Братья Хорна или Ключ от магии

Энрост Хорна

Привычный запах комнаты пробился сквозь сон, ласково коснулся мутного и издерганного сознания… Старые кожа и бумага его книг, металл его оружия, стебли и листья его гербария… А еще горьковатые полынь и пижма, которыми всегда пахнет его постель (служанки хорошо знают его вкус и почему-то стараются ему угождать, хотя он ни разу не давал на этот счет никаких указаний), как всегда, резкая и яркая герань, отчаянно цепляющаяся за жизнь на его окне (наверняка кто-то поливает, иначе с таким хозяином, как он, она бы давно высохла). Не было душного запаха пота и крови, горных дроков и степной пыли. Только дом. Его дом… Вкрадчивый и дивный аромат горячих плюшек (Энрост ни капельки не сомневался, что они горячие – так дивно только горячие пахнуть могут) заставил его открыть глаза и повернуть голову на запах. Нос его не обманул, как и воображение – небольшая корзинка с салфеткой в горошек была полна румяными и весьма горячими булочками. Энрост невольно улыбнулся. Такие плюшки готовила только старая Зу-урри, из какого-то дальнего племени ч-ра, чудом отбитая давным-давно еще Энокертом Хорна и прижившаяся в замке. За ч-ра ее никто не держал, большинство вообще считали ее калопкой (благо, жители Калопы действительно были слегка похожи на детей гор), а Энрост знал все точно, как и отец, но значения не придавал. Живет и живет себе, вреда от нее никакого, толку, правда, тоже маловато, зато печет она почти божественно – если, конечно, кто-нибудь уговорит старуху встать к печи. Самому Энросту сей подвиг удавался раз пять, и все они были в детстве! К плюшкам прилагался Жеарт Сарвера, который их и принес. - Мой рэм, - очень тихо проговорил он, заметив, что Энрост проснулся. - Здравствуй, Жеарт… - вздохнул Энрост и пошевелился, чтобы сесть. Боль недовольно закопошилась в боку, но серьезного возмущения не было, так что он с помощью Сарверы все-таки принял сидячее положение. Ну, почти. – Сколько я спал? - Часа три… и я бы не назвал это сном… - А что не так? - Вас вымыли, перевязали, переодели… а Вы… почти не реагировали. - Безопасность и дом – волшебное сочетание, - усмехнулся Энрост. – К тому же, честно признаться, я устал… «Последний поход… и десять дней отдыха… и потом – вот такое! Впрочем, это не оправдание, конечно…» - Оно и немудрено, мой рэм, - с чувством выдал Жеарт, понятливо протягивая ему вожделенную выпечку. – Я-то до сих пор привыкнуть не могу, что хоронить Вас не надо. Энрост поморщился, но откусил плюшку и расплылся в довольной улыбке. - Спасибо! Ты Зу уломал? - Я, - кивнул Сарвера. – Сказал, что для Вас… Так она еще и расстегаев с рыбой напечь грозилась, как готовы будут, принесу. Ну или она сама занесет. - Ну и ну! Еще и расстегаев… Жеарт, хватит мне мозги полоскать! Не так уж ты и виноват, чтобы сидеть тут с такой физиономией! - Вы… простите меня? – еле слышно спросил капитан, опуская голову. - Да, - проворчал Энрост, проглотив очередной кусочек. – Но обратно в отряд не возьму. С Энвальтом ходи. Ему все равно учиться надо. - Рэм, - совершенно страдальчески выдохнул Сарвера. – Я… - Хватит, Жеарт. Я не сержусь, и довольно об этом. Знаешь… я думаю, с Энвальтом тебе будет интереснее, чем со мной. Ты – прирожденный наставник, а меня последнее время всего пару раз поучал, и то… Возьмись за моего брата, хорошо? Его действительно надо учить, а ты как никто умеешь это делать. Я же прошу лишь одного – обучи его так, чтобы он выжил. Как подумаю, что его кто-нибудь подстрелит… особо удачливый… аж зябко делается! Не хочу его терять. - А я помню, как Вы раньше иное говорили, - неожиданно улыбнулся Сарвера. - Я тоже помню, - Энрост кивнул. – Но я – человек, а людям свойственно ошибаться. Особенно в тех, кто рядом. И, если ты помнишь, я извинился перед ним. - Помню, да… А он что ответил? - А ничего не ответил. Если б он таким был, каким я его себе раньше представлял, я б подумал, что он меня не простил. А так… я склонен думать, что ему просто было не до того, чтобы еще и с этим разбираться. Вот успокоится, я попробую еще раз. - Я понял, мой рэм. Я с радостью буду учить рэма Энвальта. И… Вы правы, с ним действительно интересно. Только… не думайте, что с Вами мне стало скучно. Это не так. Энрост слабо пожал плечами. «Интересно, осилю ли я еще одну плюшку? Надо же! устал жевать… и снова лечь тянет… и боль – как же она мне надоела!» - Как там раненые, Жеарт? Навещал? - Навещал… Все живы, если Вы об этом. Но… прогнозы давать поостерегусь. Просто боюсь сглазить. - Валька их лечил? - Да, всех тяжелых. Только потому некоторые и живы до сих пор. - Значит, он спас не только меня и тех шургинцев, - усмехнулся Энрост. - Да, мой рэм. Не только. Если они снова встанут в строй… я знаю, какого командира они выберут. - Ну… я бы на их месте тоже не сомневался… Они помолчали. Теперь в молчании Сарверы уже не чувствовалось того надлома, что был сначала. А сам Энрост… просто устал. Снова. Интересно, долго он будет восстанавливаться в этот раз? Рана-то была смертельной все-таки, и крови он много потерял… Но вмешательство брата спасло ему жизнь, спутав при этом все прогнозы. И стоит ли дозволять Вальке и дальше себя лечить? Ему и так ведь тяжело, Энрост – не единственный раненый в Хорна. А с другой стороны, если не дозволить, так он еще и обидится… к тому же лечение такой раны – неплохая и нужная практика, а целителям практика не менее важна, чем воинам. А то и более! Ладно, пусть лечит. В конце концов, тут найдутся те, кто сможет присмотреть за братом – чтобы не перенапрягся, чтобы ел хорошо и отдыхал. Например, баронесса. Или вот Таррима… Вспомнив девушку, Энрост улыбнулся. Таррима была хороша, что да, то да. Была бы она свободна, он, может, и сам ей предложил… Впрочем, ему хватало женщин в замке, а уводить любовницу у брата – до такого он бы не опустился, даже и при том отсутствии братской приязни, что было совсем недавно. Сарвера встрепенулся, заслышав шаги в коридоре. Дверь недовольно скрипнула, впустив хозяина замка, и Жеарт подхватился, вскакивая и кланяясь. - Отец? – Энрост едва удержался от того, чтобы поморщиться. Разговаривать по душам он был не готов, докладывать не хотелось тоже – это ж с силами надо собираться, а ему сейчас впору только по койке растечься слизняком, и довольно… - Жеарт, ты иди, - как-то сумрачно пробурчал Энокерт, жестом дополняя свой приказ. Ну или просьбу – непонятное какое-то настроение у отца, может, что и не приказ вовсе, да… Сарвера снова поклонился, уже обоим своим рэмам, и исчез за дверью, аккуратно ее притворив. - Как ты, сын? – явно маясь, спросил барон. - Лежу вот, - хмыкнул Энрост. – Плюшками балуюсь… - Плюшками… Чувствуешь себя как?! - Устал… вон, первую съел – второй подавился… почти, - невольно усмехнулся Энрост. – Больше не могу. - Да уж, воистину потрясающий воображение подвиг, - проворчал отец и неожиданно вернул ему усмешку. – На вот, держи, привез тут тебе… Вроде кто-то новый, не слыхал… Он протянул тяжелый даже на вид сверток. Энрост с любопытством взял действительно увесистый подарок и бережно развернул сукно. Две книги, одна побольше, другая поменьше. Он чуть ли не с нежностью полистал, пока не вчитываясь, а просто наслаждаясь прикосновением. Улыбнулся широко и счастливо, потом сказал: - Спасибо, батюшка! У тебя потрясающая способность делать своевременные подарки! Энокерт расплылся в довольной улыбке. - Рад, что угодил! Ну что, поговоришь с отцом? Или дать тебе еще поспать? - Да можно и поговорить, - вздохнул Энрост, прислушиваясь к телесным ощущениям. Боль была терпимой, больше донимали слабость и какая-то невнятная маета в спине. Да и то… - Тебе доклад полностью или просто вопросы есть? - Да просто расскажи, как все было… что сочтешь важным… - Хорошо, - снова вздохнул Энрост и принялся рассказывать. Он постарался сократить свою повесть как можно сильнее и все равно к концу совсем выбился из сил. - Пить… - прохрипел он, отчаянно мечтая о глотке воды в пересохшее горло… Отец торопливо набулькал из кувшина воды, подал ему бокал… - Спасибо… Энрост выпил воду, отдышался и сипло выдохнул: - Если хочешь знать, я рад, что все это случилось. Потому как считать родного брата хуже, чем он есть – это недостойно. А так… я хотя бы знаю, что он – другой. И кстати, будь готов к тому, что он придет к тебе с требованием отпустить его со мной. - Уже, - фыркнул отец. – Ну, почти уже. А ты, кстати, что бы на это сказал, если б я отпустил? - Да мне эта идея тоже не нравится, признаться, - хмыкнул Энрост. – И не потому что… А просто он, похоже, в себе разуверился напрочь, несмотря на свою первую победу. Ему бы, наоборот, во главе отряда походить, а не под моим началом. Или даже под твоим… Просто самому. С твоего одобрения… - И твоего? – усмехнулся барон. - Ну… видимо, да. И моего тоже. - Так, может, тебя под его начало, а? – отец подмигнул. - Забавная мысль. Мне даже интересно было бы посмотреть и послушать, как ты будешь ему это предлагать. Причем желательно на расстоянии, чтобы он не подумал, что я к этому причастен. - О, даже так? - Именно так. Батюшка, ты пойми – Энвальт… он, кажется, сильно ранен этой моей… ошибкой. Во всем винит себя. Если ты сейчас предложишь ему мной покомандовать… не знаю. Мне кажется, это как нож в ране провернуть. - Ну ты скажешь тоже! – не на шутку возмутился отец. – Что, и ты меня жестокосердным считаешь?! Щенки, оба! Волю взяли… - Неужто Валька тебя в жестокости обвинил? – иронично сощурился Энрост. – Смело! - Да он, похоже, считает, что я тебя обделил всем, чем мог, - обиженно пробурчал Энокерт Хорна. – А я, между прочим, за этими твоими книжицами дней десять пробегал! «Ох, Валька… Ну вот с чего бы, а?» - За что тебе спасибо пребольшое, я оценил! Правда! – Энрост поколебался и, наконец, задал самый тревожащий его сейчас вопрос. – Вы с ним… не поссорились? Ну, из-за того, что ты меня всем, чем мог, обделил… Нет? - К тому шло, - ворчливо отозвался отец. – Что ты ему такого наплел, что он так про меня думает? «Шло и не дошло? Или все-таки?» - Да вот, сам озадачен… не знаю. Трудно судить изнутри то, что он видит со стороны. Если тебя это утешит, я сам так не считаю, батюшка. И специально точно ему ничего такого не говорил. Энрост помолчал, соображая, потом вдруг помрачнел и признался: - Вру. Было дело. Не уверен, что это оно, но… учитывая его желание быть в отряде… - Что? – насупился отец, приготовившись злиться. - Я… усомнился вслух в твоей мудрости. И благоразумии. Мы тогда как раз обсуждали… возьму ли я его в отряд, - Энрост помолчал, потом тяжело взглянул на отца, - я был уверен, что он знает о твоем решении… запрете. И когда выяснил, что ничего он не знает… Знаешь, отец, я и сейчас очень даже в сомнениях. - Сомневается он… - Только давай без «ишь», я и так знаю, что я щенок сопливый и неблагодарный. - Вон ты как заговорил, - протянул барон Энокерт, глядя на старшего сына с некоторой озадаченностью. Злиться у него почему-то не получалось… хотя и хотелось. - Ну а сколько можно про одно и то же? Давай ты меня как-нибудь по-новому назовешь. Энокерт долго молчал, потом вдруг кивнул и усмехнулся: - Будь по-твоему… Рости. Энрост блаженно расслабился и устало вздохнул: - Вот это я понимаю – повышение! Не каждому мечталось! - Эх, сын… - барон помолчал и вдруг в сердцах бросил, - ну зачем ты полез на этот самострел?! А если б не Энвальт?! Где бы ты был тогда? - Если б не Энвальт, я был бы тут, целехонек, - сухо сказал Энрост, но тут же рассмеялся. – Нет, ну правда же! Если б не он, я бы вообще не в курсе был бы, что там есть самострел! Сидел бы себе дома – до следующего похода. А там бы столкнулся уже с несколькими самострелами, кто знает. Сколько бы тогда вернулось после такой встречи, а? - Вот умеешь ты повернуть все так, что и возразить нечего, - скривился отец. - Все к лучшему, отец, - убежденно заявил Энрост. – Все – к лучшему. Мы знаем про шургинское оружие у ч-ра. Твой младший сын – достоин лучшего клинка и… самостоятельности. А у меня теперь есть брат. И пусть госпожа Алмерана успокоится уже – я его буду беречь пуще собственной жизни. - А при чем тут Алмерана? – вскинулся отец, краснея и снова начиная сердиться. - А она не при чем? Ну тогда ты сам не волнуйся так за Вальку. И дай ему возможность показать себя, а то он эдак зачахнет тут от излишней опеки. Кстати… ты видел его карты? - Карты? – отец растерянно моргнул, не успевая за сменой темы. – Он рисует карты? - О да! Попроси его как-нибудь показать их тебе! Я… впечатлен. Честно! Энрост помолчал, переводя дыхание – кровь густо и гулко билась в висках, и он и сам уже понимал, что чересчур увлекся беседой. Отец тоже молчал, переваривая сказанное и услышанное. - Значит, ты считаешь, за ним пойдут? – спросил он у сына, спокойно, как у равного. - Конечно. Да даже я бы пошел, если б он согласился, - Энрост устало прикрыл глаза и уже из последних сил добавил, - Валька вырос, отец. Заметь уже это, а? Щенят нельзя постоянно держать на сворке. Не говоря уже о псах. Когда отец ушел в глубокой задумчивости, Энрост закрыл глаза совсем и с отвращением окунулся в мерзкое головокружение. Говорят, в столице есть какая-то штука – карусель… Соседские дети были один раз и долго потом рассказывали всем об ощущениях. После их рассказа он проникся искренним сочувствием к тем несчастным, кто вынужден был на ней сидеть. Потому как по описаниям очень похоже на то, что с ним сейчас творится… И если оно хоть в половину такое противное, то это действительно редкая гадость! Осталось только гадать, что же заставляет людей лезть в эту их… карусель. А когда голова чуток образумилась и кружиться стала помедленнее, он задремал. И сквозь дрему лениво думал, как здорово будет действительно показать Вальке степи. И скинуть на него все отрисовки карт – наконец-то у него появится чуть-чуть времени на гербарий!