И верность следует за ним

В когда-то заброшенном офисе на последнем этаже краснокирпичного здания собралась престранная компания. Первая их встреча состоялась всего через несколько дней после мнимой гибели Дазая и Чуи и казалась тогда дикой, но спустя месяц такие встречи превратились в норму. Стало привычным, войдя в офис, приветственно кивать Тачихаре, хотя по приказу следовало бы открыть огонь. Стало привычным снова видеться с Ацуши — совсем как в детстве, что было своего рода утешением: шли дни, и надежда найти Дазая или Чую живыми таяла на глазах. Гин не думала, что привычная рутина снова покажется ей странной. Когда брат выдернул ее с работы, она не ожидала услышать, что созывает их Дазай. Когда Гин пришла, то привычно кивнула Тачихаре. Привычно отсалютовала двумя пальцами Хигучи с Азуми. Осмотрелась по сторонам и поняла: эта встреча будет кардинально отличаться от их обычных неофициальных собраний. Потом Гин встретилась взглядом с Дазаем, увидела оба его глаза, и ей показалось, что земля вот-вот уйдет из-под ног. Дазай смотрел на нее всего секунду, потом снова повернулся к стоящему рядом Чуе. Задумчиво кивнул его словам и что-то ответил, как будто в происходящем не было ничего странного. Дазай и Чуя вернулись. Они стояли возле окна напротив входа и тихо переговаривались, будто никогда и не пропадали. И все же перемены, произошедшие за время их отсутствия, были очевидны с первого взгляда. Гин сразу заметила, что Дазай с Чуей стоят куда ближе друг к другу, чем до исчезновения — соприкасаются плечами, словно сами того не осознавая. Будь все и правда так, как если бы они не пропадали, то в этой встрече не было бы нужды, и у Тачихары не было бы причин здесь находиться: клан Накахара отказался от Чуи в день заключения альянса. Посмотрев на брата, Гин едва заметно вскинула бровь. Казалось, все внимание Дазая занимал Чуя, но Гин не исключала, что он тщательно наблюдал за реакцией присутствующих. А Дазай читал ее почти так же хорошо, как Рюноске. Рюноске в ответ покачал головой — он тоже понятия не имел, для чего они собрались. Дазай с Чуей закончили беседовать и наконец обратили внимание на собравшихся. Как и следовало ожидать, первым заговорил Дазай: — Признаться, не ожидал от вас такой авантюры. Она глупа и идет вразрез с приказами ваших командиров. Иногда Гин не узнавала в стоящем перед ней лейтенанте якудза того подростка, который «помогал» Рюноске и Ацуши справиться с даром. Он умыкал их куда-то на несколько дней, возвращал в ушибах и кровоподтеках, выслушивал нотации от Анго или Оды (иногда от обоих сразу). Дазай — совсем недавно второй человек в самом большом криминальном семействе Йокогамы — резко отличался от юноши, который учил девочку Гин обчищать чужие карманы. Дазай окинул присутствующих безжизненным взглядом, полным разочарования. Присоединившись к Мизушима-гуми, он кардинально изменился. Гин винила главу клана в том, что Дазай стал таким бесчувственным и жестоким. И самого Дазая в том, как сильно изменился Рюноске, но куда меньше винила — в том, что изменилась она сама. Им всем пришлось измениться, чтобы выжить, но она не забыла, какими они когда-то были. Гин никогда не боялась Дазая именно потому, что помнила, каким тот был до появления Мори Огая в его жизни. — Приказы наших командиров только увеличивают число погибших. Надежды на то, что эта чертова война кончится, поэтому риск того стоил, — заговорил стоящий позади нее Тачихара. Он не благоговел перед Дазаем, поэтому не впечатлился его суровым тоном. — Судя по тому, что я слышал о кумичо Мизушима, ваше исчезновение тоже шло вразрез с его прямыми приказами. А учитывая снующих вокруг Призраков, исчезновение было еще и глупым. Чуя фыркнул: — Куда глупее было в одиночку встречаться с последователями Дазая. Это могло оказаться ловушкой. — Как бы то ни было, — вмешался Дазай, предвосхищая дальнейшие возражения, — пока мы с Чуей не начали, нам нужно знать, что больше такого не повторится. Если вы не можете неукоснительно следовать нашим приказам, — он выразительно посмотрел на Тачихару, — то будете только мешать. Если продолжите вести себя безрассудно, мы не сможем на вас положиться. «Мы». Гин украдкой огляделась, пытаясь понять, обратили ли остальные внимание на формулировку. Зная Дазая, он говорил «мы» не случайно и давал понять, что какие бы планы он ни строил, те принадлежали в равной степени и Чуе. Значит, Дазай с Чуей разрабатывали их вместе, от начала до конца. Даже в детстве, когда Дазай общался с Анго и Одой — а эти трое были так же неразлучны, как когда-то и они с братом и с Ацуши — он никого не посвящал в свои планы, утаивал их от друзей, открыто им лгал или отказывался говорить, что у него на уме. Даже в Мизушима-гуми, где Дазаю технически полагалось рассказывать о своих планах главному советнику или кому-то из его подчиненных, он никогда не проводил совместных операций: все просто полагались на его гениальность и надеялись, что не пойдут в расход. Вот почему встреча была такой странной. Пятеро членов якудза, которые последние недели действовали за спиной своих командиров в надежде на то, что Дазай с Чуей еще живы, пытались осознать, что те не только выжили, но и превратились в сплоченную команду. Перед исчезновением Дазай с Чуей были супругами поневоле и стремились использовать друг друга при каждой возможности. Теперь они стали напарниками. — Я подчинюсь любым приказам, — Гин и сама удивилась, что первой нарушила молчание. Когда Дазай с Чуей повернулись к ней, она стянула с лица маску, чтобы показать, что настроена серьезно. — Мы с Рюноске присоединились к Мизушима-гуми ради того, чтобы прикрывать вам спину. Дазай-сан, наша верность вам сильнее страха перед Мори. Подключите меня к работе, и я вас не разочарую. Чуя сухо улыбнулся, обернулся к Дазаю и поинтересовался: — И чем такая сволочь, как ты, заслужила столько преданности? Дазай закатил глаза и что-то сказал — так тихо, что Гин не расслышала, но его слова заставили Чую удивленно покачать головой. Их обмен репликами вызвал у Гин улыбку. С Дазаем давно никто не вел себя так непринужденно. Казалось, месяц отсутствия смягчил лейтенанта якудза, вернул частичку того человека, за которым они с Рюноске пришли в мафию. Она ощутила, что брат собирается заговорить за долю секунды до того, как тот прочистил горло и сказал: — За последнее время я дважды лгал кумичо в лицо, так что сейчас на попятную не пойду. Я в деле. — Чуя-сан раз в пять приятнее кумичо, — заметила Азуми. — Я лучше буду следовать вашим приказам, чем его. — Аналогично, — согласилась Хигучи. — Нас бы здесь не было, имей мы другое мнение, да, Тачихара? — Само собой. Так с чего начнем? — спросил Тачихара. Ему ответил Чуя, прислонившись к стене: — Именно это мы с Дазаем и обсуждали до вашего появления. Мы не сошлись во мнениях, поэтому я предложил узнать, что думаете все вы. — Мы? — удивленно моргнула Гин. — В отличие от нас, вы знаете, что творилось в кланах в последние недели, — объяснил Чуя. — Глава Призраков предложил Дазаю место в своей организации. Впрочем, Дазай предпочел не задерживаться, чтобы разузнать, какое именно место. — Голос Чуи стал холоднее, и Гин решила, что за этим кроется интересная история. — Дазай хочет принять предложение, внедриться в ряды Призраков и найти способ уничтожить их изнутри. — В одиночку? — спросила Хигучи. — Думаю, я могу захватить с собой Чую, — сказал Дазай. — Но не более того. Чуя вздохнул: — Слишком рискованно. И у нас, скорее всего, не будет возможности связаться с остальными как минимум пару недель, если не месяцев, а это чересчур долго. — Хочешь сказать, твоя идея не рискованная? — возразил Дазай, скептически выгнув бровь. — Мори с Шохеем глаз с меня не спустят, а тебе придется лгать своей драгоценной сестрице. Похоже, они спорили об этом не впервые. Гин решила вмешаться, пока они не увлеклись. — Прошу прощения, но в чем именно состоит план Чуи? — В том, что я вернусь в клан, — сказал Дазай. — Мизушима станут для Призраков отвлекающим фактором. Чуя тем временем будет работать с вами, прикидываясь мертвым для остальных. Еще он хочет тайно связаться с главой Накахара-кай, чтобы та бросила все силы на поиски штаба Призраков. Как только мы его найдем, я направлю силы Мизушима на атаку. Гин задумчиво кивнула. Эти планы многое говорили о тех, кто их предлагал. Дазай хотел действовать в одиночку, в то время как Чуя рассчитывал задействовать всех. Не успела она и рта раскрыть — спросить, чем Дазаю не нравится план Чуи, — как тот добавил: — Но если Шохей и его люди будут наблюдать за каждым моим движением, то будет сложно сохранить план в тайне от Призраков. — Если ты убедишь Мори в том, что кто-то в клане работает на Призраков, то он ослабит поводок. — Да, сказка про шпиона из Призраков была бы хорошим отвлекающим маневром, — сказала Хигучи. — Это не сказка. В Мизушима-гуми и правда есть шпион, поэтому мы с Чуей и решили залечь на дно. Оока Шохей работает на Призраков. О, это объясняло спор Дазая и Чуи. — Это все усложняет, — озвучил ее мысли Тачихара. — Дазаю будет сложнее обвинить Шохея в предательстве, если он внедрится к Призракам, — сказал Чуя. — Шохей сможет заявить, что работал под прикрытием, как и Дазай, только начал раньше. — Мне не придется ни в чем обвинять Шохея, если он таинственным образом погибнет в ходе войны, — отозвался Дазай. — Кроме того, ты не можешь гарантировать, что старший советник Накахара-кай тоже не переметнулась к врагу. Чуя закатил глаза: — Олкотт не такая, готов жизнь на кон поставить. — Думаю, план Чуи — лучший вариант. Эти слова прервали разговор, и все обернулись к Гин — точнее, к ее брату, который стоял рядом, с вызовом скрестив руки на груди. — Дазай-сан вернет благосклонность Мори быстрее, чем завоюет доверие врага. Если Чуя тем временем будет сотрудничать с Накахара-кай, то альянс возродится, просто главы кланов не будут об этом знать. — Так мы сократим количество жертв, — подключилась Хигучи. — Сейчас боссы не знают, куда бросить силы, в то время как у Призраков есть четкие приказы. Если Дазаю с Чуей удастся убедить боссов направить основное внимание на борьбу с Призраками, а не друг с другом, это станет большой победой. — Если Дазай-сан будет действовать на виду, а Чуя-сан сосредоточится на расследовании, то Шохею не о чем будет докладывать Призракам, — поддержала Азуми. — А вот если Дазай-сан присоединится к ним, те долго еще не подпустят его к своим операциям. Чуя с торжествующей улыбкой оглянулся на Дазая. Тот усмехнулся и махнул рукой. — План твой, крошка, так что вперед. Дико было видеть, чтобы Дазай уступал кому-то инициативу, и Гин придала лицу нейтральное выражение, чтобы скрыть удивление. А вот Чуя, казалось, ничуть не удивился. Он отстранился от стены и начал рассказывать суть своего плана. Гин посмотрела на Дазая. С расслабленным видом прислонившись к окну, тот по очереди изучал присутствующих, пока не остановил взгляд на Гин. Гин не знала, что Дазай увидел на ее лице, но на его губах заиграла слабая улыбка. Она так же сдержанно улыбнулась в ответ и перевела внимание на Чую. Наконец-то в конце туннеля забрезжил свет.

***

Стоило Дазаю выйти из машины, как вокруг раздались шепотки. Не обратив на них внимания, Дазай коротко кивнул тому, кто открыл ему дверь, и вошел в штаб-квартиру Мизушима-гуми. Засунув руки в карманы брюк, выпрямив спину и высоко подняв голову, Дазай Осаму покинул мир мертвых и вернулся в мир якудза, даже не позвонив заранее. До самого лифта Дазая преследовали чужие взгляды. Обычные бизнесмены, которые оказались с ним в одной кабине, с любопытством смотрели на его бинты, после чего тут же теряли к нему интерес, а вот личности, занимающиеся делами менее благопристойными, жались к противоположной стене, стараясь не таращиться в открытую. К тому времени, как Дазай вышел из лифта, слухи о его возвращении уже разошлись. Неприкрытое удивление, встретившее его в приемной, сменилось плохо скрываемым подозрением — высокопоставленные члены клана шептались между собой, пытаясь разгадать, где Дазай пропадал и зачем вернулся. Охрана у кабинета босса не стала его останавливать, и он постучал. — Войдите. Дазай вошел в кабинет и с удовольствием отметил, что Шохея внутри не было. В его отсутствие лгать будет куда проще. — Полагаю, Дазай-кун, твой внеплановый отпуск выдался плодотворным? — буднично поинтересовался Мори, продолжая любоваться панорамой города. Дазай мог на пальцах одной руки пересчитать, сколько раз он кланялся Мори с тех пор, как тот приволок его обратно в Мизушима-гуми. Но сейчас Дазай поклонился, опуская взгляд в знак глубочайшего уважения, которое обычно Мори не выказывал. Каким бы спокойным босс сейчас ни казался, исчезновение Дазая нельзя было назвать иначе как умышленным. Дазай почти месяц скрывался от разведчиков и шпионов Мори, а теперь заявился без единого признака того, что был в плену. Значит, он мог вернуться в любой момент. Подозрительно, учитывая его прошлое. Должность, которую Дазай занимал, позволяла ему находиться на длинном поводке. Но, так или иначе, поводок был, и Дазай прекрасно осознавал, что сейчас он проверяет благосклонность Мори на прочность. Потому держал рот на замке, а взгляд — опущенным в землю, и ждал, пока Мори покажет, сколько гнева кроется за внешним спокойствием. Поклон был встречен молчанием. Молчание затягивалось и с каждой секундой становилось все напряженнее. Это была проверка — Мори хотел посмотреть, как долго Дазай собирается строить из себя раболепствующего подчиненного, есть ли границы у этой демонстративной покорности. Дазай не шевелился. Он старательно изгнал из сознания даже самые незначительные мысли — чтобы на лице не отразилось ни отголоска лжи, которая могла бы стать ему приговором. Очень может быть, что Мори без лишних слов велит его казнить, не дав шанса объясниться. Вероятность существовала, но мизерная. Судя по докладу Акутагавы, после разрыва альянса Мизушима не добились особого прогресса в войне. Скорее напротив, клан утрачивал свои позиции, оказавшись зажатым между Накахара-кай и Призраками. Дазай не просто так был назначен лейтенантом даже несмотря на то, что не отличался преданностью и представлял для кумичо несомненную угрозу. Он был в своем деле лучшим, и сейчас Мори как никогда нуждался в его стратегиях. — Накахара не с тобой. — Отчеты о его смерти были верны. — После всех вложенных усилий ты умудрился потерять его в первой же стычке? Подняв взгляд, Дазай посмотрел Мори в глаза. — Я никогда не скрывал того, что полный и законченный эгоист. Мы попали в засаду. Я и так с трудом унес ноги, а потом еще долго зализывал раны. Следить за благополучием пешки не входило в задачи первостепенной важности. — У Шохея создалось впечатление, что вы двое сильно сблизились. — Пришлось играть в супругов, чтобы держать Накахару под контролем. Мори вгляделся ему в лицо, явно пытаясь решить, верить ему или нет. Дазай не дрогнул и, когда Мори вздохнул, ничем не выдал своего облегчения. — Какая жалость. Если бы мы могли отослать его обратно Озаки, возможно, та бы одумалась и сосредоточила силы на Призраках. Садись, Дазай-кун, нам многое предстоит обсудить. Дазай разогнулся и направился к указанному месту. — Я так понимаю, разрыв альянса пагубно сказался на охоте за Призраками? — Да, и ощутимо, — ответил Мори. — Я так понимаю, что в свое отсутствие ты продолжал заниматься расследованием? — Да. — Почему так долго не возвращался? — Я попал в засаду, — повторил Дазай, подпирая голову рукой и наблюдая за Мори из-под полуопущенных ресниц. — За пару часов Призраки успели подготовить для меня ловушку, хотя никак не могли знать, куда я направлюсь. Мори удивленно вскинул брови, без дальнейших объяснений понимая, к чему Дазай ведет. — Не будь у меня рычага давления, я бы счел тебя предателем. Стоит поделиться твоей теорией, и все придут к тому же выводу. — Тогда не делитесь, пока я не найду предателя. Большая часть моих людей будет рьяно уничтожать Призраков, меньшая — займется поисками «крота». Задумчиво хмыкнув, Мори снова посмотрел на город. — Шохей считает, что нам нужно переключить внимание на Накахара-кай. Уничтожить их раз и навсегда будет проще, чем разобраться с новой группировкой. А к концу года мы сможем бросить все свои силы на Призраков. — Будь Накахара-кай так просто уничтожить, вы бы уже давно это сделали. На лице Мори мелькнуло веселье. — Именно так я ему и сказал. Свяжись с Накахара и попытайся возобновить переговоры. Конечно же, потеря Накахары Чуи — твоя ошибка. Сначала тебе придется это признать, и только потом Озаки обдумает вариант перемирия. Покажи мне результаты, а потом поговорим об остальном. Значит, Дазаю придется немало потрудиться, чтобы вернуть благосклонность и что-то хоть отдаленно похожее на свою прежнюю свободу. Дазай был к этому готов, но все равно злился: в обозримом будущем босс, судя по всему, собирался лично контролировать каждый его шаг. Последнее время Дазай делал то, что считал нужным, не обсуждая свои решения ни с кем, кроме Чуи. После этого месяца свободы он задыхался, когда Мори снова натянул на него строгий ошейник. Но вместо того, чтобы возразить, он согласно склонил голову: — Сейчас же начну над этим работать. — Учитывая, как долго ты отсутствовал, было бы неразумно тянуть дольше, — Мори кивнул. Встав на ноги, Дазай снова согнулся в поклоне. — Разумеется, босс.

***

Здание казалось надежно охраняемым. Ничто снаружи не могло насторожить обычного прохожего или дать военной полиции основания для облавы, но наметанный глаз видел вышколенную и бдительную охрану. Учитывая, что здание служило не только главной штаб-квартирой Накахара-кай, но и домом для нескольких важных членов клана, иначе и быть не могло. У охраны имелись планы действий на случай любого нападения и защита от одаренных. Но не от Чуи — то ли по недосмотру, то ли потому, что его преданность никогда не вызывала сомнений. В любом случае, сейчас это было ему на руку. Чуя, который в это самое время находился на крыше соседнего здания, поднялся с корточек и огляделся — удостовериться, что останется незамеченным. Потом спрыгнул вниз, не отрывая взгляда от своей цели. В нужный момент воспользовался даром, чтобы добраться до окна, за которым никто не наблюдал. Окно оказалось приглашающе открытым: Чую здесь ждали. — Добрый день, Олкотт-сан, — улыбнулся он. Олкотт натянуто улыбнулась в ответ: — Не понимаю, зачем ты каждый раз влезаешь в окно. Можно же встретиться где-нибудь еще. — Если вы с Кое будете часто уходить на встречи со мной, кто-нибудь это заметит, — отозвался Чуя, закрывая окно. — Сегодня мы с вами будем одни? Олкотт покачала головой и объяснила: — Босс задерживается, ей надо разобраться с результатами очередного рейда. Чуя пересек комнату, сел и притворился, что новости его интересуют, хотя он уже знал о них как от Тачихары, так и от Гин. — Мизушима или Мурасаки? — Мизушима, — ответила Олкотт, усаживаясь напротив, и внимательно вгляделась ему в лицо. — Знаю, вы с боссом решили отложить проблему с Мизушима до тех пор, пока с Призраками не будет покончено, но дела продвигались куда быстрее, пока существовал альянс. Ты никак не можешь связаться с Дазаем и обсудить вариант хотя бы временного перемирия? — Сложно обсуждать перемирие, будучи мертвым. — Ты сам так решил, — сказала Кое, заходя в комнату, достала свой ключ и заперла дверь. — Не так уж много времени надо, чтобы объявить тебя живым хотя бы для исполнительного комитета. Раньше при появлении кайчо Чуя вскочил бы на ноги, как это сделала Олкотт. Теперь же он просто улыбнулся. Было здорово частично вернуться к своей прежней жизни в Накахара-кай, но теперь многое изменилось, включая их отношения с Кое. Они оба это знали, хоть и не признавали вслух. Чуя обманывал Кое — не только продолжал работать с Дазаем, но и переманил на свою сторону Тачихару, а сама Кое не была полностью откровенна насчет альянса. Он больше не мог относиться к ней с тем же почтением, что и раньше. — Тратить время на внутренние дела, когда я и дальше могу заниматься поисками Мурасаки? Нет, сестра, спасибо. К счастью, Кое была не в настроении обсуждать его новоявленную фамильярность. — Тогда нам надо перейти к делу и как можно скорее разобраться с этой женщиной и ее Призраками. Ты узнал что-нибудь новое? — Последние два дня я выслеживал «крота» из клана Мизушима, — солгал Чуя, откидываясь на спинку стула. — Он хорошо заметает за собой следы, но я по-прежнему уверен в том, что он связан с главным советником. Я подбираюсь к нему все ближе. Думаю, еще неделя — и у меня появится имя, которое можно будет связать с Призраками. А у вас что? Чуя посмотрел на Олкотт, и та положила на стол карту. Склонившись над ней, Чуя узнал квартал, в котором находилась галерея Мурасаки. Чуя нахмурился и посмотрел сначала на Луизу, потом на Кое. — Мы уже исключили вероятность того, что штаб-квартира находится в галерее. — Исключили, — подтвердила Олкотт, — но активность, которую удается отследить, по-прежнему ведет в этот квартал. Правда, не к галерее. Возможно, галерею используют, чтобы отвлечь внимание от штаб-квартиры. Логично предположить, что штаб-квартира располагается где-то поблизости. Стоило взять карту, как от предвкушения сильнее застучало сердце, но Чуя заставил себя сохранять внешнее спокойствие. — Квартал небольшой, мы за неделю найдем их базу. — Возможно, — сказала Кое. — Вот только охотники на якудза все еще следят за галереей, так что будет сложно отправить на поиски много людей. Это значительно нас замедлит. Не говоря уже о том, что нас не должны засечь Мизушима. Чуя кивнул, признавая правоту Кое, но винтики у него в голове уже завертелись. Если удастся связаться с Дазаем и передать, чтобы отряды под командованием Акутагавы или Хигучи оказались в нужном месте в нужное время, то он сможет сам пойти на разведку. Кое настороже, и потому пошлет мало человек, так что беспокоиться придется лишь об охотниках и Призраках. — С помощью дара я и сам могу сделать немало. К тому же, меня никто не будет ждать. — Хочешь сунуться туда без прикрытия и путей отхода, если что-то пойдет не так? Чуя, это довольно-таки безрассудно. — Мне это по силам, я справлюсь. Это куда менее рискованно, чем половина дурацких планов Дазая. Стоило упомянуть Дазая, как Кое нахмурилась и повернулась к Олкотт. — Не оставишь нас? Олкотт кивнула, поднялась и достала свой ключ. Коротко улыбнулась Чуе и покинула комнату. Щелкнул замок, и Чуя снова посмотрел на Кое. Та была старше его всего на четыре года. Казалось бы, разница невелика, вот только в мафии, где приходится бороться за выживание, она имеет куда большее значение. Кое провела в якудза двадцать четыре года своей жизни, и Чуя читал в ее взгляде каждый год, на который она его опережала. — Как бы ты ни притворялся, я знаю, между вами что-то произошло, пока вы скрывались, — сказала Кое. — Ты говоришь о Дазае, словно о незнакомце, но месяц наедине с ним не мог пройти бесследно. Чуя, что случилось? — Из-за него меня чуть не арестовали. — Этот приукрашенный рассказ о событиях на выставке Чуя озвучил в ту ночь, когда вломился в кабинет Кое и объявил о том, что жив. — Он и так чуть меня не угробил, но выставлять меня на посмешище перед псами правительства — уже за гранью добра и зла. Кое недоверчиво выгнула бровь. — Я не заостряла на этом внимания, но твои планы становятся все безрассуднее. На тебя не похоже. Что на самом деле произошло? Под ее испытующим взглядом Чуя потупился, выдохнул и сполз ниже на стуле. Он был готов к тому, что Кое захочет узнать подробности. Ответы на десятки других вопросов были у него наготове, но с этим будет непросто — Кое слишком хорошо его знала, чтобы купиться на сказочку, поэтому пришлось сказать правду. — Дазай убил моих родителей, — сказал Чуя, понимая, что тем самым нарушит тщательно соблюдаемую эмоциональную дистанцию, которую держал раньше на этих встречах. Кое резко втянула воздух. — Как ты узнал? — Я всегда подозревал, особенно после того, как увидел, как Дазай общается с Мори. Мне надоело терзаться сомнениями, и я спросил. — Спросил? — как бы Кое ни старалась, скрыть недоверие ей не удалось. Чуя с сухим смешком уточнил: — Я и правда спросил. Дазай попытался меня обмануть, и тогда мне пришлось спросить более убедительно. Кое свела руки вместе, стиснула зубы и глубоко вдохнула. Она прекрасно умела владеть собой, но Чуя знал: ее самообладание рушится. Он буквально видел, как у Кое в голове проносятся десятки мыслей. Кажется, даже уловил то мгновение, когда она решила, что собирать команду для убийства Дазая — дело не первостепенной важности, и заставила себя расслабиться. — Почему он все еще жив? Логичный вопрос. Но не признаваться же в том, что Чуя не смог — и вряд ли когда-нибудь сможет — убить Дазая, хоть тот и подталкивал его изо всех сил. Такое признание будет означать, что его преданность Дазаю сильнее преданности клану, а это разрушит все их планы. Кроме того, Чуя и сам не примирился со своими чувствами настолько, чтобы отстаивать их перед женщиной, знавшей его с рождения. — Потому что только через него я смогу добраться до Мори. — Мори? — удивленно переспросила Кое. — Дазай организовал аварию, но приказ исходил от Мори. Не будь Дазая — его исполнил бы кто-то другой. С Дазаем я разберусь после того, как получу голову Мори. — Чуя без труда использовал свою ненависть к боссу Мизушима, чтобы заставить свои слова звучать убедительно. Он говорил так уверенно, что не сомневался: Кое поверит ему и оставит эту тему — на время. — Но сейчас надо сосредоточиться на Призраках. Мизушима-гуми были нашими врагами многие поколения, еще будет время с ними разобраться. — Мне жаль, что решением наших проблем был твой брак, но все же он заставил тебя повзрослеть, — задумчиво произнесла Кое. — А раньше я не был взрослым? — поинтересовался Чуя, вскинув брови. — Был, но иначе. — Кое поджала губы. — Не знаю, как объяснить, но я впечатлена. Ты и правда думаешь, что сможешь прочесать квартал и остаться незамеченным? Быстро переключившись на другую тему, Чуя кивнул: — Да, особенно если не придется одновременно прятаться еще и от людей Накахара. Изучив карту, Кое указала на точку. — Следующие два дня наши поиски будут сосредоточены вот здесь. Потом встретимся и сравним результаты. И я пошлю людей отвлекать внимание в другое место. Что-нибудь еще? Чуя взял карту и убрал в карман кожаной куртки. — Нет. Это отличное начало. Может, через неделю мы уже будем знать точное местоположение их штаба. — Немного оптимизма не помешает. Чуя встал на ноги и направился к окну. Стоило открыть его, чтобы выпрыгнуть, как Кое позвала его: — Чуя. Чуя остановился и обернулся через плечо. — Пусть тебе повезет, малец. Это было не пожеланием, а приказом. Как Чуя и сказал когда-то Хигучи, в Накахара-кай считалось, что везение заключается в подготовке и сноровке. А они с Кое прекрасно знали, что сноровки у него хватало. Широко улыбнувшись, Чуя отозвался: — Я не сунусь туда без подготовки. Не волнуйся. Он дождался кивка Кое, после чего перемахнул через подоконник и без труда покинул штаб-квартиру Накахара-кай.

***

Ацуши устал. Устал неделями обманывать своего наставника и скрывать информацию о расследовании. Устал от того, что уже почти две недели не получал известий от их разношерстной команды, в которую с такой легкостью вписался несмотря на свою профессию. Каждый день начинался со сведений о новых жертвах. Война вышла за пределы кругов якудза, теперь от нее страдали и случайные прохожие. Впервые с начала расследования Ацуши знал о происходящем не больше остальных. Две недели неведения оказались мучительнее, чем четыре — излишней осведомленности. Все попытки связаться с остальными по телефону, который Ацуши получил от команды и по-прежнему таскал с собой, оказались тщетными. Когда он был в центре происходящего, то по крайней мере знал, что Акутагавы с Гин не будет среди трупов, о которых сообщали каждое утро. Когда сражения происходили там, где бывали Хигучи, Тачихара и Азуми, он забегал в заброшенный офис и спрашивал, в порядке ли они. Теперь Ацуши оставалось теряться в догадках и надеяться на лучшее. Это сводило с ума. Сегодня после работы Ацуши не пошел домой, как делал последние две недели. Несмотря на то, что Анго с Куникидой говорили ему забыть о старых друзьях, а Дазай с Акутагавой — что их образ жизни для него не годится, решение оставалось за Ацуши. Он должен был убедиться, что его друзья в порядке. Дорога до красного здания, в котором находился заброшенный офис, была привычной, и Ацуши уже машинально запутывал за собой следы. Он прошел мимо маленького кафе на первом этаже, вскрыл замок на двери, ведущей к лестнице, и запер ее за собой. Из офиса доносились голоса — приглушенные дверью, но все равно различимые. Даже снаружи было слышно, как Хигучи с Азуми что-то горячо обсуждают. Ацуши улыбнулся, распахнул дверь и едва не напоролся на Расемон. Заморгал, уставившись на острую черную ленту, и выдал: — Эм… привет? На другом конце помещения раздался раздраженный вздох, и Расемон исчез. — Нельзя без предупреждения врываться к якудза, оборотень, тебе ли этого не знать. — Раньше я обходился без предупреждений, — заметил Ацуши, шагнул вперед и закрыл за собой дверь. Теперь, когда угроза серьезных увечий осталась позади, Ацуши осмотрелся и с легким разочарованием понял, что внутри находятся только трое Мизушима. — Никто не выходил на связь, я беспокоился. Все целы? — Целы. Лучше о себе побеспокойся, — закатил глаза Акутагава. — Пока Призраки не начали штурмовать департамент, я имею право волноваться о тех, кто сражается на улицах, — возразил Ацуши, выразительно поднимая брови. Дазай, Куникида, Анго — все они были старше и выше него по званию, но с Акутагавой он вырос, а значит, тому было его не запугать. И Акутагава это знал. Акутагава отвел взгляд и прикрыл рот рукой, словно предупреждая кашель, но так и не закашлялся. — Делай как знаешь. Но когда Дазай-сан сдерет с тебя шкуру, меня не вини. — Дазай-сан никогда не угрожал содрать с меня шкуру, — беспечно ответил Ацуши. — Он просто сказал, что жизнь якудза не для меня. Но чем дольше тянется война, тем вероятнее, что в нее втянут мой отдел. Я хочу помочь. Акутагава промолчал, и Ацуши посмотрел на Хигучи с Азуми. Те не торопились возражать, безуспешно пытаясь скрыть улыбки. — Итак, что происходит? Хигучи первой пришла в себя и нацепила на лицо маску профессионализма. — Дазай-сан уже неделю как вернулся в Мизушима-гуми. Скорее всего, за ним следят, так что он здесь больше не появляется и передает приказы через Акутагаву-семпая. Ацуши нахмурился. — А как же возможный «крот»? — Мы знаем, кто «крот», — объяснила Азуми. — Это Шохей. — Шохей? — Ацуши не имел ничего общего с отделом, который занимался якудза, так что о членах Мизушима-гуми знал лишь из новостей и то, что слышал от их команды. — Старший советник? Разве это не… необычно для якудза? — Змей — везде змей, — пожала плечами Азуми. — Впрочем… — Она умолкла и посмотрела на Акутагаву с Хигучи, прежде чем продолжить: — Я не знаю, какой тебе толк от этих сведений и как ты можешь помочь нам с текущим планом. Теперь это дело якудза. Дверь позади распахнулась, и Ацуши оглянулся, втайне надеясь увидеть Тачихару — тот меньше остальных был готов потакать Дазаю. Но в комнату вошел Накахара Чуя, и Ацуши попятился. Всего на мгновение задержав на нем взгляд, Чуя прошел мимо, к столам в глубине комнаты. — Где свежая информация от Дазая? — спросил он у присутствующих. Никто не удивился его появлению. Рядом тут же возникла Азуми и протянула ему папку. Чуя взял ее и, примостившись на край стола, быстро просмотрел. Ацуши наблюдал за ним с легкой тревогой. Их последняя встреча прошла куда лучше первой, но Ацуши не мог избавиться от мысли, что Чуя тоже считал, будто Ацуши нечего здесь делать. В конце концов, он наглядно продемонстрировал свою некомпетентность, когда даже не заметил, как Чуя вытащил у него пропуск (и Ацуши был крайне благодарен, что тот прислал его обратно). Через какое-то время Чуя заговорил, все еще просматривая отчеты: — Все так и будут стоять, или попытаемся достичь прогресса? Остальные посмотрели на Азуми — из присутствующих та провела с Чуей больше всего времени. Она ответила хмурым взглядом, но все равно сказала: — Мы не знаем, что делать с Ацуши. — С Ацуши? — переспросил Чуя и поднял взгляд от папки. — Введите в курс дела и найдите ему занятие. — Его голос прозвучал сухо, словно Чуя считал нелепым, что ему вообще приходится такое объяснять. — Но Дазай-сан не хотел его вмешивать. Чуя закатил глаза и вернулся к чтению. — Дазая здесь нет. К тому же у него слишком мало союзников, чтобы привередничать. Судя по этому отчету, пошел финальный раунд, а у нас все еще не хватает данных на Мурасаки, чтобы нанести удар. — Захлопнув папку, Чуя посмотрел на Ацуши. — Почему ты здесь? Такой прямой подход в корне отличался от того, что было в их последнюю встречу, и Ацуши удивленно заморгал. — Я хочу сделать все, чтобы мои друзья пережили войну. — Это может разрушить твою карьеру. — Знаю. Чуя задумчиво вздохнул. — Ты слишком хорош для этой шайки. Но раз ты этого хочешь… — Он встал со стола, подошел к вайтборду и ткнул в одно из имен. — Однажды вы уже вышли на доктора, сможете во второй раз? Ацуши помолчал, всерьез задумавшись, потом ответил: — Мы потеряли ее из виду, когда кто-то вломился к ней домой. — Это я знаю. Но после того, что выяснили шпионы Накахара-кай в Токио, мне надо с ней поговорить. — Когда она исчезла, я пытался найти что-нибудь в базе данных департамента, но доступ к информации ограничен, — медленно сказал Ацуши, пытаясь найти связь. Через несколько секунд его осенило, и он вытаращился на Чую. — Куникида-сан может что-то знать, он выглядел очень взволнованным после ее пропажи. Я спрошу у него. Чуя в ответ покачал головой: — Никаких гарантий, что Куникида скажет тебе правду. Передай ему, что Дазай просит о встрече завтра в два часа дня. Он знает, что делать. — Понял, — кивнул Ацуши и, поколебавшись, спросил: — Почему не сказать, что о встрече просите вы? Но Чуя повернулся к Азуми и поинтересовался у нее: — У тебя найдется час, чтобы помочь мне с отчетом? Мне надо много сообщить Дазаю. — Дазай послал меня заняться наблюдением, — улыбнулась Азуми. — Так что у меня найдется весь вечер. Глядя, как эти двое приступили к работе, Ацуши поразился, до чего органично Чуя выглядел в роли лидера. Особенно если вспомнить, что он не был их начальником. Но в нем была естественная притягательность, что-то заставляло всех молча ждать его приказов и решений. Ацуши слышал от Чуи как угрозы, так и похвалу — а такое редко выпадает людям его профессии, — и увидев, как Чуя вписался в команду, Ацуши невольно подумал, что здесь он на своем месте. И не только потому, что был рожден для такого. Было бы наивно считать, что тренировки и тяжелая работа здесь ни при чем. Ацуши почувствовал, как его потянули за рукав, и отвел взгляд от Чуи. Акутагава не отпускал, пока Ацуши не отошел за ним к дивану у двери. — Я введу тебя в курс дела, — коротко объяснил он. — А чем для тебя все это кончится? — О чем ты? — Я о том, что… до исчезновения Дазая почти год ни от тебя, ни от Гин не было вестей. И вы снова пропали, стоило ему вернуться. — Ацуши пожал плечами и попытался сделать вид, что не ждет ответа, затаив дыхание. — Я скучал, и я не хочу, чтобы все повторилось. Акутагава отвел взгляд и уставился в стену. На его лицо легла тень. Чуя тем временем надиктовывал один отчет, одновременно составляя другой, Хигучи прикрепляла записки к вайтборду. Ацуши не торопил Акутагаву с ответом, потому что знал его достаточно хорошо, чтобы понимать: задумчивое молчание — это хороший знак. Лучше так, чем если бы он сразу отказался обсуждать эту тему. — Тебе опасно с нами общаться, оборотень, — наконец произнес Акутагава, и голос его звучал ровно и твердо. — Мы — якудза, обычным людям лучше держаться от нас подальше. Чего уж говорить о правительственных агентах. — Ты зовешь меня оборотнем в два раза дольше, чем Дазая — боссом. Акутагава страдальчески вздохнул, встал и отвернулся, будто мог этим скрыть, как порозовели его уши. — Твое появление доказывает лишь то, что ты убьешься, пытаясь за нами угнаться. Кончай беспокоиться зазря. Ацуши улыбнулся. Подождал, пока Акутагава отойдет подальше, и сказал: — Ты же вроде как собирался ввести меня в курс дела? Акутагава замер, и Ацуши пришлось прикрыть рот, чтобы сдержать смешок. Ему понадобилось несколько лет, чтобы пробиться сквозь колючки Акутагавы, и еще год прошел, пока они научились шутить друг с другом. Поддразнивать его Ацуши научился куда быстрее, и он был уверен, что не потеряет этот навык несмотря на время и расстояние. Когда Акутагава обернулся и направился обратно, Ацуши придал лицу самое невинное выражение, на которое был способен. — Щенячий взгляд был куда эффективнее, когда мы были детьми, — пробурчал Акутагава, возвращаясь на место. После этих слов Ацуши не сдержался, и по его лицу расплылась улыбка. — Но он все еще действует. — Да иди ты.

***

Как же все-таки иронично, что кафе находилось совсем рядом с тем заброшенным офисом, который стал их штаб-квартирой. Когда они с Дазаем пришли сюда впервые, то вполне могли столкнуться с Тачихарой, Акутагавой или даже Накаджимой. Интересно, как бы все тогда повернулось? По крайней мере, Чуя бы здесь не сидел, в этом он был уверен. Если бы им с Дазаем не пришлось коротать время в отрезанном от всего мира убежище, то они, возможно, никогда бы не пришли к взаимопониманию. Продолжили бы попытки переиграть друг друга, Чуя дошел бы до ручки и, скорее всего, вернулся в Накахара-кай. Пока рано говорить, обернулось ли все к лучшему, но одно Чуя знал наверняка: ему больше нравилось руководить сложной операцией, чем играть роль супруга или советника. Послышались шаги, и кто-то занял место за его спиной. Официант поставил чашку перед новоприбывшим и снова скрылся в подсобке. Раздался тяжкий вздох: — Малец знал, что просьба о встрече исходит от тебя? Чуя слышал этот голос всего раз, но узнал его сразу и немного расслабился. Он беседовал именно с тем, с кем и хотел. — А это важно? — отозвался он. — Ты пришел, так что можешь заодно и выслушать. — Где Дазай? — поинтересовался Куникида. — Занят. Со змеем разбирается. Он все равно не смог бы явиться сюда без хвоста. Я продолжаю притворяться мертвым, поэтому у меня больше возможностей. Куникида снова вздохнул. — Чего ты хочешь, Накахара? Чуя полез в карман, достал сложенную записку и передал через плечо. Подождал, пока ее возьмут, и снова положил руку на стол. В кафе было так тихо, что он услышал, как Куникида разворачивает записку. — Объяснись. Чуя бросил взгляд в окно. — Мы подобрались к Призракам совсем близко, но кое-какие сведения указывают на то, что у их босса есть дар. Нам нужно знать больше, прежде чем приступать к широкомасштабному нападению. Доктор может пролить свет на некоторые вопросы. Возможно, на нее напали как раз для того, чтобы она ничего не рассказала. — Думаешь, она захочет с тобой разговаривать? У Чуи вырвался сухой смешок. — Если не захочет, то ей не составит труда выставить меня вон. Мне нужен адрес, Куникида, и, думаю, ты его знаешь. Повисло молчание. Чуя заставил себя не шевелиться, понимая, что вытянет из Куникиды сведения, только если будет вести себя абсолютно уверенно. Вряд ли Куникида горел желанием поделиться с Чуей информацией лишь потому, что Дазай однажды привел его с собой на встречу. Этого мало, чтобы заслужить даже крупицу уважения. — Значит, ты теперь полноправный член Мизушима? — спросил наконец Куникида. — Нет. — Тогда откуда мне знать, что ты не пойдешь против Дазая и не оставишь меня с мальцом под перекрестным огнем? Чуя обдумал возможные ответы. Куникида был у Дазая на крючке, но Чуя не хотел говорить ничего лишнего, что можно будет обернуть против него. Одно неверное слово — и он вернется к тому, с чего начал. Придется ждать, пока Дазай выкроит часок, чтобы встретиться с Куникидой самому. Это займет слишком много времени, и они не успеют привести свой план в исполнение. — Мизушима-гуми и Дазай — разные вещи, — наконец ответил он. — Пока Дазай мне верен, я его не предам. Мы с ним напарники, и мы покончим с войной быстрее боссов мафии и твоего начальства. Щелкнула ручка, через несколько секунд Чуя краем глаза увидел клочок бумаги. — Похоже, ты умен, Накахара. Ты способен на большее, чем быть якудза. Развернув записку, Чуя глянул на адрес и запомнил его. Потом достал из кармана зажигалку и поджег бумагу. — Такие как я, не уходят из якудза. — Поистине жаль. Когда от записки остался лишь пепел, Чуя смахнул его со стола, поднялся, сунул зажигалку в карман и сказал: — Спасибо за помощь. — Сделай мне одолжение: держись от мальца подальше. Чуя отвернулся, чтобы скрыть улыбку. Неужели Куникида не понимает, насколько пацан предан Дазаю и Акутагаве? — Конечно. У меня есть проблемы поважнее.

***

Чуя шел по небольшой общине на границе территории Мизушима и вспоминал все, что узнал о докторе, излечившем его после Порчи. О Есано Акико было известно на удивление мало — все, кто с ней пересекался, держали рот на замке, чтобы не остаться без медицинской помощи. Впрочем, Чуя и не искал ее долго: последние две недели был занят другим. Чуя с легкостью убедил Кое отправить шпионов в Токио, чтобы нарыть что-нибудь на Мурасаки Шикибу. После того, как он сообщил Кое имя главы таинственной группировки, она и сама загорелась этой идеей. Однако просить Кое сосредоточиться на Есано, которая лишь раз упоминалась в шпионских отчетах как возможная знакомая Мурасаки, означало раскрыть часть своих карт. Лучше не привлекать к Есано лишнего внимания, особенно если им с Дазаем снова понадобится ее помощь. Новое укрытие Есано, мягко говоря, впечатляло. Если она переехала сюда с Рампо, своим странным соседом, то эти двое с легкостью могли притвориться супружеской парой — а может, они и были супругами — и быстро влиться в общину, состоявшую в основном из пенсионеров да молодых семей. К тому же, пенсионеры обычно обращают внимание на слоняющихся по округе чужаков, так что парочка будет предупреждена. Если бы Чуя не принарядился и не выглядел таким безобидным, любопытные местные уже остановили бы его пару-тройку раз. Благодаря коробке со сладостями, купленными по дороге, Чуя мог сойти за нового жителя, который знакомится с соседями. Образ довершали розовый свитер и аккуратно убранные в пучок волосы. Чуя порадовался, что рядом нет Дазая — тот бы обязательно испортил его прикрытие. Свернув к нужному дому, Чуя поднялся по лестнице на крыльцо, перепрыгивая через ступеньку, и позвонил в дверь. — Уже иду! — раздавшийся из-за двери голос не был похож на Есано, но Чуя не ушел. По крайней мере, эта женщина скажет, где искать. Дверь распахнулась, и на пороге появилась Есано. Фиалковые глаза от удивления стали почти круглыми, а потом сузились. — Что ты здесь делаешь, Накахара? Чуя вытаращился в ответ. Есано была одета в темно-лиловый сарафан, ее волосы были забраны назад ободком с узором из бабочек. Если бы не мечущий молнии взгляд, Чуя бы никогда не подумал, что перед ним та, кого он ищет. — Если будешь пялиться на меня весь день, то я закрываю дверь, — отрезала Есано, выдергивая Чую из задумчивости. Он решительно поставил ногу на порог, чтобы Есано не смогла воплотить в жизнь свою угрозу. — Я лишь хочу задать пару вопросов, — сказал он и указал на коробку. — К тому же, я со вступительным взносом. — Ты один? — Есано заглянула ему через плечо. — Да. Она распахнула дверь и впустила Чую внутрь. — У тебя пятнадцать минут, а потом на выход, Накахара. Чуя кивнул и, пока Есано закрывала и запирала дверь, вежливо оставил на циновке обувь. Потом Есано повела его в дом и поинтересовалась: — Как ты меня нашел? — Куникида дал адрес. Есано тихо выругалась. — Так и знала, что госслужащие не умеют держать рот на замке. — У меня был убедительный довод, — утешил ее Чуя. — Твой довод — это дуло в лицо, а, мафиозный щенок? — На Чую испытующе уставились зеленые глаза Рампо, который сидел в столовой и смотрел на него снизу вверх, запрокинув голову через спинку стула. — Эм… Рампо, верно? Судя по всему, этого говорить не стоило. Рампо мелодраматично вздохнул и прикрыл глаза. — Не можешь проявить уважения к гениальности — значит, сюда ты пришел зря. Растерявшись, Чуя кинул взгляд на Есано в немом призыве прийти ему на помощь. Они с Рампо никогда не были официально друг другу представлены, и Чуя ничего не знал ни о нем, ни о его якобы «гениальности». Но Есано в ответ лишь выгнула бровь и налила себе кофе, бросая его на произвол судьбы. Кофе напомнил Чуе об их первой встрече и о том, что Есано сказала про сахар, который Рампо прятал у себя в кабинете. Тогда он протянул Рампо коробку: — Прошу прощения, что повел себя неуважительно, Рампо-сан, но я принес немного сладостей в благодарность за помощь. Зеленый глаз приоткрылся. — Каких сладостей? Чуя не обратил на это внимания в пекарне, но после вопроса посмотрел на коробку. — Печенье? Рампо требовательно протянул руку, и Чуя передал ему коробку. Рампо схватил ее, поставил себе на колени, вытащил печенье и вгрызся в него зубами. Больше он не сказал ни слова, но кивнул Есано, которая сочла это знаком и взмахом указала Чуе на место за столом. Стоило ему сесть, как Рампо отвернулся и спрятал от него печенье, будто Чуя хотел забрать его обратно. Чуя запихнул свое удивление в самый дальний угол мозга, подождал, пока Есано сядет напротив, и сказал: — Я пришел за информацией о боссе нового клана якудза в Йокогаме. — Я доктор, а не информатор. — Ее зовут Мурасаки Шикибу. Есано отреагировала на имя. В ее глазах появился стальной блеск, челюсть напряглась, ногти царапнули по керамической кружке. — Что ж, это многое объясняет. Внимательно наблюдая за ней, Чуя сказал: — Мои источники не нашли сведений ни о том, чем занималась Мурасаки до того, как стала главой мафии, ни о том, что вы делали в Токио и откуда ее знаете. — Само собой, не нашли, — вздохнула Есано, постепенно расслабляясь. — До того, как стать главой мафии, она ничем не занималась. Наследница богатой семьи, которая имела кое-какие связи в мире якудза. Потом ее семья потеряла свое состояние. Видимо, перспектива стать якудза была заманчивее, чем поиск обычной работы. — А что насчет вас? — Я перебралась в Йокогаму за несколько лет до того, как ее семья разорилась. Когда-то я была личным врачом в компании ее отца, — Чуя открыл рот, чтобы перебить, но осекся под суровым взглядом Есано, — не спрашивай, об этом я рассказывать не буду. Из-за связей этой семьи с мафией меня начали искать и в Йокогаме. Кивнув, Чуя спросил: — Что вы можете рассказать о Мурасаки? — Она жестока, — не раздумывая ответила Есано. — Как и все в ее семье. Честно скажу, работодатели они были отвратительные. Но Такако — так Мурасаки зовут на самом деле — оказалась умнее родителей. Она пряталась под милой маской и хитростью приманивала к себе людей. Чуя уже знал, что Мурасаки умна и жестока, но то, как тихо рассказывала об этом Есано — словно боясь, что Мурасаки услышит, — говорило о многом. — Полученные нами доклады упоминают, что у Мурасаки есть дар, но нет данных о том, какой именно. Вы не знаете? — Я знаю только то, что она обладает даром менять людские сердца. К сожалению, подробности мне неизвестны. Я слышала один совет: реши, кем дорожишь больше всех, и не подпускай к нему Мурасаки. — Ее дар причиняет физический ущерб? — Я так не думаю, но точно не знаю. — А это значит, что я был прав, — ни с того ни с сего вдруг заявил Рампо. — Я никогда не сомневалась в тебе. — Есано пожала плечами и, поймав на себе недоуменный взгляд Чуи, пояснила: — Когда на нас напали, Рампо сделал вывод, что кто-то хочет заткнуть мне рот. Учитывая, что в последнее время большинство посетителей наведывались не за врачебной помощью, а за информацией, было сложно решить, что именно интересует нападавших. Но теперь все ясно: Мурасаки услышала о том, что я в Йокогаме, и решила от меня избавиться. — Есано нахмурилась. — Эта женщина не остановится, пока не возьмет все под контроль. Услышав объяснение, Чуя слегка приподнял брови. После встречи с Шохеем он предположил, что за нападением на Есано стоял он. Похоже, Рампо думал примерно так же, потому что задумался: — Визит того Мизушима имеет меньше смысла, если за нападением стояла Мурасаки. Можно было бы предположить, что он работает с ней, но он не похож на мальчика на побегушках. — Дазай думает, что кто-то пытается раскопать его прошлое, узнать про тот год, когда он ушел из Мизушима, — медленно заговорил Чуя, не желая раскрывать слишком много информации, но не в силах сдержать горящее в нем любопытство. — Есано-сенсей, вы случайно не знаете, что могло бы интересовать этого «кого-то»? Есано с задумчивым видом побарабанила ногтями по краю кружки. — Знаю только то, что в тот год Дазай был в жутком состоянии. Вел себя самоубийственно безрассудно и пытался утопить печень в выпивке. — Он кое-кого искал. — Да, пока Рампо не сказал ему, что он ищет не там, — ответила Есано и щелкнула пальцами. — Я захватила с собой учетную книгу, может, они искали ее. По ней я отслеживаю постоянных клиентов. — Постоянных клиентов? Есано кивнула. — Да, я говорю о приюте, с которым Дазай так носится. Я провожу ежегодные проверки детей и, когда нужно, бесплатно лечу заболевших. Может, кто-то пытался найти связь Дазая с приютом? Это вызвало бы трудности. Да. Приют — логичная цель для любого, кто хотел заполучить рычаг давления на Дазая. Особенно для старшего советника. А еще это доказывало, что Есано — ценная мишень. Чем быстрее Чуя с Дазаем избавятся от Призраков и разберутся с Шохеем, тем быстрее Есано перестанет скрываться. Чую мучило немало вопросов о времени, которое Дазай провел без Мизушима, но он посмотрел на часы и понял, что у него просто не осталось времени на расспросы. Он поднялся на ноги и поклонился Есано. — Пятнадцать минут истекли. Спасибо за помощь, сенсей. — Не разболтай мой адрес, или нам придется съехать. Снова. — Как только мы разберемся с Мурасаки, вам больше не придется скрываться, — пообещал Чуя и повернулся к Рампо, который по-прежнему грыз печенье. — Рампо-сан, можно спросить, над чем вы смеялись в нашу прошлую встречу? Рампо повернул голову. Он бы уставился Чуе прямо в глаза, не будь его собственные закрыты, и расплылся в загадочной улыбке. — Забавно, что вы с ним сами не догадались. Пусть вы и не такие гении, как я, но могли бы понять и раньше. — Мы были несколько заняты. — Я смеялся над тем, что Дазай Осаму, один из самых устрашающих людей Йокогамы, стал жертвой чего-то настолько банального и бесполезного, как чувства. Никогда не думал, что увижу, как он кого-то полюбит. Чуе показалось, будто из помещения исчез весь воздух. Он знал, что Дазай не настолько бессердечен, каким притворяется. В конце концов, он так беспокоится о приюте, что Мори использует это, чтобы его контролировать. Чуя принял то, что Дазай не хочет его смерти, не хочет, чтобы он уходил, — но любовь? — Дазай не из тех, кто умеет любить. — В точку! Теперь понимаешь, почему я нашел это таким забавным, — захихикал Рампо, разломил очередное печенье и сунул его в рот. — Если бы не его дар, встреча с Мурасаки была бы очень некстати. Чуя остро почувствовал, что слишком тут засиделся. Он отвесил поклон Рампо, потом Есано. — Спасибо вам обоим за помощь. Выход я найду. Он покинул дом, решив отложить предупреждение Рампо на потом, и переключился на мысли о главе вражеского клана. Об этом думать было куда проще. Как только он поделится этой информацией с Дазаем и обшарит окрестности галереи на предмет штаб-квартиры Призраков, настанет время нанести удар.