Спутник

      Я помню, что у нас была большая и дружная стая. У неё было одно большое общее гнездо, куда клали все икринки. Я могу вспомнить, как смотрители часами могли разговаривать о том, что происходило на морском дне, особо не обращая внимания на нас, так как наше гнездо находилось в достаточно безопасном месте. Никогда не случалось, чтобы на нас нападали, и, возможно, наши наблюдатели слишком расслабились, когда настало время для кочевания в другое гнездо из-за смены сезона. Так уж получилось, что мы обе выпали при переноске. Мои воспоминания о том, как именно мы попали в то озеро, довольно расплывчаты. Кажется, нас отнесло течением. Я не могу сказать, когда мы попали из моря в реку, сколько нас потом мотало и из одной в другую, как долго это продолжалось, или даже как мы вообще смогли выжить. При попытках вспомнить в голове проносятся лишь моменты сильной встряски, удары о дно и холод. Но, на самом деле это не важно. Важно то, что каким-то чудом мы остались вместе. Я даже и думать не хочу о том, что было бы, если бы нас разделило или одну из нас кто-нибудь съел по пути. В любом случае, мы вдвоём всё-таки оказались очень далеко от нашего прежнего дома, выброшенные течением на дно какого-то озера в лесу. Для нас было большим везением, что это озеро никто не занимал.       Когда мы достаточно окрепли, мы выбрались из защитной плёнки наших икринок, в которых мы росли. Я вылупилась раньше Фэлес, что возлагало на меня ответственность заботиться о ней до её вылупления. Это не было сложно с той жизнью, которой я жила. Хищников вокруг не было, еды, речных растений и маленьких мальков, было предостаточно. Мне лишь нужно было немного подождать. Конечно, было слегка одиноко быть одной, а на поверхность выплывать страшно, поэтому я проводила своё время, пытаясь устроить наше собственное будущее гнездо, иногда слушая приглушённый говор обитателей поверхности. В конце концов, Фэлес вылупилась, и я больше не была одна.       Фэлес была такой весёлой, энергичной и очень буйной. Мне всегда было интересно наблюдать за ней, её поступками и размышлениями вслух — это всегда отличалось от моих. Также иногда бывали дни, когда она начинала задавать вопросы, ответы на которые я не могла ей дать. И это расстраивало нас обоих, причём сильно. В такие моменты на какое-то время наше дно погружалось в давящую тишину, и мне было так тяжело смотреть на обычно активную и оптимистичную Фэлес в уныние. К счастью для нас обоих, Фэлес быстро всё отпускала и очень скоро возвращалась в своё нормальное состояние, что заставляло и меня взбодриться.       Когда мы немного подросли, то выбрали друг другу имена. Было так волнительно подбирать имя. Я помню, что очень переживала из-за того, что Фэлес может не понравиться то, которое я выбрала для неё. Мои переживания были напрасными, так как ей оно понравилось. Очень. Она была в восторге от него, что было для меня главным. Мне тоже понравилось моё имя. Я думаю, что никогда бы не смогла его забыть. Это укрепило нашу связь сильнее, чем когда-либо. На самом деле, обычно имена выбирает и даёт альфа стаи, но его у нас не было. И стаи у нас тоже не было. Мы даже не знали, что это значит — быть в стае. Хотя очень этого хотели. Я видела это по глазам Фэлес — они всегда становились такими задумчивыми и мутными.       В какой-то момент Фэлес наскучило быть только со мной, и она захотела на поверхность. Я её могла понять, поэтому не обижалась. Жизнь на дне озера была немного скучной и однообразной. Каждый день был похож на другой. Нам даже не нужно было кочевать в другие места. По правде говоря, мне самой было любопытно, что там. Было любопытно увидеть тех существ, приглушённые голоса которых можно было услышать каждый день отсюда. Так же тогда недавно появились другие голоса. Они были странные и непонятные поначалу. Их было сложно разобрать, но приноровившись, можно было понять смысл. Фэлес в один из дней была очень решительна подняться на поверхность. Я же, как и всегда, последовала за ней. Лесные жители не приняли нас, никогда не принимали. Они отнеслись к нам настороженно, с опаской. В том лесу никогда не было таких, как мы. Никто долго не решался заговорить с нами. Только поняв, что мы безвредны, они немного успокоились и, благодаря болтливой натуре Фэлес, начали разговаривать с нами. К сожалению, наладить особо дружественных отношений у нас не вышло. Фэлес бывает очень язвительной в своих разговорах, когда она раздражена или недовольна, что не нравилось лесным обитателям. Я же была необщительна и не лезла в разговоры первой. Я могла ответить на вопрос или вставить своё слово, но никогда не начать его. Так что мы снова были только вдвоём. Только я и Фэлес.       Чуть позже мы узнали владельцев странных голосов. Это была небольшая стая дриад, необычных двуногих существ, очень близких с природой. Их было всего двое, но они были так счастливы вместе. Они приходили раз в какое-то время, садились у берега озера, принося с собой еду и долго разговаривая на странные темы. Я всегда выглядывала из воды, чтобы понаблюдать за ними, что казалось Фэлес забавным. Я уверена, что они знали, что я наблюдаю за ними, но они никогда не обращали на меня, на нас, внимание, что, наверное, было хорошо. Потом стая из двоих дриад стала стаей из троих дриад. В какой-то момент появился маленький дриад. Он был таким крохотным по сравнению с двумя другими. Эти двое очень трепетно относились к нему и, казалось, выглядели ещё счастливее, чем раньше. Фэлес предположила, что это был их детёныш. Я стала наблюдать за ними ещё внимательнее.       В то время к нам впервые вынесло полуоткрытую ракушку, в которой была вкусная еда. Фэлес даже понравилось больше, чем мне, но, к сожалению, это было редкое удовольствие. Я часто отдавала ей свои ракушки, которые припрятала раньше, чтобы поднять той настроение, когда лесные обитатели в очередной раз решали не обращать на неё внимания. Мне, конечно, очень хотелось съесть их самой, но состояние младшей кошки для меня было важнее. Тогда всю грусть и неохоту смывало счастливое урчание Фэлес и искренний благодарный взгляд от неё. В такие моменты даже простые водоросли казались вкусной едой из ракушек.       Хотя мы росли и становились сильнее, мы никогда не решались уплыть отсюда. Даже Фэлес, которая всегда была такая решительная и храбрая. Нам было страшно. Страшно покидать свой дом, который мы невольно обрели, страшно ошибиться в пути и не вернуться, страшно найти свою стаю и получить отказ, страшно из-за неизвестности. Поэтому мы никогда не выходили за пределы нашего озера и прилежащих мест. В конце концов, мы были друг у друга, и большего нам тогда было не надо.       Тем временем маленький третий дриад тоже рос. Он становился выше, научился ходить и громко разговаривать. Он был похож по характеру на Фэлес, только спокойнее, но такой же любопытный до всего. Один раз он чуть не свалился в наше озеро, но двое других успели его остановить. Фэлес тогда очень расстроилась, потому что ей было интересно посмотреть, что было бы, если бы он всё-таки свалился. Я же была рада, что относительное спокойствие нашего дна не было нарушено. На самом деле, двое старших дриад никогда не подпускали маленького дриада близко к озеру. Они, наверное, знали, что это был наш дом и не хотели нас беспокоить. Это было очень заботливо с их стороны. Но однажды двое дриад перестали приходить сюда. Тогда я впервые первой завела разговор с лесными обитателями. Они сказали, что те были больны. Мне их было жалко, но я не могла помочь. Да и не моё это было дело. Всё вернулось к тому времени, когда стаи дриад здесь не было. Возможно, мне было немного грустнее, чем раньше.       Прошло ещё время, и мы доросли до полного взросления. Это было так странно и необычно. Моё тело так резко изменилось, хотя это и продолжалось в течение всего дня. Мой хвост стал длиннее, появились новые части тела, да и вообще я стала крупнее. Я к этому долго привыкала, но не дольше, чем дождалась изменений Фэлес. Было так забавно наблюдать за небольшим испугом и волнением младшей кошки. Ей почему-то казалось, что это было больно, хотя это было не так. В конце концов, она успешно прошла изменения и даже привыкла к этому быстрее меня. Ей эти изменения сильно понравились. Я помню, как у меня кружилась голова, когда я пыталась уследить за ней, когда она закружила вокруг меня, показывая, что её скорость стала намного больше.       Чуть позже мы проснулись оттого, что в наше озеро кидают камни. Они медленно спускались на дно после того, как взволновали поверхность воды. Один такой камень приземлился Фэлес прямо на голову. Это было странно. Никто раньше не кидал камни в наше озеро. Мы решили тогда проверить, кто это был. Каково было моё удивление, когда это делал уже не такой маленький дриад. Он был явно чем-то расстроен, так как я могла видеть его слёзы и покрасневшие глаза. Юный дриад клубком уселся перед озером и просто тупо смотрел в него, кидая камни. Он даже не обратил на нас внимание. Это было странно. Чуть позже я узнала, что двое дриад умерли от болезни. Это была печальная новость. На самом деле я тайно желала, чтобы они выздоровели и снова стали приходить к озеру. Юный дриад приходил сюда ещё пару раз, пока совсем не перестал. Я слышала, что он часами, а иногда и днями бродит по лесу с пустым взглядом. И это тоже было печально.       Как же я была удивлена, когда Фэлес, которая ушла тогда всего пару минут назад, быстро вернулась назад да ещё и такая взволнованная. — Пишес, ты никогда не угадаешь, что сейчас произошло! Тот детёныш парочки дриадов только что разговаривал со мной и даже понимал, что я ему отвечала! — быстро протараторила Фэлес, взволнованно махая хвостом из стороны в стороны. — Подожди, что? — недоумённо уставилась я на неё, отрываясь от своих дел. — Дриад, он представился Рэей, умеет разговаривать на нашем языке и понимать его! — медленнее повторила Фэлес, а я удивлённо на неё посмотрела. — Что?..       Это было так удивительно. Когда я последовала за Фэлес, чтобы самой в этом убедиться, то была поражена. Слова младшей кошки оказались чистой правдой. Дриад и правда понимал нас. Но что меня удивило больше всего, это его глаза. Они были такие живые и такие другие. Он был одновременно тем же юным дриадом, что и раньше, и совершенно другим. Это было так странно, но я не стала заострять на этом внимание. Зачем, когда этот дриад, Рэй, был готов принимать нас такими, какие мы есть, и по-настоящему уделять нам время? Что бы ни случилось с ним, это было к лучшему.       Рэй стал часто навещать нас, и это было приятно. Он обычно приносил какую-то вкусную еду и всегда гладил нас. Ласка была такой новой в нашей жизни и такой приятной. Он выслушивал всё, что говорила Фэлес, и никогда не игнорировал её. Он просто приходил, уделял нам своё время и ничего от нас не ждал. Я скажу неправду, если скажу, что за это относительно небольшое время мы обе не привязались к нему, и поэтому, когда она позвал нас поехать с ним в неизвестность, мы согласились практически без раздумий. Он прогнал весь страх неизвестности, он стал членом стаи.