***
До трех ночи Шо залипал в интернет, но даже смешные видео с хомячками не радовали его так, как раньше. Поглаживая Ри-чан (да, он назвал черненького хомячка в честь Рицу, а что он ему сделает, Шо держал это в секрете) Шо думал о том, как мог так облажаться — рядом с Рицу в такой момент мозг отключился, уступив место вожделению. А ведь Шо хотел подготовиться, как следует, поговорить об этом с Рицу, но тогда желания и чувства затмили все. И теперь он боялся идти к Рицу, уговаривал себя, что он спит и не стоило его будить (хотя когда его это останавливало). И незадолго до рассвета Шо все-таки рухнул спать, по привычке обнимая подушку, хотя ничто ему не заменит Рицу. Шо резко проснулся, когда его тыкнули в бок. От неожиданности он резко взмахнул рукой, задевая обидчика, и хотел уже показать все свои боевые приемы, но вовремя заметил, что это был Рицу. — Рицу?! — Шо выкрикнул спросонья слишком громко. Ему казалось, что он спит — он совсем не ожидал, что Рицу первым придет, не в этот раз. — Нет, зубная фея. Ты меня зуб чуть не выбил! — обиженно ответил Рицу, держась за щеку. Видимо, все-таки больно задел рукой. — Прости, — Шо потянулся потрогать место удара на лице Рицу, но замер на месте. Он снова причинил ему боль, но все, что ему оставалось делать — это извиняться. И, кажется, Шо никогда еще не извинялся так часто. Наверное, ему все-таки не стоит быть вместе с Рицу, раз Шо приносил ему столько вреда… — …раньше ты мне не давал спать и тащил куда-то, а теперь я, — перестав растирать щеку, Рицу сказал таким тоном, будто вообще ничего не случилось. — Пошли гулять. Моргнув, Шо подумал, что ослышался. Ему все равно казалось, что он спит, ведь как это Рицу сам хотел его куда-то повести? — Какого черта ты спишь в одежде? — не дожидаясь ответа, спросил Рицу, стаскивая находящегося в ступоре Шо с кровати. — Хотя ладно, зато уже готов отправляться. Как Шо несколько раз почти силком вытаскивал Рицу гулять через окно, так теперь Рицу делал то же самое — будто они поменялись ролями. Крепко держа Шо, Рицу мягко спрыгнул вниз — теперь он вполне уверенно себя чувствовал в таких ситуациях, хотя ему все равно не хватало сил на долгий полет. На свежем прохладном воздухе Шо немного пришел в себя, но куда его вел Рицу — не понимал, поэтому просто радовался, что Рицу был рядом. Хотя Шо бы предпочел, чтобы он держал его за руку, а не тащил за шкирку. — Рицу, неужели в тебе проснулся дух авантюризма? — осторожно, не веря своему счастью, спросил Шо. — Неужели я дожил до этого момента? — Он во мне всегда был, ведь я всегда соглашался с тобой идти. А еще я теперь окнами пользуюсь чаще, чем дверьми, ты доволен? Услышав это, Шо заулыбался. Рицу не обижался и не сторонился его, а значит — все не так уж и плохо. Выбравшись из захвата, Шо любезно предложил отнести Рицу к месту назначения, ведь сил для этого у него было достаточно. Запыхавшийся Рицу согласился и они взлетели. Прижимая к себе Рицу, Шо пытался не думать о произошедшем. Он сконцентрировался на полете, слушая указания Рицу по тому, куда нужно лететь.***
Летели они долго, солнце потихоньку вставало из-за горизонта, и Шо зевал все чаще и чаще. Поудобнее ухватив задремавшего в его объятиях Рицу, Шо хихикнул: — Жаворонок чертов, меня разбудил с утра пораньше, а сам спит. Рицу недовольно заворчал во сне, и Шо чуть замедлился, будто укачивая его, чтобы тот не проснулся. В свете солнца он увидел, что у Рицу под глазами снова темнели синяки, и в голове мелькали мысли повернуть обратно, чтобы он поспал нормально в кровати. Неужели забота и спокойная жизнь потихоньку вытесняет в Шо тягу к риску и приключениям? Определенно, это все влияние Рицу. При этом именно Рицу сказал, что он хочет до рассвета добраться до телевизионной башни. Разбудил Шо, вытащил на улицу и потом объяснил, где он хочет встретить это утро, несмотря на то, что ему потом нужно идти на занятия. До восхода солнца они не успели, но Шо хотелось продлить момент, когда он мог держать в объятиях Рицу, поэтому летел не очень быстро. От лучей солнца, которое все больше поднималось над горизонтом, освещая все вокруг, Рицу начал жмуриться, проснулся, чихнул и попытался уткнуться в Шо, прячась от света. Все это произошло буквально в одну секунду и Шо пришлось постараться, чтобы удержать равновесие и не уронить самое дорогое, что у него было. — Мы уже прилетели? — потирая переносицу, сонно спросил Рицу. Шо снова хихикнул — они точно поменялись ролями. — Почти, — решив не шутить, чтобы не раздражать только проснувшегося Рицу, ответил Шо. — Извини, к восходу солнца не успел… — Ничего, — Рицу окончательно проснулся и теперь ерзал в объятиях Шо, осматриваясь вокруг. Они были в центре города, повсюду стояли не маленькие жилые домики, как в районе, где они жили, а большие здания, многоэтажные бизнес-центры и небоскребы. Посреди широких дорог и многочисленных улиц высилось самое высокое здание в центре города — башня, антенной утыкавшаяся в небо. Стеклянные стены отражали оранжевые лучи, и казалось, сама башня светилась. Или полыхала… Добравшись до нее, Шо мягко опустился на небольшую площадку к основанию шпиля. С огромной высоты город смотрелся как на ладони — и при свете утреннего солнца все было отлично видно — дома и дороги, люди и машины. Город больше не спал и Шо наблюдал за ним сверху, усевшись на край и свесив ноги. Обычно он смотрел на улицы с высоты по ночам и видел все лишь в темноте и лунном свете, когда, казалось, не существовало ничего кроме него. В ночной тишине время будто застывало, но сейчас, в начале нового дня, мир жил своей жизнью. Шо любил ломать хрупкую тишину, приходить в покинутые или пустые места, чтобы делать все, что ему заблагорассудиться, и никто не мог ему ничего сказать, остановить, то здесь он чувствовал себя обособленным, даже лишним. И он не заметил, как Рицу присел рядом, тоже наблюдая за людьми внизу. — Подумать только, сколько всего можно увидеть с высоты, — его тоже завораживал открывшийся вид. — И я не только про то, что отсюда виден практически весь город. Смотри, сколько людей! Это было утро буднего дня, рассвет уже прошел, и множество людей давно проснулось — теперь кто-то спешил на работу, кто-то направлялся на учебу. Шо смотрел вниз, наблюдая, как потоки людей текли внизу. Они все жили своей жизнью, а для Шо этой ночью жизнь будто остановилась — невозможность ощущать рядом с собой Рицу для него оказалось смерти подобно. Шо даже и не представлял, как он сможет пережить долгую разлуку… Но в один момент его жизнь завелась и пошла снова, стоило Рицу взять его ослабшую руку своими холодными пальцами. — И каждый человек — это отдельный маленький внутренний мир, который можно исследовать, узнавая различные мнения и понимая другую точку зрения, — продолжил пространственно рассуждать Рицу. Рицу говорил мягко и тихо, но для Шо его голос был важнее всех звуков проснувшегося города внизу. Но, видимо, Шо все-таки не выспался, потому что он не совсем понимал метафоры Рицу. И, честно говоря, ему было наплевать на множество людей внизу, когда рядом с ним сидел человек, чей мир хотелось изучить вдоль и поперек. — Ты это к чему? — спросил Шо. Подставив лицо к последним теплым лучам сентябрьского солнца, Рицу довольно жмурился. — Помнишь, мы вчера говорили о том, что люди по-разному относятся к различным вещам? Вчера… Вчерашний день оставил после себя множество моментов, которые хотелось бы вспоминать, но при этом закончился он не лучшим образом. Но, видимо, Рицу решил сделать вид, что ничего не было. Правильно ли это — Шо не знал. Поморгав, пытаясь сосредоточиться на моменте, а не погружаться в воспоминания, ненавидя себя все больше и больше, Шо кивнул. — И вот, мы здесь сидим всего ничего, но, кажется, внизу прошло бесконечное число людей, — Рицу сделал взмах рукой. — И у каждого могло быть свое мнение насчет чего-либо. У кого-то они сходятся, а у кого-то нет. Снующих внизу людей нельзя было назвать муравьями, хотя они подходили под это сравнение размером. Ведь это были личности со своими мыслями, убеждениями, и, как говорил Рицу, каждый мог по-разному воспринимать что-либо. Например, кому-то из многочисленных жителей города могла нравиться оригинальная сказка о русалочке. — Прости, я все равно не понял, — Шо поднял колени к подбородку, уложив на них голову. Рицу смотрел на него, медленно моргая. Он выглядел как обычно — не испуганным, не потерянным, а спокойным, умиротворяющим. Ветер трепал их волосы, они лезли в глаза, но Рицу даже растрепанным выглядел потрясающе. Хотелось, дико хотелось протянуть руку, запустить пальцы в волосы, убрать челку с глаз, чтобы полюбоваться их чернотой, но Шо не осмелился. Шо зевнул, потому что ему действительно хотелось спать — раннее утро не для него. — Ладно, — наконец, усмехнулся Рицу, который будто решил больше не грузить Шо сложными разговорами. — Тогда давай просто посидим. Я, конечно, хотел встретить рассвет, но и так тоже хорошо. А то по ночам все такое холодное и одинокое, иногда даже пугающее. Шо поджал губы. Он до сих пор не мог понять, что творилось в голове у Рицу. У каждого человека свое мнение, но у Рицу оно постоянно менялось, как и настроение. То он говорил, что не против ночных вылазок, то теперь считал их пугающими. Шумно вдохнув, Шо натянуто улыбнулся. — Да, интересно посмотреть со стороны. Значит, больше не буду таскать тебя по ночам. Хотя Шо больше ни разу никуда не водил Рицу с того случая в строящемся здании, закончившийся больницей, а с него прошел почти месяц. Шо жаждал приключений, но не хотел заставлять волноваться Рицу и, видимо, действительно их отношения перешли в более спокойное русло, не считая вчерашнего вечера. — Ты и так перестал меня куда-то вытаскивать. Но, честно говоря, не то, чтобы мне совсем это не нравилось… — Рицу кашлянул и отвел взгляд. — И я не только про ночные вылазки. Шо непонимающе посмотрел на него. Кроме приключений у них происходило достаточно, и что конкретно имел в виду Рицу? — Шо, я… — Рицу начал нервно потирать ладони. — Я понимаю, что ты хотел сделать вчера. Но ты бы предупредил хоть… Нет, значит, не решил игнорировать произошедшее. Шо вздрогнул и сжал губы в тонкую полоску. — Потому что, как бы это выразиться, — Рицу все больше нервничал. — Без обсуждения и взаимного согласия это больше походит на принуждение и… Шо бросило в холодный пот. В голове снова пронеслось изображение Рицу с испуганными глазами, который пытался закрыться в одеяле, спрятаться. — Рицу, да я бы никогда! — перебив, прокричал Шо. Он не мог поверить, что Рицу так показалось. Хотя он ни в коем случае не мог его винить — Шо действовал опрометчиво и тем самым напугал Рицу. — Я знаю, — кивнул Рицу. — Ты сам сказал, что не сделаешь мне больно. — Но сделал… — окончательно сник Шо. — Шо, это вышло случайно! — Рицу наклонился к Шо, пытаясь заглянуть ему в лицо. — То, что ты чувствуешь, то, что ты желаешь — это нормально. То, что мне… Неприятно — это ненормально. Я неправильный. От этих слов сердце будто проткнуло толстой иглой — для Шо у Рицу не могло быть ни единого отклонения или недостатка. И то, что он говорил так, считая себя виноватым в этой ситуации — это было ужасно. Шо хотелось только одного — чтобы Рицу комфортно и хорошо себя чувствовал рядом с ним и был готов сделать для этого все что угодно. — Рицу, не говори так! — Шо чуть не плакал. — С тобой все в порядке и я ни в коем случае не хочу на тебя давить. Да, я пошел на поводу у своих желаний, но ты меня вовремя остановил. Сердце колотилось как бешеное, и это было отнюдь не приятно. Шо нравилось, когда из-за притока адреналина сбивалось дыхание и кровь стучала в висках, но сейчас он сидел на месте, пронзенный осознанием, что он чуть ли не сделал больно самому прекрасному человеку на земле. — Я повел себя отвратно, оттолкнул тебя, ничего не сказал и сбежал, — Рицу впивался ногтями себе в ладонь. Который к тому же себя считал виноватым, а самого Шо — нет. Когда как Шо — наоборот. — Это потому что я вместо того чтобы поговорить, полез, ничего не спросив и не сказав, — не унимался Шо. — Решил для себя все в одиночку. Ситуация была неоднозначная, они оба, получается, не могли контролировать себя, свои действия, но только Шо — из-за положительных эмоций, а Рицу — из-за отрицательных. — Оба облажались? — спросил Рицу. Шо постарался успокаивающе улыбнуться и взял Рицу за руку, помогая ему расслабить пальцы. На его коже краснели следы от ногтей. — Рицу, я буду ждать столько, сколько потребуется, — Шо хотел, чтобы это звучало как можно более убедительно. — Я запихну все желания как можно глубже, чтобы не потакать им. Рицу прикрыл глаза и покрепче ухватился за руку, чем вызвал у Шо новую волну тепла. Он и так знал, что стоит только попросить подождать — Шо все поймет и примет. Но не такой ценой — Рицу слишком хорошо знал, к чему приводит игнорирование собственных эмоций. — Не стоит. Сам знаешь, что запирать эмоции в себе это плохо. Тем более, у тебя же не все желания с этим связаны. Я не хочу, чтобы ты ломал себя. Шо шумно сглотнул, держась из последних сил, чтобы не заплакать, но теперь уже от счастья. Конечно, ему было неимоверно тяжело держаться, и Рицу это понимал, не злился на него за это, принимал, так же, как Шо принимал его таким, какой он есть. Ведь это абсолютно нормально — прислушиваться к своим чувствам, выражать их, желать близости с другим человеком, да даже то, что в Рицу этим вечером поселился страх — это тоже нормально. Главное, что он решил не игнорировать и не запирать его в себе, а поделился им с Шо. — Поэтому не бойся, я просто прошу предупреждать и говорить. И да, еще кое-что хотел сказать, помнишь, мы вчера говорили о процессе и результате? — неожиданно сменил тему Рицу. И снова Рицу не хотел отпускать вчерашний день — его действительно это очень беспокоило. — Да, ты говорил, что не может все закончиться хорошо… — почти успокоившийся Шо вновь начал нервничать. — Я не об этом. Я о том, что конфликты приводят к развитию, так что не стоит их бояться. Подняв брови, Шо вопросительно посмотрел на Рицу, не понимая, к чему он клонит. — Шо, я хочу сказать, что я тебя не виню. У нас даже не конфликт, не ссора, это просто случайность. Я… — Рицу приложил руку к груди. — Я по-разному отношусь к отдельным вещам. Поэтому я начал говорить про то, что у каждого свой собственный взгляд на вещи. Ах, вот почему Рицу начал так пространственно рассуждать, глядя на людей внизу, до Шо, наконец, дошло. — Извини, намек не понял, — улыбнувшись, пожал плечами Шо. — Еще один аргумент в пользу того, что все нужно четко проговаривать, — Рицу опять включил супер-серьезность и поднял палец вверх. — Я не хочу, чтобы между нами не было недомолвок и недопонимания. Да, мне не очень понравилось, что ты сделал, но я не злюсь. Потому что чтобы понять, что нравится, а что нет, нужно пробовать. — Я тоже так считаю! — воодушевленно воскликнул Шо, но тут же насупился. — Но теперь я боюсь что-то делать, вдруг снова тебе сделаю больно. — Не сделаешь. Рицу сказал это уверенно, глядя прямо ему в глаза — он доверял ему, будучи уверенным, что Шо не сделает ему ничего плохого. И Шо, продолжая держать его за руку, и любуясь его глазами, поймал себя на мысли, что ему хотелось поцеловать его здесь и сейчас. Плевать, что они находились на опасной высоте, и что Рицу только что просил предупреждать, Шо с огромным усилием держался от того, чтобы не накинуться на него. Он не мог теперь доверять самому себе, поэтому Шо вздохнул и отпрянул, отходя от Рицу, чтобы не было соблазна прикоснуться. Это реакция удивила Рицу — после разговора, который должен был все расставить по полочкам, Шо выглядел подавленным и грустным. И видя, что Шо плохо, Рицу не думал о том, что он сам чувствовал, хотел или боялся. Он переключался только на Шо, стремясь вернуть его в прежнее состояние. Поэтому Рицу сократил между ними дистанцию и обнял поникшего Шо, который не отвечал на объятия, держа руки на расстоянии, не прикасаясь — будто боялся, что теперь любое прикосновение принесет Рицу боль. — Дурак, — только и сказал Рицу, будто прочитав его мысли и ответив на неназванный вопрос. И Шо ответил на объятия — мягко прижал ладони к спине и уткнулся носом в шею Рицу, снова позволяя себе вдыхать его запах, наслаждаться его теплом. Они стояли в объятиях на огромной высоте и качались на ветру подобно шпилю. В голове у Рицу крутилось, как они с Шо танцевали на холме — тогда тот медленно кружил его, держа за руки. И пусть это было для того, чтобы научить Рицу держаться в воздухе, сам процесс танца вполне понравился Рицу. Теплота рук и мягкость объятий — вот, что у него ассоциировалось с процессом танца, когда один партнер ведет другого, а второй полностью ему доверяет. Была в этом какая-то внутренняя красота, когда чувства двух людей сливались в одно настроение. И сейчас, хоть они и не танцевали, они ощущали себя единым целым, будто сломали образовавшийся этой ночью барьер. — Я уезжаю, — тишину прорезало совершенно не подходящее признание. В последнее время Шо приходили сообщения и письма о том, что ждать и откладывать больше нельзя — Шо пора повзрослеть, ведь его отец оставил после себя не только разрушенный город, но и огромную международную компанию, которой нужно управлять. И сообщение, которое пришло вчера ему на телефон, содержало в себе номер рейса самолета до Сан-Франциско, где Шо уже ждали. Ему придется покинуть Рицу, чтобы разобраться с делами отца. — Но ты хоть отдохнешь от меня, — криво улыбнулся Шо. Рицу промолчал, потому что не знал, как он себя будет чувствовать без Шо рядом. С одной стороны, одиночество помогло ему успокоиться, но только тем, что он мог разложить у себя в голове все по полочкам и вернуться к Шо в более собранном состоянии, чтобы поговорить и решить все недоразумения, а с другой — несколько дней после музея прошло для Рицу не очень, ведь ему не хватало общения с Шо, он скучал по нему. Рицу отстранился, чтобы смотреть Шо в глаза и покачал головой: — Не знаю. Понимаешь… — Рицу пытался подобрать слова. — Мне с тобой то хорошо, то плохо. Без тебя — тоже то так, то так. И я бы хотел рассказать тебе о том, что я чувствую. Но я сам не понимаю. Он закусил губу, снова выглядя потерянно — только что говорил о том, что между ними не должно быть недомолвок, и сам не мог сказать, что он думал и чувствовал. Но Шо лишь усмехнулся, хоть и как-то печально. — Ну, ты говорил, что у тебя настроение меняется. А у меня все просто — мне плохо без тебя, — Шо сжал ладонь Рицу. Шо сглотнул и шмыгнул носом. Ему казалось, что за сегодня в нем накопилось слишком много эмоций, которые вот-вот вырвутся наружу. — Я не хочу уезжать. Особенно сейчас, когда мы… — продолжил он, и его голос все больше ломался. — Когда ты вот так открылся мне, и я понимаю тебя чуть лучше. Я бы хотел остаться, чтобы дальше понимать тебя. Рицу поднял руку, которой не держал ладонь Шо, и погладил большим пальцем по его щеке, вытирая одинокую слезу. — Надолго? — спросил Рицу, которому было важно знать сроки. — Надеюсь на пару дней, но может на неделю. Самолет сегодня в шесть вечера. Рицу быстро мысленно открыл свой ежедневник. Каждый день он до вечера задерживался в школе, занимаясь административными делами, и неизвестно, получится ли у него успеть вернуться домой до отъезда Шо. — У меня собрание в студсовете, — сказал он, но, еще заглянув в мокрые глаза Шо, добавил, тепло улыбнувшись: — Постараюсь успеть.***
Как обычно, собрание затянулось, и Рицу сам не знал, почему он шел домой так быстро, ведь головой он понимал, что не застанет там Шо, но он почему-то на это надеялся. Хотелось обнять его на прощание, хоть на одно мгновение. Запыхавшись, и это с его тренированными легкими, Рицу вбежал в квартиру, но там его встретила лишь тишина. На стене в коридоре ярким пятном красовался стикер, на котором было написано «Уехал. Буду скучать. Люблю тебя». Прочитав, перечитав, прокрутив это в голове несколько раз, представляя голос Шо, Рицу ответил в пустоту — «Я тоже». Я тоже буду скучать или я тоже люблю тебя? Рицу не знал.