Что мы делаем по ночам

Я проснулась довольно рано, моя семья еще спала. Такое мое пробуждение было полностью бессмысленным, так как, разумеется, мне никуда не надо было идти, меня никто нигде не ждал и у меня нет, по сути, никаких обязательств. Я потягиваюсь в постели и стараюсь понять, действительно ли по дому передвигаются лишь горничная с поваром, а не моя мать. За много лет, проведенных с ней под одной крышей, я выучила её шаги и походку, я знаю её лучше, чем все и это действительно сейчас очень важно - лежать и слушать. Всё-таки моя мать спит. Я воровато вытягиваю ноутбук из-под подушки и запускаю защищенный интернет. Вчера она не зашла ко мне, и это было удивительно, она обожает устраивать "Хрустальные ночи" в формате моей спальни. Однажды я попыталась сбежать, и у меня это почти удалось, моя мать даже на время включила благоразумие, вела себя тихо и вежливо, будто психопат, но надолго ее не хватило. Это же как надо ненавидеть своего ребенка. Ничего нет, пусто. Я несколько раз перезагрузила страницу, но нет - в личных сообщениях тишина, а мне на душе как-то муторно и обломно. Я закрыла ноутбук и спрятала его от греха подальше. Я знаю, что скоро проснется моя мать, знаю, что скоро дом снова наполнится её энергией, её деструктивом. Помню, как я однажды говорила с отцом, это было давно, тогда еще мы периодически разговаривали о чем-то, он всегда относился ко мне на равных, уважал меня, наверное, старался компенсировать всё то, что вытворяла со мной моя мать. У меня тогда фингал был (мамин подарок, конечно) на половину лица, увидев его, мой отец просто сказал "пиздец", а я стала молить его развестись с мамой. Я много и слезно говорила ему о том, что моя мать психопатка, что она больная, что ей здесь, в доме, не место. Что это опасно и для меня, и для Даши. Помню, как сорвался тогда мой отец, у него просто сдали нервы, несмотря на весь трагизм ситуации, не думаю, что он когда-то серьезно задумывался о разводе. Я спустила ноги с кровати, встала и стала убираться в комнате. Нет, я пробовала взаимодействовать и с полицией, правда. Я пробовала искать защиту у государства. Несколько раз я приходила в опорный пункт и писала на мать заявление, но это было еще в школе, ради такого я сбегала с уроков. Я просто не могла продолжать жить так, продолжать жить в комнате, где меня систематически избивают, жить с той, кто меня разрушает. После второго, кажется, заявления, ко мне подошла мать и сказала, что завтра нам надо съездить в полицию, кое-что подписать там и всё будет хорошо. Она не кричала, сдерживала себя, но я видела, что она на грани. Нас сразу повели в кабинет следователя, посадили на стулья и сунули под нос мои рукописи. Не знаю реакцию матери на это, мне было страшно смотреть на нее. Следователь же смотрел на меня и спрашивал: «Это правда?». Это был дикий сюр, потому что в заявлениях я писала о маминых побоях, моя мать же, которая меня и избивала, сидела здесь, тут же и всё это читала. Мне было очень страшно, но я ответила: «Да». Я знала, что она взорвется, я очень хорошо знала свою мать. Она вскочила и стала орать: «Какого хуя вы ее слушаете?! Видите же ребенок ступил». Её просят удалиться, но вместо этого выводят меня, а там за дверью орет моя мать. Не помню, сколько это продолжалось, может, минут двадцать. Какие-то стуки, ругань. Потом моя мать вышла из кабинета, на ходу разрывая какие-то бумаги. Она никогда не боялась ментов, у нее были свои связи и больше нас сюда не вызывали. Ей ничего за это не было. Я успела убрать вещи, когда все проснулись. Я ожидала скандала, очередного взрыва недовольства, но его не было. Никто не врывался в мою комнату и за волосы не тащил меня к завтраку. Наверное, поэтому меня так тянуло к ноутбуку. Я знала, что это опасно, что в любой момент, когда мать дома, я могу серьезно пропалиться, но... «Ок. Сегодня скину фотку. Как дела, малышка?» Я ничего не ответила, я чувствовала себя дурой, полной идиоткой, краснеющей от одной только переписки с кем-то из взрослой темы. Это было вдвойне странно, так как я понимаю всю бессмысленность ситуации - между нами ничего не может быть. Что это неправильно и невозможно. Что это происходит только потому что мне дико скучно и страшно жить. Я сходила в душ, потом спустилась к завтраку, но не увидела ни маму, ни отца. Мне захотелось поймать кого-то и спросить, где они, но это было чревато («Что ты всё вынюхиваешь здесь, овца тупорылая?!»), поэтому я молча оделась и вышла на улицу. Утром еще холодно и зябко, сзади меня высится громада дома, я прошлась к гаражу и отметила отсутствие пары машин, значит, родители уехали. Удивительно просто. Почти вприпрыжку я вернулась в дом. «Ты здесь?» Я ответила «Да». Мы молчали, я не знала, что спросить, вернее, знала, конечно, у меня было полно вопросов, но я не хотела всё испортить. Я не хотела показаться тупой малолеткой. «У тебя есть семья?» - я всё-таки решилась. «Есть» «И дети?» Наверное, с детьми был уже перебор. Мне ничего не ответили, потом я услышала какой-то шум и отложила ноут. Вернулась моя мать, она была в странном расположении духа, велела мне одеться "поприличнее" и мы поехали на шоппинг. Не знаю, наверное, это было её единственным проявлением любви ко мне - таскать меня по сраным бутикам, хотя сама она не выглядела, как многие из ее круга. Она не сделала себе грудь, не увеличила губы и не отбелила волосы. В ней не было этих клише успешной жизни. Мы провели в раздевалках часа четыре. Я послушно примеряла всё, что давала мне мать. И ей было плевать, нравится ли мне эта вещь, удобно ли мне в ней. Если я открывала рот, чтобы возразить, она быстро затыкала меня. — Мне поебать, нравится тебе это или нет. Мы возьмем это. Точка. Не помню, когда вернулись домой, я была выжата, как лимон, мне ничего не хотелось. Я ожила ближе к ночи, когда можно было без особого страха загрузить свой сайт. Она прислала фото, я открываю его в новой вкладке и вижу селфи матери в машине, на фоне всей этой дорогой кожи. Сначала я думаю, что это конец, что это прикол, что моя мать всё поняла и мне пиздец. Я молчу, и она пишет тут же: «Что, малышка, я слишком старая для тебя?))» Мне хочется провалиться под землю. «Это ты?» «Да)» «Ты очень красивая. Чем занимаешься?» «Пью за твое здоровье» Новая фотография, на этот раз, мамина рука с бокалом вина. Я знаю эти бокалы. Мне нужно время, в голове моей пустота. Я не понимаю. Я закрываю ноут, убираю его по всем правилам, спускаюсь вниз, в гостиную, вижу свою мать с телефоном, с вином. Мне хочется сдохнуть. Она без интереса смотрит на меня. — Хули тебе здесь надо? — Я воды попить. — Пей и вали.