Освободи меня

             Красноглазый, сладко потянувшись, медленно разомкнул веки. По телу растекалась приятная усталость и боль во всех мышцах. Облизнувшись, он чуть покосился в сторону и глянул на сопящего рядом охотника. Тот так забавно прижал сжатые кулачки к щёчке, что он не мог не умилиться этому. Поднявшись на четвереньки, он подполз к охотнику, с интересом оглядел несколько небольших синячков и хмыкнул.       Сдвинувшись ниже, красноглазый ткнулся носом в попку охотника, полной грудью вдохнул её аромат и любовно потёрся об анус. Высунув язык, принялся голодно облизывать. Мягкий язычок беспрепятственно вскользнул внутрь, отчего дыхание охотника сбилось, и он сильнее прижал колени к груди, обхватив под ними руками. Не переставая водить языком, красноглазый осторожно потянул его за яйца, немного подумав, он начал их активно облизывать и нежно прикусывать. Сжав зубами за растущий на яйце жёсткий волосок, красноглазый хотел было просто немного подёргать, как бы дразня, но не рассчитал силы и выдернул его, отчего охотник, вздрогнув, завозился активнее.       Сквозь пелену дремоты охотник чувствовал в своей заднице что-то странное. И не только в заднице — как будто кто-то пытался сожрать его яйца. Да ещё и казалось, что в него залезала тёплая личинка, тут же выскальзывала и снова погружалась. Такое странное и… приятное ощущение, что охотник начал постанывать. Внутри возрастало давление, и ему захотелось, чтобы эта личинка заползла поглубже, а ещё лучше — увеличилась в размерах. Раз в десять, чтобы полностью заполнила его изнутри. Удивившись своему странному желанию, он чуть сильнее выпятил зад. Влаги стало больше, и ему показалось, что он описался. Опять… Но тут же пришла мысль: «Как вообще можно описаться задницей? Если только предварительно в неё что-нибудь залить. Например, до отказа заполнить чьим-нибудь семенем»‎.       — Что такое? — пробормотал охотник и перевернулся на спину.       — Сладкого пробуждения, — рассмеялся красноглазый, полностью взяв его член в рот. Вместе с яйцами, по которым он активно водил язычком.       Охотник резко выдохнул, чувствуя, как головка вскальзывает в более узкую глотку. Красноглазый активно сосал, прикусывая член со всех сторон. Он, сквозь губы, сдавил нежную сочащуюся головку зубами. Нежно облизал её, потыкав кончиком языка в маленькую дырочку, которую относительно недавно трахал крупный паук.       Рыча сквозь плотно сжатые зубы от удовольствия, охотник, сжав пальцами волосы красноглазого, резко вскинул бёдра вверх, засаживая член по самые яйца. Он даже и не подумал, что партнёру может быть не совсем приятно. Хотя красноглазый против не был: опустившись чуть ниже и широко раскрыв свой ротик, он позволил охотнику жёстко затрахивать его. Он при этом ещё и успевал насасывать ему и облизывать яйца.       Охотник кончил довольно-таки быстро, если бы красноглазый своими руками не терроризировал его ощутимыми щипками за маленькие розовые сосочки и пиханием нескольких пальцев в узкий анус, он, скорее всего, продержался бы намного дольше. Но такое, ранее чуждое удовольствие, которое он до встречи с арахнидами никогда и не испытывал, захлестнуло его слишком быстро, он даже и не пытался сдерживаться, когда его накрывала одна волна за другой. Тихо постанывая от наслаждения, просто отдался этому.       Когда охотник кончил, до отказа заполняя рот красноглазого, тот изо всех сил старался не проглотить этот сладкий нектар. Его щёки сильно раздулись, а он, немного полюбовавшись тяжело дышащим парнишкой, развёл ему ноги и, задрав задницу кверху, подтащил к себе. Положив его на свои сведённые вместе колени, отчего попка парнишки приподнялась, Красноглазый, впившись поцелуем в анус, активно выплевывал сперму охотника в его же задницу, попутно и растягивая анус сильнее, и смазывая его. Не сдержавшись, он всё же проглотил часть спермы и облизнулся так, словно выпил самого вкусного лакомства в мире.       Вдоволь нализавшись с дыркой охотника, красноглазый положил его и перевернул боком, заставив нижнюю ногу вытянуть, а вторую он закинул на своё плечо. Гибкость парнишки ему нравилась. Правда, ему казалось, что жопа у него немного плоская. Красноглазый, изогнувшись, уставился на свой зад. Вильнув им из стороны в сторону, вернулся к вытаращившемуся на него охотнику.       Обворожительно улыбаясь, красноглазый придвинулся к его дырке ближе и, сжав свой член, прижал головку к ней. Пассив пассивом, но и ему иногда хотелось трахнуть кого-нибудь, именно поэтому он и потащил охотника с собой. Идея трахать пауков и, тем более, арахнидов — его не вдохновляла. Смотря на них, он то и дело представлял, как именно они насаживают его на свой член. От воспоминаний о трёх членах его стража внутри себя он вздрогнул от предвкушения. Рано или поздно они снова доберутся друг до друга. Лучше бы уж рано…       Хотя красноглазый помнил, что провинился и теперь его страж приготовил для него какое-то наказание. Ему было безумно интересно, что же это такое. Он только надеялся, что его страж при этом всём будет участвовать. Хоть самую малость. А ещё он надеялся, что наказание будет заключаться не в том, чтобы он просто сидел и смотрел, как его арахнид трахает охотника.       Почувствовав, как член красноглазого пытается в него протиснуться, охотник постарался расслабиться. Получалось не особо. Но и выбора явно не было. Он громко вскрикнул, когда член, вскользнув, не замер хоть на секунду, чтобы дать привыкнуть, а начал двигаться. Движения красноглазого вначале были плавными и медленными, словно он сам привыкал к новым ощущениям. Стенки внутри так приятно обволакивали плоть, что от одного этого ощущения хотелось кончить. Внутри было очень влажно из-за спермы и дико горячо, отчего плыл рассудок. А сам охотник чутко ощущал, как более широкая головка члена раздвигает его внутри, скользя глубже и снова возвращаясь.       Красноглазый всё же пытался прислушиваться к новым ощущениям, они казались ему самую малость странными. От тесноты и горячности тела охотника хотелось стонать. Он с такой силой сжал член, что двигаться было сложно. Хотя красноглазого это не останавливало. Чуть помедлив, он вынул член почти полностью, а после всадил не жалея сил, отчего охотник, выгнувшись, вскрикнул и снова сжался. От ощущения дрожи ануса на своей плоти красноглазый и сам застонал. Он принялся двигаться более резко и сильно, даже не пытаясь хоть как-то быть ласковым. Охотник под ним извивался точно змея. Его пальцы то сжимались в кулаки, то он упирался ладонью в грудь двигающего бёдрами красноглазого.       Красноглазый двигался рваным ритмом, почти не вынимая члена. Его разум плыл, но было такое ощущение, что чего-то не хватает. Он привык, что его задницу не оставляют без внимания. А тут получалось, что он одаривает вниманием чужую дырочку. Да ещё и яйца с таким шлепком ударялись о ягодицы охотника, что захотелось, чтобы об его задницу что-то ударялось.       Понимая, что при всём его возбуждении кончить не сможет, красноглазый, подведя себя ближе к этому, вынул член и, заставив охотника лечь на спину, торопливо сел на его член. Оба в голос громко застонали. Охотник удивлялся, как после произошедшего, когда анус красноглазого раздирало сразу четыре члена, сейчас он был узким. Словно ничего и не было. Определённо, это было большим плюсом. Ведь и сам охотник сейчас наслаждается его тугостью.       Схватив недоарахнида чуть ниже талии, охотник снова вскинул бёдра вверх, делая толчки более сильными. Оказалось достаточно сложным удержать красноглазого в таком положении: он то и дело пытался приподнять задницу. От более жёстких толчков он, не переставая, стонал и сжимался. Он задирал задницу неосознанно. Даже не до конца понимал, что сильнее охотника и что его сжимает не паутина и не стальная хватка его стража.       Желая подстегнуть охотника сильнее, красноглазый сжал его соски и с силой потянул на себя, отчего тот взвыл и зашипел, в ответ звонко шлёпнув по ляжке, отчего на ней остался красноватый след. Красноглазый громко заскулил, когда охотнику надоело бороться с тем, чтобы тот не поднимал задницу, и он крепко схватился за его член и начал тянуть вниз. Иной раз было прилично больно, когда от мощи толчков бёдра приподнимались, но при этом он продолжал тянуть за член вниз.       От очередного толчка по телу красноглазого прошла волна, в голове словно взорвали бомбу, от расползающейся сладострастной боли по телу он, не сдержавшись, кончил. Ему даже не помешал тот факт, что охотник продолжал жёстко сжимать его член. Охотник и сам не сдержался, когда его грудь залила густая пахучая жидкость: при очередном выбросе бёдер вверх он кончил, а после, не стесняясь, обмочился туда же. Красноглазый, охнув, опёрся о его торс и выгнулся сильнее.       Когда охотник закончил и обессилено обмяк, красноглазый, прижимая руку к животу и дрожа всем телом, откинулся назад и, сдвинувшись чуть вперёд, принялся выдавливать из себя на охотника всё то, что он в него выплеснул. После красноглазый и сам завалился рядом, тяжело дыша.       — Не понимаю, — выдохнул охотник, — что сейчас произошло.       — А что произошло? — мурлыкнул красноглазый и, завалившись сверху на него, потёрся, размазывая свою сперму, сперму охотника и его же мочу с выступившим потом.       — Сначала меня поимел мужик, потом я его… а до этого пауки…       — По-моему, тебе понравилось, — красноглазый, растянув губы в улыбке, склонился к самому лицу и впился в его губы жарким поцелуем, облизывая его рот изнутри и сплетая языки.       Наблюдавший за этим арахнид покачал головой. Его возбуждение росло. Росло и желание как можно скорее наказать своего развратного мальчишку.