* * *
Если быть совсем честной, Дорея была довольно рада получить письмо Ди; наличие проекта сделает её менее беспокойной и ослабит разочарование, что она ощущала из-за того, что была так далеко от своих друзей, пока они находились в сложной ситуации. Это также значило, что она могла обучить Ренса основам, которые она вычислила, по тому, как резонировали различные камни с различными типами Пламени, на основании создания изначальных настроенных амулетов и чтения различных книг. В библиотеке Поттеров имелось немало текстов по драгоценным камням и их алхимическим свойствам, но Дорея обнаружила их лишь во время тщательного прочёсывания библиотеки со своим рыцарем-вассалом. Если бы она узнала о тех книгах ранее, это избавило бы её от множества хлопот, но разработка изначального набора амулетов сложным способом пролила свет на огромное количество практических вопросов. Перед началом процесса отбора Дорея отправила Мороса обратно к Ди с письмом, в котором требовала от друзей определить Сродство Пламени у всех, кому требовались настроенные амулеты, а также неопределённое указание силы того Сродства и его фокус. Важность этой направленности Дорея осознала очень поздно: у Луны было очень сильное Сродство к Туману, но её фокус был плохим, что значило, что теперь, когда оно стало активно, она едва могла заглушать своё Пламя. Несколько экспериментов позволили Дорее подарить младшей девушке пару серёжек с бирюзой, а также набор из ожерелья и кольца с сине-зелёными непрозрачными камнями; оказалось, что бирюза заглушала Пламя Тумана и уменьшала его эффективность, так что ношение талисманов с бирюзой на самом деле обеспечивало определённую степень защиты. Ренс собирался придумать более эффективное долгосрочное решение проблемы Луны, чем драпировка её бирюзой, будто она была египетской принцессой, но Луна, на самом деле, не особенно возражала. Она утверждала, что бирюза работала даже лучше, чем её пробки из сливочного пива, в защите от нарглов и даже мозгошмыги её не беспокоили. Людям с плохим фокусом лучше подходили менее восприимчивые драгоценные камни, поскольку таким образом их Пламя не будет активироваться, когда они действительно не могли с ним справиться. Точно так же, людям с весьма слабым Сродством требовались очень восприимчивые драгоценные камни, так как в противном случае их Пламя вообще нельзя будет призвать, даже пассивно. Высокое Сродство и твёрдый фокус были идеальной комбинацией, поскольку таким образом можно было выбрать драгоценный камень, который имел средне-высокую восприимчивость, что было наиболее универсально. Средне-высокая восприимчивость позволяла сознательно призывать Пламя и фокусировать его в драгоценности, чтобы Пламя могло быть направлено и сформировано, а не просто выпущено. Отправив письмо Ди, Дорея написала ещё одно, это было адресовано в Гринготтс, и отдала его Ренсу, чтобы он смог спуститься в банк и взять из сейфов Поттеров несколько сундуков маленьких драгоценных камней разных цветов. Поттеры, в действительности, не были богаты землёй, как Блэки, как и не имели длинной истории, как части аристократии, но они были купцами и ремесленниками в течение долгого, долгого времени и накопили всевозможные не портящиеся ценности на протяжении многих лет. В частности, металлы, минералы и драгоценные камни, хотя они долгое время оставались незамеченными из-за того, что последние поколения Поттеров не интересовались подобными вещами. Отправив своего рыцаря-вассала по поручению, Дорея села за пианино, в другой части комнаты тихо рисовала Дебора, как обычно это делала, когда была вызвана для присмотра за Наследником Дома. Когда не рисовала, Дебора читала, писала письма или тихо экспериментировала со своим собственным Пламенем, создавая небольшие иллюзии при помощи серебряного кольца с большим необработанным тёмно-синим турмалином. Её старшая кузина сказала, что кольцо было довольно неуклюжим инструментом, но Дорея не хотела огранять камень, когда не имела и представления, какие срезы улучшат контроль, а не ослабят его, не говоря уже о том, что она ничего не знала о том, как выполнять подобное изначально. На данный момент кольцо Деборы было идеально приемлемым прототипом. Учитывая, насколько реалистично её кузине уже удавалось воспроизводить свои иллюзии, как по внешнему виду, так и по поведению, Дорея с нетерпением ждала возможности выяснить, что можно будет сделать с правильно обработанным кольцом. Все Блэки были очарованы тем, что иллюзии из Тумана были плотными, физическими и способны взаимодействовать с реальностью, несмотря на то, что не требовали и унции магии для создания. Они открыто бросали вызов современной магической теории, в чём кузина Триш видела вызов, а не проблему. Патрицию Андромеду Блэк на данный момент окучивали невыразимцы, но она строила из себя дурочку, так как не хотела прятать свои открытия от Семьи. Дорея подозревала, что закончит тем, что спонсирует исследование своей упёртой, непреклонной старшей кузины-ворона и, вероятно, также предоставит предмет изучения; Триш хотела знать, как и почему это работало, в объяснении чего современная магическая теория была совершенно ущербна. Классическая греческая теория также довольно уступала по этой теме, несмотря на её эффективность и детализацию касательно трансфигурации; ей придётся исследовать другие нации с мифической историей, включающей в себя колдовство и создание живых существ из ничего. На время расслабившись, пока драматические и страстные мелодии Бетховена появлялись из-под её пальцев, Дорея воспользовалась моментом, чтобы насладиться своей беременностью и предстоящим материнством. Её муж, может быть, на данный момент и отсутствовал, но её ребёнок был не менее приятным дополнением к Семье. К тому же, сейчас зиа Анжелика вела поиски указанного отсутствовавшего мужа.* * *
Определить Сродство множества учеников, которые втянулись в учебную группу в начале сентября, было совсем не просто для Дафны, да и для любой другой разношёрстной коллекции пяти-, четверо- и семикурсников, которым удалось активировать их Огонь Души. Рея, как единственная из них с чистым Сродством с Небом, была гораздо лучше осведомлена о внутреннем Пламени людей вокруг неё, чем кто-либо другой. Каждый из них мог просто ощутить что-то, когда находился в присутствии кого-то с тем же Сродством, как и он сам, но это было довольно неточно, особенно с хаффлпаффцами, которых часто было трудно определить. Например, Пламя Земли было гораздо, гораздо сложнее определить, чем Пламя Неба, даже Невиллу, у которого было очень сильное и очень сфокусированное Пламя Леса. Сьюзен Боунс, являясь Пустыней, была немного лучше, так как оказалось, что Пламя Пустыни обладало свойством усиления, но чистокровная девушка с золотисто-каштановыми волосами лишь недавно начала учиться вызывать свой внутренний Огонь, так что пока что не могла управлять им надёжно. Однако Рее требовалось знать Сродство всех, так что Дафна проинформировала главную группу своих близких друзей и союзников, что все они будут помогать Невиллу, Луне, Терри, Джинни и Эдит с каждой из двух групп нижнего уровня, по крайней мере, один раз, хотелось им этого, или нет. Это вызвало множество стенаний и стонов, но никто не стал с ней спорить. Гермиона незамедлительно предложила установить расписание, чтобы игроки в квиддич не испытывали бы неудобств. Трей предложила, чтобы каждый из них разбился на пары с кем-то с другим Сродством, чтобы не мешать наблюдениям друг друга, а Дафна смотрела с довольной улыбкой, как Всё Выполнялось. Десять минут спустя все имели партнёра и установленное время, всё в течение следующих двух недель, чтобы позволить всем заняться своими личными проектами, и Дафна присоединилась к Джинни, чтобы они смогли вместе поработать над своим Пламенем Урагана. С момента, как была вынуждена проявлять инициативу и вести своих друзей, — которых она всё ещё в тайне считала в первую очередь друзьями Реи — Дафна внезапно обнаружила, что ей было гораздо проще вызывать свой Огонь Души. Джинни настаивала, что Пламя Урагана заключалось в достижении вашей цели и выкладывании на полную, что казалось немного по-гриффиндорски для Дафны. Впрочем, это имело определённый смысл и объясняло, почему раньше она с этим испытывала такие трудности: она никогда до сих пор не проявляла инициативу так уж часто. Не то чтобы она помнила, но один или два раза её мать упоминала, что Дафна была очень сумасбродной и непослушной в детстве, а, так как она была девочкой, то быстро была отучена от этого. Её младший братик Аркас, которому было два с половиной года, действительно был очень своенравным, но до сих пор её родители лишь сдерживали эту тенденцию при помощи дисциплины; мальчикам позволялось быть упрямыми.* * *
Список, что прибыл за стол для завтрака второго октября, вынудил Дорею отодвинуть в сторону свою наполовину законченную кашу совсем, так как оказался в два раза длинней, чем она изначально ожидала. Ренс забросил своё собственное блюдо, встал и обошёл вокруг стола, чтобы встать позади неё и читать через плечо. К вечеру первого октября учебное созвездие — слова Ди, не её, — состояло из двадцати девяти четверокурсников, шестидесяти пяти третьекурсников, восьмидесяти второкурсников и шестидесяти двух первокурсников, в дополнение к двадцати семи пятикурсникам, которые составляли изначальную ключевую группу, двенадцати шестикурсникам, которые присоединились в интересах поддержания порядка, и восемнадцати семикурсникам, которые видели, куда дул ветер, и не хотели ничего упустить. Что значило, что теперь немногим меньше трёх сотен учеников входили в состав того, что начиналось как маленькая, неофициальная учебная группа. Хотя Ди превзошла себя, несмотря на неожиданный масштаб задачи, которую Дорея случайно поставила для своей подруги: у неё были перечислены все имена, наряду со Сродством к Пламени, уровню фокуса Пламени и несколько слов о характере в общем. У нескольких имён стояло два или больше типа Пламени, вместе с вопросительными знаками, но с этим можно было разобраться. Тогда пришло понимание того, что это будет очень дорогой затеей, даже со всеми сундуками с маленькими драгоценными камнями, которые принёс Ренс из Семейных сейфов Поттеров. Все драгоценные камни фокусировки требовалось рассортировать, собрать в браслеты, ожерелья или аналогичные безобидные оформления, отправить в Хогвартс, чтобы Ди могла раздать их на неделю или около того, прежде чем собрать их вновь и отправить обратно, чтобы Дорея смогла воспользоваться Пламенем, набравшимся в камнях, для зарядки ключевого механизма. Сама транспортировка должна была потребовать целую стаю сов предвестников! Ну, у неё, на самом деле, действительно было столько на данный момент; со времени Декларации всё больше и больше сов начали появляться в поместье Блэков, иногда с подозрительно кровавыми когтями. Дядя Рика был найден мёртвым и расчленённым лишь несколько дней назад, а его кузен Адам теперь был Лордом Эйвери. Однако новый Лорд, вероятно, совершит те же ошибки, что и его отец, так что Рик не высовывался и концентрировался на скорой свадьбе, а его отец, Алан Эйвери, делал то же самое. Эйвери были политическими существами, независимо от своей принадлежности, и, в то время как отец Рика считал магглорождённых оскорблением для своих чувств, он мог ощутить, куда дул ветер. С такой гигантской задачей перед ними, завтрак был немедленно заброшен в пользу мастерской, в которую Моппет приносила еду и суетилась, пока Дорея не съедала всё. Помнить, что она ела за двоих, всё ещё было чем-то, к чему она привыкала, даже после девяти недель беременности. Впрочем, то, что ей становилось чрезвычайно сложно просто сидеть за столом для завтрака без тошноты, действительно доводило это до её сознания; Виспи ограничила свою готовку, чтобы никакой из продуктов, которые вызывали у неё недомогание, больше не подавался, но Дорея всё ещё чувствовала слабость где-то до полудня. Оказалось, Дорее, на самом деле, вообще ничего почти не пришлось делать: Ренс проявил неожиданное сродство к драгоценным камням и начал проходить через коробки, быстро разделяя все маленькие камни, группируя по соответствию и «типу», убеждаясь в том, что неподходящие находились значительно в стороне, счастливо напевая при этом. Смотря за тем, как его руки танцевали над контейнерами, и за счастливой улыбкой на лице своего рыцаря, Дорея решила найти алхимика ювелира-изобретателя, готового научить его ремеслу, даже если это значило заплатить втридорога. Может быть, она сможет разыскать Фламеля и отдать ему тот красный камень тёти Лукреции? Николас Фламель был дальним родственником со стороны Поттеров, так что он, возможно, решит её выслушать. Так как Ренс был полностью поглощён рассортировкой фокусов Пламени, Дорея обратила своё внимание на маленький ящик с гематитовыми и кварцевыми бусинами, который купила, быстро выкладывая нити для браслетов, кожаные ремешки для более мужских браслетов и стальные настройки для вставки камней фокуса, чтобы их легко можно было носить, пока Дебора сверялась со списком и начала выкладывать бусы. Это будет долгой, долгой работой. Они трое сделают более двух с половиной сотен браслетов, затем ей лично придётся Зачаровать их все за неделю, что сделает это утомительным и истощающим.* * *
Единственная реальная проблема с очень красивыми и неброскими браслетами-амулетами, поражённо размышляла Дафна, заключалась в том, что они были настолько сильно незаконны, что, если бы Амбридж обнаружила, что те на самом деле делали, то она и её друзья попали бы в Азкабан на всю жизнь. Младшие ученики отделались бы предупреждением, так как и понятия не имели, чем являлись амулеты, кроме идентификации, но все остальные были бы в глубоком, глубоком драконьем дерьме. В Британии было абсурдно нелегально возиться с душой, даже если единственная душа, в которой вы ковырялись, была ваша собственная. Крестражи были оправданно незаконны, так как для их создания вы не только разрывали свою собственную душу, но и использовали душу того, кого вы убили, для этого; Проклятие Авада Кедавра являлось Магией Души. Как и Империус, а это означало возможность того, что человек с активным Пламенем смог бы сбросить Проклятье, если бы оно было выпущено человеком со Спящим Пламенем. Не то чтобы Дафна собиралась экспериментировать; те Проклятья были действительно Тёмными и пятнали душу. Круциатус не принадлежал к Магии Души, но работал лишь если вы действительно хотели навредить кому-то, так что был не менее омерзительным. Желание этого, в действительности, было не совсем достаточно; вы должны были визуализировать боль, которую бы испытала ваша жертва. Не просто «я хочу, чтобы они страдали», а «я хочу, чтобы они находились в такой мучительной агонии, что порвали своё горло до крови, а вены в их глазах взорвались». Вы должны были наслаждаться этим. Дружба с Реей значила доступ к книгам, существование которых Министерство не осознавало и приказало бы сжечь в противном случае. То, что Семья Блэк имела книгу, которая содержала подробные справочные детали и пошаговое руководство по применению Непростительных, было не особенно удивительно, как могло бы. Если бы Блэки не имели подобную книгу, было бы более подозрительно. Убедиться в том, что все, кто хотел быть частью учебной группы, — которая недавно разделилась на двенадцать частей в интересах удержания контроля в каждой — носили свои браслеты постоянно в течение недели, не было сложно; получить те браслеты обратно партиями, отправить их Рее, а затем перераспределить их на следующий день — было, особенно потому, что Амбридж уловила, что что-то происходило, несмотря на то, что все были подобающе молчаливы на уроке защиты. Слизеринцы по праву гордились тем, что им удалось убедить возмущённых и упрямых львов, что лучшим способом разобраться с Амбридж было совершенно её игнорировать и делать вид, что делали то, чего она хотела; обычно гриффиндорцы не были склонны к пассивно-агрессивному поведению. Дафна подозревала, что розовая жаба краем уха услышала обсуждение несколькими младшими учениками учебной группы в общих терминах и пришла к выводу, что происходило что-то незаконное. Никто из тех, кто принадлежал к группе, не мог на самом деле сказать Амбридж, что они были частью этого, или что-нибудь об этом, в результате действительно потрясающего контракта о секретности, который написала Гермиона и все подписали в первый же день. Контракт не позволял передачу личных деталей вовлечённых людей, место, где это проходило, методы обучения и процедуры безопасности. В нём также имелась встроенная мера предосторожности против Веритасерума, так что напоенный человек под допросом просто засыпал. Попытка нарушить контракт активировала процедуры безопасности, которые разрушат браслет-амулет — независимо от того, носили ли его, — и сотрёт всё, кроме выученных заклинаний, из памяти человека, пытавшегося предать. Потенциальный предатель также обнаружит себя с принуждением обращаться к представителям власти «О лицемерный», что было проявлением чувства юмора Гермионы. Дафна также находила это смешным. Запрещение любых и каждых социальных групп вызвало много протестов и огорчений, так как, поскольку там указывалось «собрание трёх и более людей», то это эффективно запрещало приём пищи в большом зале и использование столов в библиотеке. Дафна убедилась, что указала это каждому, что привело к тому, что половина школы прогуляла обед из «послушания», а шестьдесят восемь разных групп людей обратились за «разрешением на выполнение домашней работы». Амбридж вскоре выпустила общие исключения для четырёх общих комнат, зон спален и библиотеки и постановила, что за приёмом пищи присматривают учителя, так что это не считалось. Это было маленькой, но важной победой, так как значило, что уроки боя в подземельях Слизерина были сделаны «законными», а потому могли продолжаться без дополнительных мер предосторожности. Учебное Созвездие было, конечно, крайне незаконно, но Дафну это резонно не заботило. У неё была своя цель — убедиться, что все посещавшие ученики полностью соответствовали стандарту материала защиты на год выше того, на котором обучались, и она не позволит мелкому, тираническому чиновнику Министерства встать между ней и её целью. Теперь, когда браслеты всех были полностью активированы, они могли начать использовать зал восточного крыла для проведения занятий, которые были соответственно запланированы для групп разного года, чтобы никто не находился вне спален после комендантского часа. Рея также предоставила карты ближайших секретных проходов, что вели к общим окрестностям разных общих комнат, что было дополнительной помощью. Ещё более полезным стало то, что близнецы Уизли всесторонне Зачаровали весь шестой этаж датчиками приближения, порчей дезориентации и заклинаниями сокрытия, так что они могли отслеживать передвижения гнусной женщины и не попадаться, уходя. Они также Зачаровали приличный кусок четвёртого этажа, так как там имелся секретный проход, ведший из восточного крыла вниз, для дополнительной безопасности, так как, несмотря на то, что портрет внизу был закрыт на парсел-магию, всё ещё было возможно выйти тем путём. Так как единственной аудиторией, что находилась в той области, был кабинет нумерологии, быть пойманными там Жабой означало, что она допросит младших учеников и надавит на них, в дополнение к тому, что это заставит её осознать, что происходило что-то незаконное. Дафна не хотела, чтобы у Амбридж были даже косвенные доказательства их группы, по крайней мере до Нового года. Дафна ни на секунду не верила, что конфликт с Амбридж удалось избежать; он был просто отложен. Она полностью намеревалась использовать предоставленное ей время, чтобы максимально увеличить своё преимущество. Жабе требовалось быть отвлечённой и обеспокоенной, не знать, кто мешал ей или как они это делали, чтобы она упустила незаметные события вокруг неё. Другими словами: внести хаос и развязать войну розыгрышей!