Петля

      Китай не интересуется местоположением русского. Не задает вопросов касательно прошедшей ночи. Он просто не хочет знать. От Федерации и так пахнет обугленным деревом и дымом. Внешний вид — потрепанный. И ежу станет понятно, что происходило. — Вы были у него на квартире? — Китай не удерживает себя от такого вопроса. Ему и вправду интересно, где же был его супруг. — Нет, в отеле, — быстро отвечает Россия. — Почему? — У него дома пассия, которая… блять, я не знаю, как тебе объяснить. Стерва, — одним словом говорит славянин. — Понятно, — говорит китаец. Нет, ему не больно. Он сам это предложил. Сам свыкся. Хотя РФ был немного повеселее. — Но всё же приведи себя в порядок, — продолжает Китай.       Россия кивает, и удаляется в ванную комнату…       …Китай забывает плеер в спальне. Он опоминается, когда завязывает шнурки на кроссовках. Устало выдыхает. Возвращаться неохота, но что поделаешь? Придется.       Он легким шагом проходит по коридору. Заворачивает за угол, и нажимая на панель из дерева, отодвигает её в сторону. Неспешно заходит в комнату. Он поднимает взгляд после шага вперед. Тело Федерации было другим… укусы, отметины, царапины, синяки. Спина славянина была полностью синей. Плечи были все исполосованы и искусаны. Начиная с поясницы, вниз шли синяки. Нелицеприятная картина. — С кем ты был? — тихо, от ужаса спрашивает Китай, и делает шаг назад. Такое чувство, что Федерацию изнасиловали. Хотя так оно и выглядело. Сверхдержава молчит. Уже не надо ничего скрывать. — Я омега, — говорит славянин. Китай молчит. Что-то с треском рушится. — Послушай, я правда не знаю на что рассчитывал! Ты… Я… Подожди, выслушай! Да, я не идеален, но тогда мне хотелось полностью вычеркнуть себя из жизни и свести концы с концами! Ты меня спас! Я тебе благодарен, но… Я понимаю, что сломал тебе жизнь! Я не заслуживаю прощения! Полностью согласен… но и ты меня пойми… если можешь, конечно… меня никто не понимал, кроме тебя… ну, или я просто слепой… — Федерация вдруг замолчал. Его скорее всего даже не слушают. Китай пытается переварить получившую информацию.       Россия чувствует себя подонком. Тяжело переваривать данную информацию. Сверхдержава отворачивает голову вбок. Китай стоит неподвижно, изредка хлопает ресницами. Славянин замечает блеск на щеке китайца. Нетрудно догадаться, что азиат плачет. Россия выпускает судорожный выдох. Не так он всё это представлял. Слов уже не надо, да и их нет. Федерация кратко кивает, а после выходит из комнаты. Китай забирает, дрожащими руками, плеер. Нужно идти на встречу.

***

      Очередное собрание. Они с Китаем развелись. Причины не указали, но страны требовали их… достаточно решительно. Бывшие супруги молчали. Несмотря на всё ситуацию, Китай промолчал по поводу Федерации. РФ хотел упасть тому в колени, и благодарить. Чтобы ни случилось Китай навсегда останется Китаем. Россия уже жалеет о всех своих решениях, но…правда ли это? — Ты развелся с Китаем, — говорит США. Федерация кивает. Ему не хочется говорить об этом. — Эй…понимаю, что для тебя это было трудным, но…5 лет вместе или один? Что для тебя лучше? С тем учетом, что я тебе не изменял. Ты это сам придумал. — Заткнись. И без тебя тошно, — Штат не отвечает, лишь аккуратно притягивает русского к себе. Так, чтобы тот наконец успокоился. Это действует. Печалит лишь то, что они сидят в машине. На заднем сидении… Что за?!       Россия молчит. Чувства бредили. По другому это нельзя было назвать. Горечь, жалость, ревность, радость, злость, презрение, которое скорее было обращено на самого себя. Всё смешалось в кучу, и лишь иногда одно чувство становится более заметным, чем другие.       Федерация выпрямляется. В спине приятно поламывает. Он озирается на Штат. Америка смотрит в пол, сжав ладонь русского в своей руке. — Эй, Раш… Я хотел бы сказать…ты не пожалеешь. Мы прекрасно об этом знаем. Ведь так? — Возможно, — тихо изрек свой ответ РФ. Он запутался. Вся правда казалась ложью, а ложь казалась правдой. Где, эта чёртова истина?! Как люди находят себя в бреду?! Как не теряются среди таких же?! — Что за бред творится в моей жизни?! — резко выкрикивает Сверхдержава, и выбирается из машины. Громко, с силой он захлопывает дверь. Америка пребывает в немом шоке.       Федерация выглядит подавленным. Он потерялся, и стоит на перепутье. США выбирается вслед за славянином. — Что случилось? — спрашивает Америка. Голос демократа не дрогнул, продолжая оставаться всё таким же сдержанным. На удивление России, такое поведение альфы ему нравилось. Америка не паниковал, не орал, не грубил, ведь прекрасно понимал, что таким поведением только раззадорит Сверхдержаву. России как горло сжали. Он не мог вымолвить и слова, несмотря на внутреннюю бурю эмоций. Америка продолжает молчать. Проходит минута, и РФ от усталости садится на капот машины. — Я запутался, — выговаривает русский, а после затихает. — Не стоит брать на себя сверх норму. Ты слышишь меня? — Да.       Штат подходит ближе. Кладет свои руки на плечи славянина, а затем прижимает к себе. Федерация нежится в объятиях.