Фантазии на тему "Томас и дети"

Том Бренсон провожает взглядом спину дворецкого Барроу и говорит, ни к кому конкретно не обращаясь: - Все-таки он ужасно балует детишек. Сэр Роберт удивленно вскидывает бровь. - Ты о мистере Барроу, Том? - Именно, - кивает Бренсон, и хочет добавить еще что-то, но умолкает, не желая по неизвестной причине развивать тему. Сэр Роберт покровительственно улыбается: - Мистер Барроу удивительно терпим к детям, но насчет прочего ты, Том, все же преувеличиваешь. Том Бренсон выпрямляется в кресле и приоткрывает рот. Сэр Роберт не в курсе, но самый нелюбимый когда-то зять почти готов предать огласке историю с разбитым блюдом прабабушки Кроули – Сибби, разозлившись, выдала и себя, и Барроу с головой, а когда дворецкий произнес с укоризной: «Мисс Сибби!» - сказала только: «Ой!». И захлопала ресницами, и всплеснула руками: «Ой, мистер Барроу! Наш секрет! Я, я… совсем забыла!» После чего разрыдалась так бурно и отчаянно, как умеют только маленькие девочки. Том Бренсон почти проговорился, но только почти. Вспомнил собственный свой разговор с дочерью – о том, что мистер Барроу, конечно, хотел как лучше, но ведь за то блюдо он и заплатил, то есть, высчитал у себя же из жалованья; и разве настоящие леди – настоящие друзья – поступают подобным образом? Сибби прониклась и задумалась; а утром весело объявила, что отдаст мистеру Барроу свою копилку… И невольно представил, как вытянется кое-чья физиономия, когда Сибби выполнит свою угрозу, и как этот кое-кто будет выкручиваться. Том Бренсон не выдает чужой тайны; но сэр Роберт после его ухода впадает в задумчивость. Ни для кого не секрет, что мистер Барроу таскает на собственной спине маленького Джорджа, и вечно беспокоится о косичках Сибби, и для Мэриголд у него вечно припасена волшебная история; но балует? Сэр Роберт Кроули, граф Грэнтам, думает, что с этим, пожалуй, стоит разобраться. Обдумывая слова, с которыми он обратится нынче же вечером к Томасу Барроу, сэр Роберт проходит совсем рядом с детской, и слышит доносящийся из-за приоткрытой двери голос – весьма знакомый голос – и решает слегка притормозить. - Вы разочаровали меня, мастер Джордж, - вещают из-за двери голосом Томаса Барроу. – Не знаю даже, смогу ли после такого играть с вами в аэроплан. До слуха сэра Роберта доносится отчаянный всхлип. - Нет уж, молодой человек, - дворецкий Барроу суров и непреклонен. – Подобными взглядами меня не проймешь. Сэр Роберт решается заглянуть в неширокую щель. Дворецкий стоит спиной к двери, поэтому сэр Роберт видит лишь обтянутую черным прямую спину. Зато Джордж Кроули виден во всей красе: маленький, светловолосый, он стоит перед возвышающейся над ним Немезидой, высоко задрав голову, и смотрит в упор, и в этом взгляде сэр Роберт отчетливо видит Мэри – ее норов, ее упрямство. Что-то будет, когда мальчик вырастет? Но пока что Джорджу всего шесть лет, и преимущество явно не на его стороне. Он первым отводит взгляд. Томас Барроу произносит с тщательно скрываемым удовлетворением: - А теперь извольте проследовать в угол, дражайший сэр., - и бросает в глубь комнаты, должно быть няньке: - Будьте любезны проследить, чтобы молодой человек провел в углу не мене десяти… нет, пятнадцати минут. А потом я вернусь и узнаю, какие сделаны выводы. Джордж издает вздох настолько трагичный, что более мягкое сердце немедленно бы разорвалось от жалости. Но Томас Барроу неумолим, потому Джордж Кроули покорно следует, куда было велено. Сэр Роберт удовлетворенно кивает – он уже понял, с чего начнет вечерний разговор. А еще – что Том Бренсон все же не прав.