* * *
Дорея провела Хэллоуин в узле всё возрастающей напряжённости. Она знала, что что-то было не так, знала, что что-то должно было произойти, и не знала достаточно, чтобы это предотвратить. Её друзья с лёгкостью среагировали на её нервозность и держались ближе, что побудило других слизеринцев также не разделяться и держаться группами. Равенкловцы заметили и соответственно среагировали, что заметили хаффлпаффцы и передали гриффиндорцам. К ужину никто из учеников не перемещался в одиночку, что сделало задачу Дореи об определении одержимого ученика одновременно проще и сложней. Проще, потому что ей удалось определить, что несчастный действительно находился среди львов с первого курса, но сложней, потому что она не имела и понятия, который из них. Шанс девять из десяти раз ошибиться не был хорошим, когда элемент неожиданности был её единственным преимуществом. Ужин, однако, прошёл без происшествий, десерт последовал за основным блюдом без перерыва или вмешательства. Дорея задержалась в вестибюле после того, как тарелки, наконец, были убраны, задумываясь о возможности того, что её инстинкты сбивали её с толку, когда раздался вопль из коридора на первом этаже, по которому львы возвращались в свою общую комнату. Наполненная внезапным чувством ужаса, Дорея метнулась вверх по лестнице, Зи и Ди за ней, а Драко немного позади. Пробравшись сквозь пугающе молчаливую толпу, Дорея остановилась перед населённой призраком и постоянно выходящей из строя уборной девочек, где обычно можно было найти хандрящую Плаксу Миртл, и охватила взглядом блестящие красные буквы, нарисованные на стене над растекающейся лужей воды:ТАЙНАЯ КОМНАТА СНОВА ОТКРЫТА.
ТРЕПЕЩИТЕ, ВРАГИ НАСЛЕДНИКА.
Дорея почувствовала, как пузырёк раскалённой ярости закипел где-то у неё в животе. О да, её врагам, чёрт возьми, лучше бы трепетать, потому что, кто бы ни был ответственным за кусок этой нелепой мелодрамы, он будет страдать за то, что вот так испортил ей год! Её не заботило, что этот кто-то был одержим, он это заслуживал! Драко протолкнулся через толпу, чтобы встать рядом с ней, немного растрёпанный и покрасневший от бега по лестнице. Дорея скорее почувствовала, чем услышала, как он набрал воздуха, и развернулась как раз достаточно, чтобы он увидел выражение её лица. Её кузен вздрогнул и слегка сдулся, осмотрев сцену голодными взглядом. Он всё ещё выглядел совершенно заинтригованным поворотом событий; если Дорее когда-либо требовалось доказательство, что Драко в глубине души был таким же безрассудно наивным, как гриффиндорцы, то вот оно. Её кузен не имел и унции чувства правильного подбора времени для произнесения своих слов, но, по крайней мере, на этот раз он держал свой рот закрытым. — Что тут происходит? Что происходит? — Дорея не обернулась, чтобы посмотреть, когда голос Аргуса Филча отразился эхом по смертельно тихому коридору. Её внимание привлекла слегка расплывчатая тень, висевшая под надписью на стене. Она выглядела неестественно одеревеневшей для чего-то мёртвого. Филч прошёл через учеников, блокировавших коридор, и остановился в открытом пространстве перед написанным, затем в ужасе отступил, увидев, что висело ниже. — Моя кошка! Моя кошка! Что произошло с миссис Норрис? — взвизгнул он. — Это миссис Норрис? — пробормотала с любопытством Ди, а Блейз тихо, но искренне выругался по-итальянски. — Который из вас, маленькие монстры, убил мою кошку? — проскрежетал смотритель, обернувшись яростно посмотреть на собравшихся учеников. — Не думаю, что она мертва, мистер Филч, — ясно сказала Дорея, чувствуя, будто она стояла очень далеко от своего собственного тела. — Я видела её едва час назад, а требуется больше времени, чтобы трупное окоченение подействовало. Возможно, она находится под полной парализацией? Её слова всё ещё разносились вниз по коридору, а Филч уставился на неё с чем-то диким и странным в глазах, когда на сцену вышел Дамблдор, за которым последовали профессора Снейп, МакГонагалл и Локхарт. — Пойдём со мной, Аргус, — спокойно произнёс директор. — Ученики, пожалуйста, возвращайтесь в своим гостиные. Дорея позволила Блейзу утащить себя от мизансцены, послушно последовав, пока он вёл их маленькую группу вниз по лестнице, что вела напрямую на подвальный этаж, по коридору, затем по другой крутой лестнице в нижние подземелья. — Драко, — резко сказала Дорея, пока они шли вниз по узкому и пустому коридору, освещённому редкими, мерцающими факелами и примечательно избавленному от портретов, — ты знал, что это произойдёт? Ди и Зи, оба, развернулись к платиновому блондину, припирая его к стенке. Драко, казалось, внезапно заметил, что он находился наедине с тремя единственными его однокурсниками, которым легко могло сойти с рук отправление его в больничное крыло, и резко побледнел. — Н-н-нет, — забормотал он, переводя взгляд с одного недружелюбного лица на другое. — Мой отец сказал, что в этом году мне нужно не лезть на рожон, так что я предположил, что что-то происходило, но… — Спасибо тебе, Драко, — тихо сказала Дорея, расслабляя плечи. — Драко, помнишь, когда нам было шесть, и дедушка говорил с нами о Семейных секретах? — Это было рискованным шагом, но у Драко всё же имелся мозг, несмотря на то, что он редко им пользовался. Может быть, это побудит его им воспользоваться. Немного слизеринского здравого смысла и некоторое доверие могло на самом деле заставить его задуматься и замечать вещи, как он должен бы. — Да, — осторожно сказал её кузен, переводя с подозрением взгляд с Дафны на Блейза. — Дафна дала мне Клятву верности, а Блейз дал Клятву братства, — спокойно сказала Дорея, — так что я знаю, что этот секрет не пойдёт никуда дальше. Драко, я Наследник Слизерина, и дома у меня имеется письмо из Гринготтса, чтобы подтвердить это. — Ритуал кровного наследия был чрезвычайно познавательным. — Кто бы это ни делал, является самозванцем, крадущим моё наследие. Челюсть Драко упала. — Ты? Но, но! — Я строго не считаюсь, являясь женского пола, — любезно продолжила Дорея, — и унаследовав это по матери, но у меня имеется кровь и ассоциируемый с Семьёй дар. Поэтому я была бы очень признательна, если бы ты на самом деле всё же молчал об этом, пока мне не удастся выяснить, кто действует против меня в столь грубой манере. Её кузен моргнул, закрыл рот и сузил глаза. — Думаешь, это атака на Семью? Дорея развела руками. — Чем ещё это может быть, Драко? Кто-то пытается демонизировать слизеринцев, что приведёт к усилению изоляции, что я пытаюсь прекратить, чтобы мы смогли углубить наше влияние. При данных обстоятельствах нас автоматически будут подозревать в нечестной игре, просто потому что мы принадлежим к факультету змей. Наши карьеры затрудняются, наши возможности ограничиваются. Кто-то маскируется под Наследника Слизерина, чтобы посеять в школе страх, что может привести к закрытию школы. Как мы сможем получить информацию и ознакомиться с теми, кто будет противостоять нам, если мы не сможем взаимодействовать с ними без присмотра? Дорея прекрасно знала, что она, вероятнее всего, имела дело с Томом Риддлом, бывшим Наследником Слизерина, но это не значило, что её история не была правдоподобной. Драко точно купился на неё. — Вот почему ты заводишь дружбу со всевозможным сбродом, вроде Грейнджер? Для усиления положения Семьи? — Дамблдор слишком долго правил нашим миром, — тихо и с предельной искренностью сказала Дорея. — Мы не можем свергнуть его без союзников в каждом лагере. Требуется обратиться к большинству, чтобы быть принятыми, вне зависимости от того, насколько неприятными мы можем находить некоторые черты наших союзников. Драко кивнул, выглядя серьёзнее, чем Дорея когда-либо его видела. Наконец-то, доказательство, что он умел мыслить разумно, если хотел! Может быть, надежда ещё не была потеряна для него, в конце концов. — Мои извинения, кузина, я не думал об этом под таким углом. Я буду держать свои мнения в будущем в гостиной. Дорея улыбнулась. — Спасибо тебе, Драко; возможно, ты мог бы обронить, что, кто бы ни стоял за этим делом «наследника», то явно был обделён в стиле? Я имею в виду, рисовать драматические сообщения на стене и атаковать кошку Филча, из всего возможного? Может показаться, что это какое-то дешёвое маггловское театральное представление! Драко явно не рассматривал это в таком свете ранее, а потому с отвращением скривил нос. — И перед женской уборной, из всего возможного! Я вижу, что ты имела в виду, Дорея; никто, должным образом воспитанный, не опустился бы до такого. — Кровь и тела в вестибюле или ничего вовсе, — пошутила Дорея, хищно улыбнувшись. — О, и, так как я знаю, что ты можешь сохранить секрет, кузен… — она обратила своё внимание на Физза, — …выходи, Физз: я хочу показать тебя товарищам из выводка. Драко был не единственным, кто вздрогнул от неземного шипения, что раздалось из её губ, когда зелёная с чёрным голова её домашней змеи появилась из-под воротника её униформы. — Т-т-ты… — Драко умолк, затем пришёл в себя. — Ты змееуст, кузина? Дорея наклонила голову. — Я сказала, что имею Семейный дар Слизеринов, не так ли? Давай пока оставим это между нами, пожалуйста. Я бы не хотела, чтобы Дамблдор и остальные из узколобых, так называемых Светлых Волшебников дышали мне в шею и обвиняли меня в том, что являюсь следующей Морганой ле Фей. — Вне зависимости, как правдиво это может быть, — добавил Зи с улыбкой, заставив Ди и Драко фыркнуть. — Ладно, я оставлю тебя твоим схемам, кузина, — согласился Драко, вздыхая. — Впрочем, пожалуйста, держи меня информированным? — Буду, но предлагаю тебе сосредоточиться больше на квиддиче, — ехидно сказала Дорея. — В конце концов, сыграешь хорошо, и заведёшь несколько бесценных связей со старшими игроками, а также получишь поддержку среди младших учеников. Драко надулся от гордости от кажущегося «комплимента» его хитрости в попадании в команду по квиддичу, и Дорея развернулась, чтобы продолжить спускаться в сторону общей комнаты, остальные рядом с ней. Зеленоглазая второкурсница надеялась, что этот новый подход с Драко сработает; его оценки в конце прошлого года доказали, что он обладал острым умом, так что, очевидно, осталось только найти правильный подход, чтобы побудить его воспользоваться им. Это могло, в конечном итоге, позволить ему выйти из тени своего отца и стать своей собственной личностью, что могло быть лишь к лучшему.* * *
Дорея провела следующую неделю, показывая Зи и Ди закрытые на парселтанг проходы вокруг замка и знакомя их с портретом Салазара Слизерина. Указанный портрет был счастлив подтвердить существование Комнаты, но отказался выдавать детали её нахождения, утверждая, что, чтобы «доказать своё достоинство», она должна была найти ту сама. Однако он был счастлив рассказать ей, как ему удалось построить ту прямо под носами других трёх основателей и о его путешествиях до возвращения в Хогвартс. Дорея направила разговор в сторону Тварей, способных говорить и понимать парселтанг, которых он встречал во время своих путешествий, и делала обширные записи, изредка задавая вопросы от имени своих друзей, которые были не менее очарованы анимированным подобием покровителя их факультета, хоть он и говорил лишь на парселтанге. Ко времени первого матча сезона по квиддичу у Дореи имелся очень детализированный список потенциальных обитателей Тайной Комнаты, в котором наиболее вероятные подозреваемые были отмечены звёздочкой. Ей бы хотелось вовлечь во всё это Трей, но Трей дрейфовала к Милли Булстроуд, пока находилась внутри факультета, и проводила большую часть своего времени, когда была вне территории Слизерина, с Падмой и Гермионой, хихикая о Локхарте. Ди находила это таким же удручающим, что и Дорея, но Дон уверила их обеих, что их подруга пройдёт через это, так что они пока что справлялись со всем без неё, как могли. Зи помогал им обеим своими шармом и юмором, а Драко стал, чудесным образом, более терпимым после их маленькой беседы, что было облегчением. Пэнси, довольно забавно, была столь же влюблена в Локхарта, сколь и большинство других юных девушек, поэтому она не особенно беспокоила Дорею и её окружение. Дорея чувствовала, что наиболее вероятным обитателем Тайной Комнаты был василиск, хотя она не могла исключить нагов, ламий, горгон или гидр. Кокатрисы и рунеспуры были слишком маленькими, чтобы рассматриваться, морской змей был бы неподходящим, а огневицы жили недостаточно долго. Виверны и линдвормы также говорили на парселтанге, а большинство драконов понимали его, хоть они не всегда говорили на нём, судя по тому, что ей говорил Слизерин о своих путешествиях. Дорея лично сомневалась, что Слизерин привёл бы нага или горгону в Британию, так как они считались Существами, а не Тварями, но ламии были очень опасны для детей, а с гидрой было бы просто кошмарно разбираться. Впрочем, она всё ещё склонялась к идее с василиском, так как он звался «Царём Змей», и эта претенциозность сильно бы понравилась человеку, с чьим портретом она была теперь довольно хорошо знакома. Однако квиддич приостановил исследовательский проект, так как Драко будет играть, и, в свете их примирения, Дорея пообещала болеть за него в матче против Гриффиндора. То, что Теренс будет обеспечивать её и Блейза присутствие, стало последним гвоздём в гробу; ей придётся завернуться потеплее и сидеть снаружи ранней шотландской зимой почти со всеми остальными. По крайней мере, это даст ей возможность подойти к некоторым первокурсникам с Гриффиндора, не привлекая внимания.