Освободи меня

             После оргии арахнид отнёс своего мальчика в другую пещеру, найденную мелкими паучками. В ней, у одной из стен, расположилась огромная каменная чаша, которую тут же обтянули паутиной, и красноглазый вместе с охотником были уложены в её центр. Паутиной затянули и выход из неё, давая понять, чтобы никто не смел трогать парней. Если, конечно, те сами не попросят добавки…       Красноглазый облизнулся, после чего потянулся всем телом. Он не сдержался и сладко застонал. Пребывая в полудрёме, он просыпался всё быстрее, ощущая чьи-то руки возле своего ануса. Хотя было не сложно догадаться, чьи именно — охотника. У остальных местных обитателей либо мохнатые лапки, либо когти. Красноглазый развёл ноги в стороны, чувствуя, как охотник с явным любопытством тыкает пальцем в анус, удивляясь, как после недавнего наказания он вновь стал таким узким.       — Это тебе не игрушка, — хохотнул красноглазый, отчего охотник вздрогнул и отскочил. — Чего это ты удумал? — он хитро прищурился.       — Просто она такая тугая, — охотник повёл плечами. — Но ведь несколько часов назад в ней столько членов за раз было!       Охотник осёкся, вспоминая, что и сам получил неописуемое ощущение от… оргии. Он заметил красивого крупного древесного паука, размером с кулак взрослого мужчины, осторожно сцапал его за тельце, потыкал пальцем в заднюю часть, откуда тут же был высунут длинный тонкий неровный член. Задумчиво пожевав губу, охотник глянул на возбуждённый член красноглазого. Тот, проследив за ним, хмыкнул и, шире раздвинув ноги, придвинулся к нему ближе. С замиранием сердца, дрожащей рукой охотник посадил паука на него, а тот, нисколько не растерявшись, нашёл нужный объект и, не стесняясь, всадил в уретру свой член. Красноглазый, выгнувшись, взвыл и шумно задышал.       — Большой мальчик! — сквозь стоны выдавил красноглазый.       Паук и правда был крупнее, чем предыдущие, кто трахал его член. Он полностью заполнил уретру, ощутимо её растянув. Охотник на это смотрел и вновь задавался вопросом: как такое вообще может происходить? Но происходит же! Красноглазый согнул ноги в коленях, по его взгляду было понятно, чего он хочет — его дырка осталась без должного внимания! Охотник подполз ближе, облизал два пальца, немного поигрался с анусом и всадил их, почти сразу добавляя третий.       Красноглазому этого было мало. После члена гигантского паука или трёх членов его арахнида, пальцы охотника ему казались непозволительно тонкими и короткими. Но тот —молодец, не растерялся: он постепенно добавлял пальцы второй руки, растягивая болезненней и с тем приятнее. Вот только смазки не хватало, охотник слюнявил дырочку как мог и в следствии так увлёкся этим, что и сам не заметил, как стал трахать анус красноглазого своим языком.       — Так нравится меня вылизывать? — с улыбкой на лице протянул красноглазый, и охотник замер. — Ну же, не останавливайся, мне так хорошо от этого! — он медленно перевернулся набок, а после встал на четвереньки, выпячивая задницу кверху, чтобы не напрягать шею с таким усердием вылизывающего его охотника.       Разум красноглазого поплыл. Охотник и паук хорошо его разогрели. В заднице отдавало таким давлением, что в голове раз за разом всплывал образ его арахнида. Желание росло. И не только у него: охотник, которому надоело дёргать свой член, выпрямился и без предупреждения всадил член в попку красноглазого, отчего тот, вскрикнув, принялся громко стонать. Наслаждаясь теснотой и непонятно откуда взявшейся влагой, охотник чуть и сам стонать не начал. Он резко врывался в податливое тело, его яйца со звонким шлепком бились об округлые ягодицы, в которые он вцепился с такой силой, словно их обладатель мог от него сбежать.       Охотник немного притормозил; красноглазый глянул на него через плечо с явным недовольством, но тут же заметил спустившегося на паутине с потолка большого паука. Замахав рукой, красноглазый похлопал под собой, давая понять охотнику, чтобы тот лёг под него. Тот так и сделал. Красноглазый, стараясь не отвлекаться на паука на своём члене, сильнее развёл ноги, садясь на член охотника и протяжно выдыхая от удовольствия. Дождавшись, когда будет можно, паук забрался на красноглазого, вывалил свой член, немного потыкался им в его анус, словно примеряясь, и не жалея вогнал. В этот момент взвыл и красноглазый — из-за резко растянувшегося ануса, — и охотник — из-за того, что его член слишком сильно прижали, причинив ощутимую боль.       Красноглазый, практически полностью улёгшись на охотника, сжал руками свои ягодицы, разводя их в стороны. Он не переставая стонал, его рот почти не закрывался, отчего на плечо охотника натекло прилично слюны. Сам же охотник метался точно в агонии. Его член плотно обхватывал анус, к тому же член паука тёрся об его с такой силой и скоростью, что он грозился вот-вот кончить. Да ещё и в заднице начало так сильно пульсировать, что терпеть это было невыносимо. Он кончил первым, следом за ним паук. В две мощные струи они заполнили начавшего всхлипывать красноглазого, который и сам, не сдержавшись, излился, смыв с себя паучка.       — Я хочу большего, — прошептал охотник, стыдливо пряча лицо в ладонях.       — Чего конкретно? — мурлыкнул красноглазый, тяжело дыша.       Он нагнулся к лицу охотника, спихнул с его лица руки и принялся нежно нацеловывать. Охотник приоткрыл рот, и красноглазый впился в его губы горячим, страстным и откровенно развратным поцелуем.       — Ну же, скажи, чего ты хочешь, — шептал красноглазый, водя кончиком удлинившегося языка по его лицу, ушам и шее. — Я хочу, чтобы ты сказал это вслух.       — Чтобы… как тебя… — выдавил охотник и снова спрятал лицо в руках.       — Вынужден тебя разочаровать, — виновато хохотнул красноглазый, — если тебя так же отдерут, как меня, боюсь, не выживешь.       — Я это понимаю, — буркнул охотник.       — Посмотри, — ещё тише шепнул красноглазый, поглядывая по сторонам.       Охотник сначала недоумённо глянул на него, затем принялся вертеть головой, рассматривая десяток больших пауков. Красноглазый хитро ему подмигнул, как бы давая понять, что и его дырка без достойного внимания не останется. Претендентов на неё много. А если и с ним пройдут такие метаморфозы, как и с красноглазым, то там можно будет и с гигантами порезвиться.       Игриво прикусив охотника за нижнюю губу, красноглазый перевернул его на живот, со всей страстью впился в его узкий анус. Охотник, поддавшись этому безумию, приподнимал бёдра навстречу языку. Он тихо застонал, когда красноглазый, сев на корточки и продолжая давить на его спину, чтобы не поднялся на четвереньки, медленно пропихнул в него свой член. Ощущать твёрдый и горячий член красноглазого в своей заднице оказалось приятным. Хотелось, чтобы он отодрал не жалея сил, а он, как назло, двигался плавно и медленно.       Перед носом вылез большой тарантул; чаша, в которой те резвились, была на небольшом расстоянии от земли, стоя на небольших подпорках. Охотник призывно открыл рот, и тарантул, развернувшись задней частью кверху, пододвинулся ближе к нему. Ощущение странного вкуса покрытого слизью члена у охотника не вызывало рвотные позывы, лишь желание, чтобы и этот член оказался внутри него. Красноглазый, на радость охотника, ускорил темп. Зрелище, как мальчонка под ним насасывает паучий член, возбуждало. Он голодно облизнулся, желая, чтобы и его рот заполнил чей-то член. Он чуть не взвыл о несправедливости, когда показался второй тарантул, и охотник, с удовольствием шире открывая рот, принял и его.       Ощущение, как два члена, совсем немного недотягиваясь до глотки, трутся об его язык, было непередаваемым. Охотник сосал сразу двум паукам, представляя, что в его рту член арахнида-воина. У того-то побольше будет, чем у этих двух вместе взятых. Но сейчас, за неимением члена воина, приходилось сосать что есть. Он немного запаниковал, когда с потолка, зависнув перед ним, спустился ещё один. Охотник попытался протестующе замычать, как его за волосы схватил красноглазый, вынудив запрокинуть голову и дать третьему пауку сунуть ему в рот свой отросточек. Охотник, понадеявшись, что не подавится их выделениями, принялся усердно водить между ними языком.       Облизнувшись, красноглазый провёл по спине охотника пальцами, оставляя неглубокие, но кровоточащие порезы. Как арахниды яда он выделять ещё не мог, да и не факт, что приобретёт такую возможность, но вид красных полос на светлой коже ему нравился. Хотя вид трёх пауков, активно затрахивающих рот охотника, нравился гораздо больше. Охотник издавал странные булькающие звуки, которые сменялись голодным хлюпаньем и причмокиванием. Красноглазый начал ощутимо злиться: как это, столько внимания охотнику, а как же он?!       Красноглазый пальцем подманил пауков покрупнее, и те шустро примчались к нему. Отстранившись от охотника, красноглазый крутанул пальцем, и пауки послушно перевернулись на спину с членами наготове. Присев сначала на один, красноглазый закатил глаза от наслаждения. К нему подполз второй, и он с готовностью раздвинул перед ним ноги. Увидев это, охотник, оставив своих пауков, подполз ближе к красноглазому, помог второму члену вскользнуть в его дырочку, а следом и третьему. Он восхищённо выдохнул, смотря, как анус сжимается на трёх членах.       — Давай… — на выдохе простонал красноглазый.       Охотник тут же привстал, задрал тому ногу, позволяя опереться об него, и присунул свой, который туго вошёл между тремя паучьими членами. Они стонали оба громко, в голос, наслаждаясь горячими ласками друг друга. Отдавшись этому, они не сразу заметили, как в пещерку приползли их арахниды, которые на своих мальчиков смотрели с насмешливым укором: опять разврат — и без них.       Арахнид-страж ловко запрыгнул на чашу, обошёл своего мальчика со спины, сжал соски и сильно потянул вперёд. Красноглазый взвыл от боли и наслаждения, когда его арахнид не жалея и с разгону всунул все три члена. Слишком резко натянутый анус разразился болезненной тирадой, от которой хотелось разреветься в голос. Арахнид знал, что слишком резок, но мальчик опять себя плохо ведёт. Значит ли это, что он нарывается на очередное наказание? Нужно будет об этом подумать…       Арахнид-воин за волосы оттащил своего мальчонку от орущего в голос красноглазого, чей анус в очередной раз разрывало несколько членов за раз, буквально заставил его встать на колени и ткнул носом в его дырку. Выдохнув от увиденного, по телу охотника снова забегали табуны мурашек от страха: анус красноглазого, хоть и не как при наказании, был натянут так, что казалось, он вот-вот разорвётся. Ему снова стало его жаль.       Однако… его арахнид, грубо сжав его руку, потянул её в сторону дырки красноглазого, которой и так доставалось неслабо. Поняв, что тот хочет, чтобы он и руку туда засунул, охотник дёрнулся назад — мучить красноглазого у него желания не было. Воин раздражённо зашипел, сильнее напугав охотника, отчего его начало мелко трясти, а сам красноглазый из-за непрекращающегося потока криков и воплей сказать ничего и не мог.       Воин сильнее сжал охотника за волосы, а его мощные чёрные когти впились в руку, грозясь её оторвать. Мысленно вымаливая у красноглазого прощение, охотник сел на одного из пауков, собрал с их членов, когда они выскальзывали из раскрасневшейся дырочки красноглазого, выделения, смазал руку и, нервно облизнув губы, замер. Воину ждать надоело, он снова сжал его предплечье и резко сунул под красноглазого, когда тот был поднят.       Красноглазый взвыл ещё громче, отчего все подумали, что он вновь сорвёт голос, когда его страж безжалостно и ещё резче опустил его вниз, на подставленную охотником руку, которая вошла в него по локоть; воин бы и по самое плечо тому запихал, но поза у охотника была не очень удобной… Арахнид-страж такому повороту вообще нисколько против не был — мальчик снова предпочёл другого мальчонку, а не нашёл для игрищ его, поэтому пусть наслаждается тем, как его игрушка разрывает его своими руками.       Когда прибавилась рука полюбившегося охотника, красноглазый думал, у него от боли сердце разорвётся. Он прекрасно знал, что его арахнид не любит, когда тот в одиночку развлекается с охотником. Но как с ним не играться? Он же такой миленький! Так и хочется затрахать во все дырки и насладиться его стонами. Они же не виноваты, что этих двух где-то вечно носит…       Красноглазый, всё же сорвав голос, издавал хрип, он уже не пытался цепляться хоть за кого-то — арахнид его и так держал крепко и останавливаться явно не собирался. Он получал удовольствие и от руки охотника, который, найдя его члены, умудрялся дрочить ему прямо внутри красноглазого, который уже одной ногой был в обмороке и который выдохнул с нотками облегчения, когда воин позволил охотнику убрать руку.       Подхватив охотника, воин прижал его к красноглазому и всадил с такой силой, что от боли из глаз покатились крупные слёзы. Арахнид вторгался грубо и даже жёстко. Оба явно были недовольны ими. Охотник, тихо всхлипнув, потянулся к красноглазому за поцелуем и тот через силу и не без помощи своего стража, который придержал ему голову, ответил. Арахнид-воин, сбавив темп, сделал полшага вперёд, сильнее приподнял охотника и, опять же с помощью стража, насадил его и на член красноглазого. Тот взвыл, выгнулся назад, упираясь затылком в плечо. Его немного удивило, что оба арахнида замедлили движения то ли давая охотнику привыкнуть, то ли расщедрились на отдых для красноглазого, который начал наслаждаться всем этим, хотя он часто морщился от боли в заднице.       Постепенно, толчок за толчком, движение за движением, арахниды снова ускорились. Из красноглазого текло так, что казалось, он без остановки писается своей раздолбанной дыркой. Пауки кончали не первый раз, но никто из них и не думал отползать: видимо, решили, что пока их никто не выгоняет, можно и подольше поразвлечься. Живот красноглазого заметно раздулся. Он уже был готов начать умолять, чтобы его отпустили и дали хоть пару минут передышки. Он скулил не только от нескольких членов в его заднице, но и от того, с какой силой сжимал его анус охотника и как часто тёрся об него член воина.       Первым не выдержал охотник, кончив на красноглазого, он безвольно обмяк в крепкой хватке арахнида—воина, который поспешил снять его с обоих членов. Он посадил его перед собой на колени, потёрся своим отростком о его гладкую кожу на лице, в итоге обильно заливая его своим семенем. Снова дёрнул охотника к красноглазому, ткнув лицом в его дёргающийся в такт толчкам член, и тот, недолго думая, взял его в рот. Красноглазого надолго не хватило, он кончил почти сразу, заливая шею и грудь охотника своими семенем.       Охотник устало завалился рядом, даже не удивляясь, что воину нисколько не интересно в норме ли он. Арахнид-страж, подведя себя к завершению, держа своего мальчика на руках, навис над обездвиженным охотником, спуская на его спину, а после и раздвигая ноги красноглазому, заставил выдавить из себя всё на него. Затем, положив его рядом, снова раздвинул ноги, задумчиво разглядывая раздолбанный анус. Заметив повреждения, он нахмурился, понимая, что немного перегнул палку, но… мальчик сам виноват. Не надо было злить. Оставив мальчиков, оба арахнида направились к выходу.       — Ты как? — взволнованно прошептал охотник, с которого стекала сперма не одного паука.       — Живой, — хрипло отозвался красноглазый.       — За что он так с тобой?!       — Ревнует, — красноглазый хотел было рассмеяться, но сил на это не хватило. — Не хочет, чтобы я с тобой одним развлекался.       — Почему тогда позволяет мне оставаться рядом? — не понял охотник, переползая к ногам красноглазого.       — Потому что знает, что я обижусь… ты что там делаешь?       — У тебя кровь идёт, — с ужасом выдохнул охотник. — Что делать?!       — Уж точно не паниковать, — красноглазый с интересом разглядывал охотника, а тот, склонившись к нещадно болевшему анусу, который сейчас бы с лёгкостью и на конский член натянулся, принялся его нежно вылизывать. — Ты просто чудо! — выдохнул красноглазый, наслаждаясь его ласковым язычком на своей дырке.       Им что, нравится, когда мы с ними себя ведём настолько жестоко?       Думаю, да.       Ничему их жизнь не учит.       Согласен.       Нужно наказать ещё сильнее.       Согласен…