Магазин времени не работает

Когда Рон вернулся, в гостиной уже никого не было. Он поднялся в их с Гермионой спальню. К кровати явно никто не прикасался, но в гардеробе Рон увидел одежду, в которую сегодня была одета Гермиона. Рон переоделся в свои пижамные штаны и футболку и пошел искать свое семейство. Хьюго спал у себя в комнате, раскинувшись на кровати морской звездой. В его ушах торчали наушники, где едва слышным шорохом играла музыка. Рон аккуратно вытащил наушники, скрутил их вокруг какой-то прищепки и положил на прикроватный столик. Потом от подоткнул одеяло и прикрыл форточку — Хью опять уснул, забыв закрыть окно. Гермиону и Гарри он обнаружил в гостевой комнате. Малой спал, свернувшись в комочек под большим одеялом, Гермиона же сидела на маленьком диване прямо под ночником, в ее руках была какая-то книга. Рон подкрался к ней и забрался на диван прямо с ногами. Гермиона достала палочку, провела ею над кроватью и прошептала заклинание тишины, чтобы Гарри не проснулся от их разговора. — Ну что? — тихо спросила она. Забавно, что несмотря на чары тишины, тебе хочется шептать. Видишь спящего человека, значит, надо вести себя тихо, мозг магией тут не обманешь. — Ох, кошмар, — протянул Рон и тоже шепотом. — Так устал, дорогая, только минет может вернуть меня к жизни. — И где это ты собрался сосать член в три часа ночи? Рон тихо заржал. — А ты хороша! — У тебя научилась, — улыбнулась Гермиона. Рон прислонился лбом к плечу Гермионы и застонал. Присев, он наконец почувствовал, насколько сильно вымотался. Колени страшно болели, глаза слипались, голова гудела. Но когда Гермиона протянула руку и почесала его затылок, стало немного легче. Морально. Едва шевеля языком, Рон пересказал Гермионе последние события, не забыв упомянуть историю Паркер. — Ужасно, — произнесла Гермиона, поежившись. — Не представляю, как это — знать, что с тобой что-то плохое случится… — Ну да, из нас только Гарри может такое понять. — Да, точно, — Гермиона перевела взгляд на сопящего Гарри. — Каковы были шансы, что из всех детей на свете тебе в подопечные попадет именно Гарри Поттер? — Если мы персонажи романа, то довольно большие, — заключил Рон, немного поразмыслив. — Представь только: многолетняя дружба трещит по швам, великий временной косяк вот-вот случится, люди пропадают — ну просто идеальные условия для драмы! — Но мы не персонажи книги, Рон. — Не обламывай мне облом четвертой стены, женщина! — Знаешь, а если бы наша жизнь была книгой, то многие вещи встали бы на свои места. — Авторские проебы? — Да, именно… Гермиона осеклась, потому что Гарри вдруг зашевелился во сне. Он что-то пробормотал, перевернулся и затих. — Иди поспи, — сказала Гермиона Рону. — Тебе предстоит тяжелый день, а я уже на завтра отпросилась. Рон зевнул. Глаза у него и правда слипались, но сердце тревожно билось. Из-за нервяка уснуть он точно не сможет, о чем сказал Гермионе. — Уверен? — спросила она и, дождавшись его кивка, продолжила: — Там на кухне бульон, поешь хотя бы. И Гарри покорми, если проснется. — Ага, иди уже, — с улыбкой проворчал он и, взяв Гермиону за руку, притянул к себе и поцеловал. — Тебе нашего лучшего друга нянчить еще целый день. — Мда, годы идут, а мы все нянчим нашего лучшего друга, — шепнула она уже на пороге комнаты. Рон усмехнулся. Он свернулся на диване — слишком маленьком для его роста — и накрылся пледом, который оставила Гермиона. Ночник он немного приглушил и закрыл глаза. Уснуть, конечно, не получится, но полежать все равно не помешало бы. В голове роилось слишком много мыслей. Что с Амелией? Жива ли она? Рон надеялся, что Рори вся та хрень показалась, а с Амелией все в порядке. Лучше уж застрять в другом времени, чем погибнуть… Почему маховики не работают? И почему об их поломке им ничего не сообщили? Человек или существо, которое генерирует им задания, точно знает ход событий наперед, иначе бы весь подотдел давно передох на обычных миссиях. Хотя… о Дамблдоре же Рону никто ничего не сказал? А ведь его вполне можно назвать угрозой, просто это Рон не стал с ним конфликтовать — и все разрешилось хорошо. А будь на его месте какой-нибудь Рамеш, без дуэли там точно не обошлось бы. С другой стороны, о маховиках они бы могли сами догадаться, ведь давно знали, что дальше тридцатого октября дату не накрутишь, да? Кажется, этот вопрос по-настоящему волновал только Эдварда и Юана, остальные только неловко шутили про конец среди концов. А если с их пропавшими коллегами все совсем плохо, как сообщить об этом их родным? Рон в последнее время слишком много говорил с разными людьми по душам и не знал, где уже брать новые запасы сил и сочувствия. Запоздало он вспомнил, что стоило бы рассказать коллегам о Гарри. На фоне последних новостей это выпало у него из головы, хотя его присутствие наверняка являлось очень важным фрагментом происходящих событий. Неизвестно, в чем именно проблема, но они ее решат — хотя бы частично. Во всяком случае, настолько, чтобы вернуть потерявшегося ребенка на двадцать восемь лет назад. А если с Гарри все разрешится, то, может, и с их пропавшими коллегами? Конечно, если они еще живы… Рон поежился. Сердце затрепыхалось настолько, что затрудняло дыхание. С трудом разлепив веки, Рон приподнялся на локте, нащупал палочку и взмахнул ею, открывая окно. С кровати донесся тихий вздох. Рон нервно сглотнул, медленно перевел туда взгляд и понял, что слегка накосячил. Гарри не спал и смотрел на его палочку, приоткрыв рот. Засранец даже свои поломанные очки в полумраке нащупал — и на его хреновое зрение ничего спишешь! Думать надо было быстро. — Фокус! — воскликнул Рон. Но Гарри явно не поверил. Мало того, он выглядел не только удивленным, но и испуганным. Стараясь не делать слишком резких движений, Рон сполз с дивана и присел на самый краешек кровати. Гарри вжался в изголовье, не доверяя ему. Рон спрятал палочку за пояс своих штанов и плавно поднял руки, демонстрируя Гарри, что безоружен. — Извините, но… кто вы? — хриплым после сна голосом спросил Гарри. — Меня зовут Рон, — представился он, стараясь говорить как можно мягче, но не настолько приторно ласково, чтобы показаться каким-то извращенцем: — Полагаю, у тебя сейчас много вопросов, но сначала ты мне ответь: как себя чувствуешь? — Н-нормально, — ответил Гарри. Но было видно, что это преувеличение: больную руку он держал на весу, кусал губы, ерзал, как будто ему неуютно. — Хорошо. Еще вопрос: ты голоден? Вместо Гарри ответил его живот, отозвавшийся громким урчанием. Рон тепло улыбнулся: — Ясно, сейчас принесу тебе что-нибудь. И честное слово, сразу же все объясню, хорошо? Гарри кивнул. Рон видел, что он ему все еще не доверяет, но вряд ли попытается сигануть в окно в попытке бегства. В коридоре Рон увидел Живоглота, позвал его, взял на руки и отнес его к Гарри. Это было небольшой хитростью с его стороны. Во-первых, если малой начнет чудить, Живоглот просто так молча на это взирать не станет. С появлением детей Живоглот вообще стал их с Гермионой сообщником, прямо как когда-то миссис Норрис для Филча. Вот замыслят малые шалость, а Живоглот тут как тут: заорет на весь дом, а Рон и Гермиона прибегают ловить пиздюков на горяченьком. В общем, полезность свою кошак оправдывал вот уже много-много лет. Во-вторых, Рон знал, что люди больше доверяют тем, кто в ладах со всякой живностью. Раз ты любишь котиков, то на вселенское зло не способен. — Вот, пообщайтесь пока, — сказал Рон, оставляя Живоглота на кровати. Кошак, принюхиваясь к воздуху, пошел к Гарри. Остановился возле его правого бока и принялся перебирать лапами покрывало, укладываясь. Гарри осторожно протянул здоровую руку и погладил Живоглота по голове. Кот громко замурлыкал, подставляясь под прикосновение. Уходя, Рон успел перекинуться с Живоглотом коротким взглядом. Кот медленно моргнул, как бы показывая, что понял свою задачу. Пока разогревался бульон, Рон лихорадочно думал, как правильнее вести разговор. Рассказать-то надо не только о том, что Гарри попал в другое время, но и о магии. Да и еще тупая клятва не даст ему ответить на некоторые вопросы! Еда разогрелась быстрее, чем Рон рассчитывал, не дав ему дополнительного времени на раздумья. Он вернулся к Гарри с двумя огромными кружками бульона в руках. Возле прикроватного столика стоял специальный поднос с откидными ножками, чтобы можно было есть в постели, и сейчас он очень пригодился. — Какой тебе цвет больше нравится: зеленый или желтый? — спросил Рон, указывая на кружки. Еще одна хитрость: дать Гарри самому сделать выбор, чтобы показать — еда не отравлена, все путем, ешь спокойно. Гарри выбрал зеленую кружку, но подождал, пока Рон сделает глоток из своей, и только потом решился взять ее здоровой рукой. — Ох, я словно целую вечность не ел! — поделился Рон, вытирая уголки рта. Он почувствовал, как согревается. Даже сил прибавилось, сонливость как рукой сняло. Гарри тоже припал к кружке и проглотил все в одно мгновение. Черт, мальчишка оказался куда голоднее, чем Рон ожидал! Теперь на его вопросы отвечать придется… — Эх, ладно, не будем тянуть кота за яйца, — тяжело вздохнул Рон. Живоглот возмущенно мявкнул, услышав его реплику, и Рон добавил: — Да не за твои, не переживай! Гарри прыснул, но сразу же умолк, как будто боялся, что его осудят за смех. Рон тактично не стал обращать на это внимание. — Короче, магия существует, — объявил Рон. — И я волшебник. И ты, кстати, тоже. Гарри помотал головой. — Нет. Извините, но это похоже на бред. — Ага, а окно я как открыл, по-твоему? — Ну… фокус? — с сомнением в голосе протянул Гарри. Рон достал палочку и взмахом палочки закрыл окно. А потом превратил пустую кружку на подносе в маленькую живую свинку. Гарри отшатнулся, сбросив Живоглота на пол. Кот возмущенно зашипел и запрыгнул на подоконник. Рон взял поросенка в руки и погладил. Тот недовольно зафыркал, обнюхивая его пальцы. — Мой старший брат Чарли как-то превратил ложки в трех свинок и каждую пронумеровал — написал у них на боках: один, два и четыре. Запустил их бегать по школе. Их, конечно, поймали, зато потом несколько дней пытались найти несуществующую третью свинью. Хотя Чарли вполне мог и наврать, так что не знаю, как там на самом деле оно было, — Рон усмехнулся и протянул Гарри поросенка. Тот с опаской, но погладил свинку. Ему потребовалось немного времени, чтобы осознать происходящее и убедиться, что поросенок настоящий, хотя только что был кружкой, из которой Гарри пил бульон. — Я… это точно не похоже на обычный фокус, — заключил он. — Потому что это магия. Смотри, сейчас я превращу его обратно. Он взмахнул палочкой — и поросенок обратился в кружку прямо под рукой Гарри. И Рон понял, что Гарри сейчас не только увидел, но и почувствовал волшебство кончиками пальцев, а значит, ему будет легче втереть остальную дичь. — С тобой наверняка происходили странные вещи, которые ты не мог объяснить, да? Гарри задумался, поджимая губы. — Ну, парик мой учительницы как-то поменял цвет на синий. — Дай угадаю: она тебя чем-то обидела или разозлила перед этим? — Да, накричала за неаккуратный почерк. — Вот! — воскликнул Рон. — У нас, волшебников, такое случается, когда мы злимся, боимся или даже радуемся. В общем, испытываем сильные эмоции. Думаю, если ты покопаешься у себя в памяти, вспомнишь еще несколько подобных случаев, ага? Гарри, немного помолчав, кивнул. — Поэтому снег летом пошел? Из-за магии? — спросил он. — Почти. Со снегом немного сложнее. Ты когда-нибудь читал книги с путешествиями во времени? — начал он издалека. О путешествиях во времени Рон мог говорить, но клятва не даст ему углубиться и рассказать о червоточинах более подробно. — Э-э… хотите сказать, я попал в другое время? — сообразил Гарри. — Да, приятель, тебя немного в будущее забросило, — сказал Рон, пожимая плечами. — Но есть и хорошая новость — сегодня Хеллоуин! — Так, погодите, — Гарри потряс головой, — то есть уже пять месяцев прошло? — Ну, — протянул Рон, не зная, как бы деликатнее сообщить правду, — формально несколько лет и пять месяцев, но кто считает? — махнул он рукой. — Сколько? — Двадцать восемь. Гарри сглотнул и сполз на подушках вниз. Рон понимал, что надо дать ему время переварить и поэтому молча ожидал дальнейших вопросов. — Это же розыгрыш, да? Вас что, мои родственники подговорили? Рон вздохнул. Отрицание — очень ожидаемая и типичная реакция, особенно от Гарри — даже такого мелкого. — А твои родственники похожи на тех, кто мог бы провернуть подобный розыгрыш? — ответил он вопросом на вопрос. Гарри помотал головой. — Сейчас, кое-что покажу тебе, — пообещал Рон. — Акцио, альбом с колдографиями. Альбом ворвался в комнату, угрожающе шелестя страницами, а за ним летел Сычик, пронзительно вереща. Он часто бродил по книжным полкам, где как раз хранились колдографии. Рон поймал и альбом, и Сыча. — Так, а ну тихо, перебудишь всех! — прошипел он в кулак с совой. Рон разжал руку, и Сыч сразу же взлетел ему на плечо. Теперь он тихонько щебетал, как будто бы жалуясь Рону на проклятый альбом. Гарри смотрел и на сову, и на Рона во все глаза. Да, для него домашние совы пока еще экзотика… — Не парься, у многих волшебников есть совы, — пояснил Рон. — У нас дома их целых три, и этот вот — самый болтливый, — он погладил Сыча указательным пальцем по голове. Сыч умолк, подставляясь под прикосновение. Он любил, когда его гладили. Рон принялся перелистывать альбом. Он нашел несколько колдографий с младших курсов (почти все они были сделаны Колином Криви), где Гарри еще недостаточно взрослый, чтобы не узнать себя, собрал их в небольшую стопочку и протянул малому. — Ой! — воскликнул он. — Они двигаются! — Да, забыл тебя предупредить. Это тоже такая фишка у волшебников, забей пока. Лучше вот приглядись сюда, — он тыкнул в колдографию, — Это ты, тебе здесь… то ли двенадцать, то ли тринадцать, не помню уже. Видишь, у тебя палочка в руках? — Я… вроде похоже, но… — Да ты это, ты! — Но откуда у вас мои фотографии? — А вот это уже интересно! — воскликнул Рон. — Потому что этот стремный рыжий чувак рядом с тобой — я! Гарри несколько раз перевел взгляд с колдографии на него, с него на колдографию. Он попытался что-то сказать, но не смог из себя ничего выдавить. — Мы с тобой вообще ровесники, но, как видишь, из нас двоих ты лучше сохранился, — усмехнулся Рон. — Этого не может быть, — наконец-то выдавил Гарри. — Ну просто не… нет, это нереально! — Тогда откуда я знаю, что тебя зовут Гарри? — в лоб спросил Рон. — Ты не представлялся, что, кстати, не очень вежливо, ну да ладно. А еще у тебя день рождения тридцать первого июля, твое второе имя — Джеймс, у тебя плохие отношения с твоей семьей, с тобой никто не дружит, потому что твой кузен — засранец, и остальные ребята боятся ему перечить. Хоть где-нибудь я не прав? — Ну… вы могли это узнать… в школе моей, например, — прошептал Гарри. И тогда Рон решил, что крыть надо чем-то более личным. — Ты живешь в чулане под лестницей и мечтаешь, чтобы на пороге возник какой-то твой дальний родственник и забрал тебя в какое-то хорошее место, — сказал он настолько мягко, насколько мог. — А еще твой шрам на лбу болит, когда тебе снятся зеленые вспышки. — Откуда вы?.. — Ты сам мне рассказал. Гарри снова посмотрел на колдографию. — Я точно никому этого не рассказывал, — дрожащим голосом сказал он. — Вот и расскажешь однажды. Когда мы встретимся, подружимся, а однажды так напьемся, что начнем изливать друг другу душу — вплоть до постыдных голубых фантазий… ладно, насчет последнего я шучу, не бойся! — добавил Рон, заметив замешательство на лице Гарри. Рон помог Гарри с колдографиями — тот с одной рукой не справлялся. Рон старался не выдавать какие-то важные исторические факты, да и на колдографиях в основном были запечатлены какие-то бытовые сценки — вот они читают книги, а тут сидят возле камина, здесь бросаются диванными подушками, а там тренируют манящие чары. Просто друзья проводят время вместе. — Но как я вообще попал в другое время? — Бывают такие разломы в пространстве… — Рон почувствовал, как язык перестал его слушаться. Клятва не давала ему говорить дальше, поэтому свою мысль он закончил скомкано: — И вот такие дела иногда случаются. Извини, я не могу рассказать тебе подробнее. — Вы работаете на какие-то секретные службы? — догадался Гарри. — Ага, в Министерстве не твоих собачьих дел, — усмехнулся Рон. — Ну, мы у себя так шутим иногда, потому что… — клятва снова заработала, язык Рона онемел. Ну что за блядство! Гарри выглядел расстроенным и сбитым столку. Рон понял, что и не нужны ему подробности, ему нужен друг. — Гарри, слушай, я понимаю, что тебе это все переварить надо, — произнес Рон, хлопнув его по здоровому плечу, — но постарайся осознать и принять две вещи: во-первых, в этом доме тебе никто вреда не причинит; во-вторых, ты в свое время еще вернешься. Иначе бы этих колдо… э-э… фотографий здесь не было бы, верно? Гарри ничего не ответил, все еще пялясь на колдографии, но Рон надеялся, что до него дошел смысл сказанного. — Скажи еще, пожалуйста, — предпринял он новую одну попытку заговорить, — ты руку повредил в июне или уже в октябре? Гарри нахмурился. — Ну, — наконец-то выдавил из себя он, — летом возле столовой стройки точно не было… — Ага, то есть, рука повредилась, когда ее прижало камнем, но точно не раньше? Гарри кивнул. — Хорошо, значит, мне нужно ее залечить, — заявил Рон, достав палочку из-за пояса штанов. — Потому что в твоем времени у тебя не было перелома, и будет странно, если ты с ним туда вернешься, правильно? Гарри опять кивнул. По виду он немного трусил, наблюдая за палочкой, но в то же время в его взгляде читалось любопытство. После короткого заклинания и взмаха палочкой Гарри вскрикнул, но Рон знал — больше от неожиданности, чем от боли. Подобные переломы лечились легко, другое дело, если кость приходилось выращивать заново при помощи Костероста — вот где засада. Но рассказывать об этом Гарри он не стал, ему и так хватает информации. — К вечеру даже дискомфорта никакого не останется, а пока просто старайся руку не перенапрягать, ага? В коридоре послышались шаги, Рон понял, что Гермиона проснулась от вскрика Гарри. Если она вообще спала, конечно. Через несколько мгновений она вошла в раскрытую дверь. — Привет, — сказала она, усаживаясь рядом с Роном. Голос у нее был хрипловатый, но сама она выглядела бодрой. — Как у вас дела? Сыч перелетел с плеча Рона на коленку Гермионы, и та погладила его указательным пальцем под клювом. — Неплохо, я Гарри уже многое рассказал. Правда, он еще немного охреневает, да, малой? Гарри пожал плечами и обхватил себя руками. Рон запоздало заметил, что рукав футболки все еще порван, поэтому предложил Гарри его подлатать — и тоже магией. Тот согласился, ему явно было интересно еще посмотреть на чудеса. — Рон, тебе скоро на работу, — сказала Гермиона, — может, полежишь немного? — Дорогая, если я лягу, то уже не встану. — Ладно, не ложись, но отдохни хотя бы немного. А я с Гарри пообщаюсь. Ты же не против провести со мной время, Гарри? — повернулась она к нему. Гарри опять впал в замешательство, не зная, что ответить. Бедняга. Но Рон понял, что его силы иссякли. Да и Гермиона уже здесь, она-то точно сможет подобрать правильный ключик. Рон положил руку на ее плечо, подождал, пока Гермиона переведет на него взгляд, и дотронулся до своего носа. Это был знак: не выдавай слишком много важной информации. Гермиона кивнула и сделал вид, что стирает со своего носа какую-то соринку. Махнув Гарри, Рон направился в спальню. — Меня зовут Гермиона, — услышал он уже из коридора. — Ты голоден? У нас есть… Рон закрыл дверь и потянулся, широко зевая. Дико хотелось спать, но если он и сможет уснуть, вставать меньше, чем через час. Он знал возможности своего организма — если он выключится, то уже не включится, пока не восстановит силы полностью. Нельзя попадать в эту ловушку. Рон быстро принял душ. Вода немного смыла усталость, даже дурные мысли из головы выветрились. Но когда он вернулся в комнату и посмотрел на вешалки со своей одеждой, понял, что не в состоянии ни выбрать, ни натянуть на себя что-либо. Все казалось таким неудобным, удушающим и идиотским! Рон сел на пол в одном полотенце. Если бы у него было больше сил, он, наверное, даже расплакался, потому что не может выбрать чертовы штаны. К счастью, на помощь пришла Гермиона. Она зашла в комнату явно случайно, но сразу поняла, что происходит какая-то херня. — Ты чего? — Я не хочу носить штаны, — проскулил Рон. — И вообще одежду. Бесит все. Хочу стать йети, закрываться зарослями у себя подмышками, а не это вот все. — Ты просто хочешь спать, вот и бесишься, — она подошла и зарылась пальцами в его волосы. Рон зажмурился от приятного прикосновения к своей голове. — Надень самое удобное, что у тебя есть. — Самое удобное, что у меня есть — пижама, которую Роза мне подарила на прошлое Рождество. — Вот ее и надень. Рон задумался и понял: теплые штаны на резинке не вызывают у него тех же блевотных порывов, что его остальная одежда. Ну подумаешь, розовые, ну подумаешь, с единорожками. Зато уютно! Он нашел единорожьи штаны в ящике с бельем, но рубашку из комплекта решил не брать — у нее рукава были коротковаты. Вместо этого взял какую-то домашнюю серую футболку. Достаточно старую, чтобы ткань смягчилась после тысячи стирок, а рисунок с груди выцвел, но не настолько древнюю, чтобы рассыпаться от резких движений. — Как там Гарри? — спросил он у Гермионы. — В магию точно поверил, а насчет остального сомневается. Но за это пока не переживай, лучше постарайся найти способ вернуть его обратно. — Спасибо тебе. Рон обнял и поцеловал ее на прощание. День предстоит долгий…