Мышонок

13 апреля, 19.04. Таканори восседал на табурете, вальяжно распластавшись на столешнице обеденного стола. Юноша лениво помешивал остывающий чай одной рукой, второй переписывал примеры по математической статистике в тетрадь. Ему было лень делать домашнюю работу, но возиться с ней завтра — ещё больше лень. Завтра пятница, и вечер этого дня Матсумото хотел посвятить не заданиям на дом, а моральной настройке на предстоящую поездку к матери. И Юта собирался поехать вместе с ним. Что-то подсказывало Таке, что Матсумото-сан не возьмёт трубку и сегодня, когда подойдёт время звонить ей… можно догадаться, в каком состоянии будет мать, когда братья приедут к ней. Как же это злило и огорчало Таку — так сильно, что он не мог сосредоточиться на решении примеров. Мозги не варят, настроение — как на сдачу, никуда не годится. Ставшая перманентной тревожность подтачивала силы своими острыми зубами, и у Таканори уже не осталось вариантов, как с ней бороться. Если бы мысли и переживания можно было выключать, как по щелчку… Сигнал входящего сообщения на телефоне — юноша нехотя повернул голову в его сторону, будто размышляя, проверять, что там пришло, или не проверять? Но, пожалуй, всё-таки стоит сделать над собой усилие и осчастливить вниманием адресанта. — Ну и что тут у нас? — на выдохе произнёс Така, открывая сообщение. Послание от старосты в общей конференции их группы с прикреплённой ведомостью. Оная гласила, что за сегодняшнюю проверочную работу по математической статистике Матсумото получил высший балл, и это заставило его забыть обо всём и заинтересованно выпрямиться. Вот оно как! Значит, утренний мастер-класс от Акиры не прошёл даром? Высший балл… надо же! А Сузуки хитрец, с этими его обходными методами. Он не солгал, сказав, что преподаватели не обращают внимания на выбор решения, им важен результат. Ведь предложенный блондином способ явно отличался от того, что им втюхивали на лекциях. Ну, что и говорить — студенческий опыт старшекурсника, как он есть. «Он попросил написать ему, когда станут известны оценки», — спохватился Така и полез в список контактов. Однако, отыскав номер Акиры, он отчего-то застыл на строчке с цифрами, глупо уставившись на них. Да, Акира просил связаться с ним, но для чего? С чего вдруг ему стали так важны отметки Матсумото? С ума сойти, обратиться с такой просьбой, будучи в полусонном состоянии и едва держа глаза открытыми. А ещё Така ему принёс кофе, чтобы хоть как-то сгладить душевную травму, спровоцированную ранним подъёмом в законный выходной. Вот тоже, чудак-человек, узнал, что Таканори в безвыходном положении, и примчался в университет объяснять математику. Блестяще. У него или не все дома, или… да чёрт его знает, что там со вторым «или». «У меня высший балл. Спасибо.» И отчёт, и благодарность. Выглядит довольно скупо, но он по-другому не умел. Не учили. А коль скоро Сузуки не дурак, то и так всё поймёт. Можно отправлять сообщение. — Итак, я пришёл греметь кастрюлями и надоедать тебе, — на кухню вплыл Ютака, мимоходом оценивающе оглядев брата. — Така, у тебя глаза красные. Отвлекись ненадолго, походи, разомнись. — Красные? Разве? Вроде, не болят, не чешутся… — Матсумото зевнул и с досадой посмотрел на Уке. — Это ты меня сглазил. — Вовсе нет. Просто кое-кто сидит тут в позе из Камасутры третий час. Индивидуальные пожелания по ужину будут? — И не надоело тебе спрашивать одно и то же? — Таканори улыбнулся и отложил в сторону ручку. — Я съем всё. — Ладно, но потом не жалуйся. Над чем сидишь хоть, прилежный студент? — Статистика. Кстати, за первую проверочную я получил высший балл, староста только что прислал ведомость с нашими отметками. — То есть мне придётся втройне постараться над ужином? Поздравляю! Ты молодец, — Юта потрепал его по волосам и подошёл к холодильнику. — То есть я могу привередничать, заслужил? Тогда я хочу… рыбу! — Будет тебе рыба. Когда возвращаешься из университета завтра? — Рано, где-то к двум. Ты помнишь, что мы в субботу едем к маме? — Конечно. А что? — Да так, ничего… — Матсумото вздохнул и встал из-за стола, поморщившись от боли в затёкшей спине — он и впрямь слишком долго сидел. — Уточняю. Он в сотый раз помешал чай, сахар в котором давным-давно растворился, взял чашку обеими руками и подошёл к окну. Юта, проследив за его перемещением по кухне, выудил из морозильной камеры нарезанную на порционные куски рыбу. — Боишься? — он достал из подвесного шкафчика соевый соус и специи. — Немного. Меня больше напрягает, что ты это увидишь. — Я сам вызвался поехать с тобой, не волнуйся из-за меня. Тебе может понадобиться помощь. — Ну да… — ладонь Таканори поникла под горловину футболки, пальцы привычно ощутили тот самый продолговатый шрам под ключицей. — Есть вещи, к которым нельзя привыкнуть. — Думаешь, когда мы приедем, тётя Наоко… — Я уверен. В том, что она не ответит на мой звонок сегодня, тоже. Да и завтра, наверно… потому я и говорю — будь готов морально. — Я верю, что ты знаешь, что говоришь. Я спокоен за себя, меня ты волнуешь, — Уке включил плиту, поглядывая на спину брата. — Ну вот видишь, как оно получается? — Така развернулся к нему, опираясь на подоконник, на губах юноши застыла отрешённая улыбка. — И я могу так же сказать. Колесо Сансары дало оборот. — Можно что-нибудь приготовить для тёти, когда ты вернёшься с занятий, — подал идею Ютака. — Только скажи, что она любит, вместе наколдуем. — Я обещал маме кекс с вишней. В прошлый раз довольствовались магазинным, а у тебя вкуснее получится. И пирог с рисом и рыбой. — Понял. С таким набором к ней и пожалуем. Я подготовлю всё к твоему возвращению — и начнём, как отдохнёшь, — Уке включил воду и принялся промывать рис. — Как поживает твой Ичиро, кстати? Ты давно у него был? — На этой неделе был, с ним всё в порядке, — Таканори поднял голову. — Завтра тоже схожу, пожалуй. На выходных вряд ли получится к нему заглянуть, в субботу нас не будет, в воскресенье нужно готовиться к новой неделе. Не хочешь сходить со мной? — Боюсь, завтра, как мы закончим с готовкой, мне придётся сесть за проверку первой части выпускной работы. Но я возьму для Ичиро крекеров в магазине, передашь ему от меня? — Запросто. Оставшийся на столе телефон вновь подал признаки жизни, и Матсумото, оставив на подоконнике чай, медленно прошаркал обратно. «Поздравляю! Рад, что смог быть полезным ;)», — ответное сообщение от Акиры. О как. Ну… в принципе, то, что Аки ответит, было ожидаемо. Обычно, Така придерживался принципа лаконичности везде, вот и здесь, согласно его логике, в их переписке поставлена точка. Нелёгкая свела их в одном университете и на одном факультете, успеют натрепаться. Но всё-таки… поколебавшись у стола, Таканори схватил телефон и вернулся к своему чаю и подоконнику. Его спаситель пренебрёг сладким утренним сном, не стоит оставлять это без внимания. «Ты выспался?» — Юта, тебе помочь с чем-нибудь? — Потом поможешь съесть ужин. Отдыхай, — Уке улыбнулся брату и занялся рыбой. И Така с чистой совестью наклонился к телефону. Для чего он продолжает этот диалог — непонятно, но сообщение отправлено, чёрт с ним. «Лёг спать сразу, как вернулся в общежитие, так что на потрёпанную сову я больше не похож.» Потрёпанная сова… так его назвал Матсумото минувшим утром. Видать, задело, раз помнит. «Я говорил правду, без обид.» Да он шёл на настоящий для себя рекорд — эта переписка была самой длинной за всю историю. Ютаку, тётю и мать Таканори в расчёт не брал, они — его семья. «Я и не обижаюсь. Человек, спавший всего пару часов, обязан выглядеть, как потрёпанная сова. Спасибо тебе за кофе, было очень вкусно. Чем занят?» Матсумото одолевали смешанные чувства. Может, для кого-то вести подобные разговоры и было нормой, а для него это было… дикостью? Нет, это перебор. Это было как минимум необычно. И странно. В частности, то, что блондин интересуется, чем занят его ученик. Вот она, неизбалованность вниманием… «Домашним заданием. И у меня к тебе просьба. В следующий раз, когда надумаешь мне помочь, а у тебя в этот день будет выходной, лучше проведи его так, как положено. Ты заставил меня неловко себя чувствовать.» Ого, а это самое длинное сообщение из всех, что он когда-либо отправлял. Зато всё это — чистая правда. Негоже человеку жертвовать сном ради одного неуча. «Я сам себе хозяин и сам принял решение тебе помочь. Выспаться я успею, а контрольная по математике на высший балл сама себя не напишет :)» Ты смотри-ка, каков! Даже возразить нечего, по сути-то… «Может быть. А чувствовать себя обязанным мне нравится ещё меньше.» «Ты искупил вину вкусным кофе. Если этого мало, составь мне компанию завтра, мой сосед линяет на выходные к родителям, и мне будет скучно. Можем куда-нибудь выбраться.» Тоже забавно. Така не удивился бы, если б увидел после «мне будет скучно» что-то вроде «айда ко мне», но Акира вон как извернулся. Вариант более пристойный, а Таканори смотрит в экран телефона так, словно впервые его видит. «Я собирался проведать Ичиро, вряд ли такие развлечения в твоём вкусе.» «Кто сказал? Ичиро — славный малый, почему бы не навестить его ещё раз? Я даже крекеров возьму. Но это если ты не против.» «Нет, с чего бы, раз крекеры снова за твой счёт.» «Какой меркантильный подход :) Значит, встретимся у пруда. Во сколько?» «В шесть вечера. До завтра, мне нужно доделать домашнее задание.» «Увидимся.» — Да уж, — пробормотал Така вслух, не заметив этого. — Увидимся… — Что? — Уке чуть повернул голову. — А… ничего. Так, знакомый из университета. Переписывался с ним, — Таканори помахал телефоном. — Уже попрощался. — Ты отучился первую неделю, как тебе твоя группа? И университет в целом? — Юта принялся очищать рыбу от чешуи. — Неплохо. Контингент сильно отличается от школьного, и это хорошо. Я бы не хотел, чтобы здесь мне что-то напоминало о школе. Тут как будто… другой мир. — Понимаю. И у меня были те же ощущения в первые недели после поступления. Это как шанс начать всё с чистого листа, главное — встретить как можно меньше старых знакомых, — усмехнулся Ютака. — Ага, а потом главным становится другое. Не заводить таких знакомых, от которых захочешь сбежать в другой университет. — Эм… что ты имеешь в виду? — А что я должен иметь в виду? — удивлённо вскинул брови Така, заметив, как настороженно посмотрел на него Ютака. — Просто провожу аналогию со школой. А ты о чём? — Ни о чём, — Уке отвернулся к рыбе, но брови его были нахмурены, а в глазах застыло неопределённое выражение. И Така понял, о чём подумал Юта в эту секунду. Вернее, о ком… Что ж, вышло малость неловко, но Така действительно ничего такого не подразумевал. А вот прошлое брата явно не давало ему покоя. Говорит, что Широяма давно его не волнует, что их отношения были ошибкой, и сам он был слеп, точно новорожденный котёнок, раз не замечал очевидного… но всё это напоминало плохо отыгранную браваду. Чем больше и усерднее человек отрицает свои чувства, тем больше места они занимают в его сердце и мыслях. Отрицание — как попытка избавиться от излишков и убедить в первую очередь себя, что всё, что ты говоришь, чистая правда. Таканори не мог сказать о себе, что он — великий знаток в области отношений, но что-то тут всё-таки было неладно… этот его Широяма, будь он хоть трижды такая гулящая скотина, как о нём рассказывал Юта, зачем-то пытался вызвать Уке на обстоятельный разговор неделю назад. Полгода порознь — а этот тип всё рвётся что-то объяснить Юте. Ну, а Юта… понятно всё с ним. Всё ещё переживает. Нужно быть круглым дураком, чтобы этого не понимать. — Юта, — вкрадчиво проговорил Таканори, ясно осознавая, что за эту дерзость на него может обрушиться гнев всего мира, и это будет, в общем-то правильно, ведь он суёт нос не в своё дело, — если на то будет твоё желание — убей меня, но ответь на один вопрос. Ответь, потом делай, что хочешь. — Какой вопрос? — пальцы Уке крепче обхватили рукоять ножа, а по спине пронеслась толпа ледяных мурашек. — Я никогда тебя не спрашивал, но почему ты решил расстаться с Юу? Что он сделал? Нож застыл… затем вновь принялся методично нарезать рыбу на порционные куски. Появилось ли желание убить Таку, как тот того опасался? Да нет, с чего бы… в принципе, то, что Матсумото спросит именно об этом, было вполне предсказуемо. И не особенно важным был движущий мотив, да пусть то же любопытство. Что было, то прошло. Хочет знать, что случилось? Бога ради. — Я не собираюсь тебя убивать, — у Юты и улыбнуться получилось. — Причина стара, как мир, банальна до ужаса. Я тоже виноват, мне не следовало быть таким наивным и верить всему, что он говорил. Но я был слишком к нему привязан, поэтому и бдительность моя была на нуле. — Как и у всех влюблённых, вероятно? — Скорее всего. Наверно, есть и те, кому везёт больше, и они сохраняют относительно трезвую голову, а меня это… обошло, — Ютака включил рисоварку. — В тот день Юу с самого утра не выходил на связь. Не отвечал на звонки, сообщения, не появился в университете. Я спрашивал даже его сокурсников, где он мог быть, но никто ничего не знал, а я не знал, что думать. Все наши общие знакомые тоже были не в курсе, и я после окончания занятий пошёл в общежитие, где он живёт. Собственно, то, что и Сузуки весь день не было видно, до меня дошло не сразу. Они вместе делят комнату, друзья не разлей вода, но меня волновал один Юу, и где он мог быть. В их с Сузуки комнате не было ни того, ни другого, ребята из соседних комнат тоже ничего не знают. Но нашлась одна добрая душа — парень из конца коридора на этаже обрадовал, что эта сладкая парочка ночью отправилась в клуб, с тех пор о них ни слуху, ни духу. И утром их на этаже никто не видел. Я хотел двинуться в тот клуб, поспрашивать персонал, но… — губы Юты сложились в печальную усмешку. — Я подошёл к лифту, вызвал его, потом услышал, как открылась дверь в соседнее крыло. Её, обычно, держат закрытой, потому что почему? Правильно — это женское крыло. Ключи есть только у вахтёра, но, надо полагать, для Сузуки нет ничего невозможного, отказывать себе в развлечениях он не умеет. — Ты думаешь, он украл ключи с поста? — Не исключаю. Или сделал дубликат, но пока что не в этом суть. — Да, извини, что перебил… — Вкратце — Юу шёл в компании Сузуки и двух девиц. Учитывая, откуда они материализовались, нетрудно догадаться, где и как они провели ночь, правда? — О… — Юу и лыка не вязал, а Сузуки — ничего, смотрелся вполне себе бодро, — хохотнул Юта. — Одна из этих швабр напоследок потрепала Юу по волосам, сказала что-то вроде: «Приходи поскорее в себя, милый». Милый… — скривился он, рубанув по оставшемуся куску рыбы ножом, от чего Така вздрогнул. — Девицы ушли, и Сузуки заметил меня, начал распихивать Юу, пока он наконец-то не посмотрел на меня. В лучших традициях жанра мне сразу начали заяснять, что я всё не так понял. Ну, разумеется… что я должен был не так понять, если всё ясно, аки день божий? Какой вывод я должен был сделать, увидев Юу, ползущего из женского крыла в компании Сузуки и двух ш… милых дам? — поправил себя Уке. Таканори успел вернуться за стол, и теперь сидел на табурете, сложив перед собой руки и мрачно глядя в одну точку, параллельно переваривая всё рассказанное. Да, всё и впрямь банально, и можно представить, что чувствовал Ютака, когда понял, что был предан тем, кого любил… но кое-что оставалось невыясненным. Даже при таком детальном на первый взгляд раскладе. — М… подожди… — Матсумото прищурился, побарабанив пальцами по столешнице. — Я правильно понял, что ты увидел их постфактум? — Этого разве недостаточно? — изумился Юта, забыв про рыбу и повернувшись к нему. — Ты вообще о чём? — Ну… о том, что… вдруг ты поторопился с выводами? — выпалил Таканори, ожидая после столь смелых слов конца Света. — Ты… шутишь, стало быть? — А похоже, что я шучу? У меня с чувством юмора дела так себе. — Ладно, пока я не расценил это, как издевательство — у тебя есть ещё какие-то варианты? — косо и как-то недобро улыбнулся Уке. — Я придерживаюсь мнения, что, чтобы с полной уверенностью утверждать, что измена имело место, нужно эту самую измену… застать, что ли. Поймать изменника с поличным. Короче, ты своего Широяму должен был застукать в постели с той девчонкой. Но этого не было, так? — Ты с ума сошёл? По-твоему, увиденного не хватает? — Ну, а для чего он пытается вызвать тебя на разговор — и наверняка же не впервые, а? — Допустим, не впервые. Но за то время, что мы провели порознь, можно было придумать тысячу обалденных оправданий, таких, что и сам Юу мог в них поверить. — Ага, конечно. Будь ему без разницы, на ком по ночам скакать, он бы не пытался добиться твоего внимания, а продолжил бы свои похождения. — Така, у тебя разве были отношения с кем-нибудь? Ты уверен, что знаешь, как… ты прости, я не задаюсь целью тебя обидеть, но дело в том… — Во-первых, я не обиделся, — на сей раз Таканори позволил себе быть бесцеремонным, — во-вторых, ты прав, у меня никого не было и нет. В-третьих, что, если как раз поэтому, что мой мозг не загажен всем этим хламом, он и соображает лучше? — Ну и аргумент, — засмеялся Ютака, впрочем, без стремления задеть брата — это толкование показалось ему забавным. — Уж чем располагаю, не обессудь. И знаешь чего, мне осточертело смотреть на твою кислую физиономию. От того, что ты пересилишь свою гордость и согласишься на разговор с Широямой, мир не перевернётся. Просто возьми и поговори с ним. Встреться с ним где-нибудь… в людном месте. Уверен, он выполнит любые твои условия. Послушай, что он скажет, потом подводи итог, — Таканори закончил сию пламенную речь, выразительно посмотрев на обескураженного Уке. Юта чувствовал себя так, словно находился на поле боя, под шквалом беспрерывно летящих пуль, и путей к отступлению или спасению не было. Така этого, конечно же, не хотел, но у него получилось всколыхнуть все самые болезненные переживания и воспоминания, которые Уке тщательно трамбовал в себе полгода. Что он имеет теперь? Он в растерянности и не знает, как поступить. Его дьявольски коробило от мысли, что в словах Таканори есть резон, но с другой стороны на него наседали ревность и гордость. Ютаке было мерзко даже думать о том, что он должен делить Широяму с кем-то. — Что ты хочешь от меня услышать, Така? — замученно спросил он, потерев лоб ладонью. — О, боги мои… — Матсумото закатил глаза, после чего воззрился на Ютаку, как на непонятливого ученика. — Да ничего. Поговори с Широямой. И всё. И к Ичиро его можешь привести. — Чего?! — вытаращился на него Уке. — К Ичиро его приведи, блин, говорю. Крекерами его вместе покормите. — Я перестал тебя понимать. — Оно и видно. — Я дорожу Ичиро не меньше твоего, но при чём тут он? — Ты слышал когда-нибудь фразеологизм «лебединая верность», великий лингвист? — Слышал, конечно. — Ну и вот. Я верю, что лебеди могут чувствовать человека с нечистой душой или помыслами, — Матсумото пытался убедить Юту, но перед глазами проносилась другая картина — Акира, кормящий Ичиро с рук. — Сунь Широяме парочку крекеров, пусть угостит Ичиро. А ты наблюдай, как он будет себя вести. — Весьма странно слышать, что ты говоришь о таком… — Ютака растерянно почесал затылок. — Я тебе идею подал, распоряжайся ей по своему усмотрению, — милостиво позволил Така и, допив оставшийся чай, вновь наклонился над тетрадями. Уке ещё какое-то время размышлял над сказанным, но так и не сообразил, что ответить. Возможно, и не нужно было ничего отвечать… но было бы неплохо вернуться к ужину. Слова Таки оставили какое-то непонятное послевкусие, что-то наподобие осадка, но Юта пока не решил, что с этим делать. Доводы Таканори в чём-то были наивными, а как быть, если больше не за что цепляться, и младший братец прав — Юта не забыл Широяму. Но приводить брюнета на пруд — это уж перебор. Или не перебор? Ютака вздохнул, перекладывая рыбу на сковороду… этой ночью ему будет что обмозговать. *** 19.36 — Долго ещё в телефоне торчать будешь? — Койю кивнул на телефон Акиры, когда блондин положил его на стеклянную столешницу перед ними. — У тебя ко мне есть дело? — усмехнулся Сузуки, откидываясь на спинку диванчика. — Нет, но опасаюсь, что мы тебя потеряем. — Напрасно, я с вами. Посетители и обязательные завсегдатаи, коими являлись и святая троица Сузуки-Широяма-Такашима, понемногу собирались в просторном зале клуба и у барной стойки. Дело близилось к выходным, и молодёжь чувствовала себя свободнее, позволяя себе расслабиться чуть больше, чем в начале недели. Акира расслабленно сидел, потягивая тёмное пиво — сегодня выходной, завтра тоже шибко напрягаться не надо, отсидеть пару лекций, после которых, разумеется, ничего не зададут, и упорхнуть из стен альма-матер восвояси. А к шести вечера идти в парк и кормить Ичиро крекерами. Если ослабить вожжи и позволить Матсумото верховодить, можно узнать о нём побольше, прощупать почву и понять, в чём заключается его слабость. В целом, такой стратегии придерживался Сузуки при обольщении своих жертв… но всё чаще он думал — а не зашло ли это слишком далеко? Все сроки давно пропущены, это, можно сказать, своего рода антирекорд — так долго перед Аки ещё не ломался никто. Да и сложно было сказать по Таканори, что он ломается. Он всегда вёл и ведёт себя непринуждённо, но не так, как люди обычно ведут себя с друзьями или хотя бы просто с хорошими знакомыми. Он будто делал Акире одолжение, общаясь с ним, и последнего это отчасти злило. Что же за фрукт такой этот Таканори? На вид интересный, манящий, но с шипами. И шипы эти вовсе не длинные, не ядовитые, но чертовски острые. Кажется, что их легко обойти, сломать и добраться до сладкой мякоти, но стоит лишь попробовать это сделать, как кожу обжигают тысячи болезненных вспышек, вызванных неосторожной дерзостью. Но безвыходных ситуаций не бывает, есть же пути, позволяющие миновать шипы и заполучить причитающуюся награду… должны быть. Сузуки пил и отказывался себя понимать. Его сознание раскололось на две половины, и половины эти никак не могли отыскать точки соприкосновения друг с другом, чтобы юноша смог прийти к компромиссу с самим собой. Это так… противно, кто бы знал… Он мог бы вообще плюнуть на всё и наметить новую цель, но это означает пасть в своих глазах, и не важно, что подумают Койю и Юу. Мог бы соврать друзьям, сказав, что добился своего, и впереди его ждут непокорённые вершины. Но врать Акира не любил и не умел. Более того, он привык быть максимально честным и открытым с парнями, и изменять этому правилу не собирался. — Аки? Чего в облаках летаем? — Юу помахал перед лицом блондина ладонью, и тому пришлось вернуться обратно в этот вечер. — Да ничего. Незапланированный подъём в семь утра сказался, наверно, — Акира поболтал опустевшей бутылкой — он не заметил, как выцедил всё пиво. А ощущение приятной расслабленности, которое растекалось по телу после первой же порции спиртного, на этот раз почему-то так и не пришло. Он был трезв и в недоумении. Худшее сочетание сложно вообразить. — У нас сегодня был выходной, — удивлённо повернулся к ним Койю. — Зачем подрываться в такой час? — Пришлось помочь Таканори с математикой, — хитро улыбнулся Сузуки, жестом попросив официанта подойти. — Но это того стоило, парень получил высший балл на контрольной. — Э… ого, — Такашима переглянулся с Юу, но тот только пожал плечами, мол, все вопросы не ко мне. — Интересные у тебя методы обольщения, добавить нечего… — А ты что хотел? К каждому человеку нужен индивидуальный подход, — с видом знатока протянул Акира, кивком поблагодарив оперативно принёсшего пиво официанта. — Говорю же, с особо неприступной крепости выбивается больше опыта. Аки чувствовал себя, как не в своей тарелке, говоря об этом… что-то сродни когнитивному диссонансу. А как же пресловутая честность с друзьями? Да что там, с друзьями… похоже, он начал откровенно врать и себе. Вкратце — Сузуки не понимал, для чего он возится с Таканори и соглашается на его условия. Очнулся, называется. — Да ты увлёкся этой крепостью, Аки-чан! — рассмеялся Такашима, покачав головой. — Сложные задачи дают стимул к развитию, а? — Этим я и руководствуюсь, — блондин закинул ногу на ногу. — Если бы всё давалось слишком легко, было бы скучно, — ему захотелось переключиться на другую тему, и поскорее. — К слову, о выходных… вы оба уезжаете? — У меня всё без изменений, еду к предкам на другой конец города, — Широяма сложил ноги на колени Койю, и тот незамедлительно принялся барабанить по его голеням. — Эй, слышь! — И у меня всё по-старому. У сестры свадьба, — Такашима ущипнул брюнета за бедро, заставив скинуть ноги обратно. — И ты на ней — главная подружка, да? — подколол его Юу, после чего повернулся к Акире. — Чем будешь маяться без нас? Пытаться соблазнить своего юного математика? — Юный математик не делился со мной планами на выходные, а я не спрашивал, — Сузуки едва не скрипнул зубами — перевёл тему, называется… — А завтра я с ним отправляюсь на вечерний променад. — Снова лебедей кормить? — брякнул Широяма, и Такашима чуть не подавился пивом. — Вам-то какая разница? — страдальчески прогундел Акира, уронив голову на спинку дивана. — Езжайте по своим делам, а Таканори оставьте мне. А то у меня складывается впечатление, что за выполнение нашего договора вы переживаете больше моего. — Лично я в тебе не сомневаюсь, друг мой, — Койю поднял обе ладони в примирительном жесте и заинтересованно глянул на симпатичную девушку, что уже не первую минуту строила ему глазки. — Не знаю, как вы, джентльмены, а я с продолжением на этот вечер определился. Я к бару, не теряйте, — он поднялся с дивана и под провожающими взглядами оставшихся за столиком Юу и Аки двинулся к барной стойке. — Везёт ему, мне бы его беспечность, — с нотками зависти вздохнул Широяма, пригубив пиво. — Что-то не так? — Что-то не так… — отсутствующий взор Юу намекал на то, что мыслями он сейчас далеко. — Расскажешь? — Акира выпрямился и прислонился к подлокотнику. — Ты и так знаешь, в чём дело. Буду я рассказывать всё по миллионному кругу. — Уже начал, — развёл руками Сузуки и открыл новую бутылку. — Слушай, моё мнение ты знаешь. Попробуй ещё раз, вам надо встретиться и поговорить. Да, согласен, Уке реагирует на меня, как бык на красную тряпку, я не буду вмешиваться. — Ты хоть знаешь, сколько раз я пытался вызвать его на разговор? — иронично хохотнул Юу. — Стены — и то лучше слушать умеют. — Скажи ему, что это будет ваш первый и единственный разговор. Попроси поговорить с тобой всего один раз, а после пусть делает и думает, что хочет. Согласится — попроси выслушать до конца и не перебивать. Неужели он такой упрямый осёл и не согласится на эту малость? — Я ни в чём не уверен, Аки, — Широяма положил лодыжку одной ноги на колено другой. — Да, он упрям, как тысяча ослов. Но, может… идея сказать ему, что это в первый и последний раз, прокатит. — Да, да, попробуй, — закивал блондин, — клятвенно пообещай, что отстанешь от него потом, но сейчас, будь добр, выслушай. Чёрт, Юу, — усмехнулся он, отпивая пиво, — ты же знаешь, что ты не виноват, и я знаю. Думай об этом — это должно помочь тебе. У тебя есть железобетонные доказательства, в конце концов. — Есть-то есть, но смогу ли я их предъявить — зависит от того, пойдёт ли Юта мне навстречу. — И ещё момент: не вываливай на него всё сразу. Говори медленно и последовательно, так ты будешь звучать убедительнее. — Я думаю, что справлюсь, но… — Давай без «но». И пока не грузись, больше думаешь об этом — больше накручиваешь себя. Оттянись сегодня, а завтра ближе к вечеру напиши ему. — Весь мой оттяг будет с пивом в обнимку, как и последние полгода. Скучно со мной стало, а? — натянуто улыбнулся Широяма, обернувшись на активно заигрывающего с девицей Койю. — Берегись, Аки, — моментально посерьёзнел он и развернулся к другу. — Что? — Сузуки хотел пригубить из своей бутылки, но остановил руку на полпути. — От чего беречься? — Да не от чего, а от кого. От того же Таканори. — Э, Юу, ты, вроде, не так-то много выпил, — попробовал отшутиться Акира, но глаза брюнета были совершенно серьёзны и трезвы. — Брось… что ты такое говоришь? Что он может мне сделать? — Когда я познакомился с Ютой, я был уверен в себе так же, как и ты. И не заметил, как увяз в этом болоте по уши. А последствия ты видишь сейчас. — Я верю в твои чувства к Уке и, поверь, я буду рад, если у вас всё наладится, но каждому своё. Да, я вижу, что тебе плохо без него, видимо, это что-то и должно доказывать. А есть те, чей удел — брать от жизни всё, что она может дать. Разве по мне можно сказать, что я страдаю? — Но ты ведь не бесчувственный, Аки, — Широяма будто и не слышал его. — Иначе зачем ты возишься со мной? Не ради же галочки, верно? Зачем тогда даёшь все эти жизнеспасительные советы? — Потому что ты мой друг. Или ты не этот ответ хочешь услышать? — Да, я твой друг. Точно так же, как и ты мой друг. Но я опасаюсь, что ты уже… — Юу осёкся, перебирая пальцами по стеклянному боку бутылки. — Что я уже… что? — насторожился Сузуки. — Ничего. Помни о моём предупреждении и смотри себе под ноги. — Я всегда осторожен, а ты давай, сосредоточься на своём Уке и настраивайся на завтрашний разговор, — блондин пытался увести беседу с опасной тропы, но погрустневшие глаза Широямы не давали ему покоя. — Предлагаю выпить за то, чтобы у тебя и у вас всё получилось. — Было бы неплохо, — Юу чокнулся своей бутылкой с его и залпом осушил половину. Два вопроса волновали его теперь. Первый — согласится ли Ютака выслушать его? Второй — как скоро до Сузуки дойдёт, что он попался? Выработанный годами забвения иммунитет пока действовал, но вечно это продолжаться не может. Акира не просто так увиливает от разговоров об их с Такой совместном времяпровождении. Не просто так раздражается, когда Юу и Койю упоминают его. Чтобы Сузуки Акира — и отказался трепаться о своих достижениях? Но Широяма хотел убедиться и ещё кое в чём… — Какие планы на ночь после клуба? — влив в голос максимум невозмутимости, поинтересовался Юу. — А та девчонка прочно охомутала нашего Ко, ты глянь. — Ага… — пространно произнёс Акира, обернувшись на секунду в сторону Такашимы и его очаровательной визави. — Приметил себе кого? — Широяма поиграл бровями. — Да как сказать, — Аки приподнял уголок губ в полуулыбке, а взгляд его обратился к телефону, — бедновато тут сегодня в этом плане. Шима отхватил лакомый кусок, порадуюсь за него, нивелирую уровень своего разочарования, — засмеялся он. Телефон. Он посмотрел на телефон. Сидевший рядом Юу вновь воспользовался близостью своего расположения, тем более что Акира и не старался шифроваться. Последним, с кем переписывался Сузуки, был Таканори. «Отсчёт пошёл… — вздохнул про себя брюнет. — Да помогут тебе боги, Аки.»