Мышонок

19.30. К этой встрече Акира готов не был. Однако то, как к нему относился Уке, для него тоже секретом не было. Но, опять-таки, почему и за что? Непосредственно Ютаке Сузуки ничего не сделал. Неужто инерция может так долго не отпускать? Аки был в курсе, что Юта долго считал его повинным в их с Юу временном расставании, но, чёрт возьми, теперь-то он знал, что это нелепая ошибка! Какой смысл продолжать препираться? Стойко выдержав уничтожающий взгляд Ютаки, Акира вздохнул, посмотрел оппоненту прямо в глаза и выпрямился. — И тебе здравствуй, Уке. — Я задал тебе вопрос, — Юта оставался непреклонным. — Хм, ну, перейдём к делу, — в Сузуки шевельнулось раздражение. — Мать Таки — твоя тётя, если я правильно понимаю. Она попала в больницу. — Что?! — Ютака округлил глаза, его взгляд метнулся к дому. Акира — здесь, на пороге его дома. Тётя Наоко… в больнице? Во-первых, что с ней случилось? Во-вторых… какого дьявола об этом знает Сузуки? Каким вообще боком он к его семье? И что с Такой? — Так… — Юта сделал вдох и сосчитал про себя до трёх. — Таканори дома, раз уж ты вышел от нас? — с ядовитыми нотками поинтересовался он. — С ним всё в порядке? — С ним — да. — Хорошо. Что тебе от него нужно? — Не поверишь. Целое ничего, чтоб тебя. — Ещё лучше. Тогда ответь на первый вопрос — что ты здесь забыл? Первым порывом Сузуки было послать заносчивого и не в меру упёртого Ютаку в пекло, но… парень переживает за близких. В какой-то степени это утихомирило внутреннюю взвинченность, но не всколыхнувшееся чувство несправедливости. Акира откровенно не понимал, из-за чего бесится этот упрямый осёл Уке? Ведь блондин помог его брату, и тот может это подтвердить! — По порядку рассказать? — наконец, произнёс он, зыркнув на Юту исподлобья. — Будь любезен. — Изволь. Мы с Такой после университета решили заглянуть в парк к старому другу, где твоему брату позвонила некая Хаяши-сан и сказала, что вызвала скорую помощь для его матери. Поскольку денег на дорогу до дома у Таки не было, такси вызвал я и поехал с ним. Затем мы поехали в больницу, Така оформил Матсумото-сан на лечение. Из клиники сюда его тоже привёз я — теперь ухожу, а ты стоишь у меня на пути. Это всё. Остальные подробности визита в больницу тебе расскажет Така, это уже ваше дело. Всю эту тираду Ютака выслушал, не моргая. Тёте вызвали скорую? Сузуки ездил вместе с Такой в больницу к его матери? А потом заявился и сюда? Что за… когда они с Такой успели сойтись?! Хотя… стоп. То есть Акира помог Таке? — То, что я здесь — это не то, что ты подумал, Уке. Твоего брата я и пальцем не трону, — словно прочитав его мысли, спокойно проговорил Аки. — Дай пройти. И блондин, не дожидаясь ответа, обогнул загруженного нахлынувшими мыслями Юту, чтобы через пару секунд скрыться за воротами. Теряясь в догадках и смешавшихся в дикий коктейль эмоциях, Ютака кинулся к дому, на ходу доставая ключи от двери. Что с тётей Наоко? Что с братом? Сузуки и… Така? Воистину, закон подлости не знает границ! …Он не мог знать, что их встреча не осталась без свидетелей. Таканори видел их из окна своей спальни, выходящего во двор дома. Из-за плотного стеклопакета юноша не слышал, о чём Ютака говорил с Аки, но по выражениям их лиц стало ясно: этот тет-а-тет ни тому, ни другому радости не принёс. Юта и вовсе выглядел так, будто вот-вот набросится на блондина с кулаками, тогда как последнему успешнее удавалось сохранять спокойствие. Но почему? Что они не поделили? Уке спешно разулся и быстрым шагом направился в гостиную. Тишина… как и во всём доме. На кухне горел свет, но и там было тихо и пусто. — Юта, я у себя, — голос Таки со второго этажа, и Ютака с облегчением выдохнул. Он поднялся в комнату брата, чуть не споткнувшись по пути. И то, каким Юта увидел сидящего на кровати Таканори, заставило его нахмуриться. Лицо Таки было бледным, как мел, осунувшимся, с залёгшими под глазами тенями. Юноша казался бесконечно измотанным, взгляд его был пустым. Он неподвижно сидел на своей кровати, напоминая манекен — только размеренно вздымающаяся грудь указывала на присутствие жизни. — Така… — Уке подошёл к нему, опустившись на ковёр и положив одну ладонь на колено. — Така, что случилось с тётей Наоко? — Акира сказал тебе? Вы об этом говорили? — голос Таканори был таким же бесцветным, как и взгляд. — Да, но это не важно. Что с тётей? — Она не пила, Юта, — оправдываясь, начал Матсумото. — Но… она упала в обморок дома. Хаяши-сан вызвала скорую, а потом позвонила мне. Врач сказал, что она очень ослабела, организм изношен из-за её зависимости… её обследуют, возьмут кровь. — Тебя пустили к ней? — Ютака чувствовал, как сердце начинает набирать обороты. — Мне дали пять минут, мама была в сознании. Её речь связная, она всё помнит… — К тёте можно приезжать? — Сегодня уже нет. С трёх до семи, каждый день, я поеду завтра. — Я поеду с тобой, — Юта заглянул в потускневшие глаза. — Но почему ты не позвонил мне сразу? — Ты был с Юу. Я бы помешал. — Така, Така… — Уке потёр щёку. — Я был с Юу, но тётя Наоко и моя семья. Больше так не делай, пожалуйста. Юу всё понял бы. — Забавно… Акира сказал то же самое. Ютака скрипнул зубами при упоминании имени блондина, но постарался утихомирить себя. — Ты общаешься с ним? — он старался, чтобы ничто в выражении лица или в голосе не выдавало его истинное отношение к Сузуки. Матсумото помолчал, и неясно было — он не хочет отвечать или соображает, что ответить? — Да, — произнёс он после паузы. — Общаюсь. И, Юта, — Така заметил, как помрачнел брат, — не нужно за меня волноваться. Это лишнее. — Я восхищаюсь твоей уверенностью, но ты его плохо знаешь. — А ты — хорошо? Возможно, в другой ситуации этот вопрос имел бы претензию на вызов, но в голосе Таканори не слышалось ничего, кроме недоумения. — Что он тебе сделал? Почему ты его… недолюбливаешь? — подобрал он определение, хотя и понимал, что оно не вполне точно отображает действительность. — К сожалению, у господина Сузуки не самая безупречная репутация, и я тебе об этом говорил, — усмехнулся Уке. — О его любовных победах и гулянках только глухой не слышал. — Да, помню, но мой вопрос состоял в другом. Что он сделал лично тебе? — Матсумото выделил последнее слово. И Ютака окончательно перестал понимать что-либо. Така что… защищает Сузуки? — Мне — ничего. Они с Юу друзья, и я долго опасался, что общение с Акирой может повлиять на него. И я очень не хочу, чтобы он навредил тебе, понимаешь? — Юта… ты обо мне беспокоишься, и я это ценю. Я говорю тебе это не затем, чтобы ты от меня отвязался, а потому что это правда. Но я не ребёнок, я могу за себя постоять. Личная жизнь Акиры меня никак не касается, мы общаемся, как хорошие знакомые. Сегодня он помог мне, и я ему благодарен. Уке поднялся и сел рядом с братом на кровать, упёршись локтями в колени. Да, Така не ребёнок. Ютака знает это, как никто другой. С таким багажом надолго в детстве не задержишься… и, каким бы ни было истинное отношение Юты к Сузуки, он чувствовал, что Таканори знает, о чём говорит. Легкомысленным его никогда нельзя было назвать. Порывистым — тоже. Жизнь вынудила паренька восемнадцати лет от роду резко повзрослеть, и Акира даже при желании не сможет ему навредить. Но разве это отменяло тот факт, что Уке всегда будет беспокоиться за младшего братишку? Потому что он знал, что означает ёмкое и глубокое слово «ответственность», а семья для Юты — незыблемая святыня. — Кого он имел в виду, когда сказал, что вы пришли в парк к старому другу? — тихо спросил он после затянувшегося молчания. — Ичиро, — Така изумлённо моргнул — Аки упомянул Ичиро? — Мы несколько раз навещали его. — Ичиро принял его? — Даёт кормить себя с рук. — И Хаяши-сан позвонила тебе, когда вы были в парке? — Да. Я оставил карту дома, наличных оказалось недостаточно, чтобы оплатить такси. Акира вызвал машину и оплатил поездку. Потом и домой меня привёз. Вот и всё. — Ясно, — напряжение несколько спало — сказанное Сузуки и Таканори полностью совпадает. — Ты нормально себя чувствуешь? — Не сказал бы, — честно ответил Матсумото. — Но… мне просто надо отдохнуть. — Тогда ложись, — Юта встал и развернулся к нему. — Тебе что-нибудь нужно? Может, чай принести? После него лучше спать будешь. — Почему бы нет, — Таканори нашёл силы улыбнуться. — Спасибо. Уке вышел из спальни брата и прикрыл за собой дверь, покачав головой. Получается, тётя в больнице под наблюдением врачей… завтра он непременно съездит к ней вместе с Такой. Тот мог и элементарно забыть связаться с Ютой — для него звонок Хаяши-сан стал потрясением, потом — ехать к матери, не зная, что с ней… конечно, он мог думать только о Матсумото-сан. И слава богам, что Хаяши-сан решила зайти к ней. Кто знает, чем всё могло бы закончиться, не сделай она этого… Ну и внезапная встреча с Сузуки тоже малость выбила Юту из равновесия. Как и последовавшее за ней откровение Таки о том, что они, оказывается, весьма неплохо общаются последние две недели. Сузуки не покушается на него — что ж, отлично. Одно неверное телодвижение — и от него мокрого места не останется. Но с другой-то стороны, он не похож не идиота и уж точно догадывается, что Юта стоит за Таканори горой. В какой-то мере это успокаивало… «Юу — его друг, — пронзила юношу догадка, — он мог всё знать с самого начала…» Ютака шумно выдохнул, пообещав себе позже поговорить с Широямой об этом. Сейчас уже поздно для разборок, и ему самому следовало бы привести мысли и эмоции в порядок. Сколько бы он ни убеждал себя, что для человека с зависимостью последствия рано или поздно проявятся, но к такому, особенно, если дело касается близкого человека, никогда нельзя быть готовым. Надо спуститься на кухню, выпить чашку горячего чая, посидеть… потом принять душ и тоже постараться уснуть. Хотя что-то подсказывало Юте, что этой ночью ему придётся поворочаться. *** 18 апреля. 07.53. Така встал после первого звонка будильника, чинно собрался, умылся — и теперь сидел за столом, поедая приготовленную Ютой яичницу с беконом и сыром. Чувствовал он себя как-то… никак. Словно все эмоции в нём выгорели минувшей ночью, осев на сердце хлопьями едкого серого пепла. Он ел и пил ароматный кофе, потому что так было надо, а не потому что он этого хотел. Ютака, честь ему и хвала, ни о чём не расспрашивал. Матсумото считал, что его брат — один из самых тактичных людей на свете. Если Юта что и спрашивал, так это когда Така вернётся, что за предметы у него в расписании, что приготовить на обед, ведь сегодня его очередь стоять у плиты, пока Така будет грызть гранит науки в университете. На занятия они пойдут вместе — у Юты всего один семинар и… ему надо перекинуться парой слов с Юу. Матсумото ни на что не жаловался и вчерашний вечер не вспоминал. Ещё бы… во-первых, жалующийся Таканори — это оксюморон. Он попросту не умел жаловаться, чем бы или кем бы ни был объект жалобы. Во-вторых, не нужно бередить неуспокоившуюся душу новыми переживаниями, потому молчал и Ютака. Ребята пешком добрались до университета, где, попрощавшись, разошлись. Уке пропустил нужный ему этаж, поднявшись выше, туда, где должна быть лекция у группы Юу. До звонка четверть часа, он успеет поговорить с брюнетом. Юта зашёл в коридор учебного блока и увидел Широяму, стоящего напротив распахнутой двери аудитории в начале коридора. Юу смеялся, болтая о чём-то с… как там его? Вроде, Такашима? Ну да… Широяма, Такашима и Сузуки — неразлучная троица. Заметив приближающегося Уке, Койю замолк и тронул Юу за плечо. — Привет, Уке, — Такашима тактично отошёл, понимая, что будет третьим лишним. — Койю, — кивнул ему Ютака. — Юу, я пойду занимать места, работаем в группах, — предупредил Койю. — Давай. Юта? — брюнет повернулся к Уке. — Что-то случилось? — вопрос был странным, учитывая, что они едва встретились, но он не мог не заметить, какое напряжённое у Ютаки лицо. — Скажи мне честно, — Юта решил не размениваться на вступления, — ты знал, что Сузуки общается с Такой? Если знал, то как давно? Юу сжал губы в тонкую линию. Ну, что… он же хотел поговорить об этом с Ютой. Но Юта каким-то образом узнал… как? Така рассказал? Хотя это не важно. — С самого начала, — Широяма взял его под локоть и отвёл поближе к окну. — И я хотел с тобой поговорить насчёт них. — Ты знаешь, как я отношусь к Сузуки, и почему. — Да, знаю. Но, Юта, ты можешь не опасаться за Таку. — Почему ты в этом так уверен? — Акира знает, что вы братья. И он тем более знает, как ты относишься к нему, не сомневайся, — усмехнулся Юу. — А ещё он знает, что ты — со мной, — его пальцы легко сжали тёплую ладонь Ютаки. — Я тоже могу дать ему подзатыльник, но мне ничего не придётся делать. — Точно? — Точно. Они просто дружат, как я с Аки или с этим обалдуем Такашимой. Ты ведь не думаешь, что Аки не умеет дружить? Я знаю его больше десяти лет. Но как ты узнал о них? — Вчера встретился с ним у своего дома, — косо улыбнулся Уке. — То есть? — Широяма весь подобрался. — Что он там делал? — Тётя попала в больницу. Её состояние стабильно, — добавил Юта, видя, как расширились глаза Юу. — Сузуки отвёз Таку домой после клиники. Говорил, что не тронет его. — Я понимаю, ты не доверяешь Аки — тогда поверь мне. Если он что-то обещает, то держит слово. Таке ничего не грозит. Не похоже, чтобы твой братишка интересовал его… ну, так, как тебе бы не понравилось. «Потому что всё намного серьёзнее», — но это Широяма вслух не рискнул произносить. Ютака нервно помял манжету рубашки… не было никаких сомнений — брюнет свято верит в силу своих убеждений, а у Юты не было причин не верить ему. Юу никогда бы не предал и не обманул его, тем более, если дело касалось семьи. Он мог назвать Юу своей поддержкой и опорой, поэтому юноша почувствовал, что ему всё же стало легче. И он правильно сделал, что пришёл к Широяме. — Я пересёкся с Такой вчера в фойе, — Юу погладил его по предплечью. — Перекинулся с ним парой слов. Интересный парень, — он улыбнулся. — Язык у него подвешен как надо, из него выйдет отличный журналист. — Да, водится за ним такое, — наконец-то и Ютака смог улыбнуться, но молодых людей прервал звонок на лекцию. — Мне пора, — спохватился он. — Забыл спросить — мы можем перенести нашу встречу на вечер? После занятий мы с Такой должны съездить в больницу к тёте. — Конечно, без проблем. Как будешь дома, напиши мне. *** 10.51. Звонок с первой лекции — Така медленно поднимается со своего места. Лектора он слушал вполуха, автоматически записывая важные тезисы в тетрадь. И каким-то образом нужно высидеть вторую лекцию… в своих мыслях юноша отчаянно рвался к матери, а отделение для посещения откроют через четыре часа. Ну, два часа на лекцию, полчаса на дорогу до дома, полчаса на то, чтобы переодеться, шмыгнуть в магазин, взять маме её любимые груши, томатный сок и лесные орехи, а потом поехать с Ютой в клинику. «Доброе утро. Ты в университете?», — высветилось входящее сообщение от Акиры. Сердце Таканори дрогнуло, будто он ждал, когда блондин напишет ему, ухватившись за это сообщение, как утопающий за соломинку. «Привет. Да, у нас перерыв.» «Не хочешь спуститься к кофейне на первом этаже? Я тебе кофе возьму :)» «Сейчас приду.» Матсумото закинул телефон в сумку, повесил её на плечо и покинул наполовину опустевшую аудиторию. Поразительно… со стороны казалось, что ему не терпится увидеться с Аки, но он плохо понимал себя и не мог истолковать, что действительно чувствует. В голове — то пустота, то полная сумятица, и сосредоточиться на чём-либо невозможно. До чего противно-то, а… Но всё-таки Така быстро спускался по лестничным пролётам на первый этаж — как же ему не хотелось оставаться одному! — Така! — позвал его Акира, когда юноша остановился у витрины кофейни. Сузуки ждал за одним из высоких, круглых, небольших столиков, рассчитанных на двух-трёх человек. На столешнице перед блондином стояли два кофе, и он пододвинул один из стаканов к подошедшему Таканори. — А я хотел сказать, чтобы ты не тратился, — Матсумото обхватил ладонью свой стакан. — Как видишь, поздно. Корица закончилась, кофе только с ореховым сиропом, — Аки изучающе рассматривал его лицо в попытках отыскать на светлой коже следы бессонной ночи. — Как чувствуешь себя? На несколько секунд Така поднял голову и посмотрел ему в глаза, словно он не понимал, зачем Акира спрашивает его об этом? Довольно неожиданно… обычно, Таканори избегал смотреть в глаза Сузуки. — Сойдёт, — ответил он, вновь спрятавшись за волосами. — После занятий поеду с Ютой в клинику. Жаль, что это «сойдёт», сказанное пусть и уверенным голосом, не соответствовало тому, что Акира увидел в усталых глазах. — Напишешь потом, что с твоей мамой? Ну, или не пиши, если считаешь, что это не моё дело. «Он хороший… переживает за тебя», — вспомнил Матсумото слова матери и еле успел отправить кофе в нужное горло, чтобы не подавиться. Вчера он не придал этому особого значения, но вот, немного успокоившись, сознание заработало слаженней, выстраивая логические цепочки и делая выводы… что, если Аки просит его об этом потому, что беспокоится? И вчера помог по той же причине? — Я напишу, — Таканори положил предплечья на столешницу, — вечером, когда мы вернёмся домой. — Хорошо. — Я даже не поблагодарил тебя за помощь. — То есть? Поблагодарил, и я помню это. — Ну да… и ты при этом был одной ногой за порогом. Когда соберёшься сюда в следующий раз, кофе беру я, — Така посмотрел на стакан Акиры. — Какой сироп ты просишь добавлять? — Чёрный шоколад. Или солёная карамель, если шоколадного нет. — Солёная карамель? Не знал, что такое существует. — Ты удивишься, но почти в каждом магазине продают шоколад с этой начинкой. — Не обращал внимания… но я и к шоколаду равнодушен. Редко его ем, — Матсумото помешал свой кофе трубочкой. — А что ты любишь из сладкого? — Аки ухватился за возможность узнать о нём ещё хоть что-то. — Я больше по выпечке и пирожным. — Значит, втихую по ночам точишь булочки, пока никто не видит? — Не так уж втихую. Не так уж по ночам. Акира засмеялся, и Така, услышав его смех, не смог сдержать улыбку. — Выпечка — калорийное удовольствие, а ты более чем стройный, — заметил Аки, просмеявшись. — Я всегда был таким, сколько бы ни ел, — Матсумото пожал плечами. — Наверно, это не очень хорошо. Догадываюсь, что мне надо набрать килограммов пять-шесть. — Ты такой, какой ты есть. Главное, чтобы тебе было комфортно в своём теле. Кстати… — блондин указал на свою сумку. — Хотел после лекции пройтись до парка, — произнёс он, почему-то понизив голос. — У меня остались крекеры. Раз у Ичиро на них монополия, то нужно вернуть их ему. — Ты его порадуешь. Извинишься от меня за вчерашний побег? — Уверен, он всё понял. Но, если тебе будет спокойнее, извинюсь. — Будет. Спасибо. — Звонок через две минуты, — Акира посмотрел на наручные часы и допил кофе. — Как раз дойти до аудиторий. — Ладно, — Така снял крышечку со стакана и также осушил его. — Спасибо за кофе. Я напишу вечером. — Договорились. Поднимаясь на свой этаж, Таканори подумал о том, что короткая встреча с Сузуки смогла отвлечь его, как он того и хотел. Смех Аки отогнал тревожные мысли, заполнил пустоту, подействовав, как противоядие. Очень… необычное чувство. Непривычное. Может, и оставшуюся лекцию будет легче высидеть? *** 15.46. Мозг Таки почти в прямом смысле кипел, когда он вышел из кабинета Одзавы-сана. Около получаса юноша беседовал со врачом, пока последний объяснял, что удалось узнать о состоянии Матсумото-сан, исходя из результатов обследований. Томография — куча жутких терминов, что-то про истончённые сосуды и риск их закупорки, но никаких новообразований или выраженных отклонений нет. Анализ крови — нехватка гемоглобина, какие-то показатели завышены, какие-то наоборот понижены, но, как Таканори понял, и это поправимо. Кардиолог придёт несколько позже, ультразвуковое исследование внутренних органов назначили на завтра… но к лечению приступили сегодня. Одзава-сан не сказал напрямую, что ничего угрожающего жизни матери Таки не найдено, но это не снизило уровень беспокойства юноши. Ещё два обследования… и картина будет более-менее полной. Ночь для Наоко тоже прошла относительно спокойно, правда, заснуть женщина смогла после инъекции успокоительного препарата. Но главное, что уснула и восстановила часть сил — она нуждалась в отдыхе. Одзава-сан поделился с Таканори, что измеренное утром давление не было таким пугающе низким, как при поступлении в клинику. — Ну что? — Ютака встал со скамьи, когда Таканори вышел в коридор. — Тревогу пока никто не бьёт, — Матсумото запустил обе пятерни в волосы и пригладил их. — Начато симптоматическое лечение — устранять причины будут, когда получат данные со всех назначенных обследований. — Это же здорово! — оживился Уке, но быстро посерьёзнел. — Ты знаешь, я подумал… здесь тётя реально будет в безопасности. О ней позаботятся, а ты сможешь выдохнуть. — Да, и я думал об этом, — честно признался Така. — Не очень приятно признавать это, но… — Я понимаю, — Юта положил ладонь на плечо брата, уберегая его от того, что произносить совершенно не хотелось. — Давай зайдём к ней и узнаем, как она себя чувствует. Матсумото-сан сидела на кровати с книгой, но прервала чтение — дверь распахнулась, впустив молодых людей в палату. Женщина улыбнулась и отложила книгу, протянув руки к подошедшему сыну. — Мальчики мои, я так рада видеть вас, — она обняла Таканори и погладила его по спине. — Привет, тётя, — Ютака наклонился к ней и также обнял. — Как ты? Тебе лучше? — Да… вчерашний день прошёл как будто в трансе, — Наоко указала на стоящие у стола табуреты. — Садитесь. Таканори поставил свой табурет рядом с Ютой и сел, внимательно рассматривая лицо матери. К его огромному облегчению, взгляд её стал яснее, а голос звучал более уверенно. — Одзава-сан говорил с тобой? — он пододвинулся ближе к Матсумото-сан. — Перед обедом, — кивнула она. — Он говорил, мне нужна детоксикация. Тогда и лечение будет эффективнее. — А сроки? — спросил Юта. — Он не упоминал, сколько ты будешь лежать в больнице? — Неделя — однозначно. Не исключено, что по итогам всех обследований получится дольше. Чувствую, так и будет… — Наоко вздохнула и сложила руки на худые колени. — О тебе хорошо заботятся? Кормят вкусно? — Така взял её ладонь в свои. — Не переживай, — она погладила сына по щеке. — Здесь внимательный медперсонал. — Но мы всё равно привезли тебе груши и томатный сок, — похвастался Уке, указав на небольшой бумажный пакет. — И орехи. — Спасибо, Юта, — Матсумото-сан благодарно улыбнулась племяннику. — Одна из медсестёр принесла мне книги, рядом с сестринским постом есть шкаф с книгами, оказывается, чтобы пациентам не было скучно. Это весьма кстати. — Чуть не забыл! — Ютака поднялся с табурета. — Така забрал твой телефон из дома, я положил его к себе в куртку. Сейчас принесу. Юта вышел из палаты, и Таканори, вспомнив минувший вечер, выпрямился… слова матери об Акире не давали ему покоя добрую половину ночи. Он же собирался спросить её… и это, возможно, самый подходящий момент, пока Юта не вернулся с телефоном. Его-то вряд ли порадует упоминание Сузуки… — Мам, тот парень, с которым я приехал сюда вчера… Акира, — поправил он себя. — Помнишь? — Конечно. Мы с тобой говорили о нём. — Да… Ты сказала, что он хороший. А… почему ты так сказала? Ты же его не знаешь. Я сам знаком с ним — всего ничего… — Матсумото неловко замялся, не зная, что добавить. — Ты был таким грустным, когда вы вышли из машины, — женщина накрыла второй ладонью его руки. — А он глаз с тебя не сводил. Знаешь… есть вещи, — продолжила она, видя, как её ответ озадачил сына, — которые лежат за границей слов. Важно уметь их замечать. — Ну… например? — Ты сказал, что вы знакомы совсем недолго, но Акира приехал вместе с тобой. А ведь и он едва знает тебя, но сделал свой выбор. Над этим можно подумать, — Наоко с улыбкой покачала головой — Таканори непонятливо наморщил нос. — И торопиться необязательно — понимание всегда приходит. Главное — быть открытым для него. — Может, для женщин эти вещи более очевидны? — Женщины изначально эмоциональны, а мужчины — рациональны. Но это не значит, что мужчины не могут этому научиться. — И как быстро этому учатся? — Зависит от желания, от возможностей… но больше, пожалуй, от желания. — Вот и твой телефон, тётя, — в палату зашёл Ютака, — вместе с зарядным устройством. Будешь держать с нами связь. — Замечательно, спасибо, дорогой, — Наоко взяла телефон и положила его на тумбу. — Звони или пиши, если тебе что-то понадобится. И когда Одзава-сан расскажет о результатах обследования. — Да, мы на связи круглые сутки, — добавил Така. — Я не требую от вас таких жертв, вам тоже нужно отдыхать, — Матсумото-сан всмотрелась в лица юношей. — Юта выглядит вполне прилично, а с тобой что? — обратилась она к Таканори. — Весь бледный и, кажется, похудел. — Ну ма-а-ам… — Я его кормлю, тётя Наоко! — Старайся кормить его двойными порциями, не удивлюсь, если моего сына уже и ветром сносит, — женщина погрозила обоим пальцем. — А ты чтоб ел. — Но я жру, как лошадь! — О, к слову, как тебе Така без тех жутких очков? — Уке несильно ткнул брата локтем. — Вчера заметила, что что-то не так, — Матсумото-сан засмеялась. — Тебе идёт, Така. — Я к этим линзам не до конца привык, — заворчал Таканори, коснувшись кончиками пальцев кожи под глазами. — Ты и гардероб решил обновить? Не припомню у тебя такой рубашки, — мать прищурилась. — Юта, твоя работа? — Ты не поверишь, — Ютака цокнул языком, — это всё он. Он один. — Ну, нашли тему… — Матсумото спрятал за волосами заалевшие скулы. Стальной обруч, перетянувший рёбра Таки, наконец-то рухнул к его ногам, подарив возможность сделать глоток спасительного воздуха. Маме стало лучше, она готова лечиться, Одзава-сан не давал никаких ужасных прогнозов… и как же давно он не видел, чтобы Матсумото-сан так много и широко улыбалась. — Вы сказали Нацуми, что я в больнице? — обратилась Наоко к племяннику. — Сегодня вечером созвонимся. Така собирался звонить маме вчера, но я отговорил его. — Это правильно, ты молодец. — Что значит — правильно? — возмущённо выпрямился Таканори. — Нет, я до сих пор не понимаю! — Така, вы ничего не знали о моём состоянии, и я не могла что-либо сказать. Узнай Нацуми, что я здесь, она бы бросила всё и примчалась сюда. Ты же знаешь свою неуёмную тётю. — Вот именно, — поддакнул Ютака. — Тёте Наоко был нужен покой, а мама бывает слишком импульсивна. Мы сегодня позвоним ей и скажем, что опасность позади. — Поэтому всё в порядке, Юта-чан всё правильно тебе сказал. Таканори поджал губы, но ничего не ответил. И то верно… мать знает свою сестру всю жизнь, а Юта знает тётю Нацуми уж точно получше Таки. Раз они так говорят… быть посему. — Ладно, — сдался он. — Спрошу потом у тёти, когда она сможет приехать. Позвони нам вечером, когда тебя осмотрит кардиолог. *** 16.02. Акира стоял у плещущейся у его ступней воды, держа на весу ладонь, с которой Ичиро методично таскал разломанные на четвертинки крекеры. Заметив приближающегося юношу, лебедь поспешил к нему навстречу, приветственно расправив крылья — как и вчера. Аки щурил глаза на миновавшем зенит солнце, чувствуя, как проворные лучи оглаживают и слегка припекают кожу. — Везёт тебе, — произнёс он, глядя на белоснежное оперение Ичиро, — и костюмчик светлый, и вода круглые стуки под лапами. Кажется, к нам идёт жара… по ночам душно. Лебедь проглотил печенье и задержал взгляд на Акире, словно обдумывая сказанное им. — Таку совесть замучила, — Сузуки протянул пернатому ещё крекеров, — просил извиниться за то, что вчера нам пришлось уйти. Но мне показалось, что ты всё понял. Ты поумнее многих людей будешь. Ичиро забавно повёл клювом вверх-вниз — как кивнул. — И почему ты говорить не можешь? — возмутился Аки. — Вижу, что ты всё понимаешь. Умел бы говорить — был бы как Такашима, он тот ещё болтун. А я бы… Он прервался и нахмурился… а что бы он сделал? Нет, он знал, чего хотел. И понимал, насколько глупо это прозвучит. — Ты наверняка Таку знаешь не первый год. Хоть сказал бы, как с ним вообще надо, потому что я не всегда его понимаю. Едва он это произнёс, как зажмурился и прижал ладонь ко лбу, недоумевая — что он несёт? Что это было? Хотя… если поразмыслить, Аки и правда не понимал этого колкого мышонка. Для восемнадцатилетнего юноши от отлично держал эмоции в узде и владел собой в целом. Его внутреннее состояние не всегда находило отображение на лице, что неудивительно. Если у Матсумото-сан давно проблемы с алкоголем, Таканори, как её сын и самый близкий человек, обязан держать себя в руках, что бы ни случилось, быть готовым ко всему. Вчера он сорвался, увидев, как врачи скорой помощи выносят мать на носилках, она была без сознания… и это тоже неудивительно. «Это моя мама!», — в этом крике отчётливо слышались страх и отчаяние. Как бы мастерски он собой ни владел, но тревога — вот та базовая эмоция, определившая уровень организованности и отрешённости Таки. Он строг к себе и окружающим, потому что не может иначе. Потому что это помогает ему контролировать себя. Ослабь он поводья — и всё полетит в Преисподнюю, все старания и попытки быть сильным. Может, Акира и понимал, что стало отправной точкой, что вселяло во взгляд Матсумото далеко не юношескую печаль и зрелость, но легче не становилось. Он другого не понимал — что он должен сделать, чтобы разрушить стену между ними. «Но зачем это мне?» Очередной вопрос, на который он не знает ответ. Интересно… смог бы Ичиро ответить? Или хотя бы посоветовать что-то… — Я тупица, — вынес себе вердикт Сузуки и рассмеялся — докатился. Тихо сам с собой ведёт беседу — супер. И почему это стало важным? Как вышло, что он забыл о первоначальной цели общения с Матсумото? Забыл… основательно. А что делать? Попробовать поговорить с Такой? И что он собрался спрашивать? Недосказанность и неизвестность надавили на плечи своими каменными ладонями, и Акира вздохнул. Вот и приехали. Ни в себе разобраться не может, ни понять, как с этим справиться. Ключ от закрытой двери по-прежнему где-то лежит. Вопрос — где его искать?