Детройт-однострочники

Коннор сидел за угловым столиком бара, наблюдая за всеобщим весельем — повышение Криса Миллера решили отмечать почти всем отделом. Организатором, как ни странно, выступил детектив Рид. "Я его старший напарник, значит, в его повышении есть и моя заслуга!" — аргументировал он, снова прикрываясь маской отменного мудака. Не то чтобы кто-то всерьёз ему верил — в ответственный момент на Гэвина всегда можно было положиться. Ну а раз не хочет ни с кем общаться нормально, это его дело, так считало большинство коллег. Коннор знает, он спрашивал. Вот и сейчас, к кому бы Гэвин ни подошёл, все без вопросов соглашались сделать с ним селфи, даже не удивлялись, а может это алкоголь действовал. Коннор ждал. Выжидал, когда же Гэвин подойдёт и к нему — в том, что подойдёт, Коннор не сомневался, он уже не раз за этот вечер ловил на себе долгие задумчивые взгляды детектива. — Эй, Коннор! Ты последний остался, — заметил Гэвин, наконец-то подойдя и к нему. — Что ты имеешь в виду? — Выключи тупого, ты весь вечер за мной следишь. Коннор улыбнулся — ему казалось, он наблюдал незаметно. — Хорошо, — кивнул он. И когда Гэвин достал телефон — обнял за талию, притиснув к себе и устроив подбородок на его плече. — Эй, мы не на свидании, — проворчал Гэвин, но всё же улыбнулся и щёлкнул камерой. — Что-то случилось? — проигнорировав его замечание, спросил Коннор. Гэвин удивился неподдельно, а после нахмурился. — Нормально всё, — он уже собирался уйти, но Коннор схватил его за рукав куртки, останавливая. — Ну что ещё? — Это из-за Хэнка? — спросил он прямо, и, судя по недовольно поджавшимся губам Гэвина, попал в точку. Вероятность отказа от доверительного разговора составляла шестьдесят восемь процентов, но Коннор попытался — и Гэвин, покосившись на нетронутый бокал виски, который Коннор взял для вида, всё же сел за его столик. — Ты ведь у нас дофига человек, да? Помнишь самые первые слова, которые я тебе сказал? — "Охренеть, робокоп!" — воспроизвёл Коннор голосом Гэвина. — А мне казалось, я тебя консервой назвал, — он усмехнулся невесело и отпил из бокала. — Человеческая память пиздец какая ненадёжная, мы даже можем изменять её для собственного комфорта. А иногда просто забываем... — Поэтому ты сегодня весь вечер записываешь видео и фотографируешь, — понял Коннор. — Завтра любого из нас могут перевести в другой отдел, убить в перестрелке... Или отправить в отставку. У меня ни одной фотки с Андерсоном не осталось, я даже не помню, из-за чего мы грызлись столько лет. — А у него есть твои фото, — заметил Коннор. — Ты там молодой совсем, ещё без шрама и в офицерской форме. Гэвин отвёл глаза, пытаясь сдержать улыбку, а после опрокинул в себя остатки виски. — Ну круто ему. — У нас завтра выходной, можем зайти в гости. Хэнк не против, — после короткой переписки, предложил Коннор. Гэвин посмотрел странно, то ли изумлённо, то ли недоверчиво, но в конце концов махнул рукой. — Знаешь, Коннор, ты пиздец. Где и во сколько встретимся? *** Было просто охренеть как странно вот так сидеть на диване в доме Хэнка, пить пиво и смотреть трансляцию матча Детройт Тайгерс против Чикаго Вайт Сокс. — Тигры победят, — сказал Коннор внизу седьмого иннинга. — Не слушай его, — боднув Гэвина плечом, тут же заявил Хэнк. — У Коннора голая статистика, а человеческий фактор штука вообще непредсказуемая. Я с его прогнозами на ставках две зарплаты спустил! — Тебе в принципе не стоило делать ставки, это незаконно, — сложив руки на груди, будто бы обидевшись, отозвался Коннор. — И ты его не остановил, — усмехнулся Гэвин. — Идеальный полицейский. Коннор покосился недовольно, но промолчал. — Ну я-то теперь не коп, и могу просаживать свою пенсию как пожелаю! — Главное, на поездку к морю оставь, ты обещал. О бейсбольном матче все как-то забыли, и Гэвин, вслушиваясь в эту перепалку, вдруг рассмеялся в голос. — Чувствую себя маленьким ребёнком, перед которым срутся родители, — пояснил он, когда Хэнк с Коннором умолкли, глядя на него. — Серьёзно, завязывайте. Вон, пёсель тоже недоволен. Сумо осмотрел всех троих осуждающим взглядом и, подойдя к Гэвину, устроил слюнявую морду на его коленях. Гэвин тут же зарылся пальцами в жёсткую шерсть, почёсывая за ушами. — Пора его выгуливать, — заметил Хэнк, и все трое поднялись с дивана. — А Тигры всё же победили! — ткнув пальцем в сторону экрана, улыбнулся Коннор. — Ладно-ладно, иногда и ты угадываешь, — не стал спорить Хэнк. Осень в этом году выдалась на удивление тёплой. Гэвин посмотрел на ультрамариновое небо сквозь рыжие листья клёна, и куртку застёгивать не стал. На заднем дворе дома Хэнка эти листья лежали сплошным ковром, и убирать их явно никто не собирался — Сумо радостно копошился в листве, отыскивая мячик, который кидал ему Коннор. Воздух наполняли запахи дождя, мокрой земли и дыма костра. Даже курить не хотелось, и Гэвин, задвинув пачку поглубже в карман, просто дышал полной грудью, подставляя лицо ещё тёплому солнцу. — Гэвин, давай сделаем фото? — внезапно спросил Коннор. — Точно, — оценив красоту пейзажа, согласился тот. — Неудобно только будет... — Поставь телефон вот сюда, я могу подключиться удалённо. — Пароль мой взломал?! — Это дата твоего рождения. Необязательно быть передовым прототипом, чтобы угадать его, — невинно улыбнулся Коннор. Придержав все ругательства, Гэвин положил телефон набок на деревянные перила крыльца и вышел во двор. Посмотрев на Хэнка и Коннора снизу вверх, фыркнул и опустился на корточки, снова начёсывая мохнатую башку Сумо — пёс был счастлив. — Улыбаемся на три, два, один, — отсчитал Коннор, и раздался щелчок камеры. Гэвин поднялся и собирался уже забрать телефон, как Коннор спросил: — Разве одного фото будет достаточно? — и хитро переглянулся с Хэнком. — Сумо... Любить! — скомандовал тот, и в ту же секунду огромный пёс повалил Гэвина в мягкую листву, вылизывая его лицо. Хэнк с Коннором смеялись, Сумо радовался, Гэвин ругался и пытался не рассмеяться тоже, чтобы собачьи слюни не попали в рот. Камера на телефоне записывала видео.