Забери меня!

Ее все-таки затащили на рисование. Для этого ей купили карандаши, краски, чернила - все что душе угодно, рисуй - не хочу. Но рисование не затрагивает ничего в душе Пит. Все эти перспективы, пропорции... скучно. Хотя ей твердят, что у нее талант. Но она в это не особо верит, так как первые попытки рисовать по просьбе мистера Эванса приводят лишь к цветным размытым пятнам. Через неделю Пит четырнадцать. На Терре она уже почти год, и дед готовит праздник в честь ее четырнадцатилетия. - Ваше задание домой на сегодня - попробовать нарисовать портрет. Или хотя бы пропорции правильно рассчитать. Вы можете рисовать кого угодно, ну а будет ли это полноценный портрет или набросок, уже зависит от вас. Пит поправляет наушники на шее и собирает сумку. Медленно бредя сквозь парк к дому она думает о том, что завтра у нее очередная тренировка по айкидо, что домашка по литературе, истории и по родному языку скоро окончательно ее достанет и что прорешать весь учебник физики, математики и химии на год вперед было плохой идеей, так делать на уроках было теперь абсолютно нечего. Дома ее ждет Джексон Квилл с ужином, а завтра надо сходить к мистеру Эвансу... Когда она плюхается на кровать раскинувшись звездочкой смотря в потолок, что обвешен звездными картами ее посещает мысль, кого нарисовать. Она быстро садится за мольберт, достает карандаш и зависает над бумагой не зная с чего начать. Краглин Обфонтери. Старший помощник Йонду. Он больше всего похож на человека и рисовать его будет проще всего, но... Пит тупо сидит, не решаясь начать. Сердце начинает тревожно стучать в груди, руки предательски дрожат. Карандаш ходит ходуном. Краглин. Он был высоким, худым. Вечно в комбинезоне Опустошителей, под которым скрывались выцветшие татуировки. Он часто хмурился и ругался сидя над звездными картами и отвешивал ей подзатыльники гораздо чаще, чем Йонду. Но какой у него цвет глаз? А морщины? Шрамы?! Шрамы... точно шрамы на лице! А форма носа? Лица? Черты лица расплывались. Детали, мелкие детали ускользали. Они стерлись из ее памяти. Краглин Обфонтери. Старший помощник. Худой, высокий со шрамами на лице... Но все остальное... остальное что должно отпечататься в ее памяти навсегда, куда-то исчезло, размылось, стерлось... Пит неожиданно становится страшно. Она откидывает в сторону карандаш, хватается за синюю и красную краску, бегом спускается за водой, чуть ли не расплескав половину по дороге назад и сжимает кисти в руках так, что они готовы переломится. Набросок. Рисунок. Портрет. Йонду. Движения резкие, нервные. Голова, шея, гребень. Глаза, подбородок, щетина... Она рисует ляпая краской, создавая образ, набросок... И замирает, когда не может вспомнить как именно расположены шрамы на голове капитана Опустошителей. Она не помнит. Она забыла. Пит с сдавленным писком падает на колени, судорожно сжимая в руках набросок. Когда она в последний раз вспоминала Йонду до малейших деталей? Когда она перестала вспоминать самые мельчайшие подробности? Когда она начала забывать? Пит кажется, что все это не правда. Чья-то глупая шутка. Насмешка. - Йонду... Она сжимает листок, с которого смотрят алые глаза, до побелевших костяшек и всхлипывает. Лист лежит на полу перед ней, когда она зажимает рот себе руками, пытаясь сдержать крик. Соленые капли падают на лист смывая краску, размывая и так нечеткий портрет. - Нет-нет... - шепчет Пит вцепившись в отросшие ниже плеч светлые волосы. - Я не могу забыть тебя, Йонду. Не могу забыть тебя... папа... В невменяемом состоянии ее находит Джексон Квилл. Свое четырнадцатилетие она встречает в клинике. Нервный срыв. - Он заберет меня, он обязательно заберет меня! Йонду! - кричит девочка пытаясь вырваться из рук врачей, пока ей не вкалывают успокоительное. Галлюцинации. говорят ей. Шизофрения под вопросом. Пит комкает белые простыни, и упорно мотает головой, после чего закрывает уши и начинает фальшиво орать во все горло песни из "Улетного микса". - Мисс Квилл, - пожилой врач садится на ее кровать. Девочка хмуро смотрит на него из-под челки. - Вы знаете, в какие заведения попадают те, кто утверждает, то что быть не может? Особенно когда их убеждения вредят не только им самим, но и окружающим? - Вы хотите отправить меня в психушку? - усмехается Пит. - Мы хотим вам помочь, - серьезно говорит ей мужчина. - Но если вы сами себе не хотите помогать, то вам никто не поможет. Мы не знаем, кто и зачем вас похитил, но мы достаточно компетентны, чтобы утверждать, что пришельцев, о которых вы так упорно говорите окружающим, не существует. - Нет! Они!... - Послушайте меня! Вы были ребенком! Маленьким ребенком, который только что потерял маму. Часто дети не могут принять реальность и закрываются в себе. Уходят в выдуманные миры и свои фантазии. Вы же подверглись чудовищному стрессу, так вас тут же похитили. И вы придумали. Придумали и поверили, что вас похитили космические пираты. Так бывает, Петра. - Нет... - Но дети имеют свойство расти. И вам тоже пора взрослеть, Петра. Вы дома, вы в безопасности. И вам больше нет нужды прятаться в придуманном вами мире, который воспроизводит ваше подсознание в виде дивных снов. Вам пора проснуться, - пожилой врач встает с кровати и остановившись в дверях как бы между прочим роняет. - И да, кстати, ваш космический пират, Йонду так и не прилетел. Подумайте над этим, мисс Квилл. Пит смотрит в одну точку, а потом зарывается в одеяло с головой. Слова сказанные врачом въедаются в мозг и отравляют его. Они подтачиваю в ней уверенность. И ломают веру. Ведь Йонду Удонта действительно так и не прилетел за ней. Ей хочется прошептать слова своей каждодневной молитвы, но они застревают в горле. Забери меня...