Освободи меня

             Сердце в груди замерло. Причём у обоих парнишек разом. Они уставились на грохнувшегося с потолка гиганта и мелко задрожали от страха. В мозгу Красноглазого тут же всплыл план: срывается с места, разрывает на части гиганта — сил хватит — хватает Охотника и дёру. И плевать, что помимо одного гиганта в пещере ещё двое таких же, два арахнида, несколько крупных пауков и сотни мелких — никуда они не денутся. Но в случае чего Красноглазый был готов к действиям. Если сил хватит, а то в жопе как будто табун коней побывал…       Страж довольно улыбнулся — решительность мальчика ему нравилась. Но сохранит ли он её, когда в очередной раз окажется на члене гиганта? Страж сделал несколько уверенных шагов в сторону своего мальчика, а тот, спрыгнув с гамака, явно решил дать отпор, вот только дрожащие ноги подогнулись, и он припал на колени. Страж тут же оказался рядом, скрутил ему руки за спиной и прижал животом к гамаку, выставляя раздолбанную дырку на всеобщее обозрение, и по которой Страж принялся усиленно шлёпать ладонью. На каждый удар Красноглазый отзывался тихим вскриком — это оказалось достаточно болезненным. Перестав, он дал своему мальчику передышку, которой тот наслаждался и был благодарен, как подарку небес.       Тем временем Воин перенёс своего мальчонку к Красноглазому, которого Страж приподнял, сунув под него Охотника. И они тут же принялись слюняво целоваться. Полюбовавшись нежностями мальчишек, Страж махнул рукой, и два гигантских паука тут же заползли в чашу. Цепляясь за паутину и стены — тому, что встал перед попками мальчишек, пришлось встать на задние лапы, изогнувшись; передними же он повис на паутине, тогда как второй зацепился за стену — просунули вываленные на полную члены между шумно задышавшими парнями.       Члены тёрлись о мальчишеские тела, вымазывая их в выделениях, марая ещё сильнее. Красноглазый, понимая, что без одного из них его задница сегодня не останется, только поблагодарил своего арахнида за неплохую подготовку. Он высунул язык, облизывая то один, то второй член. Смотря на него, это начал делать и Охотник. В этот момент они оба отдыхали и… морально готовились к продолжению наказания.       Отогнав гигантов от парней, Страж с помощью Воина оттащил Охотника, который, придерживаемый руками, повис на его шее. Страж вернулся к Красноглазому. Погладил его спину. Бёдра. Ягодицы. Нагнулся к раздолбанной дырке и провёл по ней жёстким сухим языком, вызывая его сладкий стон. Просунув в неё по одному пальцу каждой из шести рук, медленно потянул в разные стороны, раскрывая. Дырочка растянулась хорошо. Он достаточно потрудился, сделав её такой податливой. Алеющий внутренними стенками анус выглядел развратно и смотрелся до безобразия красиво и похотливо. Хотелось затрахивать его раз за разом, делая его ещё более развратным. Чтобы из него, не переставая, текла паучья сперма.       Страж потянул сильнее, и Красноглазый, застонав громче, повёл бёдрами. По его телу пробежали мурашки. От открытого настолько широко ануса он стыдливо зарделся. Он всё ждал, что тот придумал на этот раз, и удивлённо замер, когда почувствовал что-то липкое — Страж, прицепив к колечку паутину, растянул его пошире, другие концы приклеил к ягодицам, зафиксировав попку в открытом виде, после чего с довольным видом отошёл.       Выпучив глаза, Охотник прижал руки ко рту. Открывшийся вид и пугал, и заставлял в собственной заднице отдавать пульсацией. Ему вдруг стало интересно: растянется ли настолько и его дырка? Он взволнованно завозился на руках Воина, и тот его отпустил. Подойдя ближе к Красноглазому, он присел рядом с ним на колени. Потыкал пальцем в натянутый анус, сам попробовал растянуть его сильнее, отчего тот тихо застонал.       — Она у тебя такая огромная! — восхищённо прошептал Охотник, проталкивая в него свою руку, и Красноглазый громко застонал, а на шлепок и вовсе взвыл.       Охотник с детским любопытством тыкал пальцами по внутренним стенкам, заставляя Красноглазого буквально истекать соками. Он пытался сжиматься, внутри немного выходило, но анус был зафиксирован надёжно — паутина не давала это сделать. Облизнувшись, Охотник хотел было взяться его вылизывать. Он уже высунул язык и широко открыл рот, как на глаза попались небольшие тарантулы. Кинув взгляд на них, затем на растянутую жопу, он протянул к одному руку, сцапал и поднёс к дырке. Тарантул тут же забрался внутрь, и Красноглазый взвыл. Переполненный странным азартом, Охотник подхватил ещё нескольких пауков и снова поднёс к заднице. Первый тарантул потерялся где-то между складками, ещё четверо вольготно топтались почти у самого входа. Выглядело это до ужаса красиво. Охотник дотянулся до ещё двух и присунул Красноглазому, смотря, как те топчутся внутри него.       Красноглазый, от ощущения множества грубых лапок в своей заднице, не сдержавшись, обмочился. Он чётко чувствовал, как первый тарантул уполз достаточно глубоко и тёрся своими тельцем с жёсткими волосками обо все стенки. Красноглазого сотрясало от мелкой дрожи. В мозгу промелькнула мысль, что теперь его анус никогда не станет как прежде — маленьким и узеньким. От такого спаривания он навсегда останется с раздолбанной дыренью. Хотя, судя по поведению Стража, против он не был. А ещё ему захотелось так же раздолбать дырку Охотника, чтобы посмотреть, насколько вообще это зрелище красиво. Если оно красиво…       Страж, тихо зашипев, заставил всех мелких паучков выбраться из сладкой дырки. Он подманил одного из гигантов. Хотя приманивать и не надо было: он как раз сидел на стене прямо над Красноглазым — устроенные гамаки почти возле самой стены и висели. Гигант послушно опустил заднюю часть, с первого раза попадая в открытую дырку. Красноглазый, не сдержавшись, закричал; если бы он не лежал животом на гамаке, то из-за подкосившихся ног грохнулся бы на пол. Возможно, из-за того, что анус был так растянут, боли от его более резкого растяжения он не испытал, но то, как он врывался, растягивая все стены вокруг, — хватало сполна.       Красноглазый стонал. И стонал громко. Он чувствовал, насколько глубоко в него погружается гигантский член. Да и вдалбливался как всегда — мощными несдержанными толчками. Истерзанная маленькими паучками попка ныла, когда об неё с такой скоростью тёрлись, да и от спермы мелкие ранки зудели. Страж подошёл ближе. Оценивающе глянул на процесс. Он довольно кивнул, когда стало понятно, что анус не обхватывает член гиганта, давая тому беспрепятственно трахать своего обладателя.       Заставив гиганта отойти в сторону — вернее, немного подняться выше по стене, — чтобы не мешался, Страж натянул паутину на анусе, сильнее растягивая его. Он хлопнул Красноглазого по заднице, наслаждаясь, как всё внутри пытается сжаться. Завораживающее зрелище. Он отчётливо видел небольшие ранки — наверняка задница у Красноглазого болит нещадно — мелкие алые жилки. Стражу вдруг захотелось посадить своего мальчика на цепь, поставить его на четвереньки и вот с такой, растянутой дыркой, провести по пещерам, давая всем и каждому насладиться её видом. Даже, возможно, позволит паре гигантов его как следует отодрать. Хлопнув по заднице сильнее, ему показалось, что от этого сотряслась не только задница, но и стенки внутри неё. Вдоволь налюбовавшись развратной дыренью, он снова немного её растянул и отошёл. Он мельком глянул на пихающего в свою задницу пальцы Охотника, который сидел на коленях возле Воина и явно жаждал, чтобы и его так же…       Страж, подойдя к охотнику, потянул его на себя, и тот, охотно поднявшись, прижался к его торсу, а рука легла на один из членов. Практически тут же он присел на колени и начал активно сосать ему, краем глаза поглядывая на дыру Красноглазого. Он замер, вынул член изо рта и уставился на то, как один из пауков гигантов — не тот, что на стене — продвинулся ближе к Красноглазому, подняв все лапы по одной, упёрся ими в стену, тогда как лапы с другой стороны остались стоять в чаше. Немного поелозив, он примостился к гостеприимно раскрытой заднице Красноглазого. Потёрся членом о его спину, сместился ниже, всаживая член в него, заставив вскрикнуть и начать громко стонать.       Член жёстко вдалбливался в растянутый анус. Красноглазый, хрипя, понимал, что из-за такой дыры член погружался глубже, явно своим концом упираясь куда-то там внутри. Не просто упираясь — вдалбливаясь. Тихо скуля под таким напором, от которого сотрясалось всё тело — казалось, если паук будет вдалбливаться сильнее, он ему голову о стену разобьёт, если сорвёт гамак, — рыча от боли и удовольствия, он не заметил, как по команде Стража к нему с другой стороны пристроился второй гигант. Охотник затаил дыхание. Его глаза расширились. Он не мог заставить себя не смотреть на это.       Изо рта Красноглазого вырвался немой крик. Он предполагал, что Страж хочет насадить его сразу на два члена, он понимал, что будет весьма больно, но всё равно к такому готов не был. И без того растянутый анус резко растянулся сильнее. Красноглазый издавал сдавленный хрип на каждый жёсткий толчок пауков, которые сначала двигались в такт, а потом начали каждый по-своему. Он обмяк, просто позволив себя отодрать. Да и выбора у него не было. Два гиганта двигались с такой силой, что их нельзя было не почувствовать. Стенки внутри натянулись до такой степени, что казалось, вот-вот разорвутся. Не сдержавшись, он снова обмочился. Несмотря на всю свою раздолбанность, анус пытался сжиматься. Чувствуя некое сопротивление, пауки начали трахать более яростно. Красноглазый, захрипев, кончил. Изо рта текла слюна, из глаз — слёзы. Живот изнутри тянуло, и он ощутимо болел. Казалось, ещё немного — и оба члена вылезут из его рта. Дырка под их жёстким натиском ныла. Мыслей в голове не было; Красноглазый, слишком сильно сосредоточившись на двух членах в своей заднице, глухо стонал… скорее, издавал хриплые звуки.       Смотря на это, Охотник и сам обмочился. Он никогда бы не мог подумать, что дырка может настолько сильно растягиваться. Было такое ощущение, что она теперь занимает большую часть жопы. Его мелко трясло. Он даже сильно вздрогнул, когда воин резко поставил его на ноги. Страх тупой болью отдавал в затылке. От него живот скрутило узлом. Он с ужасом глянул на третьего гиганта, который по стене приполз к ним, спрыгнул вниз и замер в ожидании. Подумав буквально минуту, Страж, не отрываясь от созерцания своего мальчика и того, как его дырку рвут сразу два гиганта, махнул рукой — пусть Воин со своим разбирается сам. Он подошёл к хрипящему мальчику, который изо всех сил старался не терять сознания, грубо открыл ему рот, всаживая в глотку сразу все свои члены, наслаждаясь влагой и теснотой его рта. Его даже не смущал тот факт, что его мальчик на грани обморока и даже не пытается сосать. Он просто в своё удовольствие трахал его влажный развратный рот.       Воин долго думать не стал: просто прицепил Охотника к паутине на стене, невысоко от пола. Зафиксировал его, чтобы никто не отодрал. Задрал ноги, чтобы растянутая дырка оказалась в полном доступе; глянув на творившееся внизу безобразие, он поманил пальцем гигантского паука. Охотник замер, боясь издать хоть звук. Его глаза расширились от ужаса, когда гигант, взобравшись по стене, замер напротив него. Когда член упёрся в его дырку, Охотник отрицательно замотал головой. Он испуганно глянул на Красноглазого и понял, что ему такое точно не пережить. Несмотря на положение, ракурс позволял прекрасно рассмотреть, как два члена натягивают его живот. А что будет, если они кончат в него?       Охотник отвлёкся от Красноглазого, понимая, что переживать ему стоит за свою дырку, в которую гигант настойчиво проталкивал свой член. Анус разошёлся в стороны от резкого толчка, и он, в попытках завопить, поперхнулся и, закашлявшись, судорожно ловил ртом воздух. А тем временем член проникал всё глубже. Охотник, выровняв дыхание, тихо заскулил. Член был максимально в нём, и его конец определённо упирался в желудок. Испуганно захныкав, он попытался свести ноги, но Воин привязал его крепко.       Охотник не мог поверить в то, что происходило. Опустив голову, он видел, как член паука долбился о стенки внутри, отчего на животе появлялся бугорок. Это доставляло ему такое удовольствие, что он устрашился своей распущенности. Пока паук двигался более медленно и размеренно, по приказу Воина давая мальчонке привыкнуть к его размеру; Охотник стонал более спокойно. Стоило же тому ускориться и вдалбливаться сильнее, а после и откровенно жёстко — явно у паука закончилось терпение, и он хотел получить своё, — как Охотник перешёл на громкие крики. Такое движение в теле отдавалось болью. Анус судорожно пытался сжаться на гиганте. Охотник откровенно побаивался, что тот его просто разорвёт.       Прислушиваться к ощущениям от жёстких толчков не получалось. Охотник только понял, что ему это… нравится. Нравилось то болезненное ощущение, с которым разрывали его дырку, как раздвигались стенки внутри, как он долбился в его желудок. Из задницы текло не переставая. Вот только он понять не мог, что именно из него вытекало: возможно, он жидко обделался. Или же это кровь. А может, сочилось из паука? Как вариант, что от такого, он стал как женщина, и его дырка стала выделять свои собственные соки.       Охотник просто наслаждался. Его лицо исказила довольно-похотливо-развратная гримаса. Он не переставая вопил от удовольствия. Он был уверен, что когда всё закончится, он устыдится своему поведению. Но это будет потом. Перед этим он точно попробует исследовать свою раздолбанную дырку. А ещё он хотел забраться в дыру Красноглазого: у того она наверняка ещё шире стала. Рыдая в голос, Охотник пытался не отдать богам душу от такого издевательства над своей сракой.       Не выдержавший такого Воин заставил паука изогнуться и вытянуться на лапах так, чтобы ему было удобно заползти между ними. Он заткнул своего мальчонка членом, а тот, давясь стонами, слюной и выделениями Воина старался сосать как можно активнее. В жопе горело таким огнём, что разум начал плыть. Никогда он о таком не думал, никогда. А теперь он сосёт хуй арахнида, его жопу насилует паук-гигант, а он хочет большего. Охотник изо всех старался вытягивать шею, чтобы член его Воина рвал глотку, чтобы больше чувствовать его кисловатых выделений, заглатывать так, чтобы стонать в голос только от того, что его член полностью в его рту. Охотник старательно вылизывал член арахнида, но, из-за усилившегося натиска со стороны паука, он слишком часто и резко подпрыгивал, отчего в один прекрасный момент член арахнида выскочил из его рта полностью, а он сам не прекращая орал от натиска на его задницу.       Воин еле перехватил голову Охотника, чтобы тот не ударился затылком о стену, когда паук, словно сорвавшись с цепи, вдалбливался с такой силой, что того стало неслабо дёргать. Громко зашипев, Воин готов был вспороть пауку брюхо, только чтобы тот унялся. Успокоить его получилось. Не с первого раза, но всё же. Охотник, немного успокоившись, сам набросился на член Воина. Они оба были на грани. Воин, не стесняясь, — да и сам Охотник был не против, — кончил прямо в глотку. Продолжая изливаться, он вынул член, позволяя своему мальчонке насладиться вкусом его спермы. Тот проглотил. Ни капли не упустил. И тут же, выпучив глаза, откинулся назад, упираясь затылком в стену, громко застонал сквозь плотно сжатые зубы. Сначала Воин и не понял, что вызвало такое поведение; паук и сам замер, перестав трахать его дырку. Понятно стало, когда он, резко опустив голову, уставился на его раздувающийся живот — гигант кончил прямо в Охотника. Грозно зашипев, Воин в буквальном смысле сдёрнул гиганта со стены. Шумно и быстро дыша, Охотник, сильно напрягаясь, выдавливал из себя сперму паука, которая легко вытекала из раздолбанной дыры.       Подхватив хрипло дышащего Охотника на руки, Воин спустился вниз. Положив его на пол, он раздвинул ему ноги, рассматривая растянутый анус. По краям он весь покраснел. Растянут был сильно — хорошо просматривались внутренние багрово-красные стенки. Воин облизнулся и тыльной стороной пальцев — чтобы не поцарапать мощными когтями — погладил дырочку. Охотник, вздрогнув, медленно разомкнул веки и хрипло, с улыбкой на опухших губах, прошептал:       — Красивая? — он улыбнулся шире, когда Воин согласно кивнул.       Они оба покосились в сторону Стража, и Охотник завистливо выдохнул, завидуя выдержке Красноглазого, которого до сих пор ебли. Как будто у того был выбор. Он вообще находился на грани. Жопа болела так, словно к ней прислоняли раскалённый прут. Внутри было месиво из спермы, которая нещадно заполняла его желудок, постепенно раздувая. Живот болел. Как и затрахиваемая Стражем глотка. Он понимал, что долго такого не вытерпит. Понимал, что после такого его маленькая дырочка на приличный срок останется «пещерой». Он не понимал, что конкретно его в этот момент беспокоит: ноющий, переполненный спермой живот, дырка размером с вход в пещеру или же дерущие его глотку три члена. Скорее всего, всё и сразу. На что-то конкретное отвлечься не получалось в любом случае.       Первым не выдержал Страж, он даже не пытался просунуть члены по глубже, наоборот, вытащил их, заливая спермой лицо и волосы Красноглазого. Он тяжело дышал, наслаждаясь видом раздолбанной дыры своего мальчика. В голове промелькнула мысль, что всё же надо было позволить и третьему пауку всадить в него свой хуй, чтобы уж наверняка. Но в последний момент Страж передумал, боясь, что его дырку реально разорвут. Немного повредят — не страшно. Регенерация хорошая, раны затянутся достаточно быстро. Но от слишком сильных повреждений «лапки склеить» может и он.       Страж восхищённо выдохнул, когда один из гигантов, не успев вовремя вынуть член, изливался в Красноглазого, отчего живот начал увеличиваться. А тот, хрипло и жалобно хныча, уже далеко не первый раз обмочился и кончил следом. Второй даже вынимать не стал. Красноглазый захрипел громче, и сперма хлынула через пищевод изо рта и носа. Кто бы другой точно после такого богу душу отдал. Но арахниды всё же покрепче будут. Страж с интересом рассматривал, как его мальчик изливается всеми щелями кончей пауков. Он обошёл его, оттолкнул паука, который всё ещё кончал в Красноглазого; стоило члену выскользнуть, как из того мощным потоком хлынула белесая липкая влага.       Прекрасный вид!       Страж рассматривал дырку своего мальчика. И правда, было такое ощущение, что в том табун коней побывал. Если бы у красноглазого были силы, он бы послал своего арахнида далеко и надолго. У него болело всё. Несмотря на то, что из него без остановки текло, живот никак не уменьшался. Страж, подумав, что такую дырень теперь ничем не заткнуть — если только взять камень побольше, — подхватил его на руки, дырой вниз, и надавил на живот. Красноглазый, тихо захрипев под давлением рук, ощутимо напрягся. Сперма пауков начала вытекать с новой силой. Красноглазый издал жалобный всхлип и сжался.       Смотря на то, что стало с некогда узким анусом Красноглазого, Охотник неожиданно вспомнил своего брата. Вернее, то, за чем он его застукал. Нет, с пауками тот не трахался, с псами — тоже. Но активно совал в свой зад отшлифованный толстый деревянный стержень. Причём этот стержень был весь вымазан в его дерьме, но того это не останавливало. Он с такой силой снова и снова вгонял его в себя, что казалось, готов порвать свою дырку, только чтобы получить максимум удовольствия. Охотнику казалось это странным — тогда. Но теперь, когда его до истощения трахают пауки и арахниды, мнение несколько изменилось. Когда старший братец отлучился по делам, и Охотник один остался дома, он облазил его весь в поисках непонятно чего и зачем. Нашёл. Под кроватью в комнате брата. Длинную палку с десятком стержней из дерева, которые от одного края увеличивались к другому. Видимо, брат сначала «прыгал» на том, что поменьше, медленно переходя на те, что побольше. И, несмотря на внешнюю чистоту, воняло от них знатно. Братец бы в весь этот разврат хорошо вписался. Наверняка бы с членов не слезал круглые сутки. Возможно, Красноглазый позволит и тому присоединиться. Но пока рано об этом думать: брат где-то в городе.       Охотник отвлёкся от воспоминаний о доме и большими глазами уставился на дыру Красноглазого — Страж ради любопытства притащил его к нему и, перешагнув, пошире раздвинул ноги своего мальчика, чтобы второй полюбовался результатом долбежки двух гигантских членов.       — Я хочу так же… — выдавил Охотник.       Страж, хмыкнув, присел, опуская и Красноглазого, а после и сажая его на лицо Охотника, который, ничуть не растерявшись, принялся его вылизывать. Анус обхватил почти половину его лица. А стоило ему немного его потянуть в разные стороны, как внутрь пролез и нос. Он жадно водил языком по внутренним стенкам, тихо постанывая от удовольствия, что он может вот так запросто лизать задницу Красноглазого. А тот, изогнув губы в улыбке, еле находил в себе силы дышать. От того, что с ним сделали пауки, он был уверен, что яростно вылизывающий его Охотник — который так пихался в его дыру, что даже пугало — всю голову туда засунет. Ещё и Страж, словно назло, раскрыл его дырку шире и посадил ниже.       Красноглазый задышал активнее, когда Воин, присев рядом, принялся растягивать его анус. А Охотник в этот момент успевал нализывать его края и стенки докуда дотянется. Он чуть не завопил, когда Страж немного его приподнял, и, придерживая за спину, «положил»; другой парой рук задрал ноги. Красноглазый и сам судорожно за него цеплялся. Охотник — откуда только силы взялись — тут же уселся перед ним на колени и сунул в жопу руку по самый локоть, а следом и вторую. Ему до странного нравилось играться с дыркой Красноглазого. Он словно влюбился в этот раздолбанный анус. Даже не пытаясь побороть желание, он начал медленно разводить руки в стороны, отчего Красноглазый задёргался и, сжав лицо пальцами, застонал — гигантов ему, что ли, было мало? А тут ещё его игрушка, который сам с ним играется, как с игрушкой.       Пропихнув руки чуть глубже, Охотник принялся сильнее растягивать кишку. Воин, за его спиной присев так, чтобы всё было видно, с любопытством разглядывал внутренние стенки. Потрясающее зрелище. Охотник, судорожно вздохнув от открывшегося ему вида, раздвинул руки сильнее; пальцами он мял области под ними, наслаждаясь гладкостью и мягкостью и заставляя Красноглазого извиваться. Благодаря раздолбанному анусу, всё остальное раздвигать труда не составляло. Охотник на мгновение замер, разглядывая странную «пипку» на пути. По идее, дальше должен быть кишечник и всё остальное, но на пути стояла непонятно откуда взявшаяся мягкая стенка с пупыркой с дырочкой, которая чем-то напоминала сосок.       — А это ещё что такое?       Похоже, мы обзавелись новой Королевой.       Арахниды уставились друг на друга, не до конца понимая, что происходит. А тем временем любопытный Охотник сильно ткнул пальцем в «сосок». От этого Красноглазый издал паучий вопль, который разнёсся по пещерам. Руку Охотника обдало горячей струёй из «соска», и он поспешил убрать обе руки, виновато хлопая ресничками. Красноглазый, потеряв последние силы и закатывая глаза, обмяк в крепкой хватке своего арахнида.       — Вкусно… — выдохнул Охотник, облизывая руку, которую Красноглазый опрыскал своими соками.