Тайные сады

Бен не понял, что произошло. Подушечка его среднего пальца на мгновение ощутила невесомое прикосновение чего-то прохладного, а в следующий миг его будто подбросило куда-то; он видел себя, лежащего на кровати, и в ту же секунду — небо и ветки деревьев, и почему-то ощущал их своим телом, будто врезаясь в каждую. Комната наполнилась теплым светом летнего солнца; Бен, тяжело дыша, снова ощутил кровать под своей спиной, снова увидел рисунок из едва заметных трещин на потолке. Но что-то было не так, как прежде. Он ощущал, как его бьет крупная дрожь, как онемели руки, которых он почти не чувствовал, и с ужасом понял, что они примотаны какими-то тряпками к изголовью кровати. Но это было не самое худшее. Он ощущал напряжение мышц шеи и то, как прошлась по щеке прядь потревоженных движением волос, когда голова его повернулась вбок совершенно против его воли. Подбородок сам собой поднялся вверх, будто призывая Бена взглянуть на одну из привязанных рук. Бен изо всех сил дернулся, но тело не слушалось его, продолжая совершать движения, которым Бен не давал никакого импульса. Голова повернулась в другую сторону, и Бен убедился, что вторая рука так же крепко примотана. Маленькая тонкая ручка с изящной кистью, совершенно не похожей на его крупные ладони. Инстинкт подсказывал Бену, что нужно озираться по сторонам, пытаясь найти выход, но веки зажмурились сами собой, погружая его во тьму. Бену хотелось позвать на помощь, он ощущал, как напряглось горло и наполнились воздухом легкие, но вместо всех слов, которые Бен собирался выкрикнуть во всю мощь своего голоса, тишину пронзил истошный женский крик. — Тише, мисс Дэмерон, полно вам! Это не первая ваша процедура, и вы — достойная белая леди, а не какая-то дикарка, да и та бы не выдала столь бурной реакции. Голос показался Бену до боли знакомым, и все же он никак не мог вспомнить, кому он принадлежал, слишком сильными были накатившие физические ощущения: горло сковал спазм, Бен почувствовал, как до боли исказились черты лица, а корни волос у висков стали влажными от скатывающихся к ним слез. — Ваш кузен ясно дал понять, что не в силах больше терпеть ваше истеричное состояние и что оно требует немедленного медицинского вмешательства. Уверяю вас, что я использую самые современные методы… Бен выругался про себя, сопоставив наконец голос и его обладателя, и напрягся изо всех сил, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть через пелену застилавших глаза слез, которые нечем было смахнуть. Через несколько мгновений мутное рыжеватое пятно приобрело черты склонившегося над кроватью доктора Хакса. Бену не оставалось ничего, кроме как воспринять то, как сфокусировались на бесстрастном лице доктора чужие глаза, словно пытаясь прожечь его насквозь, а затем девушка отвернулась, и Бен больше не видел ничего, кроме края подушки и цветочного узора на шелковых обоях. — Так-то лучше. — Стоило голосу Хакса нарушить тишину, как Рейчел закрыла глаза, окончательно лишив Бена даже того небольшого обзора, с которым он едва успел примириться. — Уверен, со временем вы оцените несомненную пользу нашего лечения. Лучшие умы Европы считают это наиболее прогрессивным и гуманным, повторюсь, гуманным! Никаких поясов верности, цепей и прочих средневековых реквизитов!.. — Голос взлетел на полтона вверх и как будто чуть дрогнул, а может, Бену это всего лишь показалось. — Что ж, давайте поскорее управимся, мисс, погода начинает портиться, а у меня после вас запланирован визит к еще одному пациенту. — У противоположного края кровати что-то деревянное стукнулось об пол, после чего кровать чуть прогнулась, будто на нее облокотились. — Пожалуйста, согните ноги… Девушка осталась безучастной. Повторив просьбу еще раз, Хакс ждал около пары минут, после чего Бен почувствовал, как холодный воздух проник под одеяло, когда доктор приподнял один из его краев, а затем ощутил деликатное прикосновение руки к бедру, горячему и обнаженному под сбившейся кверху ночной сорочкой. К первой ладони присоединилась вторая, приводя ноги Рейчел в необходимое положение. Девушка на секунду повернула голову, бросив пытливый взгляд туда, где должен был находиться Хакс, но натянувшееся между ее согнутыми и разведенными в стороны коленями одеяло почти полностью закрывало обзор, а через мгновение Бен опять не видел ничего, кроме края подушки и розовых кустов на обоях. Внезапное прикосновение заставило бы Бена взвиться в воздух от нахлынувшего острого чувства, если бы он мог хоть сколько-нибудь распоряжаться чужим телом, а не только испытывать те же физические реакции, что и Рейчел. Однако, девушка лишь вздрогнула и закусила губу, когда мягкая теплая ладонь провела сверху вниз по ее лону, надавливая своим основанием и чуть разводя длинные пальцы. Движение повторилось, вызвав новую волну тепла и противоречивых, сводящих с ума ощущений. Вызванная манипуляциями доктора мучительная истома, прерываемая болезненно-яркими вспышками, заставила Бена напрочь утратить способность думать и анализировать. Он даже не успел осознать физиологическое различие их с Рейчел тел. Бен не испытывал эмоций, которые испытывала Рейчел, но чувствовал, как они отдавались в ее теле, то сковывая нервным зажимом что-то в горле, то вдруг обдавая жаром низ живота. Чужая ладонь продолжала свои монотонные поглаживания, вторая рука покоилась поверх одеяла на колене Рейчел. Но в тот момент, когда Рейчел, похоже, удалось совладать с собой и сердце девушки стало стучать чуть спокойнее, а дыхание выровнялось, дверь вдруг отворилась и в комнату вошел Дэмерон в сопровождении Финна и негритянки средних лет, чьи руки были заняты подносом с чайными парами и небольшой конфетницей. — Вы же не откажете нам в удовольствии, доктор? Дэмерон кивнул в сторону рабыни с подносом. — Разумеется, мистер Дэмерон, как только мы закончим с юной мисс. Не беспокойтесь, это не должно занять много времени. Во время очередного толчка средний палец доктора надавил сильнее остальных, проникая куда-то между нежных складок, вглубь тела девушки.