Сountdown to you, bastard

— Боже мой, жив, здоров! — Кёнсу бросается на Бэкхёна, зажимая его в объятиях. Позади неловко улыбается Чунмён, который постоянно навещал главу в больнице, чувствуя вину после их последней встречи. Сказал, что Чанёль рассказал ему о Крисе и его внезапном исчезновении, мол, тот решил «отпустить все грехи» и уехать в другую страну, разорвав с ними все отношения. Бэкхён удивленно смотрел на Чонина, которого за талию приобнимал Сехун, и на Исина, который перекрасился в блондина. Теперь в студсовете на одну светлую голову стало больше. Как оказалось, подготовка к балу была закончена, Хённи не беспокоили из-за тяжелого состояния, а Церберы очень вовремя предложили свою помощь. Все парни собирались поехать домой к Бёнам, но Бэкхён настоял на том, чтобы его отвезли к нему домой. Объяснился тем, что устал и хочет побыть в одиночестве, несмотря на то, что и так провёл время наедине с собой в больнице. Даже Кёнсу, который вроде бы собирался переехать к Бэкхёну, был заранее выставлен за порог. Отвозить Бэкхёна взялся Минсок. Как бы студсовет не сопротивлялся этому, Цербер мертвой хваткой вцепился в главу, а сам Бэкхён серьезным взглядом дал понять, что не потерпит каких-либо возмущений. Больница, точнее время, проведённое в ней, изменило его настолько, что никто из присутствующих не осмелился противоречить. Тяжелый, обремененный чем-то взгляд, похудевшее тело, слегка сгорбленная спина, но статный и холодный вид — намёки на улыбку и искры в глазах остались в прошлом. — Чунмён добрался до Криса? — как только машина тронулась, Бэкхён начал расспрашивать Минсока обо всём, что пытались держать от него в тайне. — Не успел, Бэкбом опередил его, — Ким отвечал сдержанно, косясь на Хённи. — Почему теперь ты за рулём, а не Чондэ? Где он вообще? — Бэкхён всем телом повернулся к водителю и серьезно уставился на него, заставляя Минсока отвлечься от дороги и остановить машину на обочине. — Чондэ перевёлся в другой университет и переехал в штаты, — Ким пытался избегать встречи с глазами Бэкхёна, сразу же выдавая истинный посыл слов. — Какого… чёрта?! — Хённи попытался выйти из машины, но двери были заблокированы. Телефон вылетел из его рук сразу же. — Почему он даже не позвонил мне?! — Потому что ты его не отпустил бы — всю душу вытрепал, но оставил бы здесь, — Ким отвернулся. — Бэкхён, он поступил по-настоящему правильно, оставив тебя в покое. Хоть вы и братья, но всё же взрослые люди, которым пора жить своей собственной жизнью. Ты сам этого хотел, оставляя Бома в доме одного. — Потому что он чуть ли не убил меня! — Бэкхён визжал, пытаясь выломать дверь и глотнуть свежего воздуха. Но Минсок завёл машину и погнал так быстро, как только мог. — Думаю, скорость немного приведёт тебя в чувства. Сколько бы они не ездили по городу, как резко бы не поворачивали, Бэкхён не успокаивался. Его действительно бросили здесь. Оставили в городе, в котором оба родились, прожили столько лет, переступили вместе через школьный порог, поступили в университет, попрощались с родителями и собирались начать семейную жизнь… Прошли такой долгий путь вдвоём, чтобы теперь расстаться? Бэкбом всегда слушал только себя и играл по своим правилам, но сейчас… Он вышел из игры. Действительно, оставил Бэкхёна на поле боя ни с чем. И зачем всё это? Бал? Кому он теперь нужен? Анти-фанаты? Что за бред…. Бэкхёну хочется смеяться сквозь слёзы. Война, которая длилась, кажется, целую жизнь, теперь закончилась. И кто выиграл? Бэкбом. Потому что он поступил по-умному и просто прекратил её, оставив каждого при своём мнении. Бэкхён врывается в квартиру и пытается дозвониться до брата, но тот сменил номер. Звонит Чондэ — тоже самое. Сехун, Чанёль, Минсок — никто не собирается даже намекать на следы брата. Все твердят только то, что это для блага всех. Но Бэкхён не верит. Он думает, что Бэкбом снова взялся за своё. Раньше он мучил Бэкхёна физически, а теперь пытается морально, причём на расстоянии. Это просто очередная пытка над братом. Срывает голос, кричит, вопит, плачет. Первую неделю Бэкхён бесится, пытается найти способ связаться с Бэкбомом, буквально пытает Церберов, но всё тщетно. Первый месяц у Хённи в уме только брат. Второй — Церберы. Третий — учёба. Через полгода Бэкхён и вовсе забывает о том, что когда-то жил в большом двухэтажном доме, который теперь выставлен на продажу. Он снова глава студсовета, лучший ученик в университете и главный организатор бала.

Бал

Бэкхён не хочет особенно наряжаться, но сегодня его должны наградить за прекрасную работу, помощь профессорам и ректорату, достижения в учёбе и примерное поведение. Всё-таки, надо немного освежить свой обыденный внешний вид хотя бы сменой белой рубашки. Бэкхён надевает чёрные брюки в белую полоску, красную рубашку и чёрный свитер сверху. Тщательно делит волосы на две стороны, укладывая их гелем. Лёгкий одеколон, который он совсем недавно приобрел — совершенно отличающийся от того, что он наносил раньше. Макияж в цвете бургунди. Идеально начищенные туфли и уверенный взгляд. Бэкхён выходит из квартиры и заводит машину — неизменная ежедневная вещь после того, как он стал вице-президентом в компании. После вручения похвального листа и грамоты от ректора, долгой речи профессоров, небольшого концерта, Бэкхён отправляется в спортивный зал, который теперь превратился в зал для танцев. Огромные диско-шары свисали с потолка, помещение освещалось лампами различных цветов, мишура осыпала пол, а толпа студентов забила пространство до отказа. Энергичная музыка и приличное количество выпитого алкоголя заводили не только дух, но и тело, поэтому Бэкхён, стоя около импровизированного бара, начинал пританцовывать, смотря, как Чонин с Сехун, совершенно не смущаясь, пожирают друг друга. В стороне Чунмён танцевал вместе с Исином, крепко держа его за руки. Забыв о Крисе, Ким заметил, что рядом с ним находится человек, для которого он — настоящее сокровище. Как лидер, Бэкхён давно заметил, что Чжан не ровно дышит по отношению к Чунмёну, но ему так не хотелось помогать им. Наблюдать со стороны за всеми манипуляциями Исина было по крайней мере интересно. И в то же время обидно, когда Чунмён не понимал его, не принимал чувств, всё вспоминал о Крисе или просто отнекивался. Хённи восхищался Исином, который был готов выслушивать пьяные бредни Чунмёна, в которых он признавался в любви к Ву или говорил о том, что больше никого никогда не полюбит, что он использованная пустышка, которая никому не нужна. Исин всегда был рядом, поддерживал его и в итоге заполучил заслуженное место в сердце Кима. Кёнсу перестал принимать какие-либо попытки проявить свои чувства к Бэкхёну, поняв, что тому всё равно. Хённи остыл к нему, потерял интерес к отношениям, полностью погрузившись в учебу и работу. Теперь его жизнь вертелась в сфере бизнеса больше, чем в университете. Он практически не посещал пары, приходя лишь на зачёты. Несмотря на это его результаты оставались лучшими. Как казалось Кёнсу, Бэкхён просто пытался занять пустоту в сердце работой: постоянными совещаниями, поездками, встречами, кучей бумаг и долгими часами пред компьютером. Он никогда не выглядел уставшим, но и не был образцом счастливого и здорового человека. Бэкхён не отдалился от друзей так же, как и не стал частью веселой и бурной университетской жизни. И сейчас, танцуя с каким-то парнем из другой группы, Кёнсу смотрел на Бэкхёна, который одиноко стоял около барной стойки и двигался в одиночестве в такт музыке, не чувствуя какое-то чувство вины, что их глава остался наедине с собой. Кёнсу не хотелось подойти или позвать его к себе. Теперь они отдалились настолько, что встреча взглядами не заставила Кёнсу отвернуться — он лишь положил свои руки на плечи парня и улыбнулся. Бэкхён допивает напиток и оглядывается по сторонам, надеясь найти собеседника. К сожалению, такого поблизости не оказывается. Толпа начинает сгущаться, из-за чего Хённи чувствует головокружение. Слишком душно. Он пытается выйти на улицу. Потные тела обволакивают, от них так сильно несёт алкоголем, что ему становится крайне плохо. Ноги пытаются ускориться, но люди только сильнее мешают пройти. Бэкхён руками пытается их оттолкнуть. Сил становится всё меньше и меньше. К счастью, силы покидают тело в последний момент, когда руки толкают дверь, и в нос ударяет свежий, колючий воздух. Ноги заплетаются, и Бэкхён уже готовится встретиться лицом с асфальтом, но в последний момент его ловят чьи-то сильные руки. Бэкхён чувствует этот аромат. И ему становится дурно. Ноги начинают подкашиваться ещё сильнее, внутри все узлом связывается, хочется бежать отсюда как можно быстрее. — Неужели ты перебрал? — этот хриплый голос немного похожий на его. Хённи боится поднимать глаза, но его ставят на ноги, устанавливая на уровне других глаз. Он поднимает взгляд и смотрит на своё же лицо, отличающееся только загаром и отсутствием макияжа. — Ну привет. Ну привет! У Бэкхёна не хватает слов. Он чувствует столько, столько всего, что вместо слов он касается руками его лица и прикасается своими губами к чужим. Пятясь назад, они отходят за угол здания, и теперь Бэкхён прижат спиной к стене, чувствуя сильное смущение за своё поведение. — Ты так сильно по мне скучал? — Бэкбом широко улыбается и говорит с лёгким американским акцентом. Неужели за полгода он настолько привык к другому языку, что не может говорить на родном без акцента? Он смотрит на брата и поверить не может, что они снова вместе. А Бэкхён смотрит опьянённым взглядом, желая уже заткнуть брата. Его мозг затуманил не алкоголь, а Бэкбом. Как он раньше не мог догадаться, что братская любовь перешла все границы. И он набрасывается на Бэкбома с новым поцелуем, проникая языком глубже, очерчивая им стенки рта. Бом не сопротивляется, сдавливая талию Хённи, которая, по его мнению, стала ещё тоньше с их последней встречи. Бэкхён хотел бы продолжить прямо здесь, сбросить одежду и слиться с братом прямо на территории университета, который их разделил, но Бэкбом отстраняется, хитро улыбается и поднимает Хённи на руки, неся его к машине. — Я хочу прокатить тебя на своей, — Бэкхён облизывается и слезает с рук брата, маня его за собой. Садясь в дорогое спортивное авто, Бэкбом присвистывает и хитро улыбается брату. — Минсок помогал с покупкой? — А он тебе всё про меня доносил? — Бэкхён пристально смотрит на дорогу, зажигая двигатель. Машина срывается с места и несётся так же быстро, как и в день, когда Бэкхён узнал об отъезде брата. Только теперь он пытается опьянить их этой скоростью. — Конечно, у меня же столько доносчиков тут осталось, — Бэкбом усмехнулся и подмигнул. От такого озорства хотелось прямо сейчас на него набросится, но Хённи сдерживался, представляя, в каком разносе будет его квартира после этой ночи. Да, братья, да одна кровь — одни чувства и одни желания. Сначала докажите, что нельзя, а потом осуждайте. Каждая секунда — словно вечность. Бэкхёну не терпится, и от этого ещё труднее попасть в замочную скважину. — Боже мой, какой ты одержимый, — Бэкбом смеётся и отбирает ключ. Его низкий и такой родной смех вызывает в Хённи ещё больше чувств, он буквально бросается на брата, обнимая его со спины, и горячо дышит ему в шею. Бом быстро расправляется с дверью и разворачивается к брату, поднимая его наверх. Тот обвивает крепкую талию ногами и хватается руками за шею, смеясь в поцелуй. Бом снимает с него и с себя обувь, потому что «убираться потом вдвоём придётся». Бэкхён шепчет в поцелуй, за какой дверью находится спальня, хотя был готов уже начать даже в гостиной, лишь бы быстрее. Он чувствует, как сильно возбуждение бьёт по вискам, от чего ещё сильнее хочется запустить руки под кофту брата. Хённи приземляется на постель спиной, широко улыбаясь и цокая, видя, как Бэкбом колеблется. Манит его пальцем и закусывает губу, а затем тихо взвизгивает, когда брат нависает сверху, непозволительно близко. Он балует, кротко целуя в шею, а Бэкхён не может лежать на одном месте — вертится, хихикает от ласки и пытается снять с брата футболку. Когда же это получается, он смущенно смотрит в глаза Бэкбому, который отстраняется и также впивается глазами в его. — Братская любовь самая сильная, да?