«Можете ползать как черви, можете бежать… В моих угодьях от меня никто не спрячется…»
Дневной свет был как спасение от этой холодной и мерзкой тьмы, но Джин знала, что главную опасность таит именно он. Прежде чем ступить вперёд, она проверила на визоре данные о минах. Чисто. Оставалось лишь пробежать проклятый отрезок. — Я иду первой, — решила старшая, но напарница не согласилась, ежесекундно оглядываясь на тьму позади. — Нет! Он знает, что мы побежим! Он наблюдает! Прошу вас, обер-фельдфебель! — дрожащие ладони легли на крепкие бицепсы Джин, младшая изо всех сил не хотела высовываться сама и тем более пускать на открытое пространство командира. — Разве вы не чувствуете, как он следит за нами?! — Спенсер, — Шервуд повысила голос и строго посмотрела на валькирию, — отставить панику. Не поддавайся на эти россказни. Я знаю, враг где-то рядом, но он не всесилен и уж тем более не обладает никакими паранормальными способностями. Вспомни, о чём я говорила. Будь храброй и повторяй всё за мной. Освободившись от рук девушки, Джин бросилась через пространство. Шаг влево, прыжок, несколько шагов ближе к одной стене, затем к другой. На мгновение она укрылась за трубой, потом ушла перекатом дальше и, вскочив, оказалась практически на другой стороне. Спенсер с замершим сердцем наблюдала за ней, пытаясь сделать вдох. «Джин ничего не чувствует!» — металось в мыслях. Но она, Эмилия, чувствует, как что-то неотступно следовало за ними. Оно и сейчас ползёт за спиной. Эми повернула голову в темноту, из которой надвигался призрак. Без шума, без уже въевшихся в душу мерзких хлюпаний, но всё ближе и ближе.«Неизвестность пугает страшнее любого кошмара… Дай только самой маленькой капли проникнуть в душу, и тебя сожрёт с потрохами…»
Девушка с огромным усилием втолкнула воздуха в лёгкие. Гуд ждала. Может, и вправду, это лишь распоясавшийся страх, который забрался слишком глубоко в сердце? Спенсер решительно ответила: «Нет!» Даже самый безумный кошмар не способен сводить с ума… Или способен?.. Оно подползало.«Понеслась…»
В блекло-красных полусферах глаз возникла бегущая фигура. Сотни вычислений в мощном мозговом процессоре — расстояние, скорость ветра, скорость валькирии, шанс попадания, шанс пробития и повреждения. Мощный ствол выстрелил, дульный тормоз выплюнул мгновенные пороховые газы. Эмилию сшибло на середине пути, с силой ударив об стену. В рёбра вонзился крупнокалиберный патрон, уходя вместе с светящимся силовым полем едва ли не в самое нутро. Кровь заполнила промежуток между губами и маской, забив изо рта и носа. Джин широко открыла глаза, едва не бросившись на помощь, но это было бы роковой ошибкой. В голове не укладывалось, что противник мог до таких мельчайших деталей просчитать движения и попасть. И главное как?! Что это за чёртова пушка, пуля которой попросту вминает щит? Гуд замерла, выставив винтовку и безуспешно стараясь отыскать позицию стрелка. Но с таким обзором… Она отвела взгляд, заметив, что подопечная слегка пошевелилась. — Замри, — прошептала Шервуд, — пожалуйста, не шевелись. — К-командир… — сдавленно простонала валькирия, как крошечная птица, которую со злобой сжали в ладони. Она не могла ни вздохнуть, ни выдохнуть. Нос, все дыхательные пути вплоть до лёгких, забило кровью. Батареи садились, щит и невидимка вскоре должны были отключиться, являя раненую воительницу взору стрелка. Сквозь громкий визг, разносящийся из нутра, пролезли шаркающие звуки, как если бы по камню шуршали металлической шипастой сеткой. Последние силы ушли, чтобы обернуться. Из темноты показалась тонкая уродливая клешня, тяжело опустившая на подвальный пол. Полупрозрачная вязкая гадость сочилась из дряблых рытвин по всей конечности, оставляя склизкий след, прибирая к себе мелкие мусоринки и камешки. Когти чиркали по низу, будто пытаясь нащупать свою добычу. Эмилия замерла. Когти задели её за левую ногу, неуверенно поскребли и засеменили вверх, по колену, по бедру. — Пожалуйста, нет… Я не хочу умирать… — тихо взвыла Эми. В живот, его низ, куда легла гадкая ладонь клешни, влетела вторая пуля. Щит и невидимка отключились в мгновение, Спенсер закричала от боли. — К чёрту! — Джин бросила бесполезное выслеживание и метнулась на помощь соратнице. В запасе есть одна-две секунды, пока стрелок перезаряжает оружие! На линзах появился силуэт второй валькирии. Обрисовывающие мощную фигуру линии проскользили к первой. Пуля громко звякнула, механическая рука отдёрнула затвор, перезарядив орудие. Накрыв собой Эмилию, Гуд перевела всю энергию на защиту, зная, что маскировка абсолютно бесполезна. Быстрым рывком она потащила девушку обратно в темноту. Возможно, на этот раз, когда третий выстрел должен был настигнуть валькирию, раздробив пару костей, случилось чудо. Или же помогли навыки Джин. Но пуля из громадной винтовки пролетела в считанных миллиметрах над спиной Шервуд, угодив глубоко в камень. Обе воительницы исчезли с красных вкраплений.«Почти… Поторопился. Что ж, погонишься за двумя, ни одну не поймаешь»
— Командир… Дышать стало невозможно. Эмилия выдавила из себя последний вздох, чтобы вложить в него одно единственное слово. Живот разорвало в труху, кровь покидала неподвижное тело. Гуд ничего не успела сделать и теперь сидела, глядя на бледное лицо подопечной. В руках всё ещё лежит пакет с эмалью, но что теперь от него толку? Несчастная потеряла слишком много крови в один миг, и никакие вирус и регенерация не в силах с этим справиться. Из сумрака Шервуд посмотрела на место попадания пули, предназначенной ей. По краям остались следы, как будто сердечник, пробив преграду, раскрылся и выпустил содержимое. Внушал и калибр. Гуд даже не могла себе представить, из какой винтовки выпустили этот патрон. Она с тяжёлым вздохом взглянула на Эми. Страшная смерть. Надо было двигаться, но Джин оставалась в укрытии до самого вечера и прислушивалась к любым звукам, что могли бы выдать перемещения стрелка. Всё было тихо. И когда на город наползла тьма, валькирия приняла решение возвращаться, поднимая на плечи скорбную ношу. После подобного любой человек невольно начал бы считать невидимого стрелка самим Дьяволом, а странное ощущение, будто бы в спину кто-то вбил взгляд, — наблюдающими прислужниками. Может, что-то совсем немного колыхнулось в Джин, ибо теперь и ей начало казаться, что за ней наблюдают. Однако валькирия всё ещё сохраняла твёрдую уверенность и самообладание, и потому чувство присутствия чего-то потустороннего было слабым, а чем дальше, тем менее ощутимым. Гуд постаралась убраться как можно быстрее, пока не привлекла внимание демонов.***
Ночной мрак прорезал свет фар. Автомобиль остановился невдалеке от зданий, где размещались валькирии. Двигатель заглушили, как и фонари, послышались приглушённые голоса. Юма, стоявшая в дозоре, невольно подалась вперёд, уловив среди небольшой толпы диалект обер-фельдфебеля. Та просила быть аккуратнее. У Ивамото всё сжалось внутри от ощущения того, что ещё одна соратница может быть тяжело ранена, но открывшаяся картина была куда мрачнее. Наружу выскочила встревоженная Дюваль. Она с самого утра не могла успокоиться, чувствуя накативший страх за ушедших соратниц, стоило только прикоснуться к оставленным гильзам. Как короткая искра от оголённых проводков, холодной иглой ударившая в мозг. Конечно, не исключено, что слухи о снайпере из преисподней добрались до неё через солдат. Однако она и без этого испытывала леденящую тревогу за момент, что может увидеть безжизненное тело самой близкой подруги или ещё хуже. Всё это смешивалось в гадкую острую льдышку, давящую на грудь. Валькирию даже забил лёгкий озноб. — Джин! — Клэр? — слегка удивилась Шервуд, уже привыкшая, что Дюваль к этому времени или спит или и вовсе находится где-то в дозоре. — Помоги, пожалуйста. Солдаты к тому моменту опустили брезент с телом на снег и засобирались дальше. — Боже… — Клэр резко застыла рядом с завёрнутым трупом, догадавшись, кому он принадлежал. Она совсем недавно видела Эмилию, обменивалась с ней быстрыми словечками по всяким пустякам. Спенсер всё ещё казалась живой где-то в подкорках. Это напоминало фантомную боль — чувство, что кто-то ныне мёртвый ещё какое-то время будет казаться живым. — Как… Как это случилось?.. — Снайпер, очень хитрый и вооруженный по передовому слову. Он видел нас даже под маскировкой, а щит от первого же попадания прогнулся так, что Спенсер разломало рёбра, — стараясь не проявлять эмоций, отвечала девушка, пока они несли брезент к убежищу, их встречали остальные воительницы, поднятые по команде. Гуд отошла к Флоре и Ундине, чтобы рассказать им о случившемся. Валькирии обступили павшую соратницу. Кто-то набравшись смелости раскрыл полы брезента, нагнав на большую часть отряда ужас. — Значит, слухи о крутом засранце правдивы, а не выдуманы вояками от не хер делать, — хмуро подытожила Ионеско, поглядывая за толпой подопечных. — Я не понимаю только двух вещей: как можно таскаться незаметным с бандуриной, у которой калибр раза так в три-четыре больше Слонобоя, и как можно подстрелить невидимого противника с такого ствола на дальней дистанции? Насчёт последнего, конечно, можно предположить, что это ещё один паракинетик как обер-лейтенант. Но вот первое… — она хмыкнула. — Я в замешательстве. — Механизм, скорее всего, разборный, — предположила Денёв, — и таскает его не один урод, а работают группой. Такое объяснение звучало правдиво, но было неверным. Впрочем, никто об этом ещё не догадывался. — А невидимка, кстати, работает всё хуже. Точнее, у наших врагов арсенал снаряжения заметно расширился, — добавила Флора. — Те же Йорики, особенно из командиров, своими сканерами прекрасно определяют цель. Могли ли они создать такого монстра, который сделан исключительно для работы снайпера? Вполне. Это объясняет, как ему удаётся так обнаружить и устранить цель. Страшно даже представить, как могут работать абсолютно синхронизированные системы мозга и оружия. — Как бы там ни было, я выслежу эту тварь и убью, — с проступающими нотками злости пообещала Джин и отправилась в подвал, дав понять, чтобы её некоторое время никто не трогал. Всё это время Гуд думала, что зря не послушала предостережения Спенсер и проявляла упрямство. Надо было как следует подумать и, может, Эмилия была бы жива. Обер-фельдфебель уселась подальше во тьму, поджала ноги и обхватила себя за плечи, рассматривая огонь, полыхавший в железной бочке. — Джин? — спустя несколько минут разнеслось по подвалу. Об аккуратных шагах поведали робкие отзвуки железных подошв, а вскоре во мраке возникла пара серебряных с голубым оттенком зрачков, вслед за которыми в бледном свете пламени вырисовывалось лицо Клэр. В этом проскальзывало какое-то своё очарование. Девушке не понадобилось много времени, чтобы отыскать Шервуд, не понадобился и визор. — Это я виновата, — вопреки обычной реакции, Гуд так и не взглянула на Дюваль, — не надо было идти через тот участок. «Джин, пожалуйста, не нужно винить себя. Кто же знал, что всё так выйдет?» — хотела сказать Клэр, но ни единой мышцы в её лице не дрогнуло. Слишком избитая, слишком лживая и теряющая свою силу фраза, которая не убавит горя. По крайней мере, Гуд она не поможет избавиться от чувства вины — это уж точно. Дюваль сжала кулаки и постаралась дать силы в свои голосовые связки. — Ты сказала, что выследишь и убьёшь его. Я хочу пойти с тобой. — Нет, — холодно, возможно даже слишком, возразила Шервуд, — и не нужно меня просить. Это слишком опасно. Слова банальные, каким-то осколком разума Джин понимала, что это не остановит Клэр, но страх не за себя, а за младшую слишком велик. Однако Дюваль пошла несколько иным путем, чем ожидала Гуд, и, присев рядом, начала спрашивать вполне логичные вещи, касавшиеся того, как же в одиночку можно найти и уничтожить столь грозного соперника. —… И к тому же, — Клэр с умным видом приложила руку к своей груди, — не стоит забывать о моём чутье. Конечно, оно не поможет определить всё вплоть до самой последней мелочи, но я вполне способна вычислить направление, а если постараюсь — что, уж будь уверена, я и сделаю, — то смогу узнать примерное местоположение, диапазон, в котором уже будешь работать ты. Как ни крути, но со мной у этой миссии появится больше шансов. Гуд молчала, прикидывая варианты. И всё же, она не хотела брать Клэр с собой, во всяком случае, как показала практика, двух валькирий может быть слишком мало для подобной миссии. — Вот что, — решила обер-фельдфебель, — давай сначала попрощаемся с Эмилией, а потом обсудим с остальными план действий. — Да, ты права, — сдержанно подытожила Клэр и медленно поднялась, протянув руку соратнице. — Идём, пообещаем Эми, что её смерть обязательно будет отомщена.***
Церемонию провели быстро и на скорую руку. В нынешних условиях не приходилось выбирать. Не всех удавалось похоронить и так. Неглубокая траншея, брезент. Сверху промерзшая земля да меч и шлем в виде надгробия. Несколько слов, скупые слёзы тех, кто более сентиментален. — Денёв, — позвала Гуд воительницу, — собери, пожалуйста, всех, кто воевал в качестве снайпера, и сама тоже приходи. Надо решить, как разобраться с этим гадом. — Сделаю. Ван Лейден на минуту растворилась в небольшой расползающейся толпе валькирий, собирая тех, кто умел управляться со снайперской винтовкой. Заговорила с Лили Кнайт, совсем недавно вернувшейся в строй. Можно лишь только удивляться тому, как девушка в жуткой мясорубке, терпя ужасную боль, умудрилась собрать кусочки развороченной руки, которую сшили в кисть. Болит до жуткого скрежета в зубах, внутри них, опаляя нервы, но вполне дееспособно. К сожалению, на ней не хватало мизинца и фаланги на указательном пальце. Впрочем, с оружием управляться это не мешало. Клэр сразу же прильнула к Гуд, когда все начали расходиться. Четверо уже есть. — Прежде чем я расскажу, что мы будем делать, пообещай мне, пожалуйста, что не нарушишь приказ и исполнишь всё в точности, как я скажу, — строго, но и с неким волнением обратилась Гуд к Дюваль. — Обещаю, — с тихой решительностью ответила она. К воительницам приблизились Денёв, Лили и Флора. Гайер не то чтобы отличилась в качестве снайпера, но её навыки во многих случаях превосходили большинство. К тому же, оценив угрозу, исполняющая обязанности командира решила лично проконтролировать спецоперацию. — Это все, — отчиталась Денёв. — Может, с обер-лейтенантом Кейн у нас было бы больше шансов. А так, думаю, они хотя бы будут. — Ладно. Что мы можем сказать о нашем противнике, если отбросить домыслы и мифическую чушь? — Он вооружён разбирающейся винтовкой, детали которой таскают по отдельности, собирая затем на новой позиции. Калибр как у зенитных скорострелок, может, даже больше, так что одному гримму, учитывая размер пушки, с ним было бы тяжело справиться. Насчёт самого стрелка. Либо это паракинетик, способный чувствовать других живых существ. Либо, как говорила Флора, очень крутой киборг, напичканный самой продвинутой электроникой. Ну и как бонус — стреляет он пулями, очень похожими на экспансивные. — Значит, первым делом нам необходимо установить, с каких позиций он ведёт стрельбу. Понятно, что ему не требуется малая дистанция, но в условиях города должен быть хороший обзор. Район своих действий он не меняет, но сейчас может затаиться на пару дней, потому как понимает, что его будут искать. Предлагаю потратить время на выявление огневых точек и найти хорошие укрытия для себя, — проговорила Джин. — Предупрежу Хелен, что пропаду на несколько дней. — Лили, ты уверена, что сможешь вести бой? — Флора окинула взглядом Кельтскую ведьму, заострившись на сшитой кисти. С виду и не скажешь, что пару недель назад её разорвало на куски. — Была бы не уверена — осталась в лазарете, госпожа штабс-фельдфебель. — Тогда за дело, — заключила Гуд, — выдвигаемся рано утром.***
Госпиталь в Пиэте так же далёк от своего цивилизованного образа, как победа Атлантиса в этой бойне. Он размещался в здании одного из бывших правительственных бомбоубежищ и больше напоминал подземные казематы. На данный момент это оказался единственный, относительно безопасный пункт, куда свозили раненных со всего города. Коридоры были переполнены, не говоря уж про переоборудованные под операционные комнаты. Не хватало специалистов, медикам зачастую приходилось вести одновременно по три операции. В переходах царил смрад. В воздухе смешивались всевозможные запахи: курево, спирт, немытые тела и вонь от кровоточащих ран. Многие, так и не дождавшись помощи, умирали прямо в живой очереди. Их накрывали простынями, элементарно стащив покрывала чуть выше, дабы живые не увидели застывших глаз. В последнее время поток уменьшился — вот только облегчения это практически не принесло. Тяжелораненых надо было эвакуировать, однако не хватало средств, да и слишком опасно вести корабли в порт. Тех, кто получил лёгкие травмы, на скорую руку «латали» и отправляли обратно в строй. Мирия пробиралась сквозь эту толпу к палате, точнее, камере, в которой до сих пор находилась Галатея. Главный врач лично разрешил ей повидаться, предупредив, что контакт возможен только через дверь, так как здоровье Кейн оставляет желать лучшего. На вопрос Норман о том, что это может значить, оберст только покрутил пальцем у виска. В горле колола застывшая слюна. Ледянистые капли текли в задрожавший желудок. Мирия не могла сглотнуть тяжёлый ком. Её мучили самые страшные догадки, а творящееся вокруг только сгущало тёмные, скисавшие краски. Левое ухо слышало хуже правого, нижний уголок того же глаза, полотно его взора, словно рассыпалось на вереницу сложных размывчатых пазлов, сползая куда-то вниз стекловидной кашей. Норман приходилось и раньше испытывать на себе последствия контузии — в этот раз не столь болезненно в отличие от предыдущих. Немного шатало, клоня в правую сторону. Из конца коридора высоким квадратом смотрела серая матовая дверь без каких-либо окошек. Только небольшое отверстие для подносов с едой. Мирия уже готова была обрадоваться, что о её любимой хоть немного заботятся. Но внезапно её существо обожгло бесплотное пламя какой-то чудовищной ауры. Выступили мурашки, подтянувшие изнутри лёгкую дрожь. Кейн могла одним своим видом, энергией, пульсирующей из, казалось, самой души, вселить надежду, заставить верить в сказку и воодушевить на самые невероятные вещи. Но теперь, когда за толстой дверью таилось неизвестное, здесь царствовал лишь только мрачный холод и чувство колющего одиночества, граничащего с безысходностью. Пространство вокруг настолько пропитано этой аурой, что Мирия сама ощутила безнадёжность. Захотелось разрыдаться и забиться в самый последний угол, чтобы встретить Смерть. Неудивительно, почему в этом отделённом коридоре никого нет — даже умирающему не по душе столь мощная безысходность. Ладони легли на металл. Сокол села на колени, прижавшись к двери. — Галатея?.. — позвала она. — Её нет, — прозвучал знакомый голос из-за двери, — никого нет. Здесь нет места живым, но нет и мертвецов, всё в тумане. Она блуждает здесь, но выход должен быть. — С кем… С кем же я тогда говорю? — неуверенно спросила Мирия, приняв сказанное за лёгкое помешательство, ещё не осознавая всего масштаба. — М-Мирия? — интонация зазвучала иначе. Кейн словно бы узнала девушку и даже смогла выдернуть себя из кошмарной череды видений, в которых блуждала большую часть времени. — Что… Нет. Я помню. Сколько прошло времени? Почему я здесь? Вздохнув с секундным облегчением, Мирия припала к двери сильнее, сжав руки в кулаки. Изнутри послышались тихие шарканья. — На мосту ты получила ранения, сдерживая противника, пока отступали наши войска. Это случилось четырнадцать дней назад. — Как будто целая вечность минула. Мирия, я видела, что будет с городом, со всеми нами… Мне показали. Отсюда нужно убираться, слышишь? — Галатея вновь начала заговариваться, шепча что-то насчёт божьего наказания. — Пожалуйста, держи себя в руках, Галатея. Скоро тебя выпустят. — Нет-нет-нет, я не хочу выходить отсюда. Я не хочу больше оказываться там, — Кейн обхватила себя руками, пытаясь унять дрожь. Едва она очнулась после событий на мосту и только лишь закончилось действие препаратов, как у Пророка развилось посттравматическое стрессовое расстройство, осложнённое навязчивыми видениями, связанными с религией. Причём, за последние пару дней валькирия заметила, что, находясь в бреду иллюзий, она не испытывает такого сильного страха, и пыталась как можно дольше оставаться в этом состоянии. — Никто тебя туда не отправит, — дверь впитала в себя её спокойный тон. Мирия не знала, подействует ли это, — любое неправильное слово, неправильная интонация, и всё насмарку, а затем от стресса может вновь проснуться вирус. — Мы отправимся домой, только ты и я. Я никому не позволю обижать тебя. Пожалуйста, верь мне. — Правда? — с робкой надеждой Галатея развернулась к двери, прислонившись щекой к холодному металлу. — Но как нам отсюда выбраться? — Очень просто. Нужно немного подождать. Только помни, что ты ни в коем случае не должна нервничать. Это главное условие. Остальным уже займусь я. — Но там снаружи война, мы окружены и отсюда… Хм, — Кейн быстро отошла, принимаясь мерить шагами узкую комнатку и размышляя на ходу. — Агнцы на заклание… Да, они решили пожертвовать нами, но остановить большее зло. Так где же ангел, что в последний момент отведёт беду от нас? Но его нет, он не придёт, только если… Мирия! — Я здесь! — Сокол вскочила, распрямившись во весь рост и не отнимая, уха от матовой поверхности. — Галатея, не молчи, говори со мной! — Я знаю, что делать, я всё поняла! Нам нужен ангел, который в последний момент спасёт всех нас от гибели! — О каком ангеле ты говоришь, Галатея? — Мирия снизила голос, ощутив, как движения по ту сторону стали замедленными. Может, Кейн начинала успокаиваться? — Он придёт в последний час… — туманно ответила Кейн, но больше от неё не получилось чего-нибудь добиться. На любой из вопросов касательно этого явления девушка отвечала, что всё скрыто туманом и ей пора возвращаться в другую реальность. Ещё какое-то время, и слова словно начали застревать в разделяющей валькирий материи. Галатея перестала что-либо воспринимать, как бы Норман не пыталась до неё дозваться. Всё впустую. — Проклятье… — Мирия отстранилась. — Надо же было случиться этому именно сейчас… Чёрт! Пустынный коридор словно вслушивался в её неспокойные шаги от одной стены к другой. А вдруг Кейн навсегда останется такой? Сумасшедшей, грезящей о каких-то ангелах-спасителях и божьем наказании? Подобные мысли изъедали мозг Сокола, а душу рвали в безобразные клочья. Она опустилась к отверстию для подносов и сказала: — Я вернусь, обещаю. Только держись. Ответа не было. Пророка крутило в вареве из галлюцинаций, и не существовало такой верёвки, чтобы вытащить её из этого сумасшедшего водоворота. В таком состоянии командир отряда из неё никакой. Значит, необходимо приняться за исполнение обязанностей заместителя, найти свою форму с оружием и отправляться к своим. Она слишком долго провалялась без дела. Хватит. Бездействие убивает быстрее яда. Норман, нехотя отвернувшись, словно отлепляя себя от матовой железки, отправилась прочь. Пора за работу!***
Само время застыло в серой хмари, что висела над городом, нарушая обзор и мешая следить за местностью. Снег валил частыми, маленькими устилающими землю и строения снежинками. Но вот в этом безмолвии и спокойствии обозначилось едва заметное движение. Все взгляды валькирий устремились на лёгкое копошение в окне одного из зданий. — Спокойно, — на всякий случай предупредила Джин, — это, скорее всего, просто цверг. Возможно, один из подручных. Наблюдаем. — Клэр, чувствуешь что-нибудь? — послышалось от Гайер. — Никого. Только небольшую группу цвергов. Монстры лазили по округе, в поглощённых снежной кашей зданиях, как букашки в сгнившем стволе дерева. Будто между извилинами проросли небольшие тонкие ворсинки. Оставалось только ждать, когда среди них вспыхнет щекотящий звон, устремляющийся в уши и зубы. Тогда-то она и вычислит поганца. — Денёв, если есть возможность для атаки, стреляй, они на твоей линии, — спокойно распорядилась Гуд, — потом отходи на точку «В». — Есть.«Время новой жатвы…»
В темноту впились железные щелчки. В слабом синем сиянии, лениво вползающем в окно с улицы, возникла тонкая тёмная фигура, свитая словно из змеиных рёбер. Правое плечо с жужжанием и скрипом механических шасси разделилось на несколько накрывших друг друга сегментов. В окно уставился короткий обрубок корпуса, позади выдвинулся угол, от которого отходило к выступающему позвонку несколько толстых проводов. На свету блеснул длинный кейс. Большой палец сдавил кнопку на боку ручки, кейс в мгновение разложился надвое, образовав продолговатый прямоугольник, из конца которого потянулась пушка. С железным скрежетом некто присоединил ствол к плечу и вставил широкий короб магазина в бок орудия, погрузив полностью внутрь, оттянул тяжёлый затвор. Лязгнула пуля. Из мрака показался оскал металлического матового черепа. Крепления, опоясывающие область обеих глазниц, лба и торчащего носа, образовывая подобие фигуры в виде песочных часов, одновременно щёлкнули — маска задвинулась на макушку. В окно взглянула пара линз, под красным стеклом сузились кольца объективов.«Пора выпускать демонов-ищеек»
Ван Лейден, наблюдавшая за тем, как цверги перебираются в глубине помещения, увидела пространство, на котором враги оказались бы открыты, и сосредоточилась на нём, переводя оптику на тепловизор. Мелькнул один силуэт, второй… Палец опустился на крючок, легко придавливая. Дыхание остановилось. Огонь! Валькирия увидела рухнувшего цверга и сразу же перекатилась подальше от места слежки. — Сигнал! — оповестила Дюваль. Внутри черепа разгулялся ментальный поток воздуха, метясь из одной стороны в другую. Девушка едва не сказала направление, как сигнал переместился в заднюю часть левого полушария. — Погодите… Движется слишком быстро, будто бы летит… Не понимаю, как это происходит… Денёв, направляется к тебе! Валькирия юркнула в дырку в полу и оказалась в комнате, лишённой окон. Через дверной проём смог бы пробраться враг, но вот выстрелить из-за пределов никак. Девушка замерла в темноте, включая маскировку.«Интересно… Всегда хотел проверить, как этот тридцати пяти миллиметровый уродец справляется со стенами…»
В ван Лейден словно что-то впилось взглядом. Как будто каждый микрон окружавшего её сумрака обрёл один единственный глаз, сливаясь с остальными сородичами в сплошное созерцающее нечто. И с каждым мгновением взор всё ощутимее и ощутимее, переваливая едва ли не за что-то облачённое в плоть. Оно знало, где спряталась очередная жертва. Клэр схватилась за голову, когда структура сигнала упорядочилась, уподобляясь вбивающемуся в камень тупому долото. Показалось, что он уплотняется или, скорее, укореняется, оплетая участок мозга. Как паутина — как паук, запутывающий жертву, подбирающийся всё ближе к самой душе. — Денёв, убирайся оттуда! — Чёрт! — сдавленно ругнулась ван Лейден, резким броском вперёд поднимая себя на ноги. В стену позади что-то ударило, выбив осколки, и вонзилось в противоположную, оставив тот же след, который наблюдала раньше Джин. — Это он, — только заметила Шервуд. — Откуда стреляли? — Не могу установить, — ответила Флора по рации. Клэр, находившаяся рядом, отрицательно покачала головой. Шервуд быстро осмотрела местность. Неужели ошиблись, когда пытались определить все доступные огневые позиции?«Увернулась в самый последний момент. И откуда могла узнать, что именно сейчас я выстрелю? Лишь если… Кое-кто не предупредил»
Лязгнул затвор винтовки. Тень развернулась, направляя ствол в другое окно.«Фас!»
— Движется в нашу сторону! — Датчики ничего не улавливают… — Джин замолчала, вспомнив о том, что говорила перед смертью Эмилия и какие ползли слухи среди солдат. — Только если он не использует… Клэр, уходим, быстро! Спины обожгло впившимися невидимыми когтями, зацепившимися за валькирий как гарпуны. Сколько бы силы не уходило в ноги, чтобы убежать, что-то бесплотное неотступно тащилось за ними, тем быстрее, чем больше росла скорость воительниц, пока обе не спрятались за углами. В глубине дома пуля бы точно не достала, застряв в одной из стен. Но от взора скапливающихся вокруг призраков скрыться не вышло. Невидимки смешивались, окутывая своих жертв. Клэр чувствовала их, сущность-ищейку, отправленную снайпером.«Значит, она среди них. Что ж, так даже интереснее»
«Как такое вообще может быть?..» — спрашивала себя Дюваль. В черепной коробке закипала вязкая мешанина. Клэр ещё никогда не чувствовала, как на неё кто-то уставился во все глаза, холодной пристальной ненавистью. Так непривычно — так ужасно и мерзко, что заледенели сосуды в ногах и руках. Это точно гримм, и к тому же — паракинетик, ибо цвергу такая энергия не присуща. По крайней мере, Клэр таких не встречала. Все сомнения испарились в мгновение. На этот раз попался настоящий самородок, способный направленно вычислять свою очередную цель. Клэр поняла это по тому, как нечто устремлялось из одной стороны в другую, от Денёв к ним, помощник, управляемый демон-поводырь. Но что это за невидимый дух? Будто бы не сам гримм, а душа, астральное тело, отделившееся от существа. «Почему же я тогда чувствую его? — Клэр взглянула на Джин, выглядывающую из-за противоположного угла. — Мой дар позволяет улавливать посылаемые мозгом сигналы, разбегающиеся по всему телу. Со временем я развила его достаточно, чтобы научиться чувствовать этих тварей, их движения вплоть до кончиков пальцев, если сосредоточиться. Я чувствую эту энергию… Энергия. Импульс, пущенный в пространство… А любой импульс со временем угасает» — Джин! Кажется, я знаю, как вычислить ублюдка! — Говори, — ответила Гуд, быстро глянув на соратницу. В рации вновь зазвучал голос Флоры, предлагавшей переключить внимание противника на себя. Довод был убедителен. Ловкость и скорость Гайер выше, чем у остальных, но имеет ли смысл в борьбе с таким противником? К тому же, её местоположение пока не рассекретили. Это несло свои преимущества. И Шервуд решила не рисковать, желая узнать, что придумала младшая из валькирий. — Он отделяет от своего тела ментальную сущность и отправляет выслеживать цели. Именно её я и почувствовала, когда появился стрелок, — сказала Клэр. — Если моя догадка верна, через какое-то время она появится вновь, рядом со своим хозяином. Тогда-то и можно определить его позицию. — Хорошо. Если это действительно так, он уже будет знать о нашем местоположении, — задумалась Гуд, — а значит, не позволит атаковать, если только кто-то не подберётся достаточно близко незамеченным… Но его нужно отвлечь. — Возьму это на себя. Скорее всего, засранец уже догадался обо мне. Не сомневаюсь, после той операции в горах теперь каждый ублюдок в Хельхейме знает о сестре легендарного командира. Я для них самая главная цель. А этот всё ещё здесь, наблюдает за мной. Лучше мишени не придумаешь. — Нет, это слишком опасно! — возразила старшая валькирия. — Отвлекать будем мы с Денёв, а ты определишь направление, чтобы Флора или Лили смогли подобраться к его позиции. «Это слишком опасно… Слишком опасно… Бла-бла-бла!» — оскалилась Клэр. Как ей достигнуть уровня своей сестры, если её постоянно оберегают как маленькую девчонку?! Кто она, в конце концов: валькирия, сестра одной из самых легендарных воительниц, или беспомощный ребёнок?! Мало того, теперь из всей работы ей осталась только слежка. Девушка в мыслях отсчитала до десяти и глубоко вздохнула. Она обещала Шервуд. — Ладно… — Денёв, — позвала Гуд, прежде кивнув Дюваль, — сыграем с ним в «попробуй, попади». — Принято, — на полном серьёзе откликнулась ван Лейден, вспомнив тактику, которую показывала на подготовке Мирия. Смысл её сводился к тому, чтобы при охоте на снайпера постоянно дразнить противника частыми перемещениями и быстро светиться на небольшом пространстве. Только пули настоящие и с одного выстрела можно получить тяжёлую травму, даже несмотря на щит. Потому Денёв прежде решила воспользоваться старым как мир фокусом и сняла каску, нацепив её на дуло оружия. Шлем сразу же сшибло со ствола. Каска с пробитым боком прокружилась волчком на полу. Стреляли цверги. Потому что если бы стрельнул охотник, калибр за тридцатый разворотил бы всё к чертям. Охватившая Дюваль аура дрогнула, приставший взгляд демонов моргнул, теряя интерес к младшей, когда в поле зрения, где-то на самом краю, замаячил огонёк другой валькирии. Клэр показала большой палец, подтверждая, что стрелок переключился на другую цель. Джин моментально бросилась к стоявшей на своём месте Слонобойке. Флоре удалось определить, откуда стреляли, — она быстро сообщила координаты. Гуд, чуть припав к прицелу, различила едва заметное мельтешение в окне и выстрелила. Сильная отдача в плечо и грохот выстрела. Голову цверга разнесло как перезрелый арбуз. — Ну, давай, твой черёд, — прошептала Джин, активируя всю мощь щита. Сигнал вновь метнулся назад. Клэр задержала дыхание и заткнула уши. Острая шумовая молниеносная игла неслась в сторону Джин. Визг сотрясал нейроны, растворяясь в пространстве, словно кварки отрывали от него по кусочку. После исчезло, практически настигнув Гуд. И где-то вдалеке, в гуще небоскрёбов, вспыхнул звуковой взрыв. Дюваль ощутила его задними долями мозга. Мало, чтобы определить. Валькирия выскочила из-за укрытия, нацелившись в сторону звука. Пальцы вгрызлись в ушные проходы, едва ли не разрывая, лёгкие в судорогах пытались втянуть в себя новую порцию воздуха. «Ну же…» — смолкли мысли. Абсолютная тишина — шип сигнала, выстрелившего из тела дьявольского стрелка, ударил в лоб. — Красная высотка на севере! В районе сороковых этажей! — прокричала гренадер. В рации раздалось от Гайер торопливое: «Кнайт, давай!» Лили, остававшаяся всё это время в укрытии и не проронившая ни слова, чтобы не обнаружить свою позицию, навела винтовку по указанному направлению и принялась выпускать пулю одну за другой, благо магазин Улля позволял такой режим стрельбы. Хотя эта винтовка и не обладала большой мощностью, но уж точно заставила понервничать стрелка, когда из стен здания посыпалась штукатурка, а щит загудел от чиркнувших боеприпасов.«Чёрт!»
Киборг пригнулся, утонув в темноте. Патроны свистели над головой, отколупывая кусочки камня. Ударом металлического кулака снайпер выбил из винтовки недострелянную обойму и резким движением затвора высвободил заряженную пулю. И в следующее же мгновение, нащупав в сумке новый магазин, быстро зарядил пушку.«Пора играть по-крупному. Повышенное пробитие, модификация зенитных патронов, изготовленных под эту махину, — никакая дичь не переживёт»
Объективы зрачков сузились до крошечных точек. Демон-ищейка резко изменил направление. Учёные Хельхейма умели импровизировать: засунуть в ходячее оружие останки одного из превратившегося паракинетиков, за которые ещё что-то держалось, и напичкать целым комплексом снайперских устройств. Пришлось пожертвовать бронёй в угоду мобильности и лёгкости корпуса. Но так даже интереснее — пока бронированные уродцы шли в самую гущу боя, он, изворотливый и смертоносный, работал из тени. Бесплотный, невидимый для врага, он прощупывал позицию, выискивая свою цель, а когда находил — механическое продолжение тела открывало огонь. Совершенный охотник. Ещё одну валькирию, раскрывшую себя именно сейчас. Ствол впился в оконный проём, клешня передёрнула затворную раму. Бесперебойные линии цифр растворились в возникшем ярком сиянии, заполонившем весь взор. Следом за светом поползли бесформенные массивы едва прозрачных пузырей, плотно соприкасающихся друг с другом. Огоньки играли мягкими тусклыми оттенками во всей этой полой массе, обрастая яркостью по мере приближения. Странный мир, окружающий его, где видны чужие души. Измерение, населённое сущностями всех живых. Огонь валькирии завораживал. Как сильно в нём блистал багровый, охваченный жёлтой дымкой свет. Если присмотреться, можно увидеть раскинувшиеся линии ветвей. Воительница двинулась, ощутив чужое присутствие. Слишком поздно. — Кнайт! Над руинами прозвучал один единственный, словно гром, выстрел. В этот момент прицел Слонобоя Джин выхватил во тьме проёма единственный отблеск, когда враг нажал на курок. Этих долей секунды вполне хватило, чтобы выстрелить в ответ. По возникшему характерному блеску синеватого оттенка понятно, что пуля угодила в щит. Но, к сожалению, всё это было слишком поздно для Лили, рухнувшей на пол и схватившейся за развороченное лицо. Левую сторону черепа смяло попаданием. Одна из линз покрылась трещинами. Видимо, задело какую-то плату в голове — взор дрожал, между пунктирами проскакивали вспышки глюков, одно накладывалось на другое. Теперь вторая. Где-то по полу покатилась тяжёлая стрелянная гильза. Обе кисти вбились в пол, погрузившись по самые шарнирные костяшки. — Джин, летит на тебя! — Давай, Флора! — Гуд откатилась за стену, вжимаясь в пол. Гайер, сбросив с себя всю прикрывавшую её хламиду, резво вскочила из собственного укрытия и бегом устремилась к зданию. Пространство, отделяющее её от цели казалось неблизким и изобиловало преградами, но Флора подобно ветру неслась дальше, словно всю жизнь готовилась к этому моменту. Под низом пронеслась вспышка. Или под животом? Он никогда не видел своего ментального облика, не видел своей души — не мог понять, как выглядит оно в этой реальности. Холодные скопища пузырей вокруг не отражали ничего кроме света, а когда он пытался посмотреть вниз или вверх, если такое существовало здесь, в надежде уцепить взглядом хоть одну конечность, видел лишь сияние. Так было с самого детства, в его голове уживался реальный и призрачный мир с душами. Он не знал, какой именно из них ему ближе. Огоньки сущностей летали повсюду и гасли. Появлялись и исчезали, растворяясь в пузырящейся материи. Ничего другого с душами здесь не творилось. Огонёк всё летел и летел — прямиком в ловушку. Что за охотник, который не расставляет в своих угодьях ловушки? Гайер краем уха уловила щелчок у себя под ногой. Не успела страшная догадка придти в голову, как по сторонам рванули мины. Щит выдержал, но валькирию швырнуло на снег, а рядом активировались пресловутые ловушки из пулемётов, действующие на механическом принципе, почему датчики ничего и не засекли. — Денёв, прикрой! — скомандовала Джин, намереваясь броситься на помощь соратнице, но её опередила самая младшая в отряде. — Клэр! Назад! Куда там! Дюваль на ходу крикнула, что теперь она отвлечёт внимание твари на себя. Джин и Денёв ничего не оставалось, лишь как прильнуть к винтовкам и отслеживать действия противника, надеясь, что тот совершит ошибку. Из пузырчатой темноты возник новый свет, помчавшийся к замершему огоньку. Он уже видел такой раньше, сестра Дюваль.«Вот и главная добыча»
Клэр с включённой защитой, о которую разбивались блеклые стрелы выстрелов, добралась до Флоры, оттащив её в небольшую яму от взрыва. Нутро заледенело, стоило демонам вновь заметить гренадера. Девушка выпрямилась и схватила болтающегося на спине Улля. Энергетическую броню из него трудно пробить, но ей это на руку — сверкнувшим от попадания полем можно засветить стрелка. Остальное за ван Лейден и Гуд с её Слонобоем. За демонической ищейкой снайпера тянулись тонкие звуковые нити. Какое-то время после отделения ментального тела эти отростки тянулись за ним будто остаточный шлейф, проводки, по которым проносился приказ. Дюваль-младшая уставилась на красную высотку. Нити щекотали нейроны, она искала место, откуда невидимые корни брали начало, прежде чем раствориться навсегда. — Ты уже мёртв… — Клэр сдавила спусковой крючок. В одном из множества разбитых окон блеснула броня, отразившая пулю. Валькирия палила без остановки, попадая в одну единственную точку. — Спасибо, — тихо поблагодарила соратницу ван Лейден, заметив направление и понимая, что именно там защита ослабла. Все системы синхронизировались. Оставалось только выстрелить, что валькирия и проделала с холодной решительностью. Яркий огонёк в последний раз вспыхнул на поле, подавив его. Джин била уже почти наугад, зарядив в ствол экспансивный. Трудно сохранять спокойствие и не думать о том, что жизни Клэр грозит смертельная опасность, но Гуд справилась — точно и быстро. Во мраке здания ярко брызнули искры, разлетевшиеся от попадания в голову монстра. И всё же, кибер перед смертью успел ответить… Клэр не сразу ощутила боль, когда зенитный патрон с повышенным пробитием шибанул в левое плечо. Выдержал щит, отключившись после попадания, но не кости ключиц. Воительницу круто развернуло на сто восемьдесят градусов, чуть не переломив рёбра и спину, и одновременно швырнуло назад, прокатив по капоту сгоревшего автомобиля. Девушка не сдержалась, закричав так громко, как не кричала никогда прежде. Слёзы зажгли глаза, паралич сковал твёрдой проволокой суставы и мускулы. Часть формы на плече покрылась негустой россыпью дымящихся дыр. — Помоги Лили! — обратилась к ван Лейден Шервуд, отбрасывая в сторону винтовку и спеша на помощь раненной. В суматохе бега она уже на ходу пыталась вытащить треклятый пакет с эмалью. При этом приходилось помнить о возможных стрелках поблизости. Однако, цверги, если тут и были, свалили от греха подальше, когда осознали, что их лидер мёртв, а те, кто его убили, злы до крайности. — Клэр! — обер-фельдфебель очутилась возле Дюваль, слегка притянув к себе, уберегая от какого-нибудь случайного выстрела. — Тише, тише, потерпи немного… — Ай! Больно! Больно! — только и могла сквозь слёзы визжать Дюваль, вздрагивая от любого прикосновения, из-за чего чувствовала только ещё больше боли. Когда холодная масса растеклась по распухшему красному плечу, по забившей торс боли потекла прохлада, размягчая зубья страданий. — Держись, — как можно мягче произнесла старшая, хотя ей одновременно очень хотелось и отчитать Клэр за подобное безрассудство, и закрыть собой, обнять и забрать всю боль. — Нужно помочь Гайер. Клэр кивнула, или, скорее, попыталась, потому что от единого движения сломанные плечо и ключницы сожгло болезненной вспышкой, от которой вздрогнули все четыре конечности. Из канавы показалась грязная макушка головы. Штабс-фельдфебель неуклюже выбралась наружу. — Попалась на такую простую уловку… — чуть улыбнулась она, присоединяясь к несколько изумлённым валькириям. — Что с остальными? — Денёв, как там Лили? — Жива, но вот с лицом… — что-то сдавленно пробурчало — Денёв удержала рвотный позыв. — Господи, Лили, твоя челюсть… Держи её, я сейчас попробую чем-нибудь перевязать. — Предлагаю скорее убираться отсюда, — заключила Гайер, на всякий случай, оглядывая местность и пытаясь найти шлем, который она потеряла…***
В лазарете царила своя привычная атмосфера. Благо, что для пострадавших валькирий нашлось несколько отдельных комнатушек. Возле одной из них, прислонившись к стене, стояла Джин, смежив веки и стараясь дышать неглубоко. Там, за дверью, проводили обработку раны Дюваль. Клэр… Гуд слегка покачала головой. Сейчас, когда бой остался позади, до неё в полной мере начало доходить, что могло бы случиться. Можно сказать, девушка легко отделалась. Эмилии больше нет, Кнайт потребуется не один день, чтобы кости черепа срослись, и не факт, что прежняя внешность сохранится. Внутри у Джин всё начинало клокотать. Поступок Клэр был смелым, но и в той же степени глупым. А главное, она нарушила приказ. Практически сразу после того как участвовала в безумной вылазке. Когда Ундина узнает, или Мирия… «Если узнают», — поправила себя Шервуд, решив, что не стоит прочим командирам знать все подробности. А с Клэр она поговорит сама. Наконец скрипнула дверь. В коридор вышел высокий парень. На вид — младше Шервуд года так на три. Наверное, так выглядели все медики: бледные, едва ли не белёсые, осунувшиеся, у кого-то блестели седины за ушами от увиденных ран. А этот выглядел таким, словно бы уже давно приспособился ко всему творящемуся. Из взгляда выветрилось всё до самого последнего духа, они покрылись стеклянной холодной коркой, лицо напоминало застывший пластиковый налёт с ровными мазками губ и бровей. Он закурил. — Ей раздробило в мясо левую ключицу и два верхних ребра. Собрали их по кусочку, срастив при помощи искусственной соединительной ткани. Через несколько дней вернётся в строй, когда кости окрепнут, — ответил парень на взгляд Джин. — Скоро она проснётся. — Спасибо, — кивнула девушка, проходя в палату и останавливаясь возле койки. Наверное, стоило бы сказать чуть больше слов и проявить более искреннюю благодарность, но… Шервуд не слишком это умела, да и вид хирурга. Он уже сделал свою работу, а впереди у него ещё не один час других операций, других раненых. Не все из них и «спасибо» скажут. Джин осмотрела перевязку на плече Дюваль. Всё на совесть, аккуратно и чисто. Взгляд скользнул ниже, на оголённое тело, немного выглядывающее из-под простыни. Обер-фельдфебель чуть сжала кулаки от приступа мимолётной ревности, или, что вернее, следа злости. Злость на рисковое поведение, но и на себя саму, что не смогла помешать и что так и не сказала о самом главном. Прежде чем придти в себя, Дюваль несколько раз зажмурилась. Причём сначала её спящее выражение лица приобрело что-то грозное, даже озлобленное, перетекая затем в серьёзное, по мере того, как размягчались нахмуренные брови и сжатые губы, и после — в гримасу умиротворённости с приютившимся подобием улыбки. Клэр зажмурилась напоследок и очнулась, ещё долго водя недовольный взгляд по потолку. Что-то такое ей приснилось, от чего девушка не хотела отрываться и возвращаться в реальность. Пока не увидела Джин. Серебряные радужки заполнились радостью, всё недовольство растворилось в счастливых слезах. Как ребёнок, давно не видевший своих близких. — Как ты себя чувствуешь? — с лёгким волнением спросила Гуд, стараясь оставаться строгой. Получалось плохо. При виде улыбки возлюбленной у обер-фельдфебеля глаза сами собой становились добрее, она смягчалась. — Хреново… Знаешь, мне такое приснилось… — она попробовала пошевелиться. Не вышло ничего, кроме как повернуть голову и дёрнуть здоровой рукой. Устало вздохнув, она сомкнула веки и заговорила: — Мне снились гигантские отвратительные монстры. Всё размыто, но я видела щупальца с огромными зубами… Это у большинства. Остальных вообще не различить. У меня в руках был большой меч с какой-то меткой ближе к рукояти. Размером, ну, не знаю, наверное, с клеймор… Может больше. Не суть. На моих плечах надеты какие-то серебряные блестящие сферы, позади болтается короткий плащ. Я вижу, как скачу по разрушенным зданиям и рублю этих чудовищ в капусту своим клеймором… — Дюваль улыбнулась. — Приснится же… — Что-то из серии средневекового фэнтези… — пробормотала Джин, немного краснея. — Клэр, я рада, что всё обошлось, но не могу не сказать. Это было чертовски смело и очень глупо. Ты хоть понимаешь? — Да, понимаю. Но если бы я этого не сделала, он бы нас всех перестрелял. Теперь этот подонок сдох, смерть Эмили отомщена… Прости, Джин. Я… Я нарушила своё обещание. — Клэр, храбрость и глупость зачастую идут рука об руку, и грань эта тонка. Будь он немного точнее, а я чуть медленнее, я бы стояла и смотрела, как тебя опускают в могилу… — Гуд сглотнула ком в горле. — Порой очень важно исполнить приказ, даже если не хочешь этого делать. Я как старшая по званию несу за тебя ответственность, и не только перед командирами, но и перед Иленой… — Н-но… Но… Джин, я обещаю, такого больше не повторится!.. — А как я могу быть уверенной? Пару дней назад ты была в том злосчастном магазине. Сегодня чуть не погибла. Что бы сказала Мирия? Или Галатея? Я уже молчу про Ундину… Благо, мы договорились с остальными всё рассказать в несколько ином свете. Понимаешь, я не могу допустить, чтобы ты погибла, потому… — Шервуд осеклась и отвернулась, лихорадочно пытаясь придумать что-то. — Почему?.. Слёзы полезли наружу. Дюваль старалась не шмыгать забившимся носом. Все её геройства и выходки, может, и приносили пользу, но терзали душу самой близкой подруги. Со своим стремлением быть похожей на старшую сестру Клэр напрочь забыла, что за её собственную жизнь и самочувствие беспокоились, возможно, даже в разы сильнее, чем она. Как… Как когда-то произошло с Вагнер. Елена всегда была рядом, но Клэр замкнулась в себе, занятая своими собственными проблемами. Елена волновалась, пыталась хоть как-нибудь помочь, а Клэр попросту не замечала этого, думая лишь об одной мести. Ни Елена, ни Джин не заслуживали подобного обращения к себе. Это она, Клэр, не достойна таких верных и преданных друзей, не достойна, чтобы о ней так беспокоились, даже если она — сестра легендарной валькирии. Клэр сказала себе, что не стоит и самого блеклого локона на голове Терезы. И вряд ли когда-нибудь будет хоть чего-нибудь стоить. Так почему же тогда из-за этих пустых порывов должны страдать близкие люди? Клэр знала, что не должны. И понимала, с ужасным стыдом, но понимала — она для них обуза. Ей захотелось сказать это, так громко, чтобы услышал каждый. — Потому что люблю тебя, — тихо призналась Гуд, одновременно вздохнув, словно сбросив тяжёлую ношу, — все эти годы любила… Она обернулась, во взгляде читалась лёгкая растерянность и печаль. Наверное, нелегко было вот так это сделать, потому что теперь она беззащитна перед ответом и только может ждать. Джин даже подалась вперёд, внимательно всматриваясь в лицо Дюваль, в её прекрасные глаза, стараясь увидеть ответ. Потому что Клэр тоже ошарашено молчала и словно забыла как дышать. — Джин… — охваченная внезапной дрожью, Клэр отвернулась к стене, чувствуя себя пришибленной здоровенным гранитным монолитом, её робкий шёпот словно тоже звучал из-под громадной каменной плиты. — Я… Я никогда бы не подумала, что могу кому-то нравиться… Особенно тебе. Я даже представить себе не могла. Если бы я только знала, Джин, что всё это время… — девушка прикрыла похолодевшие губы правой рукой, чувствуя слабое дыхание подушечками пальцев. — Боже, всё так неожиданно, в такое время… Мне нужно подумать, побыть одной. Не пойми меня неправильно… — теперь Клэр повернула голову назад, к развернувшейся Гуд. — Постой… П-подойди, пожалуйста… Джин уже приготовилась извиниться за сказанное, сослаться на мимолётный порыв, слабость, а потом поспешно удалиться и в одиночестве попытаться смириться с тем, что чувства не взаимны. Но просьба её удержала — она опустилась рядом с девушкой, смотря на неё глазами дворняги, которой дают надежду на кров с едой. И то, что произошло в следующее мгновение, можно считать тихим, но таким волнительным волшебством. Найдя силы, чтобы приподняться, Клэр неумело и осторожно поцеловала её, в самые губы. Первый настоящий поцелуй в жизни. Как ещё показать, что она ни в коем случае не отвергает её? Как сказать то, чего нельзя в точности передать словами?«Все эти четыре года… Почему, Джин? Почему ты сказала мне только сейчас?..»
Клэр обняла её за шею целой рукой, не решаясь отстраняться и размыкать веки. Мир исчез, затерявшись где-то в подсознании, перерождаясь в нечто иное. Дюваль знала — когда она откроет глаза, этот мир станет другим.«Ты боялась, что я отвергну тебя?..»
В этот момент Шервуд словно взлетела вверх, а потом вниз и снова, потому что этот поцелуй разительно отличался от рождественского. Потому что этот оказался самым что ни есть настоящим. И всё же, он закончился, даже наверно слишком быстро. Клэр откинулась обратно на подушку, смотря на Гуд как-то особенно. — Видишь, твоя любовь не безответна… Даже если бы ты призналась раньше, я бы ни за что не отказалась от тебя… И никогда не откажусь… Но сейчас мне просто нужно всё это как следует обдумать. — Х-хорошо, — слегка хрипло прошептала Джин, чувствуя заливающий лицо румянец. — Мне нужно идти… Я вернусь, скоро… Обещаю. С этими словами Гуд выскочила из палаты с блеском в глазах и таким тонусом, словно выпила ударную дозу энергетика. Пожалуй, мало кто в подобном месте пребывал в столь положительном настрое.