Край погасших лиц

      Костёр и круг из валежника ярко горели, поляна была прекрасно освещена. Николай развязал мешочек Алёны и высыпал в пламя соль, окрасившую его через несколько минут в зеленоватый цвет - результат ритуала очищения крестьянских душ от нечисти силами мавок и русалок. Около костра на земле лежала мумия, над ней в воздухе висела соломенная кукла - подарок Василины.       Хриплый и низкий голос начал читать заклинание на неизвестном языке. Пламя отделилось от костра и охватило куклу, а затем и подрагивающие останки. Мумия начала отрываться от земли и медленно подниматься над костром, а из соломы повалил тёмно-коричневый дым, охвативший тело и внедрившийся в него. После этого солома вспыхнула, и от куклы, кроме пепла, завихрившегося и внедрившегося в тело вслед за дымом, ничего не осталось.       Тёмный наблюдал, как мумия начинает обрастать кожей и увеличиваться в размерах. Иссохшееся тело приобрело женские очертания, из головы начали расти пепельные волосы. Зрелище было не особо приятное, однако Тёмному было всё равно. Ведьма медленно опустилась на землю, пламя отступило, она открыла глаза и громко задышала, а затем медленно подняла руки на уровень своих глаз. - Наконец-то, родное тело, - прошептала она, - сколько долгих лет заточения в краю погасших лиц... И вот снова живое тепло.       Воскрешение ведьмы напугало ворон, которые, оглушительно каркая, поднялись стаей в воздух, немного покружили, а затем снова осели на соснах. Тёмный подошёл к воскресшей и молча помог встать. Как только их руки соприкоснулись, пальцы охватило чёрное пламя. Ведьма зло улыбнулась, видя, как пламя потекло по руке Николая, охватило всё его тело и проникло внутрь. Тот дёрнулся, издав несколько странных звуков, словно его ударили несколько раз в живот, согнулся пополам, а затем выпрямился. Все мышцы расслабились, а его лицо теперь ничего не выражало. Безразличие.       Гоголь ощущал, как это пламя, шипя и искрясь внутри него, пытается добраться до мозга и сердца, однако некое препятствие не давало силе Марушки захватить их. Он ясно видел перед собой ведьму, осознавал, где он находится. Однако ей нужно захватить разум Тёмного, иначе нечисть они не уничтожат. Коротко выдохнув, он впустил часть пламени в свой мозг, чувствуя, как оно мягко окутывает голову изнутри и оседает на стенках черепа. Ощущение было не из приятных, но его лицо по-прежнему ничего не выражало.       Девушка удивлённо и благоговейно рассматривала писаря. Тёмные силы немного изменили его. Его кожа была всё так же бледна, однако на лбу и щеках она была иссечена чёрными линиями, отчего казалось, что кожа похожа на мрамор и просто крошится. А глаза... Их уже не было. Даже красноту поглотила странная демоническая чернота, заполонившая глазницы и вышедшая за их пределы. - Что прикажете, госпожа? - Гоголь ещё осознавал, что вокруг него происходит, его отрезвляла лёгкая боль в левом запястье, однако влияние ведьмы было не менее сильным. - Сейчас, мой дорогой, мы начнём истребление, - промурлыкала в ответ Марушка, касаясь правой руки юноши. - Мы вместе откроем портал, который затянет нечисть обратно в ад навсегда. - Что для этого требуется? - Просто зайти в костёр. Нам обоим. Остальное я сделаю сама.       Тёмный подал ведьме руку, и та охотно приняла её, сплетая свои пальцы с ледяными пальцами писаря. Вместе они ступили на золу, и пламя начало охватывать их со всех сторон. Марушка начала завывать какое-то заклинание, становясь напротив Тёмного и беря его уже за обе руки. Огонь начал менять цвет на багровый, разрастаться, а затем грянул оглушительный взрыв. Взрывная волна задела ведьму и писаря, обдав их лица жаром ада. - Теперь ты можешь только приказать, и нечисть сразу окажется в аду, - произнесла Марушка. - Только скажи. А всё остальное сделаю я. Я буду держать портал открытым столько, сколько понадобится. Пока вся нечисть не исчезнет.       Тёмный слепо смотрел на деву, осознавая, что наступил момент истины. - Я прикажу, госпожа, - Николай вышел из огня, и холод ночи окружил его пылающее чёрным огнём тело.       Юноша расставил руки в стороны, хотя он понимал, что это за него делает ведьма, ему же на данный момент принадлежит только часть его разума и сердце. Почерневшие провалы глазниц расширились ещё больше. Огненный круг вспыхнул ярче, пламя поднялось стеной, окрасилось в багровый цвет, а затем спало и заплясало на валежнике, как ни в чём не бывало. - Нечистая сила! - крикнул Николай. - Ко мне! Тёмный призывает тебя!       Лес как будто обмер, а затем снова ожил. Шелест листьев и веток застыл на мгновение, а их звук сменился шёпотом и шелестом чужих шагов по опавшей листве. Нечисть не могла противиться приказу Повелителя теней. Для них это был конец. И лучше подчиниться, чем прогневить Тёмного.       За огненным кругом в кустах и среди деревьев начали появляться силуэты и тени. Бесы, демоны, оборотни, духи, полтергейсты, нежить, берегини, лешие, анчутки и прочие столпились у круга, благоговейно глядя на Тёмного. - Все в круг! - громко и коротко приказал юноша.       Нечисть зашипела, однако ослушаться не посмела. Вся столпившаяся вокруг поляны орда подошла к багровому пламени, и огонь начал поглощать её. Нежить исчезала в огне быстро и тихо. Пламя не могло причинить им боль, только вот то, что ждало нечисть с другой стороны, восполняло этот пробел.       Не прошло и четверти часа, как поляна опустела. Никого, кроме Тёмного и Марушки, не осталось. Николай повернулся к ведьме. - Идём в Диканьку, - хрипло произнёс он. - Безнаказанная нечисть гуляет и там. Они должны отправиться в ад.       Не дожидаясь ответа девы, юноша отвернулся и двинулся в лес. Марушка последовала за ним и нагнала, дабы идти рядом. За ними простирались чёрные пламя и дым прямиком из недр ада - результат прямого взаимодействия с ним. Дым был совсем как тот, с помощью которого юноша недавно мог летать. Ведьма попыталась взять Гоголя за руку, но её ладонь обожгло, и она отдёрнула её. Что-то не давало ей дотронуться до левой руки Тёмного, но она не могла понять что. Вне ритуального багрового огня магия Василины набрала мощь.       Лес остался позади, показалась Диканька. Ещё издали Тёмный заметил, что деревня пуста. Огни в домах горят, но на улицах никого нет, однако где-то в глубине деревни раздавались крики и звуки борьбы.       Они вошли в деревню и направились в сторону большого количества огней. Где-то впереди послышался звук выстрела, тишина, а за ними - громогласный крик Александра. Кажется, он угрожал бесам и что-то требовал от них, слов было не разобрать. Николай втянул носом воздух. Такое скопление нечисти он даже в лесу не видел. И все в телах несчастных крестьян и казаков. И не только в телах. - Тёмный! - вдруг крикнул кто-то, когда на площади показались две фигуры.       И нечисть, и люди обратили внимание на силуэты, охваченные чёрным пламенем прямо из недр ада. - Жди меня с другой стороны, - прошипел Гоголь Марушке, - я закончу здесь и найду тебя.       Ведьма поджала губы, однако ничего не сказала, только почтительно склонила голову и исчезла. Она могла доверять Тёмному, ведь он в её власти. Вернее она так думала. Тёмный сделал несколько шагов вперёд под напряжёнными взглядами нечисти, а затем вышел в самый центр площади, оказавшись окружённым одержимыми. Он не собирался заводить беседы с ними, не для этого он сюда пришёл.       Большое количество факелов было только на руку Николаю, ведь портал в ад без земного огня не откроется. Юноша снова развёл руки в стороны, и пламя, повинуясь силе Марушки, рвануло вверх, образуя купол над нечистью, который отрезал его и одержимых от людей и окрасился в багровый цвет. Бинх благоговейно смотрел на манипуляции Николая, не веря, что этот уверенный в себе демон - это тот самый маленький, до сих пор боящийся грозы и мертвецов мальчишка, трясущийся от вида крови и падающий в обморок при виде трупа. - Слушай меня, нечистая сила! - казалось, что даже воздух сотрясается от голоса Тёмного. - Идите! Идите в ад! Туда, где вам самое место! Пройдите через пламя! И освободите тела этих несчастных людей от своего существования! Покоритесь своему Повелителю теней!       Бесы и ведьмы хотели бы сопротивляться, но не могли. Не могли они ослушаться Повелителя теней. Одержимые практически синхронно развернулись к огню и начали двигаться в сторону купола прочь от Николая. Проходя сквозь пламя, тела падали на землю бездыханные. Нечисть отправлялась в ад, Тёмный это прекрасно знал. И на примере "убитого" им казака понимал, что и эти люди тоже придут в себя совсем скоро. Хотя кто знает. Может, среди них была истинная нечисть? В таком случае эти тела останутся бездыханными навеки.       Несколько ведьм, пройдя сквозь пламя, заверещали и рухнули на землю, сгорая заживо. Истинная нечистая сила. Николай безразлично смотрел, как корчатся и сморщиваются в багровом огне тела, как кожа плавится, обнажая сущность ада. Ещё парочка бесов неподалёку сгорала заживо, но они даже не были удостоены взгляда демона. Зато это зрелище по-настоящему ужасало стоящих за куполом людей. Но они ничего не предпринимали. Понимали, что так нужно Тёмному.       Как только последние бесы исчезли в пламени портала и внутри купола больше никого не осталось, Гоголь свёл руки в молитвенном жесте, и купол исчез, снова погружая деревню во тьму. Оранжевые огни факелов весело заплясали, ярко освещая чернеющую фигуру юноши. Николай осмотрелся. Повсюду лежали тела крестьян и казаков. Совсем как на поле боя. По сути, сейчас и был бой. Бой Тёмного с нечистой силой.       Николай двинулся в сторону какой-то улицы, за ним устремился хвост из чёрных пламени и дыма. Проходя мимо застывших в изумлении людей, юноша резко остановился, почуяв кровь, и медленно повернул голову в сторону раненого Гуро и поддерживающего его Бинха. Мужчин напугал этот невидящий взгляд чёрных провалов и крошащаяся, как мрамор, кожа. Тёмный двинулся в сторону дознавателей, вытянув руку вперёд. Александр, хоть и понимал, что это всё ещё их Николаша, но пистолет на него наставил в целях перестраховки. - Это лишнее, - тонкая бледная рука мягко отвела дуло от цели, а ледяные пальцы сомкнулись на предплечье Якова. - Смотри на меня, - бесцветным голосом потребовал юноша. - Будет неприятно и больно.       Следователь вгляделся в чёрные провалы глазниц, пытаясь высмотреть в их глубине хоть что-то от своего Николая, но чернота была непроглядной. Гоголь начал что-то шептать, и вся потерянная мужчиной за всё это время кровь начала возвращаться в руку. Лужа с земли исчезла, пальто и рубашка очистились, а сам Гуро почувствовал сначала небольшую боль, затем неприятное ощущение втекающей в сосуды потерянной крови, а в конце - прилив сил. И это зрелище было не из приятных, Вакуле пришлось сесть рядом с Василиной и прикрыть ей глаза.       Александр убрал пистолет, глядя расширившимися от ужаса глазами на процесс исцеления. Со стороны это выглядело просто отвратительно, когда кровь, словно жидкая змея, текла к Николаю, забиралась по его телу к руке и переползала в руку Гуро, скрываясь под краем рукава рубашки, где заканчивала свой путь, попадая обратно в сосуды. Яков, стараясь не смотреть на всё это, морщился от боли, но не отводил взгляда от чёрных провалов. Он попытался второй рукой коснуться лица юноши, но тот, как только вся кровь была собрана, отпустил его и быстро отстранился. - Скажите людям, чтобы пришли и забрали своих родных, - он указал на тела, - они все должны быть живы. Больше бесов в Диканьке нет. Не благодарите. А меня ждёт моя госпожа.       Гоголь стремительно направился прочь из деревни, туда, где его должна была ждать Марушка. С того самого момента, как он коснулся раненой руки Якова, он чувствовал сильное жжение в голове, куда он запустил ведьму, контролируя её силу, однако она рвалась всё дальше, всё ближе к последнему незахваченному органу, который он никак не мог позволить захватить. Ведьма будто знала, что он делает, и не позволяла ему исцелять человека, тем более, того, кто так борется с ней за любовь Тёмного. - Идём за ним, - произнёс Гуро, глядя на удаляющийся силуэт, - раз он здесь закончил, теперь наша очередь. Мы должны помочь ему избавиться от влияния ведьмы. - И как Вы себе это представляете? - спросил Александр. - Совершенно не представляю. - Я пойду с вами, - решительно заявила Василина. - Моя магия защищает господина Гоголя, однако этого может быть недостаточно. Марушка сильная ведьма, может догадаться, что Тёмный под защитой. Или пробить мою магию и захватить господина Гоголя навсегда. Он может и не вернуться из преисподней. А я помогу вернуться.       Гуро кивнул, спрятал свой клинок в трость, забрал пистолет у Бинха и заткнул его за свой пояс. Исцелённая рука, казалось, двигалась даже лучше, чем раньше. - Выдвигаемся, - коротко бросил он и двинулся в ту же сторону, куда ушёл Тёмный. - Доня, я не пущу тебе, - Вакула присел рядом с девочкой и взял её за руку, - там будет опасно. - Всё будет хорошо, тятя, - Василина обняла отца, - мне нужно защитить господина Гоголя. Без меня он пропадёт. А ты останься здесь и не ходи. Потому что там будет для тебя опасно. А я смогу защитить себя и господ дознавателей. Не беспокойся за меня. Всё будет хорошо.       Василина быстро поцеловала кузнеца в нос, отпустила его и устремилась за уходящим следователем. Бинх замыкал процессию, но через какое-то время девочка взяла его за руку. Второй рукой она ухватилась за ладонь Якова, чтобы уже сейчас оградить их от влияния злой ведьмы.       Марушка уже ждала Николая. Она улыбнулась, взяла его под руку, и они оба на огромной скорости устремились в сторону леса, оставляя позади себя чёрный дым, по которому их можно было легко найти. Александр, Яков и маленькая колдунья еле поспевали за ними. Василина что-то прошептала, и они тоже начали быстро идти, словно не шли, а летели, правда, за ними никакого пламени и никакого дыма не струилось. Вскоре они нагнали парочку, которая уходила всё дальше и глубже в лес, возвращаясь на свою поляну. - Ты молодец, милый, - промурлыкала ведьма, как только они перешли через огненный круг и оказались в центре около кострища. - Столько нечисти за одну ночь отправил в ад. Я тобой горжусь. А теперь мы будем вместе навсегда.       Костёр уже не горел, а круг из валежника местами догорал, местами тлел, местами и совсем потух. Яков, Александр и Василина спрятались за кустами, слушая каждое слово и едва сдерживая дыхание, чтобы ни звука не пропустить. - Ты хочешь быть вместе со мной? - Марушка прильнула к Гоголю, оглаживая руками его плечи. - Вместе мы можем всё, только будь со мной. Ты хочешь?       От увиденного Гуро стало дурно, ревность кольнула сердце. Больше, конечно, удивило то, что Николай позволял ведьме прикасаться к нему. И даже ответил утвердительно на её вопрос. Неужели магия Василины разбита и Николай полностью во власти этой девы? Тогда его срочно нужно спасать. Спасать из лап проклятой воскресшей. Гнев захлестнул следователя, он выхватил пистолет, вышел из укрытия и выстрелил. Пуля пролетела сквозь ведьму, не причинив ей вреда. Та обернулась и ощетинилась, Гоголь же, наоборот, никак не отреагировал на выстрел, даже не пошевелился. "Как кукла,- пронеслось в голове следователя, - ничего, ведьма, я вырву его из твоих цепких рук! Чего бы мне это ни стоило!" - Нашему счастью помешать хочешь? - прошипела она, глядя на Гуро. - Вижу, что неравнодушен ты к Тёмному. Тогда смотри и чувствуй боль, которая сейчас заполнит твоё сердце. Тёмный уже стал моим навсегда, и ты этому не помешаешь!       Повернувшись к Николаю, Марушка схватила его за плечи, притянула к себе и впилась в его губы жадным и страстным поцелуем. Тот совершенно не сопротивлялся, даже начал отвечать, а затем и вовсе обнял деву. Яков почувствовал, как будто внутри него что-то оборвалось и на огромной скорости ухнуло куда-то вниз. А затем вдруг вспыхнуло яростью где-то на дне души. - Василина, твоя магия... - заплетающимся от переполнявших его гнева и ревности языком произнёс следователь, когда ведьмочка подошла к нему, - она не помогла... - Помогла, - возразила девочка, глядя на Николая, - Марушка права: Вы не сможете ей помешать. А господин Гоголь может.       Яков снова посмотрел на целующихся, хотя он был не в силах на это смотреть. - Всё будет хорошо, господин Гуро, - Василина мягко взяла мужчину за руку и прильнула к ней головой, - пожалуйста, потерпите. Я знаю, что господин Гоголь осознаёт, что происходит. Он знает, что делает. И я верю, что это правильно. Он справится. Просто подождите. Не надо отчаиваться.       Николай обнимал и прижимал ведьму к себе всё теснее, углубляя поцелуй. Та прикрыла глаза, отдаваясь новым ощущениям и чувствуя, как её ледяное сердце тает, как снег под апрельским солнцем. А юноша всё больше распалял ведьму, гладя руками её спину и плечи. Как только он понял, что Марушка расслабилась и готова отдаться ему полностью, он медленно, чтобы не спугнуть, обхватил её одной рукой за талию, второй за плечи и сделал глубокий вдох через рот.       Тёмный почувствовал странный привкус во рту. Это была кровь. Кровь Марушки. Он медленно выпивал её, зная, что, кроме крови, он может высосать из неё ещё и душу. Именно это он и собирался сделать. Ведьма широко распахнула глаза и посмотрела в чёрные провалы. В её синих, как чернила, глазах промелькнул ужас, она упёрлась руками в грудь юноши в попытке оттолкнуть его, однако тот вцепился в девушку мёртвой хваткой и сильнее сдавил её. Марушка продолжала вырываться и кричать в поцелуй, однако всё было тщетно. Тёмный намеренно и целеустремлённо высасывал из неё силы, душу и жизнь. Покончить с ведьмой раз и навсегда, вот чего он жаждал всё это время. И вынашивал свой маленький план, боясь только одного: что ничего не получится, что сил будет недостаточно, что ведьма пресечёт эту попытку и убьёт его раньше. Впрочем, да, не одного. Боялся юноша многого. И ничего этой ведьме не забыл: мучения, угрозы расправой ему, Саше и Якову, попытки убить, свою боль от проявлений Тёмных сил. В конце концов, попытку подчинить себе и сделать своей марионеткой.       Гуро удивился, когда ведьма начала вырываться и кричать, вернее, мычать, но больше его удивляло то, что Николай сам не отпускал её. Их поцелуй вышел из-под контроля, это было заметно. Возникало ощущение, что Гоголь сейчас съест Марушку. Бинх совершенно не понимал, что происходит, однако смекнул, что всё пошло не по плану Марушки, потому был готов к любой исходящей от неё опасности.       Выбросы тёмной магии были настолько большой силы, что вокруг Тёмного и ведьмы образовался смерч из опавшей листвы, на небе сгустились тучи, и несколько молний ударили в центр смерча, как раз туда, где они стояли. Марушка мычала, дёргалась и отталкивала вцепившегося в неё Николая, чувствуя, что слабеет с каждой минутой. Жизнь покидала её. Она уже видела пламя ада и стремительно падала в него, хоть и боролась с этим. Решила бороться до конца, хотя понимала, что это бесполезно. Тёмный сильнее её. Она не может даже магией отбросить его, он поглощает её, стремясь испить до дна.       Глаза ведьмы медленно закрылись, тело расслабилось, а затем обмякло, иссохлось и рассыпалось пеплом в руках Гоголя. Однако смерч всё набирал силу. Листья хлестали юношу по лицу и рукам, но он, казалось, этого не замечал. Он получил силу, жизнь, душу и кровь Марушки и не знал, как контролировать это самому. Её магия продолжала контролировать его изнутри, прорывая установленные Василиной магические барьеры к остаткам разума и сердцу. - Я тот, кого никто не любит, Я тот, чей взор надежду губит, Я бич рабов моих земных, - голос был безнадёжно сорван и напоминал скорее скрежет гвоздя по жестяному ведру, но это не мешало Гоголю говорить эти странные слова.       Василина, в отличие от дознавателей, прекрасно понимала, к чему он начал это говорить. Тёмный просил помощи. Он не справляется. Он умирает. Умирает от собственной ошибки. От очередного безрассудства. - Я царь познанья и свободы, Я враг небес, я зло природы, Ты видишь? Я у ног твоих!       От сильного давления на тело извне и изнутри Николай рухнул на колени, закрывая руками всё больше крошащееся и осыпающееся пылью лицо. Голову будто сдавило раскалённым обручем. Новый взрыв боли во всём теле заставил юношу неестественно выгнуться и раскрыть рот в беззвучном крике. Кровь Марушки начала вытекать из его рта, носа, провалов глаз и ушей, устремляясь вверх и соединяясь со смерчем, окрашивая кружащую в диком танце павшую листву в багровый цвет.       Почувствовав, что долго он так не протянет, Василина отпустила руку Гуро, застывшего в ужасе от развернувшегося зрелища, и кинулась к Тёмному, несмотря на окрики Якова и Александра. Мужчины совершенно не знали, чем могут помочь, потому предоставили ведьме полную свободу действий.       Девочка смогла пройти сквозь кроваво-лиственный смерч и подойти к юноше. Она даже не заметила, что её волосы, кожа и одежда были заляпаны чужой кровью. Девчушка опустила руки Николая, отрывая их от осыпающейся кожи, и взялась обеими ладошками за то, что осталось от его лица, глядя в чёрные провалы и чувствуя под пальцами колючие пылинки. - Боритесь, господин Гоголь, - зашептала ведьма, - Вы справитесь, я знаю. Отпустите её силу, и она не сможет контролировать Вас. Отпустите. Вам просто нужно захотеть и отпустить. Я помогу. Ты видишь? Я у ног твоих! - последнее она прошептала практически в самые губы Николая, соприкасаясь своим носиком с кончиком носа Гоголя. Чтобы услышал только он.       Василина продолжала сжимать пальчиками бледные щёки, шепча что-то успокаивающее. Она говорила с юношей, просила его, чтобы он отпустил Марушку. В какой-то момент она почувствовала, как по её рукам к Николаю потекло что-то тёплое. Руки девочки, а вслед за ними и лицо Тёмного начали вспыхивать золотистым необжигающим светом. Яркие лучи, выбиваясь из образовавшихся на лице юноши бескровных дыр, поднялись и начали затягиваться смерчем, очищая листья от ведьминской крови. Василина шептала заклинания, успокаивая душу Тёмного и помогая ему выпустить разрушительную силу. И Николай послушался девочку. Он резко запрокинул голову, вырываясь из маленьких ладошек, а из его рта, раскрытого в очередном немом вопле, вместе со светом начал выходить серый дым, сливавшийся со смерчем. Василина опустила руки на грудь юноши, выталкивая из него остатки силы и души тёмной ведьмы.       Очередная молния ударила в Гоголя и задержалась на мгновение, унося смерч с магией Марушки с собой. Серый дым, окутанный золотистым сиянием и прошитый кровавыми пятнами, закружился втрое быстрее и будто внедрился в молнию, которая приобрела форму кровавого шара, поднялась над верхушками деревьев и бесшумно растаяла кровавым облаком. Облако опустилось вниз, окутывая Николая и Василину, а затем спускаясь к ногам и туманом расплываясь в футе от земли.       Всё стихло так же внезапно, как и возникло. Странная для леса тишина давила на уши. Огненный круг практически потух. Василина отняла руки от груди Тёмного, и тот рухнул без чувств на землю на бок, а девочка упала на него сверху, тяжело дыша. Яков и Александр, не сговариваясь, сорвались с места и подбежали к упавшим. - Василина, - Яков поднял девочку на руки и слегка потряс, - Василина, очнись.       Колдунья, дрожа всем телом, прижалась к следователю, всхлипывая и судорожно цепляясь ослабевшими пальцами за его пальто, оставляя на нём следы крови Марушки. Мужчина успокаивающе поглаживал её по испачканной голове и качался из стороны в сторону, совершенно не замечая, что руки испачканы тёмно-красной загустевшей жижей. Покачивания успокоили Василину, она сдержалась и не расплакалась.       Пока Яков приводил в чувства маленькую колдунью, Бинх присел рядом с Николаем и перевернул его на спину. Этот остекленевший взгляд потухших и изменивших цвет практически до белого глаз уже был знаком Александру. Когда душа покинула его тело тогда, в экипаже, эти глаза так же невидяще уставились на Бинха. То же невинное удивление, что сейчас, было на лице и тогда. Мужчина прощупал пульс на шее, а затем поднёс руку ко рту и носу. Напуганный до неузнаваемости, он поднял голову, глядя на Гуро. - Он не дышит...