Black Sky

      Скуало ломал голову над документами — почему Отряд Марвел был просто обязан быть таким нелепым касательно своих отчётов — когда телефон зазвонил. Его личный телефон, тот, который он держал на крайний случай, не стационарный или персональный варийский телефон. Бросив ручку, мечник быстро выудил телефон.       — Allô? — В вопросах личного телефонного этикета Скуало обычно использовал французский, прямо как Лусс, который обычно пользовался тайским — конечно же, женским стилем — а Маммон греческим.       — Frère(1), Оттава умерла, — раздался неимоверно жалкий голос на другом конце линии. Скуало мгновенно отмахнулся от собственного шока, смятения и горя по поводу потери бывшей Донны Вонголы и основателя Варии — его младшая сестра нуждалась в нём.       — Я сейчас буду, — пообещал он, прежде чем повесить трубку, схватив меч и куртку, выскочить из комнаты и спуститься по парадной лестнице.       — Капитан? — спросил Ураган, которого Скуало опознал как Оками(2), Лидера Отряда Стая, все члены которого носили имена, переводившиеся как «волк».       — Оттава умерла, — коротко бросил Офицер Дождя, перемещая своё имя на доску, отмеченную «Снаружи», у входной двери поместья. Независимо от того, уходили ли вы на длинную миссию или просто выскальзывали, чтобы купить комикс в газетном киоске, любой вариец обязан был убедиться, что доски отражали, находились ли вы «внутри» или «снаружи». Имя Занзаса находилось на вершине доски «Снаружи» и было там с Колыбели. Беглый взгляд показал, что Отряд Гримм всё ещё находился на миссии, Тёмная Лошадка вернулись либо в ночи, либо как раз после завтрака, и по крайней мере полдюжины временных Отрядов находилось на лёгких миссиях, включая ныне ответственных за охрану Кавальеро от чрезмерно привязчивых Молний, что получили имя «Отряд Кенгуру»(3).       За его заявлением последовал хор восклицаний шока, ужаса и печали — Оттаву любили, гораздо больше, чем её сына. Новости разнесутся по всему поместью за следующие пятнадцать минут, поэтому Скуало воспользовался суматохой и выскользнул наружу, чтобы забрать свой мотоцикл. Как Офицеру, ему позволялось реквизировать машину для своего личного использования, что позволяло избегать розыгрышей тех остроумцев, которые получали удовольствие от минирования гаража. Конечно, недостатком было то, что ему приходилось платить за бензин, но он не уезжал далеко по личным делам, поэтому иметь машину под собственным именем на данный момент стоило подобных трат. Раньше у него не было такой возможности, поскольку ему не было восемнадцати, но теперь, когда он был официально достаточно взрослым, чтобы ездить на настоящем мотоцикле, он приложил усилия, чтобы зарегистрировать его должным образом, а не под псевдонимом.       Единственная причина, по которой Скуало взял на себя труд и потратил деньги на владение личным транспортом, заключалась в том, что вскоре после его возвращения из мирового турне его родители окончательно оформили развод и огорошили его информацией, что он был единственным человеком, которому они могли бы передать опеку над своим младшим ребёнком. Буквально подстерегли его: ему позвонили на личный телефон для крайних случаев, вызвали в фамильный дом, чтобы проинформировать, что его отец был на Канарах со своей любовницей, его мать просто уехала погостить у своих родственников в Канаде, а его семилетнюю сестру нужно будет забрать из летней школы в половину второго.       Скуало был очень яростно недоволен, но воздержался от выплёскивания своего недовольства на экономку, потому что это была совсем не её вина. Вместо этого Скуало провёл следующие три с половиной часа на телефоне с Доном Суперби, устраивая получение Семейного пособия на содержание его сестры — ни за что он не возьмёт её жить с Варией! — и пытаясь найти место, где она будет жить. Она не могла остаться в фамильном доме, поскольку развод предусматривал, что ни одному из родителей не позволялось делить с ней место жительства. В конце концов, Скуало позвонил Петронилле, пока ждал снаружи академии Мафии свою сестру, и Туман согласилась взять семилетку на время — тогда ей было восемнадцать, и она могла это сделать — при условии, что услышит всё о младшей сестре, о существовании которой она не знала. Скуало никогда не упоминал своих родителей и настолько дистанцировался от остальных Суперби — за исключением Дона Суперби и его сына — что у большинства людей сложилось впечатление, что он был сиротой или что-то в этом роде. Обнаружение обратного о её «игрушке», вероятно, вызвало всевозможные впечатляющие Туманные странности в Нилле, благо он не присутствовал во время этого.       Рассказать Нилле о Дельфине было не самым простым, что когда-либо проделывал Скуало, но, к концу недели, его подруга решила, что семилетняя девочка была «интересной», и предложила спросить, не захочет ли Оттава спрятать её в Домоводстве. Скуало не ожидал этого и был очень благодарен, когда Облако Оттавы, Адриана Вонгола, решила взять Дельфину в качестве своей протеже, таким образом полностью скрывая тот факт, что маленькая девочка была младшей сестрёнкой Второго Императора Меча и главной целью похищения.       Это произошло немногим меньше года назад, и Скуало изо всех сил старался посещать свою сестру регулярно, стараясь забирать её из школы, когда мог, и соглашаясь посещать Петрониллу чаще при условии, что Дельфина будет присутствовать во время «дополнительных» посещений. Конечно, это значило, что те посещения требовалось спланировать заранее, но его сестра была тем, что имело значение, а забота о ней была важнее непредсказуемости. Он также дал понять в Штабе, что любой, разыскивавший его в его свободное от работы время, точно погибнет, что до сих пор работало.

* * *

      Встреча с его младшей сестрой заключалась в том, чтобы подъехать к поместью Вонголы, используя боковой вход со стороны служебного крыла, а не главный, и загрузить ожидавшую семилетку на переднюю часть мотоцикла — шлем полностью скрывал её лицо так же, как и его собственный. Затем Скуало развернул свой мотоцикл и направился в сторону Корлеоне, ближайшей деревни рядом с поместьем Вонгола в противоположном направлении от Палермо. Он воспользуется небольшой иллюзией на коже и волосах его сестры и его собственных, и этого будет больше чем достаточно, чтобы их обоих не заметили: нынешняя униформа Варии идеально вписывалась в более крайнюю часть уличной моды, представляя собой слияние панка и готики с кожаной курткой с шипами поверх облегающей белой футболки.       Дельфина была одета в тёмные джинсы и серую толстовку с капюшоном на молнии, что делало её неотличимой практически от любой другой девочки предподросткового возраста в стране. Может, она носила ленты для волос под шлемом, но в таком случае Скуало мог с лёгкостью замаскировать и их — его сестра училась танцевать и сражаться с лентами у Адрианы Висконти и была, по словам пожилой Облако, «очень внимательной ученицей». В отличие от Скуало, которого никогда не волновало, что думают о нём сверстники, и который был больше заинтересован в фехтовании, чем в успехах в классных заданиях, Дельфина была более внимательна к своим сверстникам и хотела, чтобы заметили её успехи. В свои ранние годы она так хорошо училась — отчасти благодаря домашнему репетиторству с четырёх лет — что её перевели на два класса вверх в академии Мафии в течение нескольких месяцев после начала занятий.       Несмотря на то, что Дельфине ещё не исполнилось и восьми лет, а всем её одноклассникам и друзьям было по девять и десять, она в большинстве случаев превосходила их. Ей бы удалось проделать подобное, даже если бы её перевели ещё на год или два выше, но посещение академии Мафии заключалось не только в академической успеваемости: хорошей половине посещавших не позволялось общаться за пределами их Семей, потому академии были местом для встречи с людьми их собственного возраста, с которыми они не были связаны, для социализации и налаживания связей, чтобы по окончании обучения иметь связи по всему Альянсу Вонголы для выстраивания своей карьеры, для предотвращения изоляции, негодования и обеспечения бесперебойной работы Вонголы. Продвижение блестящего ученика на год или два было нормально, но не более того, иначе юный гений не сможет общаться со своими сверстниками, а это неизбежно вызовет проблемы в будущем. Дельфина хорошо ладила со своими одноклассниками — ну, с некоторыми из них — и была совершенно счастлива выполнять дополнительные задания на стороне, так зачем отрывать её, когда она так хорошо справлялась там, где была?       Конечно, любой ученик мог сдать школу экстерном в любое время, но обычно дети так делали, когда у них было какое-то конкретное место, куда они хотели пойти, вроде Скуало, сдавшего экстерном, чтобы присоединиться к Варии в четырнадцать.       Скуало припарковал свой мотоцикл напротив кафе, применил к ним тонкую иллюзию Тумана, затем снял свою сестру с мотоцикла и снял свой шлем, пока та занималась тем же самым. Единственной реакцией Дельфины на его весьма загорелую кожу и тёмно-каштановые волосы была поднятая бровь, когда она сняла шлем и отдала ему, а затем молча поспешила за ним, пока он переходил через дорогу. Скуало позволил ей выбрать стол — она выбрала тот, с которого был прекрасный вид на окрестности и припаркованный мотоцикл, — бросил шлемы на одно из сидений и пошёл заказывать напитки. Дельфина будет молоко — она была слишком юна, чтобы наслаждаться кофе, — а он выпьет чего-нибудь холодного, поскольку уже пил кофе этим утром. Его длинные волосы вызвали несколько неодобрительных взглядов со стороны небольшой группы людей, сидевших внутри, но Скуало было наплевать на текущую моду. Он носил длинные волосы в знак обещания, что никогда не будет выполнено, Боссу, а все остальные могут просто отвалить.       Дельфина приняла свой напиток с жестом благодарности, поэтому Скуало открыл свою банку лимонада и сделал глоток. Раньше он пил чай со льдом, но, после чая со льдом у Забини, вариант из банок казался химической дешёвкой, потому он отказался от него.       Выпив половину своего молока отмеренными глотками, Дельфина начала «говорить». Её руки уверенно танцевали, когда жестикулировала на смеси стандартного Lingua dei Segni Italiana(4), langue des signes français(5) и вкраплениях от языка жестов Варии — последнее она взяла от него, и это было техническим, специализированным и, обычно, тем, что она использовала для связанной с мафией терминологии и творческих ругательств. Конечно, жесты Варии использовали некоторые из тех же жестов, что и два официальных языка жестов, которыми Дельфина пользовалась ежедневно, поэтому Скуало приходилось прикладывать усилия, чтобы обращать внимание и определять по контексту, каким термином она пользовалась. Поскольку в последнее время он лично пользовался языком жестов Варии гораздо чаще, чем итальянским или французским языками жестов, то обычно сперва думал о варийском значении, что могло быть непреднамеренно забавным, тем более из-за того, что язык жестов Варии не был стандартизован и регулярно мигрировал, прямо как разговорный язык Варии. То, на чём говорили варийцы между собой, звучало похоже на итальянский, английский, французский, японский, русский, греческий и что угодно ещё, но само значение сильно зависело от намёков, подтекста и от того, что происходило в данный момент времени. Скуало потребовалось четыре месяца, чтобы вернуться в курс дела после своего мирового турне, и это несмотря на чтение отчётов каждые три недели и получение нового, обновлённого Отряда каждые полтора месяца.       К примеру, прямо сейчас Дельфина могла говорить, что восемь миссий были розыгрышами, включавшими яд, и ученикам теперь было запрещено наблюдать за тренировками, или что смерть Оттавы произошла неожиданно во время завтрака, и ей разрешили взять в школе отгул. Вероятно, второе, как бы забавно неправдоподобным первое ни звучало. Скуало жестом выразил свои ответные соболезнования, затем ему пришлось поправиться, поскольку он воспользовался языком жестов Варии, а в итальянском языке жестов то, что он только что выразил, значило «ты провалилась». Дельфина высунула на него язык за это, но оценила его внимание в духе, в котором оно предназначалось.

* * *

      На самом деле Дельфина не была глухой. Просто так получилось, что она была очень Облачным маленьким Туманом, которая, столкнувшись с громкими, шумными кузенами и кузинами Суперби в нежном возрасте четырёх лет, решила, что лучшим способом оказаться в покое — это сделать вид, что она не может услышать слова, что они произносят. Это побудило родителей проверить её у доктора, поскольку в то время отношения их родителей были лучше, поэтому они уделяли больше внимания своей дочери, но, узнав, что всё на самом деле было в порядке, ей было позволено продолжать симулировать глухоту — и немоту — до тех пор, пока она ясно выражалась и хорошо училась на уроках. Ради своей сестры, что была младше него на десять лет, Скуало выучил итальянский и французский язык жестов, несмотря на то, что это произошло во время накануне и после не-переворота, потому что, если это было языком, который она хотела использовать, то его братский долг — выучить его.       Его сестра воспользовалась этим разрешением и придерживалась его: все в академии Мафии были уверены, что его младшая сестра была действительно глухой, а в поместье Вонголы к Дельфине обращались как «маленькой глухой протеже сеньоры Адрианы». Большинство из Вонголы даже не знало, что Дельфина была Суперби, несмотря на то, что имелось сильное портретное сходство со Скуало того же возраста. Опять же, Скуало сам не был похож на типичного Суперби, не то чтобы существовала типичная внешность Суперби. Скуало и Дельфина получили свою от матери, которая была из Соаве, и к тому же наполовину канадкой. Сильвия Соаве всё ещё считалась великой красавицей в мафиозных кругах: с длинными волосами цвета слоновой кости, фарфоровой кожей и серебристо-серыми глазами. Скуало внешне был практически мужской версией своей матери. У Дельфины были зелёные глаза их отца и, вероятно, она будет ниже их матери, когда вырастет. Телосложением она пошла в отца их матери.       Скуало не видел и не слышал своих родителей с тех пор, как получил опеку над Дельфиной, и в действительности и не хотел. Они явно не были заинтересованы воспитанием своей дочери, поэтому лучше было позволить его маленькой сестрёнке найти других подходящих ролевых моделей женского пола, вроде Адрианы Висконти и Марии-Кьяры Вонголы. Он был для неё в качестве родственника-мужчины, не говоря уже о всех более старших кузенах Суперби и наследнике Семьи Пантере, с которым Скуало всегда неплохо ладил, несмотря на то, что тот был на пять лет старше Скуало.       Отстранённое, пренебрежительное поведение Дельфины также убедило всех, что она была Классическим Облаком, а не Облачным Туманом, что Скуало поощрял, поскольку Облака обычно игнорировали и позволяли им делать то, что заблагорассудится, в отличие от Туманов, за которыми всегда тайно присматривали и которых «поощряли» — читай, от кого ожидали, — участвовать во множестве групповых мероприятий для налаживания связей с теми, кто находился вокруг них, и уменьшения случаев «деструктивного поведения». Это, конечно, частенько проваливалось, потому что Туманы были очень чувствительны к подводным течениям, замечали это и часто имели Пунктик по оправданию ожиданий и по тому, чтобы оказаться хуже, чем вы ожидали, поэтому Скуало был очень счастлив тому, что его сестра скрывала свою главную направленность Тумана и что ей было позволено жить самой собой. Адриана, конечно же, знала, но, казалось, разделяла мнение Скуало о неподобающем отношении Вонголы к Туманам, поэтому закрепляла заблуждение. Весьма вероятно, что Дельфина получала обучение Тумана на стороне от Неббии в дополнение к её обучению Облака от пожилого Нуволы. Вы действительно не могли заплатить за подобное обучение, и Скуало был уверен, что его маленькая сестра будет более чем соответствовать Семейным стандартам Суперби, будучи исключительной в выбранной ею области, чем бы та ни стала.       Однако прямо сейчас эта связь с Восьмым Поколением была скорее проблемой, чем преимуществом, поскольку Даниэла Вонгола была мертва, а Дельфине приходилось волноваться о том, когда Неббия и Адриана последуют за той. На самом деле, Туман был старше своего Неба, и, хоть на десятилетие младше, Облако всё ещё была старше, чем достигали многие люди. Поэтому Скуало задал вопрос о том, чем сейчас занималась Дельфина в школе — хотелось надеяться, что это отвлечёт её от бессмысленных и болезненных домыслов и позволит ему узнать о её недавних успехах.       Взгляд, которым Дельфина одарила его, намекал, что она подозревала его в чём-то, но не совсем понимала, в чём. Она туда доберётся. В конце концов, ей ещё не было восьми, и она явно не была гением калибра Бела — и слава Богу за это. Хотя дайте ей ещё несколько лет, и ему придётся стать хитрее. Впрочем, пока что Скуало намеревался получить удовольствие, узнав о недавних подвигах своей младшей сестры и её одноклассников, которые… подождите минуту, кто сделал что?       Его лицо, должно быть, было картиной, потому что Дельфина молча захихикала. Скуало фыркнул, приподнял бровь и показал, что ей стоит продолжать. Об этом он должен был услышать, хотя бы только для того, чтобы знать, какую месть обрушила его сестра на мусор, оскорбивший её.