Black Sky

      Ренс последовал за Дон c Парвати, сжимавшей его руку, а Одиль замыкала шествие, пока Ганаш, Хранитель Молнии, провожал их в штаб Вонголы. Несмотря на свою головокружительную занятость в последнее время, Ренс всё же нашёл время прочесть отчёты, которые Дорея направила ему совой, относительно поисков её мужа, что всегда включали много информации и слухов о Вонголе. Забини, ответственные за сопоставление данных, имели систему расцветки своих заметок в зависимости от того, было ли что-то конкретное доказанной правдой или просто преувеличением, но верным было то, что штаб Вонголы иногда называли «Железным Фортом». Это было не самым обнадёживавшим названием, учитывая, что они входили туда, но Ренс знал, что обычно было проще сбежать из фортов, чем попасть в них изначально. Они были построены, чтобы отражать нападающих, а не содержать заключённых.       Важно было не называть имён, не упоминать Забини и даже не намекать, что они были заинтересованы в Занзасе. Это должно было быть для них всего лишь интересной сплетней, и то только в том случае, если мадам Вонгола упомянет об этом первой. У Парвати в этом было преимущество, поскольку, находясь вне основной Учебной Группы, она не знала, что причина, по которой Рея исследовала Вонголу, имела что-то общее с «Занзасом Вонголой». На публике в Британии Рея обращалась к своему мужу как «Александро Забини», когда она вообще называла его по имени. Как правило, она предпочитала называть его «мой муж» или «мой супруг», хотя второе обычно использовалось в ситуациях, когда она была Леди Регент Блэк. Поскольку военное положение всё ещё продолжалось, ей, на самом деле, не требовалось появляться на публике, но посещение некоторых из владений Блэков проходило намного более гладко теперь, когда она была замужем и имела двойника своего мужа рядом с собой, чтобы наводил ужас.       Было жизненно важно, чтобы Рея совсем не попала в поле зрения Вонголы, учитывая, что её муж, по-видимому, участвовал в попытке переворота перед самой заморозкой. Колыбель — что за глупое название — во многом объяснила, почему Александро Забини на данный момент находился во льду, но тем важнее было удержать Рею как можно дальше от Дона Вонголы и его союзников. Его Леди держала внутри себя Пламя своего мужа, и оно было очень специфичным. Если его опознают, это, вероятно, приведёт к тому, что заключат и её саму. В противном случае на неё окажет давление мафия. Если они узнают о детях… нет, лучше держать Рею подальше от похитителей её мужа, пока они не вернут его, чтобы Князь Забини смог тогда сам решить, как лучше разбираться с мафиозной связью.       Умалчивание о Забини покрывалось Статутом о Секретности, поскольку Семья Забини более или менее совпадала с магическим Княжеством Сабина, поэтому основной проблемой будет не называть имена. Ренс знал, что за Рождество Рея села с Зи, Ди и Дон и придумала псевдонимы для всех в так называемой «Группе Командования», а также для всех тех членов Созвездия, кто станет совершеннолетним в наступавшем году, чтобы быть готовыми. Он, конечно, был «Рыцарем», но некоторые другие прозвища были несколько странными. С какой стати Рея считала, что «Переговорщик» было подходящим именем для Барти, было тайной, если только это не было шуткой. Но если так, то чувство юмора его Леди было ужаснее, чем Ренс уже подозревал. Хотя то, что Тео был «Поэтом», прекрасно подходило, как и то, что Прюэтты были «Штучкой Один» и «Штучкой Два», где Джерри был «Штучкой Один». Именование друг друга «Один» и «Два» быстро было включено в репертуар комического дуэта Прюэттов, впрочем, они не меняли имена, просто чтобы сбивать с толку, как делали с Фредом и Джорджем.       Ренс твёрдо вернул свои мысли обратно к настоящему и его текущему окружению. Коридор был в настоящем стиле барокко, со смехотворно изысканными потолками, но довольно простыми стенами, освещёнными бра и люстрами, что имитировали свечи, но, похоже, работали на газе, прежде чем были переделаны на электрические. Стены были окрашены в приглушённые пастельные тона, но все потолки были во фресках и гипсовых завитках с позолотой, элегантными и смехотворными.       Тщательное изучение показало участки, где фрески были переделаны совсем недавно, вероятно, чтобы скрыть места, повреждённые сражениями или глупостью юности; Ренс нанёс довольно немало ущерба сам во время первого, даже будучи оборонительно ориентированным, во время практик и тренировочных сражений. Ренс слышал достаточно историй от Ди, чтобы знать, чтобы никогда не недооценивать способности юных, энергичных и способных на Пламя подростков, и если тренировка в Огне Души была столь же широко распространена в Вонголе, как указывали записи, то это здание преуспело, чтобы всё ещё стоять.       Хотя они не направлялись в основную часть здания; их пожилая хозяйка, по-видимому, проживала в одном из крыльев. Ренс, однако, был больше обеспокоен тем, сколь много людей «невзначай» проходило мимо них в коридоре, а зудящее ощущение в его затылке говорило, что кто-то пользовался Пламенем Тумана, чтобы подглядывать за ними. Это не ощущалось злонамеренным — у Ренса отсутствовали инстинкты его леди, но он чувствовал неприятности, что было отточено наблюдением за указанной леди и её друзьями, — но это всё ещё было неприятно.       — То, что на нас пялятся, это нормально? — спросил он, конечно же, на итальянском. Ганаш обернулся, взглядом пройдясь по всем людям, исчезавшим в комнаты и вниз по проходам, прежде чем усмехнуться.       — Хех, нет. Впрочем, ты произвёл впечатление, и все сплетничали о том, как ты побил Койота и Шницеля ещё до Рождества.       Ренс фыркнул.       — Я просто удивил их; если бы они попытались контратаковать, то я бы, в конце концов, вероятно, проиграл.       Ганаш серьёзно кивнул, вновь начиная идти рядом с ним, пока они продолжали идти по залу.       — Именно; ты бы проиграл, в конце концов. Как Хранители Ноно, мы должны быть лучшими, но ты был в меньшинстве и попал в засаду, но всё равно победил в первом раунде. Это производит впечатление.       — Хорошее впечатление, надеюсь? — спросила Парвати, также на итальянском. Рассказав Рее о той первой встрече и приглашении на чай, Парвати попросила получить доступ к министерскому языковому хранилищу, чтобы бегло говорить на итальянском ко времени Нового года. Впоследствии индианка провела Рождество, неспособная говорить ни на чём, кроме итальянского, и всё ещё имела проблемы в подборе подходящих слов на английском, французском и хинди, но, с «освоением» недавно приобретённого языка, другие её языки, наконец, возвращались к ней. Это также привело к тому, что Парвати стала очень популярна среди легиона Забини, чередовавшихся в поместье Поттеров и из того во время каникул, чтобы пожелать Рее и её детям благополучия.       Ганаш поднял бровь.       — Я считал, что вы совсем не говорили на итальянском, мисс Провидица?       — Я и не говорила, — просто сказала та с ослепительной улыбкой, — но это было тогда; а это сейчас.       — Ах. — Ганаш не стал любопытствовать дальше. — И да, это было хорошим впечатлением; более-менее. Определённо, все были очень впечатлены.       Другими словами, осознал Ренс, все кому ни лень хотели прийти и поглазеть на него. Замечательно.

* * *

      Рыцарь всё ещё был таким же эмоциональным, как зелёная кирпичная стена, но Ганаш видел маленькую раздражённую гримасу, что тот состроил после того, как ему сказали, почему все пялились. Казалось, ученик Талбота не любил находиться в центре внимания, что было по большому счёту странно для Молнии. Ганаш знал, что ему явно очень нравилось, когда все обращали внимание на него, а он был лишь наполовину Молнией; даже действительно похожие на зомби Молнии без какой-то настоящей индивидуальности имели тенденцию время от времени делать бросающиеся в глаза штуки, просто чтобы пялились другие! Чтобы не нравилось внимание и признание, это было так не похоже на Молнию, что было немного странно, серьёзно.       — Разве тебе это не нравится? — прямо спросил Ганаш, потому что иногда было лучше спросить, чем предполагать, а предположения были тем, что, в первую очередь, стало началом всего беспорядка в мастерской Талбота.       Рыцарь выглядел огорчённым.       — Не особенно; мне не нравится, когда на меня пялятся.       Молния, которому не нравилось внимание. Теперь Ганаш действительно точно видел всё.       — Ты не против, когда твоя Леди смотрит на тебя, — поддразнила Веритас. Рыцарь немного покраснел, что выглядело очень странно, учитывая зеленоватый оттенок его кожи. Это было тем, как выглядела покрасневшая кирпичная стена, осознал Ганаш.       — Это отличается; она моя Леди, и она в любом случае всегда обращает внимание.       Ах, путаница закончилась: Рыцарю всё же нравилось внимание, до тех пор, пока оно исходило из одного очень специфического источника. Как очень по-рыцарски и красноречиво с его стороны; хотя разве он не упоминал, что его леди была замужем? Как это работало? Были Рыцарь и его Леди любовниками, или это было действительно платонической привязанностью? Имя «Рыцарь» указывало на второе, но всё-таки, как это работало, учитывая, что она была замужем?       Однако Ганашу придётся жить со своим любопытством, потому что он мог сказать, что Зелёный Рыцарь даже при малейшей неправильной формулировке подобного попытается снести ему голову за неуважение. Вероятно, даже добьётся успеха, что будет чрезвычайно неприятно и очень радикально для Ганаша. Конечно, Рыцарь носил щит, но у него было и кольцо, а свойством Пламени Молнии была Твёрдость, поэтому отхватить чью-то голову ими было просто, предполагая, что вы ударите с достаточной силой в нужное место.

* * *

      Даниэла Вонгола просветлела, когда дверь в коридор открылась, впуская последнего Хранителя Молнии её сына и четырёх её гостей. И Рыцарь, и Провидица были очень элегантно одеты — хоть и в довольно устаревшую одежду в случае Рыцаря — как и их компаньоны, бывшие женщинами. С активным Пламенем и интересными женщинами; Облако была той, кого Оттава была бы рада иметь за своей спиной во время войны, а Дождь обладала тихой глубиной, которая напоминала Даниэле о её первом Хранителе Дождя, которого ей очень недоставало. Дорогой Тито был знающим и добрым, и был изобретателем послевоенной терапии, которую позже Дожди усовершенствовали для лечения ПТСР, который так часто всплывал теперь, с широким распространением огнестрельного оружия и взрывчатки.       Конечно, Тито на самом деле не изобретал её для лечения контузии; он пытался заставить маленького Тимотео спать ночью. Было смешно, когда происходили подобные вещи.       Справа от Даниэлы Петронилла и Джулия, две её протеже, принадлежавшие к группе, которую правая рука её младшего внука назвал «Гарпиями», оживились и проявили пристальное, хоть и ненавязчивое внимание квартету, пока Ганаш помогал им снять пальто. Обе высокие женщины были одеты очень консервативно для девушек их возраста — Даниэла носила костюм с юбкой Дождя, прежде чем стала Боссом, а платье Облака было решительно викторианским — но одежда всё ещё подчёркивала их достоинства.       Смотреть, как они рассаживались, было увлекательно: Рыцарь отмахнулся от Ганаша и отодвинул сиденье напротив Оттавы для Дождя, сиденье слева от Дождя — рядом с Джулией — для Облака, затем сиденье справа от Дождя для Провидицы. Затем, вместо того чтобы сесть самому в последнее сидение — между Провидицей и Адрианой, Облаком Даниэлы, — Рыцарь отошёл назад, вставая позади Дождь, немного слева от неё, чтобы прочно встать между столом и дверью. Ганаш воспользовался примером своего товарища Молнии и встал позади отставной Оттавы, поэтому имел хороший обзор на дверь и мог встретиться взглядом с Рыцарем.       — Леди Оттава, это Веритас и Крокодил, — тихо сказал Рыцарь, указывая сперва на Дождь, затем на Облако. — Веритас — представитель моей Леди и говорит от её имени; Крокодил предложила свою помощь Провидице и получила разрешение.       Так много вложено между тех нескольких строк; Даниэла была впечатлена, и не просто потому, что Облако, звавшаяся Крокодил, едва скрывала хлыст, обёрнутый вокруг её талии, и внимательно изучала Адриану — которая находилась прямо напротив молодой женщины — из-под прикрытых век. Адриана напряглась, как только младшая Облако вошла в комнату, и даже теперь немного напоминала обиженную кошку; хотелось надеяться, это не превратится в территориальную перепалку Облаков, прежде чем ей удастся подать чай. У Адрианы имелось слишком много самообладания, чтобы её можно было так спровоцировать, но младшая Облако была неизвестной и довольно бесстыдно хищной; имя Иль Коккодрилло, однако, указывало, что она тоже может ждать подходящего времени для удара.       То, что Дождь звалась «Истиной», действительно наводило на размышления; Даниэла надеялась, что причина для этого станет ясна, поскольку юная привлекательная рыжеволосая казалась гораздо более скрытной, чем намекало её имя. Может быть, это прояснится со временем и разговором.       — Чай? — спросила Даниэла, указав на заварник после того, как все вокруг стола были представлены. Что интересно, именно Рыцарь был тем, кто поднял чайник, перемещаясь вокруг стола, чтобы налить напитки. Отставная Босс Вонголы с интересом отметила, что прямо после того, как взять чайник, Рыцарь сделал паузу, почти незаметное движение энергии возникло вокруг его рук, прежде чем он налил Веритас немного чая. Интересно, зачем бы ему это делать? Её Инстинкты намекали, что он проверял чай на потенциальное постороннее вмешательство, но Даниэла не была уверена, как кто-то мог пользоваться Пламенем Молнии для подобного.       Разлив чай трём леди, которых он сопровождал, Рыцарь поймал взгляд Ганаша и предложил тому заварник. Юный Хранитель немедленно ответил, тихо двинувшись вокруг стола, чтобы взять заварник из рук своего товарища Молнии и налить напитки леди с его стороны стола. Даниэла никогда не видела этикет вроде этого, но это определённо имело смысл; никто не хотел, чтобы неизвестный пользователь Пламени свободно двигался позади них. Вот почему немало из Домоводства выбиралось специально, чтобы не были способны вызывать своё Пламя; в противном случае, устраивать приём было бы довольно сложно. Ей придётся запомнить этот метод как допустимую альтернативу, особенно для встреч за закрытыми дверями, где конфиденциальность означала, что Домоводству запрещалось входить. Не то чтобы она устраивала так много встреч в эти дни, но её сыну, вероятно, было бы интересно.       Напитки были поданы, и Оттава взяла на себя выстрел первого залпа.       — Я очень рада, что ты смогла принять моё приглашение, Провидица, — сказала она, глядя прямо на подростка в элегантном зелёном и золотом сари. — Я надеюсь, мы сможем оставить недоразумение в мастерской Талбота позади нас. — Хотя юная женщина не понимала по-итальянски, всё ещё было важно смотреть на неё во время разговора.       Неожиданно, Провидица на самом деле ответила напрямую. Даже на итальянском.       — Будьте уверены, я совсем не виню вас, ни в малейшей степени, — изящно ответила юная Молния с безупречной вежливостью. Даниэла сделала паузу.       — Твой итальянский очень хорош, — намекнула пожилая Небо.       — Я провела свои рождественские каникулы с пользой, — сладко сказала Провидица. — Я хотела иметь возможность непосредственно участвовать в разговоре.       Даниэла молча добавила способного Тумана в свой мысленный список пользователей Пламени, к которым группа Рыцаря имела доступ. Научиться свободному владению языком лишь за две недели было невозможно без помощи хорошо обученного Тумана. Всё более и более интересной становилась эта группа людей. Они должны были иметь Небо, которым, вероятно, являлась Леди Рыцаря, или её муж, если он позволял людям своей жены брать на себя инициативу. Очень интересно…       — Как я смотрю, Рыцарь завершил твоё кольцо, — сказала Оттава, начиная с другого угла. — Я раньше не видела подобного деликатного изготовления; оно хорошо для тебя работает?       Провидица ярко улыбнулась.       — Удивительно хорошо: оно очень точное и идеально для детализации. Я продвинулась дальше за прошедшую неделю, чем за прошлые полгода!       — Детализации? — мягко нажала Даниэла, её лицо излучало интерес. Она была искренне заинтересована, но прямо сейчас это люди за столом, не их предпочитаемые занятия, что удерживало её внимание.       — Провидица художник, — плавно перехватила Крокодил, натянуто улыбаясь за чашкой и с блюдцем в руках. — Она вырезает из камня, в особенности, из драгоценных камней. До сих пор это были, в основном, простые вещи, но сразу после Рождества она начала работу над многослойным шаром-головоломкой, не так ли, Провидица?       — Я бы не назвала себя художником, — проворчала Провидица, взмахивая ресницами. — Это просто времяпрепровождение. Но да, мне удалось создать простой трёхслойный шар из мыльного камня при помощи моего кольца; оно даёт мне намного больший контроль над процессом резьбы. Конечно, мне всё ещё нужно украшать его, но у меня есть множество идей для новых проектов!       — Я была бы очень рада увидеть твою работу, — ярко сказала Даниэла, улыбаясь над своей собственной чашкой.       — Очень маловероятно, что Провидица сможет посетить снова, — любезно сказала Веритас, ставя свою собственную чашку на стол и соединяя пальцы, между делом привлекая внимание к своему собственному кольцу с синим камнем. С её стороны это было очень хорошо проделано, серьёзно. — Школа скоро снова начнётся, а у неё есть и другие обязанности кроме этих.       Ах, защитный манёвр! Даниэла задумывалась, когда они начнутся, поскольку было весьма очевидно ещё до Рождества, что и Провидица, и Рыцарь предпочли бы вообще не иметь никаких отношений с Вонголой; даже вынудить девушку согласиться на эту небольшую встречу было непросто.       — Безусловно, посещение пожилой женщины не может быть такой обременительной работой! — запротестовала отставная Оттава.       — Это довольно далёкий путь, чтобы просто пообщаться, — неумолимо сказала Веритас, со всё ещё тёплой и доброжелательной улыбкой, — и моя дорогая леди-кузина обеспокоена тем, как подобные посещения могут отразиться на Провидице, учитывая связи Вашей семьи. Вы знаете, как оно бывает.       Наконец, удар! Упоминание преступной истории Вонголы и намёк, что общение с подобными отвратительными людьми может испортить репутацию невинного человека, не сказав ни единой грубости! Очень скрытно; Даниэла не могла серьёзно запротестовать, не намекая либо что Провидица не имела репутации, которую можно было потерять, либо что пожилая леди на самом деле не заботилась о благополучии юной девушки. Что её совсем и не заботило. Но сказать так будет ужасно невежливо, и заставит их прервать чаепитие и уйти.       — Я давно удалилась на пенсию от подобных вещей, — вместо этого сказала Даниэла, не пытаясь отрицать, поскольку её Инстинкты сказали ей, что это ни к чему не приведёт. — В эти дни я просто развлекаюсь делами молодого поколения, такими как Петронилла и Джулия, присутствующими здесь.       — Можно так многому научиться за чаем, не так ли? — задумалась Веритас, её глаза слегка сверкали, и она перевернула руку, чтобы изучить свой маникюр, не руку с кольцом, отвлекая внимание от потенциальной угрозы, которую представляло кольцо; действительно очень хороша! — Даже относительно присутствующих за столом.       Очередной удар, этот гораздо ближе к дому. Веритас знала, как вести игру. Даниэла сладко улыбнулась вызову.       — Сплетни всегда интересны, — согласилась она, не вдаваясь в детали.       — Тем не менее, так часто не точны, — вздохнула Веритас, — особенно когда слышишь что-то от людей, которые отсутствовали при указанном событии; я действительно удивлена, насколько нелепой стала история маленького злоключения Рыцаря и Провидицы с Хранителями Вашего сына.       Даниэла засмеялась; о, как восхитительно!       — Она стала несколько абсурдной, — откровенно согласилась она. — Возможно, Рыцарь будет заинтересован в том, чтобы развеять слухи?       — Я бы не стала ему приказывать, учитывая, что его Леди попросила его провести эту встречу цивилизованно, — спокойно парировала Веритас.       — Так Леди Рыцаря твоя кузина? — снова сменила тему Даниэла, поймав намёк, который бросила Веритас ранее.       — На другой стороне семьи от Талбота, — легко ответила Веритас. — Она была очень хороша для нас.       Таким образом, Веритас совсем не была связана с потенциально благородной преемственностью семьи, на принадлежность к которой своей племянницы намекал Талбот, когда назвал Рыцаря вассалом своей племянницы. Впрочем, юная леди всё ещё выглядела очень породистой, как во внешности, так и по поведению. Веритас излучала ауру класса, её движения были контролируемы, а её голос мягким, в то время как само её присутствие доминировало за чайным столом без единого намёка на усиление Пламенем. Петронилла жадно смотрела, её тёмные глаза впитывали все мелкие детали, пока она молча пила чай, в то время как Джулия, казалось, была больше заинтересована в Крокодил. Они были такими хорошими, наблюдательными девушками!       — Всегда нужно заботиться о семье, — приветливо согласилась Даниэла. В затишье, что последовало за её утверждением, Рыцарь и Ганаш налили очередную порцию напитков, а Джулия взяла бисквит, передав тарелку Крокодил, которая также взяла один и передала тарелку дальше. В тишине потягивания напитков и откусывания кондитерских изделий, Оттава задумалась над тем, что она узнала и куда мог разговор завести дальше. Перед ней было открыто довольно немало вариантов, некоторые из которых с большей вероятностью могли достичь успеха, чем другие. Попытка заставить Провидицу вернуться, однако, была безнадёжна; это было ясно. Облако опекала юную Молнию, поэтому попытки задать новые вопросы об искусстве Провидице, вероятно, были обречены на провал. Однако Даниэле всё ещё предстояло проверить другие возможности.       Даниэла поставила свою кружку для следующего раунда, когда дверь внезапно открылась и ворвался Массимо, за которым последовали его Хранители.       — Бабуля, я… — её старший из живых внуков сделал паузу, оценивая чайный стол, Рыцаря, который развернулся и держал щит в руке, а не взваленным на спину, и шесть пар укоризненных женских глаз, уставившихся на него. — Мои извинения за вторжение, — удалось произнести Массимо после паузы. — Представишь меня своим гостям?       Даниэла как раз собралась представить, а затем отпустить глупого мальчишку, когда Крокодил, явно почувствовав неустойчивость момента, встала из-за стола и двинулась, чтобы встать сбоку от Рыцаря в явно агрессивной манере. Позади Массимо Клаудия ощетинилась, а Моро, Молния её внука, скользнул немного в сторону, чтобы у него было больше места.       В этой резко ставшей более напряжённой атмосфере Веритас поднялась на ноги, встала между Рыцарем и Крокодил и бесстрашно подошла к Массимо.       — Я Веритас; справа от меня Крокодил, а слева — Рыцарь. Я всё же надеюсь, что ничего не случилось.       Массимо улыбнулся.       — Нет, нет; ничего подобного. Я просто навещал. Тот же Рыцарь, который побил Урагана и Дождя моего отца? Приятно познакомиться, леди и Рыцарь; я Массимо Вонгола, а это мои Хранители Моро и Клаудия. — Он пожал руку Веритас и кивнул Облаку и Молнии, стоявшим по бокам от неё. — Они твои? — добавил он Дождь.       Веритас покачала головой.       — Нет; тут я представляю Леди Рыцаря, а Крокодил сама по себе. — Трое, стоявшие перед столом, твёрдо закрывали Провидицу, хотя Массимо, вероятно, взглянул на неё, когда входил в дверь. Значит, они действительно защищали юную Молнию. — Ты говоришь, Вонгола; ты, вероятно, один из внуков мадам Даниэлы?       Массимо кивнул, всё ещё улыбаясь; он был очень очарователен, когда улыбался. К сожалению, её средний внук совсем не часто так делал; обычно он ходил повсюду, выглядя угрюмым и мрачным.       — Её второй внук; ну, теперь старший, я полагаю.       — Мои соболезнования по поводу твоей потери, — пробормотала Веритас, прямо перед тем, как Инстинкты Даниэлы внезапно вспыхнули и предупредили её, что всё сейчас пойдёт катастрофически не так. Однако, прежде чем она смогла что-то сделать, Веритас продолжила, лёгким и любопытным голосом, будто не знала веса своих слов. — Так ты, тогда, наследник.       Улыбка Массимо испарилась.       — Нет, — удалось ему сказать довольно любезно. — Это мой младший брат.       Веритас наклонила голову в сторону; Даниэла всё ещё катила свой стул, так что не могла увидеть лица Дождь, но она видела, как Дожди проделывали это ранее. Видела, как они словесно высмеивали неосторожных за столом переговоров, чтобы их Босс мог продвинуться по кровавым руинам. Вонгола проиграет этот раунд и, возможно, всю игру, а всё потому, что Массимо вбил себе в голову посетить её без предупреждения! Проклятье!       — Это довольно неожиданно; как же тебя обошли? — весело пропела Веритас.       — Меня посчитали менее способным, чем Федерико, — пробормотал Массимо, мрачно нахмурившись.       — Это кажется… чрезмерным, — отметила Веритас, а Крокодил продрейфовала в сторону, невзначай блокируя прогресс Даниэлы даже не оборачиваясь. — Я слышала лишь о том, как наследников обходили за серьёзные проступки; в подобных случаях их, как правило, вовсе изгоняли из семьи, чтобы предотвратить… недопонимания. — Дождь сузила свои глаза на Массимо, её профиль внезапно стал таким же отчуждённым и недоступным, как и луна. — Кажется, будет лучше для нас попрощаться. Рыцарь!       Рыцарь шагнул вперёд, в то же время Веритас шагнула назад, не призывая своё Пламя, но спокойно ожидая возможности это сделать. Позади своего телохранителя Веритас взяла за руку Провидицу, которая как раз поднялась со своего стула.       — Спасибо за то, что приняли меня, — вежливо сказала юная Молния, быстро бросая взгляд на Петрониллу и Джулию, прежде чем извиняясь улыбнуться Даниэле и развернуться к Ганашу. — Можем мы получить наши пальто, пожалуйста?       Ганаш, явно осознавая, что вся ситуация балансировала на острие ножа и что самого конфликта стоило избежать, быстро достал пальто леди с крючков на стене. Провидица надела своё пальто, затем также взяла пальто Крокодил; Облако поддерживала зрительный контакт с Клаудией и безучастно вертела около фута(1) хлыста в своей правой руке. Клаудия была натянута, как шомпол, её глаза сверкали, а руки были сжаты в кулаки очень близко с её пистолетами; Даниэла вздохнула. Клаудия была взрослой женщиной, хорошо за сорок, и должна была понять, когда её намеренно накручивали. Впрочем, глупая девочка всегда чрезмерно защищала Массимо; вербальная атака Веритас явно пресекла все рациональные мысли.       Одевшись к выходу, Веритас и Провидица продрейфовали прямо к Крокодил, которая отошла дальше вправо, в то время как Рыцарь держался между Массимо и двумя женщинами, которые не были очевидно вооружены; это открыло доступ в комнату. Ганаш вошёл в промежуток и поймал руку Массимо, мягко, но твёрдо направляя его через щель с двумя его напряжёнными Хранителями, придерживавшимися справа от него, между ним и гостями. Затем Крокодил смело шагнула в зал, в то время как Рыцарь повернулся, встав спиной к Веритас и Провидице, и они последовали за Облаком за дверь. Затем Рыцарь отступил назад к дверному проёму, и за ним последовал Ганаш, который мелким шагом двинулся за ним, держа руки на виду. Как только группа вышла в зал, Ганаш закрыл дверь, и напряжение в комнате упало.       — Ну, я надеюсь, что ты гордишься собой, внук, — сухо сказала Даниэла. — Веритас только что безупречно тобой сыграла.       — Что! — потребовал Массимо. — Ты же слышала, что она сказала!       Даниэла вздохнула.       — Они не хотели быть здесь, — уточнила она, — и то, что ты вломился, дало им идеальную возможностью придумать предлог, чтобы уйти. И я совсем не думаю, что мы когда-либо сможем вернуть их; что за утрата.       — Разве Рыцарь не ученик Талбота? — спросила Клаудия. Явно мыслительные способности ещё не восстановились, даже если женщина уже начинала думать.       Петронилла фыркнула.       — То, что он ученик Талбота, означает, что нам придётся быть ещё более осторожными и не говорить ничего, что может рассматриваться, как угроза; столкновение со стариком будет очень, очень плохо для Семьи. Мы пытались установить взаимопонимание, создать социальную связь, что сможет привести к более поздним встречам, а вы разрушили это. — Юная Туман использовала множественное «вы», намекая на тот факт, что Массимо был полностью виноват в неудаче.       — Я разрушил? Она сказала… — горячо начал Массимо.       — Внук! — гаркнула Даниэла. Массимо вздрогнул. — Она намеренно спровоцировала тебя, а ты ответил точно так, как она от тебя хотела. Подумай об этом.       — Да, бабуля, — проворчал Массимо, его лицо снова исказилось в привычной недовольной гримасе. Даниэла вздохнула. Ну, вот и исчезли шансы когда-либо встретиться с Леди Рыцаря; а она была так уверена, что женщина тоже была или могла быть очень важной для Вонголы…