***
Я не против, чтобы про то, как мы добирались домой, засняли короткометражный фильм. Мы уже как пять минут находимся дома. А я все еще не понимаю, что Джалины нет. Не считая того, что Али в ужасном состоянии, Батил времени не теряет. Она обдумывает что-то. Что известно только ей. И я не скрываю своего раздражения. Эта тишина порядком надоедает. Подумать только. Еще ранее я считала Глеба скрытым агентом, прошу заметить — не зря, ведь позже моего двухнедельного запоя, выяснилось, что он мало того, что «отдавал» свое тело, этой суки, так еще он — киллер. Целый боевик, твою мать! Чертов Голубин. — Мне холодно, — у Али зуб на зуб не попадает, она дрожит от холода. Бати достает из шкафа плед и накрывает шатенку. А еще недавно, по-моему, я страдала от алкоголя. Славные были времена. Вот только здраво мыслить не дает входная дверь, которая, кстати, сохраняла гробовую тишину. И я как по звонку бегу с перемены, в класс, прям как хорошая ученица. Вот только тут и школой не пахнет. Также как и хорошей ученицей, еще с начала этого ада. А я, кстати, хожу на уколы, а память где-то отдыхает в загуле. Я подбегаю на источник шума, вернее бросаю свой здравый рассудок и кидаюсь на шею к Глебу. Чертов Голубин.***
— И поэтому твой папаша нас отпустил. Заканчивает свой монолог Слава, от чего получает по голове от Аллы. Милая парочка. Вначале обнимаются, а теперь дерутся. Но это я утрирую. Дерутся — это Батил с Глебом, которая так не хочет идти на встречу с Ильей. — Я не пойду к Илье. Ставит точку, вскакивая с дивана, топнув ногой. Интересно, это гены? — Ты должна, — отвечает Глеб достаточно спокойно для того человека, который минуту назад дрался подушкой и принял свое поражение. Скорее всего он поддался рыжей. Хотя, какие это гены? — Нас отпустили только из-за того, что ты обязана пойти на встречу со своим отчимом, — подал голос Макс, который молчал весь монолог Славы, только иногда кивая. Они ведь не родные. — Черт, ладно. Она соглашается, а Глеб подходит и обнимает девчушку за талию. Конечно, мне обидно. Он со мной иным способом обращался. Я знаю, почему. Все связано с тем, что происходит. Но мне все равно обидно. Хоть я и не подам виду. Интересно, что было бы, если бы Индижилина была жива. Вернее, отец ее ослушался, как и Батил. — Зря я выпила столько. Бурчала под нос себе рыжая. Заходя полностью в женский туалет, который находился в клубе, в котором они остановились с девчонками. Она находит своими глазами раковину и движется к своей цели. Прохладная вода ложится на ее лицо, но звонок, который портит идиллию Батил, просто не дает покоя. Она достает из кармана джинсовой юбки телефон, и имя, которое высвечивается на экране, отзывается дрожью в коленях. Дрожащими пальцами, она принимает звонок. Иджилина. — Привет, сестра, — радостный голос на том проводе подозрителен, чем заставляет рыжую нахмурить брови. — Что ты хочешь? — за долгое время сестра ни разу не звонила. — Помнишь детский должок? А она помнит. Прекрасно помнит. < Что в тот день, когда Батл пошла в детстве на подростковую вечеринку со своей подругой. И сегодня вновь ее накрыли эти воспоминания. Тот вечер, когда Джалина отговаривала идти. Ведь ее подруга, вернее «звезда» школы, не сильно нравилась сводной сестре. Но Бати ослушалась совет сестры. За что казнит себя по сей день. И в этот день, это девушка затеяла против Батил кое-что. Ее чуть не изнасиловали. Если бы не сестра. Джалина оттолкнула насильника. — Я сделала все, что ты хотела. — Что же? Может, мне рассказать Глебу о том, что ты сама согласилась уехать от него? С ухмылкой продолжает Джалина. — Или может мне рассказать, зачем ты вернулась к ним? — Я сделаю все, что в моих силах.***
— Так ладно, он ждет меня в машине? — крутится у зеркала, а я осматриваю лицо девушки, которое наполнено явным страхом. — Да, — отвечает Глеб и принимает девушку в свои объятья. — Не бойся, я рядом. Боже, принесите мне тазик, я блевану. — Я люблю тебя, — говорит Батл, от чего на лице парочки, в виде Славы и Али, вырисовывается улыбка. Ладно, я согласна на пакетик. — Я тоже люблю тебя, Батил, — после чего он приподнимает ее лицо за подбородок и целует в губы. Блять. — Надеюсь, что ты примешь это, — Илья сует в руки шестнадцатилетней пистолет, которым она должна убить свою сестру. — Нет, я не могу! — вопит Батил. Отчим, как только пришел в жизнь этой светлой девочки, хотел научить ее жесткости. Он каждый день выстраивал конкуренцию между сестрами. — Тогда, может, мне убить Глеба? Ее охватывает жар. Глеб, это самый дорогой ей человек, он не может забрать его. Он один из немногих, кто любит девушку. — Я согласна. Она не скрывает боли и рыдает. Совершая явную ошибку, она показала свои болевые точки. И именно завтра, это будет, возможно, но самый умный поступок. Она не даст собой управлять. Она расстается с Глебом. Но она не знает, что Илье это на руку. И вновь допустила ошибку.***
— Да? — вопросительный тон у Глеба, явно не понимающий. Почему ему позвонили в столь поздний час. — Вы знали Батил Багонян? Это, кажется, все, что услышал блондин в тот момент. Лишь одна фраза, которую он боялся услышать, что она мертва. Она умерла вместе с Ильей. Взорвалась.***
— Ну что? — Али подрывается с места и бежит в сторону своего парня. Который вышел из морга. Следом за девушкой идет Макс, который поддерживает на протяжении всех десяти часов ребят. Глеб, который вышел следом за парнем был молчалив. До жути. И кажется, все поняли. — Она и ее отец.***
— Ты уверен, что стоит прочитать? — спрашивает у Глеба, которого держит в руках мятый лист, Алла. — Конечно, стоит, — влезает в диалог Слава. Он выглядит растерянно. Прошел всего час с похорон. — Открывай, — шепчет Глебу Макс. Тот дрожащими руками разворачивает лист бумаги. Если вы это читаете, то меня уже нет в живых. Я должна была это сделать. Я нашла взрывчатку у Славы, которая завалялась в его гараже и подорвала машину. Как, вы спросите, я смогла убить своего отца? Легко. Ради вас. Илья всегда настаивал на том, чтобы я была жестокой, и в тот день, когда я уехала, это была моя инициатива. Я не хотела подвергать тебя опасности, Глеб. Я знала, что за человек мой отчим. В итоге я поняла, что все было зря. Моя сестрица все повернула в свою пользу. Но было уже поздно. Все те годы, которые я провела дома, я думала. Правильно ли я поступила. Но уж ничего не вернешь, правда? А вернулась я ради того, чтобы отомстить вам. По просьбе Джалины. Для меня, это был предлог, я безумно хотела встретиться с тобой, Глеб. Но я отомстил не вам, даже не отцу, который забрал у моей сестрицы свою первую любовь — тебя Глеб. Она правда любила тебя. Но мне было больнее смотреть на это. Я тоже люблю тебя. И мне нужно было отомстить вам всем. А со своей матерью я встречусь, она все то время, которое провела в компании своего ебаря, была не в себе. Но я не держу на нее обиды. Берегите себя. И надеюсь на ваше прощение. Люблю вас, Батил.