Deathly Hallow

      Переулок Чаровнúц казался узенькой улочкой благодаря вышедшим далеко за территории магазинов прилавкам. В будний день в аорте магической Варшавы людей было не так уж и много, однако Гвен все же пожалела о том, что не пришла сюда раньше. Вчера ей с трудом удалось уснуть — все крутился в голове разговор с отцом, да и нарушенный режим сна дал о себе знать, и когда она очнулась, солнце стояло уже высоко над пиками гор — было около полудня. Ее никто не беспокоил, и это было к лучшему.       Стоило ей скрыться за дверью полюбившейся ей ванной, как на столе в ее комнате появился поднос с завтраком, на заправленной кровати — обещанный черный плащ, чем-то напоминающий тот, что одевал Маркус на хэллоуинский бал, а на тумбочке — мешочек с приличной суммой позвякивающих монет.       Сейчас впереди нее шагал ворчун Гуго, проворно маневрирующий между прохожими, — он ориентировался здесь гораздо лучше, чем она. Гвендолин озиралась вокруг, стараясь не отставать от своего проводника. Она оставила тщетные попытки завязать с ним какой-нибудь разговор: оба не могли разобрать ни слова, произнесенное другим.       — Английский? — с надеждой спросила девушка.       — Nein, — раздраженно бросил ей эльф.       — Ich… — она показала на себя, — Гвендолин. А ты Гуго?       На дружелюбно протянутую руку он закатил глаза.       — Hugo.       — Приятно познакомиться, — буркнула Гвен, когда тот отвернулся и продолжил как ни в чем не бывало пробираться к лавке мастера волшебных палочек.       Магазин Грегоровича расположился на углу переулка, там, где он оплетался более мелкими капиллярами волшебных улочек. Это был совсем еще новенький домик, обитый темно-синими досками. В высоких окнах, достающих почти что до самого пола, поблескивали солнечные лучи. По бокам расположились колонны цвета слоновой кости, по которым к выступающей полумесяцем крыше тянулся изумрудный плющ. С выступа свисала табличка, приглашавшая колдунов и чародеек зайти в магазин всемирно известного мастера волшебных палочек. По расположению мастерской и ее внешнему виду можно было предположить, что Грегорович сколотил приличное состояние на своем ремесле. Из прозрачного окна, обнажающего само сердце магазина, была видна светлая голова мастера: он увлеченно беседовал со своими клиентами — женщиной и маленькой девочкой, которую та держала за руку. У полок с разноцветными коробочками стояли бабушка с внуком, малой восторженно вертел в руках новенькую палочку и без умолку рассказывал что-то старушке.       Сердце Гвен сжалось: для всех детей, выросших в Британии, покупка волшебной палочки всегда означала поход в Косую Аллею вместе с родителями. Обычно это происходило в последнее воскресенье августа и сопровождалось сладким предвосхищением первой поездки на Хогвартс экспрессе в самую лучшую, без сомнения, школу магии. Сейчас же она была здесь одна, не считая Гуго, конечно же.       Эльф открыл дверь перед девушкой, что ему и полагалось делать. Отец позаботился, чтобы окружить дочь нужной репутацией даже без ее, а то ведома. Неужели теперь всегда придется держать себя манерно и претенциозно? Хотя ей ли, выпускнице Слизерина, об этом беспокоиться?       Она плавно скользнула в магазин. К ней тут же обратился взгляд темных глаз Грегоровича. Волшебник коротко кивнул новой покупательнице, и, распрощавшись с дамами, направился к ней. Эльф скромно стоял возле пол темного плаща Гвен и обводил магазин оценивающим взглядом.       — Добрый день, — произнесла девушка по-английски.       — Не часто ко мне заглядывают посетители из Британии. Чем могу помочь?       Мастер волшебных палочек говорил с акцентом, но голос его был очень приятным.       — Видите ли, моя волшебная палочка сломалась. А я как назло, далеко от дома. Гощу у бабушки с дедушкой в Чехословакии.       — Что ж, волшебнице без палочки никуда. Из чего была ваша прошлая пара?       — Клен. И перо феникса.       — Клен? — на лице Грегоровича появилась улыбка. — Так вы искательница приключений?       — Скорее уж они меня находят, — рассмеялась девушка.       — Что же мне вам предложить?.. Подождите здесь, сейчас вернусь, — он скрылся за дверью, ведущей на склад.       Гвен прошлась вдоль полок с бордовыми, темно-болотными, синими и черными длинными коробочками, разноцветной мозаикой выложенным вдоль стены. Вдруг она остановилась. Ее рука потянулась куда-то наверх, к переливающейся глянцевой упаковке изумрудного цвета. Она привстала на цыпочках, но тут вся мозаика вмиг обрушилась ей на голову. Вернее, так бы все и произошло, если бы за мгновение до этого она не скрестила над собой руки и, услышав ее призыв к защите, ее силы не заставили бы град замереть над ее головой. Коробочки плавно опустились на пол. Одна из них, обернутая угольно-черным бархатом, оказалась у нее в руках. Она оглянулась.       От поднявшегося грохота Гуго и бабушка с внуком встрепенулись и уставились на девушку.       — Och! Przepraszam, — воскликнул мальчишка и виновато опустил голову. Его руки были спрятаны за спиной и крепко сжимали новую волшебную игрушку.       Волшебница растерянно улыбнулась. Она открыла томящуюся в ее руках бархатную коробочку, и ее пальцы коснулись черной древесины эбенового дерева, выточенную в длинную, дюймов в двенадцать палочку. Рукоятка, обвитая спиралью, мягко легла в ее ладонь. Простым заклинанием она вернула на место упавшие коробочки.       — Кажется, эта палочка и впрямь выбрала вас, мисс…       — Поттер.       Грегорович стоял позади нее с несколькими завернутыми в бархатные салфетки палочками.       — Эта красавица любит ярких индивидуалистов. Тех, кто до конца готов отстаивать свои идеалы. Если вы оправдаете ее ожидания, она станет отличным напарником при использовании боевой магии и заклятий трансфигурации. Я мог бы показать вам другие…       — Благодарю, не стоит. Она прекрасна, — Гвендолин с любовью провела большим пальцем по рукоятке. — Сколько с меня?       Они прошли к кассе. Отсчитав нужную сумму, волшебница обнаружила, что денег хватит на еще один небольшой замысел.       — Я бы хотела вас попросить подобрать еще одну палочку. Не для меня. Этот человек сейчас… очень болен, и ему было бы приятно получить палочку в качестве подарка от меня. Моя тетя — ведьма родом из Ирландии, мама рассказывала, они обходятся волшебными посохами из терновника. У вас нет палочки, подходящей для служительницы силам природы?       Мастер выглядел озадаченным.       — Я, признаться, никогда прежде не продавал палочек для тех, кого не встречал лично. Палочка не может сделать выбор, не познакомившись с волшебником. Но раз вы просите…       Он нырнул под прилавок.       — Was machst du?! — потрепав хозяйку за полу плаща, гневно шепнул Гуго, внезапно появившийся рядом с ней.       — Не переживай, эльф, я знаю, что делаю.       Грегорович вырос над ней, держа в руках сверток сапфировой ткани.       В ней скрывалась изящная, словно бы нарисованная кистью художника палочка, дюймов десяти с половиной.       — Терновник и жила дракона. Метод работы с волшебной палочкой отличается от работы с посохом. Но, по крайней мере, древесина осталась неизменной, вашей… тете легче будет привыкнуть в подарку.       — Вы настоящий мастер своего дела. Моя семья вам очень признательна.       — У вас знакомое лицо, мисс Поттер. Может быть, если заглянете к старику еще раз, мне удастся вспомнить того, в ком я приметил ваши черты.       Гуго перенес Гвен в Нурменгард уже под вечер. Внезапно на улицах Варшавы стали появляться целые отряды мракоборцев, прочесывающих улицы, и девушке пришлось пожертвовать одним заманчивым магазином во имя собственной безопасности — как только дорогу ей преградил рослый юноша весьма угрожающего вида, эльф трансгрессировал домой вместе с хозяйкой. Гвендолин с облегчением опустила на кресло два пакета с покупками, а на стол — две коробочки с волшебными палочками и кошелек, в котором позвякивали две одинокие монеты.       — So verschwenderisch, — негодующе бормотал себе под нос вымотанный походом за покупками домовой эльф. При первой же возможности он оставил всученную ему подопечную в одиночестве, отправившись, вероятно, доложить хозяину о возращении непутевой дочери, что так охотно тратила отцовские деньги направо и налево. Но Гвен не жалела ни об одном потраченном ею золотом. Оставшись одна, она, как и полагается, принялась примерять покупки под пристальным взглядом Антонио, примостившегося прямо на толстой раме зеркала.       Настойчивый стук в окно застиг ее за застегиванием пуговиц последнего платья. Черным вороном мелькнув перед зеркалом, она поспешила отворить створку окна нежданному гостю. Какого же было ее удивление, когда в пестрой сове она разглядела своего Эдди. Он неловко опустился на рабочий стол, заваленный блузами, юбками, платьем и заставленным парой сапог, и важно протянул хозяйке письмо, запечатанное в красный конверт. Гвендолин ловко выхватила его из клюва совы и с опаской развернула красную бумагу. Почерк принадлежал дяде Генри. И это, без сомнения, была кричалка. Ей еще не доводилось, к счастью, получать подобные письма в школе. Но с ними она была знакома не понаслышке — Саймона такими заваливали целыми горами.       — Гвендолин Изабель Поттер, — гневно исторг из себя пергамент, — с какой стати мы до сих пор не получили от тебя ни строчки?! И почему мы имеем счастье лицезреть тебя с обложек газет, причем не только американских, но и британских? Я не говорю уже о том, что мы с мамой места себе не находим после того, как узнали, что произошло Нью-Йорке. У тебя все хорошо, милая? Напиши как можно скорее. Ждем тебя в Лондоне через несколько дней.       После этого письмо распалось на мелкие кусочки. За спиной Гвен послышался смех.       — Бедняга Генри. Тебе стоит поскорее ему ответить.       Геллерт прислонился к косяку двери, и на лице его играла улыбка.       — Ответить? — девушка была сбита с толку. — Но что?       — Что пожелаешь нужным.       — Они же с ума сойдут, если я не вернусь.       — Послушай, — он ступил в ее комнату и присел на кровать, приглашая дочь сесть рядом — даже если Генри растил тебя как родную, у него есть и свои дети, я прав?       Волшебница коротко кивнула, не отрывая взгляда от своих коленей.       — Неужели он не пытался уберечь их от той силы, что все это время жила в тебе?       В памяти девушки проплыли воспоминания о рунах на волшебной палочке, и о том, как рыдал пострадавший от ее случайных всплесков магии маленький Флимонт, и о том, как ее отправили в Хогвартс, подальше от дома, раньше, чем следовало бы.       — Они знали, что твое место — не среди них, сколько бы не убеждали тебя в обратном. Твоей маме был сужден этот путь. А ты, — он приподнял ее за подбородок, — ты так на нее похожа.       Гвендолин молчала. Кажется, она услышала то, что и ожидала услышать.       — Гуго сказал, ты купила две палочки.       Его руки отпустили ее лицо, и она тут же вскочила на ноги.       — Да, вот, — схватив свертки со стола, она вернулась к отцу, — эбеновое дерево с жилой дракона. Она сама на меня свалилась, — на ее лице появилась ухмылка, — а эта… терновник и дракон… Говорят, когда волшебника заключают в Азкабан, его палочку ломают надвое. Поэтому ей, наверное, понадобится новая…       — Гвендолин, — он провел ладонью по ее волосам, — знаешь, ее палочка была из рябины. Мастера говорят, что владельцы палочек из бузины чувствуют сильнейшую связь с теми, кого выбрала рябина.       Геллерт замолчал.       — Мы что-нибудь придумаем. Я ей должен. Она спасала мою жизнь дважды, я ее — только раз, да и то лишь наполовину.