Освободи меня

             Тело болело от многочисленных порезов, которые саднили. Они были достаточно глубокими и длинными, чтобы причинять неудобства, но недостаточно большими, чтобы нанести какой-то ощутимый вред. В голове стоял противный тихий звон, который чем-то напоминал комариный писк. Как же он раздражал! Да и эта стальная хватка на запястье — его же элементарно волокли за собой, точно мешок с картошкой. В Красноглазом полыхнула ярость. Подобным образом относиться к себе он не позволит.       Защитник даже отреагировать не успел, когда вражеская Королева — вроде бы как без сознания — опёршись на исцарапанные от волочения ноги, толкнула с такой силой, что, впечатавшись в стену, он сломал сразу две руки. Вопль Красноглазого разлетелся по туннелям и пещерам. Все чувствовали его недовольство и злость. Он хмыкнул, видя, что Защитник не спешит нападать, как и десятки других арахнидов.       Красноглазый медленно огляделся. В принципе, ничего такого: всё те же пещеры, вуали паутин, полное отсутствие света, сотни горящих злобой глаз, направленных на него. Он облизнулся, когда его взгляд замер на сидящем на потолке пауке-гиганте. Паук сильно отличался от пауков его колонии не только тем, что явно больше, но и структурой тела. Длинные, более плотные ноги, чем-то напоминали лапки древесных, но всё же были заметно толще, но, опять же, тоньше, чем у обычных чёрных пауков. Не мохнатый, однако на спине, начиная с головы, виднелись шиповидные наросты. Да и само тело не такое круглое, но и не вытянутое. И насколько Красноглазый помнил, в том месте — в задней части тела, — откуда обычно вываливался член у пауков его колонии, у местных там жало. Красноглазому даже стало любопытно, есть ли жала у его пауков — ни разу не видел. Да и таких серьёзных стычек у них не было, чтобы увидеть их в деле.       По туннелю гулял приятный — ну, или не совсем — ветерок, разнося затхлый воздух. Красноглазый принюхался, ясно чувствуя запах крови. Причём крови багровых. Он отвлёкся от паука над своей головой, подумывая о том, что и размер члена у него наверняка соответствующий. Даже интересно стало. Если приравнивать к его паукам, то член этого, скорее всего, не до желудка достанет, а до шеи. По телу Красноглазого прошла дрожь.       До ушей донесся тихий смех. Красноглазый, повернувшись в ту сторону, куда его тащили, развернулся всем корпусом и сдвинулся с места. Арахниды багровых, во главе с Защитником, шли за ним, даже не пытаясь подталкивать или ещё как-то подгонять. Хотя Красноглазый был этому удивлён. Не могут же они проявлять уважение к нему.       Он, достаточно быстрым шагом, шлёпая босыми ступнями по холодному полу, уверенно шёл вперёд. Пока не достиг огромной пещеры. С интересом посмотрел на многочисленные кости как людей, так и животных и уставился на Королеву. То ещё зрелище, надо сказать. Особенно если учесть, что она выглядывала из какой-то большой дыры почти под самым потолком. Выглядело это до отвращения нелепым. Он сделал несколько десятков шагов, прежде чем достиг центра пещеры и, расставив ноги, скрестил руки на груди, уставившись на Королеву и приподняв левую бровь. В голове была только одна мысль: не наступить на кость, а то оцарапает ступню до крови. Хотя по этому запаху его могут найти Страж и остальные. Маловероятно…       Посмеиваясь, Королева начала выползать. Красноглазый еле сдержался, чтобы не начать фукать вслух. Королева медленно протискивалась в дыру, являя себя во всей красе. Белые ниточки волос, на удивление чистых и неспутанных, разметались по плечам. Бледная кожа. Очень бледная, с каким-то синюшным оттенком. Нелепые длинные, тонкие руки. Четыре руки… С когтями. Глаз не видно, и непонятно из-за чего: то ли она держала их закрытыми, то ли их не было, то ли они настолько мелкие, что почти незаметны. Но Красноглазого впечатлила «корона» на её голове. И если у него это шипы, смотрящиеся достаточно просто и скромно, то её наросты казались крылатым шлемом, что выглядело гораздо внушительнее.       Красноглазый чуть в голос ржать не начал, когда Королева, высунув голову и плечи с руками, не смогла сразу протиснуть нереально огромные сиськи. Внушительные такие сиськи. С тёмными, почти чёрными сосками толщиной… Красноглазый посмотрел на свои руки, понимая, что соски явно толще, чем любой его палец. Да и длина немаленькая. Мысленно махнув рукой, Красноглазый сошёлся на том, что соски толщиной в два его пальца и длиной в полтора. Вот паучкам-то раздолье такие трахать. Хотя… он скептически поднял бровь, когда Королева без всякого раздавила мелкого паука и даже, кажется, не заметила этого. Видимо, никого, кроме своих самцов, она к себе не подпускает. Какая скучная…       Переминаясь с ноги на ногу, Красноглазый подметил, что Королева размером примерно с пауков-гигантов, может, чуть больше. В развращённой голове тут же возник вопрос: чувствует ли она хоть что-то, когда арахниды её трахают? Судя по всему — нет. Пока он размышлял на тему «Несчастная неудовлетворённая женщина», эта самая женщина выползла по пояс, медленно выбираясь дальше, цепляясь за края дыры бордового цвета ногами.       Красноглазый медленно округлил глаза, когда из дыры показалось основное тело. Показывалось… Липкое, склизкое, покрытое непонятно чем, воняющее так, что нюх отшибало. И как он раньше не почуял эту вонь?! Оно чем-то напоминало тело гусеницы или… свиную рульку. Красноглазый даже позволил себе хихикнуть. И тут же притих, задумавшись, что если она такого размера, то какого же размера её кладки? И какими будут его, с таким-то телом? Он посмотрел на свой плоский животик и удручённо вздохнул.       Тем временем Королева выбралась полностью, с грохотом шлёпнулась вниз, поднялась на передних и единственных ногах — в количестве четырёх штук, — отчего основная часть гусеничного тела волочилась по земле, и насмешливо воззрилась на Красноглазого. А тому и смешно, и тоскливо. Как он будет кладки делать?! Откуда вообще яйца полезут? Скорее всего, из жопы. Может, поэтому Страж никому и не давал его трогать, чтобы не навредить и не зачать? Зачать… Красноглазый поёжился. Первым в очереди на роль главного самца, само собой, был Страж. И на данный момент — единственным. Охотник, скорее всего, сам такой же, как и он. Поэтому пусть спаривается со своим Воином. А две Королевы в одной колонии — это нормально?       — Какой ты забавный, — проворковала Королева.       — О тебе могу сказать ровно так же, — вздохнул Красноглазый, рассматривая сочащееся жижей тело. — Ну и мерзкая же ты.       Королева залилась громким издевательским смехом. От её гогота грудь сотрясалась так, что, казалось, вот-вот отвалится.       — Знаешь ли ты, сколько яиц в моей кладке?!       — Неинтересно, — фыркнул Красноглазый и закатил глаза, когда Королева, проигнорировав его, всё же решила похвастать:       — Сотня обычных пауков и десятки арахнидов! Такой мелочи, как ты, не совладать со мной!       — Ты такая же тупая, как и твой Защитник, — отозвался Красноглазый, чувствуя недовольство за спиной. Он привычно повёл бёдрами, а затем, словно дразня, прогнулся вперёд, сжал пальцами ягодицы, чуть разводя их в стороны, демонстрируя колечко тугих мышц. — Знали бы вы, насколько оно сейчас узкое! — хихикнул он, снова поведя бёдрами, но, не дождавшись должной реакции, выпрямился и выдал:        — Ну и брёвна!       — Как же это глупо — совать себя под всех подряд, — расхохоталась Королева. — Как же так получилось, что два человека стали отчасти пауками? Что же сделал тот воин твоей колонии? Или это твоя жажда стать одним из нас? Хочешь, я сделаю тебя настоящим самцом? Сделаю сильным настолько, что никто из моих защитников не будет тебе ровней!       — Какая глупость! — Красноглазого ощутимо передёрнуло. — Предпочитаю, чтобы мою задницу раздирали чьи-то члены, а не сам пихать свой член в кого-то. Так что не пытайся сманивать меня своей силой. Всё равно я сильнее.       Королева снова расхохоталась и резко дёрнулась. Красноглазый припал к холодному влажному полу, старательно избегая прижиматься к нему коленями. Чтобы не казалось со стороны, как будто он присягает ей. Ни за что он не променяет похоть и страсть своих пауков на эти… брёвна. Над головой пролетело гусеничное тело Королевы, которая явно пыталась его не просто толкнуть, но и раздавить, превратив в лепёшку, долбанув о пол или стену. Вот только она не до конца понимала, что противник несколько юрче, чем такая громадина, как она. Страж не единожды говорил, что как только ты недооценишь врага или переоценишь свои возможности, — так сразу проиграешь. Именно поэтому он и тянул с открытым нападением на багровых. Вот только он почему-то не учёл темперамент своей Королевы…       Огромное тело с хлюпаньем и чавканьем упало на пол. Королева снова дёрнулась, подтаскивая его к себе с явным желанием замахнуться снова, но Красноглазый уже со всех ног мчал к ней. Мысленно посмеиваясь, он подпрыгнул, цепляясь за паука-гиганта, выскочившего на защиту Королевы. Красноглазый быстро взобрался по пауку, врезал по глазам, чтобы тот прекратил клацать мощными жвалами, ехидненько хихикнул от его визга и почти кинулся на Королеву, как замер вместе с пауком, грохнувшись вниз. До ноздрей донёсся знакомый запах крови, и злость в нём начала закипать. Он отскочил от Королевы на безопасное расстояние и, не боясь, повернулся спиной к ней и лицом к выходу из пещеры.       В проёме показался один из защитников, судя по всему, самый молодой; на вытянутой руке за шею он держал истекающего кровью Охотника. Было видно, что тот еле дышит, глаза прикрыты, веки дёргались так, словно пытались открыться, но сил даже на это не хватало. За спиной раздался издевательский смех багровой Королевы:       — Кажется, мои защитники поломали твою игрушку, тёмный!       — Тогда не удивляйся тому, что я сейчас поломаю твои, — бесцветным голосом сказал Красноглазый.       Он сделал несколько шагов в сторону молодого защитника, как ему тут же преградили дорогу более матёрые. Красноглазый даже не удивился этому. Он просто продолжал идти, не отрывая взгляда от своего Охотника, вслушиваясь в его слабое сердцебиение. Молодой арахнид откинул его в сторону, и тот с глухим стоном упал в нескольких шагах от них.       Красноглазый оскалился, сделал ещё пару широких шагов и замер. Возможно, он и не был Королевой во всех смыслах, но очень быстро развивался в эту сторону. Та, что за его спиной не переставая хохотала. Красноглазый мысленно морщился: становиться подобной внешне тварью ему не хотелось, он предпочтёт остаться таким, какой сейчас, но, похоже, это не ему решать.       Особой уверенности в победе у Красноглазого не было. Он бы предпочел, чтобы сражались за него. Другие функции, и всё такое… Но раз за разом он возвращался к той мысли, что отсиживаться в тылу не для него. Вот и сейчас, при попытке добраться до Охотника, ему снова преградили путь, а хохот багровой начал откровенно раздражать. Ярясь всё больше, Красноглазый плюнул на осторожность и кинулся к первому защитнику, что стоял на его пути.       Тонкие когти врага царапнули защитную пластину… Красноглазый даже не сразу понял, что это не пластина, а уплотнившаяся кожа. Его собственная. Даже стало любопытно, на что ещё он способен. Сердце в груди выдавало рваный ритм. Мозг усиленно искал решение.       Королева — самая сильная особь колонии.       Красноглазый тихо рыкнул, уклонился от удара нескольких рук. Рванул вперёд, ныряя под чьи-то когти и отскочил в сторону.       Королева — самая важная особь в колонии.       Шипение пауков слилось в одну непроницаемую волну. Пауки-гиганты с шумом падали с потолка, укрывая за собой свою Королеву.       Королева — единственная, кто может увеличить численность колонии.       Спорить с таким фактом Красноглазый не мог. До него стало доходить, что если кто-то спарится с ним сейчас, то кладка будет слабой, но самое опасное — она может убить его. Ведь он не до конца окреп и преобразился. Его может пожрать собственное потомство, которое вылупится прямо в его теле. Теперь он понимал, что Страж такого допустить не мог. Не мог рисковать, ибо шанса на рождение новой сильной Королевы не было — арахниды их колонии слишком слабы. Нужно ждать.       Королева — единственная, кто делает колонию сильнее. Её сила — это сила всех особей.       С громким рыком Красноглазый замахнулся, пробивая панцирь на животе; его пальцы сжались на хребте юного защитника. Дёрнув обратно, он выдрал его, раздирая арахнида практически напополам. В пещере повисла тишина, нарушаемая тяжёлым дыханием Красноглазого, от которого такой прыти никто не ожидал, ибо считали обычным человеком. Он повернулся к Королеве и насмешливо произнёс:       — Я один разорву каждого в твоей колонии, сука, и тебя в том числе!