Глава 5
27 июня 2019 г. в 01:24
«Дамы и господа, наш самолет готов к посадке в международном аэропорте Вьетнама Нячанга».
— Сэр? — стюардесса обратилась к мужчине в кресле у прохода.
Магнус встрепенулся, резко возвращаясь к реальности.
— Вы не могли бы попросить вашего спутника пристегнуть ремень?
Магнус оглянулся и увидел, что Алек буквально уснул с открытыми глазами, прилипнув лбом к иллюминатору.
— Разумеется.
Когда стюардесса прошла дальше, он накрыл своей рукой руку Лайтвуда. Тот вздрогнул, будто от электрического разряда, но быстро пришел в себя, увидев рядом знакомое лицо, и переплел их пальцы.
— Почти прилетели, — сообщил Магнус. Алек коротко кивнул в ответ. — Нервничаешь?
— Не каждый день приходится узнавать что-то новое о своей семье.
Бейн не чувствовал себя ни в праве, ни в силах лезть в это: его ученику, а теперь и его парню предстояло самому разобраться в отношениях с родителями. В голову не пришло ничего лучше, чем сменить тему.
— Сегодня тебе предстоит увидеть нечто невероятное, — начал он тоном бывалого туристического агента. — Резиденция Благого двора — одно из самых защищенных мест в мире. Даже обнаружить их весьма сложно, если они сами не пригласят в гости, а они не любят гостей.
Прием сработал, и Алек подтянулся в кресле, вовлекаясь в беседу.
— И как же ты выбил для нас приглашение?
— У меня остались кое-какие контакты с их боссом. Но когда я назвал твою фамилию, это сильно облегчило задачу.
— Неужели еще остались те, кто рад видеть Лайтвудов? — хмыкнул Алек.
Магнус нахмурился, подбирая слова.
— Вообще-то, нет. Про Благой двор можно сказать, что они с большим удовольствием увидят твою фамилию в обеденном меню, чем на визитке. Дело в том, что Мариза и Роберт, прибрав к рукам кормушку Круга, отрезали к ней доступ всем остальным. Благой двор зарабатывал на производстве и поставках техники из Вьетнама в Штаты. Они были лучшими в своем деле, а твои родители закрыли для них все пути для импорта.
— Благой двор тоже был частью Круга?
— Да, и очень важной. Они отвечали за шифрование всех сделок и коммуникаций. Именно благодаря им федералы столько лет не могли никого поймать за руку. Все ключевые фигуры пользовались телефонами и компьютерами, которые собирали эти ребята, они же развернули по всему миру свою телесеть. В определенных кругах их технологии до сих пор считаются легендой.
— И наш планшет — тоже их разработка?
— Чем больше я об этом думал, тем больше убеждался, что других вариантов нет. Если на этом устройстве хранятся сведения о твоей семье, то они были записаны в период существования Круга. Более надежных способов защитить информацию, чем разработки Благого двора, тогда не существовало.
Алек замолчал, мысленно собирая все кусочки в одну картину. Что-то не сходилось.
— Не представляю, как я буду убеждать их помочь мне, — признался он, с надеждой заглянув в глаза Бейна. — Если все, что я узнал о своей семье — правда, то каковы наши шансы убраться отсюда живыми?
Магнус повернулся к нему и сверлил взглядом до тех пор, пока на мрачном лице Алека не появился намек на улыбку.
— Ты — не твои родители, — серьезно сказал Магнус. — Помни об этом, Александр. И если сможешь убедить в этом Благой двор, то есть шанс, что в будущем вы снова станете партнерами и образуете невероятно сильный альянс, который поднимет корпорацию Лайтвудов на недосягаемый уровень. Их босс умный человек, пожалуй, самый уравновешенный из всех, он не упустит хорошую сделку. Остальные обладают довольно взрывным характером, но нам повезло — договориться достаточно только с ним. Он очень проницателен. Даже не пытайся ему лгать: скажи прямо, что хочешь выяснить правду о семье прежде, чем возглавить корпорацию, и когда это случится, ты будешь готов снова предложить ему сотрудничество на выгодных условиях.
Алек в очередной раз мысленно благословил день, когда его матери пришла в голову мысль попросить Магнуса стать его наставником. И дело было не только в чувствах, которые Алек испытывал к Магнусу Бейну; никогда еще ему не доводилось встречать человека с таким острым умом и даром убеждения. Рядом с ним Алек чувствовал, что поступает правильно, даже когда внутри его одолевали сомнения.
Алеку хотелось обнять Магнуса от переполнявшей его благодарности, но все, что он пока мог себе позволить, это крепче стиснуть его руку.
Когда такси вместо центральной трассы свернуло к побережью, в голове Алека появилось смутное сомнение, которое выродилось в вопрос, только когда Магнус повел его к вертолету.
— Резиденция Благого двора находится на островах?
— Не совсем, — уклончиво ответил Магнус.
Из-за грохота лопастей стало невозможно разговаривать. Алек послушно забрался в салон, едва не ударившись головой о низкий потолок. Когда Магнус уселся рядом, и за ними захлопнулась дверь, стало немного тише.
— Так куда мы летим? — громче спросил Алек.
— Не хочу портить тебе первое впечатление, — Магнус тоже повысил голос. — Поверь, зрелище редкое.
Оставшийся без ответа вопрос сжался в комок и лег грузом на сердце Лайтвуда. Ему не нравились секреты, даже если речь шла о сюрпризе.
Берег исчез, и бесконечная водная гладь почти слилась с небом. Их разделяла лишь тонкая прослойка тумана на горизонте, подсвеченного изнутри красными бликами заката.
Алек выглянул из-за плеча пилота, но ничего не смог рассмотреть ни в море, ни на радаре.
— Внизу только рифы, — сказал он, повернувшись к Магнусу. — Далековато для обитаемого острова.
— Они живут на корабле, — сдался Магнус, поняв, что самопровозглашенный детектив Лайтвуд не отстанет от него.
Алек удивленно вскинул брови.
— Зачем?
Догадка пришла ему в голову быстрее, чем Магнус успел открыть рот.
— Их бизнес до сих пор вне закона?
— Смотря о законах какой страны мы говорим.
Сквозь вечерний туман, который стал сгущаться над поверхностью воды, замигали точки огней. Алек прилип к иллюминатору.
Десятки скоплений мигающих точек стали проявляться, будто далеко внизу под ними раскинулся настоящий город. Над водой плавно поднимались нечеткие очертания острова. Пока вертолет снижался, Алек разглядел, что это была не земля, а палуба корабля — настолько огромного, что его действительно можно было принять за остров.
— Что за странное освещение.
— Корабль не освещается прожекторами, чтобы не привлекать лишнее внимание. А эти точки –индикаторные лампочки в серверах.
— Хочешь сказать, весь корабль — гигантская серверная? Зачем им столько техники?!
— После неприятностей, которые им устроили Роберт и Мариза, Благой двор был вынужден перенести свой бизнес в сеть. Онлайн-казино, криптовалютные операции, сдача серверов в аренду. Нахождение в нейтральных водах и возможность постоянно менять свое местоположение дает им огромное преимущество.
Алек бросил на Магнуса вопросительный взгляд.
— Если они занимаются чем-то незаконным, я не хочу с этим связываться и предлагать в будущем партнерство. Я думал, это очевидно.
— А я и не говорил, что это незаконно.
— Тогда зачем им серверная, мощности которой хватит на обслуживание всей Кремниевой долины? К тому же не подчиняющаяся ни одной из юрисдикций.
— Смотря о законах какой страны мы говорим, — настойчиво повторил Магнус, но быстро сдался под пытливым взглядом Лайтвуда. – В любом случае, если хочешь узнать правду о своей семье, кроме них тебе никто не поможет.
Возражения застыли на приоткрытых губах Алека, но он молча проглотил их, спрятав лицо в ладонях.
Вертолет опустился на палубу. Дверь открылась и в салон заглянул худощавый загорелый вьетнамец с вытянутым лицом, в помятой панаме на затылке, яркой расстегнутой рубашке и широких светлых шортах. Он быстро заговорил на незнакомом Алеку языке и жестом позвал гостей идти за ним.
Выбравшись наружу, Алек и Магнус ощутили легкую качку, кислый запах сырого дерева, рыбы и дыма. Их встретили еще три человека, тоже вьетнамцы — все с загаром людей, проводящих много времени под открытым солнцем. На голых торсах и руках виднелись нечеткие линии татуировок.
Один из них вышел вперед и заговорил на английском с сильным акцентом.
— Я провожу вас в гостевую каюту. Госпожа сейчас занята и примет вас ближе к полуночи.
Алек бросил вопросительный взгляд на Магнуса, ожидая сигнала. Тот почтительно кивнул, демонстрируя готовность идти за провожатыми.
— Ваши телефоны, — потребовал мужчина в яркой рубашке и панаме, чудовищно коверкая слова.
Магнус первым достал из кармана свой телефон и передал ему. Алек медлил. Магнус посмотрел на него через плечо и кивком велел выполнить требование. Лайтвуд неохотно подчинился.
Заполучив оба девайса, мужчина ловкими, как у картежника, руками перетасовал телефоны и принялся что-то делать в настройках. Через несколько секунд он вернул технику владельцам.
— Отключил микрофоны и датчики, — пояснил Магнус, пока его спутник с недоверием проверял свой телефон. — Чтобы мы….
— Я понял, — перебил его Лайтвуд.
Местные снова заговорили на своем языке.
— Ты уверен, что нас выпустят отсюда? — спросил Алек в полголоса, едва шевеля губами и оглядываясь по сторонам поверх голов экипажа, среди которых немногие достигали ростом ему хотя бы до подбородка.
— Не говори глупостей, — фыркнул в ответ Бейн, хотя и тоже понизил голос.
— Сколько осталось до полуночи?
Магнус достал свой телефон и включил экран.Время и дата на экране оказались сброшены.
— А это зачем? — возмутился Алек.
Магнус раздраженно вздохнул и снова спрятал телефон.
— Наверняка, это не лишняя предосторожность, — постарался он успокоить Алека, и заодно себя. — Им есть, чего опасаться.
Они спустились по лестнице и оказались на этаже, больше похожем на обычное офисное здание, чем на корабль. Теперь матросы выглядели неуместно в интерьере из обитых пластиком и хромом стен, среди глянцевых экранов и синеватых светодиодов. Гостей проводили в довольно уныло обставленный кабинет: с белыми стенами, простым столом на железных ножках, жесткими стульями и питьевым фонтаном у стены — он походил на больничный холл или общую камеру. Оставшись одни, Алек и Магнус еще несколько секунд молча смотрели друг на друга. Ожидание обещало затянуться надолго.
Уже знакомый мужчина в неуместно жизнерадостной рубашке пришел за ними спустя примерно часа полтора. К тому моменту Алек умудрился задремать, сидя на неудобном стуле и уткнувшись подбородком в грудь. Магнус осторожно разбудил его, встряхнув за плечо.
Этажом ниже в больших светлых залах за стеклом сотни программистов трудились в гудящем от вибрации серверных винтов брюхе гигантского корабля. На гостей никто не обращал внимания.
Они спустились еще на несколько этажей вниз и, наконец, добрались до мастерской, в которой пахло горячим от пайки пластиком и металлом. В дымном помещении среди рабочих в масках на пол-лица сновала невысокая девочка в зеленом комбинезоне, с копной медно-рыжих волос. Вьетнамец-провожатый оставил гостей и подошел к ней. Выслушав его, девочка оглянулась, окинула гостей неприязненным взглядом и кивнула в сторону. Магнуса и Алека проводили в застекленную переговорную, еще через пару минут к ним присоединилась девочка.
Она села за стол напротив гостей. За ее спиной стояли двое — владелец яркой рубашки и по пояс раздетый накаченный мужчина средних лет, покрытый татуировками, с седыми волосами и шрамами на лице и груди.
В плохом освещении Алек и Магнус не сразу рассмотрели ее лицо. Вблизи девочка оказалась девушкой-подростком с не по годам чувственной формой губ, броским макияжем и витиеватыми узорами, обрамляющими ее лицо от висков к скулам. Девушка смотрела свысока, почти с брезгливостью.
— Кто из вас Лайтвуд? — спросила она.
Магнус и Алек одновременно открыли рот, переглянулись.
— Я, — сказал Алек.
Магнус подался вперед.
— Меня зовут Магнус Бейн. Я договаривался о встрече с моим старым другом, господином Нгуенг Ву Куанг.
— Это мой отец, — с вызовом ответила девушка, вздернув подбородок.
От нее исходила настолько очевидная аура неприязни, что даже Магнус смутился. Алек смотрел на него, ожидая инициативы или момента, чтобы вступить в разговор.
— Мы сможем с ним встретиться? — осторожно продолжил Бейн.
— Он мертв. — Вопрос ничуть ее не смутил. — Покончил с собой восемь лет назад.
Девушка была довольна произведенным эффектом. Она откинулась на спинку стула.
— Это я ответила на ваш запрос. Мое имя Куинни. И теперь я владею всем, что когда-то принадлежало отцу.
— Приношу свои соболезнования, — выдавил Магнус, пряча свое удивление. — Я не знал. Мы не общались довольно долгое время.
— Потому что он мертв, — прервала его девушка. — Очевидно.
— Очевидно, — повторил за ней Магнус. — До того, как жизнь нас развела, мы были друзьями…
— Теперь это не имеет значения. Что бы ни связывало тебя с моим отцом, сейчас ты помогаешь Лайтвудам, а значит, ты наш враг.
— Я уверен, что если ты выслушаешь о цели нашего визита, то…
— Мне не интересны ваши цели, — снова прервала она.
Алек заметил, как напряглись желваки на лице Магнуса, когда тот резко замолчал.
— Если ты и правда знал моего отца, то тебе известно про Круг, — продолжила Куинни. — И что после предательства Лайтвудов наш бизнес полетел к чертям. Отец оставил маму и маленькую дочь, чтобы каждую минуту своей жизни посвящать попыткам вытащить нас из долгов. А потом он застрелился в своем кабинете. Пустил пулю, вот так. — Она поднесла к губам указательный палец, приоткрыла рот, не сводя глаз с гостей, и изобразила выстрел из пистолета. — Бам! Если у него и были друзья, никто из них даже не приехал на похороны. В то время, как Лайтвуды набивали свой пирог начинкой из наших денег.
— Если ты не хочешь говорить с нами, то зачем вообще согласилась на встречу? — вмешался Алек.
Куинни ухмыльнулась уголком губ.
— Видишь ли, я хорошо понимаю расстановку сил. И если бы был хоть один шанс из миллиона добраться до твоей семейки, я бы давно это сделала, но такого шанса у меня нет. Поэтому я не могла упустить возможность хотя бы так взглянуть в глаза убийцам моего отца, которые не просто гуляют на свободе, но еще и процветают за наш счет.
— Я не убивал твоего отца, что за бред! — выпалил Алек, игнорируя предостерегающие взгляды Магнуса.
Девушка пожала плечами. Она выглядела спокойной, чувствуя свое превосходство.
— Ты, твои родители или их люди, это не важно. За поступки членов семьи отвечает вся семья.
— Ты сама сказала, что он покончил с собой. Никто не убивал его.
— Не всегда убивает та рука, которая держит оружие.
Алеку пришлось сделать глубокий вдох, чтобы продолжить.
— Чтобы бросаться такими обвинениями, нужно иметь доказательства. Именно за этим мы и приехали.
Куинни сложила руки на груди.
— Я уже сказала, что меня не волнует, зачем вы приехали. Я хотела увидеть тебя и посмотреть тебе в глаза. — Она наклонилась и почти легла грудью на стол. — Почувствовать запах. Возможно, даже увидеть твой страх.
— Хочешь убить меня?
Она рассмеялась.
— Конечно, хочу, зачем скрывать. Но я сказала, что знаю, как устроен мир. Если я трону хоть волос на твоей голове, завтра же здесь высадится отряд Лайтвудов и в очередной раз отправит нас на дно. А мы заплатили слишком дорогую цену за нашу безопасность, чтобы рисковать ей ради мести.
— Ты считаешь себя мудрым боссом, но упираешься как ребенок, — резко ответил Алек.
Впервые за время встречи Куинни переменилась в лице: ее улыбка потухла, губы и брови вытянулись в линию. Алек продолжил.
— Сколько тебе? Шестнадцать? Меньше? Значит, когда умер твой отец, тебе было лет семь. Ты не можешь знать, как обстояли дела.
— Я знаю достаточно, — холодно возразила Куинни.
— Сомневаюсь. У меня есть информация, которая может помочь нам обоим узнать больше о том, что тогда случилось.
— Я бы и пальцем не пошевелила, если бы это принесло пользу Лайтвудам! — вспыхнула Куинни.
— Сколько можно повторять одно и то же! Слушай. Я понимаю, через что тебе пришлось пройти. Одна моя подруга не так давно тоже заняла место своего отца и взяла на себя заботу о своей стае. Ей тоже было непросто, но она не ведет себя из-за этого, как стерва!
— Да как ты смеешь! Не тебе…
— Считаешь, что мои родители испортили тебе жизнь? Меня похитили, когда мне было шесть. Я и моя сестра всю жизнь жили в страхе, переезжали с места на место. И всего два дня назад я узнал, что отец и мать были связаны с мафией.
Алек повысил голос и подскочил с места. Куинни осела в кресле и словно уменьшилась под его тенью. Магнус, все это время старавшийся не привлекать внимания, уже хотел одернуть парня за полы пиджака, но вовремя остановился и сделал вид, что всего лишь решил взглянуть на свои ногти.
Когда Лайтвуд замолчал, Куинни снова выпрямила спину.
— Почему меня должно это волновать? — уже спокойнее спросила она.
— Так сколько тебе было лет, когда ты осталась одна? — повторил Алек.
— Шесть.
— Это мама убедила тебя, что в смерти отца виноваты Лайтвуды?
— Нет. Она отравилась сразу, как узнала о смерти отца, и ни в чем меня убедить не успела, — едко подколола в ответ девушка.
— Тогда кто?
Она замялась и явно не хотела отвечать.
— Я понимаю, каково это — не знать правды о своей семье. И я ни за что не поверил бы чужим словам, если бы не услышал все от собственной матери. Но теперь я не могу никому верить и хочу сам узнать правду. Думаю, у нас очень похожие интересы. Или ты предпочитаешь упереться и прожить всю жизнь с затаенной злобой на убийц твоего отца, которым не можешь отомстить, пока настоящий виновник не наказан? Я говорю про Валентина Моргенштерна.
— Он давно гниет в тюрьме. И твоей семье там самое место.
— У меня есть повод думать, что Валентин не в тюрьме. На нас недавно напали. Люди с татуировками круга ворвались в мой дом и устроили стрельбу. Потом они выследили моего брата и взорвали его машину. А до этого напали на меня и чуть не прикончили.
— Значит, есть за что, — продолжала упираться Куинни, но без былого запала.
— Если хочешь знать ответы, они тут.
Алек положил на стол планшет.
— Знакомая вещь?
Девушка без лишней осторожности взяла в руки предмет. Алек развернулся, чтобы сделать круг по комнате и размяться, но Куинни потребовалась лишь пара секунд, чтобы вынести вердикт:
— Редкая модель, делалась по специальному заказу. Хранилище и шифратор информации с механизмом самоуничтожения. Но мы не выпускаем их очень давно. Откуда она у тебя?
— Не важно. Важнее то, что ее очень хотел заполучить Валентин. Я полагаю, на этой штуке записана информация о том, что на самом деле произошло десять лет назад. Если поможешь мне ее достать, то оба узнаем правду о своих семьях.
Куинни задумалась. Затем передала планшет своим людям.
— Я заберу это, в конце концов оно принадлежит нам. Но если я найду здесь доказательства, что виновата твоя семья, то мои услуги тебе обойдутся дорого.
Алек посмотрел на Магнуса, тот едва заметно кивнул.
— И мне потребуется время, — добавила Куинни. — Я прикажу выделить вам каюты. Вас позовут, когда я буду готова.
Она дала понять, что разговор окончен, встала и вышла, оставив гостей одних.
Вьетнамец в яркой рубашке проводил гостей до каюты. По дороге Магнус разговорился с ним на языке, которого Алек не понимал. Звуки чужой речи словно отдаляли его даже от Магнуса. Когда их привели к дверям разных кают, Алек сначала решил, что это ошибка, а затем запоздало вспомнил, что это логичное решение, ведь об их отношениях никто не знал. Он рассчитывал, что Магнус захочет остаться с ним или хотя бы провести еще какое-то время вместе, чтобы обсудить переговоры и планы, но Бейн слишком легко пожелал ему спокойной ночи и продолжил болтать о чем-то с новым знакомым. Алек хотел попросить его остаться, но почему-то не смог, и молча закрыл за собой дверь.
Он не стал включать свет. Освещения из иллюминатора было достаточно, чтобы найти очертания кровати и упасть на нее, не раздеваясь. Голова разрывалась от мыслей и тупой боли, и он уже провалился в сон, когда услышал стук в дверь.
Алек поднялся, как лунатик, и открыл. На пороге стоял Магнус, уже без пиджака, в одной черной рубашке, расстегнутой у ворота и мерцающей в полумраке завитками из блесток. Выглядел он слишком серьезным для человека, еще недавно весело болтавшего с местными.
— Я думал, мы поужинаем вместе, а ты так быстро заперся в своей каюте. И на стук не ответил. Уснул?
Алек не помнил, чтобы к нему стучали. Но ведь Магнус не стал бы его обманывать. Впрочем, он мог бы быть понастойчивее.
— Я все равно не голоден, — выдохнул Алек, стараясь не выглядеть обиженным.
— Зря. Кухня тут простая, но сам понимаешь, отменной свежести морепродукты не нуждаются ни в каких изысках. Ты в порядке?
Алек не стал отвечать на очевидный вопрос. Он привалился спиной к стене, освобождая Магнусу проход в комнату. Тот принял приглашение и вошел.
Магнус осмотрелся и остановился у небольшого окошка, с преувеличенным интересом рассматривая однообразный водный пейзаж и не оглядываясь на Лайтвуда. В глубине души он допускал, что в самом деле стучал недостаточно громко, потому что маленькая его часть действительно не хотела оставаться с парнем один на один. Магнус не находил нужных слов, чтобы поддержать Алека, хотя тот едва ли не просил вслух, и это было еще одним поводом малодушно сделать вид, что все в полном порядке.
И, вероятно, Магнус настолько плохо скрывал свои чувства, что вскоре Алек сказал:
— Думаю, мне нужно поспать. После перелета и переговоров я плоховато соображаю.
— Да, конечно, — ответил Бейн, но не испытал облегчения.
Он поцеловал парня в уголок губ, повторяя про себя, что все равно не знает таких слов, которые бы сейчас помогли Лайтвуду, и уже собирался уйти, но остановился на пороге, пораженный внезапно зажегшейся в его голове идеей.
— Кажется, я знаю, что нам стоит сделать, — сказал он, бросив на Алека загадочный взгляд. — Тебе надо развеяться.
Алек тяжело выдохнул.
— Магнус, я не уверен, что…
— Что? — Бейн вскинул брови и сверкнул глазами. — Ты ведь сам только что сказал, что плохо соображаешь. Пожалуй, до утра тебе вообще не стоит ни о чем думать, и я знаю, как это устроить. В конце концов, я все еще твой наставник, к моим советам полезно прислушиваться. Что скажешь?
Стоило Магнусу замолчать, как комнату затопила тишина. Лайтвуд отвернулся, чтобы не смотреть на азиата, но тот подошел ближе и обхватил ладонями его лицо, заставив посмотреть на себя.
— Просто доверься мне. Хорошо?
И у Алека не осталось выбора.
Ночью команда корабля на нескольких моторных лодках спустилась на воду и направилась к ближайшим островам, манившим светом костров вместо маяка. Среди них были и загорелые едва ли не до черна матросы, и бледнокожие инженеры в очках. Они с любопытством восприняли идею их гостей присоединиться к ночному приключению, но никто не выказал неприязни.
Они высадились на берег у срубленной из дерева пристани, набросили петли толстых канатов на колья. Вскоре к шуму волн и гомону моряков стала примешиваться музыка — барабаны, гитары и пение. Навстречу прибывшим вдоль пляжа уже приближалась шумная компания. Одни что-то кричали, свистели и махали руками, другие несли охапку бутылок и вручали всем вместо приветствия. Магнус и Алек тоже получили ледяные, влажные бутылки и сделали по глотку — внутри оказалось кисловатое, но божественно прохладное пиво.
Вдоль береговой линии на песке выстроились в ряд лохматые бунгало, рядом с каждым вился высокий костер. Веселая компания остановилась возле одного из них, где полураздетые люди танцевали и отбивали на барабанах нестройные энергичные ритмы, в которых с трудом угадывался мотив. Магнус перебрасывался с местными короткими фразами, уповая не столько на знание языка, сколько на жесты и эмоции, которые всегда облегчали общение. Аборигенов веселили его попытки, и вскоре Магнус ценой своего обаяния раздобыл кокетливое подмигивание от одной из женщин и пару кокосовых орехов с трубочками для питья.
Все это время Бейн не сводил взгляд с Алека. Тот выглядел потерянным и настолько уставшим, что просто плыл по течению событий, позволяя вести себя. Он не отвечал на попытки местных заговорить с ним, постепенно отступая назад, пока не оказался за пределами круга света от костра. Тогда он, вероятно, решил, что слился с ночной темнотой и сел на песок у самой кромки воды. Магнус подошел к нему и сел рядом. Всего в десятке шагов от эпицентра веселья шум прибоя перекрывал собой почти все звуки, отрезая их двоих от всего мира.
Магнус протянул Алеку кокос, тот скорее по инерции, чем осознанно, принял угощение.
— Веселые люди, — заговорил Магнус словно сам с собой. — Умеют и работать, и отдыхать. После сидения за компьютерами нет ничего лучше таких простых вещей, как танцы, выпивка и любовь. Нам есть, чему у них поучиться.
Алек молчал, а затем заговорил тоном, слишком серьезным для ночи на пляже:
— Я был не до конца честен, когда сказал, что уйду от семьи, если выясню, что они действительно виновны во всем. Что бы ни случилось, я должен буду остаться и разгребать то, что на меня свалилось.
Магнус не перебивал. Он чувствовал, что Алеку нужно высказаться — сквозь усталость в парне пробивалось желание излить накопившийся комок чувств и мыслей.
— Что бы я ни узнал завтра, это не изменит главного — я все еще Лайтвуд. И я не смогу уйти, потому что некому будет защитить Изабель, Макса, даже маму. Сейчас я им нужен. Ты часто говорил мне, как важно быть собой и прислушиваться к своим собственным желаниям, но правда в том, что я в первую очередь Лайтвуд.
Он, наконец, посмотрел на Магнуса. В его взгляде читалась отчаянная решимость отстаивать свою позицию, и он даже не подозревал, что Бейн меньше всего на свете хотел бороться с ним. Особенно сейчас.
Магнус положил руку на его колено. Алек вздрогнул, удивившись внезапной нежности, и почти с недоверием посмотрел на азиата.
— Если ты ждешь, что я буду тебя отговаривать, то ты очень ошибаешься, — сказал Магнус. — Тебе известно, какие отношения меня связывают с твоими родителями, и что я — последний человек, кто стал бы им помогать. Но все изменилось, когда я встретил тебя. Ты что-то изменил во мне, Александр. И если защищать семью важно для тебя, то это важно и для меня. Что бы ты ни решил, просто знай: я всегда буду на твоей стороне и всегда поддержу тебя во всем.
Алек почувствовал, как в его горле сжался комок. Он порывисто потянулся к Магнусу и поцеловал его, притягивая ближе за воротник рубашки. Магнус с жаром ответил на поцелуй и разочарованно застонал, когда Алек отстранился, но только для того, чтобы сказать, глядя в глаза Магнусу:
— Я люблю тебя.
Возможно, для этих слов еще было слишком рано, и Магнус точно не был готов услышать их даже от человека, к которому испытывал настолько сильные чувства. С ним это происходило не в первый раз: влюбляться и слышать признания в ответ, все-таки он был старше и имел куда более богатый опыт в отношениях, чем Алек. И весь этот опыт кричал о том, что такие признания сгоряча не кончались ничем хорошим, сулили одни проблемы и неизбежную боль от разбитого сердца. К тому же, Алек был совсем молод. Магнус не имел права так рисковать сам и разжигать пыл первой влюбленности Лайтвуда, даже если жаркая ночь, океанический бриз, полное звезд небо, волнующие кровь танцы и песни у костра пьянили и заставляли сердце биться в ином, первобытном ритме. И если бы это был кто угодно другой, Магнус бы смог остановиться, но это был Александр Гидеон Лайтвуд, единственный и неповторимый. И он вне сомнений стоил того, чтобы ради него рисковать всем.
— И я тебя, — ответил Магнус за секунду до того, как Алек снова поцеловал его, а затем повалил на песок.
Целоваться у всех на виду, не скрывая своих чувств, за почти десять тысяч миль от дома оказалось настолько восхитительно, что Алек довольно быстро смог отвлечься. Его мысли уносились далеко — к странам, где они с Магнусом еще смогут побывать вместе, увидеть мир, попробовать его, и одновременно сосредоточились в одном-единственном человеке, который заражал его своей страстью настолько, что они оба уже балансировали на грани желания заняться любовью прямо на пляже. Их пыл охладила волна, добравшаяся до обнаженных стоп.
Затем они присоединились к танцующим, пили ром из бамбуковых бутылок, ели сочные фрукты и танцевали, как будто были приговорены к смерти на рассвете, и за одну ночь им было нужно попробовать все.
Члены экипажа поплыли обратно еще до восхода солнца, когда над водой стоял туман, и всю дорогу Алек спал на плече Магнуса. Затем Бейн проводил его до каюты и остался рядом, но Алеку предстояло проспать всего часа четыре до того, как его позвали на встречу с Куинни. Магнус хотел пойти с ним, но провожатый — все тот же вьетнамец, в новой, но неизменно яркой рубашке с пальмовым принтом, сообщил: госпожа хочет говорить только с Лайтвудом.
Магнус больше не смог уснуть. Он гулял по палубе, затем по коридорам между залами, где работали инженеры за компьютерами. Корабль гудел, как огромный улей или завод. Люди больше не обращали внимание на гостя, и время тянулось бесконечно. Наконец, он решил остановиться в просторном зале, над которым вместо потолка располагался стеклянный купол, как вздувшийся на палубе пузырь. Зал был наполнен зелеными растениями и напоминал зимний сад в каком-нибудь дворце — с фонтанами, цветами и пением птиц, доносившимся из динамиков.
Алек вернулся через пару часов, показавшихся Магнусу вечностью, и первым делом порывисто поцеловал Бейна.
— Мы сможем улететь через час, - сказал он. — Куинни распорядилась, чтобы вертолет высадил нас сразу в аэропорте.
— Что за спешка? Не хочешь рассказать, как все прошло? — вкрадчиво спросил Магнус, ловя бегающий взгляд парня.
— Там на диске целый архив с досье на всех членов Круга. И Куинни раскопала кое-что важное. — Алек сделал паузу, словно Магнус должен был прочитать его мысли. — Кажется, я знаю, кого мы ищем.
— А что на счет твоих родителей? Удалось что-то выяснить?
— Да, но сейчас есть вещи поважнее.
Алек протянул Магнусу планшет. На монолитном куске пластика теперь был обозначен экран с открытыми документами. Магнус осторожно принял из рук парня устройство, будто стараясь своей медлительностью компенсировать бешеный пульс Лайтвуда, от которого едва ли не вибрировали стены.
— До распада Круга Валентин Моргенштерн переписал все имущество на Джослин Фейрчайлд. Тебе это имя ни о чем не говорит?
— Не припоминаю.
— А так?
Алек смахнул пальцем по экрану, и вместо документов появилась фотография рыжеволосой молодой женщины. Магнус точно мог поклясться, что никогда не встречал ни ее, ни упоминаний о ней, но черты лица и взгляд были ему знакомы.
— Вот как, — задумчиво произнес он.
Алек следил за его реакцией.
— А ты не очень-то удивлен.
— Я подозревал, что с этой девицей не все просто.
— Эта Джослин была его женой или подругой. Значит, Клэри…
— Его дочь, — закончил Магнус. Алек кивнул.
— Не могу поверить, что я ничего не заподозрил, когда встретил ее в кабинете отца в ночь нападения. Тогда она и взломала сейф.
— Но почему вернула тебе диск?
Алек пожал плечами.
— Может, вытащила все, что ей было надо, а потом хотела меня отвлечь?
— Вряд ли она смогла бы взломать систему, — заметил Магнус.
— Меня больше волнует то, что сейчас она в Нью-Йорке, — не слушал его Алек. — В больнице рядом с Джейсом. Или в моем доме. Мы должны предупредить остальных.
— Ты же помнишь, что здесь глушатся сигналы связи?
— Позвоню из аэропорта.
Алек развернулся и направился к коридору, но Магнус его остановил.
— Не торопись с этим. Пока ты здесь, а она — там, ты все равно ничего не сможешь изменить, разве что навести панику и спугнуть Клариссу и заодно тех, кто стоит за ней.
Лайтвуд открыл рот, чтобы возразить, но быстро понял, что Магнус, как всегда, прав. Мысленно он пожелал себе иметь такую же выдержку, как у Бейна.
— Хорошо, — кивнул он. — Через десять минут вылетаем.
В аэропорте Нью-Йорка Алек и Магнус взяли такси, не став дожидаться водителя Лайтвудов. С момента, как их самолет приземлился, Алек не расставался с телефоном, пытаясь дозвониться.
— Джейс не отвечает, — наконец, сказал он, когда такси выехало на трассу. — Отец тоже. Матери я не хочу ничего говорить.
— Возможно, я повторяюсь, но как насчет обратиться к тем, кто профессионально занимается расследованием этого дела?
Алек задумчиво нахмурился.
— Ты имеешь в виду детектива Льюиса?
Магнус хлопнул в ладони.
— В точку. Отличная идея. Горжусь твоей сознательностью.
Алек пропустил мимо ушей саркастичные нотки в его голосе и набрал номер детектива. На этот раз ответили быстро.
— Добрый день, мистер Лайтвуд! — по голосу детектива можно было решить, что он приятно удивлен. — Где вас носит? Вы в курсе, что вас ищет вся полиция Нью-Йорка?
— Деловая поездка, — сухо ответил Лайтвуд. — Я уже вернулся, еду из аэропорта. И у меня есть для вас новости.
— И что же это за новости?
— Я знаю, кто причастен к покушению на мою семью.
— Мы тоже, мистер Лайтвуд.
Алек решил, что детектив не расслышал его или не понял.
— Найдите Клэри Фрей, — повторил он.
— Мистер Лайтвуд, мы уже знаем, что мисс Фрей замешана в этом деле, — повторил детектив. — Но проблема в том, что ее нашли раньше нас.
Магнус внимательно следил за выражением лица Алека и видел, как брови парня удивленно скользнули вверх.
— Просто приезжайте домой, хорошо? — сказал детектив и положил трубку.
Алек еще несколько секунд смотрел на экран телефона, пытаясь осознать услышанное. Затем он повернулся к Магнусу.
— Едем домой, — сказал он, но его слова звучали с сомнением, как полувопрос.
В особняке царила такая же тяжелая атмосфера, какой ее запомнил Алек. Семья собралась в гостиной, как и несколько дней назад, но на этот раз встреча была прохладной. Кроме родителей здесь был Джейс. Александр с облегчением отметил, что его названный брат несмотря на мрачный вид выглядел вполне живым.
Никто не проронил ни слова. Алеку показалось, что еще минута здесь, и он задохнется от нехватки воздуха, но к его удивлению тишина разбилась стуком каблуков и радостным воскликом:
— Алек!
В гостиной появилась Изабель. Она выглядела усталой, но искренне обрадованной. Девушка подбежала к брату, и Алек сжал ее в объятиях, приглаживая рукой густые мягкие волосы.
— Как ты? — спросил он.
— В полном порядке, — заверила Изабель. — Я была в безопасности. Жаль, что не могла вас предупредить.
— Наконец-то все в сборе.
Собравшиеся в гостиной оглянулись на новую фигуру. В дверях стоял детектив Льюис.
— И зачем вам собирать нас всех вместе? — спросил Алек, инстинктивно прижимая к себе Изабель, будто желая защитить от неведомой опасности.
Саймон невинно улыбнулся и пожал плечами.
— Так за вами проще уследить.
Джейс вышел на середину зала.
— Вы уже нашли Клэри?
— Да, — довольно кивнул детектив. — Мисс Фрей сейчас находится в отеле Дюморт.
Джейс и Мариза посмотрели на Изабель с немым вопросом, будто ждали от нее пояснений. И только Алек бросил взгляд на Магнуса, который все это время старался не привлекать к себе внимания.
— Сейчас мы готовим специальную операцию, — продолжил детектив. — Наш отряд проникнет в логово Сантьяго, чтобы сразу захватить и его группировку, и мисс Фрей.
— Вы обещали не трогать их, если я вернусь! — возмутилась Иззи.
— Изабель, я не думаю, что сейчас мы должны беспокоиться о наркоторговце, — вмешалась Мариза.
— Твоя мама права, дорогая. Пусть полиция решает, что с ним делать, — поддержал супругу Роберт Лайтвуд.
В глазах девушки сверкнули опасные огоньки.
— Тогда я тоже поеду.
— Это не обсуждается! — вдруг рявкнул Льюис, заставив обратить на себя внимание. — Я готовился взять эту банду с начала своей карьеры. Поэтому прошу вас, — он смягчил тон и поправил соскочившие на кончик носа очки, — просто не мешайте. Не попадайте под взрывы, не исчезайте бесследно хотя бы сутки, идет?
Никто не ожидал такой пылкой реакции от неуклюжего, простоватого детектива-новичка. Все кивнули в знак согласия, не задумываясь, даже Магнус. Детектив Льюис кивнул в ответ и вышел.
— Нам что, теперь не выходить из дома? — спросил Джейс, когда в гостиной повисла тишина.
— Похоже на то, — растерянно вздохнул Роберт Лайтвуд.
Мариза поднялась с дивана и чопорно поправила платье.
— Зато мы наконец-то сможем поужинать все вместе, как раньше. Распоряжусь, чтобы накрыли на стол. — Она направилась к выходу, но на половине пути остановилась и обратилась к Магнусу: — На тебя рассчитывать?
Бейн открыл рот, но Алек опередил его:
— Магнус у нас в гостях, что за вопрос?
— Я всего лишь уточнила его планы, — сдержанно ответила Мариза.
— Все в порядке, — вмешался Магнус. — Я действительно собирался поехать домой.
— Это не обязательно, — настаивал Алек.
— Я хожу в одной и той же одежде второй день, это перебор, — усмехнулся в ответ Магнус. — Увидимся завтра в офисе.
Алек пожал плечами. Он потянулся, чтобы поцеловать Бейна на прощание, но тот ловко увернулся и торопливо покинул дом.
Гостиная постепенно опустела. Алек улучил момент и поймал Джейса, когда тот слонялся по залу, не зная, куда себя деть.
— Кости целы? — спросил Алек, полушутя.
— Ерунда, пара царапин, — отмахнулся Джейс. — В старшей школе было куда хуже, когда мы угнали мотоцикл.
— Да уж, тот парень из Питсфорда едва нас не прикончил.
Парни улыбнулись и рассмеялись, будто между ними ничего не происходило в последнее время.
— Ты еще легко отделался. Все-таки у Клэри получилось подобраться слишком близко.
Эрондейл вдруг переменился в лице.
— Ты тоже считаешь, что это она виновата?
Алек удивленно вскинул брови.
— Конечно.
— Тебе это Льюис сказал?
— Нет, я сам видел, но понял слишком поздно.
— И что ты видел?
Джейс скрестил на груди руки, давая понять, что не согласится ни с единым словом. Алек не был готов, что его брат станет упираться перед лицом фактов.
— Например, я видел Клэри той ночью в кабинете отца, где находится сейф с документами. Она сказала, что вы договорились там о встрече. Подтверди мне, что вы действительно договаривались, и я перестану убеждать тебя. Ну?
Блондин молчал, сжав губы в тонкую линию, будто уже был на допросе. Его упрямство только распаляло Лайтвуда.
— Преступники хотели украсть из сейфа документы, а потом они каким-то образом оказались в руках Клэри.
— С чего ты взял, что они у нее?
— Она мне их вернула несколько дней назад.
— Вот видишь, — парировал Джейс. — Она не хотела никому навредить.
— А может, просто испугалась?
— А может, они ее использовали? — Эрондейл перешел в нападение– Ты об этом не думал?
— Джейс, остынь! Я всего лишь хочу, чтобы ты открыл, наконец, глаза, пока тебя снова не провели. В следующий раз все может кончиться не так удачно!
— Это ты ничего не видишь, — покачал головой Джейс. — Никто из вас ничего о ней не знает. Ты в курсе, что она учится на художника? И что она рисует просто невероятные рисунки? И что она очень умная и милая… Да какого черта я тебе это рассказываю?!
Джейс сорвался с места и ушел, больно задев брата плечом. Алек развернулся, чтобы пойти за ним, но его остановило мягкое, но настойчивое прикосновение.
— Оставь его, — сказала Иззи. — Лучше пройдемся.
Алек не сопротивлялся, когда Изабель вытолкала его в сад. На улице стояла приятная вечерняя прохлада с примесью свежего аромата цветов.
Сначала они шли молча, и мысли в голове Алек постепенно приходили в порядок, а пульс замедлялся. Когда он перестал убегать вперед и зашагал медленно рядом с сестрой, та заговорила:
— Не приставай к Джейсу. Ему сейчас и без нас тяжело.
— Меня просто из себя выводит то, как эта Клэри запудрила ему мозги! — проворчал Алек. — Джейс не хочет признавать очевидное.
— Мы еще не знаем наверняка про Клэри.
— Доказательств больше, чем достаточно.
— Хорошо, мы знаем, что она сделала, но не знаем причин, — уточнила Иззи.
Алек тяжело вздохнул.
— Я не буду спорить с тобой.
Изабель кивнула в знак согласия.
— Думаю, мы с тобой сейчас лучше всех можем понять Джейса.
Парень вопросительно вскинул бровь.
— К примеру, все считают Рафаэля плохим человеком из-за того, чем он занимается. Но на самом деле он спасает много людей. Например, он спас меня.
— Неудачное сравнение, — хмыкнул Алек. — Я еще могу поверить, что Клэри была пешкой в планах Моргенштерна, но Рафаэль Сантьяго держит наркопритон. Не думаю, что благотворительность может такое компенсировать.
— Про Магнуса тоже ходят разные слухи, — невозмутимо продолжила Иззи.
— Это вообще разные вещи! — отрезал Алек.
— Я не собираюсь обсуждать это, ты знаешь Магнуса лучше, чем кто-либо. Я только хотела сказать, что мы все сделали странный выбор, да?
Алек остановился, преграждая путь сестре. Он хотел возразить ей, но вместо этого ощутил внутри такое облегчение, будто с души упал целый град камней.
— А ты наверняка извелся, думая, как рассказать о вас с Магнусом? — улыбнулась Иззи, похлопав парня по плечу. — Узнаю своего старшего брата.
— Так заметно? — Алек нахмурился, хотя уголки его губ тоже дрогнули.
— Не волнуйся. Родители, как всегда, мало на что обращают внимание. А Джейс не поймет, даже если вы начнете целоваться у него на глазах, пока ты сам ему не скажешь прямым текстом.
Алек представил себе такую сцену и уже не смог сдержать улыбку. Его мрачное настроение стало постепенно развеиваться, и они с Иззи двинулись дальше вокруг дома.
— Как вы познакомились с Рафаэлем Сантьяго? — спросил Алек.
Девушка ответила охотно, будто ей давно хотелось поговорить об этом с кем-нибудь.
— Когда ты уехал, между папой и мамой все стало еще хуже. Дома было невозможно находиться, даже поговорить не с кем.
— А Джейс?
— Мы с Джейсом никогда не были настолько близки. Тогда я познакомилась с Магнусом на одной из его вечеринок, а он уже представил меня Рафаэлю.
— То есть Магнус свел тебя с наркоторговцем? – повторил Алек, не веря своим ушам.
— Как я узнала потом, Рафаэль сам заметил меня и попросил своего друга нас представить.
— Магнус и Сантьяго друзья?
В голосе Алека появились нотки отчаяния, и Изабель поспешила сменить тему.
— В любом случае, если бы не Рафаэль, я бы не выдержала так долго в нашем доме. Даже подумывала уехать к тебе в Европу.
— Значит, ты… — Алек не смог закончить фразу.
— Да, — помогла ему сестра. — И я не горжусь этим. Но Рафаэль не позволял продавать мне ничего тяжелого. Сейчас я пытаюсь бросить, и он очень помогает мне.
Повинуясь порыву, Алек прижал к себе сестру, и по тому, как та крепко стиснула его в ответ, понял, как ей этого не хватало. Ему стало стыдно за то, что вдали от дома он куда больше думал про Джейса и почти не вспоминал про Изабель, считая ее достаточно сильной, чтобы позаботиться о себе. К счастью, теперь он всегда будет рядом с ней.
Он обнял Иззи за плечи и дальше они пошли рядом, бок о бок.
— Ты знаешь, зачем Рафаэль похитил Клэри? — спросил Алек.
Иззи покачала головой.
— Но он предупреждал меня держаться от нее подальше. Я все еще не могу поверить, что Клэри в этом замешана. Мне она понравилась.
— Меня она тоже едва не обманула. Просто мы с тобой многого не знали.
— Например?
Алек замолчал. Он не планировал ничего рассказывать Иззи и Джейсу, пока не переговорит с матерью, но его тошнило от необходимости отвечать что-то в духе «Еще не время» или «Узнаешь потом». В их семье и без того стало слишком много секретов.
— Я выяснил кое-что о нашей семье. В прошлом мама и папа перешли дорогу человеку по имени Валентин Моргенштерн, который возглавлял преступную группировку Круг. Сейчас Валентин в тюрьме, но все еще одержим местью. И Клэри Фрей — его дочь, которой должно было принадлежать все наше имущество.
С каждым словом Иззи все больше хмурилась и качала головой, будто отрицая слова брата.
— Не знаю, насколько глубоко сама Клэри в этом завязана, но ее появление в нашей жизни — не случайность.
— Я не понимаю, — честно призналась Изабель. — Это родители рассказали тебе?
— Не совсем. Но это правда. Думаю, они скоро сами нам все сообщат. Кроме них никто не знает, как все обстояло на самом деле, и будет справедливо, если мы дадим им шанс все объяснить. Ты же об этом говорила?
Изабель улыбнулась в ответ, но в ее взгляде осталась тревога.
В этот момент садовая дорожка как раз вернула их к крыльцу дома. Они увидели, что в столовой уже горел свет в окнах, и поспешили к ужину.
По дороге от полицейского участка Саймона преследовали знаки. Сначала в кондитерской, где они остановились, чтобы купить кофе с собой, в его сэндвич положили чесночный соус, хотя он был уверен, что заказывал двойной сырный. Затем на повороте со 117 на 116 улицу из окна бронированной машины Саймон заметил здание заброшенной церкви, изрисованной характерными граффити, а через дорогу от дома, где они остановились, — вывеску стоматологии с карикатурным изображением счастливого вампира и надписью, обещающей помочь в любой нестандартной ситуации. Все это выглядело иронично и пугающе одновременно.
Три полицейские машины припарковались вдоль обочины, потеснив брошенные велосипеды и байки. Табличка с названием отеля притаилась между рядами пиццерий и заведений восточной кухни. Группа разделилась: несколько человек направились ко входу отеля, остальные — к соседним дверям, чтобы проникнуть внутрь по пожарным лестницам. Саймон выбрал парадный вход.
Двери отеля Дюморт были заперты, и их взломали профессионально, без лишнего шума. Внутри кроме облаков пыли копы обнаружили то, чего никак нельзя было ожидать от зажатого между простыми кирпичными домами помещения: перед ним открылся просторный холл с лестницей, как в Метрополитен-опера. Все предметы вокруг выглядели тусклыми, словно сошли со старой кинопленки, но все равно слишком роскошными для рядового заведения в Восточном Гарлеме. Оценив площадь, копы сообразили, что соседние вывески были всего лишь прикрытием: отель занимал все ближайшие помещения.
Детектив Льюис был единственным, кого не удивило это открытие. Зрелище оправдывало его ожидания, отдаваясь волнительным щекотанием в груди.
Обмениваясь знаками, группа прошла по коридору мимо стойки регистрации, брошенных багажных тележек, на латунных клетках которых пятна ржавчины напоминали застывшую кровь. Такие же ассоциации вызывали следы на потертых ковровых дорожках.
«Здесь никого нет», — сообщил жестами один из копов, заглянув на следующий лестничный пролет.
«Это маскировка», — ответил детектив. Он выглядел неуместно довольным, наслаждаясь тем, что может общаться жестами, как в фильмах, которые он в детстве смотрел с отцом.
Детектива Льюиса не обманывала тишина и пустота помещений. Он велел группе разделиться и подниматься наверх.
— Черт бы побрал этого сопляка! — выругался вслух полицейский, когда вместе с напарником оказался в длинном гостиничном коридоре, похожем на кадры из фильма ужасов. — И его детские игры. Почему мы должны ему подчиняться?
— Заткнись, надоело выслушивать твое нытье.
— И ты туда же. Хочешь играть в охотников за привидениями, на здоровье! А мне не по душе чувствовать себя идиотом.
Он снял шлем и открыл одну из дверей. В ту же секунду изнутри выскочила тень со скоростью молнии и снесла несчастного, припечатав к стене.
Его напарник огромными от испуга глазами смотрел, как неведомая тварь мгновенно обездвижила здорового мужчину в защитном костюме. Ему хватило выдержки не закричать, даже когда сам он услышал за своей спиной шаги. Полицейский медленно повернул голову и увидел бледного молодого парня в вычурном театральном наряде. Этот тип улыбался ему сочно подкрашенными кроваво-красной помадой губами.
— Привет, сладкий, — подмигнул красавчик.
Изо рта полицейского вырвалось ругательство, ставшее его последними словами.
Саймон не собирался терпеть недовольные взгляды и ворчание за спиной от своих подчиненных в такой особенный для него день — день его триумфа. Его вело чутье, природу которого мог понять только истинный фанат серии комиксов о вампирах, и детектив Льюис отделился от группы, велев остальным обыскать все этажи, понимая, что посылает их, возможно, на верную смерть.
Сквозь старинные интерьеры, напоминавшие театральные декорации, тут и там проступала реальность: склянки и трубки, следы деятельности наркобанды Сантьяго. Но кто-то предупредил их о готовящейся операции, и преступники успели затаиться.
За истончившимися от времени стенами выстрелы были слышны так громко, будто стреляли прямо за спиной. Саймон вытряхнул из патронника пули, пересыпал их в карман и достал свою обойму настоящих пуль из освященного серебра.
Рафаэль Сантьяго считался одним из самых острожных преступников в мире, о чем говорил хотя бы тот факт, что у полиции на руках была всего лишь одна его фотография: смазанный снимок с камер наблюдения на границе Мексики и Штатов, когда почти двадцать лет назад он мальчишкой пробирался к новой жизни. Рафаэль не верил, что копы смогут приблизиться к нему хотя бы на милю, поэтому узнав о готовящейся операции, не собирался покидать отель Дюморт. Его люди устроили засаду, и судя по трансляции на его мониторах, все шло по плану.
Сам Рафаэль все это время сидел в подвале, в комнате за потайной дверью. Компанию ему составляла Кларисса Фрей, или Фейрчайлд, или Моргенштерн. Она спала после введенной ей дозы морфина и не доставляла проблем.
Сантьяго еще не решил, как поступить с ней. Он рассчитывал, что люди Валентина постучатся к нему в дверь раньше полиции, когда узнают о похищении Клариссы, но ошибся: девчонка оказалась не такой важной фигурой в планах отца, а значит, и для Рафаэля была бесполезна. Валентин Моргенштерн был единственным, чью голову хотел заполучить Рафаэль Сантьяго, чтобы исправить досадную ошибку и отомстить за смерти своих людей в нескольких штатах от рук Круга. Полиция тогда вовремя подарила этой мрази теплое местечко под своим крылом. Все эти годы Сантьяго ждал, когда Валентину надоест отсиживаться в тюрьме, но тот отчего-то не спешил выбираться на свободу.
Когда Рафаэль услышал за спиной щелчок снятого предохранителя, он не мог поверить своим ушам, и оглянулся со всей свой холодностью и легким удивлением.
— А ты кто такой? — спросил он.
Саймон Льюис был самую малость обескуражен началом их встречи. До этого момента все складывалось слишком хорошо: используя свои знания об охоте на вампиров, он обнаружил потайную дверь за картиной, прошел через лабиринт с ловушками и, наконец, отыскал в холодных сырых коридорах средоточие тьмы. Хотя, пожалуй, коридоры могли бы быть чуть более мрачными и сырыми.
— Вы нужны мне живым, мистер Сантьяго. Но если вы станете оказывать сопротивление, я открою огонь, — предупредил детектив.
Рафаэль присмотрелся.
— Это что за деревяшка у тебя на поясе?
Саймон бросил взгляд на прикрепленный к ремню колышек и задернул полу куртки.
— Я знаю, что Кларисса Фрей у вас, — продолжил Льюис. — И это не единственный повод для ареста.
— Да, можешь забирать ее.
Рафаэль равнодушно кивнул в сторону стула, к которому была привязана спящая девушка, и снова повернулся к мониторам.
Не сводя с него прицела, Саймон подобрался к пленнице и первым делом осмотрел ее шею. Заметив это боковым зрением, Рафаэль насмешливо прыснул.
Когда Саймон закончил развязывать Клэри и снова навел пистолет на Сантьяго, тот предупредил:
— На твоем месте я бы поторопился убраться поскорее, детектив. Остальным повезло куда меньше, а тебя я, пожалуй, отпущу. По двум причинам.
— Я не думаю, что… — начал было Саймон, но запнулся, когда спокойный с хрипотцой голос продолжил говорить, не обращая на него внимания.
— Во-первых, ты забавный малый. Не знаю, что ты себе вообразил, но ты меня развеселил. А во-вторых, ты сделаешь мне одолжение, забрав отсюда ее тело.
— Вообще-то, она еще жива, — поправил его Саймон.
— Возможно, — равнодушно махнул рукой Сантьяго. — Она оказалась бесполезной. Валентину плевать даже на собственную дочь. Так что будь любезен, избавь меня от этой девицы. Она ужасно шумная, когда приходит в сознание.
Льюис попытался взять Клэри на руки и понял, что совершенно невозможно одновременно держать и девушку, и оружие. Но противник почему-то совершенно не собирался нападать, наоборот, невозмутимо сидел в кресле. Он выглядел именно таким, каким его представлял себе Саймон.
— Я должен арестовать вас, — жалобно повторил он.
Наконец, Сантьяго поднялся из кресла и повернулся лицом к детективу. В синем свете мониторов его кожа казалась мертвенно бледной. Саймон не мог оторвать взгляда от его лица, ожидая увидеть кончики клыков.
— Даже если бы у тебя был хоть один шанс схватить меня, — начал Рафаэль, — я бы все равно не советовал этого делать.
— Почему?
— Кажется, у полиции есть дела поважнее. Например, найти того, кто помогает Валентину проворачивать все, сидя в тюрьме.
— Мы знаем, что это была его дочь, Кларисса.
— Да? Тогда почему никто даже не попытался ее спасти, кроме вас?
Детектив молчал.
— Даже если она была в этом замешана, то знала не больше, чем любая пешка. Нет, детектив, тот, кто тебе нужен, сидит гораздо ближе к Валентину и к тебе. Скажу еще прямее: ищите крысу среди своих. Если еще не слишком поздно.
— В каком смысле поздно?
— Эта девочка — всего лишь конец ниточки, по которой мы найдем сам клубок, и Валентин уже знает об этом. А значит, клубок не пролежит долго на прежнем месте, ожидая, когда за ним придут.
— Я не… Не понимаю…
— Позвони в участок, тупица, — вздохнул Рафаэль. — Готов поспорить, что все уже произошло.
Саймон занервничал.
— Не бойся, я же сказал, что отпущу вас двоих. Звони.
Саймон опустил Клэри на пол, прислонив к стене, достал телефон и набрал номер участка. Он не произнес почти ни слова и перед тем, как положить трубку, сказал «Понятно», после чего посмотрел на Сантьяго.
— Валентин Моргенштерн совершил побег час назад.
По лицу Сантьяго пробежала тень улыбки с выражением «Я же говорил».
— Надеюсь, ты уже знаешь, кого искать.
— Похоже, да, — ответил Саймон, мысленно проклиная все на свете. Этот тип, Гэрроуэй, ему сразу не понравился. Слишком много мелочей связывало его с делом Моргенштерна без всякой видимой причины, но Саймон не знал, что ему стоило копать в эту сторону. Теперь найти доказательства будет проще.
— А теперь убирайтесь отсюда.
Саймон хотел взять на руки Клэри, но помедлил.
— Эм… Мистер Сантьяго, у меня к вам просьба.
— Да у тебя никакого чувства меры.
— Вы не хотели бы, ну... — окончание фразы он промялил в полголоса.
— Что?
— Укусить меня.
— Чего? — переспросил Рафаэль, на миг выйдя из своего привычного невозмутимого образа.
— Я все знаю, — заговорщически шепнул Саймон и широко улыбнулся, показывая на свои зубы. — Не волнуйтесь, кроме меня никто не догадывается. Я никому не расскажу, если вы, ну…
— Мне нравятся девушки, — отрезал Рафаэль.
Улыбка в миг увяла на лице Льюиса. Он почувствовал, как на его щеках вспыхнул румянец, когда понял, что подумал Сантьяго.
— О, нет, вы меня неправильно поняли, я…
— Убирайся, пока я не передумал, — пригрозил Рафаэль. А затем, возможно, чтобы порадовать смешного парнишку, улыбнулся, обнажив острые клыки.
Саймон снова подобрал Клэри и не сводя взгляда с Рафаэля двинулся к выходу.
Магнус был чертовски рад вернуться домой. В его лофте стояла такая тишина по сравнению с шумом аэропортов, дорог и особняком Лайтвудов, словно он существовал в другом измерении или всякий вошедший сюда терял слух. И в этой тишине Магнус мог признаться, что хоть и был счастлив провести столько времени с Александром, ему не хватало личного пространства. Мысленно Бейн сделал заметку на будущее: если они с Алеком однажды съедутся, нужно заранее позаботиться о собственной комнате, чтобы иногда отдыхать от бьющей через край энергии молодого Лайтвуда.
Бейн начал раздеваться по пути к ванной, бросая вещи на пол. На пороге он остановился, краем глаза зацепившись за инородный предмет в своей спальне. Он окинул комнату взглядом и не сразу понял, что именно привлекло его внимание: на спинке кресла висело полотенце. На самом деле это было его собственное полотенце, но всего пару суток назад Александр Лайтвуд вышел в нем после душа, только в нем. И эта маленькая вещь источала такую мощную ауру, будто сам Лайтвуд находился здесь в эту минуту. Магнус взял полотенце, сжал и на секунду замешкался, прежде чем бросить его в корзину для белья.
Не успел Бейн включить воду в душе, как зазвонил телефон. Он выждал, но звонок не прекращался, а после того, как затих, снова раздался сигнал. Смирившись, Магнус подошел к телефону. К его удивлению, звонил не Алек.
— Надеюсь, ты звонишь не для того, чтобы я привез тебе в участок пижаму и зубную щетку.
— Очень смешно, Бейн, — ответил Рафаэль, но по его голосу нельзя было сказать, что он смеется. — Честно говоря, не могу вспомнить, почему я все еще помогаю тебе.
— А мне нужна помощь? — Магнус изобразил голосом удивление. — Готов поклясться, буквально сейчас мне нужен только душ.
— Тебе или кому-то, кто тебе очень дорог. Наш знакомый Моргенштерн сбежал из тюрьмы и, думаю, в первую очередь захочет повидаться с Лайтвудами.
Магнус не считал себя пугливым, но фамилия, которую произнес Сантьяго, заставила его ощутить пробежавший по спине холодок. В голове запустился мыслительный процесс, который начал быстро выдавать информацию.
— Он не настолько глуп, чтобы сунуться к Лайтвудам в открытую, — сказал Магнус.
— А почему нет? Момент-то отличный, пока детектив с кучкой бестолочей играют в черт знает что в моем отеле, а все члены семьи в сборе практически под домашним арестом, только без должной охраны.
Сантьяго, как всегда, был убедителен, как сам дьявол, и его слова провоцировали панику.
Магнус нажал кнопку завершения звонка. Ему потребовалось еще несколько секунд, чтобы справиться с желанием предупредить Алека, но он быстро отмел эту мысль. Вместо этого Бейн, как был без одежды, ушел в гостиную, достал из шкафа графин и бокал, чтобы немного успокоиться.
В первую очередь следовало понять, зачем Рафаэль поделился с ним этой информацией и какой реакции ожидал. Вывод напрашивался только один: Сантьяго не мог сам приехать туда, чтобы защитить Изабель. Но Магнус мог. Какой в этом смысл? Ответ на этот вопрос Магнус додумывал, спускаясь на лифте и натягивая на ходу рубашку. Бокал с джином остался на столе нетронутым.
В холле особняка Лайтвудов Магнус столкнулся с вошедшим следом за ним детективом. Выражение лица Льюиса подтверждало слова Рафаэля: парень был бледен, как полотно.
— Рад вас снова видеть, мистер Льюис, — искренне поприветствовал Магнус. — Как прошла операция?
— Боюсь, что не могу разглашать такие подробности, — нервно ответил Саймон, торопясь пройти вперед.
— Неужели принесли плохие новости?
— Скоро узнаете.
Магнус не стал упорствовать и пропустил детектива. Изабель уже ждала их в гостиной и первом делом подошла к Магнусу.
— С ним все в порядке? — спросила она.
— Ты уверена, что этот вопрос надо задавать мне?
Бейн притворился удивленным, чтобы не смущать детектива. А затем незаметно кивнул в знак того, что с их общим знакомым всегда все в порядке. Девушка просияла.
— Ты к Алеку? Я позову его.
— Да, будьте добры, мисс Лайтвуд. — Саймон опередил Магнуса с ответом. — И всех остальных членов семьи тоже.
Когда Лайтвуды собрались в гостиной, Джейс едва не набросился на Льюиса.
— Вы нашли Клэри? — спросил он, надвигаясь на детектива, как танк. Но тот не повел и бровью.
— Да, мисс Фрей сейчас в участке.
— Где это? Я заберу ее и отвезу домой.
— Сожалею, но это невозможно, мистер Эрондейл, — остановил его детектив. — Мы должны допросить мисс Фрей.
— У вас нет доказательств!
— Мы еще ни в чем ее не обвиняем. Но нам нужны ее показания как жертвы похищения. С этим вы согласны?
Джейс все еще кипел, но слово «жертва» его немного охладило. Он кивнул и отступил в сторону, освобождая путь детективу.
— Может, вы нам объясните, зачем снова собрали нас? — с вызовом спросила Мариза. — Похоже, нам лучше не расходиться вовсе на случай, если через полчаса вам понадобится объявить что-то еще.
— На ваше усмотрение, — равнодушно ответил детектив. — Прежде всего, должен сообщить вам, что мы вычислили, кто стоит за покушениями на вашу семью.
— Разве это не дочь Валентина Моргенштерна? — спросил Роберт Лайтвуд. — Ранее вы говорили…
— Да, — перебил его Льюис, — но в деле появились новые улики. Боюсь, что все это дело рук самого Валентина.
Мариза рассмеялась, но в ее тоне слышались нотки сомнения.
— И как, по-вашему, он сделал это, сидя в тюрьме?
— У него были сообщники среди полицейских.
— Бред! — взвилась Мариза, и ее мужу пришлось обнять жену за плечи, чтобы удержать на месте.
— Как это возможно? — спросил Роберт.
— Иногда такое случается, — сдержанно пояснил Льюис тоном, которым доктора сообщают о смерти близкого человека. — Мы нашли виновных, но опоздали. Мне очень жаль, мистер Лайтвуд.
— В каком смысле опоздали? — вмешался Алек, до этого молча наблюдавший за реакцией родителей.
Саймон перевел на него взгляд, и Алек увидел, насколько был напуган сам детектив.
— Несколько часов назад Валентин Моргенштерн сбежал из тюрьмы. Мы ищем его.
В гостиной повисла тишина. По губам Маризы читалось «это невозможно». Роберт крепче прижал к себе жену.
Алек чувствовал, как его захлестывает волна раздражения при одном взгляде на сконфуженное лицо Льюиса. Он посмотрел на Магнуса, который все это время молча стоял за спиной детектива, и сомнений не осталось: Бейн молча кивнул, подтверждая худшие опасения.
— Вы должны обеспечить нам защиту, — тихо, но твердо заявила Мариза. — Это ваша работа, детектив.
— Для этого я и приехал, — с энтузиазмом откликнулся Саймон, радуясь возможности сменить тему. — Обстоятельства вынуждают меня попросить вас всех оставаться в доме, пока мы не поймаем Валентина. Так мы сможем гарантировать вашу безопасность.
Саймон Льюис выдержал паузу, ожидая, что на него снова посыплется град вопросов и упреков, но все молчали.
— Раз ни у кого нет возражений… Мистер и миссис Лайтвуд, могу я вам задать несколько вопросов наедине? Это необходимо для следствия.
— Да, разумеется, — бесцветным голосом откликнулся Роберт. — Пройдемте в мой кабинет.
Саймон направился к лестнице вслед за хозяевами дома. По дороге его нагнал Джейс.
— Если предатель нашелся среди полицейских, вы уверены, что Клэри в безопасности в вашем участке? — спросил он в полголоса.
— Да, вполне. Ваши опасения напрасны, мистер Эрондейл.
— Я могу что-нибудь сделать для нее?
Детектив оглянулся на Лайтвудов, но те ушли вперед достаточно далеко, чтобы не слышать их.
— Скажите, вы знали, что у мисс Фрей есть младший брат?
По лицу Джейса Саймон прочитал ответ на свой вопрос.
— Так и думал. Я не могу дать официальное распоряжение, чтобы к нему приставили охрану. Но если у вас есть возможность доставить его сюда, в особняк, он будет в безопасности. Думаю, Кларисса будем вам благодарна.