***
Когда май отметил уже по-настоящему летним теплом свою макушку, Диана с успехом сдала последний экзамен. На радостях, мать торжественно объявила, что выполнит-таки своё давнее обещание и возьмёт дочь с собой в отпуск на материк. Билеты куплены на август. Эту поездку в город Санкт-Петербург Диана ждала уже около полугода, и ей отчаянно захотелось поделиться с Мариной радостной новостью. Они не говорили уже две с половиной недели. Сейчас, когда все экзамены наконец-то были сданы, а учебный год официально закончен, Диана решила, что они имеют полное право побыть вдвоём. Она не торопила женщину, понимая, что ей тоже надо многое обдумать, не настаивала на встречах, зная, сколько дел свалилось на плечи Полонской с окончанием учебного года и увольнением. Но сегодня она имеет полное право потребовать своё свидание. Любые условия, любое место — лишь бы просто обнять её, вдохнуть запах, понимая, что ожидание было не напрасным. Воодушевлённая предстоящей встречей, Диана, не замечая никого вокруг, неслась быстрыми шагами по коридору после последней своей пары на втором курсе. Внезапная радость охватила её, дыхание сбивалось, а ноги сами несли вперёд. Осталось только оттарабанить практику, и — Питер! Большая земля, красота и свобода! В глубине души Кулаченко надеялась, что когда-нибудь они с Мариной смогут поехать туда вместе. А пока стоит обрадовать женщину. Диана улыбалась, не замечая, как смотрят на неё первокурсники, уверенными шагами преодолевала длинный коридор. Она завернула за угол и буквально влетела в Володю Колесникова, который пропал на две недели после того своего неловкого признания, возникнув в коридоре как будто из воздуха. Диане только вчера сказали, что друг уже сдал все экзамены, но, сдавая разные предметы, они ни разу так и не увиделись. Сначала Диана растерялась, даже испугалась, не зная, как стоит себя вести, ведь со всеми этими переменами, она напрочь позабыла о друге. Но Вовка, как всегда играючи разрешая любую ситуацию в свою пользу, лишь галантно подал грохнувшейся Динке руку, помог девушке подняться на ноги и поднял с пола круглые несуразные очки. — Привет. За две с половиной недели, что Диана не видела его, Вовка стал как будто бы выше. Волосы на подбородке отросли и стали напоминать юношескую бородку, а в глазах читалась теплота и симпатия. — Оу! Салют! Секунду подумав, неуклюже обнялись. Вова был такой же долговязый и такой же теплый. Он искренне улыбался и ничто в нём не выдавало того, как тяжело ему далось это время без Дианы. — А я зачётку забрать зашел. — А-а, — Динка улыбнулась, подумав, что соскучилась по нему, — как год закончил? — Отлично, аж сам в шоке. Всё сдал, — гордо кивнул Вовка и улыбнулся снова, — а ты? — Не спрашивай, — Динка, не задумываясь ни на секунду, озвучила возникшую в голове идею сходу, — давай с нами двадцать восьмого праздновать? Собираемся у Гуся к пяти. Дальше, может, на бухту гулять. Или в город. Там как пойдёт. Володя улыбнулся шире и неловко почесал затылок. Диана невольно удивилась. Как будто бы и не было тех двух недель, того затравленного, замученного взгляда, которым смотрел на неё друг, признаваясь в любви, и того терзающего внутренности чувства, словно она разбила ему сердце. — Я не смогу, — вздохнул парень и неловко пожал худыми плечами, — я перевожусь учиться в другой город. Поезд уже сегодня вечером. — Как? — Диана сначала не поверила, но, сообразив, что выглядит глупо, прокашлялась, — куда переводишься? — В Ракетостроительный. Родители хотят, чтобы мы жили поближе к материку. Меня даже не спрашивали. Да я и не хотел спорить особо, мне никогда тут не нравилось. Ты прости, что не рассказал тебе… — Это ты прости. Я должна была в гости зайти, — вздохнула Кулаченко, пытаясь тщетно скрыть нечаянную грусть. То, что между ними произошло, было неловко и глупо, но она никогда не хотела, чтобы их дружба закончилась вот так, — я рада, знаешь. Всегда говорила, что ты слишком умный для этого болота. — Да ерунда, — усмехнулся парень и, взъерошив спутанные волосы, положил тёплые, широкие ладони подруге на плечи, — я здесь, по большому счёту, только из-за тебя и оставался. Диана совсем смутилась, не зная, что отвечать. Но, казалось, Вовка и не ждал от нее ответов. Он не выглядел больше уставшим и испуганным, растерянным, как в тот, первый раз. Теперь он говорил только потому, что хотел, чтобы она знала, и не ждал ничего в ответ. Диана улыбнулась, заглядывая в голубые глаза. «Молодец, Колесников. Так держать. Горжусь тобой. Я знала, что ты не сдашь». — Хочешь, провожу тебя? — с надежной спросила Диана, понимая, что они встретились в последний раз. Но парень лишь качнул головой. — Не-не, ты что? Даже не думай. Долгие прощания, сама знаешь. — Как скажешь, — Диана осторожно сжала рукой худое запястье, видя в голубых глазах благодарность, — я скучать буду. Честно. — Я тоже, — вздохнул он, и, будто решаясь с трудом, осторожно наклонился и коснулся тёплыми мягкими губами Динкиной щеки. Та сразу вспыхнула румянцем от смущения. Парень тут же отстранился, — пойду я. Мне уже пора. Рад был повидаться с тобой. Ребятам расскажи за меня, ладно? Объясни, как было. — Обещаю, — кивнула Диана, уже не сдерживая дрожь в голосе, — ты пиши нам, Колесников. Слышишь? Пиши! Не то приеду в твой ракетостроительный и на луну тебя запущу на твоей же ракете. — Всегда любил в тебе это, — добродушно улыбнулся парень. Диана заметила, как блестят не упавшие слёзы в уголках его добрых, улыбающихся глаз, — не пропадай, хорошо? Диана шагнула вперёд и крепко прижала друга к себе, утыкаясь носом в тёплое плечо. Вовка всегда был с ней рядом, с самого первого дня в этом серо-зелёном болоте, помогал, водил по коридорам, учил с ней алгебру под три часа ночи, защищал от язвы Цветковой и всегда был за нее горой. Он был одним из лучших людей в её жизни, и терять его так нелепо было для неё похлеще разбитого сердца. Едва только она выпустила парня из объятий и повернулась, чтобы попрощаться, как из-за угла вышла Полонская, и чуть не налетела на них, вовремя перехватив рукой стопку подписанных бумаг. — Бог мой, ребята, вы чего на дороге стоите?! — Марина Владимировна, а я как раз к вам шёл, — извиняющимся тоном проговорил Вовка и Диана тихонько отошла на пару шагов, давая им попрощаться. Вове Полонская тоже нравилась, да и английский он очень любил. — Да, мне сказали уже, что ты от нас уходишь, — Марина лучезарно улыбнулась парню. Улыбка излучала искреннюю теплоту, — удачи тебе, надеюсь, что всё у тебя получится! — Спасибо вам, — Вова ещё раз улыбнулся и, немного помявшись, неуклюже обнял женщину за плечи одной рукой. Та с лёгким смехом похлопала Колесникова по спине. Ещё раз пожелав всем удачи, Вова направился дальше по коридору. Диана, последний раз окинув взглядом прямую спину своего друга, подняла голову и посмотрела на Марину, которая задумчивым взглядом провожала парня, скрывшегося в кабинете завуча. — Здравствуйте. — Здравствуй, — Марина, наконец, повернулась к Диане, и на секунду ей показалось, что в тёмно-зелёных глазах мелькнула едва заметная грусть, — у меня сегодня нет больше занятий, я только документы отдам и вернусь. Можем чаю попить, хочешь? — Да, — кивнула Диана и улыбнулась, подумав, что Марине иной раз даже говорить ничего не надо. Их привычный, любимый ритуал, так необходимый ей прямо сейчас, не нуждается в лишних напоминаниях, — я тогда в аудитории подожду. — Я быстро. Женщина робко улыбнулась Динке и, ритмично цокая каблучками новых лакированных туфель, направилась в сторону того же кабинета, где исчез Володя. Марина вернулась буквально через пару минут. Она, словно ласточка, легко впорхнула в кабинет, в котором будто бы сразу стало теплее. — Ну, я слышала, ты вчера сдала биологию! — торжественно объявила Марина, проходя за свой стол и разливая по маленьким чашкам кипяток. На столе в беспорядке лежали массивные папки с документами, старые тетради, ручки и прочий хлам. Марина явно не следила за порядком под конец года, — поздравляю! — Спасибо, — Диана усмехнулась, довольная похвалой и откинулась на стуле, — мать мне сегодня сказала даты, когда Питер. Билеты на руках. Едем в августе. — Так это же здорово! — ещё с большим энтузиазмом ответила ей Марина, поставив перед ней на стол маленькую чашечку с росписью в виде виноградной лозы, и мягко опустилась в своё кресло, закинув ногу на ногу, — ты заслужила это, и я тобой очень горжусь. — Спасибо, — Диана кивнула, стараясь подобрать слова. Внезапный отъезд Вовки сбил её с толку, неясная грусть поселилась в сердце, но девушка решительно не позволяла ей брать верх. Она знала, что в универе им с Мариной нужно быть крайне острожными, ведь у студентов уши и глаза везде. Но ждать следующего шанса она была не намерена, — хочу отпраздновать. Вы как? Марина сначала как будто не поняла, о чём речь, нахмурилась, передёргивая плечами. Но Диана лишь заговорщически улыбнулась и качнула головой. — Я только за, — последовал уверенный ответ. Женщина, облокотившись на учительский стол, с вызовом заглянула в зелёные глаза, — когда? — Сегодня. — Сейчас? Кулаченко лишь позабавил удивленный тон женщины. Она специально поговорила утром с матерью, отпросившись на ночевку к Гусю, специально предупредила заранее саму Гусеву о том, как действовать, если позвонит мать. Даже ненароком обмолвилась матери, что до ночёвки зайдет в гости к Полонской, поговорить об экзаменах. Услышав фамилию знакомого педагога, Галина Анисимовна совсем успокоилась и отпустила дочь безо всяких вопросов, попросив лишь вернуться домой на следующий день хотя бы к обеду. Диана торжественно обещала приехать к часу, в шоке от того, какую схему прикрытия ей удалось развернуть ради долгожданного свидания с любимой женщиной, и, закинув в рюкзак свою лучшую рубашку и джинсы, помчалась на пары. — Сейчас. Родители знают. Все в курсе, я не сбегаю. И я подумала, может… посидим у тебя? Вдвоём. Марина, казалось, крепко задумалась, медленно поворачиваясь на стуле. Диана не могла удержать себя от того, чтобы не любоваться этой совершенной женщиной. Полонская поймала её заинтересованный взгляд, скользящий по линии шеи куда-то в сторону груди, и Динка отвернулась, залившись краской. Попалась. — Ну хорошо. Идём ко мне. — Отлично, — просияла Диана, вскакивая с места, — жду внизу. И не успела Марина выговорить хоть слово — Динка вылетела из кабинета, на ходу закидывая рюкзак на плечо, в предвкушении долгожданного вечера наедине с женщиной её мечты. Мысли мчались неуправляемым вихрем, Диана летела через две ступеньки, и мутная горькая грусть о потере друга затерялась в бескрайнем океане радости и чувства всемогущества.Выход есть, но он один. Это выход на дорогу. Я скажу тебе немного: «Оставайся цел и невредим.» И вперед иду, вперед белой стрелкой в синем круге, четкой линией по полю траекторией на взлет. Указатель не поймет — это суша или море, это радость или горе, это смерть или полет?..