Meet the Sachses / Знакомство с Саксами

Не прошло и трех секунд, как дверь распахнулась, и Миранда была на тысячу процентов уверена, что Саксы стояли, держась за ручку, физически сдерживая себя, чтобы не выбежать наружу в ту же секунду, как подъехала машина. Она действительно оценила это. Теперь она стояла перед женщиной средних лет (немного моложе ее, мрачно подумала она), не выше ее, но определенно не худее и не лучше одетой. На ней были бесформенные джинсы и большой красный свитер, которых, Миранда была уверена, у нее было в достатке. И - Боже милостивый - на ней были Благодарственные носки. Ярко-красные носки (которые даже не соответствовали цвету ее свитера) с мультяшными индюшками на них. Она обняла Андреа, притянув к себе, уткнулась лицом в шею дочери и прошептала: – Ох, мой ребенок. Мой ребенок дома. Андреа крепко обняла ее и улыбнулась, уткнувшись в волосы матери, и Миранда почувствовала себя почти виноватой за тот клин, который она нечаянно вбила между ними в прошлом году. Оторвав взгляд от интимного момента, она сосредоточилась на Ричарде Саксе, стоявшем в паре футов позади жены. Он, если это возможно, был одет еще более отвратительно – в свитер и брюки двух разных оттенков темно-синего. Его темные глаза метали ножи в Миранду, которая не мигая смотрела на него. – Папа, – ласково сказала Андреа, отпустив мать, и он повернулся к ней с теплой улыбкой и заключил ее в объятия. Мать Андреа даже не удостоила взглядом других людей, стоявших на пороге ее дома, и вместо этого погладила дочь по спине. Прежде чем это стало еще более неудобным (Кэролайн начала ерзать, а Кэссиди вопросительно посмотрела на Миранду), Андреа взяла на себя смелость представить гостей. Отступив она сказала: – Мама, папа, это Кэролайн, – она положила руку на голову Кэролайн, затем сделала то же самое с ее сестрой, – и Кэссиди. – Привет, – сказала ее мать с нежной улыбкой, и Миранда была рада, что она не направила свое презрение на ее детей, потому что могла злиться на нее сколько угодно за то, что она лишила ее дочь невинности, но ее дети были ее пределом. Отец Андреа протянул им руку, к ее удивлению, и, к счастью, девочки были достаточно почтительны, чтобы пожать ее. Потом Андреа положила руку ей на спину и сказала: – А это, Миранда. Оба Сакса повернулись к ней, и их улыбки стали холоднее и жестче. Она ответила своей собственной, точно такой же, вместо привычной улыбки, которую обычно дарила людям, которых ненавидела, потому что знала, что Андреа сразу же распознает ее - в конце концов, именно она назвала ее «дьявольской». – Мистер и миссис Сакс, я так много слышала о Вас, – дипломатично сказала она. – Взаимно. – Кивнул Ричард. – Моя дочь очень хорошо отзывается о Вас, – сказала Кейт с таким видом, будто не верила ни единому слову Андреа. Миранда кивнула. Андреа улыбнулась и закусила губу. Близнецы снова заерзали. Все это было очень неудобно. – О, позволь мне просто посмотреть на тебя, прошло столько времени, – нарушила молчание Кейт. Взяв лицо Андреа в ладони, она нахмурилась. – Ты похудела? – Ее тон был резким и обвиняющим, и, хотя она не смотрела на нее, Миранда знала, что он абсолютно точно был направлен на нее. – Нет, мам, – усмехнулась Андреа. – Вообще-то я немного прибавила в весе. – Хмм. – Она не выглядела слишком убежденной. Миранда стиснула зубы. Конечно, эти люди думают, что она морит голодом их драгоценную дочь, потому что это было все, что имело значение для Миранды, не так ли? Интересно, сказала ли им Андреа, что Миранда не хочет, чтобы она выглядела как изможденные модели из ее журнала (даже если она действительно пришла к этому осознанию только после того, как увидела Андреа в ее полной и великолепной наготе). – Ну, не волнуйся, – продолжила Кейт, похлопывая Андреа по плечу. – Мы тебя откормим как следует. Миранде было физически больно не закатить глаза. – Э-э, почему бы вам не войти? – Слава Богу наконец-то сказал Ричард и отступил назад, увлекая за собой жену. – Входите. Андреа охотно вошла, но Близнецы посмотрели на Миранду одинаково нерешительно, пока она не кивнула и не подтолкнула их в дом, следуя за ними. Дом не был большим, но и не таким крошечным, как она боялась, мог бы быть дом в Огайо. Снаружи она смогла рассмотреть, что дом двухэтажный, а где-то в глубине виднелась лестница. Справа от нее находилась небольшая гостиная, стены которой были оклеены какими-то ужасными обоями в цветочек. Гостиная была соединена со столовой – она предположила это, потому что там был просто большой деревянный стол с такими же стульями в нескольких футах от дивана – и стеклянная дверь со светло-розовыми занавесками, открывавшими вид на задний двор. Слева от нее была дверь в кухню, оставленная открытой, чтобы она могла почувствовать запах готовящегося ужина и увидеть планировку комнаты: больше обоев – другие цветы; коричневая мраморная столешница; холодильник, который выглядел старше Андреа, и другой, поменьше обеденный стол. Все это было очень... отвратительно по-домашнему. – Надеюсь, Энди сказала Вам, что традиции нашей семьи на День Благодарения немного отличаются от традиций других семей, – сказал Ричард, смотря на Миранду так, словно выискал на ее лице признаки неодобрения. Прежде чем она успела ответить, вмешалась Андреа, положив руку на плечо Миранды. – Да, я говорила ей, что мы не придаем большого значения Дню Благодарения и едим в обычное время, как нормальные люди. – Ну, ты говоришь так, будто нам все равно, – сказала Кейт, неловко хихикая, и явно чувствуя себя не в своей тарелке, из-за возможного плохого впечатления, которое они могли произвести. Она отодвинула чемоданы от двери, явно не выказывая уважения, с которым следовало обращаться с Луи Виттоном. Миранда взяла дело в свои руки, а Кейт выпрямилась и продолжила, – Энди - единственный ребенок, а мой брат живет в Португалии, так что обычно мы втроем или… – Она посмотрела на Миранду и запнулась. Андреа провела последний День Благодарения с ней и девочками – их первый совместный праздник – а до этого она провела его со своим никчемным бывшим парнем. Ну, технически. Миранда могла позвонить ей раз, два или пять в День Благодарения, чтобы позаботиться о своем ужине. – ...или только я и Ричард, – сказала Кейт мягче. Затем она откашлялась и продолжила, – так что, мы не готовим много и не видим необходимости есть так рано. Теперь оба родителя пристально смотрели на нее, словно ожидая ее неудовольствия из-за испорченного ужина в День Благодарения. Что ж. – Все в порядке. – Безмятежно кивнула она. – Мы тоже не очень традиционная семья. При слове «семья» она обняла Андреа за плечи и увидела, как напряглись плечи Кейт и сжались челюсти Ричарда. – Да, – вмешалась Кэссиди, и Миранда вздрогнула, и тут же устыдилась того, что почти забыла о присутствии детей в этой напряженной атмосфере. Ее рука упала с плеча Андреа. – Однажды у нас был обед на вынос в День Благодарения. – Мы этого не делали, – резко упрекнула она дочь, бросив на нее укоризненный взгляд. За исключением того, да, да, у них был. Но в устах Кэссиди это звучало так, будто они ели китайскую еду из картонных коробок, хотя на самом деле Эндрю Кармеллини сам готовил для них изысканные блюда и доставлял их в особняк. – Там все еще будет индейка, да? – Выпалила Кэролайн, затем сжала губы и покраснела. Она выглядела так, словно слова сами собой слетели с ее губ, и она ждала, что кто-нибудь сделает ей выговор за то, что она заговорила. Но Кейт улыбнулась - той же улыбкой, что подарила Близнецам раньше. – Да, индейка будет. И Ричард делает лучшую начинку, так что есть что с нетерпением ждать. Она подмигнула Кэролайн, которая тихо сказала: – Потрясающе. – Она выглядела довольной, хотя ее щеки все еще были розовыми. – Почему бы вам не распаковать вещи и не устроиться поудобнее? – Спросил Ричард, разглядывая их дорогой багаж. – О, это было бы здорово, – ответила Андреа и как по сигналу хрустнула шеей. – Я не привыкла к вождению. Миранда внутренне вздохнула; еще одна причина, по которой ее родители подумают, что Миранда и ее испорченный образ жизни влияют на их дочь (в конце концов, Андреа не хотела, чтобы они видели, как ее везут в их дом, по настоянию Миранды). Кроме того, Андреа жила в Нью-Йорке, и когда ее не возили, она ездила на метро, хоть Миранда и противилась этой идее. Но, к счастью, Саксы ничего не сказали. – Мы застелили постель в комнате для гостей, а вы, – она повернулась к Близнецам, – можете спать в старой комнате Энди, если не возражаете. К счастью, Близнецы молча одновременно кивнули, несмотря на близость, они уже давно не спали в одной комнате и нуждались в собственном пространстве. Миранда подумала, что даже они почувствовали напряжение в воздухе.

***

– Пока все идет хорошо, не так ли? – Спросила Андреа. Их общий чемодан был открыт на кровати, и она аккуратно распаковывала дизайнерскую одежду, пока Миранда подключала зарядное устройство к розетке рядом с кроватью королевских размеров и оставляла телефон на тумбочке. Обои в этой комнате были в голубую и коричневую полоску, отбрасывая на комнату легкую темноту – что вполне соответствовало ее нынешнему настроению – которая была нарушена открытыми окнами, выходящими на пригородный район снаружи. Это была довольно маленькая комната с кроватью в центре, крошечным шкафом и диванчиком. На полках стояли безделушки, а на стенах слишком много холстов и плакатов с вдохновляющими цитатами в рамках. К счастью, в комнате была отдельная ванная, так что Миранде не пришлось бы встречаться с родителями Сакс по пути в ванную или из нее, так как они все жили в одном коридоре. – Конечно, – ответила она, присаживаясь на край кровати и снимая туфли, – если не считать недовольные взгляды, которые бросают на меня твои родители с тех пор, как мы переступили порог. – Что? – Андреа повернулась к ней, недоверчиво нахмурившись. Миранда подняла бровь. – Нет, они не могли. Она подняла бровь выше. Андреа фыркнула и прекратила представление. – Я поговорю с ними. – Не беспокойся, – небрежно бросила Миранда, снова поворачиваясь к телефону. – Пусть меня ненавидят - это уже старые новости. Это твои выходные, тебе должно понравиться быть дома с семьей. Я могу справиться с тем, что никогда им не понравлюсь. – Нет, Миранда, это наши выходные, – возразила Андреа и, оставив чемодан, обошла кровать и села рядом с ней. – Это и твои выходные тоже. – Миранда снова подняла бровь, но не отвела взгляда от ленты новостей в телефоне, пока Андреа не выхватила его и не положила обратно на тумбочку. Она повернула голову, и Андреа взяла ее за руку и погладила. – И я хочу, чтобы ты им понравилась, – мягко сказала она, одарив Миранду нежной улыбкой, которая всегда помогала превратить ее внутренности в желе. – Теперь ты часть моей жизни. Я хочу, чтобы мои родители приняли это. – Они примут, – уверенно сказала Миранда, хоть и не была в этом уверена, вообще. – Со временем они научатся принимать меня. – Чуть громче шепота и слегка покачав головой, она добавила, – потому что я никуда не уйду. Ослепительно яркой улыбкой, которой одарила ее Андреа, стоила того, чтобы улететь в Богом забытый Цинциннати, провести целый уик-энд в этом безвкусно украшенном доме с людьми, которые ненавидели ее, даже забить себе артерии этим плохо приготовленным бургером. Андреа стоила. Андреа стоила всего. Погладив Андреа по руке, она высвободилась и встала. – Почему бы тебе не пойти и не убедиться, что девочки хорошо устроились? Я собираюсь принять душ. – Хорошо, – ласково сказала Андреа и тоже встала. Миранда проводила ее взглядом, и когда та скрылась из виду, вздохнула и опустила плечи. Вечер обещает быть долгим. Как и выходные.