On that day when you need Your brothers and sisters to care, I'll be right here. Citizen soldiers holding the light for the ones That we guide from the dark of despair. Standing on guard for the ones that we sheltered, We'll always be ready because we will always be there. Citizen soldier — 3 Doors Down ©
Радости от встречи с остальными валькириями было немного. После катастрофы операции «Писец» никто не отличался эмоциональностью, осознавая общее положение дел. Даже Джин, хоть и показала, что всем сердцем дожидалась возлюбленную, очень быстро вернулась к своему замкнутому состоянию. Винить её в этом сложно. Девушка понимала, что даже если они вместе, то это может быть ненадолго. У тех же, кто характером вспыльчивее, иногда и вовсе сдавали нервы. Денёв еле успокоила Хелен, когда та в очередной раз стала возмущаться из-за рытья траншей. Вот в этот-то момент Дюваль-младшая и поняла, что, если ничего не предпринимать, гибель станет лишь вопросом времени. Но что она могла? Ровным счётом ничего. Если бы только существовала возможность призвать помощь извне, хотя бы попросить совета, как пережить это кошмарное испытание… Совета. Клэр распрямилась над развороченной траншеей, возвысившись над сгорбатившимися соратницами. День и ночь рылись траншеи, окропляемые кровавым потом, ломались инструменты, трещали нервы, бурчали полупустые желудки — вопреки доводам, конец начинал наступать уже сейчас. Лопата осталась в мёрзлой земле, девушка отыскала Накаду и с торопливой аккуратностью отвела её подальше, сказав, что это связано с Иленой. Ей нужно было во что бы то ни стало связаться с Сноу. — Ты сможешь устроить это? — Думаю, что да. Однако нам нужна мощная антенна, чтобы усилить сигнал, иначе приёмное устройство Илены не сможет уловить наше послание. Думаю, нам бы отлично подошла бы одна из уцелевших радиовышек. — И кто нас туда пустит? Только если Мирия… — Клэр с лёгким сомнением взглянула на командира отряда, переговаривавшуюся о чём-то с другими военными. — Она знает об Илене, тогда, может быть, поймёт, почему нам сейчас так нужно попасть к антенне. Идём, попробуем попросить у неё вместе. Синтия дружески хлопнула гренадера по плечу, стараясь подбодрить. Улыбаться, показывать, что она умудряется сохранять хоть что-то позитивное после всего произошедшего, довольно тяжело. Ещё никогда Накада не ощущала такой подавленности, от который, казалось, закладывало лёгкие, отчего валькирия словно задыхалась, теряла слух. Когда-нибудь это окончательно сломит её. Норман, увидев, как к ней приближаются подопечные, извинилась перед офицерами, с которыми обсуждала создание линии обороны, и направилась навстречу. Пусть бы даже те спросили у неё очевидную глупость, это хоть как-то бы помогло справиться с постоянными стрессом, усталостью да обсуждением боевых действий. В глубине души она, как и все остальные, знала — никакие траншеи их уже не спасут. — Госпожа обер-лейтенант, — подали голос приблизившиеся валькирии. — Слушаю, — сухо ответила Сокол. — Нам необходима одна из радиовышек, а также разрешение взять со склада кое-какое оборудование для связи, — выступила первой Синтия на правах старшей. Что ж, это не было очевидной глупостью, но вызвало порцию удивления, сразу же растворившегося в усталости. — Зачем вам понадобилась радиовышка? С кем вы собираетесь связаться? — недоверчиво спросила Норман, чуть прищурив левый глаз. — С кое-кем очень важным, госпожа обер-лейтенант, — перебила Сегу Клэр, приблизившись к начальнице. Далее последовал аккуратный тихий шёпот: — Мне нужно попытаться связаться с Иленой, пока ещё есть возможность, узнать, хорошо ли у неё всё. Мне это очень важно. Пожалуйста, Мирия… Норман взглянула на Клэр, но ей ничего не сказала, да и вообще не подала виду, что услышала хоть что-то из сказанного, но сразу после этого объявила, достаточно громко: — Знаете, Накада, я в курсе, что Совет просил вас связываться с ними по поводу любой ценной информации, но неужели это не может подождать до вечера? — Сокол вдруг быстро подмигнула. — Ладно. Если кто спросит, скажете, что у вас разрешение от меня и генерала Ван Райка. — Так точно, госпожа обер-лейтенант! — отдала честь Накада. — Гренадер Дюваль, отправитесь со мной и поможете с оборудованием. — Есть! — произнесла Клэр. Последний взгляд на Мирию, прежде чем отправиться в путь. Сокол незаметно показала большой палец вверх, после чего поспешила вернуться к своим обязанностям командира. Над окопами раздались звонкие команды. На складе девушки обменялись хлопками ладошек после радостного «Дай пять!» и, перед отправкой к вышкам, в темпе прихватили портативную радиостанцию, аккумуляторы к ней, кабели для соединения с антенной, моток проволоки на всякий случай и кое-какие инструменты. Нести всё это добро нужно было далеко, оставшиеся целыми вышки находились ближе к центральной части старого города. И те берегли как зеницу ока, просто так к ним не попасть. Благо, что у Синтии действительно имелся спецпропуск. К тому же упоминание пары фамилий быстро приводило в чувство любого вояку, вздумавшего проявить бдительность. Но у самой вышки всё оказалось не так и просто. Нужно забраться на самый верх и подключить портативную радиостанцию. Вышки упирались в холодное высокое небо, а снизу складывалось впечатление, что эти громады уходят в самый космос, особенно самая высокая, которая как раз и нужна. На фоне небесной синевы остовы истончались ещё сильнее, ветер разбивался о поскрипывающий металл. Синтия расслышала тяжёлый вздох соратницы. — Уверена, что залезешь на неё?.. — на самом деле ей и самой страшно лезть на верхушку, при взгляде на обвитую кольцами кривую лестницу пробирала противная дрожь. — Уверена… — Тогда давай сделаем это… Забраться на самую верхотуру стоило не малых усилий. На высоте двух-трёх этажей всё казалось спокойно, но чем выше они поднимались, тем становилось сложнее. Ветер хлестал в лицо, железные ступени скользили под подошвой. И если сама высота не так уж пугала, например, когда валькирии прыгали с парашютами, то сейчас, без всех страховок, обе старались не смотреть вниз. И всё же, нет-нет, но девушки, делая передышку, успевали заметить всю панораму города, который в несколько недель изменился с потрясающей скоростью. На месте новых районов — жалкие остовы. Словно прошла огромная коса и срезала мощные конструкции, иногда подчистую, до самой земли, и только здесь, в старом городе, разместившемся на островах, дома едва задеты ужасом войны. О ней напоминали только многочисленные траншеи да укреплённые пункты на перекрытых дорогах. На венце башни, небольшой платформе в виде многоугольника, из пяток с голенями ушло всё содержимое вместе с костями и суставами, сменившись на заполненную колющим морозом пустоту. Высота под ними высасывала из тел жизнь вместе с внутренностями, словно притягивая их назад, к земле, набивая валькирий металлическими острыми стружками, смешанными с снегом. Синтия и Клэр сдавленно выдохнули, не в силах посмотреть вниз. В мыслях они видели себя витающими над миром пушинками. Отдышавшись, Сега заняла себя подключением радиостанции к антенне. На вопрос Дюваль, сколько понадобится времени, девушка ответила приевшимся «пятнадцать-двадцать минут», которые по ощущениям обязательно растянутся на часы. Скрипы кабелей и жужжание проводов ушло под толщу тишины вокруг. Даже ветер притих, хотя до этого свистел в металлических костях радиовышки и ушах воительниц. — Клэр, я закончила с подключением и настройкой частоты, — оповестила Накада. Она сидела к гренадеру спиной, но быстро развернулась, добавив: — Если Илена находится в зоне охвата, то обязательно поймает сигнал… Клэр? Ты меня слышишь? — Д-да… — немного с опозданием откликнулась Дюваль, отстраняясь от ограждения и оборачиваясь назад, услышав другой голос, искажённый, прорвавшийся сквозь треск и помехи и всё же, вполне узнаваемый, быстро выдернувший Клэр из задумчивости. — Сорок четыре, Инвернесс, Стерлинг, — условным кодом сообщила Илена, ожидая правильного ответа. В руках Клэр оказались наушники с микрофоном, сразу же пристроившиеся на ушах валькирии. Клэр подсогнула наушниковый микрофон ближе к своим губам. — Тридцать три, Кале, Денвер, — прозвучал код Клэр. — Как ты? Что происходит? Информация доходит по крупицам, но, подозреваю, она далека от истины, — обеспокоено спросила Шквал. — От РОНА практически ничего не осталось, город в плотном кольце. Это конец, кто бы что ни говорил. Норман и Кейн это прекрасно понимают, — Клэр отвернулась от картины разрухи к чистому небу, навстречу нахлынувшему ветерку. — Но мы всё ещё держимся… Как ты там? Надеюсь, не забываешь хотя бы иногда заботиться о себе? Я бы очень хотела быть рядом и помогать всем, чем только смогла бы. Потому больше этого делать некому. Ну, так что, я могу быть уверенной, что у тебя всё хорошо? — У меня всё… Нормально, — немного задумчиво ответила Илена. — Поиски пока не принесли результата, извини… Клэр, сколько ещё вы сможете продержаться? — Я не знаю. Говорят, что как максимум — месяц. Холода уже близко. И если солдаты начинают замерзать уже сейчас, мне страшно представить, что будет дальше, — протянула Дюваль, пытаясь вообразить себе кошмарный холод. Она никогда не встречала до жути холодных зим, во время которых глохли бы двигатели автомобилей, покрывались льдом линии электропередач и всё заваливало снегом. Пожалуй, Миллениум никогда не знал таких зим вместе со своими жителями. — Что нам делать, Илена? — Во-первых, нельзя отчаиваться. Даже из ситуации, когда всё против тебя, можно выйти. Во-вторых, понимаю, будет очень холодно, но старайтесь экономить энергию формы для сражений. Зиму можно пережить, однако с пулей это куда сложнее. И ещё, когда с провизией станет совсем плохо, вы почувствуете, что становитесь сильнее. Это будет активироваться вирус. Вы должны продержаться хотя бы неделю, я приду… — Я постараюсь… — Клэр сжала микрофон наушников. Столько всего произошло с момента последней встречи. Всё это просилось наружу, просило высказаться, чтобы наконец-то оставить девушку в покое. Вагнер, которая бы всё выслушала до самого последнего слова, уже давно нет, а из других соратниц вряд ли бы вышли столь преданные слушательницы, даже из Денёв, Флоры. Из Хелен — тем более. Джин… Клэр стеснялась её. Всё же факт, что Гуд любила её со времён кадетства, вызывал внутри бурю из стыда и растерянности. Если бы только Клэр узнала это раньше, возможно, стала бы более бережно относиться к своей жизни, к чувствам привязавшегося человека. И при всём этом она никак не могла разобраться в собственных ощущениях. Не знала, как это сделать, никогда не сталкиваясь с подобным. — Илена, — Клэр расслабила пальцы и сбавила голос практически до шёпота, хотя Синтия и не обращала на их разговор внимания, сочтя его личным, — я хотела тебе кое-что рассказать… Очень близкий человек, которым я восхищалась и с которого брала пример, сказал, что любит меня, причём, очень давно. Это случилось так неожиданно, я растерялась, даже не смогла дать определённый ответ. Вместо этого я дала ей надежду… И теперь попросту не знаю, что делать дальше. Она мой друг, самый близкий. А может, и что-то больше… Я не знаю, я не могу определиться, не хочу причинять ей боль своей неопределённостью. Мне очень нужен твой совет. — Она тебе нравится? — в первую очередь спросила Сноу, конечно же догадавшись, о ком шла речь. Кажется, тысяча лет минула с того дня, когда Тереза приехала поговорить с сестрой из-за её поступления в отряд и взяла с собой Илену, а Дюваль-младшая привела тогда Джин Гуд. Память не подводила Илену. Она ещё раз прокрутила в голове тот вечер и вспомнила, как сама проявила чувства к старшей сестре, на что та только с присущей непринуждённостью ответила, словно это должно было случиться, так или иначе. — Ну… Она преданный, честный и сильный человек. Рядом с ней я чувствую себя защищённой, более сильной. И даже несмотря на это, я боюсь за неё, всякий раз, во время любой битвы. Боюсь представить, что будет, если её не станет… Я не смогу жить без неё, Илена. Сноу задумалась над тем, как правильно сформулировать вопрос, чтобы это прозвучало не слишком пошло и нормально. Мысленно она помянула Терезу, которой в своё время следовало бы поговорить с сестрой о таких вещах. Но что делать, если это невозможно? — Я немного другое имела ввиду… У тебя возникает желание? — бывшая майор ощутила, как лицо слегка заливается краской, и благодарила небо, что её сейчас никто не видит. — Что… Что ты хочешь сказ… — оборвалась девушка, уловив вложенный в «желание» смысл. В лице исчезла хоть какая-нибудь черта, не сквозящая неприкрытым смущением. — Т-ты имеешь в виду, хочется ли мне затащить её в постель? — Можно и так сказать, — в этот момент Сноу прикрыла лицо искусственной рукой. — Эм, я даже не знаю. Я никогда об этом не задумывалась… Или не замечала за собой подобного. Однако мне хорошо, когда она рядом. Это… Это считается? — Дюваль старалась не поворачиваться к Сеге и едва боролась с желанием закрыть глаза своим визором. Она и вправду никогда не думала о Джин как о… Это даже заставляло мысли закипать от стыда. Будто думать о Гуд как о сексуальном партнёре, о том, какая она в постели, — оскорбление столь храброй и непоколебимой девушки. Но чёрт! Это теперь не оставляло Клэр в покое! — Пожалуй, тебе действительно стоит сначала узнать, хочешь ли ты этого… — Илена не успела закончить мысль, поскольку связь, и так не лучшего качества, вдруг прервалась, что могло свидетельствовать об одном — скоро город подвергнется бомбардировке, а потому все системы включают глушилки. — Нам пора возвращаться. Мы и так здесь задержались, — напомнила о себе Синтия. — Ты ведь не станешь никому рассказывать об этом разговоре? — Нет, я старалась вас не слушать. Да и кому это сейчас нужно, Клэр? — Да, верно, кому… — Дюваль сняла наушники, протянув назад. Спускаться вниз сейчас оказалось ещё тяжелее, чем забираться. Приходилось внимательно следить за тем, чтобы не оступиться, а в условиях, когда вот-вот на город полетят бомбы, ещё надо и поторапливаться. Лестничные перекладины выскальзывали из-под подошв, несколько раз Клэр едва не сорвалась вниз. Впрочем, она спускалась верхней, так что Накада была на подхвате. Радость не знала предела, когда вместо скользкого металла пятки ступили на твёрдую землю. А между тем где-то далеко во всю запели гремящую песню Хельхеймовские орудия.***
Переждав налёт и последующий обстрел, валькирии уныло потянулись из укрытий, дабы вернуться к своей работе и обнаружить, что половину их трудов смели за несколько минут, в то время как они корпели над строительством не один день и час. Но именно в этот момент Мирия получила новые данные, поступившие из штаба. Лицо её невольно тронула улыбка, когда она услышала Галатею. Норман переглянулась с Ионеско, знаком показав, чтобы вторая дала команду к работе. Ундина, задолбанная не меньше других, приказала вновь браться за рытьё, с какой-то ненавистью взглянув на свою лопату. Среди валькирий их, траншеи, начали называть могилами. — Рада слышать тебя… — сдержанно высказалась Мирия, чтобы не изливать волну чувств. — Получилось уговорить командование? — Даже больше, чем рассчитывали. Бросайте лопаты и слушайте. Майер и Накаду сюда в штаб для обсуждения деталей подрыва дамбы. Гуд, ван Лейден и Дюваль образуют тройку снайперов. Поручи Джин заняться подготовкой к обращению со Слонобоями, как только Клэр и Денёв освоятся, можно будет дать им задание. Ты, Ионеско, Бейкер и Ивамото отправляйтесь вечером в расположение дивизии генерал-майора Ягера. Для вас есть работа. Остальные… — Могут помочь Хелен и Синтии, — предложила Норман. — И то верно, их тоже в штаб. Кто-то же должен проследить, чтобы Майер затопила только половину города, — усмехнулась Пророк. — Принято. Что-нибудь ещё? — Сокол развернулась к оставшемуся отряду, приготовившись раздать указания. — Я скучаю по тебе, — прошептала Кейн, предварительно осмотревшись, чтобы её никто кроме Норман не слышал. Вот только она забыла про Офелию. — Хо-хо-хо, у кого-то прорвало! Ты бы знала, какой тут потоп! Только твой язык заткнуть и может! — должно было донестись из микрофона, если бы голос из мыслей имел звуковую оболочку, которую могли бы слышать другие живые люди. — И я очень скучаю по тебе… — с томной печалью произнесла Сокол. — Ладно, пора приниматься за дело. Береги себя. Конец связи. — И после принялась за командование: — Внимание всем! Из штаба поступили новые указания касательного нашего отряда. Майер, Накада, Кнайт, Лавкрафт и Гайер, немедленно отправляетесь в штаб для получения инструктажа по подрыву дамбы. — Так точно! — ответила разом группа, правда, всех перекричала обрадованная новостью Майер. — Гуд, найди ещё два Слонобоя и научи обращаться с ними ван Лейден и Дюваль. — Есть! — вытянулась Джин. — Эй, госпожа командир, а для нас что-нибудь припасли? — сложила мощные руки на крепкой груди Ионеско, растянувшись в довольной улыбке. — Я, вы, фельдфебель Ионеско, а также Бейкер и Ивамото отправимся вечером в расположение генерал-майора Ягера, командующего танковой дивизией. — Ё-маё, это то, о чём я подумала, обер-лейтенант Норман? — Скорее всего, нам дадут под управление один из танков. — О, это куда лучше, чем рыть эти компостные ямы. Да, девчонки?! — Так точно, госпожа фельдфебель Ионеско! — взвизгнули Бейкер с Ивамото.***
Ожидания валькирий, отправившихся за бронетехникой, были несколько подпорчены, когда они прибыли в расположение дивизии. Представляя себе, что их встретят полностью готовая к бою техника и образцовый порядок, они ошиблись. Но это и не мудрено. При наступлении танковые отряды действительно выглядели внушительно, а теперь от них осталась едва ли треть и все были потрепаны в боях. Некоторые Беовульфы и вовсе еле передвигались, борта их зияли многочисленными вмятинами и пробоями. Всё это латалось на скорую руку, работы не прекращались даже с наступлением тьмы. Слышались лязг, грохот, рёв моторов и перекрикивания механиков. — Вот что Кейн имела в виду под работой, — хмуро подметила Мирия. — Ну, что я могу сказать — подъёб засчитан, — кисло усмехнулась фельдфебель Ионеско. — Отряд, смирно! — Норман вытянулась по струнке, заметив, что к ним приближается генерал-майор. Для своего возраста он довольно молод: едва ли исполнилось сорок пять, однако опыта ему не занимать. Невысокий ростом, он едва ли выше Юмы. Серо-стальные глаза смотрели на валькирий с живым интересом, да и сам мужчина излучал некую жизнерадостность. В сложившейся обстановке это не каждому удавалось. — Господин генерал-майор Ягер, вверенный под ваше командование отряд прибыл! — отрапортовала Сокол. Вечно спадающий на лоб локон, так долго не напоминавший о себе, повис на середине лба Ивамото. Юма попыталась резким выдохом вернуть его обратно. Безрезультатно — чёлка всё равно спадала на переносицу. И как только Ивамото приготовилась вновь подуть вверх, как заметила одну вещь: остальные трое стояли и не шевелились, а она одна задувала вредный локон, создавая шум. Валькирия в мгновение покраснела. — Надеюсь, наводчик не она? — хмыкнул генерал и, не дожидаясь ответа, подошёл к ближайшему танку, хлопнув ладонью, облачённой в перчатку, по броне Беовульфа, на борту которого белой краской намалёван стилизованный под Валькнут трезубец, а рядом цифра пять. — Вот этот малыш будет вашим, если сможете залатать пробоины и починить двигатель. — Сделаем всё что сможем, господин генерал-майор, — произнесла Мирия. — Я приставлю к вам одного из техников-специалистов для помощи с ремонтом. Смотрите не обижайте его, а то он у нас парень ранимый. — Принято, господин генерал-майор. — Приступайте, вольно, — ответствовал командующий и удалился дальше с инспекцией, окликнув одного из механиков, что возился с другим танком. Он-то и оказался тем самым специалистом. «Ранимый» парень был мужчиной около сорока, огромного роста за два метра и необъятный как шкаф-купе, с ручищами, кулаки которых размером с голову Юмы, он производил неизгладимое впечатление. Ионеско распрямила плечи и надулась, но даже она на его фоне смотрелась Дюймовочкой. — Старший техник, фельдфебель Мартин Колл, — пробасил мужик, представляясь валькириям, — готов оказать любое содействие, госпожа обер-лейтенант. — Благодарю, фельдфебель Колл, — ответила Норман, краешком уха уловив бурчание Ионеско «Тебя где такого Борова откормили?» И продолжила: — Нам понадобятся паяльные лампы, бронелисты для заплатки пробоин, а так же ваша помощь с ремонтом двигателя. — С бронелистами проблема, госпожа обер-лейтенант, — почесал в затылке фельдфебель, — что-то, конечно, достану, но мы можем использовать гусеничные траки. Если сварить оба таких вместе, а потом прикрепить на броню, получается не хуже. Ещё мы тут решётчатую защиту от кумулятивных снарядов придумали, можно из заборных сеток наварить, и в качестве дополнительной защиты помогают мешки с цементом и бетонными обломками. Норман мысленно представила, как всё это будет выглядеть, но, осмотревшись по сторонам, обнаружила, что прочие экипажи отнюдь не брезгуют подобными средствами. — Хорошо, — вздохнула она, — мы с Юмой займёмся ремонтом мотора, а вы с фельдфебелем Ионеско приготовьте всё необходимое для восстановления брони. — Слушаюсь, — проговорил Мартин, глянув на Ундину. — Прошу за мной. Ионеско, расслабив плечи и подняв гордо подбородок, вальяжно потопала за колоссом, быстро поравнявшись. На секунду Норман показалось, будто Ундина попробовала даже встать на цыпочки, чтобы дотянуться до роста Колла. Даже так ничего не вышло. Мирия закатила глаза, но затем быстро переключилась на танк. Изнутри Беовульф напоминал решето, через щели можно разглядеть, как всюду снуют военные, а за ними — другие Беовульфы с Гренделями на фоне расползающегося полотна посеревших руин. Мирия пробралась к месту механика-водителя, проверив целостность элементов управления. Повсюду погасшие лампы и экраны, кнопки с мелкими рычажками, циферблаты спидометров с червями проводов — и из всего этого выделялись два крупных рычага по бокам панели управления. Повезло, что здесь ничего не задело осколками. Сверху послышались стуки — Бейкер проверяла внутренности башни. — Кому-то явно не повезло, — хмыкнула она, обнаружив на стенах крупные кровоподтёки. — Юма, неси тряпки! Надо отдраить кровь… Тэк-с, хорошо хоть приборы целы. — Табита-тян, а ты когда-нибудь, ну, стреляла из танковых орудий? Или между ними нет разницы?.. — Юма вернулась быстро вместе с бесформенным тряпьём и подтекающим ведром ледяной воды, которое поставила на верх башни рядом с раскрытым люком. — Из самоходных стреляла. Разницы практически нет, за тем исключением, что здесь удобнее. Башня сама поворачивается, не нужно терять времени, чтобы развернуть орудие… Юма! Я тебя умоляю, не пролей мне воду на голову! — А-ах, прости, Табита-тян! Иногда я такая неуклюжая! Судя по громкому стуку и водному плеску, Ивамото чуть не перевернула ведро, когда снова мочила тряпку. Сокол промелькнула рядом, за их спинами, вылезая через другой распахнутый люк, чтобы осмотреть двигатель. Вдалеке, среди растворяющихся в вечерних потёмках силуэтов, быстро приближались Ионеско с Коллом, нагруженные материалами для заплатки брони танка. Пусть старший техник и выглядел по комплекции куда массивнее, однако валькирия всё же посильнее и потому взвалила на себя на несколько десятков килограммов больше, не считая болтающейся за спиной мощной паяльной лампы. Впрочем, ей не привыкать таскать тяжести. Работа закипела. Мирия принялась чинить мотор, в то время как Бейкер и Ивамото продолжали приводить нутро в порядок. А снаружи работали Ундина и Мартин. Они латали броню словно на перегонки, сваривали конструкции против кумулятивных снарядов. И постепенно Беовульф перестал напоминать решето.***
Тяжело щёлкнул здоровенный затвор Слонобоя. Клэр прижала приклад к плечу и устремила взгляд в прицел. Всё как говорила Джин. Но что-то не так, прямоугольник дульного тормоза водит из стороны в сторону. — Правильно? — Следи за дыханием, — раздаётся немного строгий голос, и Гуд оказывается совсем рядом, расположившись чуть сбоку и поправляя тяжёлый ствол, чтобы винтовка зафиксировалась, — медленно, замирай. Когда я отпущу, ты должна удержать сама. — Принято… И Гуд отпускает. Руки замерли стальной хваткой, зафиксировав Слонобой, как в накрепко закрученных тисках. Клэр медленно открыла глаза, зажмурившись перед этим. Ей сначала виделось, будто тяжёлая винтовка и вовсе выпадет на пол, когда Гуд отпустит её. Конечно, даже для самой щуплой валькирии Слонобой весил, по ощущениям, как громоздкий пластиковый автомат с отсоединяющейся обоймой. Джин, наверное, и вовсе не ощущала его в своих руках. Дело, скорее, в другом, в мощной отдаче, с которой способны совладать не каждые. — Ну, Джин, у неё получается? — спокойно полюбопытствовала ван Лейден, освоившаяся с винтовкой практически сразу же. — Сейчас узнаем, — Шервуд поднесла к визору бинокль, разыскивая достойную цель. Таковая вскоре обнаружилась. Примерно в полутора километрах от них, на одном из развалившихся зданий, чудом осталась висеть вывеска какого-то магазинчика. Среди букв виднелась и «О», что идеально подходила для мишени. — На два часа, вывеска. Букву «О» видишь? — спросила Джин, заодно проверяя, насколько быстро Клэр способна определить цель. Несколько недлинных секунд, и: — Вижу цель, — подтвердила Клэр, прикидывая, что выследить цверга будет куда проще благодаря сигналам. — Стреляй в центр. По твоему усмотрению. Обрати внимание на ветер, — Джин распрямилась и встала рядом с ван Лейден, что тоже приникла к оптике. Иногда слышался тихий свист накатывающего порыва воздуха. Он периодически тонул в устоявшейся тишине, столь редкой гостье, когда бушуют метели и бомбы сыпятся с неба. Даже такой слабый ветер следует брать в расчёт — даже совсем маленькое отклонение, и пуля не попадёт. Дюваль отлично это знала. Визор вычислял траекторию полёта пули каждый раз, когда ветер затихал и возвращался вновь. Дюваль надавливала на крючок, ожидая полного затишья. Ветер смолк. Девушка поспешила сдавить спусковой крючок, визор высчитал траекторию. Но снова засвистел ветер. В момент с громким выстрелом, из-за чего пуля попала либо рядом с линией буквы, либо в саму букву, вследствие чего «О» свалилась на землю. Левое ухо уловило звон вылетевшей гильзы. — Очень даже неплохо, — заметила Денёв, — для первого-то раза. — Молодец, Клэр, — позволила себе едва заметную улыбку Джин. — Плечо не болит? Эта штука лягается как взбесившейся мул. — Ауч… Есть немного, — расслабила руки Клэр, сразу же схватившись за отбитое плечо. Горячая тина боли переползла на соседние рёбра и оплела всю плечевую кость. — Может быть, когда-нибудь и привыкну. Когда отобью себе всё плечо и уже ничего не буду чувствовать. — Вообще, у них в комплекте шли ещё и смягчающие накладки на приклад, но они быстро изнашиваются и отпадают. Можно обмотать всяким тряпьём, — рассказала Гуд, помогая Клэр подняться с пола. — Ладно, со стрельбой у нас нормально. Давайте проверим, что с маскировкой. Надеюсь, у Хельхейма больше не будет снайперов вроде тех, с кем мы тогда столкнулись. — Вряд ли. Он ведь был паракинетиком, точнее, его ещё живыми останками, закупоренными в ходячую зенитку, — ван Лейден повесила Слонобоя на плечо и несколько раз поправила ремень винтовки. — Не исключено, будут другие снайперы-киборги, но не такого высокого уровня. — Возможно, и покруче, когда в Хельхейме откопают ещё одно паракинетика. Но, у нас ведь есть я. Так что мы его мигом уничтожим, если засранец объявится, — с напускной гордостью произнесла Клэр и словно персонально для Гуд дополнила: — И я не стану нестись вперёд на рожон, как в прошлый раз. — Учитывая максимальную дальность стрельбы этой малышки, до цели бежать будет тяжело, — вдруг пошутила Джин, но сразу же стала серьёзной. — Надеюсь, ты хорошо запомнила основные правила маскировки? — Ночью разбуди — расскажу от А до Я на двух языках. Со вторым языком, может, возникнут кое-какие трудности. А в остальном всё в полной боевой готовности, честное слово. Ты что, не веришь мне, Джин? — Я верю, но ради объективности не помешает проверить… Поступим так. Рассредоточимся на заданном квадрате и попытаемся обнаружить друг друга. — Есть. Троица разделилась по команде, отправившись по противоположным сторонам. Тёмные силуэты валькирий растворились в каменных чащобах, гигантских щелях между обломками и мрачных зевах развалин, а вместе с ними и хоть какие-нибудь признаки живых существ. Только ветер хозяйничал среди присыпанного снегом камня и льда. Дюваль выбрала для укрытия остатки здания. По прибытию без единой секунды промедления принялась за обустройство места. Всё как показывала Джин. Угольки спортивного азарта не давали размышлениям о желании затмить разум, только не сейчас. Вряд ли существовала возможность почувствовать Джин или Денёв, если те не попытаются использовать вирус. Хотя квадрат, по которому девушки разбрелись, довольно обширен. Так что никаких гарантий — только её полученные навыки наблюдения за местностью. Гуд выбрала своей позицией крышу здания, где проломлена часть потолка. Рядом валялись вывороченные взрывом останки плиты, которые девушка использовала для укрытия. Она знала, её менее опытные соратницы будут искать в первую очередь в окнах домов. Она в то же время получила круговой обзор, и здесь, среди наметённого сугроба, её разглядеть окажется нелегко. Как-то Мирия говорила, что Денёв, несмотря на отличное умение планировать, не хватало креатива. Что бы она сказала сейчас? Ван Лейден устремилась в направлении, которое не изобиловало домами выше двадцатого, и без того превращённых в груды камней и мусора. Но даже на такой практически открытой местности девушка смогла отыскать подходящее для снайпера укрытие, при виде которого вовсе не возникало подобных мыслей. И то, как она спряталась в нём, каше из арматуры, снега, колючей проволоки и кусков стен, умудрившись скрыть и Слонобой, — настоящий верх креатива.«Попробуйте отыщите»
— Готовы? — Джин скосила глаза на край визора, где отображалось время, все остальные датчики выключены, и, получив утвердительные ответы, добавила: — Приступаем. Одновременно взгляды трёх пар глаз устремились в пространство через оптику винтовок. Как ожидалось, первые два рыскали по пустым квадратам окон в поисках хоть чего-то выделяющегося из общей картины, а третий, более острый, охватывал с верхотуры весь квадрат. Но пока ничего подозрительного, что могло бы выдать одну из валькирий. Гуд пыталась определить хоть что-то напоминающее том, как человек, точнее, валькирия, оставляет след. В первую очередь это можно разглядеть по отпечаткам подошв на снегу. Но их здесь не счесть — пока они упражняются, жизнь гарнизона кипит своим чередом и солдаты снуют по всему квадрату. Нет, её соратницы далеко не так просты, чтобы свернуть с протоптанной дорожки на нетронутый снег. Картина вокруг после долгого наблюдения застыла серо-белым пятном на сетчатке, минута не хотя ползла за минутой. Одно движение, за исключением редких снежинок, и можно запросто выдать себя. «Попалась», — подумала про себя ван Лейден. В одном из окон мелькнул быстрый силуэт, совсем незаметный даже для обычного человеческого глаза, но только не для валькирии с визором. Скорее всего, это Клэр. Джин, если бы и меняла позицию, делала бы это куда аккуратнее. Денёв едва разомкнула губы, чтобы сказать: «Клэр, ты спалилась». Что-то внезапно хрустнуло рядом с бедром, хотя воительница не шевелила ни единым мускулом. Нагретое место под телом девушки, с которым она, казалось, срослась, как проросшее на крепком фундаменте древо, зашевелилось. Денёв успела лишь заметить, быстро скатилась по обломкам, выдав себя. Рядом грохнулся Слонобой. И в эфире сразу же прозвучало: — Денёв, я тебя вижу! — раздалось от Клэр. — Ну замечательно… — шикнула ван Лейден, ругая себя за выбор столь ненадёжного укрытия, которое изначально показалось далеко не таким хлипким. — Проверяйте на прочность объекты, рядом с которыми находитесь, — поучительно добавила Гуд и смолкла. Взгляд её зацепился за небольшой металлический кусочек. Полная бессмыслица, на первый взгляд, но если быть внимательнее… То становилось ясно, что это металлический элемент подошвы сапога, и сапог этот лежит довольно странно. Джин увеличила приближение прицела, сфокусировавшись на одной точке… — Клэр, вижу тебя. Пятьсот метров, разрушенное здание, второй этаж, третье окно слева. Ты в самой глубине. «Как она?..» — Дюваль отвлеклась от прицела, осмотревшись по сторонам. Сапог зашевелился, что лишь подтвердило догадку. Вот и спалилась гренадер. — Вообще-то я её первая увидела, когда она меняла позицию, — послышалось ворчание ван Лейден. — Возможно, — не стала спорить Джин, — но она среагировала раньше. Как думаете, где я? — Понятия не имею. Клэр, ты её засекла? — Нет, я её нигде не вижу. Может, просто не там смотрю? — голос смолк, уступая место шуму эфира. Девушка переключилась с окон, дыр в стенах и обломков на верхушки зданий. Шервуд в этот момент застыла как изваяние. Даже дыхание замерло, когда младшая валькирия цепким взглядом осматривала район. Где-то подсознательно Джин хотела, чтобы у Дюваль получилось её найти. Это бы означало поддаться, что недопустимо в реальном бою. И всё же, девушка надеялась, что если Клэр и не заметит, то, возможно, догадается. «Где же?» — крыши медленно ползли в низу прицела. Дюваль не замечала, как кусала губы, сдирая верхний слой. Где бы спряталась она сама, если бы была на месте Джин? На месте более умной и старшей валькирии? Это место до самого последнего не должно бросаться в глаза и при этом иметь множество преимуществ. Место, с которого отлично видна вся местность вокруг. Клэр зацепилась за возвышающееся над остальными здание. Самый верх разрушен, на остатках крыши небольшая груда из плиты и никакой жизни. Возможно, именно это место Гуд и выбрала бы в качестве укрытия. «Наверняка её там нет. Хотя эта позиция идеально подошла бы для того, чтобы спрятаться, — Клэр вздохнула. — Я точно разочарую её вновь. Была не была…» — Думаю, я знаю, где ты. Высотка на юго-западе, в самом верху на крыше, где валяются обломки. — Браво, — похвалила Гуд, поднимаясь с холодного бетонного пола. Один из обломков, казавшийся таковым, вдруг зашевелился. То, что казалось куском рухнувшего потолка, было вполне живой девушкой, поднявшей вверх руку. С такого расстояния не видно, но Джин улыбалась.***
— Погоди, Денёв начала ревновать из-за того, что меня и тебя часто ставят в одну команду? — удивилась Накада. — Нет, я, конечно, твоя фанатка и всё такое, но это уже самый настоящий перебор! Скажи ей, что ты не в моём вкусе, что мы просто друзья и не более. — А какие в твоём вкусе, Синтия? — лукаво улыбнулась Лавкрафт. — Эм, ну, знаешь, я… Кхм, как бы сказать, мне нравятся постарше. Не подумай, что мне нравятся пожилые. Нет, я имею в виду тех, кому за тридцать, но не больше сорока пяти. — И почему же? — Не знаю. Почему-то, когда я размышляю об этом, я представляю рядом с собой кого-то мудрого и более взрослого, чем я. Я попросту не вижу себя с кем-то моего возраста или даже хоть немного младше. — Боюсь тебя огорчить, подружка. Среди валькирий нет той, кто прожил бы дольше сорока. До тридцати пяти-то мало кто дотягивает. А спать с простыми людьми не так и весело, притом, что желающих предостаточно. — Может быть, ты и права, Юлиана, и я так и останусь одинокой, — Сега приютила невинную улыбку и прикрыла глаза, несмотря на далеко не радостный прогноз. — Поживём — увидим. — Ну-ну, Синтия, не расстраивайся так, — похлопала её по плечу Майер, — когда мы выберемся из этой заварушки, я лично займусь поисками достойной тебя кандидатуры. О, обожаю сводничество! Я неплохо справлялась с этим раньше… — Хелен, — строго окликнула её Гайер, — не забывай о текущей задаче и будь внимательнее. Я в третий раз напоминаю: город нам нужен частично целым и тебе не нужно превращать его в Атлантиду, хоть мы и служим Атлантису. Извините за каламбур. — Всё будет в лучшем виде, — заверила Камикадзе. — Это-то меня и тревожит, — едва слышно шепнула Флора, припомнив, что обычно бывает после таких обещаний Хелен. Однако в командовании вместе с Кейн надеялись на лучшее. От валькирий требовалось взорвать середину дамбы чуть ближе к верху, чтобы спустить на город скопившуюся воду. Если расчёты верны — а они верны, по словам командования, — то уровня водной массы вполне хватит для затопления, пока излишки не стекут за стену. Девушек загрузили взрывчаткой. Возмущения некоторых по этому поводу быстро рассеялись, когда перед группой предстала цель. Те, кто видел дамбу впервые, до сих пор не могли отойти от впечатления всей колоссальности сооружения, от того, сколько тонн воды застыли за её мощными каменными плечами. — Ну и махина… Нам точно хватит этого, чтобы пробить брешь? — Галатея сказала, можно добавить глубинные бомбы, всё равно без дела валяются, — откликнулась Майер, с восхищением осматривая защитное сооружение. — Охренеть можно, вот уж и не думала, что мне когда-нибудь разрешат разрушить нечто подобное! — Больше этой дамбы, наверное, только Йормунгард, — в шутку подметила Синтия. — Вы представьте, если эта станция свалится с орбиты на землю. Хлама на половину Миллениума и миллиарды атлантисов коту под причинное место, — предположила Юлиана. — Разговоры на потом, — ещё раз напомнила Флора. По оклику самой старшей девушки поторопились к дамбе, к входу рядом с въездом на подземную парковку, рядом с которой маячила охрана. Основная сложность подрыва заключалась в том, чтобы не просто разнести кусок плотины, когда вода буйным потоком хлынет на город, а сделать это постепенно, устроив наводнение, что будет длиться не один час, плавно превращая Пиэту в кучу мелких островков. Потому-то следовало сосредоточить взрывчатку не в самом центре выбранного участка, а расположить по горизонтали на определённом друг от друга расстоянии, чтобы получилось нечто вроде гигантского водостока. Хотя на такой здоровенной дамбе он представлял бы из себя тот, что расположен в обычной кухонной раковине. Отряд делился на три части: первые две занимались установкой бомб, а третья часть — оставшаяся валькирия — следила за креплениями тросов. Кстати о них — девушки сейчас готовились к спуску, едва скрывая свой страх. А вдруг Хельхейм ударит именно в этот момент? Вдруг кто-то сорвётся или с первого раза не хватит взрывчатки, чтобы пробить сплошной каменный слой? Второй раз никто уж точно не захотел бы лезть на плотину. Гайер всё это напоминало «Курорт». Под ногами гремела вода, и единственное, что не позволяло ей охватить девушку, крепления на вбитом в ствол дерева гарпуне. А потом ещё и Дюваль едва не сорвалась в водную круговерть с ветками и камнями… — Лавкрафт, — начала она, вырвавшись из прошлого, — остаёшься здесь и следишь за тросами. Кнайт, спустишься в паре со мной. — А я спущусь с Майер. — Верно. Ну, — острый воздух оскрёб гортань и лёгкие при глубоком вдохе Флоры, — пошли. Хуже всего Хелен. Так же припомнив свои приключения с пальмой на подготовительной базе, она скользила по стене медленнее остальных и ежеминутно проверяла, далеко ли ещё до низа. Тяжёлый ранец, нагруженный взрывчаткой, предательски тянул назад. Приходилось смотреть за равновесием, дабы не перевернуться вниз головой. Вот уж будет смеху-то… Хотя всё равно никто из посторонних этого не увидит. В городе не осталось даже военных репортёров — самые смелые отбыли на штурмовике вместе с Фаулером. — Н-накада, ты разбираешься в наших костюмах? — разрушил тишину сдавленный голосок Лили, связавшейся по рации. Группы разделяло несколько десятков метров камня — пытаться докричаться значит сорвать глотку. — Ну, здесь зависит от вопроса, — пролепетала Накада, часто оглядываясь вниз, поглядывая на спускающуюся рядом Майер и на свои скрипящие тросы. — Они, кажется, поддерживают комфортную среду для тела… А роль памперсов они хорошо выполняют? Не подумай ничего такого, но стрёмно, что уссаться можно! — Честно сказать, Лили, вряд ли. Но если это и случится, про это никто не узнает. — С-спасибо, Сега… — девушка тяжело вздохнула. Через какое-то время все оказались над отверстиями водосброса. Пора приниматься за работу. Вот тут-то Майер, доселе тормозившая, проявила завидную сноровку. Рюкзак она подвесила на поясной ремень, закрепив карабинами, а сама принялась выискивать места, где дамба уже имела некоторые временные повреждения. Любую выемку или скол можно использовать, чтобы закрепить заряд. Но прежде надо воспользоваться термическими шашками направленного действия и углубить выемки. — У Чемберлен ведь есть брат? Работа кипела, немного отвлекая валькирий от давящего холода страха, расползающегося изморозью по внутренностям. Но лишь немного. Иной раз кто-то вздрагивал, едва ли не ронял инструменты. В душах что-то отогрелось, когда прозвучал вопрос Лавкрафт. Наверное, там, наверху плотины, ей стало скучно. — Да, взрослый парень, — оживилась Гайер, — вот только рук нет. Матильда говорила, что ему их сожгло на производстве. Короче, инвалид. Ещё бы полгода службы, и с её званием офицера вполне бы хватило на лечение биорекомбинаторами. — И кто теперь будет о нём заботиться? — Сейчас удивлю, — улыбнулась Лавкрафт, — я буду о нём заботиться. В память о боевой подруге. А когда восстановим руки, я затащу его в постель. — А разве ты не?.. — отвлеклась Сега. — Знаешь, иногда не мешает для разнообразия переспать с мужчиной. Чёрт, да ещё неделя, и я накинусь на кого-нибудь из солдат. — А ты уверена, что им будет до этого дело? — слегка удивлённо произнесла Кнайт, несмотря на своё немного пришибленное состояние. — Конечно, Лили. Ты бы видела, как они иногда посматривают на меня. Всё-таки мы с вами одни единственные девушки во всей Пиэте. — Насчёт единственных махнула, — хохотнула Камикадзе, — связистки, медсёстры, некоторые водители. Я лично видела и среди вояк нескольких. Но вот что гарантированно, мы-то тут точно самые красивые! — Хелен, ты лицо-то попроще сделай, а то так сосредоточилась, что пугает. И язык не показывай — на отсталую смахиваешь! — Не болтайся я на этих канатах, я бы тебе сейчас показала, кто из нас отсталая! — Прекратите грызться, немедленно, — приказала Флора строгим тоном, но в оплётке всё того же мягкого голоса. Как ни странно, на соратниц это подействовало, хотя в пространстве остались угольки злобы — этот разговор ещё продолжится. — У меня идея. Возьмём в следующий раз скотч и заклеим им обеим рты, — предложила Синтия. — Конечно, это не гарантия того, что конфликтов больше не возникнет. Но так они хотя бы не будут отвлекаться на грызню. Несмотря на безудержное желание ответить чем-нибудь и на это предложение, Хелен взяла себя в руки и сосредоточилась на работе. Сначала закрепляется направляющий элемент, потом присоединяются заряды… Готово. Теперь необходимо их активировать. Лёгкий щелчок, потом приглушённое шипение и яркие вспышки. А когда всё заканчивается, в бетонной монолитной кладке образуется трещина. Теперь Хелен легко вынимает целые куски. Вспышки мелькали со стороны Гайер и Кнайт. Наверняка они уже закладывали бомбы в выжженные углубления, забивая по самое не хочу. Закончив с одной точкой, пары перебирались к другим и повторяли всё в точности, пока запас взрывчатки не иссяк, а группы находились едва ли не в нескольких метрах друг от друга. Сизое холодное небо пропиталось кровью опускающегося заката. Вечерело. Красный ложился на улицы Пиэты, облепляя руины полупрозрачной дымкой и окрашивая облака снежинок в прозрачно-багровых призраков. Вид, открывавшийся с дамбы, и восторгал, и пугал, и завораживал, и отвращал. Клубок чувств при виде почти разрушенного города катался по нутру девушек, разворачиваясь на спутывающиеся нитки и сворачиваясь в комок, вновь разворачиваясь и скручиваясь обратно в клубок. Мёртвый промёрзший пейзаж заставил забыть об огромной высоте. — Мы закончили, можно взрывать, — сообщила Эфир. — Как там у вас, Майер, Накада? — Полный порядок, — откликнулись обе, — всё готово. Осталось только подальше убраться отсюда. Не теряя более времени, отряд начал спешно подниматься обратно, замечая, что в городе ощутимая суета — это объявили общую передислокацию, которая и так продолжалась уже не один час, а сейчас, после доклада Флоры, командиры и вовсе начали подгонять солдат, торопя скорее занять наиболее высокие точки. «Как муравьи в растоптанном муравейнике», — Юлиана недолго наблюдала за копошением. Камень тихо заскрипел под цепкими подошвами и от закреплённых механизмов, две спустившиеся вниз группы почти добрались до вершины. Лавкрафт помогла забраться. — Итак, что дальше? — После того как покинем дамбу, займём позицию на одной из высоток, с которой подорвём закладки, — прояснила Гайер. — Думаю, к тому времени передислокация закончится. Останется только ждать приказа командования на подрыв. Бегом до выхода, а потом, вскочив на покидающие территорию грузовики, валькирии добрались до здания, что когда-то было телебашней. Война оставила от неё лишь половину. Верхняя же часть теперь грудами хлама устилала пространство вокруг. — Обожаю места в первом ряду, — заметила Майер шагая по лестнице, — вот только не пойму, почему, чтобы их занять, надо обязательно приложить столько усилий? — Чем больше хочешь, тем больше платишь. Закон жизни, — бормотала Кнайт. — Это как прямо пропорциональный налог на прибыль. — Я бы сказала, налог на желания, — вновь вникла Юлиана, идущая немного позади Накады и Гайер. — Звучит как название какого-то бульварного романа на вечер другой. — Да, напомни мне написать его, если мы выживем. Приготовления к подрыву не заняли много времени: всего-то устроить кейс с детонирующими кнопками, вытянуть из него длинную антенну и провести некоторые настройки. Башню венчал этаж с сохранившимся полом, но полностью заваленный мусором, однако валькирии забрались на останки располагавшегося чуть выше, практически жалкие клочки. Время потянулось полумёртвой улиткой вперёд в ожидании приказа. За часами никто не следил, Кнайт даже успела немного вздремнуть, когда наконец-то поступила команда взрывать. Выпросив разрешения нажать тумблеры, Хелен завладела заветным активатором и, одарив остальных собравшихся радостной улыбкой, громогласно объявила: — Да будет большой бум! Секунда… Вторая… Третья. Ничего. Никакой реакции. Майер переменилась в лице. На всякий случай ещё несколько раз щёлкнула. С тем же результатом. — Может, сигнал слабый? Или что-то мешает? — предположила Синтия. — Да чёрт вас всех дери! — разошлась Хелен. — Раз в жизни и такая лажа! Давай, тупая ты херня! Взрывайся уже! Она повернулась к лестничному пролёту и со злостью ударила кулаком по кнопкам. В следующий миг, словно гром грянул… Однако не стоило ожидать гигантского взрыва с вырастающим в небо ядерным грибом, пусть грохот довольно знатный. На обращённой к Пиэте стороне стены вспыхнули всполохи взрывов, сжимавшиеся в чёрные клочки и уползающие вверх. По поверхности расползлись заметные трещины, из истоков которых побежали струи ледяной воды. Не слишком мощно, чтобы затопить Пиэту в одночасье. Где-то там внизу уже плавали машины и обломки зданий. — И всего-то? — разочарованно сморщилась Лавкрафт. — Боже, я ещё никогда не тратила свою жизнь так впустую. — Вот и урок: не всегда зрелище стоит стараний ради первых мест, — заключила Эфир. — Честно сказать, я и сама ждала чего-то большего. — Рухни эта хреновина в один момент, нас снесло бы вместе со всем городом, да и засранцами из Хельхейма, — резонно заметила Майер, а потом, резко приуныв, добавила: — Господи, кого я обманываю! Я тоже ожидала большего! И всё же вода прибывала достаточно быстро. Первым делом она затапливала подземные сооружения метро, а когда тоннели оказывались полны, вода с шипением вырывалась через люки канализации. Река же и её многочисленные ответвления мигом ожили, с шумом неся куски льдин и всё что попадалось на пути. — Зато у нас впереди ещё очень много работы, — Синтия вспомнила, что подрыв плотины — лишь часть плана. На неё посмотрели Лавкрафт, Кнайт и Майер, в глазах которой заиграл огонёк надежды. — Нам нужно взорвать все переправы кроме одной единственной магистрали, на которой будут сконцентрированы все силы. — Значит, это было лишь прелюдией? — довольно улыбнулась Юли. Одно дело дырявить стену, другое — взрывать мосты. Это-то куда зрелищнее. — Именно, — настала очередь улыбки Гайер, — так что возвращаемся на склад и запасаемся взрывчаткой. — Так точно, штабс-фельдфебель! — радостно защебетали девушки, прежде чем проскакать к входу на целый этаж.***
Ундина, Табита, Юма, Мартин, генерал Ягер и ещё целая толпа солдат и офицеров с любопытством наблюдали за тем, как из ремонтного цеха медленно выползает огромная бронированная махина, борта которой закрывали многочисленные заплаты и усеивали защитные конструкции, смонтированные на скорую руку. Мирия не закрывала люк, дабы иметь больший обзор. А потому все присутствующие видели её сосредоточенное лицо, слегка перемазанное остатками масла. Оказавшись на широкой прямой, валькирия пустила танк в разгон, а когда скорость достигла нужного значения, резко заблокировала одну из гусениц, отчего махина с удивительным проворством совершила разворот, словно гоночный болид, продемонстрировав дрифт. — Ничего себе… — шёпот Табиты потонул в удивлённом коктейле из возгласов. Гусеницы Беовульфа плевались яркими жёлтыми искрами, издавая громкий, смешивающийся с моторным грохотом скрежет. После скольжения колосс из металла развернулся на сто восемьдесят и уставился пушкой в сторону цеха. Тогда добавились громкие хлопки восхищения. Такое даже не в каждом высокобюджетном боевике увидишь! Каждый из собравшихся знал Норман, ещё до всей заварушки в Пиэте. После случая на мосту Сокол упрямо, против своих воли и скромности, зависла у всех на слуху. Солдаты, большая их часть, видели в ней в первую очередь истинного воина, соратника, близкого им по духу, едва ли не новую икону оставшихся ВС Атлантиса. Если Кейн казалась недостижимым мифическим образом, который не каждый лицезрел вживую, то Норман создавала обратное впечатление, впечатление простоты и родственности, а может, и отождествления — вот она, сражается плечом к плечу вместе с другими. Валькирия, что забирает с поля битвы павших и сопровождает в Вальгаллу, освещённую блеском мечей и щитов. Бок о бок с такой воительницей в радость сцепиться со своей Смертью и пасть в последнем бою. — Чур первый автограф мой! — Обойдёшься! Я буду первым! — Ага, щаз, размечтались петушки! — шутливо гаркнула Ионеско, заткнув вояк. — Я её подруга, за мной право первенства на автограф! Юма же в спешке копошилась в рюкзаке, отыскивая журналы, на которых уже красовалась роспись Хелен. Танк с лязгом остановился рядом. Мирия ловко выскочила наружу и, вытянувшись перед Ягером, отрапортовала, что техника полностью восстановлена и готова к боевым действиям. — Отлично справились, обер-лейтенант. Беовульф ваш. Думаю, вам можно доверить один сектор, где мы ожидаем особенно сильный напор противника. — Вас поняла, господин генерал-майор. Разрешите отправиться? Не успел генерал дать команду, как ещё несколько экипажей, едва ли не друг за другом, смело вскрикнули: — Разрешите и нам, господин генерал-майор, отправиться в тот сектор! Ивамото тонкой пружинкой распрямилась за плечом Ундины, излюблено держащей руки сложенными на груди. Гордость за подругу наполняла желанием сражаться дальше, насколько позволит жизнь. — Слушай мою команду! — Объявил командующий. — Экипажи три, четыре и девять отправляются в сектор вместе с обер-лейтенантом Норман. Обороной будет руководить она, а также полковник Градский из мотопехотного батальона. Ваша задача: любой ценой удержать перекрёсток, если цвергам удастся прорваться через магистраль. Дальнейшие инструкции получите по прибытию на место. Приступить! Быстро! Отчаянные добровольцы, пожелавшие сражаться вместе с Мирией, кинулись к своим танкам, заводя двигатели и выкатывая на улицу. И уже вскоре колонна грохотала траками по брусчатой мостовой старого города. — Эй, Норман, а не слишком ли мы тихо едем, а? Снаружи нет и намёка на тишину, а внутри сплошной ритм гигантского танкового двигателя с бренчанием гусениц. — Тише некуда, — ответила Мирия. — Давай-ка вспомним молодость! — крикнула Ундина, расположив на бёдрах, ближе к коленям, свою винтовку и обхватив её за ствол как за гитарный гриф — пальцы зацепились за невидимые струны. Пятка неуклюже отбила ритм о железо, Ионеско провела по винтовке, выпуская неслышную мелодию, и запела: — I saw him dancing there by the record machine, I knew he must have been about seventeen… «The beat was going strong, playing my favorite song», — на автомате продолжила в мыслях Мирия. Конечно, больше всего на свете из музыки она обожала Iron Maiden, не умирающую классику, лично для неё. Однако это ни разу не значило, что Норман слушала только эту группу, и без того занимающую в её душе обширный уголок. Metallica, Scorpions, Guns'n'roses, Джоан Джетт и другие сохранившиеся с довоенных времён, которые девушка слушала часами, запоминая каждую строчку, каждый инструмент вместе с его звучанием. Что сказать, раньше Норман была заядлой любительницей рока из позапрошлой эпохи. Сейчас на музыку не так много времени, Мирия даже не смогла бы точно сказать, когда последний раз прокручивала какую-нибудь запись. Сейчас не до этого. Возможно, и никогда не будет до этого… Ундина продолжала: — And I could tell it wouldn't be long till he was with me. Yeah with me. And I could tell it wouldn't be long till he was with me…«Yeah with me»
— Singin… — I love rock'n'roll! — заголосила Мирия, вложив всю силу связок, чем очень удивила Ионеско, уже потерявшую всякую надежду. Про Бейкер с Ивамото и говорить нечего — девушки попросту не могли уложить это в голове. Затем подруги громко затянули в одном темпе: — So put another dime in the jukebox baby! I love rock'n'roll! So come on take some time and dance with me!«I love rock'n'roll!»
***
Джин спокойно наблюдала за тем, как на противоположном берегу, в нескольких километрах от них, цверги в спешном порядке так же устроили передислокацию сил. Поначалу в рядах Хельхейма ничего не происходило, но как только вода стала прибывать, это заставило и монстров начать пошевеливаться. Иногда слышны раскаты взрывов — это войска Атлантиса вместе с соратницами Гуд уничтожали одну за другой переправы. Валькирия перевела взгляд чуть ближе к берегу, проследив за тем, как по пустынной улице под щитом и маскировкой к опорам моста кинулись Хелен и Синтия. — Накада, Майер, на противоположном берегу чисто. Мы патрулирует этот сектор, — включив рацию, подбодрила валькирий Шервуд. — Рада слышать тебя. Мы сегодня весь день только и делаем, что взрываем. Даже в ушах начинает немного закладывать. Впрочем, для Хелен сегодня самый настоящий праздник! — Кхм, кхм… — напомнила о себе ван Лейден, холодно и не предвещая ничего хорошего. — Денёв, — строго, что было необычно для неё, произнесла Хелен, оставив общую связь, — может, хватит уже? После нашего наступления прошло несколько дней. Я понимаю, что тогда сделала глупость, но ведь никто не пострадал! Перестань дуться! — Я просила тебя не делать этого. Но, вопреки всему, ты всё равно взорвала яму. И хорошо, что никто не пострадал. Я даже боюсь представить обратное. Как после этого я могу быть спокойной, Хелен? — Слушай, я, конечно, не корзинка с фруктами, но как будто раньше ничего подобного не случалось… Ты на меня орала, обижалась, но не переставала разговаривать. А сейчас от тебя эта стена молчания. Вот именно тогда, когда мы все в одной большой заднице! Знаешь, очень помогает! — саркастично заметила Майер. — Тогда это не ставило чьи-то жизни под угрозу смерти, — с искрой опаляющей злобы процедила девушка. — Да и как разговаривать, если нас всё время разделяют друг с другом? Знаешь, не так-то просто начинать первой, а когда собираешься это сделать, тебя уже нет рядом — ты и Синтия где-то что-то взрываете. Вы с ней как не разлей вода. — Как будто это от меня зависит, что нас назначают в разные отряды. Мне от этого тоже, знаешь ли, не сладко. И уж извини, что Накада, в отличие от некоторых, не перестаёт со мной разговаривать, когда мне это необходимо. И не вздумай даже сказать, что ревнуешь. Сама-то вон всё время рядом с Ундиной проводила. Это выбило Денёв из строя, расположив ком паузы в застопорившейся перепалке. Желание заниматься писательством никуда не исчезло, даже несмотря на обстоятельства, а Ундина только давала уроки, как лучше оформлять мысли и не терять их среди слов, а доводить до конца, как приучить себя вместо долгих грузных предложений писать короткие, но информативные. Ван Лейден чувствовала радость, когда Ионеско, маститая писательница, достигшая огромных успехов, хвалила её нарастающие навыки. Однако это всё их маленький секрет. Что Ундина, что Денёв — обе боялись случайно раскрыть его. Признаваться Майер, своему самому близкому человеку, о внезапно проснувшемся влечении к писательской деятельности стесняло, заставляло робеть. Но сейчас не об этом. Перепалка продолжилась: — Неужели я так похожа на извращенку, которую тянет к амбалкам? Браво, ты превзошла саму себя. Ну, с кем, по-твоему, я ещё провожу слишком много времени? — А это уж тебе виднее, — хмыкнула Майер, — и вообще, лучше следи, чтобы мою задницу не подстрелила какая-нибудь зараза из Хельхейма… Если, конечно, тебя ещё моя задница интересует. Это было уже абсолютным перебором, но Хелен так разозлилась, что не могла держать язык за зубами. Ещё и связь отрубила, приступая к работе над установкой зарядов. «Я прибью её, когда вновь окажемся вместе», — ощетинилась девушка, так и не выплеснувшая всей скопившейся и продолжающей копиться злобы. Может, Камикадзе поступила правильно, отключившись от связи. Так, может быть, они бы обе немного остыли, иначе эта грызня перетекла бы в куда более неприятное русло. Злиться они умели, но попытаться успокоиться, пойти на компромисс — едва ли. Скорее, они бы обе стремились догнуть эту палку до победного конца, пока не раздастся треск. Сейчас до него оставалось не так и много. — Учить она меня вздумала, — теперь уже высказывала вслух Майер, ни к кому не обращаясь, пока мудрила с установкой заряда, — кому там что угрожало… А настоящие проблемы нас не волнуют. Скоро всех прибьют к едрени матери, но мы же лучше спрячемся за широкой задницей Ионеско! Пф-ф! Не надо было тогда и в армию идти. Ничего бы не угрожало. — Что-то случилось? — Синтия повисла напротив неё под днищем моста, упершись в толстую поддерживающую колонну. Кисточки кос, чуть помутневшие и заледеневшие, болтались застывшими кудельками. — Это из-за Денёв? — догадалась она по всему услышанному. — Да ты просто Шерлок… Извини, — Майер сделала глубокий вдох, успокаивая себя. — Просто достала она меня учить жизни. — Вот оно что, — задумчиво протянула Сега. — Ты же не думаешь, что она делает это из-за ненависти к тебе, верно? Я бы сказала, это желание только самого лучшего для тебя. — девушка замолчала и чуть склонила голову. — Прости, если лезу не в своё дело. Думаю, лучше вернуться к работе. — Я знаю, зачем она это делает. Чтобы я перед ней извинялась и первой пошла на применение, но я с ней и не ссорилась… Да, давай уже разнесём этот мост к чертям. Через полчаса произошёл очередной взрыв. Последний мост, не считая магистрали, развалился как карточная конструкция и упокоился на замёрзшем дне. На этом их работа окончена.***
— Все эти разговоры о воображении, о неладах с собственным серым веществом и бла-бла-бла — я уже сама не понимаю, что реально, а что вымысел. Если и принимать эту точку зрения за истину, выходит, я действительно лишь иллюзия, а все мои мысли, разговоры и память — плод воображения. Я помню, моего брата убили на моих глазах, а меня изнасиловали. Вероятно, это ты вычитала из моего досье, и вполне возможно, что я вижу эти воспоминания так, как ты представляешь их себе, а на самом деле всё обстояло совершенно иначе. Доктор Кнутлинг. Ну, перед смертью я болтала с ней. Наверное, ты её услышала. И твоё подсознание быстренько нарисовало себе Фели в образе сумасшедшего доктора. А я сама — то, как ты запомнила меня, вредную, злобную и поехавшую, — после долгой речи Гидра выдохнула. И засмеялась: — Хи-хи, я не знала, что раздвоение личности бывает заразным. Позволю себе предположить, что у нас с тобой оно перешло в хроническую стадию, когда вторая личность становится едва ли не одушевлённой. Но с другой стороны, от этого так… Ну, не знаю. Неуютно. Ты живёшь, думаешь, что вот эта вся жизнь — твоя. А на деле — ты вымысел, отрыжка больного мозга. И с этим ничего нельзя поделать. — Позволь заметить, мне от этого тоже не комфортно. Начать с того, что приходится разговаривать вслух, хотя странно, почему я не могу мысленно это делать, если уж ты моё воображение. И ладно бы это… Всё время контроль, как бы лишнего не сказать. Молчу уже про личную жизнь, если мы всё же выберемся. — А что такого, Лати? Ты же не стала фригидной. Я чувствую твоим носом запахи, твоей кожей болячки. А это значит, я даже ощущаю бабочек в твоём животе, когда ты думаешь о Мирии. — И как ты себе это представляешь? «Мирия, ты не будешь против, если за нами понаблюдает Офелия? Ах да, извини, забыла сказать, я чокнулась и вижу её постоянно. Но нечего стесняться, вы же все свои». И как Норман на такое отреагирует? — сарказм так и сочился. — Ха, всегда хотела попробовать втроём! Ну, а вообще, уткнись ей между ног и не обращай на меня внимания. Я буду тихо сидеть в уголке, получая кайф. Может, даже… И потом мы вместе взорвёмся кипятком от оргазма. Ты только представь: я почувствую, как ты кончаешь от её языка, двойной снос крыши! Чёрт подери, я ведь теперь не смогу выбросить это из головы. Можешь гордиться собой, потому что в твоём мозгу завелась галлюцинация, у которой недотрах. — Уж лучше я вообще откажусь от отношений, чем позволю такому случиться. — Твоё дело. Я не могу представить, хотя и очень хочу, какую боль ты ей причинишь. Твоя любимая не хочет спать с тобой, а потом и вовсе бросает. Ты разобьёшь ей сердце. Переживёт, вот только во всём разочаруется, закроется в самой себе. Медленное саморазрушение. Но зато мы будем вместе, только ты и я. Разве это не прекрасно, Лати? — Не обольщайся. Я уйду в монастырь и приму обет молчания. Может, хотя бы так смогу от тебя избавиться, пока от скуки не скиснешь. — О, я никуда от тебя не денусь, Лати… Скоро вечер, где-то с неба уже спускался большой тусклый закатный шар, утопающий в земле. Офелия подалась ближе и приобняла Кейн, положив левую ладонь на её живот, самый низ, под которым сжались бёдра. Другая рука обвила тонкую талию. Галатея всё равно не сможет её оттолкнуть — в каком-то роде, она во власти Гидры. Кнутлинг знала это, чувствуя возбуждение своим бесплотным нутром. Палец скользнул подушечкой вдоль живота, погружаясь в материю тела Пророка, как погружается в водную неспокойную гладь акулий плавник. Вся кисть исчезла в груди девушки, Офелия представляла себе, как где-то внутри она держит руку на бьющемся сердце, как гладит его и стискивает, как по чувствительным окончаниям пробегает глухой стук сердца, как оно толкается в ладонь и вновь сжимается. — Это будет безумная любовь, я стану единственной, кто всегда будет рядом с тобой… Да, когда-нибудь все сходят с ума, влюбляются в тех, кого ненавидят больше всех на свете, и творят безумные вещи. Ты не исключение. Ты будешь моей… Кнутлинг провела языком по щеке. Она не была особо озабочена тем, что язык вновь исчезал в коже. Но, тем не менее, чувствовала, каким-то образом воображала, что язык касается живой ткани. Где-то вдалеке разразился вой войны. Хельхейм бросился в атаку. Последний бой. Офелия довольно ухмыльнулась, сжав кулак в груди Галатеи. — Началось…