***
Месяц спустя. Либо вы замолчите, либо я присоединюсь к вам. Подумала я, сильнее натягивая на себя одеяло, дабы стоны из соседней комнаты стали тише. Прошел месяц. Месяц моего ада. С тех пор, как из жизни ушла Батил, все пошло по одному месту вниз. Глеб сорвался с цепи: постоянно орет, приходит пьяный. Старый Голубин вернулся. Старый не в прямом смысле слова. Хотя, если бы я не знала, сколько ему лет, то я подумала, что ему вдвойне больше. Вид желает быть лучше. А образ жизни — тем более. Приходит он с какой-то очередной телкой каждую ночь, а я… А что я? Я сплю. Вернее, делаю вид. Да и мне кажется, что если бы я сидела на диване и смотрела телевизор, Глеб бы все равно ничего не заметил. Ко мне приходят ребята, которых Глеб иногда «провожает» домой. Провожает — это мягко сказано. Был один момент, что Голубин выкинул Славу за шиворот. С тех пор Слава больше не приходил. Сегодня три часа ночи. На собственное удивление — стоны прекратились. Мне было обидно. Обидно, что Глеб обращается так со мной, ведет себя ужасно, после смерти его возлюбленной таскает в дом шалав. Я уснула. Проспала я недолго, ведь я слышала звуки. Открыть глаза не возникает проблем. Я чувствую какие-то движения, отрываюсь телом от дивана и иду на кухню. — Что происходит? — вижу Макса, который, что-то рассказывает Глебу. — Ничего, мы уезжаем. Собирай пакетики, — бросил Макс. — Так будет лучше, — начал Глеб. Они кидают меня? — Куда? — спрашиваю я в культурном ахуе. — В Питер, — говорит Макс, — одни. Сейчас я понимаю, что всему приходит конец. — Марианна, ты еще ребенок, тебе нужно учиться, — доставляет Глеб веский аргумент. — Али и Слава приедут в аэропорт провожать, — говорит Макс.***
— Девочка моя, — вешается на моем плече шатенка, а я в свою очередь закатываю глаза. Хотя самой хочется рыдать, — мы еще встретимся. Обязательно увидимся, слышишь? Али наконец оторвалась от меня и подняла глаза, чтобы посмотреть в мои голубые очи. — Кончено встретимся, — в диалог вступает Слава. Со своей ухмылкой. Если-бы не Али, которая удерживает меня в своих объятиях, то я бы надрала задницу Славе. — Ладно, тебя встретит мой товарищ, — говорит Макс, — он общий хороший друг. Будешь жить в его квартире. Временно. А я найду твоих родителей. А я в свою очередь не знаю, что делать. Плакать или смеяться. Плакать — из-за того, что приключения на мою тощую задницу закончились, и больше я не увижу свою бутылку джина, которую я припрятала в квартире Глеба. Смеяться — из-за того, что всему пришел конец, и я встречусь со своей семьей. Возможно, даже пойду в школу. Время от времени, меня посещают мысли о том, почему меня не ищут? Я боюсь предположить почему. Не хочу думать о чем-то страшном.***
Возвращалась домой блондинка в столь поздний час из-за учителя, который ее задержал на занятиях. На который ее отвел парень. Ведь он всегда хотел, чтобы его девочка была самой лучшей и развивалась во всех направлениях. Его ласковое — девочка. Это вроде само по себе простое слово, но девушку сводило с ума. Любовь творит безумные вещи. Стрелка часов еле доходила до семи, а блонди устремляла шаг, дабы встретиться со своим возлюбленным. К которому девчонка приехала на все каникулы. Разумеется, с разрешением мамы, которая, сидя в Самаре, явно переживала за дочь. Матушка всегда была авторитетом для Марианны. Они проводили все свободное время вместе, а отец, в свою очередь, был занят — командировки. И из-за этого у них были напряженные отношения между друг другом. Но все равно Мари была достаточно мягка с отцом. Подойдя к входной двери в квартиру Дена, девчонка почувствовала что-то неладное. Необъяснимая дрожь сковала девичье тело. Открывая входную дверь, Марианна замерла. Увиденное поразило девушку. Нет, она не будет винить в случившемся его. Она всегда относилась ко всему серьезно, а к первому разу и подавно. Сейчас ей звонит мать, но девчонка скидывает. Она убежала прочь отсюда.