xXxXxXx
Невилл с трудом поднялся на ноги. Было около десяти утра, и он работал над своими медитациями с профессором Снейпом, когда тот объявил перерыв и сказал, что скоро вернется. Невилл вздохнул и сел на одно из кресел в гостиной. Он сунул руку в карман и вытащил ответ своей бабушки на поддельное письмо с просьбой разрешить ему остаться. Письмо пришло сегодня утром во время завтрака и было адресовано профессору Люпину, но сова Снейпа передала его ему. Он просмотрел на него, покраснев, прежде чем объявить, что может остаться до тридцать первого июля. Профессор Снейп равнодушно кивнул, а Гарри неуверенно улыбнулся, в его ярко-зеленых глазах читались тревога и любопытство. Он поднял письмо, чтобы прочесть его еще раз. Понедельник, 23 июня Дорогой Профессор Люпин, Примите мою глубочайшую благодарность за то, что вы нашли время улучшить академическую успеваемость Невилла. Я уже давно научилась принимать некоторые недостатки в его поведении и понимании, но видела некоторое улучшение с тех пор, как он стал обучаться у вас. Я не возражаю против того, чтобы его пребывание было продлено до тех пор, пока вы искренне уверены, что он не причиняет неудобств вам или вашим планам на отпуск. Я уверена, что Невилл только выиграет от любого времени, которое вы можете выделить ему, и я готова позволить ему остаться с вами до 31 июля. Если будет нужно, чтобы он вернулся раньше, сообщите мне о более подходящей дате, и я сделаю необходимые приготовления. В противном случае, я буду рада забрать его через камин утром в день его рождения. Ему не позволено плавать одному, как я, возможно, уже говорила вам. Он склонен выходить в неподходящее время и часто возвращаться с травмами. С наилучшими пожеланиями, Августа Лонгботтом Матриарх семьи Лонгботтом Невилл опустил письмо, его рука дрожала. Он не был уверен в своих чувствах. Ему было стыдно, что бабушка говорит такие вещи его наставнику. Он был зол, что она так мало думает о нем. Он злился на себя за то, что рассердился на неё, поскольку она имела полное право быть разочарованной. Он чувствовал себя виноватым. Он не должен быть здесь. Он только мешался под ногами. У профессора Снейпа и без него хватало забот, а Ремус был занят уходом за Сириусом, и у него были собственные проблемы. А Гарри... Гарри пытался примириться со своими личностями и прошлым. Он не нуждался в присутствии Невилла. Он только отвлекал и беспокоил Гарри. Сопереживание маленького мальчика было очень сильным. От этого не было никакого укрытия, поэтому каждая негативная эмоция и мысль, которые привлекали внимание Гарри, только заставляли Невилла чувствовать себя ещё хуже, потому что он не должен был быть подавленным или несчастным. Он должен быть благодарен за всё, что все делают для него. Он должен был написать домой и сказать, что ему нужно вернуться домой пораньше. Это освободило бы профессора Снейпа, чтобы он сосредоточил свое время на Гарри и дал ему возможность поправиться без балласта в лице Невилла. Невилл сфокусировался на письме. Он не хотел возвращаться домой, а даже если бы и вернулся, то только расстроил бы Гарри. Его друг не поймет, почему он уезжает. Он мрачно рассмеялся и обхватил голову руками. Ему было так стыдно и противно от самого себя. Он был очень слаб. Вот он, Гарри, борется, чтобы победить кошмары, через которые он прошел, а Невилл разваливается на части из-за глупого письма. Невилл покачал головой и быстро пошел в ванную. Единственная причина, по которой Гарри считал его сильным, заключалась в том, что он напал на Локхарта, но Гарри не знал правды. Да, он набросился на него с кулаками. Он хотел убить этого ублюдка, и не только потому, что Локхарт причинил ему боль, он был взбешен тем, что этот человек причинил боль Гарри, но как бы он ни был зол, он не смог убить педофила окончательно. Он оступился в последнюю минуту, понимая, что ещё чуть-чуть-и его сердце выпорхнет из груди. Испуганный, потрясенный и рассерженный, Невилл стушевал и оставил профессора Снейпа разбираться с этим. Потому что в его маленьком теле не было сил в одиночку довести дело до конца. Он не был ни сильным, он не был героем, как думал Гарри. Даже сейчас он терзался из-за того, что произошло. С одной стороны, Локхарт совершил ужасные вещи и должен был заплатить за них. С другой стороны, Невилла тошнило от того, как близко он подошел к убийству. Нет, он совсем не был силен. Совсем не так, как Гарри. Гарри всё ещё мог улыбаться, всё ещё заботился о людях так, как Невилл не мог. Гарри знал, где его дом, и был там в безопасности. Он мог обниматься, играть и смеяться, пока Невилл боролся, чтобы сделать всё это. Он всё ещё напрягался, когда Ремус или профессор Снейп касались его. Это заставляло его чувствовать себя неуютно и нервничать. Он знал, что это из-за Локхарта, но не мог освободиться от этого пронизывающего до костей страха или отвращения. Нет. Он был очень слаб. Гарри был самым сильным, и что бы ни делал Невилл, оставаясь или уходя, он причинял боль своему единственному другу. Он тащил Гарри обратно в темноту, от которой он так отчаянно бежал, чтобы освободиться. Весь дрожа, Невилл побежал в ванную. Он едва мог дышать, и его грудь была так напряжена, что он чуть не закричал. В отчаянии он взмахнул палочкой и призвал бритву. Он плавно провел её вдоль руки. Ответом была красная кровь и жгучая боль. Оцепенение нахлынуло на него и отодвинуло назад истерику и депрессию, пока он не смог нормально дышать. Он провел бритвой по своей коже ещё раз. Ледяные слезы жгли его щеки. Он их ненавидел. Слезы были признаком слабости. Он был таким жалким. Ещё один порез, и его теперь уже сухие глаза были крепко зажмурены, пока он пытался сосредоточиться только на ощущении теплой крови, стекающей по руке, по ладони, по пальцам. Сосредоточиться только на небольших очагах боли, пока ничего не останется в его голове, пока не останется больше никаких мыслей или истин, которые могли бы причинить ему боль. Никакой другой боли, кроме той, которую он мог контролировать.xXxXxXx
Ремус вошел в дом с широкой улыбкой. Ему не терпелось увидеть мальчиков. Он открыл рот, чтобы позвать их, и замер. Кровь — он чувствовал ее запах. Забыв обо всем, Ремус побежал по дому, следуя за запахом. Он подошел к ванной на первом этаже и распахнул её. Невилл вскинул голову с удивленным вздохом. Слезы заливали его круглые щеки, а рукава были закатаны, открывая шрамы и кровоточащие порезы. Бритва со звоном упала на пол из ослабевшей хватки подростка. — П-п-профес-с-сор! Ремус медленно двинулся вперед, шок и болезненное понимание разбили его сердце, когда он опустился на колени и поднял испуганного мальчика на ноги. Невилл стоял неподвижно и напряженно, но когда Ремус прошептал, что он всё понимает и что всё будет хорошо, подросток обмяк и заплакал. Они стояли так несколько долгих минут, прежде чем Невилл отстранился, стыдливо вытирая лицо. Ремус дал ему немного времени, чтобы собраться с мыслями, и убрал бритву и кровь с пола. Когда подросток снова стал дышать свободно, Ремус осторожно взял руки Невилла в свои ладони и начал исцелять их. — Я не думаю о тебе хуже, не думаю, что ты слаб или отвратителен. — От-т-ткуда ты уз-з-знал? — Откуда мне было знать, о чем ты думаешь? — Ремус грустно улыбнулся. — Потому что именно так я и думал, когда мои друзья поймали меня на том, что я причиняю себе боль на третьем курсе. Невилл уставился на него широко раскрытыми глазами. — Да. Я привык резать себя. Все началось, когда мне было лет девять, через четыре года после того, как меня укусили. Превращения... они были агонией, пыткой. Кроме того, меня избегали все, кроме моей матери, и даже она боялась. Я был один, и боль, с которой я сталкивался каждый месяц, доводила меня до истерики от ужаса. Я пытался покончить с собой, но сделал лишь небольшой надрез. Этот маленький очаг боли потряс меня, заставив ясно мыслить. Я даже не могу назвать это болью на самом деле. Это было совсем не похоже на полнолуние. Я сделал это снова, проверяя. Это заставило всё в моей голове исчезнуть. Всё исчезло, кроме этого жгучего пореза и крови, которую я предпочел пролить. Я мог остановить его, когда хотел. Я мог это контролировать. — Да, — выдохнул Невилл, слишком потрясенный тем, что кто-то точно знает, что он чувствует, чтобы смущаться. — Это какое-то время поддерживало мой рассудок, но потом я стал зависимым. Я чувствовал себя раздраженным, если не резал себя в течение длительного периода времени. Я придумывал отговорки или зацикливался на проблемах, чтобы чаще делать порезы. Вместо того, чтобы помочь мне справиться с моими проблемами, вместо того, чтобы позволить мне чувствовать себя под контролем, это контролировало меня и приковывало к моим проблемам. Я ведь не могу забыть их, правда? Я не мог двигаться дальше, иначе у меня не было бы причин резаться, а мне это было нужно. Я бы никогда не смог остановиться, если бы мои друзья не узнали об этом. Это было трудно и заняло много времени, но когда настал день, когда я уже не думал тянуться за бритвой, я впервые за целую вечность был свободен. Это было одно из лучших чувств в мире, и было удивительно, как легко я себя чувствовал. Невилл обхватил себя руками, в его глазах стояли слезы. Он знал, что учитель попытается заставить его остановиться, и это вызывало у него панику, и это отчаяние говорило Невиллу, что он действительно был зависим. Страх и отвращение к самому себе душили его, а пальцы отчаянно тянулись к тонкой рукоятке волшебной бритвы. — Позволь мне помочь тебе, — прошептал Ремус. — Позволь мне помочь нести этот груз. Невилл отрывисто кивнул, но тут же отстранился, когда Ремус снова обнял его. Янтарные глаза оборотня потеплели от сочувствия и понимания, когда он попятился из ванной. На долю секунды Ремуса охватила ярость. Ему очень хотелось выследить Локхарта и убить его за то, что он сделал с мальчиками, но он отогнал эту мысль, ведя потрясенного подростка в гостиную, где они могли поговорить.xXxXxXx
Гарри усердно работал над домашним заданием в своей комнате. Он спросил Сайласа, зачем ему делать домашнюю работу, если его личность уже знает эту информацию. Сайлас написал в ответ, что ему тоже нужно знать эту информацию. Он не мог выходить каждый раз, когда Гарри нужно было ответить на вопрос в классе. Гарри это понимал. Он не жаловался на свою работу, ему просто было любопытно. Невилл и Северус были внизу, и Гарри надеялся, что всё идет хорошо. Сам он почти наполовину закончил свое эссе по трансфигурации. Стук в окно заставил его с любопытством поднять голову. Он поднялся с улыбкой, ожидая очередного письма от Сириуса, но царственный филин, бесшумно влетевший в комнату, определенно был не от Сириуса. У Сайласа было довольно сильное предположение, от кого эта птица. Он протянул руку и крепко прижал личностей ко сну, а затем мягко занял место Гарри, выкачивая последние несколько минут из его воспоминаний. Удовлетворенно ухмыльнувшись, он грациозно потянулся и подошел к птице, сидевшей на спинке его стула. Круглые глаза филина уставились на Сайласа, а подросток настороженно смотрел на неё в ответ. В конце концов птица наклонила голову в знак согласия и протянула ему свою лапку и прикрепленное к ней письмо. Сайлас спокойно произнес дюжину заклинаний, проверяя, нет ли ловушек или магии на бумаге и птице. Всё оказалось чисто и он забрал письмо. Птица пронзительно закричала, но не сделала ни малейшего движения, чтобы улететь. — Возвращайся в полночь, — рассеянно приказал он. — Тогда получишь ответ. Птица снова ухнула, на этот раз с одобрительной ноткой. Сайлас усмехнулся: неужели птица действительно ожидала, что он позволит ей запугать себя и заставит поспешить с ответом? Однако это была великолепная птица, подумал он, глядя, как она вылетает из окна. Она была почти в три раза больше Хедвиг. Сев на стул, Сайлас развернул письмо и начал читать: Приветствую тебя, Поттер, Этим летом я слышал о тебе много интересного. Говорят, что некий львенок забрался в змеиную яму и разносит интересные истории о том, что там происходит. В сочетании с твоим упреком в отсутствии у меня хитрости, я не мог не стать любопытным. Это не значит, что мои чувства по отношению к нашему соперничеству изменились, но я подумал, что мог бы предложить перемирие, если желаешь, временного характера. Это дало бы мне возможность собрать новую информацию, и, конечно, ты можешь получить то же самое от меня относительно моего источника в вашей среде и о моем уважаемом отце. Пошли мне весточку о своем согласии, и пусть начнутся переговоры. Искренне, Змеиный принц — Искренне предательски, — фыркнул Сайлас. Загадочная улыбка расплылась по его лицу. Предложение Малфоя было действительно интригующим. Мысль о том, чтобы испытать свой ум против чистокровного, была захватывающей, особенно с тех пор, как он знал, что уже занял позицию преимущества. Забавно было играть со Слизеринским принцем. Он вспомнил выражение лица блондина в последние несколько раз, когда он участвовал в этой словесной дуэли, и оно было восхитительно приятным. Он знал, что это была рискованная игра, и его положение контроля могло быть изменено в любой момент и передано Слизерину, но это делало её ещё более захватывающей. Сайлас был умен и хитер. У него была абсолютная уверенность, что он поймет точку, где юный блондин может быть реальной угрозой, и уберется до того, как это произойдет, и он будет лгать себе, что было очень нехорошо, если он не признает, что личность гриффиндорского источника Малфоя была важна для него. Он и все остальные будут в опасности, если такая утечка произойдет. Конечно, Сайлас мог бы найти информатора Малфоя, не проходя через блондина, но пока слизеринец был готов играть, он мог бы также посмотреть, что он может извлечь из этого. Решившись, Сайлас начал обдумывать свой ответ: Дражайший Змеиный Принц, Не могу сказать, что я удивлен таким предложением. Я уже давно ожидал чего-то подобного. Твой источник в моей башне не вызывает удивления. Давай просто скажем, что мы равны в этом, как и во многих других вещах, но мне любопытно, что ты мог услышать, чтобы решиться на такое дипломатичное письмо. Оно было очень хорошо написано и достаточно миролюбиво. Я думаю, что это заслуживает награды, поэтому вот мой ответ. Держи эту переписку чистой от всякой магии и не допускай мелких оскорблений, и у тебя будет свой друг по переписке, как говорят магглы, хотя я уверен, что термин партнер будет лучше восприниматься твоим чистокровным слухом. В любом случае, обязательно отправляй письма только в полночь. Если я заподозрю какую-нибудь нечестную игру, будь уверен, что я отомщу. Будь очень, очень уверен, что ты готов рискнуть вызвать мой гнев, прежде чем решишься на подобный шаг. Довольно любезностей, мой принц, позволь мне перейти к более аппетитным темам. Ты намекнул, что у тебя имеется интересная информация относительно твоего уважаемого отца. Пожалуйста, поделись своими новостями. Я готов поздравить или утешить тебя если ситуация сочтет это уместным. Что касается упоминания о том, что ты интересуешься политикой львиного дома, пожалуйста, будь более конкретен, и я поделюсь любой тайной, которая может успокоить твоё любопытство, но если твой истинный интерес заключается во мне, будь уверен, что, когда я прочту твой вопрос, я отвечу так хорошо, как, по-моему, ты заслуживаешь. Искренне твой, Один со многими лицами — Это будет весело, — промурлыкал Сайлас, облизывая губы в предвкушении.xXxXxXx
Гарри моргнул, глядя на свое эссе. Может быть, ему стоит на время отложить его в сторону, если он уже думает совсем о другом. Он двинулся, чтобы аккуратно свернуть его, когда покалывание на шее усилилось. Успокоившись, Гарри позволил своим глазам расфокусироваться и протянул руку со странным ощущением, которое он приобрел от Розы. Ответом послужила эмоциональная боль, и он сразу понял, что это от Нева и Ремуса. Гарри выбежал из комнаты и увидел, что его друг и учитель тихо разговаривают в гостиной. Когда Нев его увидел, он явно почувствовал облегчение, но Гарри чувствовал, что его облегчение было также окрашено стыдом. Ремус обрадовался, увидев его, но опять же за его реакцией цеплялись тёмные эмоции, как и в случае с Невиллом. — Привет, Ремус, — радостно сказал Гарри, подозревая, что вопрос о напряжении в комнате только усугубит ситуацию. Было бы лучше просто отвлечь всех. — Как там Сириус? — он подошел к мужчине и обнял его. Ремус с улыбкой ответил на его объятия. — Ему уже лучше, но пройдет некоторое время, прежде чем он сможет приехать и увидеться с тобой. — Всё в порядке, — заверил его Гарри с теплой улыбкой. — Я просто хочу, чтобы ему стало лучше. Я получил его письмо, но у меня не было времени, чтобы действительно написать ответ, как я хочу. — Он повернулся к своему другу и плюхнулся рядом с ним, счастливо улыбаясь. — Хочешь помочь мне с этим, Нев? Подожди... — его улыбка превратилась в хмурое выражение, когда он огляделся. — А где Северус? Невилл пожал плечами. — Он сказал, что ему нужно кое о чем позаботиться и что он скоро вернется. — Тогда почему бы вам двоим не заняться этим письмом? — Ремус рассмеялся. — Теперь, когда ты остаешься с Северусом, у тебя будет не так уж много возможностей пропускать занятия. — Спасибо, Ремус! — Гарри улыбнулся и схватил Невилла за руку. — Да ладно тебе, Нев. Пойдем напишем Сириусу. Нам ещё нужно придумать какой-нибудь розыгрыш. Может быть, нам удастся уговорить Оми помочь. Он наверное знает, что Северус сочтет смешным... Голос Гарри затих, когда мальчики вышли за пределы слышимости. Ремус улыбнулся: у зеленоглазого мальчика всё шло очень хорошо. Но его улыбка тут же увяла. Может быть, у Гарри дела идут слишком хорошо? Невилл всё ещё отвергал случайные прикосновения, всё ещё преследуемый Локхартом, хотя и не так сильно, как раньше. Разве Гарри не должен вести себя так же? Ремус отрицательно покачал головой. Невилл и Гарри были совершенно разными. С Невиллом обращались не слишком ласково, и у него не было добрых родственников, но он не так жаждал человеческого общения, как Гарри. Было вполне разумно, что Гарри жаждал прикосновений теперь, когда они были предложены, несмотря на то, что Локхарт сделал с ним. Со вздохом Ремус решил, что ему следует хотя бы сказать об этом Северусу, чтобы убедиться.xXxXxXx
Невилл помог Гарри написать своему крестному отцу. Они рассказали бывшему заключенному всё о своем дне и о том, что им удалось узнать. Гарри так и подмывало написать о своем состоянии, но рука его замерла, и он вздохнул. Ни Сайласу, ни Габриэлю эта идея не понравилась. Нахмурившись, он решил подчиниться, но не забыть спросить об этом позже. Вместо этого он подробно рассказал о своей игре на пианино и способностях Невилла в рисовании. Невилл густо покраснел, а Гарри рассмеялся. — Так что же, по-твоему, мы должны сделать в качестве розыгрыша? — спросил Гарри своего друга, когда у них закончились мысли о том, что можно было написать. — Сириус захочет узнать наши планы. Невилл пожал плечами. — А я и не знаю. Гарри чувствовал его нервозность и легкий страх. — Нев, я обещаю, что мы не сделаем ничего плохого. Я просто думаю, что это будет весело. Особенно если мы заставим Северуса тоже смеяться. — Что ты имеешь в виду? — спросил Невилл, чувствуя, как его охватывает любопытство. — И как ты это сделаешь? — Как мы это сделаем, — поправил Гарри с мягкой улыбкой. — Оми! — Да, юный Гарри? — спросил Оми, входя в спальню. — Мы хотим подшутить над Северусом, но не хотим, чтобы он рассердился или обиделся. Мы просто хотим посмеяться вместе с ним. Есть какие-нибудь идеи? — Я не знаю, господа... — Оми замолчал, задумчиво потянув себя за ухо. — Хмм... — Может быть, мы поменяем его чай на кофе? — предложил Гарри. — Это не сработает. — Невилл отрицательно покачал головой. — Он сразу всё поймет, и это не очень смешно. Может быть, мы сумеем заколдовать кого-нибудь, чтобы петь и танцевать перед ним без предупреждения. — А я знаю! — Оми взволнованно закричал и начал танцевать по комнате, восклицая о своем триумфе. Мальчишки смеялись над его выходками, и им пришлось долго уговаривать маленького эльфа объяснить свою идею. — Мы можем превратить вас в маленьких мастеров! — Что ты имеешь в виду? — растерянно спросил Невилл. — Это отличная идея! — воскликнул Гарри. — Он не сможет отличить нас друг от друга! Как мы это сделаем, Оми? — Я не уверен... — Оми нахмурился. — Но я могу достать мантии, которые будут соответствовать мантиям мастера... — Спасибо, Оми! Ты самый лучший. — Гарри лучезарно улыбнулся. — Я позову тебя, чтобы сообщить, когда мы будем готовы. — Всегда пожалуйста, господа. — Оми радостно подпрыгнул и исчез. — Гарри, я не знаю... — начал было Невилл. — Все будет в порядке, мы же не будем издеваться над ним, — ответил Гарри, торопливо возвращаясь к своему дневнику. Затем он схватил ручку и начал писать. Сайлас, как ты думаешь, ты можешь помочь с этой шуткой?? Ты знаешь что-нибудь, что превратит нас в миниатюрных Снейпов? Возможно, — ответила личность. — Может быть, Полиморфное зелье в сочетании с Уменьшающим? Но пропорции были бы не те. Позволь мне подумать об уменьшающей части. В любом случае, потребуется некоторое время, чтобы сделать Полиморфное зелье. Гермиона сделала его на втором курсе, верно? Да, но ты же не Грейнджер. — Сайлас ухмыльнулся, — Может быть, нам удастся уговорить эльфа купить его. Украсть его у Снейпа будет не очень хорошей идеей. Это может тебя выдать. Я уверен, что этот человек внимательно следит за своими зельями. Я сам спрошу. Спасибо, Сай. Ответа не последовало. Гарри посмотрел на Невилла и объяснил, что придумал Сайлас. Невилл неохотно согласился, что это звучит как план. Гарри обрадовался и позвал Оми, чтобы спросить, возможно ли это. Эльф сказал, что это возможно, но он не получит его еще пару дней. Гарри заверил его, что всё в порядке и он не торопится. Северус вернулся домой, и поскольку было уже почти половина двенадцатого, они решили пообедать и вернуться к своему расписанию после еды. Ремус поел вместе с ними и взял длинное письмо от Гарри, пообещав передать его Сириусу. Гарри поблагодарил его ещё одним объятием. Оборотень ушел, пообещав вскоре вернуться, и их уроки продолжались, как и накануне. Когда Невилл и Гарри наконец легли спать, Сайлас вышел после того, как Гарри проспал несколько часов, и спустился в библиотеку. Он изучал продвинутые Чары и Трансфигурацию, которые могли бы помочь с розыгрышем Гарри, но ему это надоело, и вместо этого он схватил книгу и пошел в дуэльную комнату, чтобы попрактиковаться. Он остановился около полуночи и пошел в свою комнату. Ему пришлось подождать всего несколько минут, прежде чем птица Малфоя постучала в окно. Сайлас впустил её внутрь и проверил всё на наличие магии. И снова всё было чисто. Ухмыляясь, он прикрепил к лапке свой ответ для Драко. Филин улетел, и Сайлас вернулся к занятиям и тренировкам.xXxXxXx
На следующее утро Гарри проснулся от стука в окно. Он открыл его, и в комнату с весёлым криком влетела яркая пестрая птица. К её лапке было прикреплено письмо от Сириуса. Гарри побежал в комнату Нева и прыгнул на кровать своего друга. Мальчик что-то мрачно пробормотал, но вскоре уже улыбался в ответ своему другу. Гарри начал читать вслух: Привет Гарри, Спасибо за длинное письмо! Это было великолепно! Я рад, что Невилл продолжит оставаться рядом с тобой. Мы должны будем спланировать какое-то развлечение, чтобы осуществить его всем вместе. Лунатик отзывается о Невилле очень высоко, и розыгрыш, который вы придумали, чертовски блестящ. У меня на глазах наворачиваются слезы радости, когда я вижу, как развлекается следующее поколение Мародеров. В любом случае, у меня была отличная мысль о независимом исследовании, которое Снейп заставляет вас делать, как только вы закончите со своими заданиями. Я бы хотел, чтобы вы подумали о том, чтобы стать Анимагами. Мы могли бы создать свою собственную стаю! Подумайте обо всех возможных вариантах! Я знаю, что вы ещё молоды, и это займет месяцы, может быть, годы, но это спасло мне жизнь и в целом это очень весело. Дай мне знать, если вы будете работать именно в этом направлении. У меня есть множество книг, которые помогут вам. С любовью, Бродяга Невилл моргнул. — Вау. Анимагия. — Ты мог бы это сделать, Нев. — Тихо сказал Гарри, чувствуя желание и сомнение мальчика. — Ты сильнее, чем думаешь. Это отличная идея! Да, мы определенно должны выбрать это в качестве нашего независимого исследования. Держу пари, что ты будешь огромным тигром или кем-то ещё. — Ты, наверное, будешь пушистым котёнком! — Невилл рассмеялся. — Поторопимся, а то опоздаем к завтраку. Гарри рассмеялся и выбежал из комнаты, но тут же наткнулся на Северуса. — Извини! — Он улыбнулся своему наставнику. — Мы что, опоздали? — Можно и так сказать, — усмехнулся Северус. — Поспешите. — Да, сэр! — Сказал Гарри с притворной серьезностью и побежал в свою комнату. Северус повернулся и пошел вниз. Он сам слышал, как мальчишки разговаривали, направляясь в столовую. Он думал заглянуть туда, чтобы поторопить мальчиков, но замер, услышав невинное замечание Невилла о том, что Гарри — котёнок. Он внимательно следил за любой реакцией Гарри, но таковой не последовало. Его губы сжались в мрачную линию. Похоже, в беспокойстве Волка была какая-то заслуга. Гарри действительно отодвинул ситуацию с Локхартом подальше, чтобы не иметь с ней дела. Ну что же, он позаботится об этом, и ему придется проверить, не делает ли мальчик то же самое с Розой.xXxXxXx
— Мы собираемся поговорить сегодня о чем-то новом. — О чем это ты? — Спросил Гарри, усаживаясь на диван напротив своего учителя. Он был втайне рад, что они не обсуждали его жизнь в роли Розы в доме Дурслей. Последние два утра это было главной темой, и хотя он знал, что ему нужно поговорить об этом, это было действительно трудно. — Локхарт, — ответил Северус, не мигая глазами и наблюдая за каждым движением подростка напротив него. Гарри недоуменно моргнул, и Северус постарался дать ему более красноречивую реакцию. — Я знаю, что мы не говорили о нем в последнее время, и я хотел убедиться, что тебе больше не снятся плохие сны. — О! — Гарри улыбнулся. — Нет. У меня всё хорошо. Я думаю, что всё уже позади. Правда, — настаивал он, увидев, что Северус нахмурился. — Я всё понимаю. — Северус с серьезным видом наклонился вперед. — Помнишь, я говорил тебе, что только потому, что ты слился с Кит, ещё не значит, что ты пережил то, что случилось, и что это займет какое-то время? — Да, — с любопытством ответил Гарри. — Ну, это немного странно, что ты так быстро с этим справился. Даже встреча с Локхартом не объяснила бы твоей внезапной... невозмутимости. То, что случилось с тобой, было ужасно. Меня беспокоит, что ты... — Довольно! — Габриэль вскочил на ноги и впился взглядом в черноглазого мужчину. Лицо Северуса стало непроницаемым, и он откинулся на спинку стула. Он был удивлен внезапной переменой, но не позволил ей вывести себя из равновесия. — А в чем проблема? Ты боишься, что Гарри заново создал Кит или что-то в этом роде? Однако он этого не сделал, а стал двигаться дальше. Конечно, это всё ещё влияет на него, но больше нечего сказать о произошедшем. Теперь он просто должен продолжать двигаться дальше, так что оставь это. Ну и что, если он отодвинет Локхарта на задний план? У него есть достаточно проблем, с которыми ты можешь ему помочь. Верно? Так что делай то, что тебе положено, работай с воспоминаниями Розы, и оставь его в покое! — Боюсь, что я не могу этого сделать, — спокойно ответил Северус. — Моя работа, как ты выразился, состоит в том, чтобы убедиться, что Гарри настолько цел, насколько это возможно. Избегание проблемы Локхарта только ослабит его и навредит ему в долгосрочной перспективе. — Ты не можешь заставить его делать то, чего он не хочет, — прорычал Габриэль. — Это причинит ему боль. — Я могу убедить его разобраться с этим, — возразил Северус. — Разобраться с этим? — усмехнулся Габриэль. — Всё не так просто, Снейп, и ты это прекрасно знаешь. С этим ничего не поделаешь. Ты не можешь рассчитать и классифицировать раны, которые нанес этот ублюдок, а затем положить их на полку со счастливым теперь все нормально. Это дерьмо оставляет после себя глубокие шрамы, а они никогда не исчезают полностью. Он достаточно хорошо справился с устранением психологического ущерба, нанесенного этим подонком. Я говорю тебе, чтобы ты оставил это. Ему и так тяжело смотреть в лицо всему, что связано с Розой. Сосредоточься на этом. — Откуда ты знаешь, что лучше для Гарри? — усмехнулся Северус. — Совершенно верно, ты не знаешь, а я знаю. И я не позволю ему прятаться от Локхарта. Это только укрепило бы его привычку избегать проблем. Глаза Габриэля горели гневом, и он потянулся за своей палочкой, но замер на полпути. Его тело расслабилось, и Сайлас снова занял свое место, скрестив ноги перед собой. Это был бессознательный оборонительный жест, которого Сайлас обычно избегал и который сказал Северусу больше, чем могли бы сказать слова о настрое этой личности. Он удивился, почему обычно спокойный и уверенный в себе подросток так нервничает. — Северус, — приветствовал его Сайлас, наклонив голову. — Сайлас, — поздоровался он в ответ. Подросток незаметно глубоко вздохнул и, скрестив ноги, сел с грациозной наглостью. В его позе не осталось ничего, что намекало бы на слабость, но это не стерло воспоминания о первоначальном промахе. — Пришел поддержать Гриффиндор? — спросил он с легкой усмешкой. — Именно так, — протянул подросток. — Это случается редко, но иногда Габриэль прав. В данном случае он прав, Снейп. Оставь это. — Нет. — Северус откинулся назад в ожидании ответа. — Нет? — повторил Сайлас. Он поднял руку и внимательно посмотрел на свои ногти. Его глаза скользнули мимо руки и пронзили черные глаза перед ним. Северусу пришлось остановить инстинктивное движение, чтобы наклонить голову так, чтобы волосы упали ему на лицо и создали барьер между ним и этим острым взглядом. — Не важно, что ты думаешь, — мягко сказал Сайлас. — Пытаться заставить Гарри встретиться лицом к лицу и залечить оставшуюся травму, оставшуюся после... этого ублюдка, будет бессмысленно. Она была заблокирована, удалена из его сознания. Он осознает, что произошло, но только в объективном смысле; детали полностью размыты. В целом, у него есть полезная привычка не думать об этом. Таким образом, ты можешь заметить, что любое усилие с твоей стороны принесет вам обоим только разочарование. Эта область больше не находится в пределах его досягаемости. — Это неприемлемо, — холодно сказал Северус. — Так и должно быть, — так же непреклонно ответил Сайлас. Внезапно его глаза ожесточились, и в них появился яростный блеск. Этого было достаточно, чтобы растущий гнев Северуса превратился в беспокойство. — Даю тебе слово, что эта проблема стоит перед нами и она не забыта. — Ненависть была быстро похоронена, когда подросток снова обратил свое внимание на профессора и вкрадчиво улыбнулся. — В конце концов, не имеет значения, кто из нас столкнется с этим. Это то, что ты теоретизируешь с Мальчиком и почему ты пытаешься исцелить его до того, как позволить ему слиться с Гарри. Ты вряд ли можешь протестовать против того, чтобы то же самое было сделано и в этом случае. Северус не знал, что сказать. По реакции и словам подростка он понял, что именно Сайлас впитал в себя оставшиеся эмоции Кит. Он думал, что знает его довольно хорошо, и он не думал, что язвительный, циничный юноша выиграет от дальнейшего насилия, но было также верно, что общий ущерб в Розе был намного больше, чем в Кит, которая существовала в течение гораздо короткого времени. Возможно, для Гарри будет лучше сосредоточиться только на этом. — Хорошо, — наконец произнес он. — Я вижу причины этого сдвига в сознании, но это означает, что ты также будешь проходить сеансы психотерапии со мной. Сайлас усмехнулся в ответ. — Так и будет, Сайлас, — предостерегающе произнес Северус. — Как ты уже сказал, я пытаюсь исцелить Мальчика перед тем, как он сольется с Гарри, потому что иначе он сойдет с ума. То же самое можно сказать и об этом. Если с этим не справиться здоровым способом, то когда ты сольешься с Гарри, ты только сломаешь его. — Я справлюсь с этим, — спокойно ответил Сайлас, скрывая свое отвращение и ярость. Северус знал, что если он скажет что-нибудь на это заявление, то только спровоцирует подростка. Сайлас, не дрогнув, уставился на него в ответ. Северус потянулся вперед, и подросток без всякого сознательного контроля отодвинулся назад, подальше от его руки. Северус с непроницаемым лицом отдернул руку. Сайлас сверкнул глазами и плавно поднялся на ноги. — Я не утверждал, что всё в полном порядке, но я справлюсь с этим без твоей помощи. — Мы будем встречаться два раза в неделю, — ответил Северус, словно не слушая подростка. — Если ты не появишься, то мне придется объяснить ситуацию Гарри и Габриэлю. Ты позволяешь себе быть обузой и потворствуешь слабости. Это неприемлемо. Глаза Сайласа снова заблестели, а руки сжались в кулаки. Не говоря ни слова, он вышел из комнаты. Северус не стал его останавливать. Он устало вздохнул и потер голову. На самом деле это многое объясняло. Это объясняло бурную реакцию Сайласа на его кажущееся предательство и отсутствие протестов против отъезда с Сириусом, но он должен был действовать очень осторожно. Исцеление слизеринца всегда было намного сложнее, чем исцеление кого-либо из другого факультета. У его подопечных были ментальные лабиринты, и было чрезвычайно трудно преодолеть их, как и эмоциональные барьеры, чтобы добраться до сути любой проблемы. Чем более чувствителен человек к травме, тем труднее её преодолеть. Почему каждый раз, когда я думаю, что могу добиться прогресса с этим ребёнком, я всегда оборачиваюсь и обнаруживаю, что вернулся туда, откуда начал? — устало спросил он себя, вставая и направляясь в гостиную к другому хрупкому гриффиндорцу, который ждал его.xXxXxXx
И что же это было? — спросил Гарри. Он сидел в своей комнате, скрестив ноги на кровати, с дневником на коленях. Темпус показал ему, что было 9:20 утра. До конца сеанса оставалось ещё десять минут, и последнее, что он помнил, — это то, как после завтрака вошел в гостиную. Ничего, — ответил Сайлас. — Нам просто нужно было кое-что обсудить. Сай, все в порядке? — нервно спросил Гарри. Все в порядке, Гарри, не беспокойся об этом, — ответил Габриэль. — Ты можешь мне доверять. Но не мне, не так ли? — спросил Сайлас с фальшивой любезностью. Перестаньте! — Гарри рассмеялся, — Я доверяю вам обоим. И будь повежливее, Гейб. О, да! Сай, ты узнал что-нибудь для нашего розыгрыша? Нет, — ответил Сайлас, больше не заинтересованный в этой шутке теперь, когда он снова был зол на слизеринского ублюдка. О. Может быть, мне стоит написать Сириусу? Может, он и знает. Габриэль заметил напряженное состояние подростка и решил, что Сайласу нужно побыть одному. Поэтому он написал ответ их подопечному и отвлек мальчика. Отличная идея. Нам всем не помешало бы хорошенько посмеяться, и я уверен, что Сириус был бы рад быть более включенным, — подбодрил он Гарри. Сайлас бросил на него благодарный взгляд и ушел в свою комнату, плотно закрыв за собой дверь. Габриэль вздохнул и поболтал с Гарри ещё немного, прежде чем мальчик пошел писать Сириусу и заканчивать свою домашнюю работу. Он откинулся на спинку дивана в общей гостиной и задумчиво уставился на дверь комнаты Сайласа. Он знал, что Сайлас впитал всю эту неразбериху с Кит и реакцию Гарри на неё сразу же после стычки с Локхартом. Он был там, когда это случилось.flashback
Казалось, они были заняты больше, чем когда-либо прежде. Прошла неделя с тех пор, как Гарри столкнулся с Локхартом, и каждый час дня был занят школьными заданиями, практикой Квиддича, поздними ночными сеансами терапии, прослушиванием прогресса Рона в исследовании гиппогрифа, тайными обедами с Ремусом, ночными кошмарами, контролем Невилла в желании порезать себя, уходу за садом с Розой и другими повседневными вещами. Они все устали, и настроение у них было на исходе. Габриэль вошел в гостиную и увидел, что Сайлас уже там, его внимание было сосредоточено на чем-то далеком. Когда они сосредотачивались на том, что происходило снаружи с Гарри, они обычно приходили в гостиную. Они могли наблюдать из своих спален, но это было труднее. Их комнаты были предназначены для индивидуальных занятий, а также для того, чтобы иметь место для отдыха и личного пространства. Сайласу требовалось меньше времени в своей комнате, чем остальным, хотя это была его работа, верно? Наблюдать, чтобы убедиться, что ничего плохого не случилось, и быть готовым к советам (или приказам), если они понадобятся. Слизеринец выглядел усталым, и Габриэль решил подождать с вопросом о том, что им делать с внутренним стрессом, который давил на них всех. Вместо этого он решил поговорить с Сайласом о том, что ему нужно отдохнуть, но прежде чем он успел произнести хоть слово, подросток резко выпрямился. Слабый пурпурно-красный свет окружил его, и он выгнулся назад, открыв рот в отчаянном вздохе. Габриэль завис в воздухе. Он вспомнил, что нечто подобное произошло, когда Гарри отбросил свою способность говорить парселтанге. Неужели Гарри отвергает ещё один талант? Он покачал головой, и его каштановые волосы взметнулись вверх. Нет. Это было нечто большее. Прошлый раз был похож на затяжную молнию, а этот — скорее на пульсирующее облако. Сайлас издал сдавленный звук, и Габриэль сделал несколько шагов вперед, не зная, как ему помочь. Наконец сияние угасло, и Сайлас упал на колени, обхватив голову руками. Габриэль протянул руку и положил её на плечо подростка. Сайлас резко вскинул голову, его серо-голубые глаза горели от волнения. Он злобно шлепнул гриффиндорца по руке и неуклюже попятился. — Не прикасайся ко мне, — выдавил Сайлас хриплым и надломленным голосом, которого Габриэль никогда раньше не слышал. — Что случилось? — он был слишком взволнован, чтобы по-настоящему злиться на другого подростка, но он не собирался отпускать это. Сайлас, понимая всю силу упрямства Габриэля, решил, что будет лучше, если он сам даст ему ответы. — Гарри решил, что сейчас ему не справиться с Локхартом, и решил отложить это дело до того момента, когда его не будут тянуть в разные стороны. А сейчас, если ты не против... Габриэль смотрел, как Сайлас прошел в свою комнату и тихо закрыл за собой дверь. Не прошло и нескольких секунд, как он услышал яростный вопль подростка и звуки ломающихся предметов. Разрушения продолжались целый час. Когда всё снова стихло, он подошел к комнате Сайласа, чтобы постучать и спросить, всё ли в порядке, но прежде чем его кулак успел опуститься на темное дерево, до его ушей донеслись тихие рыдания.end flashback
Габриэль не знал, что делать, поэтому оставил подростка в покое и больше не поднимал эту тему. Он не был уверен, что это хорошая идея — оставить ситуацию такой, как она есть, и решил немного понаблюдать, прежде чем вновь вернуться к ней, но с тех пор, как Гарри слился с Розой, он пришел к относительно спокойному состоянию; было к лучшему, что Сайлас справлялся с последствиями от действий Локхарта вместо Гарри. Парень и так был почти ошеломлен и изо всех сил старался оставаться беззаботным для всех остальных. Зная, под каким давлением находятся Гарри и Сайлас, он не слишком благосклонно отнесся к признанию Снейпа. Баланс всего и так был шаток. И зачем только этот язвительный ублюдок ввязался в это дело? Вот почему он так яростно защищал и Гарри, и Сайласа, но если Снейп был прав насчет того, что Сайласу нужно было решить эту проблему, то... Габриэль вздохнул и посмотрел на закрытую дверь спальни Сайласа. Может быть, ему стоит посмотреть, как всё обернется со Снейпом, прежде чем снова вмешиваться, хотя если этот мерзавец будет давить слишком сильно, он без колебаний защитит Сайласа. Преисполненный решимости, он переключил свое внимание на внешний мир и Гарри. Он немного понаблюдает за всем и даст Сайласу отдохнуть. Габриэль знал, что это было необходимо.xXxXxXx
— Разве не похоже, что деревья смотрят на тебя, Северус? — спросил Гарри своего учителя, держа в руках набросок, который Невилл наконец закончил, проработав над ним три дня. — Это жутко, но в то же время это действительно привлекает, потому что нет уверенности, что именно можно увидеть. Северус взял лист и просмотрел на его. Детали были действительно хорошо прорисованы, а затенение придавало сцене глубину. Если смотреть правильно, то действительно кажется, что на тебя смотрят два огромных глаза. Он улыбнулся и с царственным поклоном протянул бумагу Невиллу. — Это очень хорошо. Гарри прав. — Я испортил небо, и трава выглядит слишком неподвижной, — пробормотал Невилл, лицо которого было ярко-красным. — Совершенство переоценивают, — посоветовал Северус. — Если бы ты всё технически правильно изобразил, наблюдатели не придали бы этому особого значения, кроме того, что он выглядит реалистичным и технично выполненным. Именно несовершенства вызывают восхищение. Я знаю художников, которые посвящают свою жизнь совершенствованию несовершенства своей работы. — Он хочет сказать, Нев, что это действительно прекрасная работа, и нам она понравилась. Не недооценивай свои возможности, — сказал Гарри, обнимая мальчика. — Правда, Нев. Люди могут любить тебя и то, что ты делаешь. — Не падай в обморок у меня во дворе, Лонгботтом, — шутливо протянул Северус, увидев шокированный взгляд гриффиндорца. — Давайте пойдем ужинать, пока Оми не сделал что-то радикальное. Они как раз входили в дверь, когда Невилл наконец обрел дар речи. — По-моему, ты гораздо лучше играешь на пианино, Гарри. Удивительно, что тебя научили играть только прошлым летом. — Спасибо! — Гарри широко улыбнулся и сел рядом со своим другом. — Я люблю играть. Я всегда чувствую, что это переносит меня в действительно замечательное место. Невилл улыбнулся ему. — Я знаю, что ты имеешь в виду. — А зелья приводят тебя в одно и то же место, Северус? — спросил Гарри. — Не совсем так, — ответил он, кладя салфетку на ноги. — Я не могу позволить себе дрейфовать так далеко, как вы двое предполагаете ваша медитация вас относит, но это действительно расслабляет и освежает меня. — Ужин готов, мастер, господа. — Спасибо, Оми, — ответил Северус. — Очень вкусно, Оми, — сказал Гарри. — Может быть, в следующий раз я помогу тебе готовить. — О нет, юный Гарри, сэр! Мне не нужна никакая помощь на кухне. Северус посмотрел на удрученное лицо Гарри и решил вмешаться, несмотря на хихикающего Лонгботтома. — Он вовсе не намекает, что тебе нужна помощь, Оми. Он просто любит готовить так же, как и ты. Ему доставит удовольствие обменяться рецептами. — В таком случае я был бы счастлив, вашей помощи, юный Гарри, — согласился Оми с некоторой затянувшейся неохотой. Мальчики громко рассмеялись, и Северус изо всех сил старался не обращать на них внимания, а также на свое отвращение к тому, что его сердце смягчилось.xXxXxXx
Сайлас провел эту ночь взаперти в библиотеке, отказавшись от практики в дуэльной комнате. В полночь от Драко не было никакого ответа.