Black Sky

      Рождество в поместье Варии всегда было совершенно безумным, потому что невозможно было собрать вместе так много блестящих, могущественных и немного безумных людей, чтобы при этом всё не пошло кувырком. Обычно мелочи, вроде Территорий под омелой, которые ловили вас, пока вы не хватали кого-то проходившего мимо и не целовали его, низкоуровневых контактных ядов на дверных ручках, Проклятий пения колядок на лестницах и различных фальсифицированных продуктов, расставленных поблизости, но мелочи могли накапливаться, если вы не обращали внимания. Ученики и шестёрки были теми, кто больше всего страдал от сезона праздников, потому Скуало не видел смысла пытаться заставить всех обуздать себя. Это были праздники — им позволялось расслабиться и оттянуться по полной. Позволять Варии повеселиться было лучше, чем становиться мишенью гнева для тех, кто отмечал праздник, а Скуало наслаждался праздничным безумием так же сильно, как и другие.       Офицер Дождя возвращался из поездки в поместье Вонголы — быть временным лидером Варии, к сожалению, означало, что приходилось иметь дело с Ноно на полурегулярной основе, — и пока избежал три хитрые растяжки, четыре Территории, шесть небрежных попыток отравления и три Проклятия — всё это было расположено в центральном зале рядом с главной лестницей. Скуало уклонился ещё от двух ловушек, очередного Проклятия и демонстративно проигнорировал кувшин эгг-нога(1) на пути в свой кабинет, дверь в который была в точности такой, как он оставил. Открыв дверь, мечник вошёл внутрь…       …и был немедленно поражён Лидером Отряда Тумана, повалившей его на спину, и фанатка ужасов оседлала его, её руки обвились вокруг его плеч, как стальные ленты.       — Скуало! — напела Кутисакэ, прижимаясь к нему и горячо дыша ему в ухо. — Я хочу поделиться самыми восхитительными сплетнями.       Скуало мог почувствовать, как нагревалось его лицо, пока её буфера касались его груди, а внутренняя часть её бёдер обхватывала его талию. Его гормоны внезапно и несправедливо начали превращать его жизнь в ад три недели назад, и Лидер Отряда Тумана немедленно наметила себе миссию заставить его краснеть, спотыкаться и заикаться каждую минуту. И она была не единственной, кто этим занимался: все Леди Варии нашли его недуг забавным и прикладывали усилия, стараясь смутить его до смерти. До сих пор ему удавалось сохранять какое-то жалкое подобие контроля над собой, но его реакции становились хуже, и его собственный разум постепенно оборачивался против него. Это было ужасно!       Луссурия не помогал совсем — он находил состояние Скуало милым — а Бел просто посмеялся бы над ним, если бы узнал, поэтому мечник пытался держать всё в секрете как можно дольше. Он знал, что Нилла заметила, поскольку именно во время одного из её чаепитий его гормоны впервые проявились, но она ещё ничего не предприняла, чтобы либо воспользоваться преимуществом, либо предложить ему помощь. Она, вероятно, наслаждалась шоу, чтоб её.       — Что такое, Кутисакэ? — выдавил Скуало, мускулы которого были неприятно напряжены в попытке заставить его тело делать то, что он от него хотел, а не то, что от него требовали безумные химические вещества, носившиеся сломя голову по его кровотоку.       Жуткая Туман захихикала, отчего её тело очень интересно задрожало.       — О-о, тебе понравится это, Капитан, — с придыханием зашептала она, взмахивая рукой, чтобы закрыть дверь, чтобы у них было относительное уединение. Не то чтобы несчастному Офицеру Дождя это хоть как-то помогло удержать свой разум: его сознание колебалось между угрозой и ловушкой и желанием и сексом так беспорядочно, что у него начинала болеть голова. Как то, что его тело поступало вот так, вообще могло быть чем-то хорошим?       — И?       Кутисакэ отстранилась, чтобы суметь надуться на него, её локти упирались в его плечи. Это причиняло боль, и он как раз собирался накричать на неё, чтобы слезла с него, когда заметил, что этот угол обзора давал ему идеальный вид на её декольте, и его мозг завис. Конечно, она сразу же заметила и снова засмеялась над ним.       — О-о, бесстыжий Капитан! Нравится, что видишь?       Скуало зарычал, потому что прямо сейчас слова ускользали от него. Кутисакэ жутко улыбнулась и плюхнулась сверху на него, обхватывая своими руками его и толкая их по полу к двери. Мозг Скуало застыл снова от ощущения мягкости-мускул-давления и странного землистого, затхлого запаха с оттенком старого железа, которым пользовалась Кутисакэ в качестве духов, смешанного с оттенком женского пота и мускуса.       Восемнадцатилетний Офицер Дождя дважды моргнул и дёрнулся в попытке прочистить голову. Это отчасти сработало: он полностью осознал тот факт, что теперь сидел спиной к двери кабинета, Лидер Отряда Тумана оседлала его колени и смотрела на него из-под ресниц, злобная ухмылка сияла на её лице, усугублённая полу-улыбкой Глазго.       — Чего ты хочешь, Кутисакэ? — потребовал Скуало, затем поморщился, потому что вляпался в очередную двусмысленность.       К счастью, фанатик ужасов не ухватилась за неудачный выбор слов, хотя её ухмылка указывала, что искушение было велико и, вероятно, она напомнит ему об этом когда-нибудь позже.       — Угадай, что я обнаружила! — пропела она, взмахивая ресницами.       Скуало попытался подумать о вещах, что побудили бы Кутисакэ подстерегать его в его собственном офисе, а не разыскивать или просто написать ему: теперь все в Варии обладали передовыми технологиями мобильных телефонов. Текстовые сообщения очень быстро стали популярны для отправки коротких сообщений, даже если иногда уродовали языки, потому что не возможно было пользоваться акцентами, умлаутами(2) или просто не было нужного алфавита. Отсутствие умлаутов привело к появлению очень странных и частенько непристойных текстов, поскольку отсутствие диакритических знаков изменило значение слов, а последнее привело к надувшимся и плаксивым варийцам.       Однако тексты действительно сократили количество тем, которые требовали личную встречу. Если это было достаточно конфиденциально, чтобы потребовать его кабинет…       — Ты поймала Оттабио за крысятничеством? — спросил мечник. Кутисакэ, несмотря на то, что не была Офицером, знала о неприязни Офицера к последней оставшейся реликвии правления Тира. Ей также было известно, что Скуало и Маммон объединились в своём стремлении найти что-то конкретное, за что смогли бы пригвоздить скользкого ублюдка к стене. То, что Скуало не был Боссом Варии, означало, что он не мог просто убить мужчину из подозрений, а затем уже провести расследование — мечник был «всего лишь» Офицером, несмотря на то, что был официальным заместителем Занзаса, поэтому в первую очередь ему нужны были доказательства. В Варии всё же имелись правила, как бы мало их ни было, и это было Правило, что Офицеры не могли убивать друг друга, если только у них не было настоящих, физически задокументированных доказательств, что другой Офицер каким-то образом предавал Вонголу.       Кутисакэ вздохнула.       — Увы, нет, — она надулась, затем засияла, — впрочем, это почти столь же хорошо. Угадай, кто вообще не может пользоваться своим новым блестящим кольцом?       Скуало оживился.       — Оттабио?       — Именно так! Это также не имеет никакого отношения к самому кольцу — он нашёл отговорку, чтобы обменяться с Ударом, но это ничего не изменило. Разве это не интересно, мой дорогой маньё-танива(3)?       — Думаешь, это связано с личной несовместимостью с используемыми камнями или есть какая-то затаённая причина? — спросил Скуало. Загадка неспособности Офицера Облака использовать новые кольца помогла отгородиться от флирта Лидера Отряда Тумана и предательства своего собственного тела.       Кутисакэ откинулась на бёдрах Скуало и надулась, скрестив руки под грудью и немного приподнимая своё декольте.       — Это немного сложнее, не так ли? Если это несовместимость, то Кавальеро не принёс то, что обещал, и это требуется исправить, поскольку у других Облаков будет та же проблема. Впрочем, если нет, то это намекает, что есть что-то в кольцах, что препятствует Офицеру Облака пользоваться ими. Я хорошо с усилием посмотрела из любопытства на своё, и в нём что-то есть, но я не знаю, что я вижу, потому что это встроено таким образом, что моё Пламя не может воздействовать, не угрожая полностью разрушить кольцо. Думаю, тут работает Молния, но, поскольку я никогда на самом деле до сих пор не видела ловушек на Молнии, то мне не с чем сравнивать. — Жуткая Туман фыркнула, слегка подпрыгивая на месте и формируя быстрые мурашки по спине Скуало.       — Я назначу встречу с Кавальеро и спрошу, — пообещал Офицер Дождя, снимая своё собственное кольцо и задумчиво вертя его между большим и указательным пальцами. Для него оно работало идеально: по факту, он примерил все кольца Дождей и Туманов, и все они были невероятно отзывчивыми и имели значительный усиливающий эффект на его Пламени. В конце концов, в этом и заключалась цель колец.       — Ловлю тебя на слове, Капитан, — с придыханием прошептала Кутисакэ, опираясь ему на грудь, чтобы выдохнуть те слова напрямую ему в ухо, прежде чем внезапно спрыгнуть с него, поднять его на ноги и выйти из комнаты. Скуало на секунду уставился ей вслед, прежде чем сообразил, что делает, и снова резко закрыл дверь — независимо от того, что думало его либидо, он совершенно не был заинтересован в Лидере Отряда Тумана в этом смысле. Просто нет.

* * *

      Назначить встречу с Кавальеро оказалось неожиданно сложно. Поскольку у Скуало не было приглашения в мастерскую Талбота, ему пришлось просить у Ноно разрешения воспользоваться личной телефонной линией, связывавшей поместье Вонгола с домом мастера-ювелира. Затем оказалось, что Кавальеро отсутствовал, подготавливаясь к своим Испытаниям Подмастерья, и вернётся в мастерскую, самое раннее, в конце января. Заключив, что Зелёный Рыцарь проводил Рождество со своей Леди, Скуало очень уважительно спросил, мог ли Талбот передать сообщение, что у него появились вопросы касательно колец, сделанных Кавальеро для Варии, и что он хотел, чтобы зеленоволосый ученик связался с ним при первой удобной возможности. После этого Скуало оставалось только ждать.       Ожидать было не весело. Скуало, по крайней мере, всё же удалось убедиться, что да, с кольцами происходило что-то странное — «любопытное маленькое Условие», как называл это Маммон, — и Оттабио действительно совершенно не мог пользоваться своим, но всё равно носил его, потому что не хотел, чтобы его подчинённые заметили это и восприняли в качестве признака слабости. Хотя Суму и Удар всё равно заметили, хотя ни один из них не был склонен к его убийству, чтобы занять место Офицера. Это было немного грустно, но Суму всё ещё была новичком, а Удар, хоть и был замечательным Главным Менеджером, намеревался через несколько лет выйти в отставку и не желал быть Офицером. В Подразделении Облака существовали другие Облака, обладавшие силой и хитростью, чтобы убить Оттабио, но никто из них не хотел разбираться с трудностями, связанными с руководством всеми другими Облаками, поэтому Оттабио всё ещё оставался у власти и был занозой для всех.       Ожидание также означало необходимость иметь дело с друзьями-Гарпиями Ниллы, две из которых восприняли его резкое падение в гормональное безумие, как сигнал о том, чтобы флиртовать с ним за чаем. Изначально Скуало не был уверен, чего они хотели, но словесная перепалка была забавной и отвлекающей в не-таком-уж-плохом смысле, и ему не потребовалось так уж много времени, чтобы осознать, что он им нравился. Они не были страстно влюблены или что-то нелепое в этом роде: они просто считали, что он хорошо выглядел, и были заинтересованы в сугубо личном знакомстве интимным способом, как индивидуально, так и совместно, при условии, что он был столь же заинтересован. Поскольку он знал Кьяру и Микелу уже много лет, и они обе были примерно его возраста и не замужем, то у Скуало не было с этим проблем. Возможность на самом деле что-то сделать с тем химическим беспорядком, над которым работало его тело, могло даже помочь…

* * *

      Был почти конец января нового тысячелетия, когда Скуало вернулся в поместье Варии после короткой миссии в Испании и увидел Кавальеро, устроившего спарринг с Мьёльнир на проезжей части перед благодарной публикой. Ну, Мьёльнир участвовала в спарринге — Кавальеро просто уклонялся, блокировал и отражал, давая миниатюрной китаянке-подростку подсказки.       В течение почти месяца лёгких заданий присмотра за учеником мастера-ювелира вовлечённые варийцы отразили не меньше девяти Молний женского пола, желавших сблизиться с зеленоволосым. Отряд Кенгуру наблюдал за Кавальеро так же пристально, как приглядывали и за потенциальными соблазнительницами, но не узнали абсолютно ничего, что действительно могло считаться полезным. Жалоба о «зелёной кирпичной стене» возникала регулярно: Кавальеро в основном находился в мастерской, которая каким-то образом была защищена от Дальнозоркости, никогда не занимался боевой практикой, где они могли бы его увидеть, и покидал ферму, лишь чтобы отправиться за покупками: либо пешком до Санта-Кристина-Джелла, либо на машине до Маринео. Обычно он совершал две пешие прогулки в неделю и одну поездку на машине в две недели. Он также полностью исчезал с лица земли каждый вечер пятницы и появлялся вновь утром в понедельник, что было необъяснимо, но, вероятно, происходило из-за того, что он проводил выходные со своей Леди.       В общем, четыре разных команды, что составляли Отряд Кенгуру, были едины в утверждении, что ученик мастера-ювелира был скучным намеренно: какой-то остряк даже утверждал, что наблюдать за овцами было интересней, хотя бы из-за того, что они перемещались больше, и из-за того, что Талбот общался с ними. Его склонность петь раздражающие песни также была упомянута несколько раз, как и его привычка готовить для его наблюдателей и оставлять еду на подоконниках. Это была хорошая еда и не отравленная, но это, по-видимому, добавляло масло в огонь. Лишь Вария…       Лично Скуало был развеселён очевидным талантом Кавальеро раздражать людей, фактически ничего не делая. По факту, у Офицера Дождя сложилось впечатление, что Кавальеро пытался быть вежливым и внимательным к чувствам своих наблюдателей и не хвастался ничем, за виденье чего ему могли приказать их убить позже. Пение могло быть хобби. Он пел песни в соответствии с тем, что происходило вокруг него. Это было, вероятно, нормально. Если Кавальеро находился один в мастерской часами, то пение, чтобы скоротать время и отогнать скуку, было вполне обосновано.       Хотя, по-видимому, существовала такая штука, как слишком много Стинга и The Police. Три недавно именованных Молнии и два Урагана всё ещё напевали отрывки и кусочки разных мелодий, занимаясь бумажной работой, не осознавая, что делали этого. Они к тому же всегда негодовали, если это доводили до их сведения: может быть, заражение других ушными червями было чем-то, что могли проделывать нормальные Молнии? Сделать так, чтобы мелодию было Тяжело забыть, не могло сильно отличаться от, надо признать, уморительной выходки Донии. Она сделала так, чтобы её было Тяжело проигнорировать, и прошлась на руках по перилам в куцем бикини, пока Мьёльнир обирала карманы зрителей, затем воспользовалась этими деньгами для подкупа Маммона для идей и других вещей, к которым можно было применить «Тяжесть».       Если оба случая были примерами юмора Молний, то всё было не так уж и плохо.       Кавальеро заметил Скуало первым, но ни на мгновение не ослабил бдительности или не выдал, что их аудитория увеличилась на одного. Мьёльнир заметила несколько мгновений спустя, когда Кавальеро увернулся так, что она сумела увидеть Хранителя Дождя через грубо образованный ринг.       — Капитан! — громко сказала крошечная Молния, опуская кулаки и позволяя конструктам Пламени вокруг них потухнуть. — С возвращением!       — Хорошо вернуться, — с лёгкостью ответил Скуало, — хотя я заберу твоего спарринг-партнёра, поскольку нам нужно кое-что обсудить.       Кавальеро просто кивнул, позволяя Пламени, танцевавшему вокруг его рук, также потухнуть. Он не пользовался своим щитом, но, опять же, Мьёльнир, вероятно, не встретится с большим количеством пользователей щитов в полевых условиях, поэтому помочь ей в рукопашной было гораздо полезнее для неё. Это было неожиданно альтруистичным поступком, но Бойя и Асфодель встречались с обеими девушками-Молниями ежемесячно, так что, может быть, кто-то из них попросил его помочь? Женщины имели обыкновение вот так налаживать контакты, плетя запутанные сети кто-должен-кому и передавая услуги туда и обратно по тонким нитям. Скуало не имел и представления, как им удавалось всё отслеживать, и подозревал, что ему лучше было не спрашивать.       Ученик мастера-ювелира последовал за Офицером Дождя в здание и наверх к кабинету Скуало, с лёгкостью избегая различных ловушек, лежавших вокруг, большинство из которых было нацелено в сторону людей с Активным Пламенем, поскольку причинение неудобств в некотором роде гражданским членам Домоводства было чем-то, за что Тиран был готов убивать. Это было довольно интересно: обычно требовалось Пламя Тумана, чтобы «видеть» подобные ловушки.       Войдя в кабинет, Скуало закрыл дверь, приложил каплю Тумана, чтобы их не подслушали, затем снял кольцо.       — Итак, — небрежно сказал мечник, — оказалось, что один из моих людей не может пользоваться своим кольцом, несмотря на то, что с тем всё в порядке. Не хочешь ли объяснить?       Выражение лица Кавальеро едва изменилось, но было отчётливое ощущение, что Молния был чему-то очень доволен.       — Вы группа убийц, — спокойно произнёс ювелир, — поэтому я полагаю, что внутренняя борьба за власть происходит достаточно часто. Однако, с моей стороны как ювелира было бы безответственно снабжать вашего Босса оружием, которым его подчинённые смогут воспользоваться против него. Таким образом, функциональность колец зависит от верности Боссу Варии, кем бы вы этого босса ни считали.       Ни в коей мере не идеальная система, но это всё же означало, что у Скуало были доказательства того, что Оттабио был крысой, хоть и не фактическое свидетельство природы его предательств. Больше половины нынешних варийцев, вероятно, считали Скуало «Боссом Варии», поскольку никогда не встречались с Занзасом, но это не было настоящей проблемой, поскольку Скуало был верен Боссу, и, если они были верны ему, то всё работало. В конце концов, у Занзаса не будет никаких проблем с тем, чтобы завоевать верность каждого, как только его разморозят.       — Так этот маленький трюк — предмет профессиональной гордости?       Кавальеро смягчился достаточно, чтобы застенчиво улыбнуться.       — Я также хотел увидеть, было ли возможно встроить причинно-обусловленную цепь в кольцо, которая будет работать от Пламени пользователя независимо от типа, — признался зеленоволосый. — Я был уверен, что, независимо от функциональности, кольца не были загрязнены остатками Пламени, поэтому узнать, что это работает, было очень приятно.       Так экспериментальное псевдо-Туманное творение действовало в физической структуре кольца и питалось Пламенем того, кто его использовал. Очень умно и довольно пугающе — прямо тут был немалый потенциал для действительно ужасающих ловушек, тех, которые активируют для себя сами жертвы. Если бы Кавальеро не был так повёрнут на своей Леди и уже не был учеником Талбота, Скуало точно бы предложил ему Контракт Варии прямо здесь и сейчас.       — Ситуация вас устраивает, Капитан? — спросил зеленоволосый.       — Да, принято. Удачи с твоими Испытаниями Подмастерья, — сказал Скуало, имея это в виду именно это. Кавальеро был интересным и, как только перестанет быть учеником, может быть, будет готов принимать заказы на другие вещи, помимо колец.       Зеленоволосый поклонился.       — Моя благодарность, желаю удачи во всех начинаниях. — Затем он ушёл, каким-то образом обойдя барьер Тумана, удерживавший комнату звуконепроницаемой, вместо того чтобы рассеять его. Скуало задумчиво нахмурился: если тренированные Молнии могли так проскальзывать сквозь работу Туманов, то и Туманы, и Молнии всё ещё должны были многому научиться.       Подобный стимул определённо принесёт пользу обоим Подразделениям.