Black Sky

      Наступил ноябрь, и Скуало… нервничал. Он скрывал это изо всех сил и твёрдо держал себя под контролем, чтобы не оглядываться через плечо каждые полчаса или около того, ожидая, что пара Виндиче утащит его за нарушение Омерты, чего он технически не сделал. Но Скуало серьёзно сомневался, что Виндиче будет заботить, что он придерживался буквы закона, когда так зверски исказил его дух. Конечно, он ничем не нарушил закон напрямую, но он рассказал о нескольких мафиозных секретах, которые являлись меньше секретами, а больше условностями и способами мышления. На некоторые вопросы он не мог ответить и так и сказал, но от других он акцентированно уклонился, указывая на направление ответа, который не мог дать.       Впрочем, этого ещё не произошло, несмотря на две встречи с Блейзом Забини и его миньонами, а они сказали ему, что он не потребуется им, по крайней мере, в течение года — хотя, если он захочет прийти поговорить с ними раньше, то он был свободен сделать это. Скуало намеревался держаться от Забини как можно дальше и как можно дольше, потому что после тех двух коротких встреч у мечника сложилось впечатление, что Забини сами по себе были немного жуткими. Не важно, что смотреть на них было неловко для Скуало, поскольку он не мог не сравнивать их с Боссом. Поскольку Бел сказал ему, что все члены Правящей семьи были похожи, то Скуало задумался, насколько именно Босс был близок к трону и что именно произошло, если он оказался в трущобах Палермо с матерью, чей разум был «необратимо повреждён» с «половиной её воспоминаний исчезнувших, навсегда», цитируя Констанцо Забини. Скуало решил, что было бы неразумно уточнять дальше, потому что у него было ощущение, что повреждение разума было не случайностью. Мать Босса была кузиной правящей семьи, поэтому её должны были искать, когда она впервые пропала, или, по крайней мере, должна была иметься правдоподобная ложь о том, почему её не было в Сабине. Возможно, это было как-то связано с природой Забини, описанной Белом в лекции Принца за ночь до того, как Скуало узнал, что магия существовала, вместе со множеством скрытых наций, сообществ и королевств.       После этого Скуало приказал Белу написать отчёты по всем указанным королевствам, сообществам и нациям, даже если всё, что содержали отчёты, это имя, смутное указание на их общее местоположение и язык, на котором там вероятнее всего говорили — даже если Бел и был гением, это не значило, что он знал всё.       Основные сведения о магических нациях Европы лишь укрепили желание Скуало держаться подальше от Забини, поскольку никакая другая скрытая нация не имела принцессы, известной как «Чёрная Вдова», которую, по общему мнению, сильно любили в Сабине, несмотря на количество похороненных ею мужей. Оставаться подальше, вероятно, будет не так уж тяжело, поскольку теперь ему приходилось управляться с Варией на постоянной основе, а членов Варии было в два раза больше, чем когда он отправился на операцию по вербовке. Мораль также повысилась, а это означало, что проделки были безудержны, а люди постоянно входили и выходили из штаб-квартиры на миссии, командировки и лёгкие задания. Это был хаос, но хорошего типа.       Скуало расшифровывал отчёты и перетасовывал Отряды после пары смертей и трёх новичков, получивших нормальные имена, когда дверь в его офис распахнулась, и Кутисакэ запрыгнула в комнату, волоча плевавшегося, боровшегося мальчика, едва достигшего подросткового возраста, пока её товарищи по Отряду взволнованно зависли за дверным проёмом позади неё.       — Какого дьявола? — потребовал сереброволосый мечник. Кутисакэ была мрачной, угрюмой и мелодраматичной. Она точно. Не. Подпрыгивала!       — Акула! — легкомысленно разразилась на корейском Кутисакэ, прижимая бившегося подростка к своей груди. — Я нашла нового рекрута! Разве он не милый? Я хочу, чтобы он стал моим учеником!       Скуало безразлично уставился на тощего, нездорового на вид мальчика неопределённого славянского происхождения, который ругался как минимум на пяти разных языках и пинал Кутисакэ по голеням.       — Вой, это какая-то шутка? — потребовал мечник на японском — смутно понимая корейский, говорил он на нём не особенно хорошо. Лучше было использовать язык, на котором его смогут нормально понять.       — Капитан! — надулась Кутисакэ, её глаза были широко раскрыты и видны за спутанными волосами. — Посмотри на него! Как ты можешь говорить нет этому лицу?       Скуало подозревал, она имела в виду лицо мальчика, а не своё собственное: обезображенная шрамами наполовину-Глазго улыбка Лидера Отряда Тумана была совершенно достойна содрогания, особенно с толстыми чёрными швами, на сохранении которых она настаивала. Мальчишка, на самом деле, не особенно впечатлял… Скуало сделал паузу, сузив глаза, заметив Пламя Тумана в комнате. Оно не принадлежало Кутисакэ.       Теперь, когда он обратил внимание, Капитан Варии мог увидеть, что у похищенного Кутисакэ отсутствовало больше половины его левой ноги; фактически, та нога заканчивалась где-то в трёх дюймах(1) сверху того места, где должно было находиться его левое колено. Впрочем, это было трудно заметить, поскольку безымянный мусор использовал Пламя Тумана, чтобы сымитировать целую и неповреждённую ногу. Это был трюк, что работал очень хорошо, тем более, что брюки, носки и обувь, что он носил, были реальными, а не иллюзиями. Единственная причина, по которой Скуало заметил разницу, состояла в том, что он находился в скептическом настроении и уделил дополнительное внимание пацану.       Худощавый подросток выпустил очередной поток нецензурщины, но не на тех же языках, что в прошлый раз. Несмотря на небольшую непоследовательность в ругательствах, Скуало всё же понял основное. Он тяжело вздохнул.       — Кутисакэ, — потребовал он, — ты спрашивала?       Лидер Отряда Тумана сделала паузу, наклонив свою голову вперёд на мгновение.       — Ано…       Она выглядела немного смущённой, было это искренне или нет, Скуало не имел представления, но её лицо заметно прибавило в розовом.       — Прости, Капитан, я не спрашивала, поэтому он, вероятно, думает, что я хочу его как свою игрушку или что-нибудь в этом роде, можешь с этим разобраться, спасибо? — выплюнула она на скорострельном японском, прежде чем бросить пацана на пол и выбежать за дверь, захлопнув ту за собой. Скуало, застонав, ущипнул переносицу.       — Вой, пацан, — сказал он на итальянском, поднимаясь на ноги и обходя стол, — что ты думаешь об убийстве людей?

* * *

      Оказалось, что у пацана не было никаких проблем с убийством людей, поскольку он занимался этим ранее. По факту, занимался этим уже несколько лет. Его даже не волновало, что Кутисакэ и её Отряд вырезали его предыдущих «нанимателей», поскольку те едва платили ему и обращались с ним, как с ребёнком, а не с товарищем-профессионалом. Вария, по крайней мере, полностью заплатит ему за проделанную им работу, в отличие от идиотов, которые не осознавали, что Туман с Активированным Пламенем был кем-то, к кому вам не стоило проявлять высокомерие и кому стоило нормально платить. То, что пацану давали за его усилия, едва можно было назвать карманными деньгами, несмотря на то, что он выполнял работу, по крайней мере, трёх взрослых со Спящим Пламенем.       Разобравшись с идиотизмом и недопониманием, Скуало нашёл пачку ознакомительных документов на языке, на котором пацан мог читать, и заставил их заполнить — затем приказал ему поработать над его почерком в будущем — пока мечник объяснял основы того, как работала Вария. Поскольку мальчишка не имел представление о том, как заполнить документы, относившиеся к здоровью, Скуало отправил и документы, и пацана к медикам Варии и сбросил их первому же человеку за дверью: пацан выглядел нездоровым и не имел никаких воспоминаний о походе к дантисту. После того, как пацан был запихнут в глубины медицинского, Скуало сказал дежурному — пост, который существовал для того, чтобы препятствовать попыткам побега до того, как пациенты придут в полную силу, — чтобы те сбросили пацана Кутисакэ, как только выпишут. Она хотела его в качестве своего ученика, поэтому могла с ним разбираться.       Скуало дал пацану временное прозвище Касар(2), но отметил в документах, что если — или скорее, когда — у Кутисакэ глаз был намётан на таланты — он станет настоящим Качеством Варии, то его следовало назвать Хоакс(3). Это подходило и к тому, как Скуало встретился с ним, и к тому, что пацан выдал о различных прошлых убийствах.       Разобравшись с неожиданным прибавлением к своему объёму работ, Скуало решил, что ему требовался перерыв. Поскольку так-уж-удобно случилось, было начало месяца, а это означало, что он мог посетить Петрониллу, не выглядя, будто увиливал от работы или нарушал свой распорядок. Все варийцы знали, что Скуало покидал штаб, как минимум, два раза в месяц, но они не знали, куда он отправлялся. Или, по крайней мере, если знали, то не говорили. Офицер Дождя был чрезвычайно уверен, что разведчики Подразделения Тумана знали, куда он уходил, поскольку были чрезмерно любопытны, но они также были чертовски хороши в сохранении секретов, поэтому у него не было проблем с их осведомлённостью. Он очень ясно дал понять, что всё знал, и что он убьёт того, кто посмеет прервать его свободное время, поэтому никто так ещё не поступал.       Конечно, Нилла не была таким уж утешителем, но перемена хорошо подходила для отдыха, верно?

* * *

      Скуало готов был забрать свои слова назад — Петронилла Патерно Кастелло явно сошла с ума со времени его последнего визита.       — Во-о-ой, как это я виноват в том, что у тебя в гостиной прикован к стулу Федерико Вонгола?! — громко высказался Капитан Варии, но не так громко, чтобы соседи смогли расслышать его через стены. Это было не той ситуацией, в которую он хотел вовлекать посторонних.       — Ты предложил, чтобы я с остальными Гарпиями нашли разумно не-вредящий способ проверить бдительность Хранителей Федерико, не так ли? — буднично произнесла Нилла, наливая Скуало чашку чая и ставая её перед обычным сиденьем мечника. Скуало нехотя занял место за столом, решительно не глядя в сторону Федерико. — Ну, мы ясно доказали, что они недостаточно внимательны, не причиняя вреда Наследнику Семьи: твои опасения были обоснованы и теперь будут рассмотрены.       — Пожалуйста, пожалуйста, скажи мне, что вы сначала прояснили всё с Домоводством, — застонал Скуало, потирая переносицу. Он считал, что Нилла была умнее этого… но, опять же, она была Туманом, и все Туманы были совершенно безумны. По-видимому, с предпочтением к похищению людей.       Петронилла выглядела оскорблённой.       — Конечно, прояснила, Скуало, дорогой. За какую идиотку ты меня держишь? Мадам Вонгола дала мне добро и пообещала, что, если опасения подтвердятся, то она лично передаст этот вопрос Дону Вонголе.       Скуало немного расслабился. Значит, его не будут линчевать за соучастие. Это было хорошо. Он сделал глоток чая, прежде чем продолжить.       — Ладно, что именно вы сделали? — спросил он. — И как тяжело это было, по шкале от гражданского до Варии? — Эта шкала многократно всплывала за годы его разговоров с Ниллой, поэтому они оба знали, что имел в виду другой. Скуало не заботило, что Федерико слушал: это будет познавательно для идиота, и это было тестом для его Хранителей, не для него.       — Пф, — сказала Нилла, скривившись. — Я бы сказала… по сложности, мафия низкого уровня. Мы лишь пользуемся Пламенем, чтобы его невозможно было почувствовать: если бы мы хотели его убить, мы убили бы его, как только он остался один.       Скуало уставился. Это было печально.       — Почему это было так чертовски просто изолировать и нейтрализовать предполагаемого Вонголу Дечимо? — тихо потребовал он, с преувеличенной осторожностью ставя свою чашку.       — Медовая ловушка, — лаконично ответила Нилла, её лицо выражало сочувственное уныние. — Я знаю, Скуало, я знаю, — мягко сказала она, когда мечник с глухим стуком опустил свою голову на стол. — Ну-ну. — Она похлопала его по плечу. — По крайней мере, это были мы, а не настоящий убийца.       — Это, — сказал Скуало слегка приглушённым голосом из-за того, что его лицо лежало на столе, — очень маленькая милость. — Он поднял голову и повернулся, чтобы уставиться на Федерико, у которого, по крайней мере, хватило здравого смысла, чтобы смутиться. — Почему это мы хотим тебя на место Вонголы Дечимо, снова?       Федерико сказал одними губами слова «потому что я всё, что у вас теперь есть», затем пожал плечами и застенчиво улыбнулся, когда Скуало впился в него взглядом.       — Почему он не говорит? — спросил мечник владелицу квартиры.       Петронилла ухмыльнулась, наклонив свою голову в сторону Терезы, Джулии и Кьяры, которые сидели скрестив ноги на полу треугольной формацией вокруг стула Федерико, лицом наружу, с закрытыми глазами и опираясь руками в пол.       — Мы придумали, как совместно работать с нашим Пламенем, — самодовольно произнесла восемнадцатилетняя девушка, — чтобы вместе выполнять гораздо большие и стоящие вещи, чем по отдельности.       Туманы, работающие вместе. Мир был обречён.       — Так они удерживают Территорию? — уточнил Скуало, опираясь на то, что узнал от Подразделения Тумана Варии о том, как работало Пламя Тумана. — С Федерико внутри, что он не может воспользоваться своим Пламенем и не может взаимодействовать с внешним миром?       — Именно, — улыбнулась Нилла. — Ты такая проницательная игрушка, дорогой.       Скуало закатил глаза.       — Я всё равно скажу, что я не твоя игрушка, — прямо сказал он, — но вряд ли я смогу заставить тебя передумать, не так ли?       — Неа, — сладко согласилась Нилла. — Хотя мне действительно интересно, как долго понадобится его Хранителям осознать его отсутствие. Он здесь уже час.       Скуало снова развернулся к Федерико.       — Твои Хранители действительно такие жалкие, — произнёс он, — или ты регулярно бросаешь их, чтобы склеить кого-нибудь?       Федерико выглядел скорее смущённым, чем обиженным, что наводило на мысль, что это было последнее.       — Вот дерьмо, — произнёс Скуало на английском, не особенно веря в происходящее. — Либо ты прекращаешь думать своим членом и развиваешь немного больше осведомлённости о своём окружении, или в противном случае Ноно будет закапывать и тебя тоже.       Теперь Федерико выглядел оскорблённым, но это, вероятно, потому, что выжившему наследнику Вонголы было сорок три в сравнении с семнадцатью Скуало, а Офицер Дождя был так ужасающе бестактен, что был откровенно груб. Мечник проигнорировал молчаливое возмущение, вместо этого налив себе ещё одну чашку чая.       — Я пришёл сюда в надежде получить перемену, но я вижу, что этого не произойдёт, — криво сказал Скуало, допив чай. — Удачи с вашей миссией, всем вам, Гарпии.       — Я обязательно дам тебе знать, чем она закончится! — крикнула Нилла ему вслед, пока он выходил из квартиры.