Пленники тайн

      К тому времени, как мы выбрались из горных туннелей на поверхность, на небе уже расцветали первые блики рассвета. Безрадостное холодное солнце старалось пробиться через плотную завесу облаков.       Ночью ударили первые заморозки, и заиндевевшая трава у подножия Гаморданских вершин шелестела под ногами, как сухой пергамент. Морозный воздух ледяными пальцами пробирался под одежду. Изо рта шел пар. Моя правая рука горела пронизывающей болью. Запястье и плечо раздуло, будто меня жалил целый рой пчел. Изодранный зубами Ужасного Волка рукав камзола казался тесным.       Мне было стыдно жаловаться на боль остальным, ведь им досталось не меньше. На скуле Алистера синел кровоподтек, а Огрен прихрамывал и то и дело бубнил под нос ругательства. Морриган отделалась легче всех — царапинами на локтях и коленях, но именно ее состояние волновало меня больше, чем состояние остальных.       Ведьма не проронила ни слова, даже когда с тяжелых туч на нас начала сыпаться колючая снежная крошка. Взгляд женщины казался потухшим: мыслями она явно была не здесь, не с нами.       -Я, признаться, ужасно устал. -Позволил себе ближе к полудню проныть Алистер. Лицо его выражало полнейшее уныние. Король оперся на меч и позволил себе немного отдышаться.       Пользуясь остановкой, Огрен повалился на землю и стянул ботинок в стальной оковке. Размотав портянку, он пошевелил отекшими пальцами и продемонстрировал Алистеру дыру в ботинке, сквозь которую проходили два его пальца. Я на мгновение остановилась, намереваясь передохнуть, но ведьма не задержалась возле нас. Резкими, нервными шагами она продолжала удаляться в сторону Лидса.       -Притормози ее. -Выдохнул Алистер. -Или я рухну прямо тут.       Прижимая к телу израненную руку, я догнала ведьму и развернула к себе. На меня тут же обрушился поток негодования. Морриган оттолкнула меня посохом и выпалила сквозь зубы:       -Я не намерена их ждать! Пусть поднимаются и идут!       Ее запястье оказалось в моей руке, и ведьма с силой вывернула руку.       -Какая муха тебя укусила? Ты ведь делаешь мне больно! — Я продолжала крепко держать ее за запястье, не давая сделать и шага. -Прекрати со мной бороться, я же на твоей стороне!       Она на мгновение замерла.       -Прости, что использовала тебя. -Выдохнула женщина. Темные губы исказила глумливая ухмылка. -Что посылала тебя убить свою мать и наживалась золотом и серебром при любом удобном случае.       Не веря своим ушам, я отпустила ее, и ведьма, точно обороняясь, скрестила руки на груди. Ее надменное лицо прожгло меня взглядом.       -Да, я тебя использовала. -Словно защищаясь от собственного признания, брякнула она. -Но я и не думала, что все зайдет так далеко. Как можно быть такой доверчивой, Страж? Неужто опыт былых ошибок тебя ничему не учит?       -Я не злюсь. Можешь молоть что угодно. -Едва стоя на ногах, пробормотала я. -Ты очень скоро пожалеешь о своих словах.       Она ухмыльнулась, освобождая меня от мучительного взгляда, и перевела глаза на Алистера, приближающегося к нам. Ее губы мгновение сохраняли неживую полуулыбку, а взгляд сделался жестоким. Темные брови опустились, золото глаз потемнело.       -Откуда тебе знать, что я и сейчас тебя не использую? -Хмыкнула она. Ледяной тон ее голоса мне совсем не понравился. -Ты веришь мне? Не думала ли ты, что твоя страсть — лишь повод удержать тебя рядом, подпитываясь твоей силой?       Услышав ее слова, подоспевший Огрен переменился в лице. Он окинул ведьму презрительным взглядом и буркнул:       -Так я и думал. Недаром в сказках говорится — «не жди от ведьмы ничего хорошего, а уж если встретил ее, готовься получить нож в спину». Вгонит так, что вынимать замучаешься.       Морриган фыркнула:       -Только до спины ты своими короткими лапами и не дотянешься.       -Ну ты и дрянь. -Помотав головой, буркнул гном.       -Лучше умой свой рот с мылом и выпей какое-нибудь зелье, которое прочистит твои мозги. -Вступился за меня Алистер. Он по-отечески сурово посмотрел на ведьму и напомнил. -Если собираешься остаться, рекомендую сделать это прямо сейчас. Не желаю слушать твое ядовитое шипение всю дорогу. И без того тошно.       Он похлопал Огрена по плечу, предлагая оставить нас с Морриган одних. Гном послушно поковылял следом за королем, и они все удалялись от нас, оставляя следы на заиндевевшей траве. Когда мужчины отошли на достаточное расстояние, я уставилась на Морриган. После слов Алистера спесь сошла с ее лица, точно спала орлесианская маска. Он не воспользовался случаем и не сказал ей убираться, как раньше, да и Огрен, похоже, просто пытался ее осадить.       -Можешь оставить нас здесь и сейчас. -Предложила я Морриган, всплеснув рукой. -Мне бы этого не хотелось. Остальным, я уверенна, тоже. Даже Алистер не воспринял твои ядовитые слова всерьез, а уж его всегда было вывести из себя легче легкого.       Она замялась, неуверенно покачиваясь. Взгляд янтарных глаз устремился на удаляющихся соратников.       Прикосновением к ее плечу я обратила на себя внимание ведьмы. Стряхнув с него острые мелкие снежинки, я шутливо приподняла подбородок возлюбленной и мгновенно убрала руку, стараясь не навлечь на себя неприятностей.       -Хватит кусаться. Мы все понимаем. Тебя гложет, что Соласа мы так и не одолели. Но мы старались, а ты набрасываешься на нас. Взгляни на себя. Ты уже жалеешь.       -Я не жалею. -Деланно насупилась ведьма, но это далось ей с трудом.       -Я давно знаю, что у тебя все же есть сердце. -Ласково обратилась к ней я. -И не пытайся убедить меня в обратном.       Моя ладонь потянулась к ее руке. Ощупав озябшие пальцы ведьмы, подушечкой большого пальца я потерла холодный камень в тонком ободке.       Огненные глаза Морриган опустились, скрывая ее взгляд под густыми черными ресницами. На ее румяном от холода лице возникло стыдливое выражение. Брови вымученно выгнулись, и взгляд заметался по траве.       -Вот и славно. -Убаюкивающим тоном произнесла я и шагнула к ней. Моя рука обвила ее стан, дав ведьме возможность проявить слабость и прижаться ко мне. Она с тяжелым вздохом обрушилась на мое плечо, стиснула руками ткань камзола на моей спине и надрывно выпалила все, что накопилось. На этот раз ее не смутили наши спутники, ставшие свидетелями ее срыва. Ведьма, сбиваясь, то всхлипывала от бессилия, то разражалась гневом и почти рычала, накручивая ткань моего камзола на костяшки. В ней просыпались то любовь к матери, то ненависть. Она проклинала Соласа за его вмешательство в ее судьбу, затем жалела его, как побитую собаку, а через секунду вновь желала ему сгинуть. Но что бы она ни говорила, ее щека все время крепко прижималась к моей щеке, а горячее дыхание обжигало мое заледеневшее от мороза ухо. Я же просто слушала, давая ей возможность выговориться, изредка кивала головой и поглаживала ладонью ее спину.       Когда, наконец, слова, чтобы выразить боль и разочарование, закончились, и у нее отлегло от сердца, Морриган выпуталась из моих объятий. Я не возражала. Меня и саму немного сбила с толку ее внезапная искренность. Желая лишь закрепить этот шаг, я поправила прядь волос у ее виска, ничуть не рассчитывая на большее, но женщина сама потянулась ко мне.       Ее губы коснулись моих, огонь глаз скользнул по моему лицу, и веки ведьмы сомкнулись, защищая меня от ее пылающего взгляда. Она прильнула ко мне, как нуждающееся в защите дитя, обеими руками обхватила мой торс и с еще большим жаром припала к моим губам. Ее горячий рот сделал мое дыхание тяжелым и глубоким, и когда ведьма отпрянула, а ее шалый взгляд лизнул огнем след поцелуя на моих губах, я глубоко вдохнула студеный воздух. Он прокатился по языку, смешиваясь с жаром ее поцелуя.       -Давай продолжим путь, если тебе хоть немного жаль мою руку. -Напомнила я, с трудом отрываясь от желанных губ. Боль не покидала меня ни на секунду, и я выразила сомнения насчет того, что смогу снова сражаться в ближайшие дни.       -С этим я смогу помочь. -Уверенно отозвалась ведьма.       Ее голос заставил меня улыбнуться. Мы оставили позади все эмоции и нагнали Алистера и Огрена. Те тепло восприняли наше возвращение. Огрен даже подшутил над переменчивой натурой Морриган, сравнив ее с ферелденской погодой, и на губах той на миг образовалось неуверенное подобие улыбки.       Снег все продолжал сыпать с небес, укрывая жухлую траву белым полотном, словно бисквитный корж сахарной пудрой. Мир становился чистым и светлым. Мелкие крупицы снега делались все больше и больше, превращаясь в узорчатые снежинки.       Чудо приближающейся зимы дало Огрену возможность ненадолго позабыть грусть от потери двух своих друзей. С восторгом ребенка он ловил снежинки перчаткой и бранился, сокрушаясь, что не успел показать нам изумительный узор.       -Я ни разу не слышала, чтобы ты столько раз произнес слово «изумительно». -Хмыкнула Морриган.       -Дождь, снег, опадающие листья. -Ухнул гном, с круглыми как блюдца глазами ловя снежные хлопья. -Не могу к этому привыкнуть. На поверхности на тебя постоянно что-то красивое валится. А под землей только каменная пыль, да каменная крошка. Летом на поверхности не то, что в Орзаммаре- можно и не мыться вовсе. Только нужно под дождичком подольше прогуляться.       -Ты уж этим не злоупотребляй. -Отозвался Алистер. В его глазах заплясали озорные искры. Он нагнулся и на ходу черпнул в ладони свежий снег. -А то от твоих ароматов еще и люди начнут штабелями падать.       Огрен рассмеялся, а Алистер, сделав плотный ком, швырнул его в гнома. Снежок угодил прямо в бороду и в рот хохочущего приятеля. Тот мгновенно замолк, отплевываясь от холодной массы, перчаткой отряхнул медную бороду, нахмурил кустистые брови и попер на Алистера.       -Ну я тебе!       Позабыв про хромоту, Огрен разбежался и, обхватив ноги Алистера, опрокинул высокого короля на спину. Легкий пушистый снег заклубился вокруг них.       -Осторожнее, вы двое! -Отряхиваясь, возмутилась ведьма, под ноги которой они свалились.       Хохоча, гном уселся на торс короля и, зачерпнув рукой снега, шлепнул снежной лепешкой не успевшего укрыть лицо руками Алистера прямо по лбу. Кашляя и хохоча, Огрен с видом победителя упер руки в боки и брякнул:       -Что же это мы с тобой, а? Надо ж было навалять Морриган! Вот это было бы изумительно!       Их глаза, полные шального блеска, переметнулись на ведьму, и та пригрозила:       -Даже думать не…       Я хотела было напомнить, что в таком случае это валяние в снегу станет, вероятно, последним в их жизни, но опоздала. Не сговариваясь, они потянули руки к ее сапогам и, дернув ведьму за щиколотки, опрокинули ее в снег. Неуклюже вскрикнув, женщина плюхнулась на пятую точку и, путаясь в плаще, в панике схватилась за клок торчащей из-под снега травы.       -Закатаем ее в шар! -Вскочив с Алистера, Огрен ворвался в поднявшееся вокруг Морриган облако искрящегося снега, но она увернулась от него и струей воздуха из ладоней осыпала его снегом с ног до головы.       -Ах она магией пользуется?! -Шутливо возмутился король. Все его латы, волосы и даже ресницы были в снегу, а улыбка сияла ярче солнца. -Это ведь нечестно!       -Вы вдвоем свалили меня с ног, и еще смеете возмущаться? -Морриган, поднявшись на ноги, создала в ладони небольшой огненный шар. -Так кому из вас помочь согреться?       Демонстрация силы была лишней — Алистер добродушно улыбался, и ведьма неторопливо растянула рот в ухмылке.       -Ладно. -Махнул рукой король. -Ты права. Нечестно было нападать на тебя вдвоем. Продолжим наш поединок, когда у Стража заживет рука. А пока буду лелеять мысль о том, как искупал тебя в снегу.       Он так невинно улыбался ведьме, что я не сдержала глупого смешка. Огонь в ладони Морриган растаял, и ее румяное лицо осветила настоящая улыбка.       Отряхнувшись, мои спутники прибавили хода. Время стремительно утекало, и остаться на ночь на заснеженной равнине нам совсем не хотелось. Каждый из нас, вероятно, грезил о горячей пище и теплой постели, а потому мы решили ускорить свое приближение к заветной цели.       -А знаешь что, Алистер? -Ухнул, не выдержав, Огрен. -Мы с тобой окунули Морриган в снег, и при этом все еще живы. Вот это и в самом деле изумительно!       Наши соратники во главе с Инквизитором ждали нас в трактире неподалеку от Лидса. Это было двухэтажное деревянное строение с вывеской над крыльцом, на которой свежей краской было выведено два слова — «Пузо дракона». Оно нисколько не соответствовало общему облику Орлея: обшарпанные стены и косые ставни навевали воспоминания о Ферелдене.       Пока мы отсутствовали, наши соратники умудрились разыскать и вернуть некоторых лошадей, собрав их в небольшом стойле. В число вернувшихся попал и Лот. Увидев ферелденского верхового, я не удержалась и потрепала его жилистую шею. Красавец конь встрепенулся, радостно фыркнул и, боднув меня носом, продолжил поедать сено.       Не став задерживаться на холоде, мы с соратниками вошли в трактир и едва не оказались сбиты с ног Кассандрой Пентагаст. Плюнув на свою сдержанность, Искательница шумно ахнула и, оставив поднос с грязной посудой на ближайший стол, прямо под нос дремлющего за столом Варрика, выпалила:       -Вернулись!       Светловолосый гном поднял на нас глаза и, смахнув сон, огласил:       -Вернулись!       Со второго этажа послышался топот ног и знакомые голоса. Вскоре нас обступили со всех сторон, расспрашивая о случившемся.       Грузный трактирщик с пышными, на орлейский манер закрученными на концах усами, высунулся из кладовой и, вытирая засаленной тряпкой перепачканные рыбьей чешуей руки, запричитал, что мы устроили в его трактире настоящий кавардак. Впрочем, увидев среди нас Алистера, он вдруг задрожал, почтительно поклонился, а горстка монет, высыпанная Огреном в его руки, заставила его раздобриться. Для нас тут же нашлись и комнаты, и чистая постель, и свежая свинина на ужин. Бормоча что-то о своем отрочестве, проведенном в Денериме, он снял со стены тесак и вышел из трактира, обещая нам самую жирную свинью из своего хлева.       Инквизитор и Дориан наперебой требовали рассказать, нашли ли мы Соласа, Варрик допытывал Огрена, встречал ли тот порождений тьмы, а Искательница осыпала его вопросами о пауках и глубинных охотниках, периодически требуя ответов и от меня. Сэра, вылетевшая с лестницы прямо в одеяле, плюхнулась на скамью и, прервав балаган хлопком ладони по столу, приказала рассказать обо всем, что произошло на Глубинных тропах.       Пока Алистер делился событиями, а Морриган, отстранившись от всех, занялась приготовлением зелий у очага, я подсела к Варрику. Бьянка вернулась к хозяину, и по его глазам было видно, что гном ужасно расстроился, увидев, как бой с Соласом отразился на его оружии.       -Ничего. –Попытался взбодриться он. –Приклад я заменю, а металл можно будет попробовать отполировать.       -Без Бьянки нам пришлось бы туго. –Виновато созналась я. –Попробуем что-нибудь придумать, если встретим кузнеца.       Он дернул плечами, сомневаясь в успешности затеи, но все же порадовался, что смог внести хотя бы такой вклад в бой с Соласом.       От беседы с ним меня отвлекли очертания человека на лестнице. Стоя в полумраке, Лелиана наблюдала за нами, привалившись плечом к стене.       -Не желаешь присоединиться? -Тоже обнаружив ее присутствие, дружелюбно предложил Алистер, прервав повествование о нашем путешествии по Глубинным тропам. Пытаясь хоть как-то разговорить ее, он натянуто улыбнулся. –Мы все устали и замерзли. Нам бы выпить вина и посидеть в теплой компании.       Сестра Соловей смотрела на нас все так же хмуро. Ее светлое, нежное лицо не выражало ничего, словно оно было вырезано из холодного белого мрамора.       Прикосновения Морриган вывели меня из оцепенения.       -Уйдем отсюда. –Произнесла она. –Отложим все до завтра, а сейчас займемся твоей рукой.       Я подчинилась, не видя смысла ей возражать. С ужином можно было и повременить, а вот насчет своей руки я не была так уверенна.       Ведьма вложила свою ладонь в мою, увлекая наверх по лестнице. Лелиана отступила, и на мгновение наши взгляды встретились. Входная дверь распахнулась, на миг отвлекая нас — вернулся трактирщик, волочащий за собой свиную тушу. Мужчина скрылся в кладовой, и, судя по глухим ударам, принялся ее разделывать.       -Отложим до рассвета. –Произнесла Лелиана достаточно громко, чтобы ее приглашение услышал каждый из присутствующих. Я кивнула, соглашаясь, и последовала за ведьмой.       Морриган не выбирала, и мы с ней заняли первую же свободную комнату. Стены, сколоченные из грубых досок, скорее напоминали амбар, где хранят зерно, но никак не походили на уютные орлейские залы гостиниц, в изобилии отделанные лепниной. Здесь явно царил дух Ферелдена –простота и дешевизна быта узнавалась с первого взгляда. Стена напротив входа была каменной. Владелец трактира не усложнил себе жизнь ее отделкой или покраской, оставив природный материал соседствовать с деревом. Из камня же был сложен и маленький камин.       Меж двух окон на каменной стене, подернутых легким тюлем, расположилась колченогая кровать, устланная одеялом из волчьих шкур. В углу разместился сундук, служащий одновременно для складирования вещей и как подставка для плетеной бельевой корзины. У правой стены вытянулся почти до потолка громоздкий шкаф, а стену напротив украшало глиняное панно, сюжетом которого была охота на грифона. Под ним стоял небольшой деревянный трельяж с потемневшим по краям зеркалом.       Пока Морриган разводила огонь в камине, я прошлась, пробуя скрипучий пол на прочность, и села на кровать, запустив пальцы в мягкое меховое покрывало.       Ведьма сбросила свой мешок возле трельяжа и принялась исследовать содержимое ящиков.       -Как же меня раздражает ее присутствие. –Созналась она, раздобыв ножницы. С их помощью женщина осторожно распорола остатки рукава на моей правой руке и внимательно осмотрела раны.       -Ревнуешь? –Подшутила я.       -Быть может.       Ответ женщины стал для меня неожиданностью. Вскинув брови, я склонила голову и попыталась поймать ее взгляд, за что тут же получила тычок в плечо и приказ сидеть ровно.       -Терпи. –Вздохнула она, вынося мне приговор. — Руку Солас здорово прокусил. Сейчас вспомнишь, как я зашивала тебе раны, а уж потом выровняем кость.       Ведьма вновь подошла к трельяжу, а вернулась уже с канделябром, украшенным тремя свечами, иглой и нитью. Магией она зажгла свечи и провела иглой над огоньком.       -Мне понадобится выпить после этого. –Сглотнула я, зажмуриваясь. –Ты уверена, что тут есть спиртное?       Не произнеся ни слова, ведьма крепко ухватилась за мою руку и вонзила иглу в мою плоть. От боли я, что есть сил, стиснула в кулаке волчий мех, глаза сами собой распахнулись, и я покосилась на свои раны. Кровь вновь начала сочиться из глубоких надрезов, и тонкая струйка потекла по запястью к пальцам. Темные капли одна за другой падали на пол. Мне казалось, что я слышу, как они разбиваются о доски.       Перед глазами все поплыло, голова медленно склонилась на грудь, плечи ослабли.       -Вот и славно. –Ощутив, как я клонюсь в сторону, Морриган легким толчком опрокинула меня в постель. Я поддалась мягкости меха и сомкнула веки. Дыхание мое выровнялось, колотящееся сердце притихло.       Снова мной начали овладевать видения.       Величественные руины замка выросли высоко в горах, среди снега и льда. Трепещущие на дерзком ветру осины в саду, оранжевый и алый всплеск листьев среди серого камня. Зеленая трава с примесью золотого. Алистер смотрит на Морриган, но не знает, что сказать. Он не видел ее с тех пор, как ее предложение провести темный ритуал в ночь перед битвой за Денерим было отвергнуто. Король смотрит на ее лицо, но ведьма предпочитает не смотреть на него. Прошло столько лет (двенадцать, тринадцать?), а воспоминания живы для них обоих.       -Так значит, -решается заговорить он, -Ты здесь.       -Как видишь. –Отзывается она. Ее голос, ровный и спокойный, несет к нему потоком ветра. Мужчина хмурится, мнется с ноги на ногу.       -И Лелиана?       Ведьма отвечает ему едва уловимым кивком. Эбонитовые волосы сияют на осеннем полуденном солнце. Золотые глаза красиво блестят под ресницами. Грустные и безмолвные.       Про Лелиану Алистер спросил просто так, чтобы хоть как-то поддержать беседу. Он наслышан о той помощи, которую их огненновласая знакомая теперь оказывает Инквизитору Асверу. Королю докладывают о многом, что происходит в Скайхолде.       -И вы ни разу не говорили? –Изумляется он. –За столько лет-ни разу?       Морриган усмехается, оставляя его без ответа. Она не рада ни ему, ни его назойливым вопросам, и мужчина отступает. Спустя столько лет, управляя целой страной, он так и не научился вести с ней диалог.       -Ты так и не понял? –Она начинает злиться. –Это место мое. Нам двоим станет здесь слишком тесно.       -Я на него не претендую. –Быстро осаждает ее король и вздыхает. –Я понял тебя. В том, что Эш погибла, ты все еще винишь меня.       Глаза Морриган сужаются. Их блеск становится опасным. Он задел запретную тему, и она сердится.       -Кому нужна была эта высшая жертва? –Слова с трудом просачиваются сквозь ее стиснутые зубы.       Алистер собирается уйти, но рука сама тянется под роскошный бархатный сюртук. Пальцы касаются груди, замирают на стеклянном пузырьке. Он раздумывает пару секунд.       -У меня для тебя кое-что есть. Тебя это заинтересует. –Решившись и стянув с шеи цепочку, он протягивает ее ведьме.       Та бросает на его руку взгляд, полный холодного равнодушия, но все же протягивает ладонь. Мужчина вкладывает пузырек в ее руку, и второй рукой мгновенно прячет подарок в ее кулаке, укрывая крохотный пузырек ее тонкими пальцами. Серебряная цепочка дрожит на ветру, свисая из крепко сжатого кулака.       Он уходит, наслаждаясь озадаченным выражением ее лица. Когда за его спиной хлопнет дверь, губы короля тронет улыбка.       Морриган поднимается к себе в башню, удерживая обеими руками хрупкий сосуд. Ее собственные шаги по каменным ступеням оглушают женщину. Заранее догадываясь, что в нем, она толкает дверь плечом и оказывается в своих покоях. Пальцы дрожат, и ведьма садится на стул, прежде чем разомкнуть кулак. На белой ладони тонкая склянка, заткнутая не менее тонкой пробкой. На дне пара багряных капель крови.