Liar

«Её нашли в песке, без сознания. Думали, не откачаем.» - это было словно из-под воды, приглушённо, с каким-то ощущением того, что это всё нереально. Джи Хё приоткрыла глаза и сглотнула вязкую слюну. Её жутко знобило, тело ломило и горело. Она не могла пошевелиться. Онемевшая рука тяжёлым грузом придавила живот. Тошнило. - Ей нужен покой и лекарства. Она оправится. Перед глазами плыло, от фигуры оставался только мутный силуэт. Сливающийся в одно большое пятно. Девушка закрыла глаза и тут же дёрнулась от ощущения падения. Тело прошибла глухая боль. - Мне вот всегда интересно было, что же может натворить моя дурочка сестра, но такого явно не ожидал. - Исин… - Просипела девушка, чувствуя, как воздух обжигает всё внутри. Похоже, в воде она валялась долго. - Сехун приказал найти тебя. Того, кто это подстроил – убили. Что там было? Кто там был? – Не унимался парень, всё больше нервничая. - Исин… - Повторила девушка, чувствуя, как на лбу проступает испарина и как тело словно падает всё больше и больше. – Мне плохо. - Конечно тебе плохо, дура. – Рыкнул он, матерясь под нос. – Ты додумалась залезть в воду и упасть там в обморок, а потом ещё проваляться чёрт знает сколько. – Господи, какая же ты дура. – Прошипел он, с силой надавливая ей на щёки и заставляя открыть рот. Джи Хё зажмурилась и болезненно застонала, давясь влитым лекарством. - Если ты сдохнешь – я тебя с того света достану. – Над ухом прошипел Исин, выключая свет в комнате девушки. Джи Хё снова попыталась пошевелить рукой – только боль. Сделав над собой огромное усилие, она посмотрела вниз и заскулила, чувствуя, как внутри всё хрипит. Рука была в гипсе. - Молодец, Джи Хё. Надо было так, чтобы уже наверняка, сразу голову. – Просипела она, чувствуя, как по горячему лицу текут обжигающие слёзы. Голова разболелась ещё больше. Слабость брала тело дрожью, прошибала его каждую секунду, отчего боль под рёбрами, в каждой мышце, в каждой конечности обострялась и усиливалась. Девушка закрыла глаза, и снова дёрнулась, чувствуя повторяющееся падение. Возможно из-за головокружения, а возможно из-за пережитого дикого страха, когда она бежала по песку, увязая в нём и пытаясь не свалиться в ледяную воду или попасться. Это был провал. Сколько она провела в полусне-полуобмороке – она не знала, но, когда очнулась – за окном было всё так же темно. Дверь в комнату приоткрылась и Джи Хё из непонятного страха притворилась спящей, вслушиваясь в стук каблуков. Из врачей она запомнила только пару мужчин, которые тогда её осматривали, а Исин вряд ли имел фетиш к каблукам. Кто та девушка? Послышался перелив воды, лба коснулась влажная рука, смахнувшая волосы, а затем и полотенце. - Через сколько она придёт в себя? - Ты врёшь Сехуну уже вторые сутки. Пора бы сказать, что нашёл её. Голос блондинки Джи Хё не могла спутать с кем-либо ещё. Вопросов появлялось всё больше, начиная от «что это за место?» и кончая «почему Исин врёт Сехуну, а Джи А ему в этом помогает?». - Мне нужно знать, что там произошло. - Она не скажет. – Выдохнула блондинка, снова опуская полотенце в воду и отжимая. – Да и мне кажется, она ничего толком не знает. - А Сехун не скажет. – Зло рыкнул Исин, смахивая со стола что-то бьющееся. Предмет разбился вдребезги. Джи Хё вздрогнула и открыла глаза, хватая горячий воздух ртом и глядя на младшую О. Та лишь провела рукой по лицу девушки, закрывая её глаза и делая вид, что та не просыпалась. Она не хотела, чтобы Исин знал. - У неё жар. Снова бредит. Позови врача, пожалуйста. – Спокойно обратилась к Чжану девушка, продолжая прикладывать влажное полотенце к бледному лицу. Дверь хлопнула, в комнате повисла тишина. Гнетущая, тяжёлая тишина. Хё снова открыла глаза и попыталась приподняться. Блондинка поджала губы и отложила полотенце. Потёрла глаза и скользнула взглядом по комнате, тут же возвращаясь к лежащей перед ней и тяжко выдыхая. - Это было очень глупо. Ты сломала руку, провалялась в холодной воде несколько часов и заболела. Чем ты думала? - В тот момент я едва ли могла соображать…. – Просипела Джи Хё, пытаясь спихнуть с себя одеяло, из-за которого было невыносимо душно. - Прости, он должен был знать, что тебя нашли. Исин бы не сказал. Дверь приоткрылась и в комнату проскользнул худощавый мужчина среднего возраста, торопливо перебирая какие-то упаковки с лекарствами в руках. Не успел он дойти до кровати, дверь с грохотом ударилась об стену, так, что, кажется, там осталась бы вмятина от ручки. Резкий запах болезни и лекарств ударил в нос, и парень поморщился. - Привет, Джи Хё. «И это всё? Ни угроз, ни прожигающего взгляда, ни пощёчин, просто «Привет, Джи Хё?» - тут же опешила девушка, пытаясь приподняться на кровати. Блондинка подложила пару подушек ей под спину и опустила глаза, стараясь не пересекаться взглядом с братом. Сехун положил на кровать коробку, перевязанную бантом, и указал сестре на дверь, а уходя она забрала с собой и оставившего лекарства врача и тех, кто пришёл с парнем. - Ты меня не убьёшь? – Прохрипела девушка, спихивая коробку в сторону и пытаясь приподнять трясущееся тело. - Я решил сделать тебе подарок. – Сехун усмехнулся и повёл бровью, наблюдая за Джи Хё. – Я ведь предлагаю тебе сотрудничество, к чему мне тебя убивать? К тому же, ты подала мне ещё один повод избавиться от ненужного звена. Твой братец решил упорно врать мне, что нашёл тебя, знаешь почему? - Потому что боится. – Прохрипела девушка, скомкивая одеяло в руках и чувствуя, как температура продолжает ломить тело, выворачивая его изнутри и выбивая крик о помощи горячим кашлем, который вылетал вместе с хрипами. Сехун поморщился скрестил руки на груди, медленно подходя к кровати и наблюдая за тем, как Джи Хё трясущимися руками тянется за стаканом. Её шатало в стороны только от того, что она сидела, не говоря уже о том, что нужно было поднять что-то. - Мне даже не верится, что такое слабое и беспомощное существо додумалось до побега. О аккуратно поднёс стакан к губам девушки и придержал голову, помогая сделать пару болезненных глотков необходимой жидкости. Внутренности скрутило от прохлады, пробежавшей вслед за водой, Джи Хё скривилась и дёрнула рукой, но тяжёлый гипс словно пригвоздил её к одному месту. - Ты сейчас слишком жалкая и выглядишь ещё более ужасно, чем обычно. Сехун поправил подушки и уложил девушку, накрывая одеялом и прикладывая мокрое полотенце к лицу. Его влажная рука смахнула налипшие волосы, и он снова прошёлся мягкой тканью по покрасневшей коже. - Зачем ты это делаешь? – В полутрансе еле выговорила вопрос девушка, запоминая, как мутнеет в глазах лицо парня, как его лёгкая усмешка тускнеет, как его голос, прошептавший ответ, рассеивается кучей несвязных звуков, теряя ответ где-то за пределами сознания. - Я верну розы… - Пролепетала в испуге Джи А, жмурясь от выжидаемой пощёчины и сжимая кулачки, когда Сехун тихо положил на столик полотенце. - Ты сделала назло. Снова. Он был спокоен, говорил тихо, поглядывая на девушку, которая что-то бормотала во сне и дёргалась от кошмаров, навеваемых жаром. - Я исправлюсь, честно. – Ещё тише заумоляла девушка, опускаясь на колени. – Не злись, пожалуйста. О с жалостью посмотрел на сестру и без слов вылил на неё воду из посудины, в которой ранее было полотенце. Девушка зажмурилась и выдохнула, чувствуя, как капли стекают по лицу и пропитывают одежду, заставляя дрожать от холода. - Я впервые просил тебя не делать чего-то. Не приказывал, просил. Ты не вернёшь розы, по крайней мере, не целыми. Это полотно уже изрезано, заляпано кровью, возможно уже даже потеряло некоторые клочки. Ты знала, кто её купил. - Я не знала. – Девушка всхлипнула и нерешительно посмотрела на брата, впервые видя в его глазах совсем новые для него эмоции. – Я правда не знала, просто хотела, чтобы этой картины не было в нашем доме. - Ты напишешь новую. И отдашь в этот дом. Ты должна успеть ко дню рождения Исина. Сехун поправил одеяло и поцеловал девушку в лоб, убирая прядь влажных волос с шеи и глядя на то, как пульсирует венка, убегающая вниз, и ему бы хотелось пройтись по ней кончиками пальцев, но секундные слабости обходятся слишком дорого, особенно для него. Такие болезненные, но приятные слабости, которые хочется позволить себе, но которым прекрасно знаешь цену. Точнее, если бы он не был таким «глупым и наивным, ни на что не способным ребёнком», коим его считал всегда отец, он, возможно, и смог бы позволить себе больше, чем очередная девочка элит-класса на коленях между его ног. Хотелось большего. И он даже завидовал Джи А, потому что та, думая, что их не раскроют, была счастлива с Исином, у них было всё то, чего Сехун не мог себе позволить, пытаясь удержать власть и выиграть для себя как можно больше времени перед тем, как всё полетит к чёрту. Эта девчонка, мечущаяся сейчас от жара, была единственным, что зацепило в последнее время, но, даже пытаясь распробовать её, он не мог найти ничего, что его так удерживало от того, чтобы просто вышвырнуть её из дома как разменную монету, ведь даже всё то, что могла бы рассказать ему она он и сам знал, возможно, даже лучше неё. Просто эта неумёха, похоже, нравилась ему. И он не боролся. А возможно это была простая скука и желание унижать кого-то, имея власть и влезая в душу, выворачивая её наизнанку, чтобы затем наблюдать, как она трясётся от стыда по дороге из библиотеки, пытаясь быстрее бежать на трясущихся ногах, или слышать, как она ревёт из-за того, что кукловод снова позабавился и выдернул болезненную ниточку из глубины души, задевая за живое и нещадно избивая её этим. Сехун поправил волосы, выходя из комнаты и надеясь как можно быстрее уйти, но чёрт его дёрнул пойти в библиотеку. За стеллажами стоял стол, рядом с ним – большое и слишком мягкое кресло с несколькими подушками, которые прикрывал свисающий махровый плед. На столе лежали несколько книг, из одной торчала закладка, оказавшаяся сложенным конфетным фантиком. Поломанный карандаш, заточенный лезвием как иссохшая ветка, на белых изрисованных листах опилки. Он с усмешкой выдохнул – она рисовала библиотеку, книгу во всех позициях, стакан с недопитым виски на игровом столе среди летящих карт, и вот уже дребезги этого стакана, когда стол перевернули, скидывая с него купюры, фишки, алкоголь и покерные комбинации. Она делала беглые зарисовки всего того, что видела. Огромная стопка таких листов пылилась на одной из полок, не привлекая внимания к пожелтевшей и загнувшейся бумаге. Сехун забрал листы с книгами, и даже карандаш, уже наверняка уходя. Он уже знал, что следующим подарит Джи Хё.