Неуловимый, Безликий, Тень

Перемены, перемены… Кто был враг — сегодня друг. Нам бы выжить непременно, Не разжать горячих рук. Над могильною плитою Об ушедших не скорбеть. Нам бы, милый мой, с тобою Вместе быть сейчас и впредь. Чтобы не было лишений И несчастий ни следа! Только мы с тобой — мишени, И вот в этом и беда...

— Корбин, обходи их с тыла! — выкрикнул Долохов, на ходу вытирая копоть и пот с лица. Несколько человек перебежками преодолели открытое пространство между разрушенными домами, которое постоянно обстреливалось, и нырнули в подворотню. Минут через пять с той стороны, куда они ушли, раздались взрывы и треск автоматов. Пулемёт, заставивший группу Долохова надолго залечь, наконец-то заткнулся. Антонин облегчённо выдохнул и махнул своим рукой. Бойцы начали тихо подбираться к бывшему зданию Министерства, вернее к тому, что от него осталось. В это время вернулся Яксли, из-под его разорванного на плече маск-халата обильно сочилась кровь. — Блядь, Корбин, давай-ка я тебя немного полечу, — чуть сильнее разрывая на нём одежду, прошептал Долохов. — Магия тут погано работает, слишком много было подавителей, залечить полностью не получится, но хотя бы пулю достанем и кровь остановим. Яксли упёрся лбом в стену и сцепил зубы. Сильно вздрогнул и зашипел, когда Антонин заклятием извлёк пулю из тела. А тот быстро, по-военному, проделал все манипуляции по остановке крови, обеззараживанию раны, а потом, вытащив из бокового кармана спецпакет, принялся ловко бинтовать пострадавшее место. С началом войны им всем пришлось многому научиться — или переучиваться, так, наверное, вернее. Антонин уж точно и вообразить не мог когда-то, что будет дружить с бывшими членами Ордена Феникса, прикрывать спину одному из Уизли и запросто пользоваться магловским оружием, бинтами и прочим. Но случилось то, что случилось, и, отбросив все свои предрассудки там, на останках Азкабана, он первый посоветовал обратиться к Поттеру и предложить свои услуги. Его, как ни странно, поддержал Корбин, а за ним и другие бывшие узники. И дело даже не в том, что маглы всегда были им ненавистны, нет: в этой войне вопрос стоял о выживании магов, поэтому те, кто не погиб при налёте и бомбардировке, согласились с Долоховым, и неважно, кто был угрозой — маглы, кентавры или даже инопланетяне. Никто из них никогда не ворчал и не заикался о том, что при Тёмном Лорде такого бы не случилось: с годами многие из них поняли, что своими амбициями, жаждой власти и зверствами Волдеморт мог и сам истребить не только маглов, но и всю расу волшебников. Так что, возможно, уничтожение Лорда Поттером было наилучшим вариантом. — Парни разбирают завалы, но сколько это займёт времени — непонятно, — прошептал Яксли, отдышавшись. — Магия и вправду плохо работает. Корбин выглядел отвратительно: бледный, уставший, измотанный ранением. "Да, не мальчики мы уже в войнушку играть", — подумал Антонин и протянул ему фляжку с водой. — Ничего, — ободрил он старого друга, — до утра успеем, да и вход в подземку в двух шагах. Тот кивнул, и они медленно двинулись в разрушенное здание. Люциус Малфой накануне поручил их группам пробраться в бывшее министерство. С самого начала войны маглы охраняли его лучше, чем королеву Англии. Они не напрасно полагали, что кроме наземных этажей, здание имело и подземные. И хотя сами много раз пытались попасть туда, входа так и не нашли, а откопать не сумели. Для этого нужно было точно знать, в каком месте вход. А его знал только Малфой-старший — ему, единственному, рассказал Гарри Поттер, перед тем как отправиться на переговоры. Сам Гарри нашёл его в день первого налёта, только уже под вечер, и завалил при помощи магии до поры до времени, чтобы маглы не обнаружили склад Отдела Тайн. За эти годы Люциус несколько раз порывался откопать проход, но усиленная охрана каждый раз охлаждала его пыл. И тут идею подал Артур. Два десятка вооружённых групп нанесли в эту ночь удары по большому количеству магловских боевых сооружений, отвлекая на себя живую силу врага. На охрану "ценного объекта" было оставлено всего с десяток солдат, так что отряды Долохова и Яксли смогли уничтожить их за час, перед этим выведя из строя рацию. Это была самая крупномасштабная операция магов за всё время войны. Её скрупулёзно разрабатывали несколько месяцев. Большие надежды возлагали на эффект неожиданности, в связи с чем уничтожали радары и антенны для обнаружения и подавления магии не заранее, а непосредственно перед операцией. Антонин и Корбин не знали, как обстоят дела у других групп, но зато были уверены, что чем раньше они справятся с заданием, тем другие отряды быстрее вернутся на базу и тем меньше людей потеряют. — Проход открыт, — выдохнул Дин Томас, заместитель Корбина, — парни уже спускаются. Оставив несколько человек следить за местностью, остальные медленно двинулись в подвальные этажи Министерства. Долохов на ходу зачаровывал сикль, давая понять остальным группам, что те могут возвращаться на базу. Операция по отвлечению сработала. — Ничего не трогать, никакие двери не открывать, стойте у выхода, — громким шёпотом распорядился Яксли. Бывший работник Министерства, он отлично ориентировался внутри и шёл первым. Отдел тайн сохранился полностью. Они быстро складывали нужные артефакты, свитки, книги и много чего другого, чему даже описания не всегда могли дать сходу, уменьшая их и убирая в специальные сумки. То, что не могли забрать из-за опасности пострадать или невозможности унести — уничтожали. Ничего не должно было попасть во вражеские руки. Перед самым рассветом, в самоё тёмное время суток, отряды медленно уходили ко входу в подземную железную дорогу. Больше маглы ничего не сумеют найти. Всё было либо вынесено, либо сожжено. Только оказавшись в вагоне поезда, Антонин выдохнул. — Фу, кажется, всё обошлось. — У нас-то да, а вот как у остальных? — тихо пробормотал Винсент Крэбб. — Будем надеяться, что и им тоже повезло, — вздохнув, ответил Яксли. * * * — Блядь, мать вашу, — громко прошипел Симус Финниган. — Отходим, парни, отходим. Сикль в кармане брюк раскалился и теперь ощутимо жёг раненую ногу. Хотя нога это ерунда, а вот дырка в правом боку — это уже серьёзно, пусть Симус и старался об этом не думать. Барти Крауч-младший и Стэн Шанпайк, не сговариваясь, подхватили его под руки, резво потащили в темнеющий лес. Остальные члены отряда, отбивая очередную атаку, последовали за ними. Со всех сторон гремели взрывы, и пули снайперов чиркали по ближайшим деревьям. Одна такая с противным звуком просвистела над самым ухом Стэна и сбила с головы потрёпанную фуражку. — Суки, — процедил на ходу Шанпайк, — мою любимую кепку никогда вам не прощу. — Да ладно тебе, Стэн, — прерывисто дыша, успокоил его Барти. — Вот разберёмся с этими гадами, и я тебе лично дюжину новых куплю. — На хрена мне твои новые? — возмутился тот. — Мне моя старая нужна, я к ней привязался, мы с ней столько всего пережили. Барти только громко фыркнул, перехватывая поудобнее командира. — Парни, хватит хуйнёй заниматься, — процедил Симус. — Оставьте меня здесь, я вас прикрою, мне с таким ранением далеко не уйти. — Не хари, командир! — выкрикнул Рольф Скамандер, лихо отстреливаясь и прикрывая эту троицу, — маги мы или мышиные хвостики? — Маги, — прорычал где-то рядом Макнейр. — Думаю, что нужно это и магловским ублюдкам показать, а то точно не уйдём. — Симус, — догнал их Джордж Уизли, заместитель Симуса и по совместительству снайпер, — вы пока уходите, а мы с парнями малость их задержим и напоследок Конфринго захреначим, чтобы не наглели, гады. У Макнейра он шикарный получается, не только кромку леса снесёт, но и до базы достанет, а что не снесёт, то спалит. Согласен, Мак? Уолден Макнейр, не переставая методично лупить из ручного гранатомёта, процедил сквозь зубы: — Всё сделаем в лучшем виде. — Точно, — подтвердил Рольф. — Магия уже набрала силу, сейчас в самый раз вдарить. — Ладно, — с неохотой согласился Финниган — он не любил оставлять своих бойцов. — Сломя голову не лезьте, взорвёте всё — и уходите. — Есть, — козырнул Джордж, и все трое растворились среди деревьев. — Жалко, аппарировать нельзя, — тяжело вздохнул Эдриан Пьюси, внимательно следя за местностью. — Да уж, — покачала головой Алисия Спиннет, — далеко, да и Симуса при аппарации домой по кускам доставим, раны-то серьёзные. Некоторое время они молча шли через лес, по очереди ведя Финнигана. У них был самый сложный объект: во-первых, сильно удалённый от подземки, во-вторых, база, на которую они напали, очень хорошо охранялась, не то что другие до этого. Может быть потому, что она была расположена недалеко от Лондона и армейское подкрепление успело подойти быстрее, чем отряд рассчитывал. Они потеряли уже двух бойцов, и неизвестно, вернутся ли те, что остались. Лес почти закончился, сюда звуки боя доносились лишь слабым отголоском, но грохот от взрыва и приличное зарево бойцы увидели сразу, понимая, что план удался. Они нашли старый дуб на краю леса — несколько лет назад в него попала молния, а сейчас под его всё ещё крепкими корнями находился вход в подземку. Постучав условным сигналом, они устало опустились рядом. Небольшой пласт земли отошёл в сторону, и из проёма показался Крюкохват. — Чего расселись тут, на именинах, что ли? — проворчал он, привычно считая пришедших. С первых дней войны именно он да ещё пара гоблинов сопровождали отряды в рейды. Провожали у выхода, аккуратно запечатывали проход и потом встречали обратно. Крюкохват всегда считал, сколько бойцов уходит и сколько возвращается, и втайне от людей радовался, когда эти цифры совпадали. Когда же было как сегодня, он только больше хмурился, ворчал, а вернувшись к себе, наливал стаканчик эльфийского за упокой души погибших. Он ничего не знал о человеческих богах и религии, но однажды Гарри Поттер, которого старейшины пригласили посмотреть и оценить первую подземную железнодорожную ветвь, предложил выпить за погибших в начале войны гоблинов и сказал те самые слова: за упокой души. С тех пор Крюкохват так и поминал всех погибших в этой войне. Вдруг из-за кустов раздался еле уловимый шелест, бойцы повскакивали, готовые отразить нападение, но на пригорок вышел Джордж, а за ним Рольф Скамандер тяжело, прогибаясь, нёс на плечах Макнейра. — Жив? — прошептала Алисия. Джордж помотал опущенной головой. — Ублюдки, — срывающимся голосом выдавил Симус, потёр испачканное лицо и добавил, — спускайтесь, уходим. Джордж что-то вытащил из кармана маск-халата, похлопал об ногу и протянул Стэну: — На, Мак нашёл твою фуражку. * * * Кладбище на пустыре рядом с границей опустело. Только несколько человек так и остались стоять у свежего надгробия. — Спи спокойно, друг, — тихо прошептал Симус и кончиками пальцев дотронулся до влажного гранита. — Мы будем помнить тебя, — подхватили несколько голосов. — Да прибудет с тобой магия, — еле слышно заключил Яксли. Отдав последнюю дань погибшему, вся группа медленно потянулась на выход. — Погост всё разрастается и разрастается, — с горечью заметил Антонин. — Война — это всегда смерть, тебе ли не знать, — пробормотал Джордж. — Уолден, Рендольф, Лиам — в одном бою сразу троих потеряли, тоскливо сказал Симус. — А сколько их ещё поляжет. Может, и мы... — и, не договорив, махнул рукой. В отвлекающей операции погибло более двадцати человек, только одиннадцать из них бойцы сумели вынести с поля боя. В магических войнах было что-то вроде ритуала: после битвы негласно наступало время, когда каждая противоборствующая сторона собирала погибших и хоронила с почестями. При этом соблюдался полный нейтралитет, и за соблюдением его следила сама магия. Никто не решался его нарушить, все знали: откат получишь такой, что сам вряд ли выживешь. С маглами всё было иначе, они просто скидывали трупы поверженных врагов в общую вырытую яму, и чем больше этих трупов было, тем лучше, и уж тем более не шло никаких разговоров, чтобы отдавать тела своим. Люциусу даже пришлось создать небольшую команду, бойцы которой под покровом ночи, находили эти могилы, эксгумировали тела и переправляли в Хогвартс. Эйвери-младший, командир отряда, собрал вокруг себя физически сильных, выносливых мужчин и наравне со всеми заставлял изучать магловское оружие и рукопашный бой. Потому что им нередко приходилось не только выполнять свои непосредственные обязанности, но и вступать в стычки с маглами. С чьей-то лёгкой руки их прозвали "смертниками", и не только из-за того, что эта работа была опасна сама по себе и каждый из "смертников" тоже мог не вернуться, но и потому, что им приходилось иметь дело с самой смертью. Поэтому в команду так же входил некромант Френк Паркинсон, следящий, чтобы души магов точно упокоились.(1) Сейчас он стоял у последнего могильного камня и ждал, когда все уйдут. — Френк, отпусти души наших друзей с миром, — прошелестел губами Антонин, проходя мимо. — Пусть они вечно живут в нашей памяти, — добавил Стэн. — И пусть магия будет к ним благосклонна, — грустно улыбнулась Алисия. * * * Бывший старый класс чароведения оставался погружён в сумрак, только несколько свечей, вставленных в развешанные на стенах канделябры, тускло освещали помещение. Участники последней операции сидели на всех пригодных поверхностях. Дряхлая парта, установленная посередине, была заставлена бутылками и несколькими тарелками с едой. Мерный гул голосов прервал Рольф Скамандер. — Сегодня мы прощались с нашими соратниками, уже много слов было сказано, но я сейчас... — он рефлекторно сглотнул, пытаясь восстановить сорвавшийся вдруг голос, — я хочу выпить за Макнейра. — Он на секунду замолчал, обводя всех взглядом, в котором читался вызов. — Когда-то он был Пожирателем и в этой комнате многие считали его своим кровным врагом, но на этой войне нам многое пришлось пересмотреть и многому научиться. Он был моим другом... — И моим, — раздался голос Барти Крауча. — И моим, — подхватил Джордж Уизли. — И моим... — доносилось с разных сторон небольшого помещения, а Рольф кивал, подтверждая каждый выкрик. Потом поднял вверх руку с зажатым в ладони стаканом. — Он был мне другом, надёжным в бою, храбрым и сильным, да прибудет с ним магия, где бы он сейчас ни был! — За Мака! — эхо от нескольких десятков голосов громко прокатилось по старому классу, переходя в звенящую тишину, пока люди, собравшиеся здесь, пили, поминая погибшего товарища. Алисия тихо плакала, прижавшись щекой к плечу Миллисент Булстроуд, а стоявший рядом Винсент успокаивающе хлопал её по спине. Сев на своё место, Рольф обнял жену. Его слегка потряхивало, и Полумна молча погладила его по руке. Дальше разливали молча, думая каждый о своём и понимая, что практически не пьянеют. — Ребята, — вдруг негромко обратился ко всем Вуд, — вы были на разных объектах, может, случайно, хоть краем глаза видели... — он замялся, не зная как правильно сформулировать фразу, — что-то необычное или... — Поморщившись, он махнул рукой: — Блядь, не знаю, как сказать. Ну, хоть какой-то намёк на присутствие Гарри, Маркуса и Блейза? Кто-то задумался, вспоминая, другие сразу отрицательно мотали головами. — Олли, почему ты думаешь, что их держат именно на военных объектах? — спросила Полумна. — У маглов полно тюрем, где содержат различных воров, расхитителей, убийц. Несколько человек заговорили разом, перебивая друг друга. Гермиона опустила лицо в ладони. — Мерлин, я же маглорождённая, почему о тюрьмах-то не вспомнила? — пробормотала она с досадой. Оливер и Драко переглянулись, недовольные собой. Поттера, Флинта и Забини пленили военные, но кто сказал, что они не воспользуются обыкновенной полицейской тюрьмой? — Тюрем в Англии не меньше десятка, — оповестил всех Джастин Финч-Флетчли, — можно до бесконечности искать. — В Лондоне и окрестностях три, — заметила Гермиона, — Уандсворт, Фрезенстоун и Уотленд.(2) — Замечательно, начнём с них, а там посмотрим, — предложил Драко. — В такие места скопом соваться глупо, — возмутился молчавший до сих пор Северус Снейп. — Северус, никто и не собирается скопом, — успокоил его Драко и хищно улыбнулся. — Нас троих вполне хватит. Гермиона и Оливер согласно кивнули. Остальные согласились не споря. В это время прозвучал отбой для студентов школы, и многие, хотя давно не были студентами, тоже засобирались: кого-то ждали семьи, кто-то просто хотел забраться в собственную постель и забыться крепким сном, кому-то предстояло снова выходить в рейд. — Сев, — Драко окликнул выходящего в коридор Снейпа. Тот раздражённо оглянулся. — Мы недавно захватили в плен айтишника. — Это что ещё за фрукт? — фыркнул Северус хмуро. Драко не сдержал улыбки. — Он не фрукт, он компьютерщик, а ты, помнится, очень хотел научиться работать на этом "адском ящике". Тот, не останавливаясь, кивнул. — Так вот, завтра Гермиона тебя познакомит с этим парнем — и вперёд, изучай агрегат, — предложил Драко. — Только не тревожь Герм раньше полудня, мы сейчас уходим, вернёмся только под утро, пусть она отдохнёт. Снейп снова кивнул, соглашаясь, и свернул в сторону Отдела тайн. * * * Драко осторожно приоткрыл дверь в собственные комнаты. В гостиной на столике горела одинокая свеча, но комната была пуста. Он уже было решил, что дети и родители спят, когда из детской вышла Нарцисса. — Драко, ну наконец-то, — выдохнула она, — дети ни в какую не хотят ложиться, не увидев тебя. — Извини, задержался, — прошептал он, целуя мать в щёку. Не успел он зайти в детскую, как услышал радостный голос: — Папочка плишёл, — и Лили быстрее всех кинулась к нему. Подхватив малышку на руки, Драко чмокнул её в нос и пощекотал животик. — Как поживает моя принцесса? — сделав самое серьёзное лицо, спросил он. — Хаяшо, — прижалась к нему дочь и затихла, успокоенная его присутствием. Он сел на ближайшую кровать, мальчишки тут же облепили его, обнимая и целуя. Он так мало времени проводил с детьми, поэтому скучал не меньше них. Кто бы сказал ему ещё лет пять назад, что он будет любить, как собственного единственного сына, ещё и чужих детей, Драко бы от смеха умер. Но время всё расставило по местам. За год до войны он вернулся из Франции, где жил в последние четыре года. На переезде в Ниццу когда-то настояла Астория, которая после свадьбы постоянно твердила о своём слабом здоровье и о том, как полезен мягкий южный климат. Скрепя сердце, Драко всё же согласился и, несмотря на недовольство отца, увёз её к тёплому морю. У них с женой было мало общих интересов. Астория предпочитала балы, суаре, рауты, банкеты и другие увеселительные мероприятия. Драко же отдавал всего себя работе и сопровождал жену крайне редко. Но она всегда говорила, что всем довольна и что у неё самый лучший муж. Подруги завидовали, а ей это безумно льстило. Только, с трудом выносив и родив Скорпиуса, Астория через три месяца сбежала с каким-то итальянцем. Драко тогда просто озверел от злости на непутёвую жену. Ну ладно, крутила она шашни с кем-то на стороне, он ведь и не возражал. Брак, навязанный обязательствами перед родом, и ему не нравился, и любовники у него бывали, нечасто конечно, но все тихо, без огласки. А такого наглого скандала утаить не удалось, да Драко и не стал пытаться. Он забрал сына и вернулся домой, к родителям. Но бывшая супруга на этом не успокоилась: всем своим знакомым в Милане она рассказывала о том, что Драко отвратительно с ней обращался, был невнимателен, холоден, что именно он вынудил её на этот поступок. В скором времени эти россказни дошли и до Лондона. Драко пришёл в бешенство. Оставив Скорпиуса на попечение родителей, он отправился в Милан, чтобы раз и навсегда приструнить коварную жену. Он нашёл её в довольно дешёвой гостинице. Бывший любовник быстро бросил её, узнав, что своих денег у дамочки не так и много, а ей пришлось искать жильё подешевле. Увидев Драко, она сильно испугалась, но всё равно, трясясь от страха, вывалила на него кучу грязи. А тот, наоборот, успокоился, понимая, что от отчаяния супруга готова обвинить его во всех смертных грехах, быстро нашёл подходящего стряпчего(3) и оформил развод, так как факт измены был налицо. Вернувшись на родину и решив, что Астория и так сама себя достаточно наказала, Драко попросту выкинул её из своей головы. Через пару месяцев Блейз, побывавший по делам департамента международных отношений в Милане, рассказал ему, что Астория работала в какой-то забегаловке официанткой в магическом районе города, но однажды два дебошира, перепив, устроили в баре магическую дуэль, и она случайно попала под заклятие. Провела месяц в госпитале, но безрезультатно. Колдомедики вынесли неутешительный диагноз — лишение магии, лечению не подлежит. Драко было жаль блудную супругу, но он не собирался её возвращать, в конце концов она сама выбрала такую жизнь. А он после развода и совсем перестал с кем-либо встречаться. Даже одноразовые свидания больше его не прельщали. Он проводил всё своё время с сыном или на работе. Хотя работа занимала, наверное, большую часть времени. Ещё по приезде в Ниццу он наведался в Парижский аврорат и предложил свои услуги. Глава сего учреждения, задав ему пару вопросов, подписал его заявление. Ещё бы, окончив на "Превосходно" Лондонский магический университет, Драко мог бы сделать себе карьеру как невыразимца, так и во многих других отделах Министерства магии, но предпочёл стать аврором. Тем более в аврорате таких специалистов практически не водилось, а работники Отдела Тайн не очень-то шли на контакт. Правда, Малфой-младший рассчитывал, что основная его работа будет всё же в лаборатории, но, как выяснилось, в "полевых условиях" трудиться тоже приходилось нередко. А оказавшись пару раз в гуще боевых действий, Драко подумал, вздохнул и направился на тренажёрный полигон. Если в боевой магии он считал себя неплохим специалистом (ведь в детстве его учителем был отец, а с пятого курса Хогвартса уже сам Поттер натаскивал его), то в физическом плане Драко не обольщался. Конечно, он не был хилым, но до тренированных авроров, которые каждый день проводили на тренажёрах, сильно не дотягивал. Физическая подготовка поначалу давалась с трудом. Коллеги немного хихикали над Драко втихаря, но открыто высмеивать не решались, отлично помня Гаспара Онри, командира одного из отрядов. Тот как-то раз громко поржал и поиздевался, когда Драко обессиленно свалился в яму с тухлой водой, подняв фонтан брызг, и вонял потом так, будто только вылез из унитаза. Малфой тогда, поджав губы, промолчал на все обидные реплики этого неандертальца с горой мускулов и одной песчинкой ума в голове. И всё же не удержался и незаметно проклял его. На следующее утро Гаспар заявился на полигон пышущий гневом, рыча, как саблезубый тигр, но при этом с аккуратным фиолетовым рогом на лбу и почему-то с коровьим хвостом. Старший аврор сделал Малфою выговор, но проклятие тот не отменил, сказав, что рог и хвост — хорошее подспорье в бою, а заклятие спадёт само дня через три, и этот факт, возможно, научит тупого придурка уважению к людям. С тех пор шутить над ним опасались, но на задания всегда брали охотно. То, чему он научился там, сейчас очень помогало на войне. И Драко был рад, что принял когда-то правильное решение и, несмотря на кровавые мозоли, разбитые колени, отбитую задницу, не бросил заниматься и добился определённых успехов. Вернувшись в Лондон, он пришёл к Поттеру. Тот, увидев его, улыбнулся, пожал руку и сразу объявил, что знает, кем был Драко во Франции, и надеется, что он продолжит свою службу на родине. В первые месяцы ему казалось, что он вообще никуда не переводился — те же вызовы, боевые операции, тренировки, только какое-то время спустя с ними в группе оказался Поттер. Драко сильно удивился — глава французского аврората сам за преступниками не бегал. Но Поттер вечно не как все. В тот раз задача стояла довольно сложная и деликатная. Дочь одного служащего в Отделе Тайн уже какое-то время подозревалась в хищении артефактов, причём редких и на первый взгляд ничем не примечательных, но на самом деле таивших в себе тёмную магию. Её взяли на одном приёме, Драко тогда сильно пострадал, обезвреживая артефакт, а пальцы ещё недели две были абсолютно нечувствительны. Его в полубессознательном состоянии притащил в Мунго Поттер и всю ночь, несмотря на заверения колдомедиков, что "мистеру Малфою ничего не угрожает", просидел возле его кровати. Когда Малфой проснулся от ноющей боли, пальцы всё ещё имели синюшный оттенок, но, по крайней мере, все были на месте. За окном занимался рассвет, в кресле, неудобно скукожившись, спал Поттер. И Драко впервые за долгие годы позволил себе подумать о нём. Тот повзрослел, и хотя ростом до Драко всё же немного не дотягивал, в плечах явно был шире. И вообще казался каким-то мощным, надёжным. Рядом с ним Драко опять, как в школе, почувствовал себя увереннее, спокойнее и, как бы глупо ни звучало, уютнее. Поттер всегда был таким, при всем своем тогдашнем худощавом телосложении, ощущение надёжности и покоя никогда не исчезали. Видимо, поэтому все к нему и тянулись — поначалу как к будущему спасителю от Волдеморта (хотя никто не мог доказать, что пророчество сбудется), а узнав Поттера поближе, уже понимали: дело не в пророчестве, просто он сам по себе такой, прочный и стойкий, как стена, за которую в любой момент можно спрятаться не только от врагов, но и от непогоды, скверного настроения и даже от себя самого. В Хогвартсе Драко так и не позволил их дружеским отношениям перерасти в нечто большее. Не имел права, знал, что Астория уже сосватана за него, и не мог подвести весь род: от него ждали наследника, и он без спора подчинился. Нет, родители бы не выгнали его из семьи, не лишили фамилии и не выжгли его имя на родовом гобелене. Они, как истинные аристократы, даже скандала не учинили бы, приняли его выбор. Обдавали бы расстроенными и разочарованными взглядами, поджимали губы, но приняли. Только Драко, воспитанный в строгой чистокровной семье, с детства впитал в себя ответственность перед родом, так же, как познавал в данный момент эту науку и его маленький сынишка. Он женился и уехал из страны, а вот сейчас те нерастраченные чувства к Поттеру вдруг очнулись, словно от спячки, и проклюнулись. Он тогда долго смотрел на Поттера, пока тот, видимо что-то почувствовав, резко не проснулся. Чертыхнулся, почти съехав с кресла, и схватил Драко за руку. Внимательно обследовал уже не чёрные, но ещё далёкие от идеала пальцы, вздохнул и прижался щекой к ладони Драко. — Ты до усрачки напугал меня, змеёныш, — еле слышно пробормотал он и прикрыл глаза. Драко подвинулся и, пихнув Гарри, кивком предложил прилечь рядом. Скинув обувь и мантию, Поттер быстро воспользовался предложением. Потом поёрзал пару секунд, обнял Драко и практически сразу вырубился. А тот, глядя на него, положил свою голову ему на плечо, облегчённо выдохнул и тоже заснул. Утром Поттера с криками выгнала пожилая медиведьма, пообещав отходить шваброй, если он ещё раз устроит в госпитале такую срамоту. Глава аврората вылетел из палаты с красной, как аврорская мантия, рожей, на ходу натягивая кроссовки. По возвращении Драко из госпиталя ни тот, ни другой не пытались выяснять отношения, но как-то, встретившись на очередном увеселительном мероприятии, не сговариваясь вышли на балкон, подальше от людских глаз, и долго целовались. А потом Поттер переместил их в свой дом на Гриммо — Джиневра была на сборах, а дети гостили в Норе. Их первую ночь Драко никогда не забудет. Они тогда точно сошли с ума, целуя, кусая, сжимая до боли друг друга. С Поттером, которого он именно тогда впервые назвал Гарри, Драко позволил себе быть снизу. Никому он так не доверял, как ему. Гарри облизал его всего, заставил извиваться и стонать, заставил забыть свой малфоевский гонор и жалобно умолять о большем. А через месяц Гарри объявил, что всё рассказал жене, что не намерен обманывать её и прятаться. Драко обомлел в душе и, замерев, молча таращился на Поттера, решив, что тот его бросает. Но Гарри как всегда смог его удивить. — Я оставил ей и детям дом и купил квартиру. — Он неуверенно сглотнул, дёргая кадыком. — Не мальчишки уже, чтобы тайком на свиданки бегать, переезжай ко мне? Вместе с сыном переезжай. Драко сначала даже не представлял, как объяснит родителям, но собравшись, рассказал всё честно, без утайки. Отец уже хотел что-то резко высказать, но мама мягко погладила его по руке и обратилась к сыну: — Ты знаешь, мы против таких отношений, но если это то, что тебе надо, если этот мужчина делает тебя счастливым — что ж, иди, живи с ним и не оглядывайся на прошлое. С Джинни Уизли всё обстояло сложнее. Она устраивала бурные сцены, являясь в аврорат, давала интервью в газеты, обливая мужа грязью с ног до головы, пыталась препятствовать Гарри видеться с детьми и настраивала своих родных против него. Последние полгода перед войной были и отвратительными, и самыми лучшими в жизни Драко. Впервые он чувствовал себя на своём месте, а рядом были сын и Поттер. А потом Джинни погибла под руинами собственного дома. Четырёхлетний Джейми, двухлетний Альбус (ровесник Скорпиуса) и полугодовалая Лили находились в Норе. Гарри нашёл её на следующий день и долго держал на руках, как будто укачивая. В его глазах не было слёз, только боль от потери хоть и не любимого, но близкого и родного человека. Артур и Молли сильно сдали с гибелью единственной дочери и если бы, как ни удивительно, не Нарцисса и Люциус Малфои, возможно и не оправились бы. Люциус не дал Артуру уйти с головой в своё горе, наваливая на него тонны работы, которой с лихвой хватало с начала войны. Вместе они размещали вновь прибывших, формировали отряды и распределяли обязанности среди всех взрослых, проживающих на территории Хогвартса. Нарцисса же взяла под опеку Молли, и они, собрав всех самых маленьких магов и волшебниц, устроили импровизированный детский сад, приглядывая за малышнёй, пока их родители занимались своими делами. Здесь, в Хогвартсе, Драко и Гарри тоже жили вместе, теперь никому уже не было до этого дела, слишком страшные и тяжёлые наступили времена, чтобы отвлекаться на такую ерунду. Все четверо детей были с ними, днём усердно посещая "детский сад", а вечером проводя время с Гарри и Драко, ну или с кем-то одним, если второй был на задании. После пленения Гарри, Драко отказался полностью передать Джейми, Ала и Лили на попечение Молли, мотивируя это тем, что, во-первых, Молли и так проводит с ними много времени, во-вторых, дети привязались к нему и Скорпиусу и чувствовали себя с ними одной семьёй, а в-третьих, Поттер всё равно вернётся, кто бы что об этом ни думал, и они как прежде будут все вместе. А когда Джейми, впервые увидев, как Безголовый Ник откидывает свою голову, кинулся к Драко с радостными воплями: — Папочка, ты только погляди, у дядьки башка отваливается, а потом снова прирастает, вот чудеса! — Драко понял, что принял единственно правильное решение. На примере Джеймса и Ал с Лили вскоре стали называть Малфоя отцом, и это грело душу. Уложив детей, Драко почитал им любимую сказку "Зайчиха-шутиха и пень зубоскал", поцеловал заснувшую детвору и, осторожно прикрыв дверь, вышел. Время неумолимо приближалось к полуночи, пора было отправляться в тюрьму Уандсворт. ____________ (1) За достоверность обряда погребения магов не ручаюсь. Чисто моя фантазия. (2) Данные тюрьмы действительно имеют место быть на территории Англии, но о конкретных местах их расположения упоминаний нет. (3) Адвокат, занимающийся как государственной, так и частной практикой.