Black Sky

      Для Фреда время остановилось с того момента, как он увидел сияющие глаза, отражённые в зеркале, на четвёртом этаже, и вновь пошло, когда он проснулся в больничном крыле. То, что два месяца прошли мимо него, потребовало от него некоторого осмысливания. Что потребовало привыкания, так это то, что реальность каким-то образом изменилась, пока он отсутствовал, и теперь слизеринцы могли отличить его от Джорджа. Ну, они не знали, кто из них назывался «Фредом», а кто «Джорджем», но они могли достоверно определить Фреда как близнеца, который окаменел. Они звали его «Не-Прюэттом».       Это сбивало с толку и раздражало в течение времени, которое ему потребовалось, чтобы вытащить из своего близнеца и друзей, что же произошло в те два месяца, когда он отсутствовал, после чего всё это стало меньше сбивать с толку, но всё равно раздражало. Слизеринцы будут звать Джорджа в коридорах, и его близнец будет отвечать! Даже вежливо! Они звали его или «Прюэттом», или «Джерри», и было совершенно очевидно, что они были друзьями Джорджа, не друзьями «Близнецов». Фред попытался справиться с этим — он был благодарен Дорее, что присмотрела за его близнецом, пока он был выведен из строя, хотя выбранный ею метод и состоял в том, чтобы запихнуть Джорджа в яму со змеями, — но, несмотря на то, что ему удалось похоронить своё негодование за лето, полностью негодование точно не исчезло.       Однако лето было всё же достаточно весёлым, чтобы он почти забыл о Проблеме Прюэттов: прадядя Игги пригласил их на две недели и был очень заинтересован в их оригинальных изделиях-розыгрышах. Затем Фред поделился своей мечтой об открытии магазина приколов, прадядя одобрил это и предложил предоставить им стартовый капитал, предполагая, конечно, что они получат, по крайней мере, шесть СОВ каждый. Он также пообещал им финансовые стимулы за каждые Выше Ожидаемого и Превосходно, которые они получат, а также за каждый СОВ свыше минимальных шести, так что и он, и Джордж бросились учиться с мрачной целеустремлённостью. Если оценки принесут им деньги для их мечты, то они получат эти оценки.       Однако с наступлением следующего учебного года Фред вновь столкнулся с Проблемой Прюэттов, усугублённой отказом Джорджа разыгрывать их товарищей-пятикурсников с факультета змей. Фред становился всё более сердитым и раздражённым вплоть до середины декабря, когда не сумел больше это вынести и взорвался в ярости. Это прошло не так, как он ожидал: вместо того, чтобы заспорить в ответ столь же яростно, как всегда делал ранее в тех крайне редких случаях, когда они не соглашались, Джордж сбежал из спален башни Гриффиндора и полностью исчез.       Это было ужасно. Без Джорджа рядом Фред чувствовал себя так, будто являлся едва ли третью обычного себя, и горькая, виноватая пустота грызла его изнутри целых два дня, пока ему не удалось выследить своего близнеца, который скрывался на Слизерине, снова. Фред был бы зол больше из-за этого, если бы не чувствовал себя таким жалким и подавленным из-за отчуждения единственного человека, который на самом деле понимал и принимал его.       Фреду потребовалось ещё три дня, чтобы пересилить себя, загнать Джорджа в угол и извиниться. Три дня, которые он никогда в жизни не хотел бы повторить. Как Джорджу удалось продержаться целых два месяца? Меньше чем неделя наполовину убила его! Однако, преимущество всего фиаско состояло в том, что теперь, когда он переборол предрассудки, Фред обнаружил, что пятикурсники-змеи на самом деле являлись его поля ягодами, до тех пор пока вы могли не обращать внимания на чванливые акценты и изредка непостижимо скучные амбиции.       Обращение к Дорее дало ему его собственный псевдоним Прюэтта и не совсем совпадающую маскировку, так что, вместо «Не-Прюэтта», змеи с его курса теперь звали его «Фрэнком» в сравнении с его близнецом «Джерри». Вскоре после этого он получил письмо от прадяди Игги, объяснявшем, что, так как у них с пратётей Лулу не было детей, то они назначали его и Джорджа своими наследниками в завещаниях. Это было просто ошеломительно, особенно потому, что в следующем параграфе Игги предложил написать их отцу и спросить, согласен ли он на смену их имён, чтобы с тех пор они несли имя Прюэттов. В главной семье больше не оставалось Прюэттов, лишь Мюриэль и Игги, ни у кого из которых не было детей. Если его с Джорджем усыновят — что будет не сложно, учитывая, что мама была племянницей прадяди Игги, — то они унаследуют состояние Прюэттов, вместо того чтобы оно отошло одним из троюродных братьев или сестёр мамы. Мюриэль презирала их, но она являлась младшей сестрой Игги, а потому, на самом деле, не имела права голоса. Это прельщало Фреда, впрочем, он не сделает этого, если его родители не согласятся. Ради этого не стоило разделять семью.       Как оказалось, мама немного колебалась, но согласилась, что они смогут это сделать, если захотят, — до тех пор, пока они подождут, пока прадядя Игги на самом деле не умрёт. Таким образом, будет меньше ощущения, будто они оставляют семью. Фред знал, что мама ожидала, что прадядя Игги будет сохранять силу ещё в течение нескольких десятилетий, так что она, вероятно, ожидала, что все они к тому моменту женятся и устроят свои жизни, и надеялась вынянчить внуков. То, что она приняла это предложение, однако, значило, что у неё не будет оснований протестовать на финансирование прадядей Игги магазина приколов, что, как шутка, было весёлым и немного злым розыгрышем. По сути, безвредным, но мама так рассердится, когда узнает! Это обещало быть уморительным!

* * *

      Учёба для их СОВ была, пожалуй, самой скучной, умопомрачительно неприятной штукой, которой они когда-либо занимались, но, как только с этим было покончено, оба близнеца оттянулись и немного посходили с ума на тему розыгрышей. Ничего скверного: множество ярких цветов, временная частичная трансфигурация и фейерверки в разное время дня или ночи. Это праздничное настроение продолжилось и на каникулах.       И Фред, и Джордж были приглашены на три недели к Дорее на безумные розыгрыши с отцом Дореи, который оказался Бродягой из Мародёров. То, что управляющим семейным имением Поттеров оказался Лунатик, а Джеймс Поттер был Сохатым, было почти слишком для близнецов, но они быстро восстановились, когда стало ясно, что никто не собирался прекращать веселье из-за меньшего, чем почти-смертельное ранение. Дорея исчезла где-то в середине первой недели, появляясь лишь за обеденным столом, когда действовало перемирие — усиленное домашними эльфами — и проводя остальное время в своей комнате. Однако Джордж воспользовался гениальностью их опасной кузины, периодически вежливо стуча и задавая вопросы о том или этом, чтобы приобрести больше вдохновения. Дорея была совершенно блестяща в этом — с Бродягой в качестве отца это было почти само собой разумеющимся — но обычно она сама не удосуживалась присоединяться. Вероятно, это было и к лучшему, так как Дорея была даже более пугающей теперь, чем в возрасте десяти лет, и могла быть безжалостно жестокой настолько, что ни близнецы, ни Мародёры ни за что не хотели иметь с ней дело. Как прокомментировал Бродяга, в Святом Мунго всё ещё не сумели исцелить прадядю Невилла от его стойкого ослиного рёва.       Когда закончились три недели и они вернулись в Нору, их мать была ошарашена письмом с поразительными новостями о том, что Фреду и Джорджу удалось сдать девять СОВ. Каждому. Маме едва удалось в это поверить, особенно когда каждый из них получил три П. Она была так рада, как только восстановилась от шока, что купила им обоим новые парадные мантии — которые они выбрали — и согласилась купить им питомца. Фред был полон решимости приобрести сову — он всегда её хотел — но Джордж тихо, но твёрдо выразил своё желание приобрести кота. Оба родителя были сбиты с толку этим внезапным проявлением индивидуальности, но папа охотно согласился купить каждому из них по питомцу, так как они оба одинаково хорошо справились, а покупать питомца, которого хотел, в действительности, лишь один из них, было бы несправедливо по отношению к другому близнецу.       Так что после похода на Косую Фред приобрёл длинноухую сову, которую он любяще назвал «Террором», а Джордж стал гордым владельцем ужасающе прекрасной русской синей кошки, названной «Хаос», потому что она ещё не выросла, но уже всюду влезла. Хаос была на четверть низзлом, так что была довольно дорогой, но мама была настолько поражена их оценками, что не возражала. Впрочем, лучшее в каникулах заключалось в том, что, так как они переместили все свои запасы в дом Прюэттов, то мама не обнаружила их, когда начала внезапный марафон уборки неделю спустя после получения ими результатов. Как бы они ни любили свою мать, она была немного властной и, казалось, считала, что все они должны работать в Министерстве, чему Джордж, по какой-то причине, теперь ещё более категорично противился, чем Фред. Фред посчитал это результатом пребывания Джорджа среди змей.       Фред просто считал, что мама отстала от жизни: Билл зарабатывал больше, как разрушитель проклятий, чем когда-либо мог получить на министерской работе, Чарли был счастлив, ухаживая за драконами, а надбавку за риск было глупо упускать из виду. Перси правда отправлялся в Министерство, но это потому, что он был напыщенной задницей и довольно опасно наивным в политике, так что Фред подозревал, что вскоре он жёстко разочаруется или станет ещё более невыносимым. У Рона, казалось, не было никаких амбиций, кроме как присоединиться к Пушкам Педдл — не то чтобы он был так уж хорош в квиддиче — и мама им занималась больше, чем когда-либо, потому что его оценки сигнализировали, что он действительно не прилагал никаких усилий. Он выбрал прорицание, из всего возможного, что практически кричало «Я ленивый кретин!» для любого потенциального нанимателя. Он и Джордж выбрали маггловедение и уход, хотя второе они взяли, в основном, в интересах понимания того, как разбираться с животными, которых вы хотели превратить в ингредиенты для зелий, и получить новые оригинальные идеи для розыгрышей. Это, учитывая всё, сработало для них довольно хорошо.

* * *

      Узнать о Тремудром турнире было невероятно захватывающе: в то время как близнецам теперь не требовались деньги — прадядя Игги открыл для них счёт, как только они показали письмо со своими оценками, — это точно не повредит, а перспектива представления школы на международном соревновании была просто чрезвычайно соблазнительна. К сожалению, они будут недостаточно взрослыми, но Фред был уверен, что Старящее Зелье исправит это. Дорея просто закатила глаза, когда он упомянул ей об этом, что он принял как определение ею его энтузиазма как непостижимо гриффиндорского, но позволение ему беспрепятственно продолжать, так как это было его жизнью. Он становился довольно хорош в чтении его самой пугающей кузины. Однако, кроме жестокой и необычной отмены квиддича, этот год выглядел неплохим. У них был компетентный учитель по защите — снова! Уже второй год подряд, что было впечатляюще, — они получили достаточно хорошие оценки на своих СОВ, чтобы продолжить изучать предметы, которые хотели, а Тремудрый турнир обещал быть очень весёлым, даже если их не выберут как чемпионов. Как оказалось, никто из слизеринцев не собирался участвовать по какой-то непонятной причине, так что будет меньше конкуренции для остальных.       Сложнее всего было привыкнуть к тому, что на шестом курсе он будет посещать зельеварение без Джорджа. Фред получил П по предмету, но Джордж достиг лишь В, что значило, что Снейп его не пропустит, потому что был щепетильным уродом. Остальные предметы они двое продолжили делить — трансфигурацию, чары и защиту — но было дико сидеть перед котлом без брата рядом с ним. Джордж каким-то образом записался на музыкальные уроки и посещал те, пока Фред находился в подземельях, и это всё было странно. Фред бы бросил, но Джордж не позволял ему, настаивая, что не позволит отсутствию способностей у Джорджа к предмету помешать ему изучать новые вещи. В конце концов, они все ещё могли практиковаться вместе, не так ли?       Фред не мог на самом деле поспорить с этой логикой, так что остановился на том, что его близнец поможет ему с домашней работой по зельеварению, а он сам будет слушать музицирование Джорджа на флейте и уделит время знакомству с теми из его однокурсников, которые соответствовали требовательным стандартам Снейпа. Шестой курс зельеварения состоял из шести слизеринцев, двух хаффлпаффцев, пяти равенкловцев и самого Фреда как единственного гриффиндорца. На самом деле, было довольно странно осознавать, что он превзошёл всех своих товарищей львов в этом предмете, несмотря на то, что учился не так усердно, как, скажем, Анжелина, которая нацарапала лишь на В, несмотря на часы и часы занятий. Он всегда знал, что у него был хороший ум, но мама с папой никогда не суетились вокруг них, как суетились над Биллом и Перси или даже Чарли. Но Чарли не поступил на зельеварение уровня ЖАБА, когда учился в Хогвартсе, так что Фред оказался тут на один пункт лучше своего одержимого драконами брата.       Конечно, попадание на урок зельеварения значительно облегчило доступ к ингредиентам, что значило, что будет совсем не сложно сварить Зелье Старения, чтобы справиться с необходимой возрастной линией. Однако, до этого должны были прибыть две школы, что могло быть очень интересно.