Ты тоже человек

— Эй, ты, — крикнул синеглазый Безупречный пухлой рыжеволосой девушке, разносившей еду и напитки всем посетителям, — подай нам еще вина.       Вечер уже опустился на город, окутывая его улицы в черное покрывало, но луна еще не окрасила дома и мостовые в оранжевые тона. Закончив патрулировать улицы, Линн и несколько Безупречных сидели в шумном трактире. — А где наш командир? Он еще ни разу не ходил с нами, — обратился к Линну Сатирос, невысокий кареглазый воин из его отряда. — У него есть дела поинтереснее, — с ухмылкой заметил Линн. — Он учит Общий язык. — Ему интересен язык или переводчица, обучающая его? — пошутил Острое Копье, прикладываясь к кружке и делая большой глоток. — Язык он учит не так давно. Переводчицей он заинтересован намного дольше, — ответил Линн, оглядывая людей, находящихся в тесном помещении.       На какое-то мгновение среди Безупречных повисла тишина. Они явно были ошеломлены такой новостью. — Откуда тебе это известно, Линн? — Крепкий Щит отставил в сторону кружку и внимательно посмотрел на синеглазого юношу. — Я давно это заметил. Просто, когда Миссандея появлялась в поле зрения нашего командира, он хмурился сильнее, чем обычно, — пояснил Линн, принимая железную кружку из рук пухлой девушки. — Это дело Серого Червя, — отрезал Острое Копье. — Он заслуживает хоть немного счастья, после всего, через что прошел. Как и все мы. — Ты прав. Но только он не может ей дать главного, — продолжил свои размышления Линн, наблюдая за тем, как крепко сложенный юноша шлепнул трактирную девку чуть ниже спины.       Никто ничего не возразил на это. Да и что тут скажешь? Все понимали, что Линн прав. Безупречные были евнухами и не могли дать женщинам то, чего те хотели. Даже местные шлюхи не обращали на них никакого внимания, зная, кто они такие. — Однако, Даарио Нахарис говорил, что женщин можно удовлетворить и по другому, — задумчиво сказал Линн, поглядывая на пышногрудую рыжую шлюху, флиртующую с каким-то торговцем. Безупречные дружно переглянулись и непонимающе посмотрели на синеглазого юношу. — Что ты имеешь в виду? — спросил Сатирос своего офицера.       Линн не успел ничего ответить, так как в этот момент со стороны входа послышалась громкая ругань. Обернувшись на шум, Крепкий Щит увидел старика в оборванной одежде, клянчившего милостыню у посетителей. Когда он повернул свое испещренное морщинами лицо в сторону Безупречных, молодой евнух узнал оборванца. Хозяин трактира вытолкал старика на улицу, покрывая отборной бранью. Крепкий Щит отставил кружку с вином в сторону и встал. — Я сейчас вернусь, — ответил он на вопросительные взгляды товарищей.       Выйдя из трактира, Крепкий Щит сразу заметил тощего старика, еле плетущегося по узкой улице. Периодически он останавливался и заходился громким кашлем, привалившись к каменным стенам домов. Крепкий Щит крался за ним, словно хищник, выслеживающий свою добычу.       Когда-то его звали Хизар. Он помнил, как играл на грязном дворе со своими братьями и тут услышал, что его позвали. — Хизар! Подойди ко мне! — Он подошел и увидел незнакомого человека в черном, рядом с которым стоял невысокий темноволосый мужчина в серой одежде — его отец. — Это мой младший сын, — сказал отец, подтолкнув испуганного ребенка к незнакомцу. Тот нагнулся и оглядел мальчика со всех сторон. Затем достал кожаный мешочек и протянул его отцу мальчика.       Последнее, что помнил Хизар, как статуя Гарпии удалялась от него все дальше и дальше.       Старик свернул на грязную вонючую улицу и вошел в ветхий кирпичный дом. Крепкий Щит бесшумной тенью скользнул следом. Немного подождав и осмотревшись, он толкнул грязную обшарпанную дверь и вошел внутрь. В доме было темно. В одно единственное крошечное окошко проникал тусклый уличный свет. Сильно пахло сыростью и нечистотами. Старик лежал на грязной постели, лицом к стене и громко кашлял.       Услышав скрип открывшейся двери, он медленно повернулся. Посмотрев на вошедшего человека, старик удивленно спросил: — Кто ты и что тебе нужно?       Крепкий Щит вышел на свет. Хозяин дома смотрел на него побелевшими от старости глазами, пытаясь рассмотреть молодого человека в черных доспехах. — Ты не помнишь меня, отец? — Подойдя ближе к старой кровати, задал вопрос юноша. — Хизар? Это ты? — в безжизненных глазах старика мелькнуло удивление и страх. — Где моя мать? — спросил юноша, осматривая убогую обстановку темной комнаты. — Она умерла уже очень давно, — попытался приподняться на постели больной старик, но кашель скрутил его снова. — А мои братья? — Крепкий Щит сделал еще шаг к постели. — О их судьбе мне ни чего не известно, — белесые глаза не сводили взгляда с юноши, следя за каждым его шагом. — Ты продал их, как и меня, не так ли? — Мне нечем было вас кормить. У меня не было выбора, — еле слышно произнес старик.       Приблизившись вплотную к прогнившей кровати, Крепкий Щит склонился над человеком, когда-то бывшим его отцом, и занес над его головой руку, сжимавшую кинжал. Вернувшись в таверну, Крепкий Щит заказал еще кружку вина и залпом осушил ее. — Где ты был? — спросил Линн, мрачно глядя на товарища. — Гонялся за призраком, — ответил Крепкий Щит с улыбкой на лице. — Еще вина!