Gallavich Story

      Мэнди 6 Мэнди злилась. До трясучки. Вне себя просто была. Лип не удосужился с ней связаться. Йен смог! А этот хер исчез и всё. Йен сразу же как вышел на работу, набрал по памяти её номер с телефона Линды. И это несмотря на то, что женщина тоже была в бешенстве. Девушка слышала, как та ругалась на заднем плане, что её работники постоянно проябываются и ей приходится работать за них всех вместе взятых. Прошлой ночью этот кудрявый кретин сам же заявился и соизволил извиниться перед ней, признав каким он был мудаком. И она повелась! А потом на том задрипанном диване в мерцающем свете фейерверков он казался ей таким искренним, а его близость была такой подкупающей, что Мэнди мгновенно забыла все его закидоны и оскорбления. Когда утром она после ночного бурного секса, не до конца проснувшись, вышла в туалет, и заметила в окне как её домочадцы уезжают на фургоне кузена, то забираясь обратно в постель под бок парня, чтобы досмотреть сны, думала, что ей померещилась огненная макушка за рулём. Почти сразу после того, как Лип в спешке умчался домой, девушка вновь увидела из окна, как какая-то шикарная тачка подкатила к самому их забору, и не успела она подивиться какой чёрт занёс в их район какого-то опрометчивого богатея, как оттуда вывалился кузен Фил, который тащил Микки, и обеспокоенная, она выскочила им навстречу. Брат был подстрелен, но опасность уже миновала, он отмахнулся от её попыток помочь ему прилечь, но попросил принести воды и сигарет. А пока она бегала на кухню, тот уснул - от стресса, или от каких-то лекарств, поди разбери. Батя с Колином отсутствовали. А их молчаливый родственник, толком ничего ей не объяснив, остался дожидаться возвращения Игги, который объявился уже во второй половине дня. Они расположились с ним на кухне, чтобы разделить выручку между собой. Девушка крайне насторожилась, услышав в их разговоре вопрос: — И сколько рыжему полагается? Какому такому рыжему? Неужто ей не показалось спросонья? Тут зазвонил телефон девушки, высвечивая на экране веснушчатое лицо интересующей её персоны. Он быстро поздоровался и поинтересовался состоянием Микки - с одной стороны, помогая этим вопросом картинке произошедшего понемногу сложиться в её голове, а с другой, окончательно перемешав все детали. Йен сказал, что не может долго болтать, потому что их забирает социальная служба, но он свяжется с ней вечером, как только увидит, куда их распределят. И настоятельно попросил Мэнди проследить, чтобы её брат принимал антибиотики ближайшие пять дней, потому что при любом ранении самое опасное - это возможное заражение крови. Но тут же поспешил её успокоить, заверяя, что тому повезло и дробь не задела ничего жизненно важного, если, конечно, он не сильно дорожит привлекательностью своей задницы. Наспех попрощавшись, он отключился. Через какое-то время послышался осторожный стук в дверь - пришёл Молли в одном розовом купальнике, ткань которого не скрывала, а наоборот, выделяла пол этого странного ребенка. Он незаметно сбежал от Галлагеров сразу же при появлении соцработника и каким-то образом нашёл дом Милковичей. Девушка вздохнула, впуская его внутрь, и показала ему гостиную, кухню, ванную и свою комнату, строго-настрого запретив заходить в какие-либо другие помещения и заглядывать в шкафы без разрешения. Раздумывая, как отец отреагирует на присутствие в их доме этого мелкого создания, она поинтересовалась, нет ли у того в его портативном гардеробе за плечами хотя бы штанов. Тот лишь покачал головой и, кружась, заявил, что голоден, как стая волков. Игги одарил их крайне изумлённым взглядом, глупо поздоровался и быстро ретировался с кухни. Пока пацан поглощал остатки вчерашних макарон с сосисками, Мэнди отыскала какую-то коробку с мальчишеской одеждой, которую, судя по её состоянию, успели переносить все её братья, а возможно и кто-то до них. Она заговорщицки заманила Молли к себе в комнату и тот выудил из этой коробки что-то по своему вкусу - ярко красную футболку большего размера, которую надел на себя словно платье. Девушка закатила глаза и предложила мальчишке сменить его имидж. Он с удивлением проводил взглядом свои упавшие на пол светлые хвостики, которые его сводная сестра безжалостно отрезала, но расстроенным не показался - скорее заинтригованным. Пацан долго разглядывал в зеркало свой новый образ, видимо оценивая и привыкая. В этот момент и раздался очередной стук в дверь. Просто долбаный проходной двор! Молли мчался впереди неё с криками "Папочка", но весь его запал мгновенно остыл, когда в открывшейся двери показалась худющая фигурка какой-то блондосины, которая была старше Мэнди лет на десять. Подозрения, что это была никто иная, как "умершая" мать её сводного братика подтвердились, как заявлением самой барышни, так и реакцией напрягшегося мальчика. Уходя, он бросил на девушку полный разочарования взгляд, и позволил матери увести себя под её стенания о его новой причёске. Что-либо чувствовать по этому поводу Мэнди Милкович отказалась. Наверное, всё-таки зря он сбежал от социальной службы - может быть у тех нашлось бы куда лучшее пристанище, нежели крыло его сумасшедшей мамашки. Микки продрых до самого вечера, и у неё было куча времени расспросить Игги о случившемся, когда кузен уехал. Они вчетвером - её родственнички и её друг - обнесли чей-то особняк, средний брат понятия не имел чей, пока Галлагер не вызвал на помощь доктора, которому всё это добро и принадлежало. Запутанная какая-то история, в суть которой Игги решил не вникать. Ещё он добавил, что рыжий держался молодцом, не сдрейфил, когда началась пальба, и вывез их всех с Нордсайда, а потом оказал Микки всю первую помощь, на какую только был способен. Игги так же передал ей упаковку таблеток - они выпали по пути из машины того таинственного доктора. Поскольку это был знакомый Йена, то девушка мысленно предположила, что речь шла о Нэде Лишмэне - его бывшем хахале и отце бойфренда сестры. То есть, когда она зашла к раненому, чтобы его проведать и дать лекарство, то знала всевозможные подробности, но ей хотелось услышать их и от лица младшего из братьев Милковичей - того, кто всё заварил, больше всего, правда, при этом пострадав. Но как и следовало ожидать, Микки не был сильно разговорчив. Однако было нечто странное в их диалоге, за что зацепилось внимание девушки - брат заявил, будто уже дважды был подстрелен из-за Йена. Мэнди успела вспомнить все обстоятельства его прошлого ранения, прежде чем тот, вроде бы как, взял свои слова обратно. Нахера тогда было вообще так говорить? Единственный интересный нюанс - это то, что в обоих случаях рядом оказывались мужчины Йена: первый раз Кэш стрелял, во второй - наоборот, Нэд лечил. Такое вот забавное совпадение, о котором Микки никоим образом не мог быть в курсе. Как оказалось, Лишмэн попросил Йена выкрасть какие-то вещи из его особняка, и тот обратился к своему сменщику с предложением поучаствовать в этом деле. Так что очень косвенно, в этот раз её друг был причастен к ранению, и видимо поэтому так остервенело и волновался о её непутёвом братце. Абоненты обоих Галлагеров были вне сети, никто из них в тот вечер так и не позвонил и не прислал грёбаное сообщение. Так что на следующий день, забив на взаимную неприязнь с Фионой, потому что беспокойство оказалось сильнее, Мэнди пошла к их дому, но никого там не застала. А после полудня, наконец, раздался звонок с незнакомого номера от Йена. Начальница гоношила парня, потому девушка решила, что позже зайдет к нему на работу. Она застала Микки на кухне - тот искал из чего сделать себе бутерброд, извлекая из холодильника колбасу, банку тунца и арахисовое масло. — Надеюсь, ты собираешься положить всё это на разные куски хлеба? - скептически спросила она, - Или твой мозг не в голове находился и вчера весь вытек? — Да завали, овца. Я жрать хочу пиздецки! Меня ни после отсидки, ни по укуру так на хавку не пробивало! Мэнди наблюдала, как брат выбирает более удобное для своей простреленной задницы положение около стола. — Видимо, ты идёшь на поправку, раз проснулся такой зверский аппетит, - она вручила ему таблетку, которую тот молча закинул в рот, и решила спросить, - Йену что-нибудь передать? Брат непонимающе на неё уставился, и она нетерпеливо пояснила: — Я иду в вашу с ним забегаловку - он на работе. Звонил мне только что, их поселили в какой-то интернат к преступникам и психам, можешь поверить? И отобрали деньги и телефоны. Нахмурившись, Микки завис с ножом в руке над палкой колбасы, но мотнув головой, быстро вернулся обратно к своему занятию. Тут девушку пробило подозрение, которое она поспешила возмущённо озвучить: — Ты же не винишь его во всех бедах? Брат поднял на неё удивленный взгляд: — О чём ты? У меня всё заебок! А если ты про дырень в моей заднице, то её явно не Галлагер там проделал. Он коротко, но громко заржал каким-то ненормальным смехом и одним махом откусил пол бутерброда, с явным удовольствием его пережёвывая. Мэнди смотрела на Микки как на долбоёба, а он продолжал лыбиться с набитым ртом, на что та лишь покачала головой. В этот момент послышался грохот батиного голоса в гостиной, и девушка поспешила ретироваться, чтобы избавить себя от нежелательного общения с этим мудаком. Когда она пришла в минимаркет, Йен разбирался с наплывом покупателей, но был рад вырваться на перекур, как только представилась свободная минутка, где получил от неё втык за то, что он поддаётся плохому влиянию её брата. — Мэнди, мы живём в Саутсайде, - напомнил рыжий, щёлкнув пальцами перед её носом. Девушка поймала себя на мысли, что друг не обязан был воплощать для неё другую жизнь, как бы сильно он сам к ней не стремился. Но что-то же, чёрт возьми, настораживало её во всей этой истории? Она мгновенно переключилась, когда Йен рассказал ей о возможных дислокациях Липа, на которых тот отрабатывал оставшиеся часы общественных работ. Парень не был уверен в точности предоставленных координат, но она всё равно отправилась на поиски своего кучерявого кретина, которые в тот день так и не увенчались успехом.       Микки 34 Мик курил и чиркал маркером на журнальной странице, подрисовывая всем этим глянцевым уебанам ирокезы, хуи, усы и сиськи. И периодически поглядывал на свой телефон, задаваясь вопросом, какого хрена Галлагер ничего не пишет? Не то чтобы он, блядь, хотел с ним переписочки ночные устроить... Но это странное молчание было на него вообще не похоже, особенно после столь насыщенного событиями дня. Микки ожидал, что тот завалит его своими душещипательными впечатлениями о приёмной чиканутой семейке и настырными вопросами о милковичевском самочувствии, и уже приготовился это всё игнорировать. Но рыжий ничего не присылал. Он потому-то и полез в интернет - чтобы проверить, что связь есть, что телефон фурычит и ловит сеть, а потом залип: потыкал в ленту Фейсбука, где каждый недоумок считал своим долгом поделиться с миром, чего он сожрал, сотворил или - упаси боже - подумал, зато он поугарал над видосом с укуренным Игги на газонокосилке, которое предусмотрительно выложил Колин; прочитал про извержение мексиканского вулкана с каким-то забавным, но невыговариваемым названием и посмотрел сезон сериала, где все друг друга нещадно трахают и так же нещадно мочат. В итоге, прежде чем поставить почти в ноль севший гаджет на зарядку, парень не выдержал и решил, что не зазорно будет самому рыжему написать. Ну а чё бы нет? День был тяжёлый, оба вляпались в какое-то дерьмо, а любопытство - не порок. Только такое что-нибудь ёмкое и непринуждённое. В пять-то утра, хуле? "Как ты... "Куда вас... "Ну чё ты там... "Что за... Каждый последующий текст, который он начинал набирать в окошке мессенджера казался ещё тупее предыдущего, тут же с остервенением стёртого. Когда только он успел стать таким кретином? Фыркнув, Микки убрал телефон, и завалился на здоровый бок, прикрыв уставшие от яркого экрана глаза. Конопатый гадёныш, наверное, уже все сны свои блядские посмотрел и скоро вскочит на свою идиотскую пробежку. Куда бы там его чёртовы соцслужбы не занесли. Блядь. В свинцовый подвал, видимо, занесли. Или в лесную чащу. В пустыню вдали от грёбаной цивилизации. Иначе какого хера паршивец забыл, как пользоваться сраной мобильной связью? Микки, поймав себя на нелепом беспокойстве, готов был самому себе надавать по щам. Как следует так, хорошенько отделать, чтобы выбить эту дурь из башки. Галлагер точно заразный, ёпт. Он повернулся, резко хватая телефон, и больше не раздумывая, отправил, наконец, свой вопрос: "Ну как прошло новоселье?" Когда около полудня он проснулся с телефоном в руке, то его сообщение так и не было прочитано. Мик отлежал себе ногу, а в пустом желудке урчало так, будто там трактор завели. Он похромал на кухню, пытаясь вспомнить, когда вообще последний раз что-нибудь жрал, и встретился там с Мэндс, которую её благоверный лучший друг уже успел посвятить в тайну своего исчезновения из сети. Мик испытал смешанные чувства, но что-то внутри улеглось на своё место, когда он узнал, где Галлагер находится и что с этим утырком вроде бы всё в порядке. Микки только не врубился, какого Лешего их в эту шарашку-то запихнули? Не из-за увиденной ли сцены на кухне сочли их совсем кончеными и опасными для общества? Он отрезал кусок колбасы, когда Мэнди с каким-то вызовом спросила не винит ли он никого в своих бедах. Смешно. Да он вчера вдоволь выспался за пол дня, и потом тусил сам с собой, пока светать не начало - о каких вообще бедах речь? Южный гопник, как прилежный пациент послушался совета доктора о чёртовом отдыхе и постельном режиме и неплохо провел время, ловя момент, что никто до него не пытается доебаться. Кстати, о доёбах. Голос отца прогремел в гостиной и сеструха мгновенно ретировалась через заднюю дверь. Когда Терри фурией влетел в кухню, у Микки кусок застрял в горле. — Так это правда?! Тебя подстрелила какая-то бабулька?! Парень всё-таки смог сделать глотательное движение и молча наблюдал, как желваки играют на батиных скулах. — Я бы поржал, да тут рыдать надо! Уебанское ты посмешище. Отец склонился над ним, и его тяжёлая ручища легла сыну сзади на шею. Мик стиснул челюсти и прикусил щёку изнутри, но не сводил своих глаз с ледяных лазеров, на него направленных. — Блядь, да завтра вылазка не в рот ебенной важности! А ты меня так подвёл, пиздюк бесполезный... Микки чуть не расплылся в улыбке - он бы и раньше свою задницу под пулю подставил, если бы знал, что это отмажет его от геморройных батиных делишек. Мудак покачал головой и резко выпрямился, отпуская плечи парня, на которых его мёртвая хватка явно оставила синяки. Продолжая изливать весь свой словарный запас в разочарование отпрыском, он проглотил пару бутеров со стола, попутно обзванивая корешей, и скрылся в своей берлоге, позволив, наконец, выдохнуть и обнажиться зубам в довольном оскале. На следующий день батя сделал неебический подгон, свалив с братьями из города до конца недели. А Микки тут же отправился в мусульманскую лавку - интересно, Линда его ещё не уволила к чертям собачьим за такое количество проёбов? Рыжий гадёныш, наверное, нашел бы грёбаный способ связи, чтобы сообщить ему хотя бы об этом? Ворона бы там отправил или хренову телеграмму? Брюнет нахмурился и закурил, поймав себя на мысли, насколько этот вакуум его раздражает. Начальница встретила его скептическим возгласом: — Надо же какое явление! Он постарался улыбнуться одной из своих самых широких улыбок, но это нисколечки не проняло суровый нрав женщины, а Микки и не ожидал ничего иного. Какой бы зудящей под ногтем занозой та ни была, но парень испытывал к ней уважение - за её прямоту, жёсткость и непреклонность. Правда иногда казалось, что её внутренний стержень ей самой же и упирается прямо в задницу. — Так, поджимай свои больные булки и вперёд выставлять товар в зал - полки уже полупустые. Где-то в обед приедут машины с овощами и бакалеей, так что, когда придёт твой рыжик - пусть не расслабляется. Работы накопилось непочатый край - не вздумайте отвлекаться, пока всё не будет на своих местах стоять! "Его рыжик" явился через часа два - явно с пробежки - и застыл в дверях при виде своего сменщика на рабочем месте, одновременно расплываясь в приветственной лучезарной улыбке и уставившись на него округляющимися от удивления глазами, чем вызвал на лице брюнета довольную ухмылку. Не нарушая их зрительного контакта, Галлагер прошёл внутрь магазина со словами: — О, больничный окончился и твоя жопка уже в полном здравии? — А твоя-то не хворает после шаражки? - хмыкнул Милкович в ответ. Рыжий непонимающе нахмурился, и Микки пришлось внести ясность на своё ехидное замечание: — В злачное местечко тебя засунули, Галлагер. К психам и уголовникам. Всякое дерьмо там творится. Тот поморщился, и с мрачным видом направился к поставке товара в углу, где начал разбирать коробки с консервами, погрузившись в невесёлое молчание. Милкович проводил его внимательным взглядом, делая для себя несколько открытий. Во-первых, хмурый вид этой конопатой физиономии самого Микки совершенно не устраивал. Во-вторых, несмотря на то, что Галлагер не был ссыклом и тряпкой, житьё с горсткой психов и уголовников под одной крышей было способно выбить его из колеи. И в-третьих, этого паршивца неизбежно сделали бы сучкой в тюряге, окажись он там. И значит рыжему абсолютно точно было не место в подобных заведениях. Успокаивало лишь то, что этому сукиному сыну хватит здравого смысла не засунуть свою бледную задницу за решётку в отличие от некоторых.       Йен 35 Эти долгие разговоры с работниками социальной службы, которые старались выпытать из тебя в каком дерьме вы живёте, утомили бы любого. Прощаясь с младшими, старшие братья постарались максимально их приободрить, хоть у самих и сосало под ложечкой от тревоги за них - особенно за сестру, которой предстояло в одиночку обживаться на новом месте. "Блядь, надеюсь, Фиона уже отыскала Фрэнка, и приводит мудака в порядок." Их привезли в какой-то интернат, где чёрный надзиратель тут же забрал у них средства связи и деньги, которые смог найти. Вот блядство! Как он теперь свяжется с Милковичами? Перед ними тянулись длинные ряды двухъярусных коек, между которыми сновали разнокалиберные типы примерно их возраста. Это место больше напоминало тюрьму нежели детский дом, и отношение его обитателей друг к другу было соответствующим. Два стрёмных чувака уверенной походкой направились к их койке, когда Лип, мгновенно спохватился и быстро забрал у Йена всю имеющуюся наличку, рассовывая деньги по нычкам в своей одежде. — Сальвадор, глянь. Баба из мультика Храбрая Сердцем, - объявил один из подошедших отморозков своему приятелю, глядя на рыжего Галлагера - тот сидел на нижнем ярусе кровати, стараясь игнорировать это назойливое внимание к своей персоне. — Он - твой парень? - юморист перевел свои зыркалки на старшего Галлагера, который с беспечным видом стоял рядом. — Нет, брат. Я - Лип, а он - Йен. Нам неприятности ни к чему. Добро? - с этими словами брат незаметно передал парням купюры через короткое рукопожатие. — Не наглейте и проблем не будет. Эти двое ушли, и Лип тоже присел на нижнюю койку, надевая ботинок с припрятанным в нём баблом. Йен улыбнулся своему хитрожопому братцу, весело замечая: — Ты - долбаный таракан. Везде выживешь и найдёшь закусь. Тот лишь непринужденно пожал плечами в ответ: — Умей вертеться. Ночь прошла без происшествий, Йен вырубился мгновенно после такого насыщенного стрессовыми событиями дня, а подъём в этом заведении был резким, словно в армии. Завтрак состоял из склизкой массы и перебранки с местными отморозками. Зато после него надзиратель обрадовал, оповестив младшего Галлагера, что работодатель подтвердил его трудоустройство и позволил отправиться на работу, предупреждая, что после окончания смены он обязан тут же вернуться сюда и предъявить автобусные билеты и подписанные начальником бумаги. А Липа он отправил на выполнение его общественных работ. На улице их уже ожидали Фиона с Джимми и Фрэнком. Сестра бросилась им на шеи, заключая в крепкие объятия: — Как я соскучилась! Ребят она найти пока не успела, но Фрэнк уже был почти трезвый, и хотел от сыновей обнимашек, за что был дружно послан молчаливым однозначным жестом. Выслушав гневную тираду Линды, Йен тут же попросил её сделать короткий звонок с её телефона, быстро объяснив в каком он дерьмовом положении без связи, и под непрекращающиеся причитания женщины он коротко переговорил с Мэнди. Парень отчаянно хотел знать, как дела у Микки, но пришлось довольствоваться только одним звонком, чтобы не донимать и без того пострадавшего от его затей брюнета и не нервировать свою начальницу. Позже, когда подруга заскочила к нему на работу, убежденная в плохом влиянии её брата на Йена, рыжий напомнил ей, в какой дыре они все живут. Тем вечером, после отбоя, когда Йен вышел из туалета, то почувствовал чью-то руку на своем плече и в мгновение ока перехватив её, прижал хозяина этой обнаглевшей конечности к стене: — Хули надо? На него уставилась пара сузившихся тёмных глаз на загорелом обветренном лице. — Полегче, Мандаринка, чего взбесился? Рыжий не узнал, чем бы закончилась эта потасовка и чего вообще хотел от него этот тип посреди пустого коридора, так как послышалось быстрое приближение тяжёлых шагов и раздался голос надзирателя: — Чего там происходит? Кто там? Чувак с силой оттолкнул от себя Галлагера и умчался в сторону спального помещения, где нырнул под своё одеяло и замер, а Йен поспешил последовать его примеру, и проспал до утра беспокойным сном, дергаясь от каждого шороха. На следующий день он вышел из этого долбаного здания в дурном настроении, и забив хрен на услуги общественного траспорта, грёбаные отчётность и пунктуальность, решил совместить дорогу на работу с пробежкой, которая всегда помогала ему снять напряжение и забыться в скорости, воздушных волнах и приятной тяжести в мышцах. Но прочистить голову парню не удалось. Весь путь он злился на систему, засунувшую их с братом в эту дыру - государство явно просчиталось, когда постановило, где им будет находиться лучше и безопаснее, и какого хрена вообще оно возомнило, что может за них решать? А так же он задавался вопросом как себя чувствует Микки, и чем вообще занят на своём внезапном больничном. С опозданием переступив через порог магазина, он был несказанно, но приятно удивлён увидеть внутри беспечного брюнета, с такой лёгкостью таскающего коробки, будто это не его подстрелили всего пару дней назад. Микки бросил ему нечто похожее на приветствие и спрятал едва заметный румянец за горой яблок, из-за которой выглядывали одни только его брови. Пришлось сходу погрузиться в рутину работы, но это занятие нисколько не угнетало, пока можно было обмениваться с тем, по кому парень успел соскучиться, игривыми взглядами, строить глупые рожи и похотливо друг друга оглядывать из разных углов магазина. Пока Йен выставлял на полки банки кукурузы, Микки разгружал машину с овощами и вполне себе терпеливо слушал его жалобы. После отсутствия связу парню было не заткнуться. И он выливал на брюнета целые потоки речи, но тот, казалось, был вовсе не против, так как не выглядел раздражённым - лишь ухмылялся себе под нос. — Никакого личного пространства. Даже дрочить приходится на толчке! Поставив коробку с арбузами, Мик смерил его оценивающим взглядом с ехидными искорками: — Какой бы ты сучкой был в тюрьме. Этот гад ловко поймал прилетевшую в него банку. И прошёл вдоль ряда бакалеи до рыжего, чтобы поставить эту банку на полку, небрежно уточняя: — Никого там пока не трахал? — Боже упаси, - поморщился в ответ Йен. — И правильно. Даже если тебе предложат - это подстава. Если там узнают, что ты - гей, тебе дадут пиздюлей. С этими наставлениями Милкович вновь занял своё место в овощах, откуда как-то странно посмотрел на Галлагера из-за ящиков, чем сразу насторожил внимательного парня. А потом, опустив свой взгляд в арбузы, медленно произнёс, будто сам не до конца веря в то, что говорит: — Слушай, батя и братаны свалили из города - так что можешь съёбывать из той помойки ко мне. Рыжий замер с тушёнкой в руках, недоуменно моргая - чёрт возьми, он не ослышался? Микки стоял на другом конце магазина, сосредоточенно выкладывая лимоны на прилавок, и всем своим видом старательно выражал высшую степень похуизма к происходящему. — Я только что был приглашен на ночёвку? — Ебовку! Вот куда ты был приглашён, - бросил Микки и удалился из торгового зала. Йен не сдержал вырвавшегося из груди радостного, но немного нервного смешка, и продолжил своё занятие, которое на нахлынувшей волне бодрости закончил в два счёта. Поскольку к концу брюнет так и не появился, то сияющий парень поскакал вглубь помещения на его поиски.       Микки 36 Микки сам не понял, когда в его дурную башку пришла эта безумная идея. Вот в один момент он смотрит на галлагерскую физиономию, потом внутри словно что-то щёлкает и в следующий он уже осторожно произносит внезапное предложение, смысл которого доходит до него только в процессе самой речи. Засранец сначала застыл как идиот, и при этом сила его удивления ощущалась на расстоянии, а потом засиял и его радостное возбуждение, казалось, заполнило всё окружающее пространство. Милкович, передразнив придурка, поспешил покинуть торговый зал, чтобы осознать произошедшее наедине с собой. И какая только херня его ужалила? Он закурил, и принялся тщательно перебирать ящики с помидорами, вышвыривая сгнившие в мусорный бак, стоявший на улице. Парень поймал себя на том, что лыбится с зажатой в зубах сигаретой. Он закатил глаза. Микки Милкович делает только то, что он хочет делать. И сейчас, пока его дом свободен, он хочет забрать этого рыжего утырка под свою крышу. В конце концов они охрененно проводили вместе время, так от чего же, чёрт подери, не провести его друг с другом в домашней обстановке, ловя тот редкий момент, когда не нужно ни от кого прятаться? Галлагер подкрался к нему, когда он закрывал ворота для разгрузки товара, с грохотом опуская их вниз. Он обернулся и уткнулся в грудь, обтянутую голубой футболкой. Микки аж зарычал (как только этот сукин сын постоянно умудряется застать его врасплох?), поднимая взгляд к задорно сверкающим зелёным глазам. В следующий момент рыжий паршивец вцепился в его предплечья, впечатывая спиной в железные ворота. После секундного едва уловимого замешательства, пробежавшего по конопатому лицу, он сглотнул, привлекая внимание к своему дернувшемуся кадыку, и резко склонился вниз. Микки не успел опомниться, как был вовлечён во влажный поцелуй. Блядь, теперь эта грёбаная принцесса Ариэль возомнила, что получила долгожданное разрешение и может в любой момент, как ей вздумается лезть... Он не успел додумать свою мысль, потому что вдруг обмяк под этим блядским напором и разомкнул в ответ свои губы, впуская внутрь проворный язык, который... Ох, сука... Парень мгновенно растворился в нахлынувшей волне совершенно новых для него охуительнейших ощущений, которые накрыли его с головой, как ёбаное цунами. Мик уже не разбирал, где верх, где низ, где какая сторона света, где чей язык, казалось, что его внутренности закрутило в центрифуге - словно на американских горках прокатился... Они не отлипали друг от друга, пока полностью не задохнулись в этом поцелуе и лёгким не потребовался глоток кислорода. К этому моменту их каменные стояки, с силой упирающиеся друг в друга, готовы были проделать дыры в ширинках. — А тебе только дай волю... - невнятно прохрипел Микки в галлагерский подбородок и уткнулся куда-то в его шею, неосознанно впиваясь губами в нежную кожу, когда рука рыжего легла на выпуклость его штанов, разнося волны нестерпимого жара по всему телу. В этот момент сквозь шумные звуки их рваного дыхания в отдалении послышался какой-то знакомый противный звон. Это звенели грёбаные колокольчики над входной дверью - и Микки от досады прикусил рыжего за ключицу и опять прорычал: — Ты что, не закрыл ебучую дверь? — Блядь, забыл... Прости... - простонал в ответ Йен, вонзаясь своими острыми пальцами в милковичевский незаживший зад, от чего брюнет зашипел со смесью боли и негодования. Гадёныш, видимо, опомнился, потому что тут же отстранился, выражая всем своим видом крайнее сожаление: — Блядь, забыл! Прости! — Повторяешься, Галлагер, - отмахнулся от него Мик и развернулся, чтобы открыть ворота, - Твои костлявые пальцы не острее дроби, чувак, а мои булки не хрустальные, так что завали уже. Закусив нижнюю губу, он вскинул брови: — Ну чё встал? Беги торгуй, пока там всю лавку не обнесли. Вечером будешь отдуваться, рыжий лобок. А мне нужно отойти ненадолго. Засранец не преминул его подстебнуть: — Решил убраться в доме? Микки закатил глаза, и спрыгнул на улицу, бросая при этом: — Ой, блядь, и не мечтай! Он не собирался убираться, ёбаный в рот. Определенно точно нет. Но кое-что убрать ему из дома было необходимо. Это его сестру.       Мэнди 7 Мэнди сидела на траве в парке, где у неё был ни то поздний завтрак, ни то ранний обед. Там её и нашёл Микки после своего короткого звонка и, застав её за кормлением уток в пруду, приземлил рядом свою многострадальную задницу. — Кормишь нуждающихся, мать Тереза? — Детишки оставили тут валяться пол булки хлеба, а эти пернатые мокрые твари так пялились на мой буррито, что я решила от них откупиться. Девушка со скептическим интересом взглянула на брата: — Чего хотел-то, засранец? Он перевёл свой взгляд на шебутных птиц - те дрались друг с другом за кусок пищи. Покусывая губы, парень прямо обратился к сестре: — Слушай, можешь сделать мне одолжение, а? Начавшаяся осторожно фраза закончилась с нотками вызова. — Такое, что даже по телефону постеснялся спросить? — Да ничего такого неебического! Просто..., - брат почесал затылок, - Не могла бы ты свалить сегодня из дома? Мэнди недоумевающе изогнула брови, а Микки выжидательно вскинул свои. В этой молчаливой перепалке никто из них победу не одержал . — Слушай, кобелина, ты слова врача о постельном режиме точно правильно понял? Микки фыркнул: — Завали, овца. Скажи лучше, когда я тебя о чем-то просил в последний раз? Она честно задумалась над этим вопросом, но так сходу на ум ничего не пришло. Ей не было жалко пустого дома - пусть что хочет творит в этой берлоге. И сама она не пропадёт, и без проблем найдёт, где провести ночь и это будет явно веселее, чем тухнуть в своей комнате. Но любопытство и желание понервировать брата брало верх и заставляло немного повредничать. — И что мне за это будет? - хитро спросила Мэнди. — Не знаю даже! Может "Спасибо"? - скрипнула зубами, предположил он. Девушка закинула в воду последний кусок хлеба, и стала отряхиваться от крошек, демонстративно увлёкшись этим занятием. — Эй, а чего ты хочешь-то, Мэндс? - Микки всегда был крайне нетерпеливым, но сегодня - особенно. — Для начала - кофе, - она кивнула в сторону ларька с напитками на вынос на другой стороне пруда, - Капучино с мятным сиропом. Ещё сигареты кончились, - добавила она, вытряхнув последнюю из пачки, прикурила и улыбнулась насупившемуся брату, - А там и поговорим. Закатив глаза, Микки с недовольным рыком поднялся и стремительно направился своей разухабистой походкой за исполнением её маленьких прихотей. Мэнди наблюдала за ним насмешливым взглядом сквозь выпускаемый изо рта дым. Вернулся он достаточно быстро с большущим стаканом кофе и тремя пачками сигарет, которые швырнул ей на колени, и остался возвышаться над ней, загородив солнце своей низкорослой фигурой, нетерпеливо вопрошая: — Ну чё, наигралась в джинов и золотых рыбок? Мы с тобой договорились? Мэнди?! Мик с деланным наслаждением глотнул горячего напитка, за что получил удар кулаком в голень - куда сестра смогла дотянуться, так как брат успел от неё отпрыгнуть. — Эй, отдай, это мой кофе, кретин! - гаркнула она, - А упомянутые тобой персонажи исполняют по три желания. Его брови, недовольно взметнувшиеся куда-то за линию волос и губы, сложившиеся в раздражённую трубочку, заставили Мэнди громко рассмеяться. Её так и подмывало проверить, как далеко он был готов зайти, чтобы от неё отделаться. Но по какой-то неясной причине, девушка решила сжалиться и, наконец, уступить этому явно влюблённому идиоту. — Я же сказала: "а потом поговорим". Присядь. — Мне на работу надо. — Никуда она не убежит, пока ты куришь с сестрой в парке! Это моё третье желание, и тогда я от тебя отстану. — Поговорить? Микки неверяще посмотрел на неё, но послушно присел рядом и прикурил им сразу две сигареты, одну из которых передал в протянутую руку сестры. Уже после второй затяжки, девушка не выдержала и нарушила молчание, с трудом удержавшись, чтобы не ткнуть брата в бок: — Ну и что это за шмонька такая волшебная? Он всплеснул руками около висков, изображая взрыв своего мозга, и совершенно искренне возмутился: — О чём ты вообще говоришь?! — А что, тебе дом освободить для сборища читального клуба? — Да я просто... - Мик сердито выдохнул и потёр пальцами брови, - Блядь! — Если бы всё было "просто" - ты бы так не волновался насчёт моего согласия и не называл бы меня столько раз по имени несмотря на лютое раздражение. А уж как тебя смутила "волшебная шмонька" ты бы видел! Вот и сейчас краской залился - просто умилительно! — Напомни мне больше ничего у тебя не просить, - устало произнёс он, глубоко затягиваясь сигаретой. — Да ладно тебе. Такой скрытный, пиздец! Кому тебе ещё о своих бабах рассказывать, как не мне, придурок? — Мне нечего рассказывать! - вкрадчиво, почти по слогам произнёс братец, раздражённо напрягая пальцы правой руки. — Просто ответь: эта та же особа, что была до тюряги или уже новая? Сколько она весит? Микки молча поднялся на ноги и неторопливо растёр ботинком хабарик о траву, явно не слушая сестру. — Ты закончила? Мы обо всём договорились? Ты не заявишься домой в какой-нибудь пиздецки неподходящий момент? Мэнди выставила перед собой ладони: — О, вот об этом точно не беспокойся! Меньше всего я хочу застать тебя в какой-нибудь пиздецки неподходящий момент! Но прошу - полегче там с диваном в гостиной - мы все им пользуемся! И помни, что на кухонном столе едят! И держитесь подальше от моей комнаты! - свои наставления девушке пришлось выкрикивать уже вслед быстро удаляющейся от неё фигуре.       Лип 8 Лип оттирал граффити со столба, когда Мэнди - как всегда вся в чёрном, несмотря на палящее солнце - отыскала его, и сразу начала упрекать: — Спасибо, что позвонил. Не отрываясь от работы, он заметил: — Ты представляешь, как сложно найти таксофон? — Ну Йен же нашёл! Я тебя по всему города ищу. Ну, конечно же, Йен нашёл, кто бы сомневался! Нашёл и сразу же позвонил своей лучшей подружке. — Да у меня тут забот полон рот. И парень не кривил душой: даже если не брать в расчёт общественные работы, то Мэнди Милкович была последней проблемой в списке, которым была забита его голова. — Вчера заходила мама Молли. Лип мгновенно заинтересовался беседой. Накануне перед сном он как раз ломал голову над тем, куда черти унесли этого пацана, когда явились соцслужбы. — Так она жива? — Молли решил сбежать, - пожала плечами девушка. Он не мог поверить своим ушам: — И что, ты просто так его отдала? Мэнди нахмурилась и, подавшись вперёд через забор, с вызовом спросила: — А чё не надо было? Чёрт, она была права - что с ним ещё было делать? Но всё же вернуть мальчика его ебнутой мамаше-наркоманке явно было не лучшей для того перспективой. Если бы он не сбежал, то социальные службы, быть может, смогли бы о нём позаботиться... Должны же они хоть кому-то облегчать жизнь, а не усложнять, блядь! — Ну она же не просто так сбегала. — Я в детстве тоже всё время сбегала. — Вот и я о том же. Галлагер поймал себя на мысли, что судьба ребенка его заботила куда больше, чем то, что думает Мэнди. — Мой отец уехал из города и я отдала дом в распоряжение Микки. Можно к тебе? Парень продолжал своё занятие, не проявив к предложению девушки какого-либо интереса: — Там сейчас надо смирно сидеть. Но заметив, как сильно она поникла, решил проявить милосердие: — Ну может быть получится тебя ночью протащить. Мэнди вновь оживилась, и игривым тоном уточнила: — А меня не пустят по кругу? — Не знаю, - рассмеялся в ответ Лип. — А пофигу, я приду. И одарив кудрявого многообещающим взглядом и сияющей улыбкой, брюнетка отправилась по своим делам, вильнув бедрами в короткой чёрной юбке с черепушками. Оставила дом в распоряжении Микки значит? Хмм, интересно, какие планы у его рыжего братца на сегодняшний вечер? Неужто уже собирается совершить побег из тюрьмы? Покончив на сегодня со своим грёбаным волонтёрством, Лип закурил и отправился в сторону "Kash and Grab". Смена Йена заканчивалась только через час, потому он не торопился и просто наслаждался прогулкой по городу. Когда он подошёл к минимаркету, из его дверей как раз выходили Йен с Микки. — Дарова, трудяги! Двое парней кивнули ему в знак приветствия, и его брат обернулся на своего приятеля - тот перекинул гремящий пакет из магазина через плечо и левой рукой чиркал зажигалкой, чтобы прикурить. Потом поднял на Галлагеров свой взгляд и кинул им, не выпуская изо рта сигареты: — Бывай, Лип. Увидимся, Галлагер. Во взгляде, которым южный гопник одарил его брата на прощание на какую-то едва уловимую долю секунды промелькнула целая гамма эмоций, прежде чем его лицо приняло своё обычное безразличное ко всему выражение. Этот краткий миг мог заметить только очень внимательный и осведомлённый наблюдатель, коим Лип и являлся. Йен как-то неловко махнул Милковичу рукой, глядя как тот в развалочку удаляется, позвякивая содержимым своей ноши и невнятно пробубнил сам себе под нос: — А Лип, значит - Лип... Старший Галлагер хмыкнул, глядя с каким мечтательным видом шагает его рыжий братец. — Эй, что за глупая ухмылка? Колись, чувак. Тот перевёл на него какой-то расфокусированный взгляд и попытался отмахнуться: — Да ты не поймёшь. Но ему это не удалось, так как Липа уже глодало любопытство: — А я хочу знать от чего мой братец так сияет! Ну? Йен закатил глаза, но ответил: — Микки меня поцеловал. — Что? Не понял. Вы с ним ебётесь уже года два. — Я сказал: поцеловал, а не трахнул. — Погодь. Ты имеешь ввиду впервые? Только сейчас? Выражение на веснушчатом лице передавало какую-то смесь самодовольства со снисхождением. — А до этого, простите, как было: сунул, вышел и пошёл? Вы такие романтичные чуваки! Этот длинноногий ускорил шаг, вырываясь вперёд. Лип прикурил и с трудом нагнал его, пытаясь идти вровень, и продолжил дивиться: — Херасе, какой он у тебя недотрога! — Угорай, угорай. Но это большой шаг вперёд. — Блядь, как же у вас геев всё сложно. — Настолько сложно только у тех геев, кто себя к таковым не относит... Брат снизил темп, и пошёл, меланхолично уставившись перед собой. — Так что, сегодня к нему намылился? Йен вопросительно посмотрел на Липа, и тот рассказал, что виделся с Мэнди. Позже за ужином Лип будет наблюдать за снующим вокруг персоналом, прикидывая к кому из них лучше подвалить со взяткой, чтобы провернуть операцию "одного впусти, другого - выпусти."       Йен 35 В первое мгновение Микки так сильно напрягся, что Йен чуть было не пожалел, что осмелился на этот чёртов поцелуй. Однако, когда ладони брюнета, с силой упирающиеся в его грудь, вдруг прекратили своё давление и цепко схватились за ворот его футболки, притягивая ещё ближе, хотя ближе уже было просто некуда, а сам парень судорожно выдохнул горячий воздух в его рот, раскрывая свои губы, рыжий перестал держать себя в руках, с головой погрузившись в этот долгожданный момент. То, с каким остервенением Мик отдавался процессу - словно развязавший алкоголик пьянству - переворачивало всё нутро Йена вверх дном. Он не помнил, когда последний раз так сильно заводился. Хотя, нужно отдать должное брюнету - обычно тому было достаточно всего лишь поиграть своими бровями или закусить нижнюю губу, а Йен уже сгорал от жгучего желания как можно скорее вставить ему. Но сейчас Микки так пылко отвечал на его действия и был таким податливым под его неудержимым напором, что казалось, будто этот саутсайдский гопник окончательно растворился в происходящем между ними буйстве, и Галлагер растворялся вместе с ним, словно в кислотное озеро окунулся. Блядские колокольчики. Блядские покупатели. Блядская работа. Блядская реальность. Блядская память. Только эти мысли скакали в его голове, когда парень с досадой вцепился в аппетитную задницу своего партнёра, окончательно вернувшись к действительности только при осознании, что наверняка сделал больно ещё толком не зажившему мягкому месту Микки своими уебанскими пальцами. Он изо всех сил постарался не злиться на ни в чём не повинную пожилую пару, зашедшую затариться чем-нибудь к чаю именно в этот магазин именно в этот момент. *** Йену даже не пришлось изъёбываться, чтобы выбраться из тюрьмы интерната - обо всем позаботился Лип, заинтересованный в том, чтобы провести внутрь Мэнди. Брат лишь стрельнул у него очередную десятку. И сразу после отбоя парень смог выскользнуть на улицу, обменявшись короткими взглядами с проникающей внутрь подругой. И тут же запрыгнул в автобус, который повёз его в их район. Йен глядел через окно на проносящиеся мимо городские огни со смесью умиротворения и предвкушения. Подходя к дому Милковичей, парень замедлил шаг, осознавая очевидное: он сейчас постучит в парадную дверь, ему откроет Микки и впустит внутрь в качестве гостя. Ёпт, в их отношениях такие простые вещи становятся чем-то удивительным. Поцелуи, добрые слова, ночёвки... всё это было для них в грёбаную новинку. Почти два года они друг с другом вертятся - ну да, с долгими перерывами на отсидки - а до сих пор хрен разберёшь, состоят они в отношениях или так, просто хернёй вместе страдают. Для Йена это всё, определённо, не было хернёй - с самого начала их истории. Он чувствовал некую связь между ними и не верил, что такое может чувствовать только он один. А уж отрицать их неебически мощное взаимное притяжение даже Микки не смог бы - так сильно брюнет сам ему был подвластен. Йен Галлагер ступил на крыльцо и решительно постучал в дверь, ожидая когда Микки ему откроет и в очередной раз отгоняя от себя воспоминания о том дне, когда явилась Моника впервые с тех пор, как их бросила. Хватит уже ожидать неизбежного пиздеца. Они с Микки прошли через много всякого дерьма и заслужили эту возможность просто побыть вдвоем в расслабленной обстановке под крышей над головой, как нормальные люди. Йен услышал шебуршание за дверью и настроился на прекрасную ночь.