Экко, любовь моя

День 55 Энни опять жалуется, что я кричу и плачу во сне. Как будто я, блин, могу это контролировать! Я бы с радостью отключила все воспоминания и чувства, а еще лучше, растворилась бы навсегда во всеоблемлющей пустоте. Но я НЕ МОГУ ничего сделать, и мне не очень приятно, когда меня пытаются удавить подушкой. Ну и к черту Энни. По крайней мере, на меня перестали орать из-за того, что я плачу в душе. Точнее, они не могут сказать, что я именно плачу, но иногда я начинаю кричать, будто меня режут, и это я тоже не контролирую. Да уж, я не самый приятный сосед. Много кто здесь потерял своих близких, так что есть люди, которые реагируют так же, как я. Только вот к ним никогда нет никаких претензий, а ко мне — сразу тысяча. Я же блять убийца, убийцы если и должны плакать, то только по загубленными ими самими жизням, но никак не по таким же убийцам (они знают, что Экко стреляла в Селину, и они знают много чего еще, чего им бы не следовало). Ненавижу эту двойную мораль, все ненавижу, да, кажется, сегодня я встала не с той ноги. Лучше не начинать утро с негатива... Попробую отвлечься. Я же обещала написать немного о Сиренах... Они приходили недавно. Позавчера, что ли. Я о них немного пораспрашивала, у них свой клуб феминисток-убийц был. Еще до войны. Так удачно совпало, что на их территории оказались чьи-то склады с провизией. Они еще и сами производят алкоголь. Сейчас эти дамы ни в чем себе не отказывают. Я слышала, пускают на свою территорию мужчин, но только до темноты и за плату. Берут платьями, косметикой, патронами, машинами. Всем, чем угодно. Многие женщины, услышав об этом, захотели перейти к ним. Особенно после слухов о том, что происходит на диких территориях. Банды сражаются между собой не только за еду и территории, как я раньше думала. За женщин тоже, их же эвакуировали первыми, так что в городе их мало осталось. Мне вдвойне повезло, что, выходя за пределами защищенной зоны, я притворялась пацаном. Что-то мне подсказывает, что ситуация со временем будет только ухудшаться. Уже второй месяц пошел, а чертово правительство ничего не делает. Если бы мы с Экко не смогли сбежать, мы бы точно не оставались в Убежище. Может, смогли бы подружиться с Сиренами, главное поныть, как Дж. ужасно с нами обращался и принести в доказательство его голову. Отлично бы зажили. Глава Сирен — Барбара Кин, и она зачем-то приходила к Гордону. Амазонка в окружении остальных воинствующих женщин. Пока она разрешала свои дела, свободные девушки из ее сопровождения переговаривались с нашими. Перетягивали на свою сторону. Несколько ушли с ними. Отлично, будет больше кислорода и еды. А то, если людей будет прибавляться, мы такими темпами собственными ботинками закусывать начнем. А еще приходил Пингвин. Я слышала, он очень сильно хромает на одну ногу, но когда увидела его своими глазами, он шел почти нормально. Видимо, у него обувь какая-то специальная. Его делегация выглядела серьезней, чем у Сирен. Его люди обвешаны оружием с головы до ног. Еще бы, у него завод по его производству. Хорошо устроились. Кажется, Пингвин не хотел, чтобы Гордон сотрудничал с Сиренами. У него с ними какая-то личная вражда. Если честно, мне все равно, но с ним тоже ушли несколько людей, когда он сказал, что у него еды больше. Хотя я как раз слышала, что он своих морит голодом, и в итоге они падают от усталости на этом его заводе и больше не поднимаются. К нему я бы не пошла. Я уже давно поняла, что не стоит в открытую показывать, что я ищу Дж. Все равно мне никто не ответит, где он. Он не у Пингвина и не у Сирен, они не пустили бы его к себе. Не могу быть уверена насчет Светлячка и Фриза, но у Пугала его точно быть не может, потому что тот объявил себя пацифистом. После того, как вырезал на своей земле всех людей, кто отказался наряжаться чучелом. Пугало довольно далеко от нас, так что новостей пришлось ждать долго, но он вроде как сознался в том, что не дал свести город с ума. Принял меры сразу же, как только понял, что Готэм будет изолирован от всего остального мира, и ему придется соседствовать с безумцами. Иронично, что он поселился недалеко от Джерома. Так уж получилось. Джером явно этому не рад, и первое время они мутузили друг друга, но сейчас вроде все затихло. Результатом этого перемирия являются шприцы, которые валяются далеко не только за пределами Убежища. Не хочу знать, чем эти идиоты колются, но работы у полиции прибавилось. Зона безумцев — единственная до конца не изученная территория. Они никого к себе не пускают, особенно полицейских. Стреляют сразу на поражение. И очевидно, что Айви живет у них, потому что по словам Сирен парк очень сильно разросся за последнее время. Она прямо там что-то выращивает и иногда продает Сиренам по старой дружбе. Точнее, меняет на одежду и всякие женские штучки. Я слышала, эта девушка предпочитает облачаться в лианы, которые сама вырастила, но, видимо, это только глупые слухи. Повезло Джерому иметь Айви в своих рядах. Если и искать Дж., то точно у него. У него громадная территория. И ее крайняя часть находится слишком близко к нам. Не нападает, видимо, потому, что Зсазс (надеюсь, правильно написала его имя) и Пингвин сдерживают его со всех сторон. Еще и Сирены помогают. Когда увидела новые пометки на карте Гордона, честно говоря, испугалась. Этот клочок хаоса как кровоточащая рана на теле Готэма, и она становится все больше. Я не знаю, что делать. Но решение нужно принимать быстрее. Фух, как много написала. Кажется, мне стало немного лучше. Почему я пишу правильнее, чем говорю? Наверное, я все-таки много читала раньше. А сейчас только и делаю, что пишу целыми днями. ?????? Я знаю, он никогда не бывал настолько пьяным, каким пытался казаться, он просто проверял меня, у него был слишком внимательный взгляд, и он всегда все помнил, и тогда он спросил меня, думала ли я когда-нибудь о том, чтобы завести детей, и я сказала, что он мне все равно не позволит выйти замуж за кого-то и уж тем более родить ребенка, вряд ли он вообще оставит меня в живых, зачем тогда вообще об этом думать, и он сказал, что он все еще ждет ответ на свой вопрос, думала ли я когда-нибудь о том, чтобы завести детей, и хотела ли я вообще завести ребенка, и я сказала, что да, наверное, хотела бы, а потом забыла, что он у меня об этом спрашивал, потому что он всегда был очень странным, когда пьяный, по крайней мере, страннее обычного, но сейчас я вспомнила, что он у меня это спрашивал, и многое становится ясно, но не до конца, я видела, что мой ответ был для него важен, и я знаю, что правда бы меня испугала, поэтому я не хочу об этом думать, но я не могу забыть про ребенка Оливии и о том, что с ним сделали, а еще о том, что я сделала потом, иногда я думаю о том, что могла бы стать хорошей матерью, а иногда о том, что мне лучше перестать существовать. День 56 Довольна собой. Выхожу в нормальный ритм. Писала с десяти утра вчерашнего дня по шести утра сегодняшнего. И так уже не в первый раз. Иногда слова так легко идут, особенно если не отвлекаться на рисование. Мне все больше и больше нравится писать. Листов выходит очень много. Настоящая книга. Плевать, что надо мной все смеются. Хоть бы делом занялись, а то болтаются без цели и пристают. Все двери вечно открыты, проходной двор. Живем как в коммуналке. Но я же никому не мешаю. Попробую вздремнуть немного, но соседи очень шумные, все равно разбудят. Мы живем в двухкомнатной квартире, но кухню переделали еще в одну комнату, так что людей здесь много. Наша с Энни комната — самая уединенная, но звуки доносятся слишком хорошо. Большинство соседей — старики, которые считают меня посланником Дьявола. Уже тысячу раз перекрестили. Когда-нибудь до них дойдет, что я — обычный человек. Я надеюсь. День 57 На улице сейчас — середина июня. Первый летний месяц почти прошел, а мы сидим взаперти, как крысы в клетках. Сегодня — особенно душно. Ничего не помогает. В такие-то дни и жалеешь, что живешь не на территории Морозильника. Мне захотелось прогуляться, хотя это и чревато. Не все же сидеть в четырех стенах и писать. Осталось немного, особенно если не так подробно расписывать некоторые события… Которые я вообще предпочла бы не упоминать. Я навестила Оливию. Она меня даже не вспомнила. Я шепнула ей на ухо, что виновник наказан, хотя вряд ли она меня поняла. Но мне так стало немного легче. Поговорила с детьми. Их оказалось не так много, как я думала первоначально. Просто они бегают из одного дома в другой. Неугомонные. Даже не знаю, чьи они. Предложили сыграть с ними в прятки. Здорово, что даже в такое время дети не забывают об играх. Я слышала, что случается с ними снаружи. Те, кто остался на диких территориях, навсегда распрощались с детством. А кто-то — и с жизнью. День 59 Что ни день, то несчастье. Даже если я буду сидеть в своей комнате и не высовываться, все равно что-нибудь произойдет. Но сейчас я не сидела в комнате, так что. Да, я все-таки вышла из Убежища. Снова. Иногда становится слишком больно, чтобы терпеть, и я сжимаю зубами подушку, не желая тревожить соседей своими стонами. На нас снова напали. Главный, который по рейдам, тяжело ранен. В него выстрелили несколько раз, он потерял слишком много крови. Я зашла к нему перед тем, как его отправили в больницу. Несколько врачей остались в городе, они у себя днюют и ночуют. У нас врачей как таковых нет, скорее медсестры, которые выдают лекарства, и они сказали, что рана слишком серьезная, и они ничем здесь не помогут. У нас не хватает нужного оборудования. Я хотела сопровождать его, но я не полицейский. Тогда я спросила, могу ли я как-то помочь его дочери и где она вообще. Но он ничего не ответил. Возможно, я его с кем-то спутала, и у него не было никакой дочери. Но он же брал лекарства для нее и платья, разве нет? Я перестаю что-либо понимать. Пошла к полицейским, они же вроде все здесь знают. Не могу сказать, почему не могу оставить это просто так. Здесь есть одна женщина, Ванесса, мы с ней немного подружились. Она вспомнила меня, когда я приходила сюда из-за той потасовки с Джеромом. Это было так давно, даже я ее не запомнила. Но, видимо, рыжих так мало, что забыть их сложно. Даже если я сейчас не совсем рыжая. Она единственная из полицейских по-доброму ко мне относится. Когда нужно что-то узнать, я иду к ней. Она не поняла, с чего я вообще взяла, что у Дэвида (так его, кстати, зовут) есть дети. Но что же тогда получается? Я испугалась, что снова схожу с ума, но ничего ей не сказала. Это происходит снова? Когда я успела снова выпасть из реальности? Перелистываю свои записи в дневнике, но все вроде бы в порядке. Не буду ничего принимать. По крайней мере, сегодня. Позже Забыла написать о самом рейде. Если не считать, что наш главный чуть не умер, все прошло нормально. Мы нашли небольшой склад под магазином, где хранились консервированные продукты. Не лекарства, но тоже ничего. Мне пришлось попотеть. Меня пропихнули в небольшое окошко, чтобы я смогла открыть дверь с внутренней стороны. Немного поранилась об стекло, потому что парней, с которыми я хожу, нельзя назвать особо деликатными. Но мне понравилось это мимолетное чувство полета, когда они подняли меня на руки. Падать в темноту было неприятно. А еще я там чуть не заблудилась и не умерла от страха, когда наткнулась на что-то. Но все обошлось. На обратном пути часть провизии пришлось бросить, потому что нужно было тащить Дэвида. Конечно же на нас напали Уличные демоны, мы же забрались на их территорию. Мы могли и сильнее получить. Поглядела на знакомые ирокезы. У нас в Убежище такие встречаются. Интересно, почему перебрались со своей территории к нам? Боятся чего-то или кушать хотят? В любом случае, я им не доверяю. Они шумят громче всех и всегда умудряются достать где-то пиво. День ?? Я же им объясняла, если я живу с ней, это не значит, что я должна следить за ней! Сделали из меня гребаную сиделку. То подай, то принеси, то открой окно, то закрой окно, еду ей разжуй и в рот ей заплюнь! А когда выплюнет все обратно — прибери за ней и молчи, даже если она специально выплевывает все на тебя. Замечательно просто! Она будет насмехаться надо мной и обводить медсестер вокруг пальца, а мне все это терпеть. Я же прекрасно знаю, что, несмотря на отвратительный вид, эта драная сучка нихрена не немощная. Она просто меня использует и изводит. Не знаю, чего она собирается этим добиться. Хочет одна жить в этой комнате? Пусть мечтает! Меня больше никуда не примут, хоть на ступеньках перед участком ночуй. И она, сука, прекрасно это понимает. Первую неделю я спокойно ее терпела, мне нравилось на нее орать, но сейчас это переходит все границы. Она трогала Экко, пока я спала и испортила несколько листов своей шлюшьей губной помадой. Специально хранила ее на такой случай, чтобы все мне ею исписать плохими словами. Она считает, что это смешно! А мне придется заново все переписывать! Если бы эта уродина успела больше, я бы не стала ее жалеть и выбросила бы нахрен прямо в окно. Она еще и смеет оскорблять мою подругу, ничего о ней не зная! Никто не понимает Экко, я уже устала им все объяснять! Я думала, Энни другая, а она такая же, как все... Терпеть ее не могу!!! У меня началась истерика, я так кричала, что избила ее исписанными листами. Их уже так много, что пачка получается тяжелой. И теперь эта со мной не разговаривает! Делает вид, что смертельно обижена, громко пыхтит и смотрит на меня, не отрываясь, специально, чтобы разозлить меня еще больше. Я бы посидела в другой комнате, но не хочу, чтобы меня еще тысячу раз перекрестили. Выбор не велик — либо она, либо старики, которые поспешат от меня избавиться. Никогда. Не прикасайся. К моим. Вещам. Потаскуха! Слышишь?? ????? Мне все это не нравится, если хочешь знать. Ничего не нравится. Отвали. Вы все. Просто идите в жопу. Я устала. День 62 Я много об этом думала. Столько времени прошло. Два месяца. Я имею право знать. Не хочу больше носить фамилию Уайльд. Хотя большинство здесь зовут меня исключительно Валеска. Какая честь. Джерома это бы разозлило. Такую чудовищную ошибку в произношении последней буквы «о» допускать! Если они считают меня опасной и называют так, могли бы хотя бы бояться. Но нет, это всего лишь шутка, причем очень тупая. Даже Дж. ненавидел, когда его так называли. ВАЛЕСКА ТОЛЬКО ДЖЕРОМ, КОГДА ОНИ ПОЙМУТ? Пойду к Гордону. О результатах сообщу. Позже Я УЗНАЛА ЧАСТЬ ИМЕНИ И ЕЩЕ КОЕ-ЧТО ПЛОХОЕ (про Кайла!!!) И ЕЩЕ ГОРДОН МНЕ КОЕ-ЧТО ДАЛ, но все по порядку. Гордон как раз освободился, когда я пришла к нему со своей просьбой. Понятия не имею, чем он все время занимается. Почти ежедневно толкает подбадривающие речи. Руководит всякими строительными работами, как, например, когда строили ограждение. И маленький палаточный город, когда за один раз пришло слишком много беженцев, и их некуда было расселить. Иногда выезжает наружу, чтобы разведать обстановку или выторговать у других ресурсы. Ладно, много чем занимается, но в самом Убежище тоже бывает часто. Старается быть ближе к народу. Весь такой правильный. Раньше он мне нравился, а сейчас только злит. Столько дерьма происходит, а он из-за своих тупых законов даже наказать подлецов как следует не может. Как у него получается оставаться хорошим? Или это только видимость? Может, у него тоже часто бывают плохие мысли, как у меня? Кто знает. Наступил момент Х. Я спросила его, как меня зовут. М. У. запретил ему мне говорить, но его больше нет, да и почему Гордона должны останавливать какие-то запреты? Я слышала, военные пытались прекратить эвакуацию мирного населения, но капитана это не остановило. Дж. назвал меня то ли Мерринет, то ли Мерриет. Я ничего не почувствовала, когда услышала это имя, я не узнала его. И, честно говоря, не хочу, чтобы меня так звали. Мэри. Как-то слишком просто, мне не нравится. Гордон сказал, что все данные обо мне (как и многие другие) были утеряны, так что наверняка он сказать мне ничего не может. Он вспомнил только мою фамилию. Так что поздравьте меня: теперь я мисс Долорес. Вообще, я могла придумать себе любую фамилию вместо этой. Но я все равно захотела взять старую. Это же мои корни, мое прошлое… Которое я не могу вспомнить. Имя Ника менять не стала. Оно мне нравится, хотя теперь я не могу назвать его своим. Как бы тут не запутаться. Нормальный человек вообще не парился бы по этому поводу, но он дал мне это имя… Так, к черту. Про имя — это сейчас вообще не важно на самом деле. Главное другое. Гордон сейчас отдал мне потрепанную тетрадь, которая оказалась ДНЕВНИКОМ КАЙЛА. Он вел дневник, как я сейчас. Таких совпадений не бывает… Гордон сказал, что Кайл умер. Не могу в это поверить! И его мать тоже, но еще до войны, кажется, я не поняла. Когда я это услышала, сразу села на стул и долго не могла заговорить… То Экко, теперь Кайл. Я же обещала с ним попрощаться! Как мне теперь это сделать? На улице постоянно натыкаешься на трупы, но время от времени кто-то их убирает. Возможно, кто-то из банд, кому принадлежит территория, или родня возвращается… Где я найду тело Кайла? Я разозлилась на Гордона за то, что он мне сразу все не сказал. А он, оказывается, даже не собирался! Кажется, он мне не доверяет. Эту тетрадь нашли недавно, когда перестилали старую постель или что-то вроде того. В той комнате, где Кайл раньше жил (КАЙЛ ЖИЛ В УБЕЖИЩЕ?!). Она там была спрятана. Видимо, он ее там оставил, а вернуться за ней уже не смог… На нее бы внимание не обратили, просто выбросили бы или сожгли, но, во-первых, она была в комнате, в которой сейчас живут женщины, а они более внимательны к вещам, а во-вторых, как оказалось, имя Кайла, крупными буквами написанное на обложке, известно в своих кругах. Благодаря процессу над м. У., да, одна из женщин оказалась фанаткой моего бывшего босса (точнее, его брата, но не думаю, что она видит разницу). Хорошо, что мы живем с ней в разных домах, и она ни у кого не выспрашивала, где я живу. Ее мне только не хватало. Я уже говорила, все надо мной издеваются из-за того, что я все свободное время пишу. Больше всего меня достают из-за Экко, говорят типа так ей и надо и пусть гниет в земле… За такие слова они хорошенько получают. Вообще-то, иногда я делаю мелкие (и крупные) пакости, упоминать которые не буду, так что за мной иногда приглядывают и доносят Гордону. Но очень редко, может, раз в день. В общем, Гордон знает, что я пишу, и он посчитал, что будет не лишним, если я включу в свою книгу Кайла. Я спросила его, почему ему это так важно. И он сказал, дословно: «Думаю, он был мне как сын. И если кто-то расскажет его историю, пусть это будешь ты». Я помню, как Кайл был рад видеть Гордона, когда они столкнулись в бункере, а потом они еще сидели рядом на процессе, и Кайлу было с ним комфортно… В общем, я видела, что они ладили, и Кайл наверняка был бы рад услышать от Гордона такие слова. Только он уже не услышит… Гордон сам дневник не читал, только пролистал и увидел мое имя. Кажется, Кайл написал обо мне что-то хорошее, а я о нем… Я больше сосредоточена на Экко, я ведь не знала, что Кайл тоже… Это была неожиданная просьба. И очень приятная. Я старалась быть хорошей, значит, все-таки не зря. Гордон это оценил. Главное, чтобы он не узнал про остальное. Нужно быть осторожной. Он не очень хорошо меня знает, но все равно доверил такую вещь. Я договорилась с ним, что, когда закончу Экко, сложу все написанное вместе с дневником Кайла к нему в сейф, где лежат другие важные документы. И он не будет это читать. Я сама решу, что потом с этим делать. Что-то мне подсказывает, что публиковать мои заметки опасно, пока я жива. Потому что я бываю слишком откровенной. А иногда искажаю факты… По голове меня за это не погладят. Теперь дневник лежит у меня под подушкой. Я вся в предвкушении, и мне не терпится узнать его тайны. Но сначала я решила записать все это. И еще немного поработать над рукописью. Думаю, то, что я найду в этой тетради, меня не обрадует. Вряд ли у Кайла была легкая жизнь. Все-таки, то, что я слышала про отчима… Да и мама его умерла. Я думала, что буду плакать, как только вернусь в комнату, но этого не произошло. Кайл… Минус еще один человек из моей прошлой жизни. До того, как я вновь потеряла все. Эти постоянные потери случаются почти каждый день, я не уверена, что смогу уже хоть как-то на это реагировать. Это плохо? Со мной что-то не так? Или слезы придут позже? Когда все это закончится? Позже Небольшой отчет перед отбоем. Пока я была в кабинете Гордона, я разглядывала карту. Каждый раз это делаю, когда есть возможность, запоминаю ее по кусочкам. Я ведь хорошо развила зрительную память, поэтому могу нарисовать карту с закрытыми глазами. Иногда на ней появляется что-то новое, иногда, наоборот, что-то исчезает. Сейчас поверх названий старых банд были написаны новые. Отряда Виктории больше нет. И Посланников Фортуны. Странные были ребята. Кричали, что все предопределено Судьбой, так что, если им предначертано убивать всех подряд, пока их самих не вырежут, как свиней, значит, так они и поступят. У них у всех была татуировка с каким-то знаком… К нам прибился один, и никто его не остановил. Судьба есть Судьба, раз уж он пережил нож, воткнутый ему в спину. Буквально. Да, и Гнездо было зачищено. Там люди представляли себя птицами и выпрыгивали на врагов из окон домов, а потом добивали чем-нибудь острым. Их любимой забавой было кунать мирных жителей, не успевших спрятаться, в деготь, покрывать их перьями, а потом поджигать. Иногда я ненавижу этот город. Самые крупные твари так и правят на насиженных местах. А мелких банд становится все меньше. Получается, у них там опять между собой случилась заварушка? Все самое страшное, но от того и интересное и кровопролитное, происходит там. Но я туда не стремлюсь. У меня другая цель. Сначала нужно закончить рукопись… И кое-что еще сделать. Две цели. Хотя, признаю, иногда тянет кому-нибудь навредить. Наверное, поэтому и выбралась в тот злосчастный рейд. Здесь все такие нежные. Как со спины нападать, так с радостью, а как драться один на один, сразу трусят и ссылаются на Устав. Во мне не так много веса и в принципе мышц, но ярости хватает. В общем, фиг с ней, с картой и с жителями Убежища, мне все это уже по горло. А насчет Кайла… Чем больше я думаю о нем, тем больше мне хреново. Он был не такой, как другие. Выходит, теперь остался только Брюс? День 63 Иногда… Постоянно я смотрю назад и хочу все к чертям изменить. Но что именно менять, не знаю. Может, стоило сдать местоположение Джерома полиции? До того, как м. У. приказал похитить Кайла. Мне бы за это влетело. Я, возможно, была бы даже мертва. Зато никакого суда. М. У. отделался бы небольшим штрафом. А Джером… Во-первых, он бы никогда не встретил Кайла. А во-вторых, он принес бы куда меньше проблем. Хотя о чем я вообще говорю, он бы все равно сбежал. Даже если бы Экко не повезла бы его к м. У., а отправила сразу в Аркхэм. Все это бессмысленно. Я не могу найти выхода. Не важно, участвовала бы я в этой истории или нет, была бы знакома с Экко или нет, все это бы все равно произошло, потому что м. У и Джером ненавидели друг друга. Выходит, Экко все равно бы… Не хочу об этом думать. Но зато с Кайлом не случилось бы все это. Я прочитала, но пока не до конца. Не могу идти дальше, хотя местами очень интересно. Мне нравится, как он пишет. Гораздо меньше, чем я. В начале тетради выдрано несколько страниц, так что дневник начинается с того, что Кайл задумал убить своего отчима. Надеюсь, Гордон это не увидел, пока пролистывал, потому что Кайл действительно это сделал. Подсознательно я знала, что так и есть, все знали, но он был таким… хрупким на вид? Возможно. Такой худой. Все время голодный. И довольно приветливый, по крайней мере, со мной. Оказывается, у него совсем не было друзей, кроме явно влюбленной в него одноклассницы и… Джерома. Для меня все это — открытие. Я почему-то думала, что у него много друзей. Почему он относился к Джерому хорошо после… такого? Ведь ему не обязательно было с ним общаться, когда их уже освободили. Но он все равно продолжил. Даже пошел за ним, Джером меня не обманул. Я думала, что буду ощущать ненависть к Джерому или что-то похожее, но я перестала испытывать к нему какие-либо чувства. На самом деле, я все время чувствую себя выжженной дотла. Если я — Феникс, я давно уже должна была возродиться. Но этого почему-то не происходит. Может, произойдет, когда я приведу в действие свой план? В любом случае, Джерома я не буду трогать. Он сейчас слишком опасен. Слышала, построил собственную империю, которую назвал Джеромвилль, но на карте Гордона его территория отмечена просто как зона психов. Полиции про нее почти ничего не известно, туда не пускают чужаков. Но если мне и идти на поиски Дж., то туда. Я уже все решила. Джером. Брюс. Дж. Селина. Кто еще остался в живых? Энни?.. Мое прошлое снова стирается. Мне надоело это. Энни себя сегодня вела на удивление тихо. Наверное, потому что увидела, что ее издевки на меня никак не действуют. Попыталась посмотреть, чего я с таким интересом читаю. Но я ее к себе не подпустила, просто зашипела на нее, как кошка. Она явно была удивлена. Я не стала все читать. Вместо этого пока сравниваю даты из дневника Кайла и свои собственные записи. Так интересно. Мы жили двумя параллельными жизнями, почти не пересекаясь, а теперь его жизнь оборвалась. Гордону не было смысла мне врать. Это очередной конец. Я пишу рукопись для того, чтобы оставить хоть какую-то память об Экко, но теперь понимаю, что и другие там тоже должны быть. Я обнаружила, что недостаточно полно описывала Кайла. Даже не упоминала, как мы вообще познакомились. Надо это исправить. Надо все переписать. И не только про него. Я постараюсь добавить больше. Все в итоге умирают. Если никто не доберется до моих записей и не уничтожит их, они будут жить. До конца времен. Позже Кайл иногда упоминает меня и Экко. Я хочу это переписать сюда. Хотя и обещала себе экономить место. «Женщины порой пугают больше мужчин. Особенно те, которые говорят меньше и делают больше». Экко его пугала. Ну надо же. Хотя в тот день она и правда была довольно озлобленной. Почти не скрывала своих чувств. Она была очень рассержена на Джерома. Может, Кайл уже тогда почувствовал, что Экко его похитит. Это действительно сделала она. На суде, кажется, мы пытались всем запудрить мозги, и это сработало, но кому какая сейчас разница. «Знаете, что еще хуже? Что в этой самой клетке был человек… Интересно только, это ему сделали эти девицы? Учитывая, что они назвали его «псом». Бедняга. Наверное, тебя везут на верную смерть. Ну, что же, это не мое дело, зато они отдали мне огромный кусок пиццы!.. Возможно, он неизлечимо болен или маньяк…» Кайл так спокойно к этому отнесся. Хе. Никто никогда бы об этом не узнал. М. У. нужно было просто оплачивать Кайлу пиццу время от времени. Пицца — решение всех проблем. Жаль, сейчас ее не достанешь. И самому никак не сделаешь. Хлеб у нас никак не вырастишь. Питаемся в основном консервами, которые нам раздают в небольшом количестве. И пайки все время урезают. Лучше вообще не думать о еде. Опять слюни потекут. «Знаете, кого я видел во сне? Ту девушку. Черт бы ее побрал, это ведь она виновата во всем. И ее подруга. Но я не могу держать на нее зла, потому что во сне она была добра ко мне». Прости, Кайл, правда, прости. Знаю, мои слова уже не помогут. Просто… Ладно, неважно. «Одна рисует на бумаге, другой фигурки из нее делает, за что мне это!». М. У., еще один мертвец. Удивительно, как мне иногда Вас не хватает. Мы с Кайлом, кажется, оба над Вами издевались. Я скучаю по нашим словесным перепалкам. И барашкам. Или это были овечки? Говорят, прошлое всегда кажется более радужным, чем оно было на самом деле. Я успела написать достаточно, чтобы понять, что это действительно так. Мы всегда ненавидели друг друга. А потом Вы пытались манипулировать мной и стереть мою личность, создав меня заново. А еще Вы всегда были сумасшедшим и Вы, черт побери, все еще в моей голове. Ненавижу Вас. Прекратите. Хотя нет, не ненавижу. Просто я от всего этого устала. «А куда делась ее подруга? Конечно, они не обязаны работать на <…>, но складывалось ощущение, что они, подобно типичным подружкам из моей школы, вечно ходили вместе. Вечно что-то обсуждали, веселились вместе, а потом вместе шли по делам». Мы почти не бывали вместе. М. У. постоянно нас разлучал. Только когда стал Дж., ему уже не было особого дела, вместе мы или нет. У нас было так мало времени. Моей рукописи недостаточно, я не могу описать Экко полностью. По-хорошему, мне нужно поговорить с теми, кто хорошо ее знал. А это Дж. Я не хочу с ним разговаривать. Нужно просто покончить с ним. Но он знает куда больше, чем я. Не задумывалась об этом раньше. Придется все-таки немного с ним поговорить, прежде, чем убить. Надо обдумать, как это устроить. «Определено, я ее уже видел, даже во сне и мне теперь так не хотелось отводить с нее взгляд. В этом бункере она была единственным человеком… который, казалось, был наделен хоть капелькой человеческой теплоты. Я так соскучился по живым людям… что слишком пристально пялился на нее первые несколько секунд… Рядом с ней стояла еда на столе. Черт. Два чуда вместе в одной комнате… У нее было такое приятное лицо, и вообще вся она из себя была такая приятная, располагающая к себе. Так что заставить ее плакать было преступлением похуже убийства какого-то там сонного и голодного подростка. И чего это она так расстроилась?». Рука устала. Переписывать все это было плохой идеей. Больше не буду. Зачем я все это делаю? Но в груди так тепло. Впервые за все это время. Я стараюсь описать все, что вокруг меня происходит, и все, что я чувствую, но я сама не понимаю, что со мной. Кайл. Он же всегда на меня так действовал. Даже сейчас, когда он мертв, в его дневнике есть страницы, которые заставляют меня улыбаться. А я уже много месяцев не улыбаюсь. Тем более искренне. Временами он описывает ужасные вещи. Он стал убийцей гораздо раньше, чем я, по своей воле. Раньше я, возможно, осуждала бы его… Нет. Все равно нет. Я ведь не осуждала Экко, хотя знала, кто она. Повезло мне на убийц. Не удивлюсь, если моя мама не умерла, а погибла — от руки отчима. Тогда картинка бы полностью сложилась. А если это я убила ее? Но нет, это вряд ли. Не может быть все настолько плохо. Я не знала, что Кайл ко мне так относился. Может, если бы я знала раньше… Может, я бы больше с ним общалась? Нет. Не вышло бы. Как и с Экко не вышло бы. Почему я снова всех потеряла? И когда я перестану верить в то, что я все это заслужила? Когда я уже перестану верить в чертового Бога. Давно пора признать, что его нет. Я слышу чьи-то крики. Опять кто-то ругается. И я написала слишком много в дневнике, нужно поработать над рукописью. Перепишу все, что связано с Кайлом. Он заслуживает большего, чем пара строчек. Но я не буду писать туда все, что узнала из дневника. Не знаю, на что рассчитывал Гордон… Может, не только мою рукопись хочет заполучить, но и дневник. Будет у него небольшая коллекция. Вместе с дневником Джерома, который кто-то протащил из Аркхэма, жаль, мне не дают на него взглянуть. Мы все оказались на удивление творческими личностями. Считает ли Гордон нас всех одинаково безумными? Тетрадь Кайла мне все равно придется вернуть обратно, но теперь его хорошие слова обо мне будут со мной. Спасибо тебе, Кайл. Хотя я совершенно этого не заслуживала. День 65 Писать так, будто она еще жива, и делать вид, будто все хорошо, невыносимо. Но я не хочу, чтобы будущие читатели моей рукописи, если они, конечно, вообще будут, сразу поняли, что к чему. Я не буду вываливать на них всю правду. Пусть пройдут весь путь со мной. Будут ли они считать, что это я во всем виновата? День 66 Непродуктивно провела время. Залезла под кровать, укрылась парой покрывал. Плакала. Лежала с фонариком и перечитывала дневник Кайла. На Энни не реагировала. Не написала ни строчки.