Мышонок

16 апреля. Накануне вечером. Така шёл рядом с Ютой, вертя в пальцах три узкие коробочки с контактными линзами. Юноша рассматривал своё приобретение так, будто это были не линзы вовсе, а какая-то заморская диковинка, и он не верил, что он это сделал. Ну, очки тоже доставляли определённые неудобства — например, они часто запотевали и грязнились, салфеток очищающих на них не напасёшься, но их ношение не доставляло физического дискомфорта. Надел — и пошёл. А линзы? Ужас смертный! Гидрогелевые пластинки — или из чего там сделана эта ерунда? — их надо класть на палец, а потом пальцем лезть в глаз… фу! Фу, какая гадость! Как люди переносят это? Ну, хотя… тот же Ютака — и у него со зрением всё было не то чтобы радужно, он лет с семнадцати носит линзы и, вроде, не жалуется. Юта сказал, к линзам быстро привыкаешь, и процедура «надеть — снять» через неделю, а то и меньше, превращается в нечто обыденное и не вызывающее абсолютно никаких эмоций, как кофе заварить. — Чего вздыхаешь? — улыбнулся Уке, глянув на брата. — Я вздыхаю? — Така оторвался от изучения надписей на коробочке. — Уже в который раз. Устал? Или об этом думаешь? — Юта поболтал коробочкой побольше — в ней спрятался объёмный флакон с раствором для хранения линз. — Из башки не выходит. Тебе разве не было противно поначалу? — В первый раз я вообще чуть в обморок не грохнулся, голова кружилась. — Замечательно… это внушает оптимизм, ты знаешь. — Привыкнешь, куда денешься, — рассмеялся Юта и замедлил шаг, видя, что и Така начинает тормозить. — Что такое? Проследив направление взгляда Таканори, Уке понял, что тот глазеет на загоревшуюся неоном вывеску одного из многочисленных на проспекте магазинов мужской одежды. — Хочешь зайти туда? — осторожно спросил он, заметив, что Матсумото в нерешительности переминается с ноги на ногу. — Ну… а надо? — Така почти беспомощно уставился на него. Теперь беспомощным и растерянным себя почувствовал Ютака. Да что происходит с Таканори? То в последний момент перед закрытием оптики выдёргивает его из дома — линзы ему срочно захотелось купить, видите ли, то спрашивает его мнение относительно новой одежды. Это точно Така? Его консервативный младший братец, который может неделями обходиться всего двумя рубашками? Две рубашки — и те чёрные. Нет, перемены во внешности и стиле — это, конечно, очень хорошо, но уж слишком внезапно всё случилось… что могло так повлиять на Матсумото и заставить его свернуть с проторённой дорожки? Ответит ли он, если задать ему прямой вопрос? — Честно отвечай, — насупился Така, не понимая, как трактовать затянувшееся молчание. — А… ну, это… — Юта помотал головой, стараясь упорядочить свои мысли по этому поводу. — Ладно, честно так честно, — он собрался с духом. — Мешковатые джинсы и рубашки — не твой стиль. Одежду нужно выбирать по фигуре, ты однозначно выиграешь, если возьмёшь джинсы или брюки на пару размеров поменьше. Аналогично с футболками и рубашками. — Хм… никогда об этом не задумывался, — протянул Таканори, изучая разодетых манекенов за витриной. — А цвет? — И чёрный тебе не идёт, — осмелел Ютака, — в нём ты смотришься слишком мрачно. Ты мог бы попробовать сочетание светло-серого и, скажем, синего. Или неброского оранжевого, если говорить о верхе. Джинсы лучше взять голубые или светло-синие, с твоим типом фигуры ты можешь позволить себе узкий покрой. И классика отлично подойдёт. — Ага, — отстранённо кивнул Така, а внутри всё так и металось… неужели он сейчас зайдёт в сей рассадник зла и купит новое шмотьё? — Хорошо. Пойдём. Наберём всего, отнесём в примерочную, ты будешь подсказывать. — Ну, вперёд, — растерянность Юты понемногу сменялась странным внутренним подъёмом. Хоть он и прилично подустал за день, сидя за вычиткой вступления к своей дипломной работе, но просьба Таканори о помощи в столь деликатном деле нивелировала скопившуюся усталость. Ютака конкретно покривил бы душой, если бы сказал, что не желает увидеть, как преобразится Така, когда вылезет из бесформенных тряпок и снимет эти нелепые очки. И ведь лицемером его назвать сложно — Уке очень любил Таку, причём, в любой одежде, что в очках, что без них, однако он был искренне уверен, что брат напрасно прячется за столь невзрачной ширмой. Така вполне симпатичный парнишка, и это нужно преподнести правильно путём со вкусом подобранной одежды и прочих деталей да аксессуаров — вот, что думал Юта, но до сего дня не рисковал произнести вслух. Были ли услышаны его молитвы, или ещё что случилось — не важно. Важно то, что Матсумото тащит Ютаку вдоль рядов вешалок с многочисленными рубашками, футболками и брюками самых разных фасонов на любой вкус и цвет. Така выглядел потерянным, но это неудивительно — он попал в непривычную для себя среду и должен сделать выбор. Пришла пора и Уке активно подключаться к процессу. *** Акира вышел из душа, меланхолично промокая жёсткие волосы полотенцем. Мысленно юноша заклинал льющуюся на него сверху воду вымыть тяжесть из уставшей головы и принести долгожданное успокоение. Стало ли ему легче? Ни капли. Но хорошо, что Юу наконец-то вернулся, ибо быть одному в четырёх стенах с тяжёлой башкой и таким дурным настроением невыносимо. А с Юу поболтать можно, отвлечься… Широяма лежал на своей кровати, водя пальцем по экрану телефона. Но, увидев вернувшегося из душа друга, отложил телефон в сторону, глядя на блондина со смесью беспокойства и напряжения. И тот заметил это, невесело усмехнувшись. — Что? — пожал плечами Аки, повесив полотенце на спинку стула. — Я не собираюсь кидаться на тебя, если ты этого боишься. — Я тебя никогда не боялся, не боюсь и сейчас, — Юу сел и прислонился к стене. — Есть что-то, о чём ты не хочешь говорить — ладно, я понимаю. Что ещё случилось в моё отсутствие? О чём ты, по крайней мере, можешь рассказать. — Да в общем-то… ничего, — поджал губы Сузуки. — Скучные выходные, ничего необычного. Вчера был в «Шемроке», но ловить там нечего, свалил оттуда довольно рано. Как ни странно, в будни там не в пример интереснее, народу больше. Широяма слушал эту как из пальца высосанную историю и ушам своим не верил. Аки не выглядел настроенным на задушевные беседы, он вообще выглядел… никак. Выходные даны для того, чтобы пополнить запас подточенных учёбой и ранними подъёмами сил, но блондин казался вымотанным. Он избегал смотреть в глаза Юу, таращась то в стену, то в потолок, взгляд его был пустым, лицо — бледным. — А ты не приболел? — запасная догадка за неимением лучшего. Но, едва сей вопрос был озвучен, Широяма понял, насколько нелепо это прозвучало. Как бы Акира не посчитал, что друг элементарно издевается над ним, хотя ничего подобного у Юу и в мыслях не было. — Слушай… — вздохнул Сузуки, опускаясь на кровать. — Я догадываюсь, тебе до зуда в одном месте не терпится узнать, с какого хрена я отменил наш спор… — Да подожди ты, — отмахнулся Юу. — Плевать на спор, отменил и отменил, мир не рухнет. Я спрашиваю — всё ли с тобой в порядке? Не увиливай. — Нет, не приболел, я отлично себя чувствую. И морально, и физически, — добавил Акира, заметив, как недоверчиво на него смотрит Широяма. — Я оклемаюсь, завтра буду, как новенький. Юу невероятным усилием запер рвущееся из груди рычание на замок. Аки хоть сам себя слышит? Он понимает, что несёт? Я в порядке — я оклемаюсь. Похоже, не понимает. До него не доходит, что он противоречит сам себе. Абсолютный ребёнок, который не понимает своих чувств и не может в них разобраться, каково ему на самом деле — нормально или паршиво. Как он там сказал? «Я не смогу с ним так поступить»? Что за тайны мадридского двора? Ну, а если честно… не об этом ли Юу размышлял, сидя накануне вместе с Аки и Койю в «Шемроке»? Он же предрекал это, даже опасался этого, но что делать теперь? Какой каверзный вопрос… колесо душевных пыток и метаний сделало оборот. Широяма не сможет вытянуть блондина из болота, в которое последний упал с его пинка. И вместе с этим… Юу не чувствовал себя виноватым. Значило ли это, что он плохой друг? Каверзный вопрос номер два. Юу всегда видел и понимал, что творит Сузуки. По сути, он не должен соваться в дела Акиры, но он не мог. Он догадывался, в чём причина переменившегося поведения друга, и знал, что разговоры тут не помогут. Чтобы выбраться из замкнутого круга, Акира должен… а что он должен? Познать жестокую природу истинных чувств на своей шкуре. Понять, что значит нести ответственность за кого-то, как это давит на мозг и заставляет оглядываться на каждый свой шаг. Широяма не хотел, чтобы это прозвучало в его сознании так жёстко, но иначе нельзя. И во всём, что творится с Аки сейчас, брюнет ему более не помощник. Он может лишь наблюдать и время от времени предлагать выговориться. Всё. — Твоя очередь рассказывать, — обратился к нему Акира, и Юу поднял на него затуманенный взгляд. — Что, прости? — Широяма тряхнул волосами, возвращаясь в реальность. — Как к родителям съездил, спрашиваю? Как они? — О… я и суток у них не пробыл, но дома всё в ажуре. — Кхм, ты говорил, что поедешь к родителям. Планы поменялись? — Нет, просто… — и Широяма понял, что не рассказал Аки о главном событии уходящих выходных. — Просто? — подначивая, нетерпеливо спросил Сузуки. — Ну? — Мы с Ютой помирились, — улыбнулся Юу и завалился обратно на кровать. — Опа-на, вот это новость! — присвистнул Акира, заинтересованно наклонившись вперёд. — Подробности в студию. Тебе удалось вытащить Уке на тет-а-тет? — Он написал мне вчера вечером, когда я был дома. Сказал, что готов встретиться со мной у старой кофейни рядом с университетом. Я погнал туда на всех парах, родителям ничего не успел объяснить… не представляю, как это смотрелось со стороны. — Но ты им объяснил потом, что к чему? — Они сами догадались. Вернее, отец догадался первым. Я вернулся домой сегодня утром, потому что пообещал им, и всё рассказал. — Ладно, а что с Уке? Как прошло? — Мы встретились, поговорили на территории студенческого городка, я рассказал ему об Аюми и что случилось на самом деле тем утром и ночью. — Надеюсь, он поверил? — Мы же помирились, — отозвался Юу с глупой улыбкой. — Погоди, ты сказал, что вернулся к родителям сегодня утром? То есть ты… так, — Сузуки наморщил лоб. — Ты был здесь, но в общежитии не ночевал? Я-то заметил бы твоё присутствие. — Мне было немного не до того, чтобы искать дома свой пропуск, деньги все я отдал таксисту. Я поехал вместе с Ютой к нему. — Ага-а-а, — понимающе протянул Акира, поиграв бровями. — Чудно. Я говорил, тебе нечего опасаться, твоей вины не было. — Да, но я хотел, чтобы и Юта понял это. — Слава Ками, что у него наконец-то включилась голова. Без обид, — блондин впервые за вечер улыбнулся искренне. — Я рад за тебя. За вас. «Видимо, подколы из серии «любовь для слабаков и сопливых романтиков» отменяются», — мрачно подумал Юу. — Получается, ты вчера узнал, что Юта и Таканори — братья? — добавил Акира. — Угу. Така позвонил ему, пока мы сидели в аллее рядом с университетом. — Так вы виделись? — Нет. Когда мы приехали, Така уже спал, пришлось включать режим ниндзя и быть как можно тише. Юта показал мне его фотографию и, знаешь… меня как дрыном по башке огрели. — Понимаю, — Акира нахмурился, ощутив, как быстро забилось сердце. — А ты-то откуда об этом узнал? — Така сказал мне. Слово за слово… в ходе обычной светской беседы, — хмыкнул блондин. — И не волнуйся, я сдержу обещание. Матсумото я и пальцем не трону. — Я верю тебе, Аки. Немного удивлён сдвигом цели, только и всего, — Юу пытливо рассматривал непривычно безэмоциональное лицо друга. — Ты продолжишь общаться с Такой? — Да. Наверно. — Ладно-ладно, больше ни о чём спрашиваю, — примирительно произнёс Широяма, заметив, как помрачнел Аки. — Будет здорово, если вы подружитесь. — Угу. Акира окончательно перестал себя понимать. То, что происходило между ним и Такой, едва ли можно назвать дружбой в полном смысле этого слова. Но и случайными знакомыми их назвать нельзя. Получат ли продолжение их непонятные отношения? Раньше Сузуки легче давалось разбираться в себе и собственных эмоциях, и вот ему кажется, будто он в каком-то тупике, из которого не может повернуть назад. Попросту не знает, как это сделать, хотя всё видится таким тривиально-элементарным, аж до тошноты. Развернулся и вернулся к исходной точке, что сложного? Но почему тогда о череп изнутри билась мысль о том, что уже ничего не будет, как прежде? *** 17 апреля, 08.51. Акира нехотя брёл к парадному входу университета, рядом так же безрадостно тащился Юу — обоим юношам не посчастливилось выспаться ночью. Им не было странно или неловко от того, что за годы напряжённой учёбы у них не выработалась сверхспособность ложиться вовремя. Отдалённо, где-то на задворках до конца не проснувшегося сознания Аки припоминал, что сегодня они должны встретиться с Матсумото, чтобы блондин помог ему разобраться с математикой. Нужно скинуть Таке сообщение на лекции и назначить место встречи. — Сомневаюсь, что мы увидим Такашиму на первой лекции, — усмехнулся Широяма и открыл дверь перед споткнувшимся о собственные ноги Акирой. — Да тихо ты. — Пусть отсыхает. Он в общежитие вернулся за две минуты до закрытия, от него сонного толку будет меньше. Ты помнишь, в какую аудиторию нам надо идти? — Два пять три семь. — Благодарю. Топай, я загляну в закусочную, возьму кофе, иначе отрублюсь прямо за партой. — Захвати и мне стаканчик по-братски. — Тунеядец. Захвачу. — Какой я тунеядец? Я возмещу твои финансовые убытки. Широяма хлопнул Акиру по плечу и ускоренным шагом направился к лестнице, чтобы успеть добраться до аудитории до звонка. А Сузуки не особо-то волновало, что в закусочной может быть очередь, и он опоздает на лекцию. Впрочем, ничего страшного не случится. В закусочной действительно оказалась очередь. Перед Аки было всего четыре человека, но это априори значит, что на лекции вовремя ему не быть. Он с тоскливым вздохом полез в сумку за портмоне, от скуки рассматривая впереди стоящих. Три девушки и один парень. Так… парень. Что за… Акира часто заморгал, не въезжая, что происходит? Смутно этот парень напоминал ему… да нет. Быть такого не может. Это точно не… «Люди могут быть похожими друг на друга», — судорожно уверял себя Сузуки, таращась на знакомого незнакомца перед собой. — Привет, — повернувшись, произнёс парнишка голосом Таканори и озадаченно нахмурился. Ну, разумеется… кто не озадачится, заметив, как на тебя пялятся во все глаза? Акире пришлось оперативно взять себя в руки. Потому что этим парнишкой был не кто иной, а Таканори, мать его, Матсумото. Изменившийся за одну ночь до неузнаваемости. Это что за магия? Кто или что сотворил с ним такое? Фея-крёстная или ещё какая неведомая зверушка? Вчера вечером он выглядел по-другому! Очки исчезли. На Акиру открыто смотрели большие, бархатно-карие глаза. Бесформенные джинсы также испарились, сменившись плотными тёмно-серыми брюками, облегавшими стройные ноги. Рубашку-балахон заменила приталенная футболка и клетчатая синяя рубашка. Густые, тёмные волосы ниспадали небрежными прядями на гладкую кожу, их кончики чуть касались алых, мягких губ. — Эй? — Така помахал ладонью перед лицом остолбеневшего Аки. — Привет, говорю. — Привет, — до блондина запоздало дошло, как тупо выглядит его реакция со стороны… — А где очки? — о, а это было куда тупее. — Так вот что тебя удивило, — Матсумото скептично приподнял уголок губ. — Нет очков, как видишь. Снял, без них хожу. Это всё? Или остались вопросы? — Чёрт… извини, — Акира потёр лицо ладонями. — Я немного не ожидал таких… — он повёл рукой сверху вниз, намекая на всего Таку. — Метаморфоз. — Что, настолько плохо? — Нет! — эмоциональнее, чем хотелось бы, ответил Сузуки. — Наоборот. Ты выглядишь… — он запнулся, опасаясь ляпнуть что-нибудь не то. — Тебе очень идёт. Правда. — Хм… спасибо, — Таке пришлось прятать смущение под слоем равнодушия. Нутром юноша ощущал, что Аки искренен, и это заставило его растеряться. — Ты за кофе пришёл? Надо сменить тему — такина скромная персона чувствовала себя не вполне комфортно. Это же было предсказуемо, что он непременно привлечёт к себе внимание, заявившись в университет, кхм, обновлённым. Сокурсники, коих Матсумото встретил по пути в альма-матер, а потом и в закусочную, также не сразу его узнали, уставившись на юношу дикими глазами, стоило ему поздороваться с ними. Первым порывом было рвануть со всех ног домой и влезть обратно в джинсы-мешок и рубаху-разлетайку. Но ради чего-то же он прошёл вчера все круги ада, верно? — Да. Проснуться никак не могу, — Акира оторвал глаза от макушки отвернувшегося Таки. — На лекции собирался написать тебе и спросить, где мы встречаемся после занятий. Но, раз ты здесь… есть идеи? — Есть, — кивнул Таканори, изучая предоставленные в меню виды кофе и разве что не физически чувствуя на себе взгляд Сузуки. — В три, в библиотеке. Прекрати пялиться. — А ты чего ожидал? — Акира закатил глаза. — Я, мягко выражаясь, удивлён, так что не мешай мне удивляться. — Все удивляются. Спасибо, что пальцами не тыкаете. Э… ты что? — опешил Матсумото, почувствовав несильный тычок в спину. — Не понял? Он развернулся к бесстыдно тыкающему его в плечо Акире. Блондин проделывал свои возмущающие до глубины души манипуляции с настолько индифферентным видом, что Така на несколько секунд лишился дара речи от такого хамства. — Акира… — угрожающе понизив голос, прорычал Таканори и к ужасу своему понял, что его губы вот-вот против воли растянутся в предательской улыбке. — А ну прекрати, — зашипел он, вновь отворачиваясь, — пальцы повыдёргиваю. — Хотел бы — уже бы выдернул, — нагло заявил Аки, но тыкать его перестал. Каков нахал… да он же беззастенчиво дразнит Таку! А Така ему и ответить как следует не может — вокруг люди, Матсумото были не нужны свидетели. Но зачем, почему он так реагирует на Акиру? Головой он понимал, что совсем не хочет улыбаться этому наглецу, но что-то заставляло его обходить установленные холодным рассудком порядки. Прекрасно, получается, что господин Матсумото отныне себе не хозяин. Или хозяин? Разовая ли это акция, или его и впереди ждут многочисленные подводные камни? Не нравилось Таке состояние внутренней неопределённости, ох, не нравилось… но да бог с ним. Раз не нравится, почему бы не пойти наиболее элементарным путём для решения проблемы и не прекратить участившееся в последнее время общение с Сузуки? И даже этот вариант пришёл лишь две недели спустя, а должен был обнаружить себя мгновенно. Така вынужденно прервал мыслепоток — пришла его очередь заказывать кофе. И звонок на лекцию прозвенел… — В три часа, в библиотеке, не забудь, — бросил он через плечо и исчез в коридоре со стаканом кофе. — Забудешь тут, — процедил Аки сквозь зубы, собирая себя в кулак. Собственно, не это ли он хотел увидеть? Он неоднократно спрашивал у Таки, почему тот не заменит очки линзами, но Така каждый раз шипел рассерженным змеем. Как и на любой намёк о потенциальной смене имиджа. А тут… на тебе. Огрел Сузуки пыльным мешком по голове — вот, пожалуйста, в три часа, в библиотеке. И в себя прийти толком не дал. Что Акира объективно признавал, преобразившийся Таканори выглядел… замечательно. Блондин старался дифференцировать бесстрастную оценку от эмоций, но получалось слабо. Потому что ему однозначно пришлось по нраву увиденное. Если бы Аки прошёл мимо Матсумото на улице, то не признал бы, пожалуй… что выдавало в привлекательном невысоком юноше прежнего Таку — его голос и печальный взгляд серьёзных глаз. Ну, и сарказм. Куда без него. Где-то блондин читал, что прикрывающиеся сарказмом в общении люди зачастую прячут внутреннюю разбитость и усталость, что это нечто вроде защитной реакции, призванной оградить сознание и психику от новых, выводящих из равновесия колебаний. Но чего, в таком случае, боялся Така? От чего он постоянно защищается? Со всеми он такой, или одному Сузуки посчастливилось испытать на себе мощь его бездонной иронии? Однако… как ни крути, но вчера вечером, в той кофейне, в непробиваемой с виду стене обнаружилась трещина. То, что случилось с Такой, на какое-то время дезориентировало его, позволив Акире заглянуть за пелену грозовых туч. Только вот… ему всё ещё было неясно, что же он там увидел. *** 14.58. Акира вернулся из общежития в университет, как они и условились с Матсумото. Новый образ Таки постепенно улёгся в сознании блондина, морально он был готов к тому, чтобы провести с модифицированным Такой рядом час или больше, коль того потребует ситуация. К библиотеке он шёл со смешанными чувствами… там, в забившейся в каждый уголок тишине, среди уходящих под потолок стеллажей, они познакомились. Таканори был невозмутим, словно индейский вождь, чем поверг настроенного на победу Сузуки в полнейший шок. И почему Аки казалось, что с того дня миновала целая вечность, тогда как в действительности прошло немногим более двух недель? С этими безрадостными мыслями он толкнул вперёд тяжёлые двери библиотеки, погружаясь в мир безмолвия и книг. Така в отдельном сообщении предупредил Акиру, что будет ждать его в конце секции научной литературы. Блондин шёл вдоль массивных столов и лавок, приближаясь к самому дальнему, за которым сидел готовый вкушать плоды знаний и хитрости старшекурсников Матсумото. Сузуки передвигался достаточно бесшумно — или же Така был настолько увлечён изучением последней пройденной темы, что не услышал, как его учитель остановился в паре шагов от стола. — Давно ждёшь? — вполголоса спросил Аки и снял с плеча сумку, укладывая её на край столешницы. Таканори поднял голову и убрал за уши упавшие на скулы пряди волос. Он выглядел таким замученным, что Акира подозрительно прищурился, всматриваясь в его лицо. — С полчаса. Я решил прийти пораньше, чтобы получше разобраться с теорией новой темы. Что ты так смотришь? — Така нахмурился. — В очереди не насмотрелся? — Не язви, смельчак, смелее видали, — твёрдо, но беззлобно попросил Акира и сел на скамью на некотором расстоянии от него. — Что с твоими глазами? Матсумото, вопреки ожиданиям блондина о продолжении стенд-ап шоу, тяжело вздохнул и прикрыл покрасневшие глаза. — Линзы… это с непривычки. — Очки с собой? — Нет, — Така потянул было руку к векам, но Акира, наплевав на неприкосновенность личного пространства, положил ладонь на хрупкое предплечье и опустил его обратно на стол. — Не прикасайся к глазам и не три их, от этого они будут чесаться сильнее, — Сузуки убрал руку. — Ты уверен, что высидишь, пока мы будем разбираться? — Высижу. Я не стеклянный, — Таканори выглядел, скорее, уставшим, чем раздражённым. — Хорошо, продолжим исключительно под твою ответственность. И вот что, — вспомнил Аки, копаясь в своей сумке в поисках ручки и чистой тетради, — Моя мачеха после работы за ноутбуком капает в глаза какие-то специальные капли, они снимают покраснение и чесотку. Я могу позвонить ей и спросить название. Полагаю, они и тебе пригодятся. — Давай, — снова вздохнул Таканори, про себя автоматически акцентируя внимание на сочетании «моя мачеха». Не факт, что Акира сказал это нарочно. Акира вообще ничего не говорил о своей семье непосредственно Матсумото. Но юноша вспомнил нечаянно подслушанный им монолог Сузуки, обращённый к Ичиро. «Ты остался без подруги, а меня оставила мать, веришь, нет? Смешно, я даже не помню, как она выглядела…» — М… Така? Начинаем? — Сузуки совсем не нравилось состояние Таки, но тот не был намерен отступать. — Да. Я уже открыл учебник, вот последняя тема. — Это-то? Она дастся тебе легче, чем предыдущая. Готов поспорить, сенсей вам такого навтирал, что захотелось уничтожить всё живое. Смотри сюда, коэффициент ищется в два элементарных шага. С умножением и делением матриц чуть сложнее, но путь к решению по времени можно сократить втрое. Акира показывал Таканори обходные лазейки для решения новых примеров, подробно расписывая их в тетради, а последний прислушивался к тихому голосу Аки. Сейчас, немного остыв, Матсумото ощутил противный укол совести за свою грубость. Не то чтобы он хотел дерзить Сузуки, но выматывающие лекции и зуд под веками ослабили контроль над собой, развязав и язык. Но Аки, несмотря на его возмущающее поведение, не рассердился, а перво-наперво спросил, что у Таки с глазами. И мачехе позвонить собирается, дабы выпытать название спасительных капель… то есть ему не всё равно? Акире пришлось придвинуться поближе к Таке, чтобы тот видел, что блондин пишет в тетради, а заодно и чтобы не нарушать главное правило библиотеки — соблюдать тишину и не говорить слишком громко. Матсумото не сразу понял, что они сидят настолько близко, что их локти и колени почти соприкасались, но отчего-то не возникло желания отодвинуться или хотя бы подтащить руки к себе. Сузуки, казалось, и вовсе ничего не замечал, увлечённый повествованием об увлекательном мире чисел и формул. А потом до Таканори дошло, что он сидит и таращится на точёный профиль лица Аки вместо того, чтобы слушать. Пришлось дать себе воображаемый подзатыльник и уткнуться носом в тетрадь. Но Такой двигало праздное любопытство, он редко смотрел на Акиру, ещё реже смотрел ему в глаза. — Готов решить парочку примеров без моих подсказок? — спросил Сузуки, и тетрадь от него перекочевала к Матсумото. — Всё было понятно? — Давай. Какие примеры? — Эти подойдут, — блондин сделал пометки-галочки карандашом прямо в учебнике. Така молча приступил к записи решения с ощущением неловкости, сдавившей грудь… будто он устыдился их близкого соседства на скамье, но деваться некуда. Аки одобрительно кивал в ответ на каждое верно решённое задание, без какой-либо задней мысли слегка наклонившись к Таканори — лишь затем, чтобы лучше видеть, что его ученик выводит на листах тетради. Зато Матсумото отлично чувствовал исходящее от тела Акиры тепло и приятно-терпкий аромат туалетной воды. Таке не очень хорошо было знакомо это чувство, но, кажется, оно называлось смущение. И зачем оно ему? Кто его пригласил? Почему он чувствует это? — Молодец, — похвалил его Сузуки, улыбнувшись. — Ни одной ошибки. — Да? Может, я и впрямь не такой тупой, как думаю. — Ты вообще ни разу не тупой. Недооцениваешь себя — ближе к истине. Решишь для закрепления вот эти примеры с матрицами? Если всё будет правильно, отпущу тебя на заслуженный отдых. — Вот так? — спросил Така спустя пару минут, разворачивая к нему тетрадь. — Будь это возможно, тебе бы добавляли десять баллов за скорость. Блестяще, горжусь. Почудилось это Акире или нет, но в полумраке библиотеки он заметил на лице Матсумото… подобие улыбки? Уголок губ Таканори с видимой блондину стороны приподнялся, но юноша продолжал смотреть на решённые им примеры. «Никогда не видел, как он улыбается», — шарахнуло Сузуки новое осознание. Ироничные усмешки — не в счёт. А настоящая улыбка, открытая и искренняя… она, судя по всему, была не для всех. Но это не удивило Акиру. — Поздравляю, ты и эту тему расщёлкал, как орех, — Аки поднялся и кинул в сумку свою ручку. — Тетрадь забирай себе, там расписаны порядки всех действий, можешь использовать её для подготовки к следующей контрольной, если понадобится что-то освежить в памяти. — Ладно. Спасибо, ты опять меня выручаешь, — Матсумото поднялся следом. — Пустяки. Будет нужна помощь — действуй по прежней схеме. Предупреждай заранее, и мы согласуем время и место встречи. — Угу, я помню. — Пойдём, гардероб скоро закроют, — блондин вышел из-за стола. — По пути позвоню насчёт капель. Молодые люди спустились на лифте с пятого этажа и вышли в широкий, опустевший коридор. — Да, я понял. Спасибо, Инэ. Хорошего вам с отцом вечера, — попрощался с мачехой Акира, протягивая гардеробщице номерок и поворачиваясь к зевающему Таке. — В общем, не капли, а панацея от всех болезней, открывающая связь с космосом, — хохотнул он. — Снимает зуд, покраснение и напряжение сосудов глаз. Инэ тоже носит линзы, посему информация актуальна и для тебя. — Скорее бы прийти домой и снять их, — пробубнил Таканори, забирая ветровку. — Брат меня предупредил, говорил, что я привыкну. — Видимо, так и будет, — Аки развёл руками — у него никогда не было проблем со зрением. — Может, тебя до дома проводить? Нормально себя чувствуешь? — Терпимо. Я дойду сам, спасибо. Они вышли на крыльцо университета, и Акира шагнул в сторону студенческого городка. — Спасибо тебе ещё раз, — окликнул его Матсумото. — Мне неловко, что я занимаю твоё свободное время. — Эй, давай без этого. Я волен распоряжаться свободным временем по своему усмотрению, — подмигнул ему Сузуки. — И, знаешь… — секундная заминка. — Тебе правда идёт. Надеюсь, я вижу тебя в обновках не в последний раз? — Не в последний. Теперь Аки был уверен, что ему не померещилось, что это не было игрой света или упавшими на лицо тенями сгущающихся весенних сумерек. Така улыбнулся — пусть слегка и одними губами, но это всё же была улыбка, адресованная именно Акире. — До завтра, — Таканори сошёл вниз по ступеням крыльца. — До завтра, — отозвался эхом блондин. Они разошлись, каждый в свою сторону. Сузуки шагал к общежитию с неоднозначными мыслями. Что-то… изменилось? Ну, кроме Таки, чья внешность и стиль претерпели поистине кардинальные изменения. То были перемены иного характера. Что-то, что касалось их двоих. Воображение Акиры упрямо рисовало расколовшийся пополам кубик льда, тающий холодными слезами.