Мышонок

Семнадцать лет назад. Акира стоял посреди гостиной, изумлённо наблюдая, как мать зачем-то плотно укладывает свои вещи в объёмную дорожную сумку. Волосы её слегка растрепались, и мальчику это показалось таким непривычным, ведь мама всегда заботилась о том, чтобы её внешний вид был безупречным. Можно ли было подумать иначе, если каждое утро Сузуки-сан надолго пропадала в ванной комнате, где каждая полочка была уставлена разными баночками и цветастыми флаконами? А потом, когда она выходила, освобождая ванную для остальных домочадцев, от неё неизменно пахло духами и лаком для волос. В руках Аки сжимал игрушечного робота, подаренного ему родителями на минувший День Рождения, а в карих глазах застыло недоумение, смешанное с липким страхом. Куда так спешно собирается мама? И почему отец стоит в дверях гостиной с крепко стиснутыми на груди руками и молчит? Почему он её не остановит? Напряжение чёрными тучами сгустилось над их домом, грозясь вот-вот разразиться громом и молниями. По худой спинке мальчика пробежали ледяные мурашки, и он невольно вздрогнул, крепче сжав игрушку в маленьких пальчиках. — Мама, куда ты? — Акира беспомощно посмотрел на отца, но тот оставался безмолвным, всё так же наблюдая за сборами жены. — Папа? — голос его дрогнул. — Всё хорошо, сынок, — Сузуки-сан подошла к Аки и опустилась перед ним на колени, обхватив холодными ладонями его лицо, а ему захотелось отпрянуть от этого прикосновения. — Мама просто улетает в небольшой отпуск. Аки видел её лицо, слышал её голос, чувствовал её ладони на своих плечах… и не верил. Казалось бы, как он мог не верить любимой матери? Но что-то неотвратимо отрезало путь к былому безоговорочному доверию, которое совсем не внушали ни холодные ладони, ни натянутая, такая искусственная улыбка, больше походившая на оскал. Аки всем своим существом ощущал это тянущее, нехорошее предчувствие, поселившееся глубоко под рёбрами, но он был слишком мал, чтобы понять, что это. И он сдавленно кивает, не в силах отвести взгляд от безразличных глаз матери. Кивает, но губы его дрожат. За окном просигналило такси, и Сузуки-сан торопливо и смазанно целует сына в лоб, затем резко поднимается на ноги и с усилием застёгивает молнию на сумке. Маленькому Акире только и оставалось, что обернуться вслед уходящей навсегда матери. Он хотел побежать за ней, но стопы будто вросли в пол, всё тело охватило оцепенение. Из глубины лёгких так и рвалось отчаянное «Мама!», но язык прилип к нёбу, а губы судорожно сжались. Отец даже не проводил её, так и оставшись стоять на прежнем месте. В коридоре глухо хлопнула дверь, и лишь тогда мужчина перевёл взор на Аки. Таким потерянным видеть отца ему ещё не доводилось, и в этом они сейчас были так похожи. Ни Аки, ни Сузуки-старший не знали, как им быть дальше. А перед отцом Акиры стояла поистине неподъёмная задача, ибо к такому повороту судьбы он готов не был. Его жена ушла, предательски оставив на плечах мужчины груз, что ежеминутно тянул его к земле. Как он сможет объяснить Аки, что он больше никогда не увидит мать? Боги, ему же всего четыре года… Это ввергало Сузуки-старшего в состояние, близкое к шоку. Деньги для него не были проблемой, он сумеет обеспечить и себя, и сына, дать ему достойное образование, поставить на ноги. Но да чёрт с ними, с этими деньгами… сегодня мальчик потерял мать. И это при том, что она более чем жива. Просто… предпочла его отцу другого мужчину. И весть эту она преподнесла супругу так, словно это нечто само собой разумеющееся, что её ничего не тяготит, не останавливает то, что у них есть сын, который так нуждается в заботе и полной семье. Она поставила мужа перед фактом — она уходит. — Слушай-ка, Аки, — отец улыбнулся так же неестественно, как и мать минуту назад, — раз сегодня выходной, может, сходим с тобой в кино? А потом — в кафе-мороженое, объедимся до отвала, что скажешь? — Сузуки-сан не знал, насколько будет действенным этот план, но ему было необходимо отвлечь Акиру. А заодно и себя. Аки поднял на него взгляд и несколько раз моргнул, прогоняя чёрно-серую пелену. До него с запозданием дошёл смысл сказанных отцом слов… кино, мороженое… и мальчик снова кивает, а отец снова улыбается, но на этот раз с облегчением. Если раньше Аки воспринял бы подобное предложение с колоссальным энтузиазмом, с визгом и восторженными криками, то теперь он не почувствовал ничего, кроме безразличия. Все эмоции как будто сложили на огромный костёр, а затем подожгли, оставив полыхать взвивающимся в небо пламенем. Акира не помнил, как поднялся в свою детскую, как переоделся, бережно положив любимого робота на кровать, как спустился, вышел из дома и сел в машину отца. Всё стало не важно. — Аки? Эй, Аки? Матерь божья, человек, спящий с открытыми глазами, воистину жуткое зрелище. Сузуки тряхнул головой, повернувшись в сторону Юу — похоже, тот не впервые безуспешно пытался докричаться до друга. Блондину пришлось силой вытаскивать себя из этих чёртовых воспоминаний, которые каждый раз так внезапно и не вовремя поднимались с самого дна памяти. Он не в отцовской машине и ему не четыре года. Он находится в их с Юу комнате, в студенческом общежитии, и ему двадцать один год. — Я не сплю, — Сузуки сел и взъерошил обеими руками волосы. — Что за паника? — Ничего, нам выходить через пять минут, если не хотим опоздать на лекцию, — Широяма кинул в сумку пару учебников и вжикнул молнией замка. Что-то в голосе и внешнем облике Аки знатно напрягало брюнета. Он не выглядел уставшим или нездоровым, но Юу, как человек далеко не чужой, чуял, что дело явно неладно. Прямо мистика какая-то, вчера, до того, как Сузуки ушёл на встречу к объекту своих воздыханий, всё было в полном порядке. А когда вернулся, его как подменили. Он выглядел, как Акира, у него был его голос, но что-то не давало Широяме с уверенностью утверждать, что да, этот блондинчик с прямым и вызывающим взглядом — тот самый Акира. Что случилось вчера вечером в том треклятом парке? Ведь больше Сузуки никуда и не ходил, только встречался с этим своим первокурсником. Лебедя они кормили, ага… что за хитровыстиранная метафора? Неужто Таканори его отшил, а у Аки не хватает гордости и смелости честно признаться в этом друзьям? Впрочем, немного поразмыслив, Юу пришёл к выводу, что это полная чепуха. Акира — не тот человек, который стал бы грузиться из-за такой невидали. По-хорошему, нужно было бы вчера обо всём его расспросить, но Широяма решил, что все разговоры они оставят на потом. По Сузуки нельзя было сказать, что он готов к задушевным беседам. А что они имеют сегодня? Состояние Акиры мало чем отличается от вчерашнего. Значит… — Аки, и всё-таки, — осторожно начал брюнет, глядя на обтянутую футболкой спину друга, пока тот застёгивал ремень на джинсах, — что вы вчера делали в парке? Ты так и не рассказал. — Как не рассказал? — вполне искренне удивился Аки. — Рассказал. Кормили лебедя. — И всё? — И всё. А что? Юу, подозрительно прищурившись, всмотрелся в недоумевающие тёмно-карие глаза и к ужасу своему понял, что блондин не врёт. Вообще не врёт. — Да что такое-то? — Сузуки вскинул брови. — Ты меня пугаешь, Широяма, — усмехнулся он, вернувшись к пряжке ремня. — Я думал, выбор культурной программы на вечер остаётся за тобой, — Юу вышел в маленькую прихожую и принялся зашнуровывать кеды. — Это не очень рационально на первых порах, — парировал Акира, — тем более, учитывая, какая у меня цель. Нужно дать ему свободу. — Ты прямо великий стратег, — засмеялся брюнет. — Ну-ну, жду не дождусь плодов твоих усилий. — Ты что, сомневаешься во мне? — Аки вышел в прихожую и отпихнул Широяму к двери. — Как я могу сомневаться в твоей гениальности? — То-то же. Бери сумку и пошли. Лектор что-то вещал, расхаживая взад-вперёд перед огромной доской поточной аудитории, но Акира почти не слушал его и ничего не записывал. Он решил отделаться малой кровью и просто включил программу звукозаписи на своём миниатюрном нетбуке. Потом прослушает и законспектирует самые важные тезисы. Сузуки бестолково пялился на телефон, лежащий рядом с его рукой… Така сказал, что сегодня они не увидятся, ибо великий и ужасный Ютака настоял, чтобы братишка остался дома. Така заботится о лебеде, о Таке — двоюродный брат. А Акира не понимал, с чего его это так задело, и к чему нахлынули воспоминания о том дне, когда мать ушла из семьи. «Потому что потом отцу приходилось вкалывать за двоих, чтобы обеспечить вас. Мог ли он заботиться о тебе так, как тебе того хотелось?», — подсказал противно-наглый внутренний голос. Акира не услышал его, но почувствовал, как этот мерзкий шепоток несётся из глубины сознания в самое сердце, вселяя холод и внезапное желание вдохнуть поглубже, как если бы в аудитории вдруг резко упал уровень кислорода. А ещё, что самое жуткое… Сузуки даже не мог вспомнить, как звали его мать. Он забыл её имя, будто оно стёрлось из памяти вместе с хлопком входной двери, который навсегда отрезал Сузуки-сан от бывшего мужа и сына. И для Аки она вот уже много лет была «Сузуки-сан». Или и того проще и жёстче — «мать». Однако он ничего и не делал, чтобы вспомнить её имя. Он больше десяти лет не заговаривал о ней с отцом, когда в его маленькой голове поселилось прочное понимание того, что надежды на возвращение матери домой больше нет. Какая незадача, он же всегда об этом знал, но почему лишь сейчас это стало восприниматься так остро? Сузуки с удивлением посмотрел на свою ладонь — когда он успел сжать её в кулак? Да так, что костяшки побелели. Что ж за дрянь такая творится с утра пораньше… надо что-то с этим делать. Вздохнув и мельком глянув на сосредоточенно записывающего лекцию Юу, Акира цапнул свой телефон и зашёл в раздел сообщений. «Доброе утро. Как чувствуешь себя?», — он отправил короткий текст адресату, заметив, что на часах половина двенадцатого, и Така должен быть на ногах. 12 апреля. 11.30. Звякнувший телефон заставил Таканори оторваться от изучения конспектов, кои он обязан выучить к завтрашним занятиям. Юноша хмуро посмотрел на экран — кого принесло? Юта в университете, будет вечером, у его группы сегодня какой-то супер-важный семинар с ведущими лингвистами города, ему не до общения. Така пододвинул к себе телефон и щёлкнул на иконку сообщений. «Доброе утро. Как чувствуешь себя?» — Хм, надо же, — неопределённо усмехнулся он. Акира ведь тоже в университете должен быть, так чего он отвлекается ради такой мелочи? На умирающего журавля Матсумото точно похож не был. «Привет. Достаточно живо, чтобы готовиться к завтрашней головомойке. Ты разве не на занятиях?», — он быстро набрал ответ. «На занятиях, здесь невообразимо скучно. Что за головомойка?» «Математическая статистика. Я с ней познакомился, и она мне не понравилась.» «Тебе что-то не понятно из новой темы?» «Есть пара моментов. Пытаюсь вникнуть. Я ни разу не технарь.» «А брата попросить помочь?» «Брат на конференции лингвистов, придёт поздно. Боюсь, ему будет не до меня.» «Статистика у тебя завтра, верно? Какой парой?» «Второй.» Акира даже забарабанил пальцами по парте и не заметил этого. А заодно приковал внимание Юу, оторвав того от конспектирования лекции. «Раз так, то могу предложить свою посильную помощь. Если хочешь, можем встретиться завтра перед началом занятий в фойе, разберёмся с твоей статистикой.» Юу ошарашенно уставился на блондина, взяв на себя дерзость краем глаза подглядеть в его переписку с Таканори. Завтра? Но завтра у их группы вообще нет занятий! То есть Сузуки готов припереться в университет ни свет ни заря, чтобы помочь Таке? Пренебречь полноценным, безмятежным сном? Сколько бы Широяма ни пытался припомнить, был ли подобный сюжет хоть у каких-то отношений Акиры с его многочисленными пассиями, всё было тщетно. Как же это понимать? Тем временем, блондин продолжал гипнотизировать экран телефона в ожидании ответа от Матсумото. Таканори, получив столь неожиданное предложение помощи, перечитал последнее сообщение от Акиры ещё раз. Потом ещё раз. И что делать? Над тетрадью он сидит добрых два часа, а толку — ноль. Сузуки, конечно, и раньше предлагал ему как-то помощь, но тогда Така подумал, что это было сделано исключительно ради галочки. Как видно, сам Аки ничего не забыл. И, что греха таить, заявиться на завтрашнюю первую срезовую работу неподготовленным юноше совсем не улыбалось. Сенсей предупредил студентов, что перед лекцией будет небольшой письменный опрос и парочка примеров, которые нужно решить. Выходит… помощь Акиры ему всё-таки необходима. «Хорошо. Во сколько ты подойдёшь?», — поджав губы, Матсумото щёлкнул кнопку «отправить». «Давай в четверть девятого. Выпиши отдельно всё, что тебе не понятно, чтобы не искать по всей тетради. Или это рано для тебя?» «Нет, пойдёт. Договорились.» «У тебя только математика висит мёртвым грузом?» «Да. Всё остальное — вполне гуманитарное.» «Ладно. Тогда увидимся завтра.» «До завтра, — Така остановил себя за миг до того, чтобы отправить сообщение, и дописал. — Спасибо.» Юу так увлёкся перевариванием мыслей относительно увиденного, что не сразу понял, что уже не первую минуту таращится на телефон Акиры. Блондин вернул телефон на парту и посмотрел на Широяму, который основательно забыл про лекцию. — Ну ты и свинья, Широяма, — выдохнул Сузуки, закатив глаза, хотя злости или недовольства в его голосе не наблюдалось. — А подглядывать — нехорошо. — Ты не особо-то и шифровался, — хмыкнул Юу. — Ты серьёзно собрался пожертвовать сладким сном в пользу математики? — Что в этом такого? Помогай ближнему своему, все дела. — Да ничего, в общем-то… — Сузуки, Широяма! — грозный окрик лектора заставил их вздрогнуть. — Этот материал понадобится вам на государственной аттестации. Исходя из того, как свободно вы себя чувствуете на моей лекции, вы всё знаете? — Простите, — в один голос извинились молодые люди и склонились над тетрадями. Юу покачал головой и тихо цокнул языком, легонько толкнув коленом Акиру под партой. — Что тебе? — еле слышно прошипел Сузуки. — Я выполняю свою часть договора. Брюнет пожал плечами и вновь взялся за ручку. Да, да, Аки выполняет свою часть договора… но мог ли Юу сказать, что его по-прежнему забавляет их затея? «Что же это за твою мать такое…», — простонал про себя Широяма, начиная догадываться, что ответ ему известен. Потому что однажды, когда он познакомился с Ютакой, ему тоже казалось, что это всего лишь развлечение на неделю-другую. А потом осознал, как крепко он влип, ибо тот пыл, с которым он открещивался от подколов Сузуки, говоря, что всё это несерьёзно, что их отношения с Ютой не продлятся больше обозначенного, стал первым тревожным звонком. Вот и сейчас… Акира повторяет его путь. Он всё отрицает — и не впервые. Сколько же времени ему понадобится, чтобы понять, насколько глубоко он увяз в этом болоте? Будь проклята эта лекция, Широяма сидел, как на иголках, и всё из-за невозможности нормально и обстоятельно поговорить с Сузуки. Хотя… что это даст? Блондин в лучшем случае поднимет его на смех, а потом и в табло пропишет, чтобы было неповадно городить всякую хрень. Он не будет слушать, снова заведёт знакомую шарманку, что серьёзные отношения — для безнадёжных романтиков. Но стоит воздать Акире должное — он никогда не смеялся над чувствами Юу и его отношениями с Уке, уважая границы его личной жизни. И Акира не отступится от их глупого спора — это для него дело принципа. Что остаётся делать? Пустить всё на самотёк? Наверно, Широяма чувствовал что-то сродни страху. И ответственности за этого белобрысого болвана. Как бы то ни было, Акира — его друг, и Юу будет рядом, что бы ни случилось. Если не помогают слова, жизнь сама должна всё расставить на свои места. И Широяма мысленно пожелал, чтобы для Сузуки всё прошло как можно безболезненнее. Он как никто знал, что Сузуки Акира — человек далеко не святой и небезгрешный. Но его нельзя назвать плохим. «Плывём по течению», — мрачно заключил брюнет и записал очередной тезис в конспект. 21.17. — О, боги… — раздались стенания в коридоре и вторящий им грохот захлопнувшейся двери. Таканори оторвался от чтения приключенческого романа и сложил книгу корешком вверх, составив ноги на пол. Вот и Юта пожаловал и, судя по основательно замученному голосу, он до невозможности устал. Така прошествовал в прихожую и сочувственно посмотрел на стаскивающего туфли брата. — Ты живой? — Таканори зашёл за спину Уке и помог ему снять лёгкую ветровку. — Весьма относительно… — Ютака опустился на пуф и потёр ноющие колени — несколько часов на ногах бесследно не пройдут. — Понятно, — Така приподнялся на носочки, чтобы повесить ветровку на крючок, — расскажешь всё, как отдохнёшь. Я ужин приготовил, мясо потушил с овощами и рисом. Ты голодный? — Дьявольски, — огонёк жизни на миг вернулся в потухшие глаза Юты. — Мне бы душ принять для начала… и похолоднее. — Давай. Я пока всё разогрею. Уке поплёлся в душ, еле волоча раскалённые после многочасового пребывания в тесных и неудобных туфлях стопы, а Таканори направился на кухню. Чувствовал он себя и впрямь сносно, получалось вставать и садиться без скрипа в суставах и звона в голове. Учитывая, что день его был занят одной математикой, с которой юноша разобрался до обеда, оставшееся до возвращения Юты время прошло в большинстве своём в ничегонеделании. В шесть часов вечера, по негласно устоявшемуся расписанию, звонила тётя Нацуми. Она помнила, что Ютака на конференции лингвистов, и потому с удовольствием и подольше поболтала с племянником, похвалившись своими успехами в продвижении в открытии собственной картинной галереи. Таканори искренне радовался, что дела тёти идут в гору, её наполненный оптимизмом и радостью голос придавал ему сил и здорово отвлекал. Он же рассказал ей, что учебная нагрузка в университете идёт по нарастающей, но его всё устраивает, всё нравится. И что с Ютакой они отлично ладят и уживаются вместе, деля и чередуя между собой хозяйственные дела по дому. Тётя Нацуми нисколько не сомневалась, что всё так и должно быть, она тоже радовалась, что адаптация племянника к новому месту жительства и учёбы проходит сравнительно легко. Ведь ни она, ни он ни на минуту не забывали о том, что гложет их семью не первый год. Попрощавшись с Уке-сан, Матсумото попробовал позвонить матери, хоть и знал, что и сегодня не услышит её голос на том конце провода. Суббота неумолимо приближалась, надежда увидеть мать во вменяемом состоянии стремительно таяла, но Таканори от своего обещания не отказывался. А Юта пообещал, что на этих выходных они поедут к Матсумото-сан вместе. Так и прошёл вечер для Таки. Безуспешный звонок матери в половине седьмого, а затем — жаркие объятия с книгой на диване в гостиной вплоть до прихода Ютаки. — Итак, я тут, — оповестил Таку Юта, явившись на кухню, где его ждала огромная порция пряного риса и индейки, щедро сдобренная овощным рагу. — Умираю с голоду. — Ты, вроде, на конференции был. А выглядишь так, будто тебя заставляли вагоны разгружать, — безжалостно припечатал его Така. — Что с тобой там делали? — Выступление на двух семинарах и беготня по всем двадцати этажам этого бизнес-центра, куда нас запихали, — Ютака рухнул на табурет и схватился за палочки. — Неужели вас совсем не кормили? — округлил глаза Матсумото, видя, с какой жадностью брат набросился на ужин. — Едва ли не в каждом зале фуршет, но этими малодушными закусками сыт не будешь. Ещё и пить заставляли. — А ты бы не пил, — улыбнулся Така, садясь напротив. — Ну да, — Юта скептически вскинул бровь, — с потенциальными-то работодателями. Обидятся. — О как… — Ага, — закивал Уке, жуя мясо. — Ярмарка вакансий, все дела… везде нужна свежая кровь, а мне нужна работа, и желательно сразу после выпуска. — Вижу, ты со всей ответственностью подходишь к своему будущему, — понимающе хмыкнул Матсумото. — Ну и как? Нашёл что-нибудь дельное? — Сгрёб несколько визиток с контактами и сайтами, займусь изучением на досуге, сравню и сделаю выводы, — Ютака отправил мясо в желудок и внимательно посмотрел на Таканори. — Мама звонила? — Конечно. У неё всё замечательно, тётя собирается нанять мастеров для отделки павильона, ищет дизайнера, работа кипит. Юта удовлетворённо кивнул. Он не стал спрашивать, чем увенчалась попытка брата дозвониться до Матсумото-сан. Если он молчит, то и поведать ему не о чем. И ни к чему расстраивать его лишний раз расспросами. — А с ногами что? — Ноги ведут себя прилично, готов вернуться на учёбу. Юта, ты поспи завтра подольше, ладно? — попросил Таканори, вставая, чтобы вскипятить чайник. — С завтраком я справлюсь и для тебя что-нибудь приготовлю. — Да мне было бы не трудно… — смутился Юта. — С чего вдруг такая забота? — улыбнулся он. — Что значит «с чего»? Тебе тоже надо отдыхать. Ты бы ещё сказал, что моё поведение крайне подозрительно. — Ну, не сердись, — улыбка Ютаки стала шире, стоило ему увидеть, как нахохлился Така. — Так я бы точно не сказал. Ладно, раз ты настаиваешь, посплю утром подольше. Всё равно у меня завтра выходной, как и послезавтра. — Вот и спи. 13 апреля. 08.04. Солнце едва показалось на востоке, а Таканори бодро шагал к университету по полупустым улицам. Лучи дневного светила сноровисто прогоняли сумеречные тени, что были подобны последнему вздоху уходящей ночи. Погода, как назло, обещала быть чудесной — небо пленяло глубиной синевы, южный ветер мягко касался щёк, но Така половину дня проведёт за стенами здания своей альма-матер, мечтая о том, чтобы поскорее её покинуть. Надо бы и к Ичиро сегодня заглянуть, а если так, то на обратном пути Матсумото зайдёт в маленький магазинчик рядом с домом. Свой долг перед Ютакой он выполнил. Зная неугомонного и деятельного брата, Така приготовил для него целую сковороду омлета с помидорами и ветчиной, и можно даже не переживать, что к подъёму Юты сей кулинарный шедевр остынет и покроется инеем. Уке, как пить дать, проснётся самое позднее через полчаса. Ибо всем жаворонкам жаворонок. Улыбнувшись этой мысли, Таканори толкнул дверь центрального входа и проскользнул внутрь. Он приложил карту-пропуск к турникету, и огонёк на верхней панели сменился с красного на зелёный, позволяя юноше пройти в фойе. Здесь они с Акирой договорились встретиться, но Акиры пока не видать. Что ж, у блондина осталось пять минут в запасе. Матсумото уселся на одну из продолговатых массивных скамей, выставленных вдоль огромных витражных окон, и положил сумку рядом, принявшись разглядывать снующий туда-сюда немногочисленный народ. Время для наплыва студентов было неурочным, поэтому Така наблюдал в большинстве своём преподавателей и сотрудников университета. Да что там, похоже, на всё фойе он был единственным студентом. Зато через полчаса тут будет куда оживлённее, а пока можно наслаждаться тишиной и отсутствием раздражающих и галдящих толп. Долго наслаждаться тишиной не получилось. Турникет на входе пикнул, пропуская новоприбывшего, и Таканори автоматически поднял на него глаза. — Привет, — отсалютовал Акира, с трудом подавив зевок. — Привет, — Матсумото отметил покрасневшие глаза и чуть встрепанные волосы. Акира не выспался, и весь его вид прямо-таки кричал об этом. — Давай сразу к делу, — Аки сел рядом. — Какую тему вы проходите? — Умножение и деление матриц и факториал. — Ну, это легкотня, — махнул рукой Сузуки. — Если у тебя технические мозги, то, может, и легкотня, — проворчал Така и достал из сумки тетрадь со всеми сделанными пометками — как и просил Аки. — Не сказал бы, что я — гений математики. Да и вообще, — блондин взял протянутую ему тетрадь, — когда мы проходили эту тему, я подсмотрел более быстрый и лёгкий способ решения на YouTube. О нём на наших лекциях не рассказывают. — Ты серьёзно? — опешил Матсумото. — Абсолютно, — Акира открыл тетрадь, бегло оглядывая такины сноски. — Чего там только ни найдёшь — даже математическую статистику. Всё для нас, бедных студентов. — И сейчас ты покажешь как раз такой способ. — Разумеется, — пожал плечами блондин. — Преподавателю нужно донести до нас тему, а как мы потом будем изворачиваться над решением — исключительно наше дело. На контрольных работах ты должен выдать решение, а не расписывать в эссе алгоритм его получения. — Ну, общем-то, да… ладно, я весь внимание, — Матсумото протянул ему заранее приготовленную ручку. Акира подсел чуть ближе и положил тетрадь так, чтобы было видно обоим. Он последовательно и неторопливо объяснял порядок решения примеров, а Таканори внимательно слушал… и что он отметил сразу — Аки умеет доходчиво доносить свои мысли даже для такого завзятого гуманитария, как Така. Пробелы в математических познаниях заполнялись один за другим, в цепи появлялись недостающие звенья, делая её прочнее, а Таку — увереннее в том, что на сегодняшней срезовой работе он не ударит в грязь лицом. Объяснение всех тонкостей новой темы, к удивлению Таки, заняло совсем немного времени, всё оказалось куда проще, чем он полагал. Хотя нельзя исключать, что нужно было всего-то найти грамотного учителя. Под конец Сузуки вручил ручку Таканори и открыл учебник с примерами. — Вот, смотри. Задания в вашей проверочной будут аналогичными. Реши по паре примеров на умножение и деление, а потом распиши факториал вот этих двух чисел. Сделаешь всё без ошибок — высший балл тебе обеспечен. — Ага… — Матсумото немного неуверенно взял ручку и положил тетрадь к себе на колени. — Контролируй, чтобы меня не занесло в неведомые дали. — Не боись. Просто начни. Таканори переписал примеры в тетрадь и начал решать их в соответствии с предложенным Акирой порядком. А через минуту он понял, что рука будто сама порхает по странице, записывая решения к примерам. Проще и придумать нельзя! Сузуки одобрительно кивал в ответ на каждую правильно решённую задачу, но сидел тихо, чтобы не отвлекать оказавшегося вполне способным ученика. — Ну вот, а ты говорил — мозги не технические, — Аки в последний раз просмотрел ответы к примерам, убедившись в их правильности. — Ты всё схватываешь на лету. — Это смотря как преподносить тему. Ты мог бы заменить нашего сенсея, — ровно произнёс Матсумото. — Согласен, учебные стандарты нашего университета довольно… дурацкие, — Сузуки улыбнулся, поняв, что услышал из уст Таки самый настоящий комплимент, пусть и завуалированный. — Спасибо. Теперь я готов к контрольной, — Таканори посмотрел на дисплей телефона. — И до начала занятий пятнадцать минут… мы быстро управились. — Как и я говорил, эта тема — легкотня. Така убрал в сумку ручку и тетрадь и посмотрел на зевающего Сузуки. Юноше бросилась в глаза одна вещь, а точнее — её отсутствие. У Акиры с собой не было ни сумки, ни рюкзака. Да и одет он был так, будто не в университет впитывать знания пришёл, а на прогулку в парк выбрался — серая просторная футболка с логотипом рок-группы, светло-синие «варёные» джинсы, кеды-конверсы… и как это понимать? — Тебе разве на занятия не надо идти? — подозрительно поинтересовался Матсумото. — Эм… нет, — блондин косо улыбнулся. — У нашей группы сегодня выходной. — То есть ты хочешь сказать, что встал в такую рань, чтобы прийти сюда всего на полчаса и объяснить мне материал? — Така сузил глаза. — Это и хочу сказать, а что? Таканори не ответил. Он молча сканировал Сузуки, пытаясь понять — какой же тут подвох? Если бы прозвучал вопрос из серии «Чего ты этим от меня добиваешься?», Акира ни разу не удивился бы. Более того, он был морально готов к допросу, это ему уже не раз доводилось слышать от Матсумото. И видят боги, Така был очень близок к этому, но что-то его остановило… Позавчерашний вечер. Парк и пруд. Ичиро. Его Ичиро, бесстрашно и уверенно щипающий крекеры с руки Акиры. Эту картину Така помнил и видел столь же ясно, как видит в эту секунду перед собой Аки. Ичиро не мог его так подвести, а Така слишком дорожил доверием своего старого пернатого друга. Матсумото посмотрел Акире прямо в глаза, и блондин едва не съёжился под этим пронзительным взглядом. — Я тебя не совсем понимаю, — сжалился над ним Таканори и опустил голову, а Сузуки почти физически ощутил, как от его шеи отцепилась невидимая лапа с острыми когтями. — Ты мог бы и выспаться, если у вас выходной. — Я много чего могу, но после драки кулаками не машут. А получить балл ниже среднего на первой же контрольной не очень-то приятно, согласись. — Пожалуй. Словно очнувшись, Така оглядел фойе. Только сейчас он услышал гомон тысячи голосов, наполнявший исполинский зал до самого свода потолка, заметил, что фойе наводнено студентами — у открывшегося гардероба выстроилась целая очередь, кто-то кого-то звал, вот стайка девчонок побежала к парадной лестнице… как давно их окружает весь этот шум и гам? Таканори его совсем не замечал… Акира зевнул в который раз, вновь обращая на себя внимание Таки, и последний, вытянув шею, всмотрелся куда-то вдаль. Затем, кивнув самому себе, юноша поднялся и накинул на плечо лямку сумки. — Подожди меня здесь, — бросил он обалдевшему от такой резкой перемены Аки. — Я скоро. Вопрос «Ты куда?» остался парить взвесью в воздухе, ибо миниатюрный визави Сузуки быстро затерялся в толпе. Аки посмотрел на наручные часы — до начала занятий оставалось пять минут, куда намылился Така и зачем попросил подождать? Вроде, всё должно быть наоборот, обычно, Матсумото первым всегда стремился изолировать себя от Акиры. А что до Акиры… ведь ему следовало бы радоваться, что ситуация принимает такой оборот, разве нет? Но никакого, даже малейшего, намёка на радость он и близко не чуял. Недоумение, растерянность — это больше походило на истину. — Вот. Акира вздрогнул от раздавшегося над ухом голоса Таки, а в нос прокрался чарующий аромат свежесваренного кофе. Блондин поднял голову — Таканори стоял в полушаге, протягивая ему внушительный стакан с логотипом университетской кофейни. — Я попросил сделать покрепче и добавить ореховый сироп. Ты похож на потрёпанную сову, — отбрил его Матсумото. — А так хоть проснёшься. Акира моргнул и принял из его рук кофе, на мгновение коснувшись тонких пальцев Таки. — Спасибо, — поблагодарил Сузуки, вдыхая живительный кофейный аромат. Трель звонка, оповещающего о начале учебного дня, вплелась в поднятый гвалт, и студенты кинулись врассыпную к лестницам по обе стороны от главного входа. — Мне пора, — Матсумото сделал шаг назад. — Спасибо ещё раз. — Да не за что… — заторможенно проговорил блондин. — Удачи на контрольной. Напиши потом, когда станут известны результаты! — крикнул он, пока Таканори не затерялся за спинами. — Хорошо, — отозвался Така и направился к лифтам, чтобы скорее добраться до лекционной аудитории. Фойе постепенно пустело, а Акира всё так же сидел на скамье, уставившись на принесённый Такой стакан с кофе. Уж что-что, а кофе ему был жизненно необходим, но он почему-то не торопился сделать первый спасительный глоток. Ожидал ли он такого жеста со стороны Матсумото? Риторический вопрос. Нет бы, сразу схватить сумку и убежать, чтобы быть в аудитории до звонка и не опаздывать, но Така предпочёл принести в жертву эти несколько минут и взять кофе для своего учителя. Но почему? Зачем он это сделал? Потому что… беспокоился? Или что? Наконец, отпив кофе, который оказался божественно вкусным, Акира вдруг кое-что понял. Таканори играл не по его правилам, а по своим. Сценарий сбился. Всё полетело кувырком. Осталась одна конечная цель, блиставшая робким огоньком в конце длинного и тёмного тоннеля. И как до неё теперь добраться? Когда это случилось? Где пресловутая точка отсчёта? Акира должен был чувствовать досаду, раздражение, злость — да что угодно, но не эту гложущую растерянность, что заполняла собой каждый, даже самый потаённый уголок его души. Он запутался. Вот и приехали.