Black Sky

      Тринадцатый год жизни Дореи был благословенно, прекрасно свободен от кризиса, если только не считать её краткую панику о том, что надеть на её первое в жизни свидание, кризисом. Лето перед её тринадцатым днём рождения прошло в посещении всех её владений по линии Поттеров, поскольку пришло время изучить их, учитывая, что она была наследником и всё такое, и она провела множество времени с Римусом, просматривая книги о своих предприятиях и обсуждая, почему он вкладывал в определённые вещи и поддерживал одни предприятия вместо других. Это было очень интересно и полезно, несмотря на то, что включало отнюдь не мало математики.       За десять дней до её дня рождения Абраксас Малфой умер от драконьей оспы, и это привело к тому, что тётя Цисса и Драко не посетили её вечеринку. Дорея не особенно переживала из-за их отсутствия, хотя и была немного опечалена смертью покойного Лорда Малфоя. Абраксас — он настаивал, чтобы Дорея звала его по имени, — был одним из более частых гостей пратёти Кассиопеи после того, как папа был выпущен из Азкабана, а пожилая леди начала принимать гостей; он всегда относился к Дорее как к личности, а не ребёнку. Он был совершенно очарователен, всегда улыбался и подарил ей множество интересных подарков на протяжении этих лет. Впрочем, она всегда была с ним уважительна, потому что Абраксас имел определённое сияние в своих глазах, которое говорило опасность, вне зависимости, как сильно ему, казалось, нравилось окружать её заботой. На чтении его завещания за три дня до её тринадцатилетия она узнала, что он оставил ей свою серию скачек гранианских крылатых коней и множество очень красивых и дорогих украшений; всё это было очень неуместно. Впрочем, никто ничего не мог с этим поделать, так как он, вероятно, не планировал пока что умирать, а подарок был бы умеренно уместным, будь она на год старше, несмотря на то, что украшения должны бы были перейти невестке Абраксаса — тётушке Циссе — или сохраниться для собственной дочери Драко.        В свой настоящий день рождения она обнаружила, что от него пришёл подарок, скорее всего, выбранный и доставленный до того, как он заболел, который она открыла одна, так как не существовало никакой возможности написать ему благодарственное письмо. Это оказались сборник книг по Магии Души Атлантов — он был авантюристом до свадьбы — базовый алхимический букварь и шкатулка драгоценностей, полная необработанных драгоценных камней и маленьких слитков различных металлов. Дорея была в восторге от перспективы нового поля исследований для изучения и немедленно спрятала всё в один из секретных тайников в своём сундуке. У неё уже имелись планы по созданию для себя нового и более подходящего, но она очень сильно привязалась к сундуку пратётушки Ислы и пока ещё не хотела с ним расставаться.       Начало её третьего школьного года в Хогвартсе прошло достаточно гладко. Гермиона, наконец, приобрела себе питомца — большого и выглядевшего несчастным наполовину низзла, которого назвала Живоглотом, — а младшие сёстры Дафны и Рика начали свой первый курс. Обе были распределены на Слизерин, где их старшие родственники смогут за ними присматривать. Учитывая, что Рик будет в этом году сдавать ЖАБА, Дорея стала человеком, к которому Ариетта Эйвери приходила со своими проблемами. В конце концов, Рику теперь было семнадцать, и он был взрослым, так что она не ходила к нему с вопросами, вроде помощи в выполнении домашней работы.       Эди Пьюси каким-то образом стал старостой вместе с Одиль Уилкс, что сделало его занятым, так как группа первокурсников была вдвое больше второго курса. На самом деле, это имело объяснение, так как все новые ученики были зачаты в году, последовавшем за окончанием войны с Волдемортом, когда в первые больше чем за десятилетие британское магическое общество было свободно от страха и жестокости. Астория и Ариетта имели ещё семнадцать товарищей своего года на Слизерине, что было довольно поразительно. Ренс нашёл забавным, что Эди был выбран, и поддевал его при любой возможности весь сентябрь, к октябрю новизна немного ушла, и он снова обратил внимание обратно на учёбу. Ренс и Эди, в конце концов, теперь были пятикурсниками и будут сдавать свои СОВ летом. То, что Дорея уже сдала два своих, и сдала так хорошо, одновременно раздражало и успокаивало курс Ренса, так как заставило казаться экзамены менее сложными. Розье попросила одолжить ей книги по истории, и Дорея с радостью согласилась, указав, чтобы они не покидали подземелье Слизерина, так как не хотела, чтобы их конфисковали. То, что Розье была не единственным учеником, которая читала их, совсем её не удивляло; Биннс и Бэгшот были плохой комбинацией для любого искренне заинтересованного ученика истории.       Дорея решила выбрать нумерологию и древние руны как свои факультативы, так как уход за магическими существами был полезен, только если вы намеревались работать в том поле, и она была довольно близко знакома с маггловским обществом, чтобы ей не потребовалось маггловедение. Хотя она, вероятно, сдаст экзамен в любом случае, прямо как её кузены и кузины, так как это было простым «П». Прорицания она презирала в принципе и не собиралась даже рассматривать: она отказывалась заставлять себя поверить, что у неё не было выбора. Свободная воля была абсолютной, так что прорицание связывало её, лишь если она позволяла.       Нумерология была немного похожа на математику и имела различные прорицательные свойства, но Дорея игнорировала это в пользу использования той в ритуалах, защитах, алхимии и создании заклинаний. Она находилась примерно в середине класса и наслаждалась этим. Руны отличались: оказалось, что её самообучение отправило её в большой отрыв с остальным классом, так что профессор Бабблинг отправила её сдавать годовой экзамен, затем скорректировала расписание, чтобы она смогла посещать урок четвёртого курса. Он был в то же время, что и история у третьего, но, так как Дорея не ходила на историю, то это не являлось проблемой. Гермиона казалась немного выведенной этим из себя, но с этим ничего нельзя было поделать. Переход вперёд на год означал, что Дорея ходила на древние руны с Грегори и Стефани, что было весело, так как обычно она не часто с ними виделась. Теперь она могла сидеть с ними на уроках и учиться с ними в библиотеке.       Довольно занятно, но в этом году учителем защиты от тёмных искусств стал никто иной, как их кузен Ричард, за которым вскоре таскались все старшекурсницы и который оказался очень компетентным педагогом. Его уроки были интересными, им на самом деле довелось практиковать заклинания, а различные Тёмные Твари, которых он либо приводил на урок, либо показывал изображения, значительно оживили аудиторию. После Рождества он даже получил особое разрешение от Министерства привести в школу дементора — конечно, должным образом сопровождаемого аврором — за чем последовал урок обучения Чарам Патронуса. Ко времени начала экзаменов её кузен запечатлелся в умах всех студентов как Лучший Учитель Защиты В Истории, так что услышать, что у него был заключён однолетний контракт и он не вернётся обратно, было невероятно и обескураживало. Однако Ричард признался Дорее, что дядя Игги спонсировал его год преподавания, чтобы он смог исследовать «проклятие» на должности учителя защиты, не вызывая подозрений. Оказалось, что здесь действительно имелось проклятие: это было Живое Проклятие, к тому же, очень могущественное, наложенное Томом Риддлом, что значило, что, до тех пор, пока он, технически, не был полностью мёртв, никакой профессор защиты не продержится больше года, если только он не будет тем, кого наймут на работу. Это поразило Дорею, как невероятно жалкая трата в целом довольно впечатляющей магии.       Третий курс также был годом, когда у Дореи произошло половое созревание; она выросла на два дюйма(1) за каждый из предыдущих годов, что значило, что первого сентября её рост был пять футов пять дюймов(2). Когда она приехала в Хогвартс, её тело начало меняться, заставив её кости болеть, её аппетит увеличился до прискорбно не подобающих леди масштабов — не то чтобы это остановило её от поедания своей порции — и, самое интересное, до развития её округлостей. Достаточно плохо, что ей пришлось отправиться за новой униформой на Новый год из-за того, что уже выросла до пяти футов и семи дюймов(3), но ей также пришлось купить новое поддерживающее бельё, и к Пасхе стало особенно очевидно, даже в неприглядной униформе Хогвартса, что у неё на самом деле имелась грудь. К счастью, однако, она была не единственной: Милли Булстроуд вернулась с летних каникул с очень щедрым декольте, низкий рост Трей сделал её уступку половому созреванию до боли очевидной, и даже Ди потребовалось отрегулировать её униформу спереди. Гермиона оказалась поздним ростком, хотя она стала гораздо более вспыльчивой, чем в прошлом году.

* * *

      Дорея лишь в середине ноября узнала о маховике времени, что побудило её воспользоваться своим правом Покровителя и прочесть Гермионе ужасно детализированную лекцию о том, почему маховики времени ограничивали и что продолжительное использование могло сделать с вашими разумом и магией. Гермиона потеряла самообладание от того, что ею «помыкали», к этому моменту Дорея потеряла своё хладнокровие и продемонстрировала своей полностью запуганной публике, что она и вправду, на самом деле, обладала печально знаменитым Нравом Блэков. Сполна. Противостояние закончилось тем, что Гермиона разразилась слезами и попыталась ударить Дорею по лицу — Ренс прыгнул между ними и предотвратил это — но магглорождённая, успокоившись, отдала предмет обратно и прекратила посещать маггловедение и прорицания. В качестве благодарности за благоразумие подруги Дорея помогла ей записаться на уроки исследования древних, заплатив за уроки Гермионы из сейфа, который получила от своего покойного дяди Цигнуса, иронии ради. Это полностью рассеяло негодование Гермионы, и их дружба продолжилась как обычная, немного отдалённая, но совершенно приятельская. Не то чтобы Гермиона знала, что Дорея платила за её уроки, но тем не менее.        Третий курс пришёл с привилегией посещения Хогсмида, что было весело, так как у них появилась редкая возможность выбраться ненадолго из школы. Большинство семикурсников, на самом деле, больше вообще не выходили, либо устав от ограниченного обаяния, что могла предоставить маленькая деревенька, либо используя это время, чтобы улизнуть из Хогсмида и украдкой посетить семью и друзей, — если они или указанные родственники могли аппарировать — но для Дореи и её друзей это всё ещё было новым и захватывающим. Первый выход был на Хэллоуин, который, в виде исключения, Дорее на самом деле понравился, так как Том Риддл подозрительно не попытался испортить её день. Второй выход был за неделю до рождественских каникул, позволив всем сделать немного рождественских покупок.       К сожалению, именно в этот момент напряжение, что нарастало между Фредом и Джорджем Уизли с предыдущего февраля, наконец, накалилось, в результате чего Джордж снова спрятался на Слизерине на пять дней, а Фред метался между яростью от предательства и ужасными страданиями. К счастью, ранее-старший близнец прекратил пороть горячку до первого дня каникул, и, к тому моменту, как Дорея вернулась на Новый год, Фред и Джордж выглядели гораздо счастливее. То, что Фред прекратил дурачиться на зельеварении, а Джордж выбрал занятия на флейте, совершенно запутало всю школу, и даже учителя задумывались, в чём состоял розыгрыш. Конечно, все пятикурсники Слизерина были невероятно самодовольны, так как они ещё за милю предвидели это. Они очень любили «Джерри Прюэтта».       Февраль привнёс день Валентина и первое в жизни свидание Дореи: оказалось, Ренс заметил её влюблённость и решил ответить взаимностью. Вместо того чтобы отвести её в кафе мадам Паддифут в Хогсмиде — которое было таким отвратительно приторным, что её тошнило, — он уговорил на пикник снаружи домовых эльфов и пригласил её посидеть у озера. Дорея нервничала бы сильнее, сидя рядом с границей Запретного Леса, если бы не знала, что Вас сократила колонию акромантулов до нуля за прошедший год. И, наконец, уничтожила двух Старших пауков и не выведенные яйца лишь на прошлой неделе. Теперь лес был официально свободен от акромантулов, к сильному разочарованию василиска. По-видимому, та считала гигантских пауков вкуснейшей закуской в мире, её точными словами было «так много и так хрустят!» Учитывая, что она не ела полноценной еды больше века, это значило, что Вас была очень голодным василиском, так что полное разрушение колонии, в ретроспективе, было довольно предсказуемым.       Дорея всесторонне насладилась своим знакомством со свиданиями и романтикой: это было словно сном, где ничто не могло к ней прикоснуться. К несчастью, однако, блеск прошёл к концу школьного года, приведя к тому, что они решили, что им лучше остаться друзьями. Хотя теперь Дорея была гораздо ближе к Ренсу, и немало девушек с его курса поддразнивали его за приверженность к ней. Хотя приверженность его была не романтической; оглядываясь назад, она никогда не была таковой. Ренс просто хотел, чтобы её лелеяли и оберегали, что объясняло его тенденцию отвлекать тех, кто был зол на неё по той или иной причине.       Отчасти то, что убило первую влюблённость Дореи, было началом сезона экзаменов, так как новая сосредоточенность на учёбе привела её к осознанию, что привязанность к Ренсу была в основном химической. У них не было общих целей, или даже того же базового морального кода, так что отношения в любом случае никогда бы не сложились. Дорея искренне восхищалась юношей за его посвящение поддержанию определённой степени рыцарства перед лицом своих собственных амбиций, хотя Ренс всё ещё не решил окончательно, что хотел делать со своей жизнью. Так как он был полукровкой со скромными средствами, то Ренсу по окончании учёбы понадобится работа, но единственными предметами, которые действительно приносили ему какое-то удовольствие, были бой и искусство. Ему определённо нравились руны, но лишь как средства для Зачарования вещей. Дорея в шутку предложила ему заняться ювелирным делом или чем-то подобным, что заставило её друга сильно задуматься и упомянуть, что он вполне может попробовать это. Если так, Дорея точно не собиралась жаловаться. Если у него всё получится, она даже могла спонсировать его! В то время как он мог никогда не стать так же хорош, как Фэрбурн, он, безусловно, точно сможет сделать не хуже, чем абсолютно безвкусные изделия мадам Белинды!

* * *

      Её летние каникулы начались с новостей, что Питер Петтигрю, наконец, погиб в тюрьме. Хоть это не являлось какой-то плохой новостью, но отправило папу и Римуса в задумчивое настроение на несколько дней, после которых они решительно отбросили своё уныние в пользу войны розыгрышей по всему поместью, которая поглотила обоих близнецов Уизли — на противоположных сторонах — прадядю Септимуса, дядю Игги и Тео. Хотя Дорея всё ещё была не особенно уверена, как тому удалось убедить своего отца позволить ему остаться вне семейного дома Ноттов на три недели. В ответ на происходящий беспредел она заручилась поддержкой тёти Лукреции в Защите своих комнат от вторжения, пригласила Гермиону и застряла в базовом учебнике алхимии, который ей оставил Абраксас. Гермиона была в полном восторге от изучения такого редкого предмета, особенно когда тот делил половину своих корней с маггловской химией. К сожалению, у Гермионы отсутствовало воображение и инстинкты, чтобы по-настоящему сиять в алхимии, но она всё ещё прекрасно проводила время, изучая основные принципы. Было несколько напряжённых моментов на почве домашних эльфов, но общение с теперь очень хилой Тэнси помогло магглорождённой разобраться в фактах, и, к счастью, она бросила свой предполагаемый крестовый поход по освобождению угнетённых, прежде чем он действительно начался.       Более тревожно, проведение такого большого количества времени в поместье Блэков значило, что Гермиона узнала об уроках фехтования Дореи и поделилась, что одним из увлечений, которыми она занималась вместе со своим отцом летом, была стрельба. Не просто стрельба по мишеням, но стрельба по тарелочкам. Сама идея стрельбы по движущимся целям очаровала Эйвери, который потребовал больше объяснений и убедил Дебору и Гермиону помочь ему скопировать систему для практики заклинаний. Дорея просто смотрела в изумлении, когда Дебора каким-то образом приобрела настоящую машину для выстрела тарелочками, установила ту на одном конце длинной лужайки, затем помогла Гермионе установить рунную систему для её запуска.       Гермиона оказалась докой с Проклятием Редукто, заставив Дорею задуматься, в точности насколько хорошо та справится с маггловским пистолетом в руках. Рику потребовалось некоторое время, чтобы адаптироваться к системе, но он быстро стал лучше, как только вошёл в колею. Сама Дорея оказалась поразительно хороша, впрочем, в тайне она считала, что это было связано с её сверхъестественным пространственным осознанием и всеми теми годами, проведёнными за преследованием снитчей с совами-предвестниками. Они просто любили гоняться за теми штуками, несмотря на то, что их идея игры была достаточно грубой, чтобы вскорости повредить крошечные развевающиеся крылья, чтобы не подлежали восстановлению. Дебора была совсем не хороша в этом, но, казалось, она рассматривала это как вызов и упорствовала. Затем Рик начал появляться в поместье каждый день, чтобы «помогать» ей, что Дорея нашла довольно милым. Она надеялась, что её бывший наставник по фехтованию возьмётся за ум и вскоре сделает предложение; теперь он закончил обучение, и Деборе тоже было семнадцать, так что не было никакой причины в ожидании. К тому же, её папе и её дяде Джимми Оатли на самом деле нравился Рик, так что не то чтобы они бы воспротивились партии. Её кузены и кузины имели больше свободы выбора в том, с кем заключат брак, чем многие другие семьи; у них определённо имелось гораздо больше свободы, чем у самой Дореи.       Передышка Дореи от махинаций Тома Риддла и Альбуса Дамблдора продолжилась до её четырнадцатого дня рождения, вплоть до Кубка Мира по квиддичу, последствия которого заставили её осознать, что несмотря на то, как хорошо у неё всё было сейчас, проблемы общества всё ещё гнили под землёй. Затем она узнала о предстоящем Тремудром Турнире и решила, что быть того не могло, что это не являлось ловушкой. Его изначально отменили из-за накапливающегося числа жертв! Ради кого, как и почему было несущественным; факт оставался в том, что возможности для вреда в следующем учебном году будут в значительной степени бесконечны. Потому было бессмысленно слишком много спекулировать, но будет хорошей идеей подготовиться. Тщательно подготовиться.       Ох, ну, по крайней мере, она, наконец, разобралась, как отменить запирающие заклинания на парселтанге на планетарии, так что профессор Синистра сможет проводить свои уроки в цивилизованное время в следующем семестре. Ученики будут благодарны, что им не придётся подниматься в поздние часы и выбираться на верх астрономической башни в ледяной глубине шотландской зимы.