Crush

      Губы Хакса сами собой сложились в глупую счастливую улыбку. — Это… это отлично, — сказал он, — Очень хорошо. Я рад. И я… Хорошо, значит… — Не нервничай, Армитаж, — снова мягкий поцелуй, на этот раз под уголком глаза. — Твоё возрастающее с каждой секундой беспокойство я практически могу пощупать руками. — То, что ты щупаешь руками сейчас, не совсем беспокойство. Я бы даже сказал, совсем не беспокойство.       Дэмерон проказливо прикусил кончик языка. — Я не очень-то представляю процесс, — признался он, не прекращая ненавязчиво стимулировать член умелыми пальцами и заставляя Хакса дышать чуть глубже. — Я вообще помещусь в тебе? — Сразу — нет. Нужно будет поработать над этим. — Поработать? — Да это… это сфинктер, по сути, и он… — Хакс задохнулся, когда по его шее легко прошелся влажный язык. — Ради всего святого, перестань!..       По весело фыркнул ему в шею, но всё же убрал руку от члена. Тут же Хаксу страстно захотелось вернуть её на место. — Так вот, — он постарался успокоиться и собрать в кучу все свои знания о сфинктерах человеческого организма. — Так вот, наружный сфинктер прямой кишки, он же внешний анальный… musculus sphincter ani externus, если будет угодно… является произвольным. Как и на дне таза, во внешнем анальном сфинктере имеются рецепторы растяжения… Иннервацию обеспечивает nervus pudendus…       Он остановился, поняв, что Дэмерон тихо посмеивается ему в плечо. — Я думал, что больше хотеть тебя просто физически невозможно. Скажи-ка мне, Армитаж, — он прикусил кожу на выемке между плечом и шеей, и Хакс возмущённо зашипел, — как тебе удаётся быть настолько бесподобным, рассказывая наизусть учебник по анатомии? — Это мой крест, и я несу его с достоинством. Но мы отвлеклись. — Так что нужно делать? — Сначала нужно немного растянуть пальцами, и потом… Потом можно будет попробовать. И мы используем мазь. — Это чтобы скользило легче? — понимающе уточнил По. Он поспешил объяснить, поймав удивлённый взгляд со стороны Хакса. — Я подумал, что когда ты… ну, знаешь, с девушкой, то тоже спешить не следует, пока не станет влажно. И тоже лучше сперва использовать пальцы. — Пожалуй, — согласился Хакс, раздумывая. — Нечто похожее действительно прослеживается. Но в любом случае, сперва я займусь твоей рукой, а уже после мы попробуем приступить к делу.       Он выскользнул из-под недовольно поморщившегося По и дотянулся до баночки, согревал состав в ладонях, чтобы он стал более мягким и послушным.       Для удобства Хакс сел на постели и разместил руку у себя на животе. По остался лежать рядом на боку, немного щекотно дыша в бедро и рассматривая Хакса чёрными блестящими глазами.       Он зачерпнул нужное количество и стал распределять состав по красноте, стараясь действовать деликатно. После того, как Хакс втёр мазь в тыльную сторону ладони, он перешёл к фалангам пальцев, нежно помассировал костяшки. Ногтевая пластина у По была шире, чем у Хакса, и короче, да и в целом формы кистей у них отличались. Хакс являлся счастливым обладателей узких ладоней с длинными, несколько даже нервными пальцами; в то время как у Дэмерона были по-мужски красивые руки.       По довольно поцеловал бледное бедро. — Это не так неприятно, как я думал, — признал он. — Мне нравится. Расслабляет даже больше, чем нужно. Но что у тебя с руками? — В каком смысле?       Дэмерон поймал пальцы Хакса своими. — Вот здесь и здесь, на каждом из них. Почему так сильно облезает кожа? — Это от щелочи. Приходится часто хорошо мыть руки перед операциями и после осмотров, и как результат — обезвоживание кожи. Не беспокойся, это простое шелушение.       По потянул его ладонь вниз, к своему лицу. Он мягко поцеловал каждую костяшку, задерживая на них губы и глядя прямо в глаза Хакса. — Мне нравятся твои руки, — обжёг шёпот тонкую кожу запястья. — Смотри, даже на них есть веснушки. Спорим, я смогу все их пересчитать губами?.. И твои вены, голубые, как рассветное небо. — Он накрыл большим пальцем точку пульса. — Я слышу, как бьётся в тебе жизнь. И что ты снова нервничаешь. Не нужно.       Хакс улыбнулся, когда По потёрся щекой об услужливо подставленную ладонь. — Рядом с тобой мне трудно оставаться спокойным, — признался он. — Всё время жду от тебя нечто возмутительное или провоцирующее. — Вот как? Надеюсь, я твои ожидания оправдываю?       Хакс не успел ответить, как Дэмерон выпустил его пальцы из теплоты ладоней и убрал свою руку с его живота. Он приподнялся вверх, чтобы оказаться на одном уровне с лицом Хакса, прижался обжигающей широкой грудью к боку и накрыл ладонью пылающее ухо Хакса, погладил рыжие короткие волосы на виске. — Я хочу, чтобы тебе было хорошо со мной, — тихо сказал он. — Чтобы ты просто расслабился и не беспокоился ни о чём больше в мире, хотя бы сегодня, потому что твоя улыбка прекрасна, и сам ты становишься настоящим, когда мне удаётся тебя рассмешить. Жаль, что это так редко происходит.       Не зная, что сказать, Хакс наклонил голову и потёрся кончиком носа о нос Дэмерона. Тёплое дыхание тронуло губы. Рукой он обвил его шею, зарылся пальцами в спутанный шелк чёрных кудрей. — Ты всё ещё хочешь, чтобы я сделал это с тобой? — Хочу, — эхом отозвался Хакс.       Ответом стал голодный требовательный поцелуй. Дэмерон ласкал его губы так, словно истосковался после долгой разлуки, властно задавал темп соприкосновений языков, и Хакс с готовностью давал ему право вести в этой разнузданной пляске. В животе комком свернулось волнующее предвкушение: неужели они действительно решатся на это?       Отстранился По так же внезапно. — Закрой глаза, — повелел он, блуждая диким взглядом от губ до груди и обратно. Хакс послушно зажмурился; баночка с мазью, которую он всё ещё держал, исчезла из пальцев. — Не беспокойся, всё в порядке. Откинься немного назад. Вот так. Тебе удобно? — Получив кивок, По мазнул его подбородок тёплыми губами. — Я буду аккуратен, но ты всё равно скажи, если станет неприятно, хорошо? Я тут же прекращу.       Хакс снова кивнул. Всего его чувства будто обострились, стоило ему погрузиться в темноту. Кожу покалывало от нетерпения. Он услышал, как отвинтили жестяную крышечку, а после вся кровь бросилась вниз в пах, потому что горячие жаждущие губы прикоснулись к местечку под челюстью.       Чистым сухим пальцем, скорее всего, мизинцем, Дэмерон повторил края рёбер, один за одним, проследовал всю долину живота, невесомо обвёл пупок. Хакс глубоко вздохнул, когда краешек коротко остриженного ногтя царапнул над подвздошной костью. — Как рассветное небо, — прошелестел шёпот.       Дэмерон проследил линии вен в паху, погладил мягкие рыжие завитки. Хакс прикусил губу, до того сильным было его желание податься бёдрами вперёд и вонзиться истекающей влагой головкой в чужой кулак. Член чуть подёргивался, умоляя о прикосновениях. — По, — чуть не плача, выдавил он, — пожалуйста, По… — Что такое? — снова прозвучал шёпот. Дразнящее щекочущее ощущение перешло на чувствительную кожу на внутренней стороне бедра, и Хакс загнанно выдохнул. Намеренно или нет, но ласкать член Дэмерон не спешил. — Просто потрогай меня… прошу, немного, — попросил Хакс. В ответ мизинец описал круг на бедре. — Терпение, — отозвался Дэмерон. Он тоже не был спокоен, дыша взбудоражено, чаще, чем обычно. — Сейчас я дам всё, чего ты хочешь.       Хакс не сумел сдержать гортанного звука, когда По наконец коснулся его мошонки. Пальцы сами собой крепче вцепились в волны волос. Он согнул ноги в коленях и немного раздвинул их, облегчая доступ к нужному месту.       По обвёл кольцо мышц несколько раз, обильно покрывая его согретой мазью. Необычное это было чувство, щекотное и вроде как даже запретное, однако страха Хакс не испытывал. Он сделал ещё один глубокий вдох, сосредоточившись на легко надавливающей подушечке пальца, и постарался расслабиться.       По поощряюще поцеловал его в шею и надавил сильнее. Палец скользнул внутрь на фалангу, и пятки сами собой впились в матрас. Дэмерон издал низкий хрипловатый звук.       Видя, что не причиняет Хаксу дискомфорта, он медленно протолкнул палец ещё глубже, немного вращая его из стороны в сторону. Мышцы отзывались несильным жжением, однако это было терпимо. Сама же ситуация становилась всё пикантнее, отчего у Хакса закружилась голова. Он крайне обрадовался тому факту, что сейчас лежит в кровати, и если и упадёт от удовольствия в обморок, то рухнет прямо в желанные объятия своего любовника. — Я вставлю ещё чуть дальше, — предупредил По. Не дождавшись согласия, он погрузил палец по самые костяшки и не смог сдержать рваного удивлённого вздоха. — О боже, Армитаж. О боже… — он несмело двинулся вперёд, после назад, всё так же поворачивая палец вокруг оси. — Всё в порядке?       Хакс кивнул, насилу оставшись с опущенными веками. Больше всего на свете он хотел утонуть в чёрной поволоке дьявольских глаз, но знал, что стоит ему распахнуть ресницы и увидеть, как возбуждённо-обожающе на него смотрит Дэмерон, он тут же придёт к финишу. А делать этого сейчас не хотелось… по крайней мере, он собирался приложить все усилия, чтобы сопротивляться жидкому огню удовольствия до последнего.       Немного помассировав сокращающиеся мышцы, палец выскользнул наружу, оставив после себя сосущую пустоту, но не успел Хакс попросить о продолжении, как его снова наполнило, на сей раз сильнее. Его губы приоткрылись сами собой, чтобы снова встретить плотно накрывший их рот.       Дэмерон неторопливо, явно стараясь действовать аккуратно, растягивал его, не погружая пальцы слишком глубоко. Обод мышц ощутимо пекло, но с этим дискомфортом примириться ещё было возможно, тогда как от возбуждения в члене становилось почти больно. В итоге Хакс не смог вытерпеть — свободной рукой, что до этого стискивала складки простыни, он коснулся себя, обернул пальцы вокруг гладкого ствола и немедля стал двигать ими вверх-вниз, перенося влагу из отверстия на кончике и распределяя её по всей длине.       Бедром он чувствовал и готовность Дэмерона тоже, но тот не обращал на вставший член внимания, полностью сосредоточившись на подготовке Хакса. Оставив цепочку поцелуев на линии челюсти, он коснулся влажным кончиком языка мочки уха, а затем и вовсе плавно вобрал её в рот, заставляя Хакса обмирать от наслаждения. Он двигал рукой, постепенно увеличивая глубину проникновения, пока полностью не ввёл пальцы внутрь, там чуть развёл их в стороны. Хакс сбился с заданного ритма и задохнулся собственным стоном. — Так тебе нравится? Мне продолжить? — Да, — отозвался Хакс и тут же вжался затылком в подушку от губительного жара.       Сердце гулко стучало в груди, кровь шумела в ушах. Всё, чего он хотел, чтобы По продолжал двигаться внутри него.       Он попробовал изменить положение пальцев, увеличив угол вхождения. Хакс от этого поморщился. Ощущение растяжки стало больше неприятным, чем сладостным, и По поспешил вернуться в прежнее положение. Удовольствие выстрелило заново, и под закрытыми веками заплясали звёзды.       Хакс ускорился, сжимая головку крепче. Он задыхался, балансируя на грани, и вот-вот готов был освободиться от горячего узла в животе.       Качнув рукой назад, Дэмерон почему-то замешкался. Рот Хакса исказился в беззвучном крике, когда давление внизу стало невыносимо. Его будто раздирало на две половины. Он вжался спиной в промокшую от пота постель. — Три, Армитаж, — завороженно пробормотал По. — Я смог вставить в тебя три пальца… — он толкнулся глубже, скользя уже не так свободно, — ох, невероятно…       Ещё один сантиметр — и Хакс не выдержал, упав с вершины. Он выплеснулся горячей струёй на свои трясущиеся пальцы, забрызгал живот. Перед глазами всё побелело.       Когда он отдышался и с трудом взглянул на По, внутри него всё ещё находились пальцы. Они не двигались. Раскрасневшийся Дэмерон пристально следил за реакцией Хакса. — Ты бы видел себя сейчас, — в его словах отчётливо читалось желание. — Такой красивый. Такой живой. И ты так сильно сжал меня внутри. Никогда не смогу забыть этой картины.       Хакс едва смог приподняться, что встретиться с ним пересохшими губами. Он мелко трясся от последствий оргазма, непривычно сильного и насыщенного. — Я полагаю, — с трудом произнёс он, — что этого хватит, и мы можем… ты можешь... — Тише. Тише, я тебя понял.       Он сделал ещё несколько осторожных толчков перед тем, как вытащить пальцы из изнемогающего тела, успокаивающе обвёл ноющие мышцы. Пользуясь моментом, Хакс восстанавливал дыхание. Влага на бедре подсыхала в знойном воздухе.       Когда мысли немного умерили свой круговорот, и тело вновь стало слушаться, Хакс оглянулся на По. Тот тщательно распределял мазь по себе, даже в несколько излишнем количестве. Простыни наверняка придётся отдать в чистку после такого.       Он сполз ниже, справедливо полагая, что так им будет проще двигаться. Дэмерон без слов понял его затею. Он просунул руку Хаксу под шею, закопав пятерню в растрёпанных рыжих волосах, улёгся рядом, тесно прижавшись мускулистой грудью к взмокшей от пота спине Хакса, повернул к себе горящее румянцем лицо. — Подтяни ногу немного выше, — попросил По. Хакс с готовностью подчинился. От осознания того, что он так бесстыдно раскрыт, в груди что-то сжалось в сладком предвкушении.       По взял член в руку и подвёл головку к растянутому входу. Он не отрываясь смотрел на Хакса, даже когда гладкий кончик стал неторопливо толкаться внутрь, погружаясь всё глубже.       Однако стоило ему войти на несколько сантиметров, выдержка По дала сбой. Его брови изломлено сошлись на переносице, бахрома дрожащих ресниц скрыла глаза. — Так хорошо, — едва слышно произнёс он. — Арми, о боже…       Хакс был с ним солидарен. Он кричал похвалы всем богам в своей голове, он принёс бы им любые жертвы, лишь бы этот миг не заканчивался. Член был больше, чем даже три пальца, но мягче, горячее, лучше. Давление внутри заставило неловко обхватить По рукой за голову, и Дэмерон с готовностью спрятал лицо в изгибе локтя.       Он двигался неспешно, явно страшась причинить Хаксу вред. Проникновение казалось бесконечным, поэтому когда ягодицы соприкоснулись с волосками в паху, Хакс не сразу понял, что По остановился. — Всё нормально? — Да-да, сейчас, — пробормотал страдальчески Дэмерон. Он стиснул узкие бёдра Хакса до красноты. — В тебе так…       Он не договорил, сделав пробный толчок, и Хакс захлебнулся наслаждением. Он всё ещё был чересчур тесным, чтобы движения были размашистее и свободнее, и всего было так много, что он терялся. Что нравилось больше, физическое удовольствие или сам будоражащий сознание факт их тесной близости, Хакс не мог сам для себя решить.       Что он точно знал, так это то, что его жизнь раньше не стоила ничего. Он не раздумывая променял бы её всю на этот момент, на размеренно двигающего тазом По, на его горячее дыхание, его исступлённую нежность, его спутанные кудри и зажмуренные глаза.       Возбуждение оказалось так велико, что Хакс снова затвердел. На миг родился соблазн снова коснуться себя, но тут же пропал — Дэмерон резко двинул бёдрами вперёд, от чего у Хакса перехватило дыхание.       Толчки стали сильнее и быстрее. Комнату постепенно наполнили влажные шлепки кожи о кожу. Дэмерон поднял голову, потянулся к Хаксу, и тот с готовностью принял его безумный поцелуй, такой же сумасшедший, как и всё вокруг.       Внезапно По сделал один особенно сильный толчок. Он замер так неожиданно, что Хакс едва не прикусил его язык, но, кажется, он этого не заметил. Всё его тело, мокрое от пота, мощно содрогнулось, и Хакс ощутил, как внутри него пульсирует извергающийся член.       Смуглые руки вобрали его пылающее лицо, как чашу. — Любовь моя… — едва разобрал он слова, и его сердце сжалось. — Арми… Мой Арми…