Развод и девичья фамилия

Утром Белль без стука ворвалась в дом Чармингов. — Эмма, ты должна мне помочь! Ты должна что-то сделать! Только ты можешь мне помочь, это точно!!! — начала она с порога и с громким хлопком бросила на обеденный стол документы. Эмма отставила чашку с какао, Генри с интересом оторвался от игрушки в телефоне, а Белоснежка с Дэвидом синхронно склонили головы набок. — Какого чёрта, Белль?! — раздался за её спиной голос Регины: по пути Белль едва не сбила экс-королеву с ног. — Э-э-э... что случилось? — осторожно спросила Эмма. — И в чём нужна помощь?.. Белль плюхнулась на стул, отняла у Эммы чашку, быстро глотнула и заявила: — Он хочет забрать моего ребенка! — Кто — он? — не поняла Белоснежка. — Какого ещё ребенка? — подозрительно вопросила Регина, на всякий случай присаживаясь поближе к Генри. — Моего ребёнка, — пояснила Белль, проникновенно оглядывая публику. — Ага. Отлично. А “он” — это, я так понимаю, Румпельштильцхен? — догадалась Эмма. — Кто же ещё?! — с рыданиями в голосе воскликнула Белль. — Ну мало ли: у нас в городе каких только злодеев не бывает, — ворчливо съязвила Регина. — У тебя есть рёбенок? — уточнил Дэвид. — Будет, видимо, — объяснила ему Белоснежка. Белль кивнула с самым несчастным видом и плюхнулась на ближайший стул. — Так, Генри, ты собирался опять заняться поисками автора, — Эмма деловито развернула замершего сына к двери. — Да, Генри, это важнее Голда, — присоединилась к ней Регина. Обеим мамам не особо хотелось посвящать Генри в настолько «взрослые» дела. — Но мааааам... -ы, — заныл было он. — Иди-иди, — поддакнула Белоснежка: её снедали вопросы, многие из которых при Генри задавать точно не стоило. — Генри, правда, займись делом, — наконец выпихнул его за дверь Дэвид, и все четверо расселись вокруг зарёванной Белль. — Ну? — строго спросила Регина. Ей было недосуг разбираться ещё и с новоявленной потенциальной мамашей, а значит, требовалось максимально быстро избавиться от чужой семейной проблемы. Белль выпрямилась. Слезы моментально высохли. — Ребёнок, значит? — Мадам мэр окинула фигуру Белль оценивающим взглядом, и экс-миссис Голд торопливо прикрыла живот руками. — Срок ещё маленький, — испуганно проговорила она. — Срок маленький?.. — Эмма мысленно посчитала месяцы и недели. — А с какого перепугу тогда он хочет забрать твоего ребенка? — Ну… как… — Это же не его ребенок?.. — встряла догадливая Белоснежка. — В том-то и дело, что его, — с отчаянием возразила Белль. — Когда ж ты с ним успела? — поинтересовалась Регина. — Его месяца полтора в городе не было, а потом он вернулся, но… но ты, кажется, была с Уиллом. И это уже месяц, не меньше… — Неважно, — Белль залилась румянцем,— как-то вот успела. Четыре недели. Белоснежка стала загибать пальцы, считая: — Если от Голда, то получается четыре недели — месяц — плюс шесть недель, пока его не было — итого десять. Это если по неделям. А в месяцах... Два с половиной, не меньше. А если вот дольше? Там наверняка дольше. Но по виду-то не скажешь. Значит, меньше. Но на меньше-то Голда в городе не было, а потом ты вообще уже не с ним была, — и Белоснежка вопросительно, с немного наигранной наивностью уставилась на Белль. — Нет! — совсем уж сошла на писк Белль. — Он был! Ну, то есть, как вернулся, так и был. — А как же Уилл? — влез Дэвид. — Ты же вроде с ним? — Нет! — вскрикнула Белль. — Уилл точно нет! — Бедный парень, — посочувствовал Дэвид. — Ладно, Белль, — решила вмешаться Эмма, — слушай, а это точно? В плане… что ты беременна? Может, так, показалось? Задержка там или ещё чего… Тем более, если срок маленький. — Точно! Я даже анализы сдала — не поверила тесту! — Ну ладно, ладно… Так, а это что тогда? — Эмма наконец взяла в руки документы. — Договор купли-продажи младенца? — Она открыла папку, прочитала начало и присвистнула. — То есть, вы разводитесь? — Угу. — И… — Эмма пролистала несколько страниц, — ребёнок остаётся ему? — Ничего ему не остаётся!!! Он его у меня забирает! — Белль всхлипнула. — А дата какая? — склонилась к бумагам Регина. — Ты посмотри, какие эти Голды! Вы что, таким образом решили развод отметить? Ну Румпель, ну даёт! — Каким — таким? — не дошло до Белоснежки. — Дата развода — четыре недели назад. И срок у неё — четыре недели! Белль совсем скукожилась на стуле и уже жалела, что не подкараулила Эмму, когда та была одна. Эмма ошарашено и смущённо почесала затылок и постаралась проговорить как можно спокойнее: — Ну ок, сейчас разберёмся. Ты читала это вот всё перед тем, как подписать? Белль сначала кивнула, а потом помотала головой из стороны в сторону. — Читала. Но невнимательно. Он… он застал меня врасплох и… Регина подняла глаза к потолку, всем видом изображая понимание этого «врасплох» и своё к нему отношение. Белоснежка сочувственно вздохнула. — Понятно, — брови Эммы сочувственно сошлись на переносице, — Белль, ну это же Голд, будто ты его не знаешь… — Вот именно! — Белль с заново выступившими слезами на глазах заломила руки. — Я думала — я знаю! Я думала — уж мне-то он зла не причинит. А он! Он меня спровоцировал! Застал врасплох! — Эх… — Эмма снова вернулась к бумагам. Происходящее нравилось ей всё меньше и меньше. — Ок, вы уже в разводе, верно? — Угу. — И дальше… дальше получается… Белль, а где ты сейчас живешь? — Как — где, дома, где же ещё… — У отца? Или у Голда? — У…у… у Голда… — Он тебя не выгнал на другой день после подписания? — Нет, а что? — Просто тут написано, что вы расходитесь каждый при своём, при том, что нажили до брака. Что у тебя было до брака? Белль испуганно уставилась на Эмму. До брака у неё явно ничего не было. По крайней мере, такого, что бы заинтересовало оценщика. — Ну… там было что-то про имущество, про дома, про ломбард… В общем, Румпель не требует, чтобы я освобождала дом, а в ломбард я не хожу. — Так, ок, — продолжила Эмма, — а вот дальше уже про ребёнка. — Угу. — Целый раздел. И… — Эмма вчиталась, шевеля губами. — И… выходит, что, если ты окажешься беременной в течение трех месяцев после подписания развода… Какие странные условия, прямо не Темный, а арабский шейх... В общем, ты заранее… — Эмма прокашлялась, — ты вот этой подписью превентивно отказалась от родительских прав. Белль закрыла лицо руками и окончательно разревелась. — Слушай, может, раз он тебя не выгоняет из дома, то и с ребенком будет так же? Попугает, да и оставит тебе. Ему-то одному младенец зачем? — Он и Б-б-бея… од-дин вы… вырастил, а тогда во… вообще у него ничего не было, — глухо возразила Белль. — М-да… О!.. — Эмма радостно пошуршала документами. — А я поняла, почему ты живешь в его доме. — И почему? — А он тут обязался обеспечить тебя жильём и всем прочим, если ты окажешься беременна. Вот, сама почитай, подробно так расписал. Он и выполняет… обязательства. Белль подняла голову, взяла у Эммы листок, пробежала взглядом и снова зарыдала. — Эмма, — осторожно коснулась плеча дочери Белоснежка, — а, может, ты сама поговоришь с Голдом? Ну, как в тот раз с Золушкой?.. Белль на секунду перестала рыдать и с бесконечной надеждой посмотрела на шерифа. — В тот раз с Золушкой Голду были нужны мои услуги, — кисло заметила Эмма. Белль снова захлюпала носом, и шериф поспешила добавить: — Но я, конечно, попробую. — Подождите, а кто-то, кроме Голда, читал это все внимательно, а не так, на ходу? — спросила Регина. — Никто? Может, там половина пунктов противоречит законодательству города, штата или вообще страны! Или нарушает человеческие права. У присутствующих вытянулись лица. — Он вообще-то адвокат… и сколько там? Лет двести опыта в сделках? — неуверенно возразила Эмма. — У любого, даже самого гениального колдуна и адвоката случаются ошибки, — наставительно заметила Регина. — А если нет, то кто мешает переписать пару-тройку городских актов, чтобы его договора неожиданно стали им противоречить? — Задним числом? — засомневалась Белоснежка. — С Голдом не прокатит. — Но попробовать никто не мешает. В крайнем случае у нас в запасе есть Автор, которого я всё ещё надеюсь найти.