что Дамблдор сменил свой подход и спросил о ребёнке Лили и Джеймса Поттеров. Ответ Сириуса на это был «Мой брат и его жена не имели детей», после чего Дамблдор ушёл в замешательстве. Эти откровенно неверные, тем не менее, совершенно искренние утверждения привели к тому, что пока директор не был занят погоней за слухами о Волдеморте и размышлениями о пророчестве, он перепроверял свои собственные воспоминания и проводил серьёзное исследование того, что именно мог иметь в виду Сириус. Всё это в совокупности отвлекло стареющего мужчину настолько, что существование дочери Сириуса прошло мимо него стороной, вплоть до её прибытия в школу Чародейства и Волшебства Хогвартс десять лет спустя.